Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-3595/2014 ~ М-3211/2014 от 14.07.2014

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

11 сентября 2014г.                                 г.Смоленск

Ленинский районный суд г. Смоленска

В составе:

Председательствующего (судьи): Киселева К.И.

при секретаре: Терентьевой И.Ю.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Алексеева Д.В. к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор №1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области», Министерству финансов РФ в лице Управления федерального казначейства по Смоленской области о компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Алексеев Д.В. предъявил в суд иск к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор №1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области», Министерству финансов РФ в лице Управления федерального казначейства по Смоленской области о компенсации морального вреда в размере <данные изъяты>

Отмечает, что в результате отсутствия обеспечения ответчиком надлежащих условий содержания (переполненность камер, антисанитарные условия содержания в них и отсутствие должного материально–бытового обеспечения) в период нахождения в изоляторе с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ему были причинены нравственные и физические страдания.

Алексеев Д.В., надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, своего представителя в суд не направил; право на ведение дела через представителя истцу разъяснялось.

Представитель ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Смоленской области Егоренкова К.Ю. указала на необоснованность доводов истца в части отсутствия должного материально-бытового обеспечения. В удовлетворении заявленных требований просила отказать.

Представитель Министерства финансов РФ в лице Управления федерального казначейства по Смоленской области Раевская Ю.А., возражая против удовлетворения иска, сослалась на отсутствие оснований для взыскания с государства в пользу Алексеева Д.В. денежной компенсации морального вреда, ссылаясь в том числе, на пропуск истцом срока исковой давности.

Исследовав представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ч.1 ст.17 Конституции РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст.1 Федерального закона от 30 марта 1998г. №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»). Поэтому применение вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Статья 3 названной Конвенции гласит: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

Как неоднократно отмечал Европейский Суд, что страдания и унижение при нарушении ст.3 Конвенции в любом случае должны превосходить уровень страданий и унижений, неизбежно присутствующих в любом законном обращении или наказании. В соответствии с данным положением Договаривающееся Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в таких условиях, в которых бы уважалось его человеческое достоинство, такими способами и методами, при которых лицо не терпит душевных страданий и лишений, превышающих неизбежный уровень страданий при заключении, а также должным образом заботится о здоровье и благополучии с учетом практических требований лишения свободы (Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Кудла против Польши» (Kudla v. Poland), жалоба №30210/96, §94, ECHR 2000-XI; Постановление Европейского Суда по делу «Калашников против Российской Федерации» (Kalashnikov v. Russia), жалоба №47095/99, ECHR 2002-VI).

Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, принятые проведенным в Женеве в 1955г. первым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями и одобренные Экономическим и социальным советом ООН в резолюциях №663 C (XXIV) от 31 июля 1957г. и №2076 (LXII) от 13 мая 1977г., предусматривают, что все помещения, которыми пользуются заключенные, особенно все спальные помещения, должны отвечать всем санитарным требованиям, причем должное внимание следует обращать на климатические условия, особенно на кубатуру этих помещений, на минимальную их площадь, на освещение, отопление и вентиляцию (п.10). Каждому заключенному следует обеспечивать отдельную койку в соответствии с национальными или местными нормами (п.19).

В силу ст.23 Федерального закона от 15.07.1995г. №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» заключенным создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности, им предоставляется индивидуальное спальное место. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

По правилам ст.ст.151, 1101 Гражданского Кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

По делу установлено, что осужденный Алексеев Д.В., в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ содержался в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Смоленской области в камерах № (л.д.32).

Из материалов дела усматривается, что площадь камеры № составляет <данные изъяты> число спальных мест – <данные изъяты>; камеры № – <данные изъяты> кв.м., число спальных мест – <данные изъяты> камеры № – <данные изъяты>., число спальных мест – <данные изъяты>; камеры № – <данные изъяты> число спальных мест – <данные изъяты>; камеры № – <данные изъяты> кв.м., число спальных мест – <данные изъяты>; камеры № – <данные изъяты> кв.м., число спальных мест – <данные изъяты> (л.д.11, 33).

В периоды пребывания истца в названных камерах имели место случаи содержания в них осужденных, количество которых превышало количество имеющихся в камерах спальных мест (л.д.33), санитарная площадь камер, в которых содержался Алексеев Д.В., была меньше установленной законом нормы в 4 кв.м. При этом, пребывая в камерах, истец мог быть фактически не обеспечен отдельным спальным местом, поскольку, очевидно, что заключенные, включая Алексеева, были вынуждены делить спальные места и отдыхать по очереди.

При таком положении, суд находит доказанным факт содержания истца в переполненных камерах, в условиях неприемлемых с позиции ст.3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Данные обстоятельства, по мнению суда, являются достаточными для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, и вызвать у истца существенные нравственные переживания. При этом судом принимается во внимание то обстоятельство, что ответчиками не представлено доказательств того, что указанные ограничения прав Алексеева Д.В. были основаны на измеримых интересах безопасности.

Европейский Суд в своих решениях неоднократно указывая, что недостаток личного пространства, отводимого заключенным, является столь заметным, что это само по себе позволяет сделать вывод о нарушении ст.3 Конвенции (Постановления Европейского Суда по делу «Лабзов против Российской Федерации» от 16 июня 2005г., по делу «Новоселов против Российской Федерации» от 2 июня 2005г.), отмечал, что независимо от причин переполненности камер, обязанность по организации пенитенциарной системы таким образом, чтобы обеспечить уважение достоинства заключенных, лежит на властях государства, несмотря на финансовые или материально-технические трудности (Постановления Европейского Суда по делам «Мамедова против Российской Федерации» (Mamedova v. Russia) от 1 июня 2006г., «Андрей Фролов против Российской Федерации» от 29 марта 2007г.). Европейский Суд также устанавливал, что проблемы, вытекающие из условий содержания под стражей в российских следственных изоляторах, имеют структурный характер (Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006г. по делу «Мамедова против Российской Федерации», Решение Европейского Суда от 9 октября 2008г. по делу «Моисеев против Российской Федерации»). При этом обязанность создания надлежащих условий содержания заключенных принята и подтверждена властями РФ, в том числе в многочисленных ответах Европейскому Суду по правам человека.

С учетом доказанности факта нарушения личных неимущественных прав Алексеева Д.В., принимая во внимание то обстоятельство, что ФКУ «Следственный изолятор №1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области» финансируется из федерального бюджета по линии ФСИН России через его территориальный орган УФСИН России по Смоленской области (ст.8 Федерального закона от 15.07.1995г. №103-ФЗ), исходя из прецедентной практики Европейского Суда по аналогичным спорам (п.10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 №5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», п.4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 №23 «О судебном решении»), суд применительно к правилам ст.ст.151, 1069 и 1071 ГК РФ считает возможным взыскать в пользу истца с Министерства финансов РФ денежную компенсацию причиненного ему морального вреда, определив его размер, исходя из требований разумности и справедливости, а также длительности содержания Алексеева в указанных выше условиях, равным <данные изъяты>

Что касается доводов истца об антисанитарных условиях содержания в камерах, должного материально–бытового обеспечения, то они проверялись в ходе судебного разбирательства, однако их обоснованность материалами дела не подтверждена.

По делу видно, что вышеуказанные камеры, в которой содержался Алексеев Д.В., имеют следующую санитарно – гигиеническую характеристику: холодное и горячее водоснабжение, отопление и канализование, централизованные от городских сетей. Унитаз отделен перегородкой, которая полностью отсекает санузел от жилой секции и имеет режим приватности. В жилой секции пол выполнен деревянной доской. В камерах имеется естественная вентиляция, которая осуществляется через оконный проем размером <данные изъяты>, и искусственная вентиляция, которая осуществляется через вентиляционное отверстие. Принятие душа проводилось через семь дней со сменой постельного белья. Истцу предоставлялась ежедневная прогулка установленной продолжительности. В камерах имеется стол со скамейкой для приема пищи, навесной шкаф для хранения посуды, вешалка, настенное зеркало, подставки под бак с питьевой водой и туалетные принадлежности, а также радио, урна для мусора и тазик для гигиенических целей и стирки одежда (л.д.11-12,34-35). Алексеев Д.В. обеспечивался трехразовым горячим питанием в соответствии с меню-раскладкой. Камеры учреждения подвергаются плановой дератизации и дезинфекции один раз в неделю.

Ссылки ответчиков на пропуск Алексеевым Д.В. установленного законом срока обращения в суд признаются судом несостоятельными, поскольку заявленное истцом требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения принадлежащих ему личных неимущественных прав и нематериальных благ (ст.150 ГК РФ), в связи с чем, на это требование в силу ст.208 ГК РФ исковая давность не распространяется (п.7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

Положения ст.256 ГПК РФ о трехмесячном сроке обжалования бездействия государственных органов и их должностных лиц в данном случае не применимы, поскольку распространяют свое действие только на рассмотрение дел в порядке производства по делам, вытекающим из публичных отношений, тогда как Алексеевым заявлен спор о праве на возмещение морального вреда, рассматриваемый в порядке искового производства.

С учетом вышеизложенного, суд полагает справедливым и обоснованным взыскать с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления федерального казначейства по Смоленской области <данные изъяты> в счет компенсации морального вреда, в удовлетворении остальной части требований отказать.

Руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. <░░░░░░ ░░░░░░> ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ №1 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░» ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░.░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 15 ░░░░░░░░ 2014░.

        ░░░░░ ░.░. ░░░░░░░