Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1/2020 (2-1440/2019;) ~ М-788/2019 от 25.02.2019

Копия

<данные изъяты>

Решение

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ. Промышленный районный суд г. Самары в составе:

председательствующего Умновой Е. В.,

при секретаре – помощнике судьи Варевцевой И. Ю.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО1 к ФИО3, ФИО2 о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности, истребовании имущества из чужого незаконного владения,

                        Установил:

Изначально в суд с иском о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности, признании права собственности к ответчице ФИО3 обратилась ФИО5, которая в обоснование своих требований указала, что между ФИО5 и ее внучкой ФИО3 в феврале 2019г. заключен договор дарения, по условиям которого она подарила принадлежавшую ей на праве собственности квартиру по адресу: <адрес>, ответчице.

Истица указала, что с 07.07.2018г. по 20.07.2018г. она проходила лечение в клинической больнице ОАО «РЖД» с диагнозом – ишемический инсульт.

20.01.2019г. в <адрес> приехала ФИО22, бывшая невестка, с детьми ФИО3 и Захаром и предложила истице поехать в <адрес> на лечение, пообещав содействие.

22.01.2019г. ФИО5 выехала в <адрес>, где проходила лечение сосудов головного мозга в Кардиологическом Санаторном Центре «Переделкино». В период нахождения в указанном санатории, бывшая невестка истицы ФИО22, сообщив истице о том, что та договорилась с ведущим нейрохирургом <адрес> по поводу ее осмотра и консультации, примерно в 10 числах февраля 2019г. отвезла ее, как ФИО5 полагала, на осмотр к нейрохирургу. В коридоре офиса, куда ее привезли, к ней подошла девушка и попросила подписать какие-то бумаги. Поскольку истица полагала, что это запись на прием она подписала данные бумаги, однако, консультация врача так и не состоялась.

После выписки из санатория 14.02.2019г., ФИО22 забрала истицу к себе на неделю и уже находясь у нее в гостях истица узнала, что подарила принадлежавшую ей квартиру своей внучке, ответчице. Однако, несмотря на дарение, квартира осталась в пользовании истицы.

Истица указала, что в силу своего состояния здоровья она не могла осознавать юридические последствия совершенной ею сделки, не была способна понимать значение своих действий и руководить ими по причине временного ослабления мозговой активности, в связи с чем, не могла понимать в какую организацию она приехала и какие документы подписала в момент совершения спорной сделки.

Указала, что в связи с необходимостью представления ее интересов в суде для восстановления нарушенного права, ею заключен договор с ООО «Волга Люкс», в связи с чем, понесены расходы в сумме 20 000 руб.

На основании изложенного, истица ФИО5 просила суд признать договор дарения, заключенный между ней и ФИО3, недействительным, признать недействительным свидетельство о праве собственности на спорную квартиру по адресу: <адрес>, 149-4, восстановив ее право собственности на указанный объект недвижимости, а также просила взыскать с ответчицы ФИО3 в ее пользу расходы по оплате юридических услуг в сумме 20 000 руб.

В ходе судебного разбирательства в качестве соответчика привлечена ФИО2, собственник спорной квартиры в настоящее время.

Впоследствии истица ФИО5 уточнила исковые требования, просила суд признать договор дарения от 29.01.2019г., заключенный между ней и ФИО3, недействительным, применить последствия недействительности сделки, исключив запись о государственной регистрации договора дарения от 07.02.2019г. №, запись о государственной регистрации договора купли-продажи, заключенного между ФИО3 и ФИО2, восстановив право собственности истицы на квартиру по адресу: <адрес>, 149-4, взыскать с ответчицы ФИО3 в ее пользу расходы по оплате юридических услуг в сумме 20 000 руб., расходы по оплате государственной пошлины в сумме 30 797 руб.

В ходе судебного разбирательства, а именно 31.03.2019г. истица ФИО5 умерла, поскольку спорное правоотношение допускало правопреемство, определением от 20.05.2019г. Промышленного районного суда <адрес> производство по делу было приостановлено до определения правопреемников умершей истицы ФИО5

Определением Промышленного районного суда <адрес> от 01.10.2019г. произведена замена истицы ФИО5 на правопреемника (наследника) ФИО1

Истец ФИО1 в ходе судебного разбирательства уточнил исковые требования указав, что в момент совершения спорного договора дарения его мать ФИО5 находилась в таком состоянии, что не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем, по мнению истца, данный договор заключен помимо воли дарителя, т.е. ФИО5 На основании изложенного, истец ФИО1 просил суд признать договор дарения, заключенный между ФИО5 и ФИО3 недействительным, истребовать из незаконного владения ФИО2 квартиру по адресу: <адрес>4, и включить указанную квартиру в наследственную массу, открывшуюся со смертью ФИО5, а также просил взыскать с ФИО3 в его пользу расходы по оплате юридических услуг в сумме 20 000 руб. и расходы по оплате государственной пошлины в сумме 30 797 руб.

В ходе судебного разбирательства в качестве третьего лица привлечена нотариус ФИО6

В судебном заседании представитель истца по доверенности ФИО21 уточненные исковые требования поддержал в полном объеме, дал пояснения аналогичные описательной части решения. Кроме того, дополнил, что не согласен с выводами судебной экспертизы, поскольку экспертами дан не однозначный ответ на второй вопрос экспертизы. Также судебными экспертами не учтены результаты осмотров специалистами ООО «Праксис», ГБУЗ «Самарский психиатрический диспансер», подтверждающие наличие психического расстройства, результаты осмотра профессора ФИО7 Указал, что судебными экспертами необоснованно отвергнут вывод о том, что даритель ФИО5 была внушаема, поскольку данные обстоятельства подтверждаются телефонными разговорами, состоявшимися между истцом и дарителем ФИО5 в юридически значимый период, свидетельствующими о том, что на ФИО5 оказывалось давление. Просил удовлетворить исковые требования в полном объеме.

Представитель ответчиц ФИО3 и ФИО2 по доверенности ФИО22 в судебном заседании исковые требования не признала в полном объеме, дала пояснения аналогичные доводам, изложенным в письменных возражениях на иск. Пояснила, что с выводами заключения судебной экспертизы согласна. Просила в иске отказать в полном объеме.

Третьи лица нотариус ФИО6, Управление Росреестра по <адрес> в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом, сведения о причинах неявки суду не сообщили.

Эксперт ГБУЗ «СОКПБ» ФИО8 в судебном заседании пояснила, что является членом комиссии экспертов, подготовивших заключение судебной экспертизы по данному делу, в связи чем, указала, что 12.12.2019г. проведено заседании экспертной комиссии в рамках проведения судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы в отношении ФИО5, по результатам которой в суд направлено ходатайство о предоставлении дополнительной информации, отказного материала по заявлению ФИО5 После получения дополнительной информации, изучив представленные материалы, комиссия пришла к выводу, что на момент оформления договора дарения <адрес>.01.2019г. ФИО5 обнаруживала клинические признаки органического расстройства личности в связи с сосудистым поражением центральной нервной системы. Диагноз обоснован данными медицинской документации, результатами ее осмотра врачом-неврологом 06.02.2019г. и психолого-психиатрического освидетельствования специалистами ООО «Праксис». Указала, что расстройство выражено незначительно, поскольку не достигало деменции (синдрома приобретенного слабоумия), не сопровождалось выраженными нарушениями социальной адаптации, соответственно, ФИО5 определенно могла понимать значение своих действий. У нее присутствовала критика к своему действию, она сожалела о содеянном, высказывала негативное отношение то к снохе, то к сыну. Пояснила, что диагноз, указанный профессором в санатории «Переделкино», носит декларативный характер, описание нарушений не позволяет оценить их качество, степень выраженности. Кроме того, в официальном ответе на запрос санатория «Переделкино», наличие нарушений когнитивных функций у ФИО5 не подтверждено. Указала, что психолог ООО «Праксис» отмечает тревожность, которая возможно усиливала те волевые и эмоциональные нарушения, которые имели место быть. Близко к сделке у ФИО5 имелись дисмнестические нарушения – это ослабление памяти, однако ни снижение, ни нарушение не отмечены. Эксперт указала, что комиссия не отрицает наличие расстройства личности у ФИО5, но степень, установленная профессором КСЦ «Переделкино», не убедительна, поскольку описания симпотомов не достаточно для действительной диагностики, так как не позволяет определить степень выраженности нарушений. Пояснила, что в ходе исследования установлено, что ФИО5 самостоятельно обращалась в правоохранительные органы с заявлением о возврате ее денежных средств. У ФИО5 имеются эмоционально волевые нарушения (возрастные, после инсультные). Факт сожаления свидетельствует о сохранности критического осмысления сложившейся ситуации. Снижение критического осмысления у ФИО5 имелось, однако, это не говорит о его потере, утрате, снижение происходило из-за особенностей характера, личности подэкспертной. Психолог высказался определенно, что у нее имеются нарушения внимания, памяти, но они умеренные, при этом, у психологов есть четыре степени: легкая, умеренная, выраженная и грубо выраженная, у психиатров их три – умеренная (легкая), выраженная и грубо выраженная. Пояснила, что с выводами врача «Праксис» Свидетель №1 о наличии у подэкспертной слабоумия, комиссия, проводившая судебную экспертизу, не согласна, поскольку данные выводы должны быть подтверждены конкретными доводами, симптоматикой, а этого в заключении нет. Подтвердила выводы заключения судебной экспертизы, указав, что ФИО5 определенно могла понимать значение своих действий и их последствия. После совершения сделки изменила свое отношение к ней, могла передумать. Расстройство личности, имеющиеся эмоциональные нарушения, в том числе возрастные, возможно ограничивали, но не лишали ФИО5 возможности оценивать свои действия и их последствия. Что касается заключения ГБУЗ «СПНД» о наличии деменции у ФИО5, отметила, что описанная в нем симптоматика не соответствует медицинскому классификатору для данного диагноза, а соответствует диагнозу - органическое расстройство личности.

Допрошенная в судебном заседании эксперт ФИО10 пояснила, что является одним из членов комиссии экспертов - психолог, проводивших судебную экспертизу по данному делу, в связи с чем, она оценивала наличие когнитивных нарушений, их степень, при этом, грубых нарушений у ФИО5 не обнаружено. Указала, что снижение критичности свойственно ФИО5, однако, при ответе на поставленный вопрос значение имеет степень выраженности. Подтвердила вывод, что ФИО5 понимала, осознавала значение своих действий, не только в юридически значимый период, но и в ближайшее к нему время, об этом свидетельствует совокупность представленных и исследованных материалов при подготовке заключения судебной экспертизы.

Свидетель ФИО11, допрошенная в предыдущем судебном заседании пояснила, что знает истца ФИО1, поскольку он является сыном умершей ФИО5, с которой они являлись соседями по даче и дружили, однако, в квартире по адресу: <адрес>4, свидетель никогда не была. Свидетелю известно, что в июле 2018г. у ФИО5 случился инсульт, впоследствии свидетель стала замечать странности, а именно, ФИО5 среди белого дня мылась на даче в тазике, не взирая на присутствие соседей; в основном очень много времени занималась обработкой грядок на даче, даже в ночное время, в связи с чем, складывалось впечатление, что ФИО5 просто не различала день и ночь. Указала, что она приезжала к ФИО5 в больницу, когда она находилась на лечении с инсультом, приносила ей фрукты, кормила ее, и иногда ФИО5 не узнавала свидетеля. Пояснила, что осенью 2019г. также случился странный случай, ФИО5 позвонила ей и попросила поехать на дачу, что бы свидетель показала дачу покупателям, однако, никто на осмотр дачи не явился, свидетель позвонила ФИО5 и сказала об этом, последняя удивилась данному обстоятельству.

Свидетель ФИО12, допрошенная в предыдущем судебном заседании, показала, что ФИО5 является ее сестрой, а истец ФИО1 соответственно племянником. Указала, что в июле 2018г. у сестры произошел инсульт, в связи с чем, у ФИО5 была парализована левая сторона, она нуждалась в посторонней помощи, которую оказывала свидетель, либо подруги умершей. Указала, что после инсульта она стала замечать за ФИО5 «странности с головой». Так ФИО5 рассказывала, что она, лежа в больнице, вставала в постели ночью и, заблудившись, заходила в чужую палату, хотя этого в действительности не могло быть, поскольку сразу после инсульта ФИО5 не могла ходить. В августе 2018г. ФИО5 находилась на лечении в связи с сердечным заболеванием, принимала лекарственный препарат варфарин. Пояснила, что ФИО5 уходя из дома, могла оставить дверь открытой, также она рассказывала свидетелю, что ходила гулять в ночное время, что говорит о том, что она путала время суток.

Допрошенная в предыдущем судебном заседании свидетель ФИО13 пояснила, что поддерживала дружеские отношения с ФИО5, в связи с чем, может пояснить, что летом 2018г. с ФИО5 случился инсульт, после которого она находилась в плохом состоянии, поскольку очень переживала, что не сможет ходить, при этом на помощь свидетеля реагировала агрессивно. Свидетель замечала за ФИО5, что при покупках в магазинах она не могла оценить свою возможность расплатиться за них, а также говорила свидетелю, что боится оставаться дома одна.

Свидетель ФИО14 в предыдущем судебном заседании пояснила, что знает истца и его мать, умершую ФИО5, поскольку является председателем ТСЖ «Радужный» по адресу спорной квартиры, в связи с чем, ей известно, что летом 2018г. у ФИО5 случился инсульт, она потеряла сознание прямо около подъезда их дома. Поскольку истец в указанный период сломал ногу, он не смог помочь матери, свидетель вызывала для ФИО5 скорую помощь. Указала, что после этого случая она ФИО5 не видела.

Допрошенная в предыдущем судебном заседании свидетель Свидетель №2 пояснила, что является врачом-психиатром и работает в клинике «Праксис». 27.02.2019г. ФИО5 проходила на психиатрическое освидетельствование в указанную клинику по просьбе своего сына ФИО1, при этом, свидетель лично не проводила беседу с обследуемой, а оценила ее состояние по представленным медицинским документам и описаниям осматривающих ее специалистов. Указала, что по результатам освидетельствования выявлены нарушения в эмоциональной сфере, нарушения внимания, памяти, в связи с чем, диагностировано органическое расстройство личности. Указала, что исходя из того, что ФИО5 перенесла инсульт, данное обстоятельство отразилось на ее личностных характеристиках, проявление импульсивности в поступках, без оценки последствий которые могут наступить после их совершения. Указала, что в медицинской карте ФИО5 имеются сведения о том, что она несколько раз обращалась к неврологам, в том числе с жалобами на отсутствие улучшения ее состояния. Пояснила, что из беседы с ФИО5 были очевидны ее эмоциональные переживания относительно факта совершения ею дарения квартиры, переходившее в нервное состояние, т.к. она не могла четко вспомнить или сформулировать что-либо. Пояснила, что она не имеет возможности однозначно ответить на вопрос о том, могла или не могла ФИО5 осознавать характер собственных действий в момент совершения спорной сделки.

Свидетель Свидетель №1, допрошенная в предыдущем судебном заседании, пояснила, что является врачом-психиатром ООО «Праксис». В результате освидетельствования ФИО5 у нее выявлено органическое расстройство личности, выражавшееся в когнитивных нарушениях в более чем средней степени, при этом, факторы депрессии и тревожности усиливали данное состояние. Указала, что во время беседы ФИО5 была обеспокоена возможностью остаться в беспомощном состоянии, говорила, что к внучке ездила за медицинской помощью, пояснила, что тогда подписала какие-то документы и после произошедшего никому не доверяет, поскольку после лечения потеряла квартиру.

Заслушав объяснения представителей сторон, допросив свидетелей, судебных экспертов, исследовав материалы дела, материал об отказе возбуждении уголовного дела № от 25.02.2019г. по заявлению ФИО5, предоставленный по запросу суда ОП № УМВД России по <адрес>, суд приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что истец ФИО1 является сыном ФИО5 и отцом ответчицы ФИО3

Мать истца ФИО5 с 06.10.2000г. по день своей смерти имела регистрацию по адресу: <адрес>, что подтверждается копией паспорта ФИО5 Распоряжением № от 28.03.2014г. первого заместителя Главы г.о. Самара указанный <адрес> по Ташкентскому переулку <адрес> признан аварийным и подлежащим сносу.

Установлено, что в указанном жилом помещении также зарегистрирован ФИО1, что подтверждается справкой ФКУ «ГБ МСЭ по <адрес>» Минтруда России БМСЭ № от 14.11.2018г., вместе с тем, фактически проживает по адресу: <адрес>, со своей семьей: супругой ФИО16 и дочерью ФИО17, что подтверждается справкой–информацией УУП ПП № ОП 1 УМВД России по <адрес> от 19.08.2019г.

Установлено, что квартира по адресу: <адрес>, с 14.03.2016г. принадлежала на праве собственности ФИО5 на основании договора дарения от 03.03.2016г., заключенного с дарителем ФИО1 (сыном ФИО5), что подтверждается договором дарения от 03.03.2016г. и свидетельством о государственной регистрации права от 15.03.2016г. При этом, из материалов дела следует, что ранее спорный объект недвижимости принадлежал истцу по ФИО1 на основании договора купли-продажи от 18.02.2016г., а также соглашения о разделе имущества, нажитого в период брака от 12.02.2016г., и договора купли-продажи от 18.02.2016г., заключенного между ФИО1 и ФИО22 (представитель ответчиков, бывшая супруга истца ФИО1).

29.01.2019г. между дарителем ФИО5 и одаряемой ФИО3 (внучкой дарителя) заключен договор дарения, по условиям которого даритель ФИО5 безвозмездно передала в собственность одаряемой ФИО3, принадлежащую ей на праве собственности квартиру по адресу: <адрес>, а одаряемая ФИО3 приняла в дар указанную квартиру. Договор дарения квартиры от 29.01.2019г. зарегистрирован в Управлении Росреестра 07.02.2019г. запись о регистрации №.

В ходе судебного разбирательства установлено, что ответчица ФИО3 на основании договора купли-продажи от 19.02.2019г. спорную квартиру по адресу: <адрес>4, продала за 5 000 000 руб. гр. ФИО2, таким образом, с 27.02.2019г. спорный объект недвижимости принадлежит на праве собственности ответчице ФИО2, что подтверждается выписками из ЕГРН.

Из материалов дела следует, что ФИО5 25.02.2019г. обращалась в ОП № У МВД России по <адрес> с заявлением о проведении проверки по факту завладения ее денежными средствами, находившимися на банковском счете, гр. ФИО22 По результатам проведенной проверки ОУР ОП № У МВД России по <адрес> 04.08.2019г. вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по основаниям п. 1 ч. 1ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ст. ст. 158, 159 УК РФ.

25.02.2019г. ФИО5 обратилась в суд с исковыми требованиями о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности, указав, что заключая договор дарения от 29.01.2019г. с ФИО3, не понимала значение собственных действий и не могла руководить ими, то есть по основаниям, изложенным в п. 1 ст. 177 ГК РФ, при разрешении которых суд приходит к следующему.

Согласно ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им. оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Статьей 421 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

На основании ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу положений п. 3 ст. 574 ГК РФ, договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Согласно ст. 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В соответствии со ст. 167 Гражданского кодекса РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Учитывая приведенные положения, необходимо учитывать, что согласно спорному договору дарения от 29.01.2019г., заключенному между дарителем ФИО5 и одаряемой ФИО3, сторонами согласовано, что квартира по адресу: <адрес>, считается переданной одаряемой ФИО3 с момента подписания указанного договора, то есть с 29.01.2019г. (п. 6 договора).

В п. 13 стороны подтверждают, что они в дееспособности не ограничены, под опекой, попечительством не состоят; по состоянию здоровья могут самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять свои обязанности; не страдают заболеваниями, препятствующими осознавать суть подписываемого договора и обстоятельства его заключения и то, что у сторон отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершить их указанный договор.

В п. 15 договора указано, что даритель и одаряемая являются друг другу близкими родственниками, бабушкой и внучкой.

Сторонами в договоре (п. 16) указано, что содержание ст. ст.161, 209, 233, 288, 292, 450, 551, 572(договор дарения), 573, 576, 578 (отмена дарения) ГК РФ, ст. 30, 38 ЖК РФ им известны.

Установлено, что указанный договор составлялся в трех экземплярах: первый у дарителя ФИО5, второй у одаряемой ФИО3 и третий в Управлении Росреестра (п. 21 договора). Из договора следует, что он подписан лично дарителем ФИО5 и одаряемой ФИО3

30.01.2019г. договор дарения квартиры, заявления о государственной регистрации прав на недвижимое имущество ФИО3 и ФИО5 сданы ими лично в МФЦ городского значения, что подтверждается описью документов, принятых для оказания государственных услуг, выданной ведущим специалистом по предоставлению услуг ФИО18 – 30.01.2019г.

Таким образом, спорный договор дарения квартиры от 29.01.2019г. зарегистрирован в Управлении Росреестра по <адрес> 07.02.2019г., запись о регистрации №.

Учитывая буквальное содержание договора дарения от 29.01.2019г., следует, что волеизъявление ФИО5 о совершении дара спорной квартиры выражено в надлежащей письменной форме, лично подписано ею, при этом, ею в последующем совершены действия, направленные на государственную регистрацию указанного договора, в связи с чем, данный документ свидетельствует о том, что даритель ФИО5 в момент заключения договора понимала природу совершаемых ею юридических действий, так как ею совершены последовательные действия, выразившие в заключении договора в письменной форме и действия, направленные на государственную регистрацию указанной сделки, соответственно, ФИО5 в указанный юридически значимый период времени осознавала правовые последствия собственных действий.

В подтверждение доводов о том, что ФИО5 не осознавала характер заключаемого ею договора, не могла предвидеть результат совершаемой ею сделки, в материалы дела истицей представлены следующие доказательства: письменные результаты консультации, проведенной врачом-неврологом ФИО7 «Кардиологический Санаторный Центр «Переделкино», которым поставлен диагноз клинический: ЦВБ –I 67.<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Вместе с тем, из материалов дела следует, что ФИО5 умерла ДД.ММ.ГГГГ., в стационаре от заболевания, что подтверждается медицинским свидетельством о смерти от <данные изъяты>

В соответствии со статьей 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (часть 1).

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2).

Частью 1 статьи 79 названного Кодекса установлено, что при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии с положениями статьи 87 этого же Кодекса в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту (часть 1).

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам (часть 2).

Согласно статье 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение является важным видом доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования. Выводы экспертов могут быть определенными (категоричными), альтернативными, вероятными и условными. Определенные (категорические) выводы свидетельствуют о достоверном наличии или отсутствии исследуемого факта.

В рамках данного судебного разбирательства судом назначалась посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось ГБУЗ «Самарская областная клиническая психиатрическая больница».

Согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов от 12.12.2019г. № ГБУЗ «Самарская областная клиническая психиатрическая больница» установлено, что ФИО5 на момент оформления договора дарения квартиры 29.01.2019г. обнаруживала клинические признаки органического расстройства личности в связи с сосудистым поражением центральной нервной системы <данные изъяты> Диагноз обоснован данными медицинской документации (о <данные изъяты>. В заключении указано, что при формулировании экспертных выводов эксперты не могут принять во внимание показания врачей-психиатров Свидетель №1 и Свидетель №2 в части установления у ФИО5 деменции (синдрома приобретенного слабоумия) ввиду того, что симптомы деменции ими не описаны в медицинском заключении и не обосновываются убедительно результатами проведенного в рамках комплексного исследования психологического обследования познавательных функций ФИО5 27.02.2019г. Вывод врачебной комиссии ГБУЗ СО «Самарский психоневрологический диспансер» от марта 2019г. о наличии у ФИО5 сосудистой деменции также не может быть принят во внимание экспертами ввиду того, что не соотносится по времени с юридически значимым периодом времени и может отражать симптомы временной декомпенсации психоорганического синдрома (когнитивных нарушений), психогенно обусловленной (в условиях судебной, психотравмирующей, стрессовой ситуации). Исходя из анализа всего объема представленной на исследование информации установлено, что ко времени оформления оспариваемого документа от 29.01.2019г. у ФИО5 не наступило существенного нарушения ее социальной адаптации и органическое расстройство личности не сопровождалось выраженным интеллектуальным снижением с симптомами слабоумия (с учетом данных ее патопсихологического обследования от 27.02.2019г.), она проживала независимо, осмысливала наступившие у нее изменения в состоянии здоровья и стремилась к их исправлению, незадолго до оформления оспариваемого документа прошла обследование медико-социальной экспертной комиссией для установления группы инвалидности (30.11.2018г.), сообщила сыну о своем разочаровании в нем, о чувстве обиды, письменная продукция подэкспертной указывает на сожаление ее по поводу совершенной сделки, но факт сожаления свидетельствует о сохранности критического осмысления сложившейся ситуации: она последовательно излагает тезисы выступления в суде, свою позицию по делу; кроме того, она выдала доверенность на представление ее интересов в суде (25.02.2019г.), лично обращалась в правоохранительные органы с заявлением о возврате ее денежных средств (показания ею в ходе опроса изложены последовательно, с указанием дат и важных деталей). С учетом вышесказанного, экспертная комиссия пришла к заключению, что ФИО5 на момент оформления договора дарения <адрес>.01.2019г., несмотря на наличие органического расстройства личности, в связи с сосудистым поражением центральной нервной системы, могла понимать значение своих действий и руководить ими.

По смыслу положений ст. 86 ГПК РФ заключение судебной экспертизы является одним из самых важных видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования.

Тем не менее, суд при наличии в материалах дела заключения судебной экспертизы не может пренебрегать иными добытыми по делу доказательствами, в связи с чем, законодателем в ст. 67 ГПК РФ закреплено правило о том, что ни одно доказательство не имеет для суда заранее установленной силы, а в ч.3 ст. 86 ГПК РФ отмечено, что заключение эксперта для суда необязательно и оценивается наряду с другими доказательствами.

Однако, указное не свидетельствует о праве суда самостоятельно разрешать вопросы, требующие специальных познаний в определенной области науки.

При таком положении дел суд может отвергнуть заключение судебного эксперта в том случае, если оно явно противоречит остальным доказательствам по делу, которые каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали бы наличие обстоятельств, не установленных экспертным заключением, противоречащих ему.

Учитывая изложенное, заключение судебного эксперта оценивается судом по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу в совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Кроме того, суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, а также процессуальных прав лиц, участвующих в деле, на предмет соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Учитывая приведенные положения действующего законодательства, у суда нет оснований сомневаться в правильности и объективности заключения посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку данное заключение основано на всестороннем и полном изучении имеющихся в гражданском деле материалов, а также отказного материала по факту проверки по заявлению ФИО5, члены комиссии имеют большой стаж работы по специальности, не имеют никакой заинтересованности в исходе дела, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Учитывая, что заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов от 12.12.2019г. № ГБУЗ «Самарская областная клиническая психиатрическая больница» содержит подробное описание проведенного исследования, однозначные выводы, ответы на поставленные судом вопросы, выполнено оно с соблюдением процессуального порядка проведения судебной экспертизы, является научно обоснованным, полным, достоверным, в сопоставлении с другими доказательствами собранными в рамках рассмотрения настоящего дела, именно оно принимается судом в качестве достоверного доказательства о наличии, либо отсутствии психического расстройства у ФИО5 на момент заключения спорного договора и ее возможности по своему психическому состоянию понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

Учитывая приведенные доводы, ходатайство представителя истца ФИО21 о назначении повторной судебной экспертизы судом отклонено, поскольку в соответствии с положениями гражданско-процессуального законодательства определение обстоятельств, имеющих значение для дела, а также истребование, прием и оценка доказательств относится к исключительной компетенции суда, назначение экспертизы является правом, а не обязанностью суда. Не согласие представителя истца с выводами заключения судебной экспертизы является собственным умозаключением, направленным на достижение желаемого им результата в рассмотрении данного гражданского дела.

Оценив все представленные доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, исходя из конкретных обстоятельств дела, вышеприведенных норм законодательства, регулирующих спорные правоотношения, суд приходит к выводу о том, что допустимых и достоверных доказательств того, что ФИО5 в момент совершения оспариваемого договора дарения от 29.01.2019г. не была способна понимать значение своих действий или руководить ими истцом не представлено. Более того, ни одно из представленных в материалы дела доказательств однозначно, достоверно не свидетельствует о развитии и/или наличии у ФИО5 психического расстройства, заболевания, которое бы могло значительно повлиять на ее критические и прогностические способности, исключавшие возможность понимать значение собственных действий и руководить ими, несмотря на наличие у ФИО5 органического расстройства личности, в связи с сосудистым поражением центральной нервной системы.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания указанного договора дарения от 29.01.2019г. недействительным по основаниям, указанным в ст. 177 Гражданского кодекса РФ, в связи с чем, суд полагает, что требования ФИО1 о признании указанной сделки недействительной не законны, не обоснованы и удовлетворению не подлежат.

Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Исходя из того, что доводы истца о недействительности спорного договора дарения от 29.01.2019г. своей обоснованности не нашли, напротив, согласно выводам заключения судебной экспертизы установлено, что ФИО5 в момент заключения спорного договора дарения от 29.01.2019г. могла понимать значение своих действий и руководить ими, оснований для применения последствий недействительности сделки в данном случае также не имеется, в связи с чем, указанные требования не подлежат удовлетворению.

Учитывая, что требования истца ФИО1 о признании первоначальной сделки, а именно – договора дарения от 29.01.2019г. недействительной в ходе данного судебного разбирательства не нашли своей обоснованности, договор купли-продажи от 19.02.2019г. также не является недействительной сделкой, поскольку ФИО3 приобрела право собственности на спорную квартиру на законных основаниях и вправе была отчуждать принадлежащую ей квартиру третьему лицу по любому предусмотренному законом основанию. При таких обстоятельствах, последующий договор купли-продажи от 19.02.2019г., заключенный между ФИО3 и ФИО2, соответствует закону, следовательно, требования ФИО1 об истребовании квартиры, расположенной по адресу: <адрес>4, из незаконного владения ФИО2 не обоснованы и удовлетворению не подлежат, исходя из того, что с момента приобретения указанной квартиры по договору купли-продажи от 19.02.2019г. и последующей регистрации права собственности ответчица ФИО2 является законным собственником спорного недвижимого имущества.

В соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Учитывая, что исковые требования о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности, истребовании квартиры из чужого незаконного владения признаны судом необоснованными и не подлежащими удовлетворению, требования о включении квартиры по адресу: <адрес>, в состав наследственной массы наследодателя ФИО5 удовлетворению не подлежат, поскольку <адрес> не являлась собственностью ФИО5 на момент ее смерти – 31.03.2019г., в связи с чем, имущественные права в отношении указанного объекта недвижимости не подлежат включению в наследственную массу, открывшуюся после смерти ФИО5

Исходя из того, что в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме, в соответствии со ст.ст. 96,98,100 ГПК РФ требования о взыскании с ФИО3 судебных расходов, связанных с оплатой юридических услуг в сумме 20 000 руб. и государственной пошлины в сумме 30 797 руб. также удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Решил:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать в полном объеме.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд через Промышленный районный суд г. Самары в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения суда.

Мотивированное решение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.

Председательствующий: подпись                Е. В. Умнова

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>