Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-4421/2013 ~ М-3895/2013 от 21.05.2013

Решение

Именем Российской Федерации

23 июля 2013 года                                     г. Самара                            

Промышленный районный суд г. Самара в составе

председательствующего судьи Осипова О.В.

с участием прокурора Мостолыгиной А.В.

с участием защитников – адвоката Марочкина А.А., уполномоченного на представление интересов истца; адвоката Карпова С.И., уполномоченного на представление интересов ответчика,

при секретаре Бурангуловой Е.К.,

рассмотрев единолично в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Марочкина ГА ГБУЗ «Самарский областной госпиталь для ветеранов войн» о защите трудовых прав работника, признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, взыскании денежной компенсации морального вреда,

Установил:

Истец, Марочкин Г.А. обратился с исковым заявлением в Промышленный районный суд г. Самары за разрешением индивидуального трудового спора со своим работодателем - ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн», с требованиями о признании судом незаконным осуществленного увольнения истца по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ и о восстановлении его в должности врача.

В дальнейшем, в ходе разбирательства дела судом, истец свой иск уточнил, просил суд о защите своих трудовых прав работника при увольнении работодателем, восстановлении его в должности врача-рефлексотерапевта отделения физиотерапии и реабилитации на 0,5 ставки по основной работе на основании ранее заключенного с ним трудового договора № 12 от 17.01.2013 года и в должности врача мануальной терапии того же отделения на 0,5 ставки по совместительству на основании ранее заключенного с ним договора № 10 от 17.01.2013 года, взыскании с ответчика причитающегося заработка за время вынужденного прогула по должности врача мануальной терапии (за 0,5 ставки) за период с 16 мая 2013 г. по 23 июля 2013 г. в сумме 23301 рубля 08 копеек, взыскании с ответчика заработной платы за время вынужденного прогула по должности врача — рефлексотерапевта (за 0,5 ставки) за период с 15 мая 2013 г. по 23 июля 2013 г. в сумме 31644 рублей 36 копеек, взыскании с ответчика в его пользу в счет возмещения морального вреда причиненного работодателем нарушением прав работника в связи с не законным увольнением в размере 100 000 рублей, с возложением на ответчика обязанности направить истца на профессиональное усовершенствование по специальности врача-иглорефлексотерапевта.

В обоснование заявленных исковых требований истец указал, что увольнение истца с должности врача-рефлексотерапевта 14.05.2013 г., и с должности врача мануальной терапии 15.05.2013 г. было произведено работодателем (ответчиком) незаконно, поскольку указанные в приказах о его увольнении от 14.05.2013 г. и от 15.05.2013 г. нарушения должностных обязанностей он не совершал, равно как и не допускал указанных в приказах № 395 от 14.05.2013 г., № 357 от 29.04.2013 г., № 394 от 13.05.2013 г. нарушений функциональных обязанностей, этики и деонтологии.

Так, в отношении приказа работодателя от 29.04.2013 г. № 357, о фактах не использования им при проведении сеансов игло-рефлексотерапии этилового спирта, а использования только йода, истец пояснил, что использование им йода при проведении сеансов ИРТ законодательно не запрещено, а наоборот, рекомендовано.

Более того, по словам истца у него возникли сомнения в том, что ему предоставлялся спирт в достаточных количествах, поскольку медсестрой ФИО5 спирт истцу предоставлялся в виде смоченных в спирте ватных шариков, от которых исходил слабый запах спирта, из-за чего, у самого истца возникли обоснованные сомнения в их антисептических свойствах, а иных антисептиков, кроме йода, у него не было.

По поводу не допущения медсестры отделения физиотерапии и реабилитации ФИО5 к выполнению своих должностных обязанностей истец пояснил суду, что фактически у него не было прикрепленной за кабинетом медсестры, при том, что медсестра ФИО5 своих обязанностей по ассистированию истцу при проведении пациентам сеансов ИРТ не исполняла, обращалась с ним не корректно, не приносила медицинских книжек, со своей стороны, сам истец пытался решать конфликты с указанной медсестрой в рамках трудовых отношений, даже обращался к старшей медсестре отделения ФИО13 с просьбой о замене ему медицинской сестры ФИО5.

По поводу отсутствия записей в историях болезни пациентов истец Марочкин Г.А. пояснил, что не заполнял истории болезней пациентов по вынужденным причинам, в связи с тем, что медицинская сестра ФИО5 указанных историй болезни пациентов ему не приносила, так же, как истории болезни пациентов ему не приносились и старшей медицинской сестрой ФИО13, вследствие чего, истец полагает, что он не мог вносить в истории болезни пациентов необходимые записи о проведении сеансов ИРТ не по своей вине. Более того, его загрузка по приёму пациентов значительно превышала его физиологические возможности, так как норматив по приемке пациентов ему был необоснованно увеличен с 9 до 13 человек.

По поводу приказа № 394 от 13.05.2013 г. истец пояснил суду, что он не согласен с имевшимся обострением болезни у пациентки «Н», возникшим после проведения сеансов ИРТ, так как консилиум установивший причинно-следственную связь возникшего обострения у пациентки с проведением им сеанса ИРТ, был проведен без участия самого истца; назначенное пациентке лечение не возможно, если указанное обострение сопровождалось инфицированием раны.

По мнению истца, симптомы обострения состояния пациентки «Н» необходимо рассматривать как возможные и допустимые при проведении им сеансов ИРТ, поскольку подобная реакция может рассматриваться как временная, перед улучшением состояния пациентки.

Кроме того, истец пояснил, что он не отказывался от прохождения повышения квалификации, более того, полагает, что обучение истца является обязанностью работодателя, который самоустранился от её исполнения, произведя незаконное увольнение истца с занимаемых им должностей, поскольку в апреле 2013 года истец самостоятельно обращался в институт с заявкой на обучение, но в институте ему сообщили, что ответчик отозвал его заявку на обучение, и в группу на обучение по этой причине истец не был зачислен.

По поводу издания работодателем приказа о его увольнении за № 677л от 15.05.2013 года за однократное грубое нарушение истцом трудовых обязанностей, истец пояснил, что 14.05.2013 г. он был уверен, что его уволили с обеих должностей, а не только с должности врача - рефлексотерапевта, так как у него потребовали сдать пропуск, ему было предложено забрать свои вещи с работы и при этом, ему также было объявлено, что 15.05.2013 г. он должен был явиться за своей трудовой книжкой.

Именно по этой причине, 15.05.2013 года он не явился для проведения сеансов мануальной терапии, а сразу направился в отдел кадров госпиталя за получением своей трудовой книжки.

Таким образом, истец полагает, что увольнение его ответчиком было осуществлено не законно, и в рамках рассмотрения судом заявленного индивидуального трудового спора, он должен быть восстановлен в своих правах, с возмещением ему работодателем утраченного заработка за период вынужденного прогула и с выплатой ему работодателем денежной компенсации морального вреда в размере 100.000 рублей.

В ходе судебного заседания истец Марочкин Г.А. и его представитель адвокат Марочкин А.А., доводы заявленных и уточненных исковых требований истца о защите его трудовых прав поддержали в полном объёме по основаниям, изложенным в исковом заявлении и в дополнительном пояснении (т.2 л.д. 137-143, т.3 л.д. 13-14) заявленных исковых требований, а также по основаниям, приведенным в описательной части настоящего решения, просили исковые требования истца удовлетворить в полном объёме.

Ответчик ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в лице его представителей – начальника госпиталя Яковлева О.Г., адвоката по ордеру и доверенности Карпова С.И., представителей по доверенности от 03.06.2013 года Беловой Н.А. и от 01.05.2013 года Злобина Д.А., в судебном заседании доводы заявленных исковых требований истца ФИО1 не признали в полном объеме, указав на то, что нарушений требований закона при привлечении работодателем к дисциплинарной ответственности истца, равно как и при его увольнении, допущено не было.

Так в обоснование возражений на доводы истца о необоснованном его привлечении к дисциплинарной ответственности представители ответчика указали, что нарушение истцом своих функциональных обязанностей подтверждаются соответствующими рапортами сотрудников госпиталя, приобщенными в материалы дела, при том факт не заполнения историй болезни сам истец признал, как признал и факт не допущения им медицинской сестры ФИО5 к выполнению её должностных обязанностей, что подтверждается собственноручно написанными истцом объяснительными, в которых он указал, что не допускал медицинскую сестру Хабибуллину в кабинет ИРТ во время своих сеансов.

Так же сам истец в ходе судебного заседания пояснил суду, что не использовал при проведении им сеансов ИРТ раствор этилового спирта вопреки Приказу МЗ СССР № 245 от 30.08.1991 г. «О нормативах потребления этилового спирта учреждениями здравоохранения и социального обеспечения», согласно которому, при проведении сеансов рефлексотерапии для обеззараживания инъекционного поля иглоукалывания, врачу необходимо было использовать этиловый спирт (Приложение № 3 пункт 22 данного приказа). Ссылка истца на использование им йода при проведении сеансов ИРТ законодательно рекомендованным правилами Сан.Пин в пункте 3.27 и пункте 3.33 по мнению ответчика заведомо неполно и не правильно изложена истцом с соответствующей интерпретацией в свою пользу о рекомендациях применения йода при иглоукалывании.

Так, в санитарно-эпидемиологических требованиях к организациям, осуществляющим медицинскую деятельность — санитарно — эпидемиологические правила и нормативы (Сан.Пин) утверждённые Постановлением главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 08 мая 2010 г. № 58. в разделе № 3 пункт № 3 «Основные принципы профилактики внутрибольничных инфекций» пункт 3.27 дословно указано на применение йода лишь «при обработке операционного поля пациента перед хирургическим вмешательством и другими манипуляциями, связанных с нарушением целости кожных покровов и слизистых оболочек (пункции различных полостей, биопсии), поскольку в данном случае предпочтение следует отдавать спиртосодержащим кожным антисептикам с красителем», к которым и относится раствор йода. Вместе с тем, «инъекционное поле» каким является место для иглоукалывания, в том числе при проведении сеансов ИРТ, а также для лекарственных инъекций, взятия крови не является «операционным полем» поскольку в пункте 3.33 указано, что «обработка инъекционного поля предусматривает обеззараживание кожи с помощью спиртосдержащего кожного антисептика в месте инъекций и взятия крови (подкожных, внутримышечных, внутривенных и других)», без прямого указания на его использование с красителем либо раствором йода, так как йод помимо выраженного антисептического эффекта оказывает также и выраженное местнораздражающее действие на ткани, имеет прижигающий эффект, может вызвать рефлекторные изменения в деятельности организма, обладает побочными эффектами, связанными с раздражением кожи, аллергическими реакциями в виде кожного зуда, явления йодизма, и показаниями для применения йода являются инфекционно-воспалительные заболевания кожи, ссадины, порезы, микротравмы (в том числе в результате пункций, биопсий и т. д.), а также раны (и операционные), обработка краёв ран, миозит, невралгия, воспалительные инфильтраты, что подтверждено сведениями в справке главного внештатного специалиста Министерства здравоохранения Самарской области ФИО9, соответствующим вышеперечисленным правилам Сан.ПиНа.

Утверждение истца о предоставлении ему спирта в виде ватных шариков со слабым запахом и соответственно, возникших у истца сомнениях в их антисептических свойствах, не подтверждено показаниями допрошенной в ходе судебного разбирательства дела в качестве свидетеля - главной медицинской сестры ФИО10 о соответствии спирта относительно содержания концентрированного вещества с помощью спиртометра, указавшей, что спирт всегда соответствовал требованиям и ни разу не было выявлено фактов хищения и разбавления спирта за весь период её работы в госпитале (в течение около 19 лет), что также подтверждается и свидетельскими показаниями заместителя начальника госпиталя по медицинской части ФИО11, работающей в указанной должности в течение 23 лет, и указавшей, что в госпитале постоянно проводятся плановые и внеплановые проверки применения спиртосодержащих растворов, результаты проведения которых указывают на соответствие выдаваемого спиртосодержащего раствора санитарным требованиям.

15.05.2013 г. истец был уволен с должности врача мануальной терапии за однократное грубое нарушение работником своих трудовых обязанностей, а именно за прогул, так как 14.05.2013 года истец был уволен с должности врача игло-рефлексотерапевта, и должен был, соответственно на следующий день, т.е. 15.05.2013 года выйти на работу как врач мануальной терапии.

Однако в нарушение трудовой дисциплины, истец не вышел 15.05.2013 г. на работу, что подтверждается соответствующим рапортом заведующего отделением ФИО12, при таких обстоятельства, ответчик полагает об отсутствии у сада оснований для удовлетворения доводов заявленных истцом требований в полном объеме, и просил суд об отказе в удовлетворении заявленного иска в полном объеме.

Заслушав стороны, допросив свидетелей, исследовав представленные сторонами доказательства, суд приходит к выводу о частичной обоснованности доводов истца по заявленному индивидуальному трудовому спору в силу следующих оснований.

Согласно п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем за неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание.

Согласно ст. 192 ТК РФ, неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовым договором обязанностей является дисциплинарным проступком, за совершение которого работодатель вправе применить к нему дисциплинарное взыскание.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации своим Постановлением от 17 марта 2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснил, что неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей является неисполнение или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей.

Согласно п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ увольнение работника допускается только в том случае, если он имеет дисциплинарное взыскание, сохраняющее силу, и вновь совершил дисциплинарный проступок.

Согласно требованиям ст. 394 ТК РФ, в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.

Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы.

В случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о взыскании в пользу работника денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 60 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", судам было указано, что работник, уволенный без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения, подлежит восстановлению на прежней работе.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", судам было указано на то, что при рассмотрении дел о восстановлении на работе следует иметь в виду, что при реализации гарантий, предоставляемых Кодексом работникам в случае расторжения с ними трудового договора, должен соблюдаться общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, в том числе и со стороны работников. При установлении судом факта злоупотребления работником правом суд может отказать в удовлетворении его иска о восстановлении на работе (изменив при этом по просьбе работника, уволенного в период временной нетрудоспособности, дату увольнения), поскольку в указанном случае работодатель не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны работника.

В силу положений ст. 395 ТК РФ, при признании органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор, денежных требований работника обоснованными они удовлетворяются в полном размере.

В соответствии со ст. 396 ТК РФ, решение о восстановлении на работе незаконно уволенного работника подлежит немедленному исполнению. При задержке работодателем исполнения такого решения орган, принявший решение, выносит определение о выплате работнику за все время задержки исполнения решения среднего заработка или разницы в заработке.

В соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

При этом, в силу требований ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.п. «в» п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", судам было указано на то, что в случаях, когда участие выборного профсоюзного органа при рассмотрении вопросов, связанных с расторжением трудового договора по инициативе работодателя, является обязательным, работодателю надлежит, в частности, представить доказательства того, что в случае увольнения работника, являющегося членом профсоюза, по пункту 2, 3 или 5 части первой статьи 81 Кодекса проект приказа, а также копии документов, являющихся основанием для принятия указанного решения, направлялись в выборный орган соответствующей первичной профсоюзной организации; работодатель провел дополнительные консультации с выборным органом первичной профсоюзной организации в тех случаях, когда выборный орган первичной профсоюзной организации выразил несогласие с предполагаемым увольнением работника; был соблюден месячный срок для расторжения трудового договора, исчисляемый со дня получения работодателем мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации (статья 373 ТК РФ).

Решая вопрос о законности увольнения в тех случаях, когда оно произведено с согласия вышестоящего выборного профсоюзного органа, необходимо иметь в виду, что работодатель, в частности, должен представить доказательства того, что профсоюзный орган дал согласие по тем основаниям, которые были указаны работодателем при обращении в профсоюзный орган, а затем в приказе об увольнении.

При этом, в силу требований ст. 67 ГПК РФ, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Судом в рамках разрешения заявленного индивидуального трудового спора установлено, что на основании заключенного между истцом и ответчиком трудового договора № 12 от 17.01.2013 года (т.1 л.д. 67-70), истец с 17.01.2013 года был допущен ответчиком к исполнению обязанностей врача – рефлекотерапевта отделения физиотерапии и реабилитации по своему основному месту работы на 0,5 ставки на неопределенный срок, с испытательным сроком на три месяца, с установлением истцу за выполняемую работу должностного оклада в размере 2.207 рублей 28 копеек в месяц и с выплатой работнику доплат за работу в опасных для здоровья и в особо – тяжелых условиях труда, а также за выслугу лет.

Кроме того судом в рамках разрешения заявленного индивидуального трудового спора также установлено, что на основании заключенного между истцом и ответчиком трудового договора № 10 от 17.01.2013 года (т.1 л.д. 64-66), истец с 17.01.2013 года был допущен ответчиком к исполнению обязанностей врача мануальной терапии того же отделения физиотерапии и реабилитации по совместительству с основным местом работы, на 0,5 ставки на неопределенный срок, с испытательным сроком на три месяца, с установлением истцу за выполняемую работу по совместительству в течение рабочего дня, указанного в п. 12 Трудового договора с 12.24 до 16.18 час. должностного оклада в размере 2.207 рублей 28 копеек в месяц и с выплатой работнику доплат за работу по совместительству в опасных для здоровья и в особо – тяжелых условиях труда, а также за выслугу лет.

Спора об оплате труда в период заключенных между истцом и ответчиком трудовых отношений, сторонами не заявлялось.

Судом также установлено, что согласно приказу работодателя истца № 357 от 29.04.2013 года, истец был привлечен к дисциплинарной ответственности за нарушение функциональных обязанностей.

Указанные нарушения трудовой дисциплины выразились в том, что истец не допускал медицинскую сестру ФИО5 к выполнению своих должностных обязанностей, не вёл записей в историях болезни принимаемых им пациентов, не использовал при проведении сеансов ИРТ спирт.

Суд приходит к выводу, что обязанность истца по ведению историй болезни пациентов установлена Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации № 38 от 03.02.1999 года, согласно Приложения № 5 к которому, врач кабинета рефлексотерапии, среди прочего, обязан вести записи в историях болезни и индивидуальных картах рефлексотерапии.

Кроме того, обязанность вести истории болезни установлена Должностной инструкцией врача-рефлексотерапевта, которая была доведена до сведения истца согласно его росписи в трудовом договоре.

Истец в ходе судебного разбирательства спора не отрицал, что не вел записи в историях болезни своих пациентов.

Вместе с тем, истец полагает, что отсутствие данных записей было вызвано его чрезмерной нагрузкой, а так же тем, что ему, якобы, не предоставлялись медицинской сестрой истории болезни.

В этой части суд относится к пояснениям истца критически.

Так, приказ № 38 от 03.02.1999 г. не связывает обязанность истца по ведению историй болезни с обязанностью медицинской сестры приносить ему данные истории болезни, и потому, не освобождает врача от обязанности заполнять истории болезни в случае если медицинская сестра данные истории болезни не приносит.

Факт того, что истории болезни принимаемых истцом пациентов госпиталя предоставлялись истцу подтверждаются как пояснениями самого истца, указывающего на отражение им сведений о выполнении процедур ИРТ в отношении принимаемых им пациентов, в карте физио - терапевтического отделения (ФТО) и в отдельных журналах, заведенным им, так и показаниями старшей медицинской сестры госпиталя ФИО13, допрошенной в судебном заседании 12.07.2013 г. в качестве свидетеля и пояснившей суду, что до конца февраля 2013 г. истории болезней пациентов истцу приносила лично медсестра ФИО5, а после, она сама носила врачу ФИО1 указанные истории болезней, но истец оскорблял её и отказывался их брать.

Кроме того, свидетель ФИО13 пояснила, что при ней неоднократно истец предупреждался заведующим отделения ФИО14 о необходимости внесения записей в истории болезни, но истец игнорировал указанные замечания.

Допрошенный в качестве свидетеля в судебном заседании 04.07.20013 г. заведующий отделения госпиталя ФИО14 также пояснил суду, что истец отказывался брать и заполнять истории болезни принимаемых им пациентов, даже после того, как вместо медсестры ФИО5 данные истории болезни ему стала приносить старшая медсестра отделения ФИО13 Свидетель ФИО14 также пояснил суду, что неоднократно делал замечания истцу о необходимости заполнения им историй болезни пациентов, но истец указанные замечания игнорировал и все равно истории болезни пациентов не заполнял.

По поводу не использования истцом спирта при осуществлении процедур иглоукалывания, суд также приходит к выводу, что обязанность применять при сеансах ИРТ спирт у истца имелась, так как использование им при сеансах ИРТ спирта предусмотрено приказом Министерства здравоохранения СССР № 245 от 30 августа 1991 г. «О нормативах потребления этилового спирта для учреждений здравоохранения, образования и социального обеспечения».

Согласно указанного приказа, при проведении сеансов рефлексотерапии для обеззараживания инъекционного поля иглоукалывания необходимо использовать этиловый спирт (Приложение № 3 пункт 22 к приказу МЗ СССР № 245 от 30.08.1991 г.). вследствие чего, доводы истца о равнозначности последствий применения спирта и применявшегося им йода, суд относит к утверждению истца, не основанном на изданных и обязательных к применению нормативно-правовых актах.

Факт не допуска истцом медсестры ФИО5 к выполнению своих должностных обязанностей по мнению суда также нашел свое подтверждение как показаниями допрошенной в качестве свидетеля медсестры ФИО5, так и показаниями свидетелей ФИО14, ФИО13, допрошенных в судебном заседании, а так же, объяснительной самого истца от 14.05.2013 года.

Согласно приказа работодателя № 394 от 13.05.2013 г. истец был повторно привлечен к дисциплинарной ответственности за нарушение им технологий проведения процедур ИРТ, которые могли привести к осложнениям у пациентов.

При этом согласно должностных обязанностей, врач-рефлексотерапевт не является лечащим врачом. Факт наличия у пациентки осложнений после проведения сеанса ИРТ подтверждается показаниями свидетеля ФИО15, допрошенной в судебном заседании 12.07.2013 г. об участии в консилиуме совместно с заведующим отделением ФИО14 и лечащим врачом больной ФИО16, проводившимся 7 и 8 мая 2013 г. на основании жалобы больной пациентки на возникновение у нёё боли после проведения истцом сеанса ИРТ в области иглоукалывания и выявления у пациентки характерных симптомов: отёчности, припухлости, покраснения только в месте проведения инъекций, имевших локальный характер и спадение указанных симптомов уже на следующий день после отмены сеансов ИРТ, а также показаниями свидетеля — участника консилиума - ФИО14, а так же показаниями свидетеля ФИО11, допрошенной в судебном заседании 12.07.2013 г., работающей в должности заместителя начальника госпиталя по медицинской части, которая пояснила суду, что диагноз поставленный пациентке врача Марочкина Г.А. на консилиуме является верным, и причиной осложнений являлось проведение процедуры ИРТ врачом Марочкиным Г.А. из-за отсутствия применения им, при обработке кожных покровов, спирта.

Согласно приказа № 395 от 14.05.2013 года истец вновь был привлечен к дисциплинарной ответственности за нарушение им этики и деонтологии за высказывания в грубой форме, без учета субординации, за крики повышенным тоном.

Данные обстоятельства так же нашли свое подтверждение в ходе рассмотрения судом заявленного спора как собственноручно составленной объяснительной истца от 14.05.2013 г. (т.1 л.д. 57), в которой истец признает факт своей несдержанности в поведении и в повышении им тона в экономическом отделе госпиталя.

При этом суд учитывает, что согласно ст. 73 Федерального Закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские работники и фармацевтические работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, выполняя должностные обязанности и руководствуются при этом принципами медицинской этики и деонтологии.

Кроме того, суд принимает во внимание и то обстоятельство, что об увольнении истца ходатайствовал весь трудовой коллектив отделения физиотерапии и профком госпиталя, что подтверждается протоколом № 6 собрания первичной профсоюзной организации ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» от 14.05.2013 г. (т.1 л.д. 25-29) и протоколом общего собрания коллектива ГБУЗ СОКГВВ от 14.05.2013 года (т.1 л.д. 38-41). Согласно данным протоколам истец также вёл себя вызывающе, оскорблял коллектив, предлагал всех уволить.

Таким образом, при увольнении истца Марочкина Г.А. работодателем учитывалось единогласное мнение профкома, коллектива отделения, и трудового коллектива госпиталя.

При изложенных обстоятельствах суд полагает, что увольнение истца с должности врача-рефлексотерапевта по ст. п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за неоднократное неисполнение работником без уважительной причины трудовых обязанностей 14.05.2013 г. было произведено работодателем истца в соответствии с законодательством РФ, и в данной части требования истца необходимо оставить без удовлетворения, согласившись с позицией прокурора Мосталыгиной А.В., изложенной в заключении прокурора по доводам истца о защите трудовых прав уволенного работника, а потому, суд полагает несостоятельными требования истца о возложении на ответчика обязанности по выплате ему утраченного заработка за период прогула с 15.04.2013 года по день разрешения судом индивидуального трудового спора, как находит не состоятельными и доводы истца о взыскании с работодателя денежной компенсации причиненного морального вреда действиями работодателя при увольнении на основании приказа № 670 –л от 14.05.2013 года (т. 1 л.д. 88), который судом признается изданным работодателем на законном основании при отсутствии у суда оснований для его признания не законным, равно как и для изменения формулировки увольнения, при установленных судом допущенных работником существенных нарушениях дисциплины труда.

При этом, суд не может согласиться с мнением истца о подложности представленных ответчиком доказательств в виде актов об отказе истца от ознакомления с приказами о привлечении истца к дисциплинарной ответственности, поскольку факты ознакомления истца с приказами нашли своё подтверждение показаниями допрошенных в суде в качестве свидетелей специалистов кадровой службы госпиталя, зафиксировавших указанные отказы – ФИО18 и ФИО19.

При этом суд также не может согласиться и с мнением истца о допущенной в отношении него дискриминации со стороны работодателя, связанной с увольнением по должности врача рефлексотерапевта, по причине отсутствия со стороны работодателя инициативы по направлению истца на врачебную переподготовку, поскольку суд не находит доказанными мотивы работодателя с указанными действиями в отношении работника, принятого в организацию, находящуюся на бюджетном финансировании, при том, что на момент издания локального акта об увольнении истца с занимаемой должности, срок его профессиональной переподготовки не истек.

Вместе с тем, согласно ст. 197 ТК РФ работники имеют право на профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации, включая обучение новым профессиям и специальностям.

При этом, как установлено ст. 196 Трудового кодекса РФ, необходимость профессиональной подготовки и переподготовки кадров для собственных нужд определяет работодатель.

Работодатель проводит профессиональную подготовку, переподготовку, повышение квалификации работников, обучение их вторым профессиям в организации, а при необходимости - в образовательных учреждениях начального, среднего, высшего профессионального и дополнительного образования на условиях и в порядке, которые определяются коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Формы профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации работников, перечень необходимых профессий и специальностей определяются работодателем с учетом мнения представительного органа работников в порядке, установленном статьей 372 Трудового кодекса РФ для принятия локальных нормативных актов.

При этом, ч. 4 ст. 196 Трудового кодекса РФ законодателем установлена обязанность работодателя по проведению повышения квалификации работников, если это является условием выполнения работниками определенных видов деятельности.

Так, например, обязанность медицинской организации обеспечивать повышение квалификации медицинских работников закреплена в подп. 8 п. 1 ст. 79 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Субъектами правоотношений по курсам повышения квалификации также являются работодатель и физическое лицо, состоящее с работодателем на момент прохождения курсов повышения квалификации в трудовых отношениях.

По смыслу требований ст. 197 ТК РФ, право работников на профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации, включая обучение новым профессиям и специальностям, реализуется путем заключения дополнительного договора между работником и работодателем.

Судом, в рамках разрешения заявленного индивидуального трудового спора о законности произведенного работодателем увольнения истца с должности врача -рефлексотерапевта, не установлена обоюдная инициатива сторон трудового договора на заключение соглашения по реализации права работника на профессиональную подготовку, вследствие чего, суд приходит к выводу о голословности утверждения истца о допущенной в отношении него дискриминации прав работника со стороны его работодателя на момент осуществленного увольнения с должности врача – рефлексотерапевта, поскольку со своей стороны, истец не предоставил суду доказательств того, что он действительно обращался к администрации работодателя по вопросу прохождения своего усовершенствования, а равно и доказательств того, что истцу в этом было отказано работодателем. Кроме того, не представлено доказательства того, что Истец самостоятельно обращался в апреле 2013 г. в какой-либо институт за повышением квалификации, и в данном обучении ему было отказано со ссылкой на якобы отозванную ответчиком заявку на профессиональное усовершенствование, при том, что ответчик отрицает данный факт. Допрошенные судом в судебном заседании 11.07.2013 представитель ответчика Яковлев О.Г. указал суду, что истцу неоднократно предлагалось пройти усовершенствование, но истец каждый раз отказывался от его предложения, ссылаясь на то, что пройдет усовершенствование самостоятельно.

Данные показания объективно подтверждаются и показаниями свидетеля ФИО11, допрошенной в судебном заседании 12.07.2013 г. которая показала, что с медицинским институтом «Реавиз» согласовывалось в устной форме обучение истца и его профессиональное обучение, но Истец от предложенного обучения отказался, указав что решит вопрос с обучением самостоятельно.

В то же время суд полагает, что увольнение истца с должности врача мануальной терапии было произведено ответчиком с нарушениями действующего законодательства, выразившимися в следующем.

Исследованными материалами дела и заслушанными показаниями допрошенного свидетеля ФИО18, указавшей на появление истца Марочкина Г.А. на работе 15.04.2013 года в период с 10.00 до 11.00 час. указанного дня, не доверять которым суд не устанавливает оснований, суд устанавливает, что явившись за получением трудовой книжки в вышеуказанное время 15.05.2013 г. истец, не смотря на то, что полагал об увольнении 14.05.2013 г. с обеих должностей, явился к ответчику до периода наступления его трудового дня, указанного в соглашении сторон трудового договора, что само по себе исключает факт прогула работника в указанный день, при том, что фактом выдачи истцу трудовой книжки, работодатель проигнорировал возложенную нормой ст. 288 ТК РФ, устанавливающую помимо оснований, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами гарантию прав работника по совместительству в том, что трудовой договор, заключенный на неопределенный срок с лицом, работающим по совместительству, может быть прекращен лишь в случае приема на работу работника, для которого эта работа будет являться основной, о чем работодатель был обязан в письменной форме предупредить указанное лицо не менее чем за две недели до прекращения трудового договора.

Поскольку указанная процедура работодателем была проигнорирована, суд полагает не возможным согласиться с мнением работодателя о законности произведенного увольнения работника Марочкина Г.А. с должности 0,5 ставки врача мануальной терапии, и в этой связи, суд приходит к выводу о необходимости осуществления защиты нарушенных трудовых прав работника, допущенных работодателем при увольнении.

Более того, согласно приказа об увольнении, истец Марочкин Г.А. был уволен за допущенный работником прогул в тот же день, когда данный прогул якобы был допущен работником, что объективно исключало возможность для самого истца предоставить доказательства уважительности причин своего не выхода на работу и пояснить, что он ошибочно считал себя уволенным и с данной должности тоже, так как ему было указано на необходимость явки 15.05.2013 г. для получения трудовой книжки.

Кроме того, суд принимает во внимание отсутствие у работодателя письменных объяснений о причинах нарушений истцом своих должностных обязанностей, как врача мануального терапевта и основаниях для применению к нему соответствующего дисциплинарного наказания, при том, что со слов допрошенных в ходе судебного разбирательства свидетелей, а именно ФИО14, рапорт которого, от 15.05.2013 года, был положен в основу издания работодателем приказа № 677-л от 15.05.2013 года об увольнении истца с должности врача мануального терапии (т.1 л.д. 87), врачом мануальной терапии Марочкиным Г.А., не было допущено 15.04.2013 года каких дисциплинарных нарушений.

При принятии решения суд учитывает, что 15 мая 2013 г. заработная плата истцу не могла быть выплачена в связи с имевшимся в госпитале техническим сбоем программного обеспечения серверов, что подтверждается соответствующими актами о возникновении и ликвидации программного сбоя, а так же и показаниями свидетелей ФИО21, Тур-ФИО22 и ФИО18, допрошенных в судебном заседании 19.07.2013 года, при том, что сам истец не отрицает, что причитающаяся ему заработная плата была перечислена и получена им на зарплатную банковскую карту после устранения программного сбоя.

Со своей стороны истец указывал на то, что его права были нарушены работодателем так же и тем, что с приказами об увольнении от 14.05.2013 г. и от 15.05.2013 г. его не знакомили, дать объяснительную по фактам нарушения им своих должностных обязанностей не предлагали.

При этом истец ссылается на то, что в материалы дела ответчиком были представлены Акты об имевшимся в период с 13.05.2013 г. по 22.05.2013 программном сбое, суд полагает установленным, что данные документы не могли быть подготовлены специалистами отдела кадров госпиталя, равно как в указанные дни не могли быть подготовлены и представленные ответчиком акты об отказе истца от дачи объяснительных.

Вместе с тем, с данными доводами суд согласиться не может.

Допрошенная в судебном заседании 19.07.2013 г. свидетель ФИО18 пояснила суду, что является специалистом отдела кадров госпиталя. В указанный период, а именно с 13.05.2013 г. по 22.05.2013 г. действительно в госпитале имел место сбой программного обеспечения, в связи с которым с рабочих компьютеров работников госпиталя не обеспечивалась связь с программами, установленными на сервере. Вместе с тем сами компьютеры работали, имели выход в сеть интернет, а так же были оборудованы принтерами. Поэтому указанные приказы и акты были взяты из сети интернет, где находятся в свободном доступе и заполнены на рабочих компьютерах без доступа к серверу. С указанными приказами Истец был ознакомлен в соответствии с Трудовым Кодексом РФ, в связи с отказом Истца от предоставления объяснительных были составлены соответствующие акты.

На основании исследованных документальных доказательств наличия сбоя и последующего восстановления программного обеспечения сервера отдела информационного обеспечения, в том числе программного обеспечения по расчету заработной платы в период с 13 мая 2013 г. по 22 мая 2013 г., в условиях функционирования компьютеров отдела кадров госпиталя и возможности доступа с данных компьютеров к сети интернет, откуда специалистами госпиталя брались унифицированные формы документов, суд устанавливает, что соответствующими, представленными ответчиком, приказами, актами начальника информационного отдела ФИО21, бывшего начальника информационного отдела ФИО25 ФИО22, и.о. отдела кадров ФИО18, необходимым отказать Истцу в проведении экспертизы представленных ответчиком документов, а поскольку сама заработная плата истцу ФИО1 не могла быть начислена в день увольнения и была начислена ему в полном объёме, включая компенсацию за неиспользованный отпуск сразу же после восстановления соответствующих экономических и бухгалтерских программ в сервере, с перечислением уволенному работнику причитающихся при увольнении денежных сумм на заработную карточку истца, суд приходит к выводу об отсутствии необходимости проведения судебной экспертизы давности представленных суду актов.

При установлении судом частичной обоснованности предъявленных истцом требований к ответчику, суд полагает необходимым их частичное удовлетворение, с признанием незаконным увольнения Марочкина ГА лишь по приказу № 677л от 15 мая 2013 г. с должности мануального терапевта и к необходимости восстановления его на работе в ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в указанной должности врача мануальной терапии, с взысканием с работодателя - ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в пользу истца Марочкина Г.А. утраченного заработка за время вынужденного прогула по должности врача мануальной терапии за период с 15 мая 2013 г. по 23 июля 2013 г. в сумме 23 301 (двадцать три тысячи триста один) рубль 08 копеек, и с взысканием в его пользу с работодателя денежной компенсации причиненного морального вреда нарушением трудовых прав незаконно уволенного работника, восстановленного по решению суда, в размере 10 000 рублей 00 копеек.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 391 – 394 ТК РФ, ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

решил:

    Исковые требования Марочкина ГА о защите трудовых прав - удовлетворить частично.

    Признать незаконным увольнение Марочкина ГА по приказу № 677л от 15 мая 2013 г. с должности мануального терапевта и восстановить его на работе в ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в должности врача мануальной терапии.

    Взыскать с ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в пользу Марочкина ГА заработную плату за время вынужденного прогула по должности врача мануальной терапии за период с 15 мая 2013 г. по 23 июля 2013 г. в сумме 23 301 (двадцать три тысячи триста один) рубль 08 копеек.

    Взыскать с ГБУЗ «Самарский областной клинический госпиталь для ветеранов войн» в пользу Марочкина ГА в счет выплаты денежной компенсации причиненного морального вреда нарушением трудовых прав незаконно уволенного работника, восстановленного по решению суда, денежную компенсацию в размере 10 000 (десяти тысяч) рублей 00 копеек.

    В остальной части исковое заявление Марочкина ГА - оставить без удовлетворения.

    Решение суда может быть обжаловано сторонами индивидуального трудового спора и опротестовано прокурором в апелляционном порядке в Самарский областной суд через Промышленный районный суд города Самары в течение одного месяца со дня принятия судом решения в окончательной форме.

    Резолютивная часть решения изготовлена судом в совещательной комнате и оглашена лицам, участвовавшим в судебном заседании – 23 июля 2013 года.

    С решением суда в окончательной форме стороны вправе ознакомиться 29 июля 2013 года.

    Решение суда в окончательной форме изготовлено 29 июля 2013 года.

    Председательствующий:                 Осипов О.В.