Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-377/2018 (2-5486/2017;) ~ М-5181/2017 от 29.11.2017

2-377/18 РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

5 июля 2018 года г.Воронеж

Центральный районный суд г. Воронежа в составе:

председательствующего судьи Ермолова С.М.,

с участием старшего помощника прокурора Центрального района г. Воронежа Санина И.Ю.,

при секретаре Ледовской Н.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по иску Усачевой Елены Александровны к БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница № 3» о компенсации морального вреда, взыскании расходов на погребение, судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

Истец Усачева Е.А. обратилась в суд с иском к БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница № 3» о компенсации морального вреда в размере 2 000000 рублей, указав, что 26.03.2017г. ее муж ФИО1 был госпитализирован по скорой помощи в кардиологическое отделение БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница № 3» с <данные изъяты>.

Вечером он был переведен из общей палаты в палату интенсивной кардиологии. Утром следующего дня на его лице явно был выражен <данные изъяты>. Ночью, по мнению истца, должная медицинская помощь ФИО1 не оказывалась.

с 9 часов утра и до 12 часов дня были проведены рентген и узи сердца, введены растворы Рингер, Хартмана, Волювен, сульфокамфокаин. Состояние кардиобольного заметно улучшилось, но в 12 часов заведующая палатой интенсивной кардиологии начала готовить его к операции с диагнозом «<данные изъяты>».

Пациент был в реальном сознании, находился под капельницей и с давлением 70/40 был направлен на операцию. С 15.00 до 17.00 была проведена операция, в результате которой ФИО1 не вышел из наркоза, и в 06.20 ДД.ММ.ГГГГ. он скончался.

Истец Усаечва Е.А. полагает, что ФИО1 была некачественно оказана медицинская помощь: не было проведено достаточного полного обследования как МРТ, внутренних органов, дополнительной электрокардиограммы по Холтеру, анализов мочи, кала, в результате чего не выявлены истинные причины заболевания, и безосновательно выполнена операция, что привело к смерти близкого ей человека.

Считает, что некачественная медицинская помощь причинила ей нравственные страдания, в связи с чем, причиненный моральный вред в размере 2000000 рублей должен быть возмещен медицинским учреждением, также истец с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ, просит взыскать расходы на погребение в общем размере 34532руб., судебные расходы по оплате судебной экспертизы.

Истец Усачева Е.А. в судебном заседании уточненные исковые требования поддержала, просила их удовлетворить в полном объеме.

В судебном заседании представители ответчика БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница № 3» по доверенностям Лаппо В.С., Коневских Ю.А., Купцов А.А. возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях (л.д.39-44), при удовлетворении иска просили снизить размер компенсации морального вреда.

В судебном заседании представитель третьего лица Департамента здравоохранения Воронежской области по доверенности Попов А.Ю. полагал иск не подлежащим удовлетворению, по основаниям, изложенным в письменных возражениях (л.д.24-27), при удовлетворении иска полагал необходимым снизить размер компенсации морального вреда.

В судебном заседании старший помощник прокурора Центрального района г.Воронежа Санин И.Ю. в заключении считал исковые требования обоснованными, размер компенсации морального вреда с учетом принципа соразмерности просил определить в размере не более 500 000 руб.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора Санина И.Ю., обозрев медицинскую карту амбулаторного больного ФИО1 №, медицинскую карту стационарного больного ФИО1 №, протокол патолого-анатомического вскрытия №71 от 28.03.2017г., изучив материалы дела, суд находит исковые требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

На основании Конституции РФ в Российской Федерации охраняется здоровье людей (часть 2 статьи 7); каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь, которая в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41).

Статьей 25 Всеобщей декларации прав человека и ст. 12 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, а также ст. 2 Протокола N 1 от 20 марта 1952 г. к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод признается право каждого человека на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В силу статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под здоровьем понимается состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Согласно пунктам 3, 4 приведенной нормы права медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Под качеством медицинской помощи в соответствии с пунктом 21 указанной выше статьи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

На основании п. 2 ст. 79 Закона об охране здоровья граждан медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи.

Исходя из анализа действующего законодательства о здравоохранении, лечение представляет собой реализацию медицинским учреждением индивидуальной тактики оказания медицинской помощи в соответствии с уровнем современной медицины, с соблюдением порядков и стандартов оказания медицинской помощи.

Судом установлено, что 26.03.2017г. ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ., доставлен по Скорой помощи в приемное отделение ВУЗ ВО «ВГКБ №3» 26.03.2017 в 13.10 с диагнозом: «<данные изъяты> Жалобы при поступлении на давящие боли за грудиной, больше слева, усиливающиеся при движениях, поворотах, при дыхании. Ухудшение самочувствия - с 24.03.2017, когда на фоне повышения температуры до 37,5 градусов стали появляться давящие боли в грудной клетке. Принимал антибиотик, жаропонижающие препараты.

26.03.17г. отмечает усиление болевого синдрома, присоединились боли в эпигастрии, вызвал скорую помощь. В анамнезе: <данные изъяты>. Последнее стационарное лечение в «ГКБ №3» с 20.02.14 по 14.03.14 с диагнозом: «<данные изъяты>

При поступлении состояние средней тяжести; ближе к тяжелому АД 125/70 мм РТ.ст., ЧСС 115 в мин., тоны сердца ритмичные, приглушены. ЧДД21-23 в мин. В легких дыхание везикулярное, ослаблено в нижних отделах. На ЭКГ- ритм синусовый, данных за острую коронарную патологию нет.

Взят анализ крови на тропонин, результат положительный. В приемном отделении осмотрен дежурным врачом-кардиологом совместно с врачом ПИТ кардиологического отделения №1. Учитывая клинические данные, был госпитализирован в кардиологическое отделение №2 с диагнозом: «<данные изъяты>

<данные изъяты>?» Начато лечение в соответствии с поставленным диагнозом.

26.03.17 в 14.15 в связи с жалобами на боли в животе вызван дежурный врач-хирург. При осмотре АД=100/60 мм рт.ст., пульс 115 уд/мин. <данные изъяты> Показаний для срочного оперативного лечения на момент осмотра нет. Предварительный диагноз: острый панкреатит (?). Рекомендовано дообследование: ФГС, УЗИ органов брюшной полости, рентгенография легких. В лечении: холод на живот, цефтриаксон 2,0 грамма в/в струйно 1 раз в день, дротаверин 2,0 мл 2 раза в день в/м.

В отделении взяты общий анализ крови: гемоглобин. 161 г/л, тромбоциты 157, лейкоциты 18,8. Биохимический анализ крови: амилаза 20Ед/л, глюкоза 9,4 мм/л, мочевина 12,3 мм/л, тропонин повторно отрицательный. 26.03.17г. в 16.30 осмотрен дежурным врачом-терапевтом, диагноз: «<данные изъяты>

Несмотря на проводимую терапию, самочувствие пациента ухудшалось, сохранялись боли в животе, появилась сухость во рту, нарастала одышка (ЧДД 21-23 в мин), АД со склонностью к гипотонии: 95/50 мм рт.ст.- 125/70­100/60 мм рт.ст. на фоне введения дексаметазона дважды по 8 мг. 26.03.17г. в 22.30 в связи нестабильной гемодинамикой и сохраняющимися жалобами пациент был переведен в ПИТ кардиологического отделения и осмотрен дежурным реаниматологом ОХО. Продолжена консервативная терапия, динамическое наблюдение.

27.03.17г. утром состояние оставалось тяжелым. Вновь усилились боли по всему животу, появилась тошнота, гемодинамика - нестабильная. На ЭКГ? без отрицательной динамики. Рентгенография органов грудной клетки: сердце расширено влево, склеротические изменения сердца и аорты. Застойные явления в легких. В анализах крови: гемоглобин 152 г/л,тромбоциты 167, лейкоциты 30,0, мочевина 19,7 мм/л, креатинин 292 мкм/л. На ЭХО-КГ - полости сердца не расширены. Умеренная концентрическая гипертрофия левого желудочка. Общая сократимость левого жедудочка удовлетворительная, ФВ=65%. Нарушения регионарной сократимости не выявлено. Уплотнение и дилатация аорты. Потоки регургитации и на клапанах определить невозможно из-за плохой визуализации и тяжелого состояния больного.

27.03.17г. в 11.00 состоялся консилиум в составе заместителя главного врача по лечебной части ФИО2, заведующего хирургическим отделением к.м.н. ФИО3, ассистента кафедры факультетской хирургии к.м.н. ФИО4 С учетом сохраняющегося абдоминального болевого синдрома на фоне проводимого консервативного лечения, отсутствия убедительных данных за острую коронарную патологию, нарастающего лейкоцитоза - 30,0х109 и клинической картины, нельзя было исключить деструктивный процесс в брюшной полости (острый панкреатит, тромбоз мезентериальных артерий). Консилиумом принято решение о проведении по жизненным показаниям диагностической лапаротомии после стабилизации гемодинамики. Согласие больного на операцию с разъяснением ситуации получено и оформлено письменно. 27.03.17 с 14.55 до 15.40 проведена операция - лапаротомия, <данные изъяты>. После операции пациент находился в ПИТ АРО на ИВЛ. Несмотря на проводимую терапию (инфузионная терапия, антикоагулянты, гастропротекторы, анальгетики, антибактериальные препараты, мочегонные, кардиотоники) состояние пациента продолжало ухудшаться, нарастали явления острой левожелудочковой недостаточности. ДД.ММ.ГГГГ в 06.00 произошла остановка дыхания, сердечной деятельности. Реанимационные мероприятия в течение 30 минут без эффекта.

В 06.30 констатирована биологическая смерть.

Направлен на патологоанатомическое вскрытие с диагнозом:

Основной: <данные изъяты>.

Фоновое: <данные изъяты>.

Осложнения: Операция: 27.03.17. Лапаротомия, <данные изъяты>.

Сопутствующие: <данные изъяты>.

Патологоанатомический диагноз:

Основное заболевание: <данные изъяты>

<данные изъяты>

Сопутствующие заболевания: <данные изъяты> Состояние после операции 27.03.17г. - лапаротомия, <данные изъяты>. состояние после оперативного лечения, <данные изъяты>

Имеется совпадение клинического и патологоанатомического диагнозов.

В соответствии с ч.ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» (далее - Федерального закона N 323-ФЗ) каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Согласно ч. 5 данной статьи пациент имеет право, в частности, на: профилактику, диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям (пункт 2); получение консультаций врачей-специалистов (пункт 3); облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами (пункт 4); получение информации о своих правах и обязанностях, состоянии своего здоровья, выбор лиц, которым в интересах пациента может быть передана информация о состоянии его здоровья (пункт 5); возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи (пункт 9).

В силу ст. 22 Федерального закона № 323-ФЗ каждый имеет право получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи (ч. 1).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст. 98 Федерального закона N 323-ФЗ).

По общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Законом обязанность вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Согласно п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», ответственность юридического лица или гражданина, предусмотренная пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ, наступает за вред, причиненный его работником при исполнении им своих трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании заключенного трудового договора (служебного контракта).

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований или возражений.

В целях проверки правильности и своевременности постановки диагноза, а также установления причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятными последствиями была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено Центру Судебно-экспертного содействия «ЭКСПЕРТИЗА».

Из содержания заключения комиссионной экспертизы № 47-04/18, проводимой в период с 20.03.2018 года по 22.06.2018 года, следует:

ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ г. р. поступил 26.03.2017 г. в тяжелом состоянии в кардиологическое отделение с направляющим диагнозом скорой медицинской помощи: <данные изъяты>). При первичном осмотре у пациента были зафиксированы жалобы на давящие боли за грудиной, в эпигастрии, тошноту, боли при повороте, невозможность вздохнуть полной грудью. Объективным осмотром было установлено: цианоз губ, тахикардия (ЧСС 115 в мин.), ЧДД 21-25 в мин. Согласно данным лабораторных исследований (биохимический анализ крови, общий анализ кровиисследование на тропонин I от 26.03.17 г) имело место повышенное содержание глюкозы 9,4 ммоль/л, мочевины 12_,3 ммоль/л, лейкоцитов 9,2. Тропонии I (+), что подтверждается данными представленной на исследование медицинской карты стационарного больного N" 17-3845 (учреждение: БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница №3»).На основании жалоб, лабораторных исследований гр. ФИО1 врачами при его поступлении в БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница №3» был выставлен диагноз:

- «<данные изъяты>?

В связи с ухудшением состояния_; а также по результатам жалоб (на боли в верхней половине живота, в нижних отделах грудной клетки, давящие за грудиной, тошнота, общая слабость)_; лабораторных исследований (нарастающий лейкоцитоз 12,3), а также данных дополнительных инструментальных исследований (УЗИ органов брюшной полости_, Рентгенография легких), объективного осмотра пациента (цианоз губ, тахикардия ЧСС 115 в мин., ЧДД 21­-25, Ад 125/70 мм.рт.ст) при осмотре терапевтом был выставлен диагноз предварительный :

- «<данные изъяты>

<данные изъяты>

(<данные изъяты>».

В соответствии с выставленными диагнозами пациент был переведен в палату интенсивной терапии. В дальнейшем нарастало ухудшение состояния пациента, что выражалось и клинической картине: одутловатость лица_, цианоз_; акроцианоз, повышение ЧДД (21-26 в мин), Повышение ЧСС до 120 в мин., снижение АД до 95/50 мм.рт.ст. (согласно данным осмотра дежурного хирурга). Также следует отметить нарастающую гликемию (повышение уровня сахара крови), утяжеляющую состояние пациента.

Таким образом, тяжесть состояния при поступлении была определена верно, однако в связи с имеющимися жалобами, а также клинической картиной, лабораторными показателями гр. ФИО1 необходимо было сразу направить в палату интенсивной терапии кардиологического отделения для исключения/подтверждения абдоминальной формы инфаркта миокарда.

Данная форма инфаркта имеет схожую клиническую картину с заболеваниями желудочно-кишечного тракта (острый панкреатит, прободная язва желудка, холецистит, аппендицит), и помимо клинической картины (сильнейшие постоянные боли в эпигастрии (что и отмечалось у пациента) иррадиирующие в правые и левые отделы живота, в последствии, не купирующиеся нитроглицерином, а также спазмолитиками (как в случае панкреатита), тошнота.

При подробном исследовании и анализе представленных на исследование электрокардиограмм комиссией экспертов установлено:

- ЭКГ: 26.03.17: ритм синусовый ЭОС не откл, подъем СТ в4, (подъем СТ, -­Т) в В6. ЭКГ: 26.03.17 13:25 в приемном отделении: ритм синусовый подъем СТ В4-В6. ЭКГ: 26.03.17 в 17:30: подъем СТ В4-В6) у гр. ФИО1 на момент поступления в больницу имелись признаки <данные изъяты> Данный вывод подтверждается заключением гистологического исследования (<данные изъяты>).

Таким образом, учитывая вышесказанное, следует вывод: что после поступления гр. ФИО1 в кардиологическое отделение, ему были проведены дополнительные лабораторные и инструментальные исследования; интерпретация анамнеза, жалоб, объективных данных, были неверными. Пациенту был выставлен неверный диагноз. Не проведена дифференциальная диагностика основного заболевания с абдоминальной патологией, несвоевременно оказана надлежащая помощь согласно имеющемуся заболеванию. Также был нецелесообразным перевод в ПИТ ОХО для проведения операции по жизненным показаниям (верхней и средней лапаротомии от 27.03.2017 г.) из-за отсутствии показаний к проведению последней. Также врачами неверно трактовались изменения лабораторных показателей: лейкоцитоз (30,0_; гипергликемия 10; 12_;4; 17,0 мкмоль/л, и нарастание острой почечной недостаточности- от 27.03.17 креатинин 292 мкмоль/л, мочевина 20.3 мкмоль/л. Все это существенно влияло на тяжесть состояния пациента.

Согласно данным медицинской карты стационарного больного № (учреждение: БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница №3») на имя ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ р. ему был выставлен заключительный диагноз:

- <данные изъяты>

Согласно правилам формулировки диагноза фоновым является заболевание, которое этиологически не связано с основным, но включилось в общий патогенез с основным заболеванием, явилось одной из причин его развития, впоследствии отягощало течение и способствовало развитию смертельных осложнений. приведших к летальному исходу.

В данном конкретном случае формулировка диагноза с указанием фонового заболевания в виде ИБС, Гипертонической болезни 2 ст. неверна.

Формулировка Острый панкреатит отечная форма, применяемая к данному пациенту также неверна, так как согласно данным оригинала медицинской карты амбулаторного больного № (учреждение: НУЗ Дорожная клиническая больница на ст. Воронеж - 1 ОАО «РЖД»), а также учитывая анамнестические данные_; пациент страдал Хроническим Панкреатитом, диагностированным еще в 24.03.20 16 г.

Учитывая характер жалоб имеющихся у гр. ФИО1 а именно: на давящие боли за грудиной, усиливающиеся при перемене положения тела_; невозможность вздохнуть полной грудью, а также на боли в эпигастрии, тошноту, появившиеся после приема антибиотиков и жаропонижающих препаратов (так как 24.03.17 температура 37.5 + давящие боли в грудной клетке) ; а также данные визуального и объективного осмотров (<данные изъяты>, ЧСС 115 в мин., ЧДД 21-16 в мин., снижение АД_, отсутствие симптомов «острого живота» (осмотрен хирургом в приемном отделении больницы, на момент осмотра: живот мягкий не вздут, без болезненный во всех отделах, перитониальные симптомы отсутствуют); данные лабораторных исследований от 26.03.17 г (биохимическое исследование и общий анализ крови, где отмечено (+) Тропонин I, выражен нарастающий лейкоцитоз, повышение глюкозы), данные инструментальных методов исследования (ЭКГ исследование от 26.03.17 г., где имеются признаю инфаркта. миокарда н виде подъема сегмент SТ), а также данные дополнительных инструментальных исследований (Рентгенография легких, Узи органов брюшной полости), где также согласно заключениям не выявлены признаки легочной и абдоминальной патологии, можно сделать вывод, что поставленный диагноз не соответствовал состоянию здоровья пациента при поступлении в стационар.

При патологическом исследовании был выставлен диагноз: «<данные изъяты>

В данном диагнозе обращает на себя внимание указанное патологоанатомом осложнения в виде фибрилляции желудочков, которая подтверждается прижизненными данными мониторинга сердечной деятельности, таким образом, должен присутствовать в клиническом диагнозе, с указанием проведениядефибрилляции желудочков (является абсолютным показанием при данном нарушении ритма), однако мониторирование ЭКГ не проводилось. Совпадение клинических и патологоанатомических диагнозов полностью отсутствует, так как указаны разные нозологические единицы причины смерти.

В представленных на исследование медицинских документах имеется не полный протокол операции, от 27.03.17 г. - верхняя и средняя лапаротомия по жизненным показаниям_; при которой была проведена ревизия брюшной полости_; забрюшинного пространства, сальниковой сумки, санация и дренирование сальниковой сумки, уделена часть тонкой кишки (что указано и протоколе патологанатомического исследования, без указания участка резерцированной кишки, состояния краев, слизистой, способа сшивашия участков кишки, состояния швов), но в протоколе указано на то, что в архив данный материал набран, без указания части кишечника (для гистологического исследования взяты: кусочки легких сердца, печени, поджелудочной железы, почек, селезенки, кишечника). Однако часть удаленной кишки не была направлена на биопсийное исследование, а также отсутствует в гистологическом архиве, представленном для настоящего исследования. При дополнительном исследовании гистологических препаратов, а также влажного архива внутренних органов, не было обнаружено органа, соответствующего по макро- и микроскопическим характеристикам какому-либо отделу кишечника. Вместе с тем определен фрагмент органа, по гистологическому строению напоминающий препарат брюшины, без какой-либо реактивной патологии (отек_; тусклость, расширение сосудов_; лейкоцитоз и т.д.), что полностью опровергает целесообразность проведенной операции, ввиду отсутствия какой-либо абдоминальной патологии (панкреатит, мезентериальный тромбоз).

На основании дополнительных исследований (гистологических, ретроспективных) Выставлен Диагноз: <данные изъяты>

Отмечено, что у пациента, согласно данным амбулаторной карты_; повышения уровня глюкозы крови фиксировались начиная с 29.01.2015 г.-показатель 6,1 мкмоль/л. При биохимическом исследовании от 31.03.2016 г. НЬ А1с 6,7%. Далее, при поступлении в стационар и во время нахождения в нем также фиксировалась гипергликемия. Пациент предъявлял характерные для нарушений углеводного обмена жалобы на <данные изъяты>. данных о проводимой на амбулаторном этапе коррекции нарушений углеводного и липидного обмена представлено не было. Эти нарушения могли способствовать прогрессированию <данные изъяты>

На момент нахождения гр. ФИО1 в БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница №3» в период времени с 26.03 - 28.03.2017 гг. были допущены следующие дефекты оказания медицинской помощи:

1.                  Неполнота сбора анамнеза при поступлении (<данные изъяты>), вследствие чего не интерпретировались результаты для постановки/исключения основного диагноза;

2.                  Не полностью описан характер болей при сборе жалоб (интенсивность, иррадиация, купирование, распространенность) для дифференциальной диагностики абдоминальной формы инфаркта с другой абдоминальной патологией (панкреатит, мезентериальный тромбоз).

3.                  Не учитываются факторы риска развития <данные изъяты>

4.                  Не интерпретируются данные объективного и визуального осмотров при поступлении и последующем нахождении в стационаре (<данные изъяты>) для исключения сердечной патологии. Также нет данных показателей роста, веса, ИМТ при поступлении.

5. Данные лабораторных методов исследования (биохимический анализ крови, общий анализ крови и мочи, тест на тропонин I), в которых при поступлении выявлены (+) Тропонин, повышенный уровень глюкозы, нарастающий лейкоцитоз. интерпретировались не для исключения сердечной патологии, а для подтверждения абдоминальной, в виде острого панкреатита. Для подтверждения выставленного диагноза острого панкреатита отечной формы, не исследованы при поступлении амилаза, СРБ, щелочная фосфатаза, диастаза мочи. Не проведен количественный анализ тропонина. Не контролировались лабораторные признаки декомпенсации углеводного обмена ( в ОАМ: кетоновые тела, глюкоза, РН крови).

6. Не учитывается нарастающая гликемия с целью подтверждения или опровержения наличия заболевания Сахарный диабет, наличие которого могло усугубить течение основного заболевания, также не берется во внимание имеющийся диагноз нарушение толерантности к углеводам. Не проводится анализ на гликированный гемоглобин.

7. Не интерпретируются данные ЭКГ – исследований начиная с момента поступления. Необходимо подчеркнуть, что данное исследование является основным для исключения сердечной патологии в виде абдоминальной формы инфаркта миокарда, несмотря на заключения по результатам ЭКГ. ЭХО-КГ проведено не в полном объеме из-за плохой визуализации, что не позволило визуализировать изменения в миокарде.

8. Не учитываются данные дополнительных инструментальных методов исследования (Рентген легких, УЗИ органов брюшной полости) для исключения острого панкреатита.

9.В связи с тяжестью состояния пациент не сразу направлен в палату интенсивной терапии.

10.Руководствуясь Российскими клиническими рекомендациями от 30.10.2014г. (Российской общество хирургов. ассоциация гепатопанкреатобилиарных хирургов Российской общество скорой помощи), основанием для установления диагноза острого панкреатита является сочетание минимум двух из последующих признаков:

а) типичная клиническая картина ( интенсивные некупируемые спазмолитиками боли опоясывающего характера, неукротимая рвота, вздутие живота, употребление алкоголя, острой пищи или наличие ЖКБ( желчекаменной болезни) в анамнезе;

б) характерные признаки по данным УЗИ: увеличение размеров_; снижение
эхогенности, нечёткость контуров поджелудочной железы, наличие свободной жидкости в брюшной полости;

в) гиперферментэмия ( гиперамилазэмия и гиперлипазэмия), превышающая верхнюю границу нормы и три и больше раза.

Решение об оперативном лечении было принято на основании сохранения болевого
синдрома и роста лейкоцитоза до 30,0х1О 9ст, что не соответствует рекомендациям.

В данном случае, руководствуясь Российскими клиническими рекомендациями с диагностической целью необходимо проведение КТ (компьютерная томография), показаниями к которой являются:

- неясность диагноза и дифференциальная диагностика с другими заболеваниями;

-необходимость подтверждения тяжести по выявленным клиническим прогностическим признакам тяжелого острого панкреатита;

-отсутствие от консервативного лечения.

Затем уже можно решать вопрос о возможности проведения лапароскопического вмешательства. При соответствующей предоперационной подготовке (учитывая и четко взвешивая кардиологические проблемы) возможно проведение лапароскопии, которая помогла бы решать диагностические и лечебные задачи:

-оценить состояние поджелудочной железы, корня брыжейки, оценить состояние мезентеральных сосудов, а также других органов брюшной полости;

-определить наличие выпота с высокой степенью активности амилазы (в 2-3 раза превышающей активность амилазы крови);

-определить наличие и распространенность стеатонекрозов;

-выявление признаков тяжелого панкреатита;

-геморрагический характер ферментативного выпота (розовый, малиновый, вишневый, коричневый;

-обширное геморрагическое пропитывание забрюшинной клетчакти, выходящие за пределы поджелудочной железы;

-лечебные задачи:

-удаление перитониального эксудата и дренирование брюшной полости.

Руководствуясь предоставленными документами, в частности протоколом операции от 27.03.17 пациенту была выполнена Лапаротомия, <данные изъяты> Руководствуясь протоколом операции, в правом подпеченочном пространстве обнаружен серозный выпот 100мл, взят бак.посев, но если предполагалось, что тяжелое состояние обусловлено острым панкреатитом, то логичнее всего взять посев на активность амилазы.

Учитывая наличие сердечно-сосудистой патологии, оперативное вмешательство в таком объёме могло усугубить состояние пациента.

11.                                Не интерпретировалось постепенное нарастание лейкоцитоза, что характерно для сердечной патологии, в отличие от молниеносного сдвига лейкоцитарной

формулы влевопри абдоминальной патологии (острый панкреатит).

12.                                Введение трамадола, применяемого при панкреатитах и инфарктах для снижения болевого синдрома осложнило дифференциальную диагностику абдоминальной формы инфаркта миокарда.

13.                                При проведении операции верхняя и средняя лапаротомии неправильно интерпретировалась выявленная отечность поджелудочной железы как признак острого панкреатита, т.к. у пациента в анамнезе имеется заболевание хронический панкреатит, а изменения в поджелудочной железе являются реактивными в ответ на развитие абдоминальной формы инфаркта миокарда.

14.         Для исключения инфаркта миокарда не проводилось лабораторных исследований на ЛДГ, альдолазу, креатинкиназу МВ, миоглобин – при поступлении.

16.         Не учитывались лабораторные показатели нарастающей почечной недостаточности (повышение креатинина и мочевины крови) перед проведением указанной операции.

17.               Полностью отсутствует совпадение клинического и патологоанатомического диагнозов.

18. В патологоанатомическом архиве отсутствует часть удаленной во время операции кишки.

19. при патологоанатомическом исследовании нет гистологических данных обследования удаленной части кишки.

20. Не проводилось ЭКГ мониторирования.

21.Не учитывался диурез при инфузионной терапии. Объем введенной внутривенно жидкости превышал объем выделенной пациентом, что могло спровоцировать развитие сердечно-сосудистой недостаточности. Введено 2800мл., - выделено 200мл.

22. Не проводилось консультаций офтальмолога, невролога, нефролога, эндокринолога в связи с наличием имеющейся соматической патологии в виде Гипертонической болезни 2 ст и нарушения толерантности к углеводам для исключения сахарного диабета 2 типа.

Согласно Стандарту медицинском помощи больным с другими хроническими панкреатитами МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ И СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПРИКАЗ от 27 октября 2005 года N 651 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с другими хроническими панкреатитами в условиях стационара» пациенту при поступлении не проводилось:

-полного сбора анамнеза при наличии имеющейся хронической патологии поджелудочной железы ;

-общетерапевтическая аускультация;

-взятие крови из пальца;

-исследования оседания эритроцитов;

-исследование осадка мочи_; определение белка в моче, определение концентрации водородных ионов мочи (рН мочи), определение объема мочи;

-исследование уровня С-реактивного белка в крови;

- исследование уровня гамма- глютамилтрансферазы в крови;

-исследование уровня свободного и связанного билирубина в крови;

-исследование уровня щелочной фосфатазы в крови;

-исследование фибринолитюческой активности;

- исследование уровня гастрина в сыворотке крови;

- исследование уровня калия в крови;

-исследование уровня креатинина в крови;

-исследование уровня натрия в крови;

^-исследование уровня общего белка в крови. Исследование уровня альбумина в крови;

-исследование уровня фибриногена в крови;

-ультразвуковое исследование почек;

- Ультразвуковое исследование забрюшинного пространства;

- компьютерная томография брюшной полости;

- ультразвуковая допплерография артерий;

- рентгенография желудкам двенадцатиперстной кишки

- ретроградная холангиопанкреатография (РХПГ);

- биопсия поджелудочной железы пункционная под контролем ультразвукового исследования;

-магнитно-резонансная томография поджелудочной железы;

- исследование уровня липазы в крови;

-исследование уровня панкреатической эластазы-1 в кале;

- исследование уровня стеркобилина в кале;

-определение НbsAg Hepalitis В virus;

-исследование уровня лактатдегидрогеназы в крови.

Согласно Приказу от 01.07.2015г. №404ан Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при остром инфаркте миокарда (с подъемом сегмента ST электрокардиограммы) (с изменениями на 1 сентября 2017года) в условиях стационара пациенту при поступлении не проводилось:

-консультации врачом-анастезиологом-реаниматологом;

-исследование уровня С-реактивного белка в крови;

-определение концентрации водородных ионов мочи (рН мочи);

-исследование уровня креатинкиназы в крови;

-исследование уровня фибриногена в крови;

-определение Д-димера;

- анализ крови по оценке нарушений липидного обмена биохимический;

-эхокардиография;

- суточное прикроватное мониторирование жизненных функций и параметров;

-холтеровское мониторирование артериального давления;

- холтеровское мониторирование сердечного ритма (ХМ-ЭКГ).

Таким образом, при поступлении и нахождении в стационаре гр. ФИО1 помощь была оказана не в полном объеме, присутствовала неполнота сбора жалоб, анамнеза, сопутствующей патологии, отсутствие правильной расшифровки инструментальных исследований (ЭКГ), лабораторных и дополнительных инструментальных исследований, а также отсутствие дифференциальной диагностики заболеваний сердечно-сосудистой системы и абдоминальной патологии, вследствие чего был выставлен неправильный диагноз_;не проводилось адекватное направленное лечение на спасение жизни пациента.

Также недооценка тяжести состояния пациента, и недооценка риска привели к проведению нецелесообразной операции без надлежащих показаний к ней.

Необходимо указать на отсутствие операционного материала (удаленной части кишечника) в биопсийном материале и гистологическом архиве.

Причиной смерти гр. ФИО1 согласно данным инструментальных исследований (ЭКГ), лабораторных исследований (ОАК, ОАМ, биохимия крови), дополнительного патологоанатомического исследования (гистологического) явилась <данные изъяты>.

Таким образом клинический диагноз, выставленный в БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница №3» (Диагноз заключительный клинический: <данные изъяты>) определен не в полном объеме, не верно определена форма (хроническая, вместо острой) <данные изъяты>.

Таким образом, недооценка состояния, анамнестических, объективных, лабораторных и инструментальных данных, оказанные дефекты медицинской помощи, указанные в п.3 привели к смерти гр. ФИО1

Учитывая жалобы, анамнез, данные объективного осмотра, лабораторных, инструментальных методов диагностики, а также оказанные дефекты медицинской помощи, указанные а п.3 между оказанием медицинской помощи гр.ФИО1 и наступлением неблагоприятного исхода (смерти) имеется прямая причинно-следственная связь.

Анализируя имеющиеся в материалах дела заключения, суд принимает во внимание заключение судебной экспертизы АНО «Центр судебно-экспертного содействия «ЭКСПЕРТИЗА» №47-04/18, проведенной на основании определения суда, полагает, что оснований не доверять заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы у суда апелляционной инстанции не имеется, при проведении экспертного исследования эксперты непосредственно изучили медицинскую документацию по данному случаю, проанализировали и сопоставили все имеющиеся исходные данные, провели обследование объективно, в пределах своих специальностей, всесторонне и в полном объеме. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 УК РФ, имеют необходимые для производства подобного рода экспертиз образование, квалификацию, специальности, стаж работы.

Оснований для проведения повторной экспертизы суд не усмотрел, так как каких-либо объективных данных, позволяющих усомниться в обоснованности, полноте представленного заключения судебной экспертизы, не имеется. Выводы указанной экспертизы не противоречат материалам дела.

Об отказе назначения повторной судебной экспертизы вынесено отдельное определение суда, имеющееся в материалах дела.

Вместе с тем к выводам заседания врачебной комиссии, изложенным в Протоколе №27 БУЗ ВО «ВГКБ №3» от 01.12.2017г. и экспертному заключению ООО ВТБ МС №25011-0001 от 25.07.2017г. (протокол оценки качества медицинской помощи), суд относится критически, поскольку указанные выводы противоречат выводам судебной экспертизы, проведенной по более полным материалам дела, проведенной в судебном порядке, с предупреждением экспертов об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

С учетом изложенного, суд считает, что совокупность установленных при рассмотрении дела обстоятельств позволяет прийти к выводу о наличии дефектов оказания медицинской помощи ответчиком ФИО1, что привело к его смерти и порождает для истицы право на компенсацию морального вреда.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В силу ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 года N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (п. 2 Постановления). Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.

Суд также учитывает, что согласно положениям Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2); каждый имеет право на жизнь (пункт 1 статьи 20); право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (пункт 1 статьи 41).

Принимая во внимание, что гибель родственника и близкого человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, а в случае истицы, которая лишилась матери, подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Утрата близкого человека (родственника) рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние субъективного стресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

Исходя из вышеизложенного, поскольку близкие родственники во всех случаях испытывают нравственные страдания, вызванные смертью близкого, факт причинения им морального вреда предполагается и установлению подлежит лишь размер его компенсации.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию, суд учитывает положения ст. 1101 ГК РФ, при этом принимаются во внимание характер нравственных страданий истицы, фактические обстоятельства дела, степень родства с умершим (муж-жена), в связи с чем, суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истицы 500 000 рублей.

Согласно ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счет возмещения вреда не засчитывается

Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержатся в Федеральном законе от 12 января 1996 г. №8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 12 января 1996 г. №8-ФЗ "О погребении и похоронном деле", погребение понимается как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК Российской Федерации) лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Таким образом, в силу статьи 5 ФЗ "О погребении и похоронном деле" вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

В соответствии со статьей 13 ФЗ "О погребении и похоронном деле" погребение определяется как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. В состав действий по погребению включаются услуги по предоставлению гроба и других ритуальных предметов (венки и другое), перевозка тела (останков) умершего на кладбище, организация подготовки места захоронения, непосредственное погребение, установка ограды, памятника на могилу.

При этом суд исходит из положений статей 3, 5, 13 Федерального закона "О погребении и похоронном деле" о необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти и определяющие погребение, как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям.

В соответствии с вышеуказанной статьей расходы на приобретение погребальных принадлежностей являются необходимыми и разумными расходами по захоронению, соответствующими обычно совершаемыми обрядовыми действиями.

Исходя из смысла изложенных норм, к числу необходимых расходов на погребение помимо средств, затраченных непосредственно на захоронение погибшего, относятся и ритуальные расходы, включая приобретение венков, поминание умершего, поскольку увековечивание памяти умерших является сложившейся традицией.

Истец Усачева Е.А. просит взыскать расходы на погребение, из которых:

-         расходы на покупку гроба, креста и иных ритуальных предметов, работ по захоронению составили 27978 руб.,

-         расходы на подготовку тела умершего к погребению, общее бальзамирование трупа составили 6554 руб.

В обоснование заявленных требований представлено: счет-заказ №4433 от 28.03.2017г. Воронежского похоронного бюро (л.д.202), договор №1219 от 28.03.2017г. с БУЗ ВО ВГКБ №3 на оказание платных услуг, квитанция (л.д.202,203).

С учетом представленных доказательств, подтверждающих несение расходов на погребение на общую сумму 34 532 руб., суд приходит к выводу о необходимости взыскания с ответчика в пользу истца указанных расходов.

Кроме того, в соответствии со ст.98 ГПК РФ с ответчика БУЗ ВО «ВГКБ №3» в пользу Усачевой Е.А. подлежит взысканию сумма составляющая оплату за проведенную судебную экспертизу по данному делу в размере 120 000 руб., поскольку определение суда об ее оплате исполнено Усачевой Е.А., что подтверждается договором №47/04-18г. на оказание услуг по проведению медицинской экспертизы и квитанцией №0037 от 16.04.2018г. (л.д.206-210, 211).

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Таким образом, с учетом удовлетворения требований неимущественного характера с ответчика подлежит взысканию в доход муниципального бюджета государственная пошлина в размере 1 681,28 рублей (ст. 333.19 НК РФ).

Руководствуясь ст. ст. 67, 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница № 3» в пользу Усачевой Елены Александровны компенсацию морального вреда в размере 500000руб., расходы на погребение в размере 34532руб., расходы по оплате судебной экспертизы в размере 120000 руб.

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница № 3» в доход муниципального бюджета госпошлину в размере 1 681,28 руб.

На решение может быть подана апелляционная жалоба, а прокурором принесено апелляционное представление в Воронежский областной суд через Центральный районный суд г. Воронежа в течение одного месяца со дня его принятия судом в окончательной форме.

Судья Ермолов С.М.

Мотивированное решение составлено 09.07.2018г.