Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1527/2013 от 28.02.2013

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Ленинский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Болочагина В.Ю., при секретаре Гурьяновой А.О., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Шмидт Е.В. к Плужникову О.А, о возмещении убытков и компенсации морального вреда,

установил:

Шмидт Е.В. (прежняя фамилия – Авдеева, л.д. 39), обратилась в Ленинский районный суд <адрес> с иском к ОАО СК «Астро-Волга» о взыскании страховой выплаты и к Плужникову О.А. о взыскании денежной суммы и компенсации морального вреда. В обоснование требования указывает, что ДД.ММ.ГГГГ в 21 час 30 минут Плужников О.А., управляя автомобилем <данные изъяты> в темное время суток выехал на полосу, предназначенную для движения встречного транспорта, где допустил столкновение с движущемся во встречном направлении автомобилем <данные изъяты> под её управлением, нарушив п. п. 9.1, 10.1 Правил дорожного движения РФ. Она получила тяжелую сочетанную черепно-мозговую травму, ушиб головного мозга тяжелой степени, перелом костей таза, ушиб грудной клетки, ушибленные раны лобной и ушной раковины, была госпитализирована в ГБ им. Калинина. Просила взыскать с ОАО СК «Астро-Волга» страховую выплату, соответствующую утраченному заработку за сентябрь и октябрь 2011 г. в размере 22 000 рублей, соответствующую упущенной выгоде по договору аренды транспортного средства (без экипажа) выгода за сентябрь и октябрь 2011 г. в размере 30 000 рублей и расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, с Плужникова О.А. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, денежную сумму в 36 270 рублей, на которую был уменьшен размер страхового возмещения, расходы на оплату услуг судебно-медицинской экспертизы в размере 4 315 рублей и расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей.

В ходе разбирательства дела истица изменила заявленные требования, просила взыскать с ОАО СК «Астро-Волга» страховую выплату, соответствующую утраченному заработку за сентябрь, октябрь и ноябрь 2011 г. в размере 33 000 рублей и расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, с Плужникова О.А. в возмещение упущенной выгоды по договору аренды транспортного средства (без экипажа) выгода за сентябрь-декабрь 2011 г. в размере 60 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, денежную сумму в 36 270 рублей, на которую был уменьшен размер страхового возмещения, расходы на оплату услуг судебно-медицинской экспертизы в размере 4 315 рублей и расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ требования к Плужникову О.А. выделены в отдельное производство.

В судебном заседании истица и её представитель по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Чечев А.И. заявленные требования поддержали.

Представитель ответчика по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Прохоров А.А. иск не признал, представил письменный отзыв (л.д. 141-142).

Третье лицо ООО «Прима» представителя в судебное заседание не направило, отзыва на иск не представило, о времени и месте разбирательства дела извещалось.

Изучив материалы дела, заслушав лиц, участвующих в деле, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению ввиду следующего.

Согласно справке о дорожно-транспортном происшествии (л.д. 8), составленной инспектором ДПС ОБ ГИБДД ОМВД России по <адрес>, ДД.ММ.ГГГГ, в 21 час 30 минут, на 9 км автодороги <адрес> – <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие – столкновение автомобиля <данные изъяты> принадлежащего Плужникову О.А., под управлением последнего, автомобиля Хундай <данные изъяты>, принадлежащего истице, под её же управлением, и автомобиля Дэу нексия, государственный регистрационный знак У428ЕЕ 73, принадлежащего Столяровой Е.Е., под управлением Матюшина В.В.

Виновным в дорожно-транспортном происшествии признан Плужников О.А., допустивший выезд на сторону дороги, предназначенную для встречного движения (л.д. 61-62). Вина Плужникова О.А. в столкновении транспортных средств его представителем в ходе разбирательства дела не отрицалась.

Гражданско-правовая ответственность Плужникова О.А. за причинение вреда при эксплуатации автомобиля <данные изъяты>, застрахована ОАО СК «Астро-Волга» по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств от ДД.ММ.ГГГГ серии ВВВ № (л.д. 69).

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В результате столкновения истица получила черепно-мозговую травму, травмы груди и таза и была госпитализирована в ГБУЗ «Самарская областная клиническая больница им. М.И. Калинина», куда поступила ДД.ММ.ГГГГ в 23 часа 34 минуты (л.д. 73-128). Истица находилась на стационарном лечении по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: «Тяжелая сочетанная черепно-мозговая травма. Ушиб головного мозга тяжелой степени. Перелом костей таза. Ушиб грудной клетки. Ушибленные раны лобной области и ушной раковины». После выписки из стационара истица продолжала амбулаторное лечение в ММУ г.о. Самара «МСЧ №» (л.д. 40-54). Вследствие травмы истица временно утратила трудоспособность в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 56-58).

ДД.ММ.ГГГГ истица по собственной инициативе обратилась в ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», где была освидетельствована. Согласно акту судебно-медицинского обследования от ДД.ММ.ГГГГ №п/623 (л.д. 15-22), на момент обследования (ДД.ММ.ГГГГ) у истицы имелись жалобы на периодическую заложенность ушей. В лобной области слева зафиксирован рубец от брови вверх с переходом на волосистую часть головы, неправильной линейной формы размерами 7?0,3 см с нечеткими неровными контурами, блед­но-красной окраски, чуть западающий, незначительно уплотнен­ный. Рубец неп­равильной углообразной формы с аналогичным состоянием поверхности и краев выявлен на левой ушной раковине в сред­ней трети, подтягивающий свободный край раковины, размерами 1,5?0,4 см и 2,2?0,2 см. В области угла рубца сохраняется не снятый шов. Умеренная гиперемия мягких тканей ушной раковины в области рубца. На левой боковой поверхности шеи в верхней трети выявлено 4 рубца неправильной полосовидной формы размерами от 0,3?0,1 см до 1,7?0,2 см с нечеткими неровными контурами, с белесоватой чуть возвышающейся мягкой поверхностью, с анало­гичной поверхностью имеется овальный рубец на левой передне-боковой поверхности шеи в верхней трети размерами 0,5?0,3 см, под которым пальпировалось плотное мелкое смещаемое образование. Подобное мелкое подвижное образование пальпировалось и в проекции середины левой брови, где также имелся овальный рубец размерами 0,3?0,2 см с аналогичной поверхностью. Область таза внешне не изменена. Нижние конечности симметричные. Объем движений в тазобедренных суставах полный.

В связи с причинением вреда здоровью истицы при дорожно-транспортном происшествии ДД.ММ.ГГГГ в отношении ответчика возбуждалось уголовное дело, в рамках которого проводилась комиссионная судебно-медицинская экспертиза. Согласно заключению эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №м-1723 (л.д. 175-180), при осмотре истицы врачом-неврологом ДД.ММ.ГГГГ был отмечен установочный нистагм при взгляде влево, сухожильные рефлексы неравны, слева больше, чем справа. В позе Ромберга пошатывается, в усиленной позе Ромберга падает влево. Врачом-рентгенологом на контрольной рентгенограмме выявлены переломы верхней ветви левой лонной кости с проксимальным смещением до 0,5 см, перелом левой седалищной кости без смещения, асимметрия лонного сочленения, повреждения консолидированы. Экспертная комиссия пришла к общему выводу о том, что у истицы «устанавливаются следующие пов­реждения:

- черепно-мозговая травма: ушиб головного мозга средней степени тяжести с локализацией зон ушиба в левых лобной и ви­сочной долях, рана в лобной области слева, рана в проекции левой брови, рана на левой ушной раковине, что подтверждается наличием в неврологическом статусе объективной неврологичес­кой симптоматики, данными проведенных компьютерных томограмм головного мозга в динамике, наличием рубцов на лице, явивших­ся следствием заживления ран. Вывод комиссии о средней степе­ни тяжести ушиба головного мозга подтверждается отсутствием опасного для жизни состояния (состояний). Так, при поступле­нии в стационар и на всем протяжении стационарного лечения глубокого угнетения сознания (комы 2-й-З-й степени) не уста­навливалось. Нарушение сознания при поступлении в стационар отмечено лишь как «оглушение». Нарушений жизненно важных функций организма (дыхания и кровообращения) с необходимостью проведения искусственной вентиляции легких в ходе стационар­ного лечения отмечено также не было;

- травма таза: перелом левых лонной и седалищной кос­тей с асимметрией лонного сочленения, что подтверждается кли­нической и рентгенологической симптоматикой;

- травма шеи: раны на шее.

В ходе стационарного лечения рентгенологом стационара отмечались: наличие «перелома крыши левой вертлужной впади­ны», наличие «правостороннего пневмоторакса» (по данным имею­щихся в истории болезни протоколов рентгенографии). Между тем, наличие данной патологии (перелома левой вертлужной впа­дины и наличия правостороннего пневмоторакса) не подтвержда­ется изучением этих же рентгенограмм таза и грудной клетки членами экспертной комиссии.

Последствиями установленных повреждений явились:

- последствия черепно-мозговой травмы (ушиба головного мозга) в виде пирамидной недостаточности слева, легкой атак­сии, рассеянной неврологической симптоматики, наличие рубцов на лице и левой ушной раковине;

- последствия травмы таза в виде сросшегося перелома левых лонной и седалищной костей;

- последствия травмы шеи в виде рубцов на ней.

Вышеуказанные повреждения образовались от ударного воздействия тупого твердого предмета(ов), на что указывает сам характер повреждений.

Клиническая симптоматика, наблюдавшаяся при поступ­лении в стационар, данные протоколов компьютерной томографии головного мозга в динамике, характер оказанной по поводу ран медицинской помощи дают основание полагать, что давность причинения вышеуказанных повреждений ориентировочно не превы­шает 12 часов до момента госпитализации…

Рубцы в лобной области, в проекции левой брови и на левой ушной раковине входят в анатомическую область лица и являются неизгладимыми, поскольку с течением времени не ис­чезнут самостоятельно. Устранение рубцов (полное либо частич­ное) возможно лишь путем проведения косметической операции…

Диагноз «ушиб грудной клетки» в истории болезни на­личием объективных клинических признаков «ушиба» не подтверж­ден».

В ходе разбирательства дела представителем ответчика были заявлены возражения против акта судебно-медицинского обследования от ДД.ММ.ГГГГ №п/623 и заключения экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №м-1723, мотивированные тем, что один и тот же эксперт ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» Уколов В.Н. при обследовании истицы в марте-апреле 2012 г. констатировал причинение ей тяжкого вреда здоровью, а при проведении судебно-медицинской экспертизы, являясь членом экспертной комиссии, согласился с выводом о средней степени тяжести причиненного вреда. Экспертная комиссия не проводила обследования рубцов на лице и на шее истицы, а использовала данные осмотра, проведенного Уколовым В.Н в марте 2012 г., в связи с чем выводы комиссии о неизгладимости этих рубцов не могут быть признаны достоверными. Делая выводы о неизгладимости повреждений, экспертная комиссия вышла за пределы поставленных следователем вопросов. Комиссия не исследовала вопросы о давности и механизме образования рубцов, в связи с чем причинно-следственную связь их возникновения с дорожно-транспортным происшествием ДД.ММ.ГГГГ нельзя считать доказанной. Представитель ответчика ходатайствовал о назначении судебно-медицинской экспертизы в рамках гражданского дела для разрешения вопросов о локализации, размерах, давности и механизме образования повреждений на голове и лице истицы, возможности их образования при дорожно-транспортном происшествии ДД.ММ.ГГГГ или ранее при других обстоятельствах, неизгладимости этих повреждений.

В судебном заседании был заслушан в качестве специалиста Уколов В.Н., пояснивший, что при судебно-медицинском освидетельствовании его задачей была оценка поставленного истице лечебным учреждением диагноза с судебно-медицинской точки зрения (степень тяжести вреда здоровью, соответствующая этому диагнозу). Обоснованность постановки диагноза при этом не проверялась. При проведении судебно-медицинской экспертизы проводилась оценка обоснованности поставленного при лечении диагноза и лишь затем, на её основе определялись судебно-медицинские последствия полученных повреждений. Лечащим врачом истице был поставлен диагноз: «Ушиб головного мозга тяжелой степени», в соответствии с «Медицинскими критериями определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» такое состояние квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Однако при проведении судебно-медицинской экспертизы комиссия не нашла подтверждений для такого диагноза, установив, что у истицы имелся ушиб головного мозга средней степени тяжести. Относительно оценки характера рубцов на лице истицы специалист пояснил, что оценивать рубцы можно по истечении 2 месяцев после их образования. За этот период рубцы формируются и в дальнейшем не изменяются сами по себе. На момент осмотра истицы в марте 2012 г. им было установлено, что рубцы сформировались. Спустя полгода после травмы рубцы уже не изменяются. По этой причине необходимости в повторном осмотре рубцов при проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы не имелось, т.к. рубцы не могли измениться, была бы выявлена та же самая картина. Вывод о неизгладимом характере рубцов сделан им, остальные члены экспертной комиссии являются специалистами в иных областях. Вопрос о неизгладимости рубцов рассмотрен в порядке экспертной инициативы, поскольку следователем ставился вопрос об определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью истицы, а одним из квалифицирующих признаков тяжкого вреда здоровью является неизгладимое обезображение лица. Поскольку рубцы находятся в анатомической области лица, он, как эксперт, посчитал необходимым оценить их на предмет неизгладимости. Указанные рубцы сформировались на месте ран, описанных в истории болезни. Описание ран приводит к выводу, что они образовались в пределах нескольких часов, самое ранее – в пределах 12 часов, до момента поступления больной в стационар. Осмотр истицы при проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы проводился в интересах травматолога и невролога. Репродуктивная функция у истицы не нарушена, грубой деформации костей таза не имелось, проводимость родовых путей не изменилась. Роды естественным путем для истицы принципиально возможны, однако определенным образом данный вопрос может разрешаться лишь применительно к конкретным обстоятельствам беременности, т.к. зависит от множества факторов.

У суда не имеется оснований не доверять пояснениям Уколова В.Н. в качестве специалиста, поскольку последний обладает специальными познаниями в области судебной медицины, имеет девятнадцатилетний стаж работы по специальности, суждения специалиста последовательны, логичны и непротиворечивы, сведений о его заинтересованности в исходе дела не имеется.

Оценивая представленные доказательства в их совокупности, суд находит возражения ответчика против принятия судебно-медицинских документов несостоятельными. Какое-либо противоречие между актом судебно-медицинского обследования от ДД.ММ.ГГГГ №п/623 и заключением экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №м-1723 в действительности отсутствует, поскольку в первом документе была дана судебно-медицинская оценка диагноза, поставленного лечащим врачом, а во втором документе проверена обоснованность постановки диагноза и дана судебно-медицинская оценка фактически наступившим последствиям дорожно-транспортного происшествия, как они устанволены экспертной комиссией. В акте освидетельствования было указано на необходимость проведения комиссионной судебно-медицинской экспертизы для решения вопроса о действительном характере черепно-мозговой травмы, травм груди и таза.

Отсутствие необходимости при проведении экспертизы в повторном осмотре рубцов на лице истицы убедительно обосновано специалистом Уколовым В.Н. в судебном заседании, заключение о завершении формирования рубцов на момент осмотра в марте 2012 г. сделано им на основе специальных познаний в области судебной медицины и ответчиком не опровергнуто. Кроме того, в акте судебно-медицинского обследования истицы от ДД.ММ.ГГГГ №п/623 воспроизведены данные осмотра истицы, проведенного судебно-медицинским экспертом Войтовичем Л.З. ДД.ММ.ГГГГ, содержащие идентичное описание рубцов, что подтверждает вывод специалиста о завершении их формирования на момент осмотра.

Доводы ответчика о выходе экспертной комиссии за пределы поставленных следователем вопросов неосновательны. Экспертиза проводилась в рамках уголовного дела и имела целью определение степени тяжести вреда здоровью истицы. При этом в силу конструкции состава ст.264 УК РФ принципиально важным для правоприменителя в уголовном процессе является вопрос о наличии или отсутствии последствий в виде тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Согласно Правилам определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утв. постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ №, одним из квалифицирующих признаков в отношении тяжкого вреда здоровью является неизгладимое обезображивание лица. Согласно п.6.10 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утв. приказом Минздравсоцразвития от ДД.ММ.ГГГГ №н, под неизгладимыми изменениями следует понимать такие повреждения лица, которые с течением времени не исчезают самостоятельно (без хирургического устранения рубцов, деформаций, нарушений мимики и прочее, либо под влиянием нехирургических методов) и для их устранения требуется оперативное вмешательство (например, косметическая операция). При этом понятие «обезображивание лица» не является медицинским, оценка повреждения как обезображивания осуществляется правоприменителем исходя из эстетических критериев. Как следствие, отвечая на вопрос об определении степени тяжести вреда здоровью, судебно-медицинский эксперт при наличии повреждений в области лица вправе и обязан дать оценку этих повреждений на предмет их неизгладимости, в противном случае заключение эксперта будет являться неполным.

Утверждение ответчика о том, что заключение судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ №м-1723 опирается на заключение ранее проведенной по тому же делу судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ №м-1618, которое суду не представлено, лишено оснований. Ни в исследовательской части заключения комиссионной экспертизы и в выводах экспертов не имеется никаких отсылок на заключение от ДД.ММ.ГГГГ №м-1618. Более того, таких отсылок и не может иметься, поскольку, как следует из воспроизведенных в тексте заключения комиссионной экспертизы выводов из заключения эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №м-1618, последнее, по существу является не заключением, а сообщением о невозможности дать заключение и необходимости проведения комиссионного экспертного исследования. Ответчик в ходе разбирательства дела не просил приобщить к материалам дела заключение от ДД.ММ.ГГГГ №м-1618. Все медицинские документы истицы, на основе которых было дано заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы по уголовному делу, в материалах дела имеются.

Доводы ответчика о недоказанности причинно-следственной связи между дорожно-транспортным происшествием ДД.ММ.ГГГГ и образованием рубцов на лице истицы опровергаются материалами дела. Согласно заключению экспертов в рамках уголовного дела и пояснениям специалиста Уколова В.Н. в судебном заседании, рубцы являются следствием заживления ран, описанных в истории болезни истицы, раны эти образовались в пределах 12 часов до момента поступления истицы в стационар, т.е. не ранее 11 часов 30 минут ДД.ММ.ГГГГ Раны возникли от воздействия тупых твердых предметов, что свойственно дорожно-транспортному происшествию. Сторонами не оспаривается, что истица пострадала при столкновении автомобилей, имевшем место в 21 час 30 минут ДД.ММ.ГГГГ Доказательств того, что в промежуток времени с 11 часов 30 минут до 21 часа 30 минут истица попадала в какие-либо иные происшествия, в которых могла получить раны на лице, суду не представлено. Более того, предположение о том, что истица, получив в течение дня рваные, требующие ушивания, раны левой лобной области и левой ушной раковины, вместо обращения к врачу либо самостоятельного лечения ран села за управление транспортным средством и выехала за пределы <адрес>, суд расценивает как невозможное. Также суд учитывает, что следствием травмы явился ушиб головного мозга, вызвавший расстройство сознания истицы, отмеченное при поступлении в стациона<адрес> и ушиб головного мозга и раны являются следствием механического воздействия на голову потерпевшей (удара), их получение взаимосвязано. Следовательно, после получения черепно-мозговой травмы истица не могла бы управлять транспортным средством, что однозначно указывает на относимость ран к дорожно-транспортному происшествию с участием транспортного средства ответчика.

Акт судебно-медицинского обследования от ДД.ММ.ГГГГ №п/623 и заключение экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №м-1723 являются допустимыми доказательствами по гражданскому делу в силу ст.71 ГПК РФ.

С учетом изложенного суд не нашел оснований для удовлетворения ходатайства ответчика о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы, поскольку все обстоятельства, для установления которых ответчик просил назначить экспертизу, могут быть установлены на основе имеющейся совокупности доказательств, которые судом оцениваются как достоверные: медицинские документы истиц, акт судебно-медицинского исследования, заключение эксперта по уголовному делу, пояснения специалиста в судебном заседании. Назначение экспертизы для установления этих обстоятельств обязательным в соответствии с процессуальным законом, не является.

В силу п.3 ст.1079 ГК РФ, вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях, т.е. при наличии вины причинителя вреда. Вина причинителя вреда в общем случае презюмируется. Ответчик свою вину в столкновении автомобилей не оспаривал.

Согласно ст.1102 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Доводы обеих сторон относительно оценки степени тяжести вреда здоровью истицы суд не оценивает, как не имеющие отношения к предмету судебного разбирательства. Понятие «степень тяжести вреда здоровью» неизвестно цивилистике, относится к отрасли уголовного права. Для разрешения требования о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, необходимо оценивать степень и характер физических и нравственных страданий потерпевшего. В связи с этим, при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истицы, суд принимает во внимание продолжительность периодов стационарного и амбулаторного лечения, характер причиненных травм (расстройство сознания вследствие ушиба головного мозга, множественные переломы костей таза, в т.ч. со смещением), вызванное травмами длительное ограничение подвижности нижних конечностей (способности самостоятельно передвигаться), нахождение в тяжелом состоянии на протяжении 12 дней (исходя из истории болезни), длительность болевых ощущений, наличие остаточных явлений (посттравматических состояний), таких как неврологическая симптоматика, образование рубцов в области лица, неустранимых без оперативного вмешательства, что является значимым, с учетом пола и возраста потерпевшей. Суд учитывает факт наличия на иждивении причинителя вреда несовершеннолетних детей, но, вместе с тем, исходит из приоритета защиты интересов потерпевшей. Суд также учитывает, что вина потерпевшей в причинении вреда её здоровью отсутствовала, вместе с тем, вина причинителя вреда не является умышленной. С учетом изложенного, суд определяет размер компенсации морального вреда в 100000 рублей.

В соответствии с пп.«б» п.2 ст.6 ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», причинение морального вреда не является страховым риском по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Следовательно, обязанность по компенсации морального вреда, причиненного истице, лежит на ответчике по делу.

Истица также просит взыскать убытки в виде упущенной выгоды в размере стоимости неполученной арендной платы по договору аренды транспортного средства без экипажа от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 13-14).

В силу п.1 ст.1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со ст.15 ГК РФ, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). При определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (п.4 ст.393 ГК РФ).

Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ истица заключила со своим работодателем – ООО «Корифей» (в настоящее время – ООО «Прима») – договор аренды транспортного средства без экипажа, по которому передала в аренду принадлежащий ей автомобиль Hyundai Solaris, VIN Z94CU51CBBR002606, государственный регистрационный знак О323МС 163, на срок до ДД.ММ.ГГГГ Арендатор обязался уплачивать арендную плату в размере 15000 рублей в месяц. Автомобиль передан ДД.ММ.ГГГГ по акту приема-передачи.

Отсутствие подписи истицы на договоре аренды и акте приема-передачи не имеет правового значения, поскольку подпись и печать другой стороны на договоре и акте имеются, истица подтверждает факт заключения этого договора и передачи автомобиля.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля Кравец С.В. показала, что до августа 2011 г. работала бухгалтером в ООО «Корифей». Истица работала в качестве менеджера. Со всеми менеджерами в ООО «Корифей» заключались договоры аренды их личных автомобилей, каждый раз сроком на 1 год. На выходные дни менеджеры могли взять автомобиль для личных нужд, это оформлялось актами приема-передачи. Арендная плата выплачивалась в полном объеме, но нерегулярно, тогда, когда имелись деньги.

Согласно представленной справке 2-НДФЛ (л.д. 12), в 2011 году ООО «Корифей» выплачивало истице доходы с ко<адрес>, которые представляют собой, согласно приложению № к приказу ФНС России от ДД.ММ.ГГГГ №ММВ-7-3/611@, «доходы, полученные от предоставления в аренду или иного использования любых транспортных средств, а также штрафы и иные санкции за простой (задержку) таких транспортных средств в пунктах погрузки выгрузки), доходы, полученные от предоставления в аренду или иного использования трубопроводов, линий электропередачи, линий оптико-волоконной и (или) беспроводной связи, иных средств связи, включая компьютерные сети». Размер дохода с ко<адрес> за период после ДД.ММ.ГГГГ составил 30000 рублей (выплачено в ноябре 2011 г.), что соответствует размеру арендной платы по договору аренды транспортного средства без экипажа за 2 месяца, согласно пояснениям истицы – июль и август 2011 г.

Достоверность сведений, изложенных в представленной истицей справке 2-НДФЛ, подтверждена налоговым органом, представившим по запросу суда сведения о доходах истицы за 2011 год, аналогичные по содержанию (л.д. 201).

Таким образом, факт извлечения истицей дохода от передачи своего автомобиля в аренду ООО «Корифей» на срок с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 15000 рублей в месяц нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Заключенный договор не предусматривал возможности его расторжения в одностороннем порядке. Следовательно, истица могла обоснованно рассчитывать на получение дохода в размере 60000 рублей в качестве арендной платы за сентябрь-декабрь 2011 г.

ДД.ММ.ГГГГ (в пятницу) автомобиль <данные изъяты> был взят истицей у арендатора на выходные дни, согласно акту приема-передачи (л.д. 14 об.). ДД.ММ.ГГГГ этот автомобиль был поврежден при столкновении с автомобилем ответчика, вследствие полученных повреждений признан не подлежащим восстановлению и снят с учета ДД.ММ.ГГГГ в связи с утилизацией (л.д. 187).

Гибель арендованного имущества по обстоятельствам, за которые арендатор не отвечает, привела к неполучению истицей арендной платы за сентябрь-декабрь 2011 <адрес> лицом, ответственным за гибель транспортного средства, является Плужников О.А., на него возлагается обязанность по возмещению убытков в размере неполученного истицей дохода.

Доводы ответчика о наличии у истицы права требовать внесения арендной платы от ООО «Прима», коль скоро договор аренды не был расторгнут, являются несостоятельными. Несмотря на то, что договор аренды транспортного средства без экипажа от ДД.ММ.ГГГГ сторонами не расторгался, его действие прекратилось ДД.ММ.ГГГГ ввиду гибели объекта аренды. Прекращение договора находится в прямой причинно-следственной связи с противоправными действиями ответчика, вызвавшими столкновение транспортных средств.

В соответствии с пп.«б» п.2 ст.6 ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», возникновение обязанности по возмещению упущенной выгоды не является страховым риском по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Следовательно, обязанность по возмещению убытков в форме упущенной выгоды лежит на ответчике по делу.

Размер упущенной выгоды равен размеру арендной платы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и составляет 58000 рублей ((26/30+3)?15000). Арендная плата за первые 4 дня сентября 2011 г. не входит в состав упущенной выгоды истицы.

Доводы ответчика о том, что выплаченная истице ООО «Корифей» в мае 2011 г. сумма в 60000 рублей с кодом дохода 2400 могла быть авансом по арендной плате, и с учетом этой суммы у истицы не имеется упущенной выгоды, оцениваются судом как несостоятельные. Доказательств в их повреждение ответчик не представил. Согласно пояснениям истицы, указанная сумма была выплачена ей по аналогичному договору аренды в отношении ранее принадлежавшего ей автомобиля. Данный платеж в любом случае не мог являться авансовым платежом по договору аренды транспортного средства без экипажа от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку был совершен не только до заключения этого договора, но и до приобретения истицей автомобиля <данные изъяты> (л.д. 187 об.). Кроме того, арендная плата выплачивалась истице с соблюдением требований бухгалтерского и налогового законодательства, о чем свидетельствует декларирование ООО «Корифей» как налоговым агентом по НДФЛ этих выплат в составе дохода истицы. Однако до заключения договора аренды ООО «Корифей» не могло бы легально произвести выплату арендных платежей по соображениям бухгалтерского и налогового учета (в том числе, не могло бы учесть эти расходы в целях уменьшения налогооблагаемой прибыли). Также, если даже допустить, что сумма в 60000 рублей была выплачена в счет аренды автомобиля <данные изъяты> в таком случае со стороны ООО «Корифей» имела бы место переплата, т.к. пользование арендованным имуществом осуществлялось всего 2 месяца, и у арендодателя возникло бы право требовать возврата неосновательного обогащения. Однако вместо этого в ноябре 2011 г. арендодатель заплатил истице дополнительно 30000 рублей в качестве арендной платы, при том, что арендованное имущество погибло. Такое поведение арендодателя подтверждает объяснения истицы о том, что сумма в 60000 рублей в мае 2011 г. была получена ей по другому договору аренды, а по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ ей было выплачено лишь 30000 рублей, что соответствует арендной плате за июль и август 2011 г.

Доводы ответчика о том, что под арендной платой фактически имелась в виду предусмотренная трудовым законодательством компенсация за использование в интересах работодателя личного транспорта работника (ст.188 ТК РФ), не соответствуют обстоятельствам дела. Выплата компенсации за использование личного имущества работника в интересах работодателя и аренда работодателем личного имущества работника представляют собой два совершенно различных вида правовых отношений (с существенно различными правами и обязанностями сторон), каждый из которых в равной мере допускается законом. Истица и ООО «Корифей» имели возможность как договориться о выплате указанной компенсации, так и заключить договор аренды транспортного средства. Названные лица недвусмысленным образом определили гражданско-правовой характер своих отношений. Мнимой или притворной сделкой заключенный ими договор аренды не признавался. Кроме того, размер арендной платы, установленной договором, принципиальным образом отличается от норм расходов на выплату компенсации за использование личного транспорта работника в интересах работодателя, установленных постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ №.

Суд не находит оснований для удовлетворения требований истицы о возмещении расходов на оплату услуг ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от ДД.ММ.ГГГГ №, поскольку истицей не доказано наличие необходимости в несении указанных расходов. По факту дорожно-транспортного происшествия ДД.ММ.ГГГГ было возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ст.12.24 КоАП РФ, в отношении ответчика. Лицо, осуществлявшее производство по делу, было обязано назначить судебно-медицинскую экспертизу, при этом освидетельствование истицы было бы произведено бесплатно для неё.

Истица также просит взыскать сумму в размере 36270 рублей, соответствующую разнице между страховой суммой по договору страхования её автомобиля <данные изъяты>, и выплаченным ей страховщиком (ОСАО «Ресо-Гарантия») страховым возмещением. Истица полагает, что указанная сумма входит в состав её убытков, вызванных действиями ответчика. Однако оснований для такого вывода не имеется. Как следует из письма ОСАО «Ресо-Гарантия» от ДД.ММ.ГГГГ №№ (л.д. 10), автомобиль истицы был застрахован названным лицом на сумму в 558000 рублей. Страховщик признал факт полной гибели застрахованного имущества и выплатил страховое возмещение в размере страховой суммы за вычетом амортизационного износа за 3 месяца эксплуатации транспортного средства в размере 6,5% страховой суммы, что и составило 36270 рублей. Понятие амортизационного износа отражает факт уменьшения стоимости транспортного средства в процессе его эксплуатации. Учет такого уменьшения необходим во избежание неосновательного обогащения потерпевшего за счет причинителя вреда. В случае, если бы автомобиль истицы не был застрахован, на ответчике лежала бы обязанность возместить истице его стоимость на момент дорожно-транспортного происшествия (в настоящее время право требования от ответчика возмещения убытков, связанных с гибелью автомобиля истицы, перешло к ОСАО «Ресо-Гарантия»). Права на возмещение вреда в размере стоимости нового автомобиля в рамках деликтного обязательства истица не имеет. Доказательств того, что величина амортизационного износа, рассчитанная страховщиком истицы, превышает реальное уменьшение стоимости автомобиля за время эксплуатации, истица суду не представила. Кроме того, любое занижение размера страхового возмещения, если таковое имело место, представляет собой ненадлежащее исполнение обязательств страховщиком по договору страхования, истица вправе предъявить своему страховщику соответствующее требование.

Истица просит взыскать с ответчика расходы на оплату услуг представителя в размере 10000 рублей по договору оказания юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д. 7 об.). Из содержания договора следует, что его предметом является оказание услуг по представлению интересов истицы на стадии предварительного следствия по уголовному делу. Следовательно, они не могут быть отнесены к судебным издержкам по рассматриваемому делу, возмещаемым по правилам ст.100 ГПК РФ. Вместе с тем, в связи с дорожно-транспортным происшествием истица была вынуждена нести расходы на иные юридические услуги, помимо представления её интересов по настоящему делу. Соответствующие расходы, с учетом их необходимости для восстановления нарушенных прав истицы, могут быть квалифицированы как убытки истицы, подлежащие возмещению ответчиком в силу ст.15 ГК РФ. Однако это не относится к расходам истицы на представление её интересов в рамках уголовного дела по обвинению Плужникова О.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК РФ, поскольку указанное уголовное дело прекращено по реабилитирующему основанию, следовательно, на ответчика не может быть возложена обязанность возмещать какие бы то ни было издержки, как сторон, так и федерального бюджета, понесенные в связи с производством по нему. Данное обстоятельство исключает возможность удовлетворения заявленного требования.

Доказательств оплаты услуг представителя по настоящему делу истицей не представлено, что не лишает её права заявлять соответствующее ходатайство после рассмотрения дела.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст.194, 196-198 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с Плужникова О.А. в пользу Шмидт Е.В. в возмещение упущенной выгоды 58000 рублей и компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей.

Взыскать с Плужникова О.А. в доход бюджета городского округа Самара государственную пошлину в размере 1 540 рублей.

Настоящее решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Самарского областного суда через Ленинский районный суд <адрес> в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ

Судья (подпись) В.Ю. Болочагин

Копия верна

Судья

Секретарь