Решение по делу № 2-10120/2016 ~ М-8926/2016 от 04.07.2016

         Дело 2-10120/16

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

03 августа 2016 года                                     город Уфа РБ

Октябрьский районный суд г. Уфы Республики Башкортостан в составе:

председательствующего судьи Шарифуллиной Р.Х.,

при секретаре Усмановой Ю.А.,

с участием помощника прокурора Кудакаева Э.М.,истца Вильдановой А.С., представителя ответчика Казанцева А.Н., представителя третьего лица ПАО «Росгосстрах» Сакаева Р.Р., третьего лица Уразбахтиной З.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Вильдановой А.С. к Государственному бюджетному учреждении здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ :

Вильданова А.С. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа (далее по тексту - ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа) о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда. В обоснование иска указав, что 24.06.2013 года около 16.30 ч. ее отца Саттарова С.Я. на автомобиле скорой помощи доставили в ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа, где был поставлен диагноз «острый парапроктит». Примерно в 20.00 ч. этого же дня его повезли на операцию. При поступлении в отделение проктологии, отец был в сознании, передвигался без посторонней помощи на своих ногах. Операция продлилась около 40 минут, после чего его привезли в палату, он был в сознании, разговаривал. Через некоторое время в палату зашел лечащий врач - проктолог Арсланов Р.М., который подняв простынь, обнаружил кровотечение, возникшее вследствие операции. Отца повезли в процедурную, затем повторно - в операционную. После продолжительного времени врач Арсланов Р.М. сообщил, что отцу повторно ввели наркоз, дозы которого хватило бы на 5 человек, смешав его с лекарством, для более сильного эффекта, объяснив это тем, что отец не мог уснуть. После длительного ожидания, отца после операции в палату не привезли, матери сообщили, что он находится в реанимации, велели идти домой. На ее вопрос ответили, что ничего страшного не произошло, просто Саттаров С.Я. пока не отошел от наркоза, и им надо его наблюдать. Саттаров С.Я. находился в отделении анестезиологии и реанимации с 24.06.2013 года по 01.10.2013 года без сознания, в вегетативном состоянии. Со слов врачей, в т.ч. заведующей данного отделения Уразбахтиной З.А., у Саттарова С.Я. был отек головного мозга, который образовался в результате оперативного вмешательства. 01.10.2013 года Саттаров С.Я. умер, не приходя в сознание.

14.08.2013 года была подана жалоба на действия врачей. На основании данной жалобы 19 декабря 2013 года Уфимским филиалом ОАО «МСК «Уралсиб» была проведена очная целевая экспертиза качества медицинской помощи, результаты которой показали, что во время повторного хирургического вмешательства на фоне затрудняющих анатомических особенностей своевременно не обеспечена проходимость дыхательных путей и адекватная вентиляция легких. Экспертом был отмечен ранний перевод на спонтанное дыхание в периоде пробуждения, а также позднее начало искусственной вентиляции легких после интубации трахеи.

Ранее, Октябрьским районным судом г.Уфы было рассмотрено гражданское дело по иску Саттаровой А.Х.(матери истца) к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации морального вреда, в рамках которого была назначена комплексная (комиссионная) судебно-медицинская экспертиза по факту смерти Сатарова С.Я. Заключением экспертизы установлено, что ответчиком допущены дефекты оказания медицинской помощи, приведшие к смерти Саттарова С.Я. Решением Октябрьского районного суда гор. Уфы РБ от 06 августа 2015 года, вступившим в законную силу, исковые требования Саттаровой А.Х. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации морального вреда были удовлетворены.

Вильданова А.С.считает, что в смерти отца виноваты врачи ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа, которыми была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, приведшая к смерти отца. Смерть отца для нее и ее семьи явилось невосполнимой утратой, в период нахождения отца без сознания на протяжении почти четырех месяцев, она находилась в состоянии беременности, постоянное пребывание в стрессовом состоянии негативно отразилось не только на ней самой, но и на плоде ребенка; долгожданная внучка родилась через 19 дней после его смерти, с гипоксическим - ишемическим поражением центральной нервной системы, причиной чему согласно заключения врача-невролога от 21.01.2014 г. послужил стресс во время беременности; перед тем, как попасть в больницу, отец был крепким и достаточно здоровым мужчиной, в возрасте 56 лет; утратой близкого человека ей причинены сильнейшие нравственные и физические страдания, она осталась без поддержки отца, дети лишились дедушки. Моральный вред, причиненный ей действиями ответчика, оценивает в 1500 000 рублей, который просит суд взыскать с ответчика в свою пользу, а также взыскать с ответчика понесенные ею расходы на установку надгробного памятника в размере 61500 рублей.

В настоящем судебном заседании Вильданова А.С. поддержала исковые требования, просила их удовлетворить в полном объеме по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа по доверенности Казанцев А.Н. в настоящем судебном заседании исковые требования не признал, указывая, что анестезиолог Фаткуллин И.И.не признает свою вину, результаты экспертизы оспаривали, в Верховном суде РБ заявляли ходатайство о проведении повторной экспертизы, чтобы задать новые вопросы другому экспертному учреждению, с апелляционным определением Верховного суда РБ согласились. Иск не признают, полагая, что имеется вина врачей, а не больницы; расходы на установку памятника просит возложить на ПАО «Росгосстрах».

Представитель третьего лица ПАО «Росгосстрах» в судебном заседании разрешение исковых требований оставил на усмотрение суда, указывая на то, что 06.08.2013 года между ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа и ООО «Росгосстрах» был заключен Типовой договор страхования гражданской ответственности при осуществлении профессиональной медицинской деятельности сроком действия с 07.08.2013 года по 06.08.2014 года. Поскольку медицинское вмешательство было не в период действия страхового полиса, договор страхования не распространяется, размер компенсации морального вреда считает завышенным.

Третье лицо Уразбахтина З.А. в судебном заседании исковые требования считает необоснованными, пояснила, что является заведующей отделением реанимации, к ним в отделение Сатарова С.Я. привезли уже в бессознательном состоянии, в сознание он не приходил, их вины в смерти отца истца не имеется, умер Саттаров С.Я. от инфекционных осложнений.

Представители третьих лиц Министерства здравоохранения РБ, Министерства финансов РБ, Государственного учреждения Территориальный Фонд обязательного страхования РБ, Уфимский филиал ОАО «МСК «Уралсиб», Фаткуллин И.И., Арсланов Р.М., Плакс И.А., извещенные надлежащим образом о месте и времени судебного заседания, в суд не явились, об уважительности причин неявки либо невозможности явки - суд не известили, об отложении не ходатайствовали. На основании ст.167 ГПК РФ суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся процессуальных лиц.

Выслушав лиц, участвующих в деле, изучив и оценив материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

В соответствии со ст. 150 ГК РФ, жизнь и здоровье принадлежат гражданину от рождения.

Согласно ст. ст. 18, 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на охрану здоровья. Право на охрану здоровья обеспечивается доступной и качественной медицинской помощью. Как следует из п. 21 ст. 2 указанного Закона под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

На основании ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работниками при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В силу положений статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» для целей настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия: медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Согласно ч. ч. 2 и 3 ст. 98 вышеуказанного Закона медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 151 ГК РФ при причинении лицу морального вреда, т.е. физических или нравственных страданий, действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Истец Вильданова А.С. является родной дочерью Саттарова С.Я., изменение фамилии с Сатаровой на Вльданову связано с заключением 11 сентября 2009 года брака с Вильдановым М.Р.

Из материалов дела следует, что Саттаров С.Я. поступил в ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа24.06.2013 года в 16.00 час. с жалобами на боли в области заднего прохода. Доставлен бригадой скорой помощи с диагнозом «острый парапроктит». После осмотра врачом колопроктологического отделения установлен диагноз «острый задний рецидивный парапроктит». Лечение оперативное в экстренном порядке. 24.06.2013 года в 20.15 час. под внутренним наркозом была проведена операция по вскрытию парапроктита в просвет прямой кишки. После операции Саттаров С.Я. был переведен в отделении колопроктологии. Через 30-40 мин. у больного развилось кровотечение из послеоперационной раны. 24.06.2013 года в период с 21.40 - 22.00 час. проведена повторная операция по ревизии раны, гемостаз. После операции Саттаров С.Я. переведен в отделение реанимации. 28.06.2013 года в 14.00 час. в связи с длительным отсутствием восстановления сознания проведена операция, выставлен диагноз «гипоксическая экцефалопатия», состояние крайне тяжелое, кома I-II, контакту не доступен., вегетативное состояние. 19.09.2013 года больной переведен на искусственную вентиляцию легких. 01.10.2013 года в 12.00 час. констатирована биологическая смерть Саттарова С.Я., диагноз «Острый рецидивный задний ишиоректальный парапроктит. Энцефалопатия сложного генеза (постгипоксическая, дисциркуляторная, ишемизация головного мозга, с образованием инфарктов в области внутренней капсулы справа), с тетраплегией, бульбарными расстройствами. Вегетативное состояние. Сепсис. Двухсторонняя септическая пневмония. Эмпиема плевры. Полиорганная недостаточность».

ДД.ММ.ГГГГ года выдано медицинское свидетельство о смерти №, причина смерти - ишиоректальный абсцесс.

По поручению ГУ Территориальный Фонд обязательного медицинского страхования РБ от 20.08.2013 года, в связи с обращением Саттаровой А.Х. от 14.08.2013 года, Уфимским филиалом ОАО «МСК «УралСиб» 28.08.2013 года была проведена очная целевая экспертиза качества медицинской помощи, оказываемой мужу заявительницы Саттарову С.Я. в ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа. Результаты экспертизы показали, что госпитализация Саттарова С.Я. была своевременная, обоснованная. При осмотре анестезиолога не было оценки риска трубной интубации. Во время повторного хирургического вмешательства на фоне затрудняющих анатомических особенностей своевременно не обеспечена проходимость дыхательных путей и адекватная вентиляция легких. Экспертом отмечен ранний перевод на спонтанное дыхание в периоде пробуждения, а также позднее начало искусственной вентиляции легких после интубации трахеи в палате отделения реанимации №. Сделан вывод, что основной причиной ухудшения состояния и развития энцефалопатии является эпизод гипоксии и гипоксемии на фоне анатомически трубной интубации трахеи во время проведения анестезиологического пособия при повторном хирургическом вмешательстве. Последующее консервативное лечение проводится обоснованно в соответствии с медико-экономическими стандартами

19.12.2013 года Уфимским филиалом ОАО «МСК «УралСиб» повторно проведена целевая экспертиза качества медицинской помощи, результаты которой подтвердили вышеуказанное экспертное заключение от 28.08.2013 года.

В соответствии с заключением экспертизы ГБУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы № от 02.11.2013 года, выполненного на основании постановления дежурного следователя- следователя СО по Октябрьскому району г.Уфы СУ СК РФ по РБ от 01.10.2013 года, смерть Саттарова С.Я. наступила 01.10.2013 года в 12.00 час. Смерть наступила от острого рецидивного заднего ишиоректального парапроктита. Основной судебно-медицинский диагноз «острый рецидивный задний ишиоректальный парапроктит». Осложнение - полиорганная недостаточность; гнойно-фибринозный серозит; гнойно- фибринозный висцеральный и париетальный плеврит; очаговая гнойная бронхопневмония; острая почечная недостаточность.

Постановлением следователя СО по Октябрьскому району г.Уфы СУ СК РФ по РБ от 05.12.2013 года отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти Саттарова С.Я., по основаниям, предусмотренным п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ, за отсутствием события преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ (убийство).

По находившемуся в производстве Октябрьского районного суда г.Уфы гражданскому делу по иску Саттаровой А.Х. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации морального вреда, была назначена комплексная (комиссионная) судебно-медицинская экспертиза по факту смерти Саттарова С.Я.

Согласно заключению комплексной (комиссионной) судебно-медицинской экспертизы, проведенной комиссией экспертов Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» г.Санкт-Петербург от 27.04.2015 года №, подлинник которого находится в материалах гражданского дела № на поставленные судом вопросы эксперты пришли к следующим выводам:

Ответ на 2 вопрос: «Была ли необходимость проведения оперативного вмешательства под общим наркозом?»

Как следует из медицинской карты стационарного больного № из ГБУЗ РБ ГКБ №, у Саттарова С.Я. при его поступлении в медицинский стационар был диагностирован «Острый задний рецидивный парапроктит», что требовало проведения срочного хирургического лечения. На современном этапе развития колопроктологии общепризнано, что вскрытие и дренирование абсцессов и флегмон указанной локализации необходимо производить под общей анестезией с использованием ингаляционных или внутривенных анестетиков.

Ответ на 3 вопрос: «Какова причина кровотечения после оперативного вмешательства?»

В данном случае причиной кровотечения является недостаточный гемостаз в зоне вскрытия полости абсцесса, что подтверждается развитием кровотечения практически сразу после проведения операции «вскрытие парапроктита».

Ответ на 4 вопрос: «Имелась ли необходимость введения повторного общего наркоза для остановки кровотечения или имелась возможность остановить кровотечение под местным наркозом ?»

Остановка кровотечения после вскрытия абсцесса является более трудоемкой процедурой, нежели само вскрытие абсцесса и поэтому применение общей анестезии во время повторной операции является обоснованным.

Ответы на 6,5 вопросы: «Не была ли превышена доза наркоза в первом и втором случаях? «Через какое время после введения первого наркоза в той дозе, в которой он был введен Саттарову С.Я., допускалось введение повторного наркоза и в какой дозе?»

Как следует из записи врача-анестезиолога от 24.06.2013 20.15, во время первой операции («вскрытие парапроктита») Саттарову С.Я. для достижения общей анестезии со спонтанным дыханием были внутривенно введены чрезмерно высокие дозы анестетиков (500 мг тиопентала натрия и в общей сложности 12 мл фентанила) без предварительной интубации трахеи и искусственной вентиляции легких (ИВЛ), что является недопустимым из-за высокого риска остановки дыхания.

Из записи в медицинской карте «Осмотр анестезиолога от 24.06.13 21.40» следует, что при обеспечении анестезиологического пособия при повторной операции «Ревизия раны. Гемостаз» пациенту на фоне ранее (во время первой операции) введенных тиопентала натрия и очень высокой дозы фентанила (12 мл) были введены с целью премедикации «димедрол 10 мг, промедол 20 мг внутривенно». Повторная общая анестезия проводилась внутривенным применением 100 мг кетамина, 10 мг р-ра реланиума, 100 мкг р-ра фентанила.

Общие анестетики в указанных дозировках из-за крайне высокого риска остановки дыхания можно было вводить только при своевременном переводе больного на искусственную вентиляцию легких (ИВЛ), чего сделано не было. Вследствие этого наступило угнетение спонтанного (самостоятельного) дыхания, что и следует из записи врача-анестезиолога от 24.06.2013 в 21.40. Как следует из этой же записи, предпринятая после этого попытка ИВЛ с помощью ларингеальной маски оказалась неэффективной, а интубация трахеи была произведена с большой задержкой. Вследствие этого больной перенес тяжелую гипоксию (сатурация- процентное содержание кислорода в крови 75 %), которая и явилась причиной постгипоксической энцефалопатии и вегетативного состояния.

Развитие у Саттарова С.Я. постгипоксического поражения головного мозга подтверждается клиническими данными о развитии у него в ранней послеоперационный период комы I - II степени, характерной неврологической симптоматики, данными компьютерной томографии головного мозга от 26.06.2013 (обнаружение лакунарных инфарктов головного мозга справа) и последующих исследований, результатами судебно-гистологического исследования биоматериала из трупа Саттарова С.Я. (участки ишемического некроза в ткани коры головного мозга с формированием глиомезенхимальных рубцов).

Ответы на 1, 7 вопросы: «Своевременно ли и в полном объеме была оказана квалифицированная (специализированная) медицинская помощь Саттарову С.Я. в период нахождения его в больнице с 24.06.2013 по 01.10.2013?», «Имелись ли дефекты оказания медицинской помощи до оперативного вмешательства, в том числе в стадии подготовки больного к оперативному вмешательству, в период оперативного вмешательства, или после оперативного вмешательства, в чем они заключались? Если да, состоят ли они в причинно-следственной связи со смертью Саттарова С.Я.?»

Медицинская помощь Саттарову С.Я. в период нахождения его в больнице с 24.06.2013 по 01.10.2013 оказана своевременно, в полном объеме, но были допущены дефекты ее оказания. Дефектов оказания медицинской помощи до оперативного вмешательства, в том числе в стадии подготовки больного к оперативному вмешательству не усматривается: обследование пациента проведено в необходимом объеме, диагноз был поставлен правильно, тактика оказания медицинской помощи была выбрана адекватно (проведение экстренной операции).

При проведении оперативного лечения Саттарова С.Я. в больнице врачом-хирургом, проводившим операцию «Вскрытие парапроктита», был допущен технический дефект - недостаточный гемостаз (остановка кровотечения) в зоне хирургических манипуляций, в связи с чем, потребовалось проведение еще одной операции для остановки кровотечения.

Между техническим дефектом и неблагоприятными последствиями в виде наступления смерти Саттарова С.Я. имеется причинно-следственная связь (косвенная), так как наличие дефекта (недостаточный гемостаз в зоне хирургических манипуляций) потребовало проведения повторной операции (причинение дополнительной травмы) и анестезиологического пособия (риск анестезиологических осложнений).

При анестезиологическом обеспечении двух операций был допущен ряд дефектов: (смотри ответы на 6,5 вопросы):

- необоснованное введение чрезмерных доз препаратов для общей анестезии при анестезиологическом обеспечении первой операции («вскрытие парапроктита») без предварительной интубации трахеи и перевода пациента на искусственную вентиляцию легких, что сопровождалось высоким риском остановки дыхания;

- необоснованное введение высоких доз анестетиков, вызвавших угнетение самостоятельного дыхания при анестезиологическом обеспечении второй операции («ревизия раны, гемостаз»);

- необоснованное введение высоких доз анестетиков на фоне чрезмерно высоких доз анестетиков, введенных при анестезиологическом обеспечении первой операции без предварительной интубации пациента и перевода на искусственную вентиляцию легких;

- несвоевременный (запоздалый) перевод больного на искусственную вентиляцию легких с интубацией трахеи.

Между допущенными дефектами оказания анестезиологической помощи и наступившей смертью Саттарова С.Я. имеется причинно-следственная связь (прямая), так как именно дефекты привели к тяжелому гипоксическому поражению головного мозга с развитием инфарктов (участков омертвления мозга), развитию вегетативного состояния и последующего гнойно-септического состояния с двусторонней гнойной пневмонии, гнойно-фибринозным плевритом, которые в конечном итоге и привели к смерти пациента.

Кроме того, при анализе медицинской карты стационарного больного № выявляются дефекты ведения медицинской документации:

- в разделе «Осмотр анестезиолога и анестезиологическое пособие» от 24.06.2013 в 20.15 (первая операция) не указана продолжительность анастезиологического пособия, время выхода пациента из наркоза;

- в протоколе операции «Вскрытие парапроктита в просвет прямой кишки» не указано время окончания операции, имеется подпись только хирурга;

- не оформлен «Диагноз заключительный клинический».

Между этими дефектами и наступлением смерти Саттарова С.Я. причинно-следственной связи не имеется, так как дефекты ведения медицинской документации не явились причиной смерти Саттарова С.Я. и не явились факторами, способствовавшими наступлению смерти.

В соответствии со ст. 61 ГПК РФ Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В силу статьи 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Вышеприведенное заключение экспертов было положено в основу судебного решения Октябрьского районного суда гор. Уфы РБ от 06 августа 2015 года, вступившего в законную силу 24 декабря 2015 года.

Сведений об обжаловании решения Октябрьского районного суда гор. Уфы РБ от 06 августа 2015 года, Апелляционного определения Верховного суда РБ от 24.12.2015 г., изменившего судебное решение от 06.08.2015 г. в части размера компенсации морального вреда, в остальной части оставившего решение суда без изменения - у суда не имеется, как пояснил суду представитель ответчика - с Апелляционным определением Верховного суда РБ они согласились.

Упомянутые судебные решения, которыми установлена прямая причинно-следственная связь между допущенными дефектами оказания анестезиологической помощи сотрудниками ответчика и наступившей смертью Саттарова С.Я., которые привели к тяжелому гипоксическому поражению головного мозга с развитием инфарктов (участков омертвления мозга), развитию вегетативного состояния и последующего гнойно-септического состояния с двусторонней гнойной пневмонии, гнойно-фибринозным плевритом, которые в конечном итоге и привели к смерти пациента Сатарова С.Я. 01 октября 2013 года - имеют преюдициальное значение при рассмотрении настоящего дела.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда, предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший предоставляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно статьям 1099 - 1101 ГК РФ и пункту 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от20.12.1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права, либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п. 32 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что поскольку причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда... При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. Вместе с тем при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. ….При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Суд учитывает, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной ( ст.3 Всеобщей декларации прав человека и ст.11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах).Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции РФ. Принимая во внимание, что гибель родственника и близкого человека само по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, а в случае истца, которая лишилась родного и близкого человека - отца, подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим ей нравственные страдании. Утрата близкого человека- отца, рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние субъективного дистресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу Вильдановой А.С., суд, с учетом вышеприведенных правовых норм, исходит из характера, объема, степени нравственных и физических страданий, при которых был причинен истцу моральный вред, индивидуальных особенностей лица, которому причинен вред, длительность нахождения истца в психотравмирующей ситуации в связи с вышеизложенными обстоятельствами по делу, нахождением Вильдановой А.С. в состоянии беременности в период пребывания отца в коме, степени вины ответчика, являющегося бюджетной организацией, финансируемой из средств соответствующего бюджета, а также требований разумности и справедливости, определяет размер компенсации в 500 000 рублей.

Доказательств того, что смерть отца Вильдановой А.С. произошло по иным причинам, ответчиком в соответствии с требованиями ст.ст.56,67 ГПК РФ - суду не представлено.

В соответствии с п. 1 ст. 1094 ГК РФ, лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержится в Федеральном законе от 12.01.1996 года № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле».

Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержится в Федеральном законе от 12.01.1996 г. № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле».

В соответствии со ст. 3 указанного закона погребение понимается как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Вопрос о размере необходимых расходов должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти (ст. 5 Федерального закона № 8-ФЗ).

Затраты на погребение могут возмещаться на основании документов, подтверждающих произведенные расходы на погребение, т.е. размер возмещения не поставлен в зависимость от стоимости гарантированного перечня услуг по погребению, установленного в субъекте РФ или в муниципальном образовании, предусмотренного ст. 9 Федерального закона № 8-ФЗ.

Истцом произведены расходы по установке надгробного памятника в размере 61500 рублей.

На понесенные расходы истец представила Бланк-заказ ИП Ивина В.Н. от 09 июня 2015 года, которые достоверно подтверждают несение расходов по установке надгробного памятника именно истицей, являлись необходимыми.

Однако, суд, учитывая, что ответчик является бюджетной организацией, с учетом разумности и справедливости, приходит к выводу о необходимости снижения возмещаемых расходов до 40 000 рублей.

Суд находит несостоятельными доводы представителя ответчика о том, что они не являются надлежащими ответчиками в части требований Вильдановой А.С. о возмещении материальных расходов, ссылаясь на то, что смерть Саттарова С.Я наступила в период действия договора страхования с ООО «Росгосстрах», а потому указанные расходы должны быть возложены на страховую компанию, по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 934 ГК РФ по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

В силу ст. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Подпункт 2 пункта 2 статьи 942 ГК РФ определяет страховой случай как событие, на случай наступления которого осуществляется страхование.

Пунктом 2 ст. 9 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г.№ 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» закреплено, что страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

Из материалов дела следует, что 06.08.2013 гола между ООО «Росгосстрах» и ГБУЗ РБ ГКБ №21 г.Уфа был заключен Типовой договор № страхования гражданской ответственности при осуществлении профессиональной медицинской деятельности сроком действия с 07.08.2013 года по 06.08.2014 года, установлена страховая сумма в размере 10 000000 руб.

В соответствии с п.2.1 договора страхования страховым случаем является возникновение обязанности Страхователя (Застрахованного лица) возместить вред, причиненный жизни и/или здоровью третьего лица в соответствии с действующим Гражданским законодательством РФ, в том числе путем компенсирования расходов, произведенных вследствие причинения вреда жизни и здоровью третьего лица (с учетом п.п.2.3 Правил страхования) в результате совершенной Страхователем (Застрахованным) непреднамеренной ошибки или упущения при осуществлении им медицинской и/или фармацевтической деятельности.

Таким образом, страховым случаем по договору страхования профессиональной ответственности медицинских работников признается факт возникновения обязанности Страхователя (Застрахованного лица) компенсировать расходы, произведенные вследствие совершенной Страхователем (Застрахованным) непреднамеренной ошибки или упущения при осуществлении им медицинской и/или фармацевтической деятельности.

При изложенных выше обстоятельствах, с учетом установленной прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания помощи при анестезии пациента сотрудниками ответчика, имевших место 24 июня 2013 года, и смертью Саттарова С.Я., наступившей 01 октября 2013 года - по вине ответчика, суд приходит к выводу о том, что страховым случаем может являться непреднамеренная ошибка или упущения при осуществлении медицинской помощи, возникшие 24 июня 2013 года, то есть в период, когда договор страхования с ООО «Росгосстрах» заключен не был. Следовательно, ответственность должна быть возложена на ответчика и не может быть возложена на ООО «Росгосстрах» ( в настоящее время ПАО «Россгосстрах».

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в федеральный бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

С ответчика ГБУЗ РБ ГКБ № г.Уфа подлежит взысканию госпошлина в размере 1700 рублей (300 рублей за требование неимущественного характера и 1400 рублей за требования имущественного характера) в доход местного бюджета.

Руководствуясь ст.ст.12, 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Вильдановой А.С. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа РБ о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда - удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа РБ в пользу Вильдановой А.С. компенсацию морального вреда в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей, расходы по установке надгробного памятника в размере 40000 (сорок тысяч) рублей, в остальной части требований - отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № г.Уфа РБ государственную пошлину в размере 1700 (одна тысяча семьсот) рублей в доход местного бюджета.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный суд РБ в течение месяца со дня вынесения решения в окончательной форме - 08 августа 2016 года, через Октябрьский районный суд города Уфы РБ.

Судья                                                                Р.Х.Шарифуллина