Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-286/2011 (2-6057/2010;) ~ М-5110/2010 от 08.11.2010

РЕШЕНИЕ

(резолютивная часть)

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Ленинский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Болочагина В.Ю., при секретаре Кадилиной М.О., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Валькова Андрея Борисовича к Валькову Матвею Андреевичу о признании сделки недействительной и признании права собственности,

Руководствуясь ст.ст.194, 196-198 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Настоящее решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Самарского областного суда через Ленинский районный суд <адрес> в течение 10 дней со дня его принятия в окончательной форме.

Судья В.Ю. Болочагин

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Ленинский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Болочагина В.Ю., при секретаре Кадилиной М.О., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Валькова Андрея Борисовича к Валькову Матвею Андреевичу о признании сделки недействительной и признании права собственности,

установил:

Вальков А.Б. обратился в Ленинский районный суд <адрес> с иском к своему несовершеннолетнему сыну Валькову М.А. о признании сделки недействительной. В обоснование иска указывает, что ДД.ММ.ГГГГ умерла его мать, Валькова Р.Б. ДД.ММ.ГГГГ она совершила завещание, которым завещала четырехкомнатную квартиру по адресу: <адрес>, своему внуку ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р. Завещание было удостоверено нотариусом <адрес> ФИО10 О существовании завещания истец узнал, подав заявление нотариусу <адрес> ФИО6 о принятии наследства после смерти матери. Полагает, что завещание было совершено ФИО3 в момент, когда она не понимала значение своих действий, т.к. страдала тяжелыми заболеваниями: сахарным диабетом, фибромой матки, гипертонией III степени, имела II группу инвалидности, атеросклерозом сосудов головного мозга. Кроме того, она имела психическое заболевание и находилась на учете у психиатра. На момент составления завещания, как помнит истец, она страдала расстройствами памяти, была болезненно подозрительна, легко внушаема. По собственной воле она не могла сделать завещательное распоряжение в пользу внука. Истец является единственным наследником ФИО3 по закону. Основываясь на положениях п.1 ст.177 ГК РФ, просил признать завещание ФИО3 от ДД.ММ.ГГГГ недействительным.

Впоследствии истец неоднократно уточнял заявленные требования, в итоговой формулировке просит признать недействительным завещание ФИО3 от ДД.ММ.ГГГГ, признать недействительным свидетельство о праве на наследство на имя ФИО1, выданное ДД.ММ.ГГГГ ФИО23, временно и.о. нотариуса <адрес>, по реестру №, на долю в праве общей долевой собственности в размере 673/1516 на квартиру по адресу: <адрес>, признать недействительным свидетельство о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ на имя ФИО1 о государственной регистрации доли в праве общей долевой собственности в размере 673/1516 на вышеуказанную квартиру, аннулировать запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о государственной регистрации доли ФИО1 в праве общей долевой собственности, признать за собой право собственности на вышеуказанную квартиру.

В судебном заседании истец и его представитель по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Иванов Я.В. заявленные требования поддержали. Истец пояснил, что о существовании оспариваемого завещания узнал в июне 2008 г., обратившись к нотариусу для оформления наследства. О том, что его мать страдала психическим заболеванием, узнал ДД.ММ.ГГГГ, когда, отмечая на даче выигранный процесс по иску ФИО8, нашел справку спецбюро медико-социальной экспертизы, расположенного на <адрес>, т.е. в здании психоневрологического диспансера, о наличии у ФИО3 II группы инвалидности. Обратившись в регистратуру, он узнал, что его мать состояла на учете, с каким заболеванием, ему не сказали. Сопоставив обстоятельства, он решил оспаривать завещание. Когда он прочитал в 2009 г. в иске ФИО8 о том, что его мать состояла на учете в психоневрологическом диспансере, то не поверил. Пояснить, почему ранее давал объяснения иного содержания, а именно о том, что о болезни матери знал от отца, а также о том, что в 2003 г. мать страдала расстройствами памяти, была болезненно подозрительна и легко внушаема, не смог, указав лишь, что данные объяснения не поддерживает.

Истец и его представитель просили также взыскать с ответчика судебные расходы на выплату вознаграждения судебным экспертам в размере 20800 рублей.

Представитель ответчика по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Руднева Ю.В. иск не признала. Ходатайствовала о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы для разрешения вопроса о том, могла ли ФИО17 при совершении завещания ДД.ММ.ГГГГ понимать значение своих действий и руководить ими. Заявила о применении исковой давности по требованиям ФИО4

Нотариус ФИО10 в судебное заседание не явилась, просила о рассмотрении дела без её участия. Ранее, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, пояснила, что ФИО2 и Руфину Борисовну помнит, они обращались несколько раз. Завещание было совершено ДД.ММ.ГГГГ По просьбе ФИО13 нотариус выезжала на дом по адресу: <адрес>, 14, для удостоверения завещания, проект завещания был представлен ФИО2 Нотариус долго беседовала на кухне с ФИО3 один на один. Нотариус знала, что ФИО17 болеет сахарным диабетом и атеросклерозом, она тяжело дышала, признаков каких-либо других расстройств, тем более психических, нотариус не наблюдала. ФИО17 ответила на все стандартные вопросы о фамилии, имени, отчестве, месте и годе рождения, дате выдачи паспорта, где и с какого времени проживает, профессии, роде занятий. На все вопросы ФИО17 отвечала связанно и адекватно, сомнений у нотариуса не было. ФИО17 сказала, что хочет написать завещание на эту четырехкомнатную квартиру на внука Матвея, он внук долгожданный. Когда нотариус спросила, почему не на сына, ФИО17 ответила, что сын живет хорошо, с ним отношения хорошие. Нотариус сделала все в тот же день, после беседы ФИО17 подписала проект, нотариус поехала, его распечатала, и ФИО17 подписала завещание.

Представитель органа опеки и попечительства Коробейникова Э.В. в судебном заседании полагала разрешение иска на усмотрение суда.

Допрошенный в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО12 показал, что знаком с семьей ФИО2, в 1982-1986 гг. работал администратором футбольного клуба «Крылья Советов», а ФИО13 в это время был вторым тренером. С ФИО14 знаком с его малолетства, с ФИО8 также знаком, встречались несколько раз. ФИО13 всегда скрывал, что его жена больна и просил всех не говорить об этом его сыну. Она ездила с командой на сборы. На сборах в Сочи все начали понимать, что ФИО17 ведет себя странно. Однажды за завтраком просила у свидетеля «украсть» творог у соседа, боялась, что если заказать творог, то её могут отравить. В другой раз ФИО13 попросил свидетеля завезти ФИО3 книги, купленные на сборах в Таджикистане. Она начала жаловаться на то, что ночами татары стучат в дверь и ломают ее, когда свидетель сказал, что привез книги, спросила: «А почему они там, а ты здесь, у тебя что-то другое на уме?» У нее всегда была мания, что ее преследуют татары, армяне и др. Когда он приехал отдать книги, она не разрешила зайти в квартиру, просила отойти от двери. Это было в 80-х годах, тогда же ФИО13 просил свидетеля найти кого-нибудь, с кем можно проконсультироваться по поводу здоровья жены, просил о её госпитализации в психиатрическую больницу. Через некоторое время ФИО13 госпитализировал её в психиатрическую больницу, это было примерно в 1984-1985 гг. Последний раз свидетель видел ФИО17 в 1999 г. или 2000 г., ФИО13 просил отвезти её в Сбербанк, чтобы она подписала что-то, она всегда полностью слушалась ФИО13 В 2003 г. свидетель ФИО17 не видел, но разговаривал с ней по телефону в августе или сентябре. Она сказала, что Андрея хотят убить. Она была часто агрессивна, переходила на крик, была постоянная мания преследования, что ее преследуют татары, армяне. Домой она никогда не пускала. Она слушалась только ФИО13 и беспрекословно. Сына она любила очень сильно, безумно, жили они вместе в одной квартире.

Допрошенный в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО15 показал, что знаком с ФИО14 с 1987 года, поддерживает дружеские отношения. С ФИО3 познакомился в 1993 году, когда начал с ФИО14 коммерческую деятельность и стал появляться у него дома. ФИО17 производила впечатление неадекватного человека. При таком благосостоянии, как дорогая посуда, хорошая мебель, большая квартира на <адрес> был постоянный бардак, она могла грызть семечки на пол, поесть из грязной посуды, тараканы бегали, полная раковина и ванная грязной посуды. Они с ФИО14 пытались убираться, но через один-два дня начиналось все то же самое. Ей постоянно казалось, что за ней кто-то следит, была мания преследования, свидетелю с ФИО14 постоянно говорила, что их убьют. Ходила в растрепанном виде, в рваном халате, хотя вещи были дорогие. Когда его мать была дома, ФИО4 старался уйти из дома. Свидетель не разговаривал с ФИО14 на эту тему, было неудобно что-то спрашивать. В последний раз свидетель видел ФИО17 в 2003 году случайно. ФИО17 знала свидетеля как друга Андрея, но никогда не узнавала. Когда свидетель ее увидел, то ужаснулся, у нее вид был совершенно больной, она очень сильно изменилась, была чем-то напугана, кричала, что ее преследуют, была агрессивна, ФИО4 пытался ее успокоить, заводил в комнату.

Допрошенная в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО16 показала, что ФИО4 - родной племянник её первого мужа. Её первый муж - родной брат ФИО13, она знает семью ФИО2 с 1974 г. С ФИО3 познакомилась после своей свадьбы в 1974 г. В 1982 г. летом ФИО17 приехала к ним с большими коробками новой обуви и разных вещей для продажи, просила помочь ей это все продать. Когда свидетель ее спросила, зачем ей это все надо, ФИО17 ответила, что очень сильно больна и скоро умрет. В гости на квартиру на <адрес> приглашала редко, всего три раза. На какой-то праздник в 1989 г. она попросила помочь ей приготовить, свидетель увидела полную ванную грязной посуды, раньше такого не было, она всегда была чистоплотной. Она постоянно жаловалась, что у нее голова болит, полнота была, она явно была больна. Она очень сильно любила сына Андрея и мужа, если кто-то плохо высказывался про них, могла наброситься, становилась агрессивна, с ней никто не связывался. Странности ее все замечали, но молчали. В конце 90-х гг. ФИО13 приехал к свидетелю и попросил оставить ФИО17 на неделю, ему надо было ехать на сборы. ФИО17 утомила за эту неделю, постоянно говорила, была слишком многословна, жаловалась, что ее кто-то преследует, соседи хотят ее ограбить. Когда ФИО17 ее привез, она была очень тихая, после больницы, он сказал, что ей нельзя находиться одной, она обычно взбудораженная, она психически больна, и просил никому не говорить. ФИО13 перестал давать ей деньги, потому что она ходила на рынок, и над ней стали постоянно там смеяться, обзывали сумасшедшей, обманывали, она дралась, размахивала сумкой. ФИО4 говорил свидетелю, что отец и ФИО29 не пускают его к матери, и он совсем с ней не видится. В последние годы ФИО17 жаловалась все время на боли в голове, руки тряслись, она мучилась галлюцинациями, постоянно говорила, что ей отключили звонок, отрезали ей провода, хотя снять дверь, хотя этого на самом деле не было. Она была тихая и адекватная и чувствовала она себя лучше после больницы. Не знала, от чего она лечится, была запуганная, плаксивая, настроение быстро менялось. ФИО13 запретил кому-либо говорить, что ФИО17 психически больна. Свидетель сказала об этом ФИО4 осенью 2010 г. ФИО4 отреагировал нормально, спокойно, откровением для него это не стало. До первой половины 90-х гг. ФИО1 жили в квартире на <адрес>, затем переехали на <адрес>. ФИО13 купил Андрею со снохой квартиру бывшего прокурора рядом со своим домом. В 2000 г., когда Андрей женился, он отделился от родителей, а до этого времени жили они вместе в одной квартире. Если ФИО4 и замечал неадекватность матери, то никогда об этом ничего не говорил. Его ФИО17 очень сильно любила. Свидетель удивилась, когда ФИО4 сообщил ей в 2006 г., еще при жизни ФИО3, что четырехкомнатную квартиру «подписали» на внука, а не на него.

Допрошенный в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО18 показал, что является братом истца. ФИО17 знал с малолетства, последний раз видел в 2002-2003 гг. дома у ФИО8 Когда он бывал в гостях у ФИО2, Р.Б. и А.Б., на даче, ФИО17 подглядывала за ними, если куда-нибудь пойдешь, всегда ругалась, была плаксивая, настроение изменчивое, вспыльчивая, могла закричать, могла внезапно заплакать. Постоянно суетилась, могла разговаривать беспрерывно, а могла сидеть и молчать. Свидетель замечал неадекватное поведение ФИО3 Когда он помог им перевезти вещи на <адрес>, она потом обвинила свидетеля в воровстве посуды. В октябре на даче у ФИО4 они пошли готовить баню, взяли книжки ненужные, нашли в них два паспорта на имя ФИО3 и копию справки об инвалидности, записки на тетрадных листах, все отдали ФИО4 На справке было написано, что она из психиатрической больницы. Свидетель не знал, что ФИО17 лечилась в психиатрической больнице.

Допрошенная в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО19 показала, что работала с ФИО8 и жила в одном доме с ФИО3 ФИО17 была энергичной, живой женщиной, они не раз общались, разговаривали про гостей, про дачу, про хозяйство. ФИО17 и ФИО13 однажды сказали свидетелю, что оформили квартиру на внука Матвея. О том, что ФИО17 стоит на учете у психиатра, ей известно не было.

Допрошенная в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО20 показала, что познакомилась с ФИО8 в 2000 г., когда лежала на сохранении, с ФИО2 Р.Б. и А.Б. – когда те приходили её навещать. ФИО17 навещала ФИО29 в больнице, они с мужем очень хорошо относились к ней, как родители. После родов свидетель продолжала общаться с ФИО8, заходила к ней, когда она ещё жила у ФИО3 ФИО17 была обычной женщиной, свидетель беседовала с ней на бытовые темы, впечатления неадекватной она не производила. В последний раз свидетель видела ФИО17 в 2003 г., когда заходила к ФИО8 Последняя похвасталась свидетелю тем, что на Матвея было составлено завещание.

Допрошенный в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО21 показал, что с 2005 г. знаком с ФИО14, находятся в приятельских отношениях, с ФИО8 не знаком. В начале октября 2010 г. ФИО4 пригласил в баню его и Дмитрия, фамилию свидетель не помнит. Дмитрий, выбрасывая всякий мусор, нашел два заграничных паспорта, копию справки с <адрес>, записки. ФИО4 был удивлен содержанием справки. Свидетель смотрел справку, на ней было написано: «ул. Арцыбушевская», психоневрологический диспансер. О чем была справка, свидетель не помнит, запомнил только, что было прямо написано: «психоневрологический диспансер», стояла прямоугольная печать Самарского психоневрологического диспансера, такая же, какая ставится на справках на оружие и на права.

В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО22 показала, что работает врачом-психиатром 1 отделения Самарского психоневрологического диспансера. Она наблюдала ФИО17 с 1992 г., как только пришла работать. ФИО17 стояла на учете в психоневрологическом диспансере с 1981 г. Ее заболевание является тяжелым психическим расстройством и требует диспансерного наблюдения. Наблюдение осуществляется с разной кратностью, если состояние меняется. Тяжелый больной требует постоянного контроля психиатра, он не способен осознавать свое состояние. Критика, как правило, болезненная. Родственники тоже должны помогать и контролировать состояние таких больных. Оказывается и амбулаторное лечение, и лечение в дневном стационаре. В психиатрическую больницу направляют по неотложным показаниям, если состояние становится тяжелым, когда человек отказывается от лечения или его состояние становиться опасным для него самого и для окружающих, или беспомощность. ФИО17 иногда добровольно приходила на прием, также получала лечение в дневном стационаре, а когда у нее состояние ухудшалось, обращался муж. Первоначально она лечилась в дневном стационаре и амбулаторно, бывали периоды, когда она не получала никакого медикаментозного лечения, т.к. не хотела лечиться. Улучшения у нее были. С декабря 2002 г. по февраль 2003 г. она пролечилась в дневном стационаре, т.к. у неё развился галлюцинаторно-параноидный синдром, произошло ухудшение. Симптоматика у нее такая, что из состояния психотического, т.е. нарушения мышления, восприятия, она никогда не выходила полностью, поскольку тип течения был непрерывным, а не приступообразным. Она вполне выполняла свои обязанности в быту, очень хорошо готовила, в обстановке она прекрасно ориентировалась, пока не случился инсульт, но состояние, тем не менее, оставалось болезненным. Она очень неохотно посещала диспансер последнее десятилетие, в основном ее смотрели на дому. Муж помогал в ее осмотре. В августе 2003 г. она отказалась от профилактического лечения, из-за чего ее состояние продолжало ухудшаться. Свидетель осматривала её 9 сентября, и её пришлось госпитализировать, симптоматика нарастала, была угроза ее здоровью и здоровью окружающих, она надоедала соседям, стучала к ним, пыталась ворваться, чувствовала, что они на нее воздействуют лучами, гипнозом. Она пролечилась, но дальше становилось все хуже. В 2005 г. случился инсульт. Параллельно с шизофренией у нее развивалось сосудистое заболевание головного мозга, т.е. атеросклероз, ей оформили инвалидность I группы. У нее были галлюцинации. Жаловалась, что ее хотят уничтожить, со всех сторон летят лучи, просила позвать милицию, защитить от них. Врагами были все соседи. В первые годы наблюдения при общении она была собранной, но затем заболевание приводило к распаду личности. В 1993, 1994, 1995, 1998, 2002, 2003 гг. ей выдавались направления на лечение в стационар в связи с обострением психической симптоматики. ФИО17 слушалась своего мужа, он ее уговаривал принять врача, соглашаться на госпитализацию.

Изучив материалы дела, заслушав стороны, суд приходит к следующему.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 было совершено завещание, удостоверенное нотариусом <адрес> ФИО10, по реестру № (т.1, л.д.10). По условиям указанной сделки четырехкомнатная квартира по адресу: <адрес>, была завещана внуку ФИО3 – ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО17 умерла (т.1, л.д.123). Нотариусом <адрес> ФИО6 заведено наследственное дело к её имуществу № (т.1, л.д. 131-236) по заявлению ФИО8, действующей в качестве законного представителя ФИО1, о принятии наследства по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 132). В тот же день с заявлением о принятии наследства по закону обратился ФИО13, муж наследодательницы (т.1, л.д. 133).

Истец ФИО4 является сыном ФИО3 (т.1, л.д. 137). ДД.ММ.ГГГГ он также обратился к нотариусу <адрес> ФИО6 с заявлением о принятии наследства по закону (т.1, л.д. 134).

Завещание от ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 не отменялось и не изменялось (т.1, л.д. 141). Наследственные права ФИО1 по данному завещанию в процессе оформления наследства никем не оспаривались. Вместе с тем, завещанная ФИО1 квартира, будучи приобретенной ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 146) по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 147-148), в силу ст.34 СК РФ находилась в общей совместной собственности ФИО3 и ФИО13, состоявших в браке с ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 140) и до дня смерти ФИО3 ФИО13, как переживший наследодателя супруг, имел право на это имущество в силу ст.1150 ГК РФ. Таким образом, предметом наследования по завещанию являлась лишь доля ФИО3 в праве на четырехкомнатную квартиру по адресу: <адрес>, равная ?.

Кроме того, ФИО13 обладал в силу ст.1149 ГК РФ правом на обязательную долю в наследстве, в силу которого участвовал в наследовании вышеуказанной квартиры вне зависимости от содержания завещания.

С учетом данных обстоятельств, временно и.о. нотариуса <адрес> ФИО23 выдала ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ свидетельство о праве на наследство по завещанию, по реестру № (т.1, л.д. 236). Согласно свидетельству, наследственное имущество состоит из доли в праве общей долевой собственности на вышеуказанную квартиру в размере ?. За ФИО24 признана доля в наследственном имуществе в размере 673/758. Таким образом, размер доли ФИО1 в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: <адрес>, составил 673/1516. ДД.ММ.ГГГГ право ФИО1 зарегистрировано Управлением ФРС по <адрес>, о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сделана запись регистрации №, выдано свидетельство о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ серии 63-АД №373066 (т.1, л.д. 39).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО13 скончался (т.1, л.д. 139), не оформив своих прав на наследство бывшей супруги. Его единственным наследником по закону является истец, подавший ДД.ММ.ГГГГ нотариусу <адрес> ФИО25 заявление о принятии наследства (т.1, л.д. 97). ДД.ММ.ГГГГ поименованным нотариусом выдано ФИО4 свидетельство о праве на наследство в отношении доли в праве общей долевой собственности на четырехкомнатную квартиру по адресу: <адрес>, в размере 843/1516 в порядке наследственной трансмиссии (т.1, л.д. 38).

При отсутствии завещания от ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанная квартира, как и прочее наследственное имущество, подлежала бы наследованию по закону ФИО2 и ФИО14, а после смерти ФИО13 к ФИО4 перешло бы в полном объеме право собственности на данную квартиру. Следовательно, ФИО4 имеет заинтересованность в оспаривании завещания от ДД.ММ.ГГГГ

Судом установлено, что ФИО17 с 1981 г. находилась на диспансерном наблюдении в Самарском психоневрологическом диспансере в связи с наличием психического расстройства – шизофрении, в параноидной форме, с непрерывно-прогредиентным течением. Указанное обстоятельство подтверждается справкой ГУЗ <адрес> «Самарский психоневрологический диспансер» (т.1, л.д. 43). ФИО17 неоднократно находилась на стационарном лечении, последние два раза – с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 81-93). Судом обозревались амбулаторная карта ФИО3 из ГУЗ <адрес> «Самарский психоневрологический диспансер», медицинская карта стационарного больного (дневной стационар) ГУЗ <адрес> «Самарский психоневрологический диспансер» №, дело освидетельствования в филиале № Главного бюро медико-социальной экспертизы по <адрес>, а также амбулаторная карта ФИО3 из ММУ «Городская поликлиника №» г.о. Самара, из которой усматривается, что ФИО17 имела такие соматические заболевания, как сахарный диабет, церебральный атеросклероз, ишемическая болезнь сердца, атеросклеротический кардиосклероз, после 2003 г. - остеохондроз позвоночника, острое нарушение мозгового кровообращения в обеих гемисферах (т.1, л.д. 50-51).

По ходатайству истца по делу была назначена посмертная судебная психиатрическая экспертиза для разрешения вопроса о способности ФИО3 в момент совершения завещания от ДД.ММ.ГГГГ понимать значение своих действий и руководить ими, производство экспертизы поручалось ГУЗ <адрес> «Самарская психиатрическая больница». Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № (т.2, л.д. 108-112), ФИО17 на момент составления завещания ДД.ММ.ГГГГ страдала хроническим психическим расстройством в форме параноидной (бредовой) шизофрении с непрерывным типом течения, частыми обострениями и выраженным дефектом личности (шифр F 20.00 по международной классификации болезней 10 пересмотра). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о неоднократно, начиная с 1981 г., перенесенных испытуемой и характерных для указанного психического расстройства психотических состояний, в клинической картине которых бредовые идеи отношения, воздействия, преследования, явления психического автоматизма, слуховые обманы восприятия, в том числе и императивного характера, идеаторные нарушения (наплывы чужих мыслей) и суицидальные попытки. Соматические расстройства, имеющиеся у испытуемой (церебро-васкулярные, сахарный диабет), усугубляли и видоизменяли клиническую картину шизофренического процесса. Имеющиеся у испытуемой психотические переживания полностью овладевали её сознанием и определяли все её поведение без возможности его критического осмысления. Ремиссии (послабление симптомов психического расстройства) были крайне краткосрочными и нестойкими, не влияли на характер социальной адаптации ФИО3 и на особенности её восприятия окружающей обстановки, что и определяло её неправильное поведение и являлось причиной её неоднократных госпитализаций в психиатрические стационары с диагнозом: «Шизофрения». Нарушение процесса мышления (бредовые идеи) у ФИО3 было выражено грубо, сопровождалось снижением критических и прогностических функций, что лишало испытуемую способности понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания завещательного распоряжения ДД.ММ.ГГГГ

В судебном заседании был допрошен эксперт ФИО26, который пояснил, что составление экспертного заключения по данному делу не вызвало затруднений, благодаря наличию полного набора медицинской документации. Разногласий между экспертами не было. Способность понимать значение своих действий может быть сохранена у больных с приступообразными либо периодическими психическими расстройствами, либо если расстройства связаны с психотравмирующими ситуациями. У ФИО3 течение заболевания было безремиссионным, наблюдались периоды ухудшения её состояния. Данных о её состоянии достаточно. Соматические расстройства ускоряли деменцию. Больные шизофренией правильно отвечают на простые вопросы, в том числе, об имени, месте рождения, жительства, но в совокупности, в восприятии мира, себя в мире, они руководствуются соображениями болезненного характера. Иными словами, ФИО17 могла отчетливо понимать смысл совершаемой ею сделки, но процесс формирования её воли на совершение сделки проходил под воздействием патологических факторов. Возможно и убеждение с чужой стороны. Эксперт убежден в отсутствии у ФИО3 психической способности к совершению сделок. Вывод по поставленным вопросам можно было бы сделать и без исследования свидетельских показаний, на основании медицинских документов. При регулярном контакте с ФИО3 её неадекватность была бы заметной неспециалисту. При общении на бытовые темы она могла казаться здоровой, но если бы изменялась тема разговора, она бы открыла болезненный мир своих переживаний. На короткий период времени болезнь ФИО3 можно было бы скрыть, но вообще невозможно. Члены семьи не могли не знать о наличии у неё психического заболевания, для соседей это также было видно. Манифестация заболевания (открытое проявление его симптоматики) произошла примерно в 1981 г., странности в поведении ФИО3 окружающие должны были начать замечать примерно за 20 лет до манифестации.

У суда не имеется оснований не доверять экспертному заключению и показаниям судебного эксперта, поскольку выводы экспертов последовательны и логичны, эксперты обладают квалификацией, необходимой для дачи заключения, выбор экспертного учреждения осуществлен судом с согласия сторон.

Суд не усматривает оснований для удовлетворения ходатайства представителя ответчика о назначении комплексной экспертизы с участием психолога, поскольку из предлагаемой представителем ответчика формулировки вопроса следует, что речь идет фактически о назначении повторной экспертизы. Между тем, повторная экспертиза, в силу п.2 ст.87 ГПК РФ, может быть назначена лишь в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, проведение повторной экспертизы поручается другому эксперту или другим экспертам. Ответчиком не заявлено доводов, ставящих под сомнение правильность или обоснованность заключения судебных экспертов ГУЗ <адрес> «Самарская психиатрическая больница». При назначении экспертизы представители ответчика о включении психолога в состав экспертной комиссии не просили, экспертам было предоставлено право при необходимости обратиться в суд с ходатайством о включении в состав экспертной комиссии врачей иных специальностей, помимо психиатров.

В соответствии с п.1 ст.177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Вместе с тем, ответчиком заявлено о применении исковой давности (т.2, л.д. 84). В обоснование заявления ответчик ссылается на то, что о существовании завещания истец узнал при подаче нотариусу заявления о принятии наследства, т.е. ДД.ММ.ГГГГ, соответственно, срок исковой давности истек ДД.ММ.ГГГГ

В силу п.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п.1ст.179),либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Истец, возражая против применения исковой давности, указывает, что о существовании оспариваемого завещания узнал в июне 2008 г., однако о наличии у его матери психического заболевания узнал ДД.ММ.ГГГГ, когда на даче были найдены документы с печатью психоневрологического диспансера. Ранее о болезни матери он не знал, поскольку отец ограждал его от общения с матерью, скрывал от него наличие заболевания. С 1994 г. он проживал отдельно от родителей. Когда приезжал в гости в 2002 г., видел последствия инсульта, парализацию, частичную потерю речи. О болезни материи ему сказала ФИО16 после того, как была найдена справка. Затем истец обратился в психоневрологический диспансер, где ему подтвердили, что его мать стояла на учете, но не сообщили диагноз.

Суд критически относится к изложенным объяснениям истца, поскольку они противоречат иным собранным по делу доказательствам – показаниям свидетелей, заключению эксперта, а также объяснениям самого истца, дававшимся ранее.

Так, в исковом заявлении ФИО4 указал, что на момент составления завещания, в 2003 году, по его собственным воспоминаниям, его мать страдала расстройствами памяти, была болезненно подозрительна, легко внушаема. Сама, по собственной воле, добровольно и самостоятельно, она не могла дать завещательное распоряжение по поводу своей квартиры в пользу его сына.

В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ по настоящему делу истец в своих объяснениях повторил вышеуказанное, также сообщил, что о психическом заболевании матери ему сказал его отец (скончавшийся ДД.ММ.ГГГГ).

Мнение представителя истца о недопустимости принятия во внимание этих объяснений в связи с тем, что судебное заседание ДД.ММ.ГГГГ проводилось под председательством другого судьи, не основано на законе. Протоколы судебных заседаний являются одним из доказательств, подлежащих оценке судом при разрешении дела. С протоколом судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ представитель истца знакомился, замечаний на протокол подано не было.

В судебном заседании представителем истца заявлено о том, что истец не поддерживает объяснения, данные ДД.ММ.ГГГГ При этом сообщить причину изменения содержания своих объяснений истец не смог, что принимается судом во внимание при их критической оценке.

Кроме того, истец поясняет, что не верил утверждениям бывшей жены, в том числе изложенным в её исковом заявлении от ДД.ММ.ГГГГ об оспаривании отцовства, о пребывании его матери на учете в психоневрологическом диспансере. Однако ФИО14 не отрицается сам факт получения от ФИО8 в сентябре-октябре 2009 г. информации о лечении его матери в психоневрологическом диспансере. Соответственно, истец, при наличии заинтересованности, имел возможность принять меры к проверке этой информации.

То обстоятельство, что истец был осведомлен о фактическом состоянии здоровья его матери, подтверждается, помимо его объяснений и текста искового заявления также и иными доказательствами. Судебный эксперт ФИО26 пришел к категорическому выводу о том, что симптомы психического заболевания ФИО3 были очевидны для членов её семьи, равно как и для других лиц, регулярно с ней общавшихся. Указанный вывод подтверждается опросами свидетелей. Так, свидетель ФИО27, видевшая ФИО17 изредка и специально с ней не общавшаяся, а равно свидетель ФИО19, общавшаяся с ФИО3 исключительно на бытовые темы, не отметили неадекватности в её поведении. В то же время свидетель ФИО28, неоднократно проживавший вместе с семьей ФИО2 на командных сборах, свидетель ФИО15, имевший доступ в дом ФИО2, свидетель ФИО16, с которой ФИО17 проживала некоторое время, свидетель ФИО18, являвшийся племянником ФИО3 и знавший её с детства, указывают на зримую неадекватность её поведения, симптомы психического расстройства. Свидетель ФИО16 показала также, что её сообщение о лечении ФИО3 в психиатрической больнице не стало новостью для ФИО4 Истец, как сын ФИО3, не мог не знать о состоянии её здоровья, даже если от него и скрывались факты госпитализации матери в психиатрический стационар.

Показания свидетеля ФИО21 относительно неосведомленности истца о болезни его матери до октября 2010 г. суд оценивает критически. Данный свидетель с категоричностью утверждал, что на якобы обнаруженной на даче в его присутствии справке стояла печать психоневрологического диспансера, такая же, какая ставится на медицинских справках для ГИБДД и ОВД. Между тем справка БСМЭ (т.2, л.д. 15-16) печати психоневрологического диспансера не содержит, в связи с чем суд приходит к выводу о том, что ФИО21 при описанных им событиях не присутствовал.

К объяснениям истца о том, что он не проживал с родителями с 1994 г., суд относится критически, поскольку приглашенные самим же истцом свидетели дали показания иного содержания. Так, ФИО16 показала, что истец проживал с родителями до свадьбы, состоявшейся в 2000 <адрес> ФИО15 показал, что в 90-е годы приходил к истцу в квартиру на <адрес>, где истец жил вместе с родителями, при этом из-за неадекватного поведения матери истец старался уходить, когда его мать была дома. Кроме того, согласно пояснениям судебного эксперта, открытое проявление клинической картины заболевания ФИО3 началось с 1981 г., после чего нарушение её психического здоровья было очевидным для членов семьи.

Истец указывает, что достоверно о лечении его матери в психоневрологическом диспансере узнал лишь из справки БСМЭ. Однако по смыслу ст.177 ГК РФ, основанием для оспаривания сделки является не факт нахождения совершившего её гражданина на диспансерном учете (наблюдении) в лечебном учреждении психоневрологического профиля, а его пребывание в момент совершения сделки в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Справка БСМЭ, обнаруженная истцом, согласно его объяснениям, ДД.ММ.ГГГГ (т.2, л.д. 15-16), не содержит никакой информации о состоянии здоровья ФИО3, которая позволяла бы оценить её сделкоспособность. При обращении в психоневрологический диспансер истец, с его слов, также не получил никакой информации о состоянии здоровья его матери в 2003 <адрес> образом, даже из последних по времени объяснений истца следует, что в октябре 2010 г. он не получил никаких ранее неизвестных ему сведений об обстоятельствах, имеющих, в силу п.1 ст.177 ГК РФ, юридическое значение для оспаривания завещания. Обратившись с настоящим иском в суд, ФИО4 сослался в обоснование своих требований на расстройство психики своей матери, о котором ему было известно по собственным воспоминаниям.

Исходя из изложенного, суд признает установленным, что истец знал о расстройстве психического здоровья его матери ещё при её жизни.

Срок исковой давности по рассматриваемому иску начал течь с момента, когда истец узнал или должен был узнать о юридически значимых обстоятельствах, являющихся основанием для предъявления иска, а именно, о существовании завещания и о наличии у ФИО3 расстройства психики, дающего основания полагать, что в момент составления завещания она не могла понимать значение своих действий или руководить ими. О существовании завещания истец узнал не позднее ДД.ММ.ГГГГ, о нарушениях психического здоровья своей матери – при её жизни, т.е. задолго до вышеуказанной даты. Таким образом, срок исковой давности по настоящему иску начал течь ДД.ММ.ГГГГ и истек ДД.ММ.ГГГГ Иск же предъявлен ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 14).

В силу п.2 ст.199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Ответчиком заявлено о применении исковой давности.

Отказ в удовлетворении основного требования влечет отказ в удовлетворении производных от него требований о признании недействительными свидетельства о праве на наследство, выданного ДД.ММ.ГГГГ ФИО23, временно и.о. нотариуса <адрес>, по реестру №, свидетельства о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ, аннулировании записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от ДД.ММ.ГГГГ №, о признании за истцом права собственности на спорную квартиру.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст.194, 196-198 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Настоящее решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Самарского областного суда через Ленинский районный суд <адрес> в течение 10 дней со дня его принятия в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ

Судья (подпись) В.Ю. Болочагин

Копия верна

Судья Секретарь