Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-774/2020 ~ М-650/2020 от 06.05.2020

Дело № 2-774/2020

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

18 июня 2020 года г. Иваново

Октябрьский районный суд г. Иваново в составе:

председательствующего судьи Каташовой А.М.,

при секретаре Гуськовой М.Ю.,

при участии прокурора НКС,

с участием истца СЕН, представителя истца БНМ по доверенностям ЖТВ, представителя ответчика ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» по доверенности БАВ,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по искуБНМ, СЕН к Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Ивановская клиническая больница имени Куваевых» о взыскании компенсации морального вреда в связи с причинением вреда жизни,

установил:

БНМ, СЕН обратились в суд с вышеуказанным иском, в котором просят взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Ивановская клиническая больница им. Куваевых» (далее – ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых») компенсацию морального вреда в пользу БНМ в размере 1000000 рублей, в пользу СЕН – 400000 рублей.

Требования обоснованы тем, что ДД.ММ.ГГГГ умер БСН, приходящийсяБНМ сыном, СЕН – родным братом. Решением Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ установлена вина ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» в смерти пациента БСН в результате некачественного оказания медицинской услуги. Неправомерными действиями сотрудников больницы им как близким родственникам умершего причинены нравственные страдания, поскольку они понесли утрату близкого человека.

Истец СЕН в судебном заседании заявленные требования поддержала, просила удовлетворить в полном объеме, дополнительно указала, что у них с братом БСН были близкие, доверительные отношения, поскольку они жили рядом, то он всегда оказывал и ей, и их матери БНМ помощь в бытовых делах, они часто ходили друг к друг в гости, все праздники отмечали вместе. После того как брата положили в больницу, она постоянно посещала его, интересовалась о его здоровье у лечащего врача. Они с матерью верили, что врачи вылечат Сергея, помогут ему. Поэтому когда ей сообщили, что он умер, это было неожиданным потрясением, шоком, стрессом, она не знала, как сообщить об этом их матери, так как на тот момент ей было 78 лет, и она имела <данные изъяты>. Утверждала, что умерший был хорошим сыном и братом, они близко и часто общались, в связи с чем его смерть тяжелая утрата для неё и матери. Она с супругой брата ТМВ активно принимала участие в похоронах брата. О том, что в его смерти виноваты врачи, они с БНМ узнали недавно от его супруги ТМВ

Истец БНМ в судебное заседание не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, уполномочила представителя на представление своих интересов.

Представитель истца БНМ по доверенностям ЖТВ в судебном заседании заявленные требования поддержала в полном объеме, просила удовлетворить, пояснив, что БНМ как престарелая мать умершего БСН тяжело переживала и до настоящего времени переживает утрату сына, который всегда был для неё опорой в жизни. Вина врачей в смерти БСН установлена вступившим в законную силу решением суда, о котором истец узнала от ТМВ в рамках спора о разделе наследственного имущества. Также указала, что заявленная ко взыскания сумма морального вреда в размере 1000000 рублей является разумной и определена корректно с учетом фактических обстоятельств дела.

Представитель ответчика ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» по доверенности БАВ в судебном заседании против удовлетворения требований истцов возражала, ссылаясь на обжалование ими решения Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в кассационном порядке, также указала на завышенный размер компенсации заявленногоистцами морального вреда.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, БАА и МГА в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещались своевременно и надлежащим образом в порядке гл. 10 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), судебная корреспонденция ими не получена по неизвестным суду причинам.

Выслушав лиц, участвующих в деле, заключение прокурора о наличии оснований для взыскания в пользу истцов компенсации морального вреда с учетом принципа разумности, допросив свидетеля, исследовав и оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд приходит к следующим выводам.

Согласно положениям Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (ст. 2); каждый имеет право на жизнь (п. 1 ст. 20); право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите.

Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность являются нематериальными благами и защищаются законом (ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В соответствии со ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Согласно п. 3 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

В силу ч. 1 ст. 37 названного закона медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на адрес всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Как указано в п. 21 ст. 2 данного Федерального закона, качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В соответствии с п. 2 ст. 64 Федерального закона № 323-ФЗ от 21 ноября 2011 года критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно ч. 3 ст. 98 указанного закона вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Таким образом, нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, проведения диагностики, лечения, выполнения послеоперационных процедур является нарушением требований к качеству медицинской помощи, нарушением прав в сфере охраны здоровья, что может рассматриваться как основание для компенсации потребителю морального вреда и возмещения убытков.

Судом установлено и следует из материалов дела, что БНМ является матерьюБСН (л.д. 12), а СЕН – его родной сестрой (л.д. 12-15).

БСН умер ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 11).

Вступившим в законную силу решением Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу по искуТМВ к ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых», БАА о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда в связи с причинением вреда жизни исковые требования ТМВ удовлетворены частично, в её пользу с ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 рублей, расходы на погребение в сумме 33554 рубля, в удовлетворении остальной части иска, в том числе к БАА отказано (л.д.16-20, 21-24).

В указанном решении судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ БСН обратился в поликлинику № ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» на прием к участковому врачу терапевту МГА с жалобами на боли в <данные изъяты> длительностью 3-4 дня, по итогам осмотра ему поставлен предположительный диагноз «<данные изъяты>», назначено лечение, выдан листок нетрудоспособности.

ДД.ММ.ГГГГ БСН бригадой скорой медицинской помощи доставлен в хирургическое отделение ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» с диагнозом: «<данные изъяты>», назначены клинические исследования и консервативное лечение, показаний к экстренной операции не выявлено.

По итогам осмотров лечащим врачом - зав. отделением БАА диагноз уточнялся, назначалось консервативное лечение в связи с уточненным диагнозом, показаний к оперативному вмешательству он не усматривал.

ДД.ММ.ГГГГ БСН в экстренном порядке с клинической картиной <данные изъяты> доставлен в операционную, где ему проведена <данные изъяты>, в ходе которой выявлена <данные изъяты>, <данные изъяты>, источником которой явился <данные изъяты>.

После операции БСН был переведен в палату интенсивной терапии (далее – ПИТ), где проводилась интенсивная терапия, детоксикационная и антибактериальная терапия. В период с ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ состояние БСН оставалось тяжелым, он находился на продленной искусственной вентиляции легких (далее - ИВЛ), сохранялся <данные изъяты>, явления <данные изъяты>, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ произведена <данные изъяты>

После повторной операции БСН переведен в ПИТ, где продолжена интенсивная терапия, детоксикационная и антибактериальная терапия, ИВЛ.

В 04:00 часов ДД.ММ.ГГГГ наступила остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия эффекта не дали, в 04:30 часов констатирована биологическая смерть БСН

По результатам патологоанатомического исследования у БСН выявлено основное заболевание: «<данные изъяты>. Операция от ДД.ММ.ГГГГ - <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ – <данные изъяты>», осложнения: «<данные изъяты>», сопутствующее заболевание: «<данные изъяты>. Патологоанатом пришел к заключению: <данные изъяты>.

Установив данные обстоятельства, а также приняв во внимание заключение экспертов ГУЗ <адрес> «Ярославской областное бюро судебно-медицинской экспертизы», подготовленном по результатам проведения судебно-медицинской экспертизы, суд пришел к выводу, что сотрудники ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» не предприняли достаточных и своевременных мер для скорейшей диагностики заболевания у находящегося у них на лечении пациента БСН, что привело к несвоевременному установлению правильного диагноза и его лечению, и в дальнейшем способствовало наступлению смерти пациента. Данные действия ответчика суд признал недостатком оказания медицинской помощи, между которой и наступлением смерти пациента БСН имеется непрямая причинно-следственная связь, поскольку дефекты оказания медицинской помощи явились условием, способствующим наступлению смерти, а не ее причиной.

В соответствии с ч. 2 ст. 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Согласно ч. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В силу ч. 2 ст. 209 ГПК РФ после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

Аналогичные разъяснения даны в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года№ 23 «О судебном решении».

Принимая во внимание указанные положения действующего процессуального законодательства, вступившее в законную силу решениеОктябрьского районного суда г. Иваново от ДД.ММ.ГГГГ в силу ч. 2 ст. 61 ГПК РФимеет преюдициальное значение для настоящего дела.

В этой связи факты ненадлежащего оказания медицинской помощи пациенту БСН со стороны сотрудников ответчика, а также наличия причинно-следственной связи междунедостатком оказания медицинской помощи и наступлением смерти БСН не подлежат доказыванию вновь и считаются установленными.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо.

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 ФЗ от 30 марта1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 10 названного Постановления).

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Положениями п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Статья 151 ГК РФ предусматривает, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

К личным неимущественным и нематериальным благам относятся, в силу ч. 1 ст. 150 ГК РФ, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемые и непередаваемые иным способом.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право пользования своим именем, право авторства), либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинением увечья, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз. 3 п. 4 Постановления Пленума№ 10 от 20 декабря 1994 года).

В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 и ст. 151 ГК РФ.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст.ст. 150, 151 ГК Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину приоказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В силу ч. 2 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ).

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Таким образом, наличие дефектов оказания БСН медицинской помощи со стороны сотрудников ОБУЗ «ИКБ им. Куваевых» в силу вышеприведенных правовых норм само по себе является основанием для применения к ответчику гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда, в том числе, близким родственникам, а именно матери и родной сестре умершего БСН

Утрата близкого человека является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие, привычный уклад жизни, а также неимущественное право на родственные и семейные связи. Смерть сына и родного брата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни истцов, неоспоримо причинившим им нравственные страдания, и должно рассматриваться в качестве переживания, влекущего состояние стресса и эмоционального расстройства.

Согласно представленным истцами картам вызова скорой медицинской помощи (л.д. 93, 94) они обращались за медицинской помощью: БНМ ДД.ММ.ГГГГ (в день смерти сына) по поводу ухудшения состоянии, поставлен диагноз: <данные изъяты>, СНС ДД.ММ.ГГГГ по поводу <данные изъяты>.

Из выписки из амбулаторной карты СЕН в лечебном медицинском учреждении ООО «Доктор Большаков» следует, что она ДД.ММ.ГГГГ обращалась на прием к невропатологу по поводу <данные изъяты>, при этом указано, что ухудшение состояния произошло на фоне стресса (л.д. 92).

Из показаний допрошенного в ходе судебного разбирательства свидетеля ММС – <данные изъяты>, следует, что по его субъективному восприятию СЕН, являющаяся прихожанкой храма, где он служит, тяжело переживала смерть родного брата С, для неё это был шок, тяжелый удар; после смерти брата она обращалась к нему за советом, как пережить данную трагедию, неоднократно просила молиться за умершего; для неё это тяжелая утрата, которая чувствуется до настоящего времени.

В этой связи факт причинения истцам морального вреда в связи со смертью БСН не вызывает сомнений, и является очевидным.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

В силу п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу БНМ и СЕН суд принимает во вниманиестепень родства истцов с умершим, их семейные связи, характер причиненных истцам в связи со смертью БСН физических и нравственных страданий, связанных с невосполнимостью понесенной потери,вынужденность изменения обычного образа жизни из-за смерти близкого человека,что бесспорно причинилоим тяжелые эмоциональные переживания,их индивидуальные особенности, степень вины причинителя вреда с учетом того факта, что не установлена прямая причинно-следственная связь между действиями сотрудников ответчика и наступлением смерти БСН, и считает возможным исходя из требований разумности и справедливости взыскать компенсацию морального вреда в пользу БНМ в размере 600000 рублей, в пользу СЕН - вразмере 200000 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования БНМ, СЕН к Областному бюджетному учреждению здравоохранения «Ивановская клиническая больница имени Куваевых» о взыскании компенсации морального вреда в связи с причинением вреда жизни удовлетворить частично.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Ивановская клиническая больница имени Куваевых» в пользу БНМ компенсацию морального вреда в размере 600 000 рублей.

Взыскать с Областного бюджетного учреждения здравоохранения «Ивановская клиническая больница имени Куваевых» в пользу СЕН компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей.

В остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Ивановский областной суд через Октябрьский районный суд города Иваново в течение месяца со дня вынесения в окончательной форме.

Судья Каташова А.М.

Мотивированное решение суда изготовлено 26 июня 2020 года.