Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-558/2021 (2-6696/2020;) ~ М-6316/2020 от 16.11.2020

Дело № 2-558/2021 (2-6696/2020) 66RS0004-01-2020-009566-61

Мотивированное решение изготовлено 04.06.2021 г.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Екатеринбург 28 мая 2021 года

Ленинский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего Пономарёвой А.А., при секретаре судебного заседания Кузнецовой Д.С.,

с участием истца Тараканова С.Н., действующего в интересах несовершеннолетней Таракановой С.С., представителя истцов Акимова К.В., действующего на основании доверенности, представителей ответчика Подкорытовой О.П., Кузьминой А.Г., Паздникова Д.А., действующий на основании доверенности, помощника прокурора Ленинского района г. Екатеринбурга Рыжовой Е.Ю., действующей на основании удостоверения,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Тараканова Сергея Николаевича, действующего в интересах несовершеннолетней Таракановой Софии Сергеевны, Жолобовой Антонины Викторовны к Екатеринбургскому муниципальному унитарному предприятию «Городской транспорт» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истцы Тараканов С.Н., действующий в интересах несовершеннолетней Таракановой С.С., и Жолобова А.В. обратились в суд с иском к Екатеринбургскому муниципальному унитарному предприятию «Городской транспорт» (далее – ЕМУП «Гортранс») о взыскании морального вреда в пользу Таракановой С.С. в размере 1500000 руб., в пользу Жолобовой А.В. в размере 1000000 руб.

В обоснование заявленных требований пояснили, что 18.11.2017 г. в результате дорожно-транспортного происшествия с автобусом НЕФАЗ 52992092, г/н <данные изъяты>, под управлением Вохидова Ч.Т. погибла Жолобова Т.Л., управлявшая автомобилем Чери, г/н <данные изъяты>, которая являлась матерью Таракановой С.С. и дочерью Жолобовой А.В. Полагают, что дорожно-транспортное происшествие произошло не только в результате действий погибшей Жолобовой Т.Л., которая потеряла на дороге управление автомобилем, но и действий водителя Вохидова Ч.Т., который не предпринял своевременных мер по остановке автобуса. При соблюдении им п. 10.1 ПДД РФ и своевременной остановке транспортного средства, отсутствии маневрирования, дорожно-транспортного происшествия со смертельным исходом возможно было бы избежать. В результате гибели близкого родственника дочь и мать погибшей испытали нравственные переживания, чувство невосполнимой утраты.

Ответчик исковые требования не признал, в письменном отзыве пояснил, что дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погибла Жолобова Т.Л. произошло только по ее вине, поскольку она не справилась с управлением автомобилем и допустила выезд на полосу встречного движения, на которой столкнулась с двигавшимся навстречу автобусом НЕФАЗ. Водитель Вохидов Ч.Т. предпринял все попытки избежать столкновения, снизил скорость, сместился правее, применил экстренное торможение, его вина как в столкновении, так и в причинении смерти потерпевшей, отсутствует.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора, Вохидов Ч.Т. в судебном заседании пояснил, что увидел на встречной полосе автомобиль, который ехал зигзагом, после чего сбросил на автобусе газ, применить экстренное торможение не мог, так как полагает, что оказался бы на встречной полосе. Когда автомобиль Чери стал ближе и выехал на его полосу движения, начал тормозить.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований на предмет спора, АО «Группа Ренессанс Страхование» и АО «СОГАЗ» в судебное заседание представителей не направили, письменных пояснений не представили.

Определением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 25.01.2021 г. по гражданскому делу была назначена судебная транспортно-трасологическая экспертиза по вопросам:

- каков с технической точки зрения механизм дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 18.11.2017 г. около 07:40 с участием транспортных средств Чери, г/н <данные изъяты>, под управлением Жолобовой Т.Л. и автобуса НЕФАЗ 52992092, <данные изъяты> под управлением Вохидова С.Т., в том числе:

- какова была скорость движения транспортных средств в момент столкновения,

- исправна ли была тормозная система автобуса НЕФАЗ 52992092, г/Н ЕН075/66, в момент столкновения, учитывая пояснения водителя Вохидова С.Т. о том, что при экстренном торможении сначала тормозят передние колеса и спустя несколько секунд начинают торможение задние колеса,

- имел ли возможность водитель автобуса НЕФАЗ 52992092, <данные изъяты>, обнаружить опасность в виде приближающего автомобиля Чери, г/н Х794ХХ96, водитель которого потерял контроль над управлением. Если да, то имел ли возможность водитель автобуса НЕФАЗ 52992092, <данные изъяты> применить экстренное торможение автобуса, применил ли его перед столкновением и могло ли экстренное торможение предотвратить ДТП?

В соответствии с заключением судебной автотехнической экспертизы ИП Цинявский Е.А. № 20210215 с технической точки зрения механизм ДТП был следующий: автомобиль Черри движется на расстоянии более 60 метров от установленной в данном исследовании точки контакта со скоростью не менее 60 км/ч (вероятно, около 70 км/ч). Автобус движется навстречу автомобилю Черри в своем ряду со скоростью около 40 км/ч. Вероятно в какой-то момент движения произошло событие, в результате которого водитель автомобиля Чери допустил движение рулем, что привело к заносу транспортного средства, при этом расстояние до двигающегося навстречу автобуса более 72,8 м. В момент начала возникновения заноса автомобиль Чери находился в своем ряду. Водитель автобуса видит, что автомобиль Чери теряет устойчивость, отпускает педаль газа, но при этом применять торможение не спешит, также начинает смещаться вправо на обочину.

В момент, когда расстояние между транспортными средствами было около 72,8 м, автомобиль Чери начало выносить на встречную полосу движения, навстречу автобусу, в этот же момент водитель автобуса применил торможение. Автомобиль Чери двигается навстречу автобусу в развивающимся заносе, водитель полностью утратил контроль за своим транспортным средством.

Затем происходит контакт автомобилей, находятся под углом менее 90 градусов друг другу, угол острый. Происходит внедрение автобуса в автомобиль Чери в районе средней правой стойки, далее происходит развитие контактирования, в процессе которого автомобили движутся в сцепленном виде по направлению к правой обочине, происходит поворачивание автомобиля Чери и контакт его передней правой части с центральной частью автобуса. В момент, когда автобус был на обочине и снизил скорость в процессе торможения, происходит разъединение автомобилей.

Автобус останавливается передней правой частью на обочине. Автомобиль Чери, отделившись от автобуса, продолжает боковое движение с небольшим доворотом против часовой стрелки. В момент, когда автомобиль Чери оказывается под острым углом к направлению движения в момент отбрасывания, происходит сцепление колес с дорожным покрытием и автомобиль направляется по дугообразной траектории в сторону правой обочины в лесополосу, где останавливается.

Расчетная скорость движения автомобилей в момент столкновения составляла: для Черри – не менее 60 км/ч, для автобуса около 40 км/ч.

Тормозная система автомобуса по установленным косвенным признакам в момент столкновения была исправна.

Водитель автобуса имел возможность обнаружить опасность в виде приближающегося автомобиля Черри, водитель которого потерял контроль над управлением, в момент начала развития заноса при его движении по встречной полосе. При этом водитель автобуса имел возможность применить экстренное торможение, но применил его не в момент возмникновения опасности, а в момент, когда автомобиль двигался в неуправляемом заносе по полосе движения автобуса навстречу автобусу.

Установить, могло ли экстренное торможение предотвратить ДТП не представляется возможным. Можно лишь допустить, что примененное экстренное торможение могло изменить или снизить тяжесть последствий данного ДТП.

Истец Тараканов С.Н., действуя в интересах несовершеннолетней дочери Таракановой С.С., в судебном заседании с выводами судебной экспертизы согласился, также пояснил, что в семье были теплые родственные отношения как друг с другом, так и между супругой погибшей и матерью Жолобовой А.В., в настоящее время дочь находится на каникулах у бабушки.

Представитель истцов Акимов К.В., действующий на основании доверенности, в судебном заседании с выводами судебном экспертизы согласился, пояснив, что вина водителя ответчика в столкновении транспортных средств оценивается им как равная 10 процентам, однако вину водителя ответчика в том, что ДТП произошло именно со смертельным исходом, оценивает равной 40 процентам. Размер требований компенсации морального вреда определен истцами в целом, не применительно к доле вины водителя ответчика.

Представители ответчика Подкорытова О.П., Кузьмина А.Г., Паздников Д.А., действующие на основании доверенности, с выводами судебной экспертизы не согласились, пояснив, что водитель Вохидов Ч.Т. выполнил все требования пункта 10.1 ПДД, поскольку в момент, когда он увидел потерявший управление встречный автомобиль, снизил скорость автобуса и сместился правее. В салоне автобуса находились пассажиры, резко затормозить он не мог. Автомобиль Чери двигался по своей полосе, поэтому опасность для автобуса до момента выезда на полосу встречного движения не представлял. Вина в ДТП имеется только в действиях погибшей Жолобовой Т.Л., последствия столкновения транспортных средств в виде смерти потерпевшей являются стечением различных факторов. В заключении судебной экспертизы выводы о моменте возникновения опасности основаны только на объяснениях Вохидова Ч.Т., в связи с чем, не могут быть достоверными.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Цинявский Е.А. пояснил, что при проведении исследования им были проанализированы, прежде всего, пояснения водителя Вохидова Ч.Т., следы транспортных средств определены по имеющимся фотографиям, на основании которых был воссоздана дорожная обстановка в момент ДТП. Водитель автобуса в сложившейся дорожной ситуации в момент обнаружения опасности был обязан не только снизить скорость автобуса, но и сразу принять меры к его остановке, что им сделано не было.

Помощник прокурора Ленинского района г. Екатеринбурга Рыжова Е.Ю., действующая на основании удостоверения, в заключении по делу указала, что исковые требования подлежат удовлетворению, поскольку вина участников ДТП является обоюдной, при этом вопрос определения степени вины каждого водителя оставила на усмотрение суда. Размер компенсации морального вреда подлежит снижению с учетом требований разумности.

Заслушав лиц, участвующих в деле, эксперта, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с ч. 3 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам,возмещаетсяна общих основаниях(статья 1064).

Согласно положениям ст. 1064 ГК РФ вред,причиненныйличности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Из взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 1079 и ч. 1 ст. 1068 ГК РФ следует, что обязанность возмещения вреда, причиненного при управлении транспортным средством работником при исполнении трудовых обязанностей, возлагается на работодателя.

В судебном заседании установлено, что 18.11.2017 г. в 07 час. 40 мин. произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Чери, г/н <данные изъяты>, под управлением собственника Жолобовой Т.Л. (страховой полис <данные изъяты> АО «Ренессанс Страхование») и автобуса НЕФАЗ, г/н <данные изъяты>, под управлением Вохидова Ч.Т. (собственник МОАП ЕМУП – в настоящее время ЕМУП «Гортранс», страховой полис <данные изъяты> АО «СОГАЗ»), повлекшее смерть водителя Жолобовой Т.Л. на месте ДТП (свидетельство о смерти <данные изъяты>, медицинское свидетельство о смерти серии <данные изъяты> от 20.11.2017 г.).

Постановлением старшего следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области от 20.12.2017 г. в возбуждении уголовного дела по факту смерти Жолобовой Т.Л. на основании п.2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ отказано в связи с отсутствием в действиях водителей Жолобовой Т.Л. и Вохидова Ч.Т. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

При проведении проверки сообщения о преступлении, зарегистрированного в КУСП № 18927 от 21.11.2017 г., заключением эксперта экспертно-криминалистического центра ГУ МВД России по Свердловской области № 9458 от 19.12.2017 г. установлено, что ввиду отсутствия в распоряжении эксперта сведений о моменте возникновения опасности для движения, то есть о времени движения автомобиля, создавшего опасность с момента возникновения опасности для движения до момента столкновения, решить вопрос о технической возможности водителя автобуса предотвратить столкновение с автомобилем Чери путем экстренного торможения не представляется возможным. В сложившейся дорожной ситуации водитель Чери должен был руководствоваться п. 10.1 ПДД РФ, действия водителя Жолобовой Т.Л. требованиям данного пункта не соответствовали. Водитель автобуса должен был руководствоваться требованиями п. 2. п. 10.1 ПДД РФ, однако установить соответствовали ли действия его действия в данной дорожной ситуации установленным требованиям экспертным путем не представилось возможным.

Из протокола осмотра места ДТП от 18.11.2017 г. следует, что в момент столкновения транспортных средств на дороге был мерзлый асфальт, местами снежный накат.

Согласно объяснениям водителя автобуса Вохидова Ч.Т. от 18.11.2017 г., он выполнял рейс по маршруту, в автобусе было 4 пассажира и 1 кондуктор. Около 07 час. 40 мин. проезжал по ул. Главная в направлении пер. Овощной, было темное время суток, шел снег, покрытие дороги мерзлый асфальт и снежный накат, однако видимость в свете фар была хорошая. Впереди и сзади автобуса автомобилей не было, двигался во скоростью 35-40 км/ч. Когда встречный автомобиль Чери был от автобуса на расстоянии около 50 м, Вохидов Т.С. обратил внимание, что автомобиль движется на большой скорости, его стало мотать из стороны в сторону по своей полосе движения, тогда он стал отпускать педаль газа и немного сместился правее. Затем Чери стало разворачивать и выносить на его полосу, стал применять экстренное торможение, однако столкновения избежать не удалось. Столкновение произошло передней левой частью автобуса в среднюю правую часть автомобиля Чери, после столкновения транспортные средства по инерции еще в торможении двигались вперед, после чего автомобиль Чери от удара отбросило вперед относительно движения автобуса и вправо за пределы проезжей части. В автобусе никто не пострадал.

Указанные сведения, порядок действий в сложившейся дорожной обстановке были подтверждены Вохидовым Ч.Т. в судебном заседании.

Из объяснений кондуктора автобуса Усмоновой М.Ю. от 18.11.2017 г. следует, что в момент движения автобуса она находилась на месте кондуктора, дорогу видела, впереди и сзади автобуса автомобилей не было. Во встречном направлении двигался один автомобиль. Когда он был на расстоянии около 50 метров, обратила внимание, что его стало мотать из стороны в сторону по своей полосе, в этот момент посмотрела на пассажиров и почувствовала удар в передней части автобуса.

Согласно заключению судебной экспертизы, основанной на анализе объяснений Вохидова Ч.Т., протокола осмотра места происшествия, фотографий с места ДТП и схемы, а также проведенным расчетам, экспертом установлено, что водитель автобуса Вохидов Ч.Т. начал применять торможение не в момент, когда увидел, что автомобиль Чери начинает терять устойчивость, а в момент, когда он стал выезжать на полосу движения автобуса.

Одним из основных вопросов в исследовании обстоятельств случившего ДТП в целях определения наличия либо отсутствия вины в столкновении транспортных средств со стороны Вохидова Ч.Т. являлось определение момента возникновения опасности для движения его транспортного средства.

В ходе экспертного исследования экспертом установлено, что препятствия и помехи движению водителю автобуса в момент начала развития заноса/потери управляемости автомобиля Черри до момента его выхода на полосу движения автобуса не было, однако сложившаяся дорожная обстановка представляла собой объективную опасность для движения автобуса.

Оснований не согласиться с данными выводами эксперта у суда не имеется, поскольку опасностью для движения являются изменения в дорожной ситуации, которые водитель в состоянии обнаружить и с момента обнаружения которых он обязан принимать возможные меры к снижению скорости вплоть до полной остановки транспортного средства.

Данные изменения могут находиться в поле зрения водителя и, если по мере сближения с препятствием либо помехой для движения, водителем не будут приняты необходимые меры, дорожная ситуация может измениться и станет угрожающей (опасной) для движения.

Из объяснений Вохидова Ч.Т. следует, что он обнаружил в своем поле зрения автомобиль Черри, который в силу потери управления мог создать опасность для движения автобуса, следовательно, он незамедлительно должен был принять меры к предотвращению происшествия в момент возникновения опасности.

Факторов объективного и субъективного порядка, которые могли бы помешать ему затормозить в данной ситуации, то есть на этапе обнаружения неустойчивого автомобиля Черри, в судебном заседании не установлено.

Согласно ч. 2 п. 10.1. Правил дорожного движения при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Требования данного пункта Правил водителем Вохидовым Ч.Т. выполнены не были.

Поскольку экспертным путем и исходя из объяснений водителя Вохидова Ч.Т., в том числе данных в судебном заседании, установлено, что возможностью применить экстренное торможение он в момент возникновения опасности, которую он был в состоянии обнаружить, не воспользовался, суд полагает, что в действиях водителей Вохидова Ч.Т. и Жолобовой Т.Л. в сложившейся дорожной ситуации, приведшей к столкновению транспортных средств, имеется обоюдная вина.

При определении степени вины участников ДТП суд учитывает, что в случаях, когда автомобили двигаются навстречу друг другу по одной полосе движения, торможение, вплоть до полной остановки, возможность их столкновения не исключает, так как одно из этих транспортных средств движется и может вступить в контакт со вторым транспортным средством на полосе его остановки.

Вместе с тем, суд соглашается с выводами эксперта, доводами представителя истца и помощника прокурора, о том, что примененное водителем автобуса экстренное торможение могло изменить или снизить тяжесть последствий данного ДТП, поскольку автобус имеет большую массу и габариты в сравнении с автомобилем Черри. В связи с чем, полагает возможным согласиться и с доводами представителя истцов о доле вины водителя Вохидова Ч.Т. в столкновении транспортных средств в размере 10 процентов. Оснований для установления вины в размере 40 процентов судом не усматривается, поскольку достоверных данных о том, что примененное экстренное торможение автобуса могло предотвратить наступление смерти водителя Жолобовой Т.Л. в материалах дела не имеется.

Согласно положениям статьи151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу статьи1101 ГК РФразмер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Как указано в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В судебном заседании установлено, что погибшая Жолобова Т.Л. была матерью несовершеннолетней Таракановой С.С., 23.09.2010 года рождения (свидетельство о рождении <данные изъяты>) и дочерью Жолобовой Т.В. (свидетельство о рождении <данные изъяты>).

Из пояснений отца Таракановой С.С. – Тараканова С.Н. (свидетельство об установлении отцовства <данные изъяты>) следует, что отношения как дочери, так и матери с погибшей супругой были теплыми и доверительными.

При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из того, что утрата близкого человека является наиболее сильным переживанием, влекущим состояние эмоционального расстройства. Принимая во внимание характер причинённых душевных и нравственных страданий, повлекших за собой изменение привычного уклада и образа жизни как ребенка, так и матери погибшей, разрыв семейных связей, руководствуясь требованиями разумности и справедливости, суд полагает возможным определить общий размер компенсации морального вреда в пользу несовершеннолетней Таракановой С.С. в размере 1000000 руб., в пользу Жолобовой Т.В. в размере 500000 руб.

На основании установленной доли вины водителя Вохидова Ч.Т. в дорожно-транспортном происшествии, с ответчика в пользу Таракановой С.С. в лице законного представителя Тараканова С.Н. подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 100000 руб. (1000000,00 х 10 / 100), в пользу Жолобовой Т.В. – в размере 50000 руб. (500000,00 х 10 / 100).

Руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Тараканова Сергея Николаевича, действующего в интересах несовершеннолетней Таракановой Софии Сергеевны, Жолобовой Антонины Викторовны к Екатеринбургскому муниципальному унитарному предприятию «Городской транспорт» о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с ЕМУП «Гортранс» в пользу Таракановой Софии Сергеевны, 23.09.2010 года рождения, в лице законного представителя Тараканова Сергея Николаевича компенсацию морального вреда в размере 100000 рублей 00 коп.

Взыскать с ЕМУП «Гортранс» в пользу Жолобовой Антонины Викторовны компенсацию морального вреда в размере 50000 рублей 00 коп.

В удовлетворении остальной части исковых требований – отказать.

Решение может быть обжаловано лицами, участвующими в деле, в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда через Ленинский районный суд г. Екатеринбурга.

Судья А.А. Пономарёва