Судебный акт #1 (Решения) по делу № 2-15/2024 (2-1402/2023;) ~ М-956/2023 от 07.06.2023

Дело №2-15/2024г. ***

УИД 33RS0005-01-2023-001382-19

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

г.Александров                              «05» июня 2024 года

Александровский городской суд Владимирской области в составе:

председательствующего судьи      Правдиной Н.В.,

при секретаре Магницкой А.А.,

с участием истца Сокиркиной О.А.

ее представителя Даниеловой О.В.,

представителя ответчика ГБУЗ ВО «Александровская районная больница»

Посадского О.А.,

представителей ответчика ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница»

Кныша Э.В.

третьих лиц Морозова Д.С. и Зяблицева Д.А.,

прокурора Алимовой И.В.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сокиркиной Оксаны Александровны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Владимирской области «Александровская районная больница» и Государственному бюджетному учреждению Владимирской области «Областная клиническая больница» о компенсации морального вреда и возмещении материального ущерба,

У с т а н о в и л:

Сокиркина О.А. обратилась к ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» и ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница» (далее –ГБУЗ ВО «АРБ» и ГБУЗ ВО «ОКБ») с вышеуказанным иском, с учетом уточнений, требуя взыскать с каждого из ответчиков в счет компенсации морального вреда по 2500000руб. 00коп., в счет возмещения материального ущерба: по 27195руб. 00коп. – расходы на погребение, по 14757руб. 00коп. –расходы на организацию поминального обеда, по 19875руб. 00коп. –расходы за изготовление и установку надгробного памятника (л.д.127-140 т.2, л.д.60-68 т.3). В счет возмещения судебных расходов, связанных с оплатой услуг эксперта, просила о взыскании с ответчиков 62000руб. 00коп. (л.д.108-109 т.3).

В обоснование указала, что с ***. ее сын – ***, *** года рождения, проходил амбулаторное лечение в ГБУЗ ВО «АРБ», где ввиду ненадлежащего диагностирования и оказания ему медицинской помощи, своевременно у него не были выявлены ***. *** он был доставлен в ГБУЗ ВО «ОКБ», где скончался в те же сутки.

До этого, ***. сын вернулся из института с жалобами на боли в области солнечного сплетения, уплотнение под ребрами справа, слабость, рвоту, лихорадку при отсутствии температуры. *** они обратились в ГБУЗ ВО «АРБ», где терапевтом Здорновым А.А. был поставлен диагноз *** выдано направление на анализ COVID-19 и определена следующая явка ***. Получив отрицательный результат анализа на COVID-19, но вследствие ухудшения самочувствия, они вновь обратились в больницу. Терапевтом Слагаевым А.С. был поставлен диагноз «*** Несмотря на отмеченные тогда медсестрой ***, врач отказался вызвать скорую помощь. В ночь на ***., в связи с ухудшением самочувствия, сын был доставлен в реанимационное отделение ГБУЗ ВО «АРБ», после чего переведен в ГБУЗ ВО «ОКБ», где скончался.

По медицинской документации, причиной смерти *** явилась ***

Полагала, что о ненадлежащем оказании *** медицинских услуг, свидетельствует заключение судебно-медицинской экспертной комиссии Федерального Бюро главной судебно-медицинской экспертизы ***/сл от ***. по уголовному делу *** по признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК Российской Федерации, и ******. Неполная диагностика, отсутствие лабораторных и дополнительных инструментальных исследований во время первичных приемов терапевтами, недооценка ими тяжести состояния ***, постановка неверного диагноза, поздняя госпитализация помешали оказанию специализированной помощи, что способствовало наступлению летального исхода.

Смертью сына ей причинен моральный вред, оцененный в 5000000руб. 00коп. Она и сын были эмоционально близки, привязаны и зависимы друг от друга, постоянно общались, оказывали друг другу взаимную помощь. Смерть сына для нее невосполнимая утрата, до настоящего времени она испытывает нравственные страдания, переносит тяжелейший стресс, что существенно отразилось на состоянии ее здоровья. Осознание того, что сына можно было спасти при оказании ему своевременно квалифицированной медицинской помощи, причиняет дополнительные нравственные страдания.

В связи с захоронением *** и последующими ритуальными мероприятиями, причинен материальный ущерб в общей сумме 123654руб. 00коп.

Определением 09.06.2023г. к участию в деле привлечен прокурор.

Определением от 06.07.2023г. к участию в деле третьими лицами привлечены Морозов Д.С. и Министерство здравоохранения Владимирской области.

Протокольным определением от 13.05.2024г. к участию в деле третьими лицами привлечены: Здорнов А.А., Слагаев А.С., Зяблицев Д.А. и Таранин И.С.

В суде Сокиркина О.А. дополнительно поясняла, что *** ее старший сын, которого она воспитывала и содержала одна. Они всегда проживали вместе, были эмоционально близки. Когда сын поступил в институт, в периоды его отсутствия, постоянно общались, регулярно созваниваясь и переписываясь, она поддерживала его во всех начинаниях, совместно они решали вопросы с организацией его обучения, сын помогал ей в быту. С *** лет ему был поставлен диагноз «***», назначенные в детском и подростковом возрасте обследования, сын проходил. В ходе призывной комиссии в военкомате проблем *** как и ранее, выявлено не было. О рекомендованном ему в ***. травматологом исследовании ***, она не знала, тогда сын на приеме у врача был один. Сын никогда не жаловался на ***. От занятий по физической культуре освобожден не был. У *** была ***, в дальнейшем они планировали сделать операцию в целях устранения данного дефекта. *** самостоятельно проходил медкомиссию перед поступлением в институт в ***. О выявленной у него тогда после прохождения ***, она также не знала. Утрата сына, для нее невосполнима.

В конце ***. он приехал домой на каникулы после сессии. До этого он жаловался на недомогания, ввиду ухудшения состояния, ***. они обратились в ГБУЗ ВО «АРБ», она сопровождала сына. На повторном приеме ***. врачом без внимания была оставлена ее просьба о просмотре домашней видеозапси, на которой зафиксированы нарушения дыхания у ***, его увеличенный живот. Сдать кровь по направлению от ***. в тот же день *** не сумел, ввиду истечения времени забора анализов, а далее, ввиду ухудшения состояния. На *** запись по очереди была только на ***.

В суде Сокиркина О.А. настаивала, что терапевтами ГБУЗ ВО «АРБ» не были предприняты достаточные меры по выявлению возможного фактора риска плохого самочувствия ***, а в период нахождения в условиях стационара, он не сразу был обеспечен кислородной маской, а ей не предоставлялась своевременно информация о его состоянии. Ее просьбы о переводе в ГБУЗ ВО «ОКБ» оставались без внимания, при транспортировке сына, несмотря на тяжесть состояния, ему не оказывалась помощь в передвижении.

Указав об отсутствии претензий при оказании сыну медицинской помощи до ***., просила уточненные исковые требования удовлетворить. Подтвердила факт получения социальной выплаты на погребение.

Ее представитель Даниелова О.В., действуя по доверенности, указывая на наличие со стороны каждого из ответчиков допущенных недостатков при оказании медицинской помощи ***, значимым для разрешения заявленных требований полагала период начиная с ***. и далее. Настаивая, что по причине дефектов оказания медицинской помощи *** имела место недооценка тяжести его состояния, в отсутствие со стороны ответчиков доказательств, опровергающих выводы экспертных исследования, просила уточненные исковые требования удовлетворить (л.д.163-172 т.1).

Представитель ответчика ГБУЗ ВО «АРБ» Посадский О.А. действуя по доверенности, уточненные исковые требования не признал, поддержав доводы письменных возражений.

В возражениях представитель, ссылаясь на наличие постановления от ***. о прекращении уголовного дела, выводы проведенных по делу экспертных исследований об отсутствии данных о наличии причинно-следственной связи между действиями медицинских работников ГБУЗ ВО «АРБ» и наступившими последствиями, считая формальным указание экспертами в заключении от ***. на дефект оказания медицинской помощи в виде ***», просил в иске отказать.

Также указано, что амбулаторное наблюдение *** ***. осуществлялось надлежаще, соответствовало предъявленным жалобам и соматическому статусу. Единственно выявленный экспертами деефект в тактике лечения и обследования *** - отсутствие ***, не имевший причинно-следственной связи со смертью. Отмечено отсутствие рекомендованного в ***. травматологом проведение ***, когда мог быть диагностирован *** даже при отсутствии его клинических проявлений (л.д.125-133 т.1).

Представитель ГБУЗ ВО «ОКБ» Кныш Э.В., действуя по доверенности, возражая по иску, ссылался на доводы письменных возражений.

Письменные возражения содержат ссылку на выводы заключения экспертного заключения ФМБА России ***/сл ***. о том, что исключение установленных в рамках экспертизы недостатков оказания медицинской помощи могло снизить вероятность развития неблагоприятного исхода, но не гарантировало сохранения жизни ***

Отмечено, что *** поступил в отделении анестезиологии и реанимации регионального сосудистого центра *** с установленным на этапе обследования в ГБУЗ ВО «АРБ» диагнозом, уже в состоянии декомпенсации по основному заболеванию. При наличии заключения ***, показаний для экстренного повторного обследования не имелось, время работы штатного врача функциональной диагностики закончилось до поступления пациента. Определение уровня *** имеются. Надежный венозный доступ пациенту обеспечивался установкой периферического катетера в кубитальную вену, что отражено в листе динамического наблюдения медицинской карты, катетеризация центральной вены не является единственно надежным способом обеспечения венозного доступа. Выполнение рентгенографии легких не состоялось ввиду кратковременности пребывания пациента в стационаре.

Возражая по выводам экспертов ***/сл ***. указано, что при фиксации врачами кардиологом и реаниматологом у *** артериального давления ***., его состоянии было расценено как стабильно тяжелое, показаний к проведению ***) поддержки, не имелось. Отмечено, что сопроводительная документация на госпитализацию, указания на проведение *** во время транспортировки пациента, не содержала. Указанный при переводе из ГБУЗ ВО «АРБ» диагноз «ОРВИ» не подразумевал назначения антибиотиков, *** возможен при развитии вирусной инфекции, инфекционный диагноз не игнорировался.

Нормативно установленных требований к отражению данных о глубине стояния интубационной трубки, нет. Контроль за ее положением осуществлялся анестезиологом. Прекардиальный удар - самый быстродоступный реанимационный способ восстановления сердечного ритма, возможно не самый эффективный, но не приводящий к усугублению тяжести состояния пациента, отсутствие рекомендации на его проведение, не означает запрет. Мониторинг жизненных функций пациента в отделении анестезиологии и реанимации проводится в постоянном режиме, отображение динамики состояния пациента происходит в определенное время в листе динамического наблюдения. В случае стабильного течения следующая запись должна была быть в ***, внеочередная запись в *** свидетельствует о внезапном ухудшении состояния пациента, за чем следовали реанимационные мероприятия, выжидательная тактика отсутствовала.

Также указано, что возможностей проведения хирургического лечения *** в ГБУЗ ВО «ОКБ» нет, маршрутизация пациентов *** не разработана, перевод в учреждение федерального уровня, требует времени. Полагая, что неблагоприятный исход был обусловлен особенностями течения, тяжестью хронических заболеваний, имевшихся у ***, которые взаимно отягощали друг друга, считая выводы экспертного заключения предположительными и противоречивыми, в отсутствие вступившего в законную силу приговора суда, просил в иске отказать (л.д.121-123 т.1).

Третье лицо Морозов Д.С., поддержав иск Сокиркиной О.А., пояснил, что *** его старший брат. В связи с обучением проживая отдельно, со слов матери и брата он знал, что тот, прибыв домой на каникулы, плохо себя чувствовал. Недомогание брат чувствовал и ранее, находясь на учебе, дома ему стало хуже и он обратился в больницу. В эти дни состояние брата ухудшалось, он плохо спал, жаловался на тремор, боли в груди, дыхание его было учащенным, с трудом он поднимался по лестнице, самостоятельно не мог самостоятельно встать и поесть.

Смерть брата он и мать сильно переживают, все они были эмоционально близки, постоянно общались.

Также в ходе судебного разбирательства, Морозов Д.С. изначально имевший намерение обратиться с самостоятельным иском, впоследствии сообщил об отказе от такового. Просил уточненные исковые требования удовлетворить.

Представитель третьего лица Министерства здравоохранения Владимирской области, будучи извещенным надлежаще, не явился. В письменных возражениях указал об отсутствии доказательств о наступлении смерти *** вследствие умышленных действий медицинских работников. При разрешении требований Сокиркиной О.А. о возмещении материального ущерба, полагал необходимым выяснение вопроса о получении ею социального пособия. Просил о рассмотрении дела в его отсутствие (л.д.246-247 т.1).

Третьи лица Здорнов А.А. и Слагаев А.С., будучи извещенными надлежаще не явились, в заявлениях от 29.05.2024г. указали о рассмотрении дела в их отсутствие (л.д.92-93 т.3).

Участвуя в суде ранее Здорнов А.А., поддержав данные им показания в качестве свидетеля, дополнительно пояснил, что предварительной записи на анализ крови по направлению врача, не требовалось. На момент обращения *** ***., время забора анализов истекло, препятствий к явке для сдачи крови на следующий день, не имелось. Основной жалобой *** была слабость. Настаивал, что при осмотре и прослушивании *** ***. ***, не было. Просил в иске отказать.

Участвуя в суде ранее Слагаев А.С., поддержав данные им показания в качестве свидетеля, дополнительно пояснил, что при осмотре им *** ***. признаков болезни *** предъявлено и обнаружено не было, ***. Отсутствие в медицинской карте *** данных о результатах *** объяснил визитом Сокиркиной О.А. вскоре после смерти сына в больницу и изъятием ею карты. Просил в иске отказать.

Третье лицо Таранин И.С., будучи извещенным надлежаще не явился, в заявлении от 29.05.2024г. указал о рассмотрении дела в его отсутствие (л.д.94 т.3).

Участвуя в суде ранее Таранин И.С. ссылаясь на давность времени, не сумел выразить мнение по иску.

Третье лицо Зяблицев Д.А., поддержав данные им показания в качестве свидетеля, дополнительно пояснил, что при своевременной диагностике у ***. врожденного ***, исход мог быть другим. Просил в иске отказать.

В соответствии с положениями ст.167 ГПК Российской Федерации, дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

    Выслушав объяснения лиц, участвовавших в деле, показания свидетелей, исследовав и оценив письменные доказательства, заслушав заключение прокурора Алимовой И.В., полагавшей иск подлежащим удовлетворению частично, суд приходит к следующему.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

    Базовым нормативным правом актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее –Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния. (пп.3, 5 ст.2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п.21 ст.2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч.1 ст.37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно ч.2 ст.64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи.

Пунктами 2 и 3 ст.98 вышеуказанного Федерального закона, предусмотрено, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Как указано *** в иске, основанием ее обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда, явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) ее сыну -***, приведшие, по ее мнению, к его смерти.

Судом установлено и следует из материалов дела, что с ***. ***, *** года рождения, находился на амбулаторном лечении в ГБУЗ ВО «АРБ», в ***. был госпитализирован в ГБУЗ ВО «АРБ», днем ***. переведен в ГБУЗ ВО «ОКБ», где в тот же день в *** скончался в реанимационном отделении.

    Согласно свидетельству о рождении ***, его родителями являются *** и ***, впоследствии Сокиркина (л.д.23, 111, 120, 213 т.1).

        В соответствии со справкой Отдела ЗАГС администрации Александровского района и №***., причиной смерти *** явились *** (л.д.22 т.1).

    Как указала в суде Сокиркина О.А., *** старший из трех ее детей. При обращении за медицинской помощью ***. ему неверно был установлен диагноз, тогда и впоследствии допущены недостатки ее оказания, повлекшие смерть. Отец *** лишен родительских прав (л.д.137 т.1).

     Судом установлено и из медицинских карт амбулаторного и стационарного больного *** следует, что ***. на приеме в ГБУЗ ВО «АРБ» у него зафиксированы: ***

    Как указала в суде Сокиркина О.А., ввиду ухудшения состояния, сын ***. вновь обратился в ГБУЗ ВО «АРБ».

    Из вышеуказанной медицинской документации следует, что ***. у *** терапевтом зафиксированы: ***

    Установлено, что 09.02.2021г. в 03:40 бригадой скорой медицинской помощи *** был доставлен в ГБУЗ ВО «АРБ», выписан ***

    Также из материалов дела следует, что *** *** был доставлен в стационар ГБУЗ ВО «ОКБ» с диагнозом ***

    Из заключения врачебной комиссии ГБУЗ ВО «АРБ» от ***. о проведении служебной проверки в отношении врачей поликлиники Здорнова А.А. и Слагаева А.С. следует, что оказание первичной медико-санитарной помощи *** осуществлялось в соответствии с Положением об организации оказания первичной медико-санитарной помощи взрослому населению, утвержденного Приказом Минздравсоцразвития России от 15.05.2012г. ***н (в ред. приказа Минздрава России от 28.06.2015г. ***н), в соответствии с «Временными методическими рекомендациями по профилактике, диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции (COVID-19) (версия 9 от 26.10.2020г.) (л.д.232 т.2).

    Из заключения в протоколе КИЛИ *** от ***. следует, что диагноз в ГБУЗ ВО «ОКБ» *** был поставлен своевременно и обосновано, медицинская помощь с учетом кратковременности пребывания в стационаре (*** оказана в соответствии с порядком оказания медицинской помощи больным с сердечно-сосудистыми заболеваниями (приказ Минздрава России от 15.11.2012г. ***н) на основе Стандарта специализированной медицинской помощи при фибрилляции и трепетании предсердий (Приказ Минздрав России от 28.12.20123г. ***н) и актуальных клинических рекомендаций. Также указано, что смерть пациента наступила вследствие *** (л.д.231 т.1).

    Постановлением следователя ОВД СО по г.Александров СУ СК Российской Федерации по Владимирской области от ***., уголовное дело *** по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК Российской Федерации за отсутствием в действиях врачей-терапевтов ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» Слагаева А.С. и Здорнова А.А. состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК Российской Федерации, прекращено (л.д.86-97 т.1).

    Однако, настаивая на иске, Сокиркина О.А. ссылалась на данные экспертного исследования, проведенного в рамках уголовного дела.

Согласно выводам заключения эксперта ***/сл Федерального медико-биологического агентства (ФМБА России) Бюро Главной судебно-медицинской экспертизы от 27.01.2023г. (далее - заключение ***/сл от 27.01.2023г.) (л.д.140-157 т.1), причиной смерти *** явилась ***

Указанный выше вывод сделан экспертами на основании предъявленных *** ***. жалоб при обращении за амбулаторной медицинской помощью и ***. при поступлении в ГБУЗ ВО «ОКБ», ***

Экспертами в заключении указано, что у *** имелись и ***

***

***

Одновременно из заключения следует, что при поступлении *** в отделение ГБУЗ ВО «АРБ» и ГБУЗ ВО «ОКБ» и проведении ему лечения не основного заболевания – ***, что имело место в данном случае, медицинская помощь *** должна была быть оказана в соответствии с приказом Минздрава России от 24.12.12г. ***н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при ***» и приказом Минздрава России от 12.05.2021г. ***н «Об утверждении Стандарта медицинской помощи взрослым при фрибриляции и трепетании предсердий (диагностика, лечение и диспансерное наблюдение».

К недостаткам качества оказания *** медицинской помощи экспертами отнесено ***.

Одновременно экспертами указано, что тогда же *** проводилась инфузионная терапия: ***

Одновременно отмечено, что медицинская помощь оказанная *** за время его нахождения в ГБУЗ ВО «АРБ» соответствовала критериям правильности, полноты, своевременности и адекватности. С учетом кратковременности пребывания *** на лечении и недостаточности данных проведенного обследования, достоверно определить, повлияли ли установленные недостатки оказания медицинской помощи на течение заболевания, не представляется возможным.

Относительно недостатков качества оказания медицинской помощи *** в ГБУЗ ВО «ОКБ» указано о не проведении назначенных исследований: ***

Также экспертами указано, что в тот момент *** не были проведены:

***

***

Экспертами отмечено и отсутствие в медицинской карте указания о глубине ***).

Также экспертами указано, что проведение прекардиального удара не рекомендовано современными клиническим рекомендациями по реанимационным мероприятиям, т.к. он не доказан с точки зрения эффективности, в некоторых случая может принести еще больший вред и не должен применяться у пациента в условиях стационара с верифицированным кардиологическим диагнозом.

По имевшимся в распоряжении экспертов материалам, ими сделано предположение развития у *** *** ***

***.

Вместе с тем, при установлении несоответствия оказанной *** за время его нахождения в отделении реанимации ГБУЗ ВО «ОКБ» медицинской помощи, а именно недооценки тяжести состояния *** при переводе имевшего верифицированный ***, указывающий на тяжелую степень *** на фоне течения инфекционного процесса, эксперты отмечают, что медицинская помощь в целом была направлена на лечение основного заболевания, но была оказана не в полном объеме и несвоевременно. Здесь же ими указано, что учитывая нарастающую отрицательную динамику состояния, *** по жизненным показаниям нуждался в высокотехнологичной помощи в медицинских учреждениях с *** - ангиографическое оперативное лечение с применением окклюзора для облитерации дефекта межпредсердной перегородки, возможность организации которого в ГБУЗ ВО «АРБ» и ГБУЗ ВО «ОКБ» вероятнее всего не возможно, а вследствие тяжести состояния, скорости декомпенсации заболевания, возможность перевода *** в специализированное медицинское учреждение, отсутствовала. Необходимость помещения *** в отделение реанимации сразу после поступления в ГБУЗ ВО «ОКБ» уже в состоянии декомпенсации по основному заболеванию, затрудняло проведение обследования и выбор необходимых лечебных мероприятий.

На стационарном этапе каких-либо нарушений комиссией экспертов не усматривает, помощь оказывалась в соответствии с утвержденными Приказом Минздрава России ***. «Порядком оказания медицинской помощи больным с ***» и приказа Минздрава России №***. «Стандартом специализированной медицинской помощи при ***». Реанимационные мероприятия проведены в течение 30 минут в полном объеме.

Выявленный экспертами дефект тактики лечения и обследования *** – отсутствие *** (нарушение приказа Минздрава России №1346н от 21.12.2012г. «О порядке прохождения несовершеннолетними медицинских осмотров, в том числе при поступлении в образовательные учреждения и в период обучения в них»), не имеет прямой причинно-следственной связи со смертью пациента, т.к. установление данного *** не повлияло бы существенно на его дальнейшее наблюдение.

Экспертов в заключении сочли необходимым указать, что в данном случае неблагоприятный исход был обусловлен не каким либо «дефектными» действиями медицинского персонала, оказывающего медицинскую помощь ***, а особенностями течения и тяжестью имевшегося у него комбинированного заболевания. При развившейся ***, которая была диагностирована прижизненно, медицинская помощь оказывается исходя из симптомов заболевания *** С учетом динамики прогрессирования заболевания, провести этиотропное (направленное на лечение основного заболевания лечение не имелось возможности, поскольку такое лечение ***) возможно только при отсутствии *** ритма, имевшихся у ***, и проводится в профильных медицинских учреждениях.

Смерть *** наступила от декомпенсации хронической сердечно- легочной недостаточности, развившейся в результате *** ***. Проведенное в ГБУЗ «АРБ» и в ГБУЗ ВО «ОКБ» было показано и даже позволило на этапе лечения в ГБУЗ ВО «АРБ» и транспортировки стабилизировать состояние ***

Одновременно экспертами в заключении ***/сл от ***. указано, что исключение установленных в рамках экспертизы недостатков оказания медицинской помощи могло снизить вероятность неблагоприятного исхода, но не гарантировало сохранения жизни ***, прямая причинная связь между действиями врачей ГБУЗ ВО «АРБ» и ГБУЗ ВО «ОКБ» с наступившем исходом, не может быть установлена.

Также экспертами указано, что медицинская помощь, оказываемая ***, была направлена на спасение и сохранение его жизни.

Опрошенный в суд эксперт ***, член комиссии экспертов по заключению, подтвердил данные ими выводы в полном объеме. Одновременно полагал, что процесс декомпенсации у *** по состоянию на ***. уже наступил, в условиях стационара в целом *** оказывалась помощь по стабилизации его состояния, что было необходимо, ***. могли быть выслушаны.

Опрошенная в качестве свидетеля Дубинская Р.Э. –в настоящее время заведующая отделением кардиологии ГБУЗ ВО «АРБ» показала, что находясь в ночь на ***. на дежурстве, она принимала доставленного на скорой помощи *** Он жаловался на отдышку, слабость, рвоту, говорил, что стал хуже себя чувствовать еще в ***., но связывал это с дополнительными нагрузками в связи с предстоящей сессией, за медицинской помощью тогда не обращался. Все ее назначения были связаны с первоочередной необходимостью стабилизации состояния ***, по результатам *** был выявлен ***, возможности выполнения хирургического вмешательства в условиях ГБУЗ ВО «АРБ» технически не имелось.

На л.д.142 т.2 имеется справка ГБУЗ ВО «АРБ» от ***., согласно которой, в период стационарного лечения *** (***.) в учреждении отсутствовала возможность предоставления высокотехнологичной медицинской помощи *** и проведение исследования кислотно-основного состояния пациента, в связи с отсутствием необходимого оборудования.

В соответствии с сообщением ГБУЗ ВО «ОКБ» от ***., в период поступления *** в отделение анестезиологии и реанимации регионального сосудистого центра ***., и по настоящее время, возможность проведения *** в учреждении отсутствует (л.д.143 т.2).

С целью определения правильности, объема диагностики и амбулаторного лечения *** ***.***. в ГБУЗ ВО «АРБ», влияния поставленных диагнозов на снижение вероятности развития неблагоприятного исхода по ходатайству истца по делу назначалась судебная экспертиза (л.д.186-190 т.2).

В соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы ***/сл от ***. ФГБУ «Государственный научный центр Российской Федерации - Федеральный медицинский биофизический центр имени А.И. Бурназяна», причиной смерти *** явилась ***

    Перед ответами на вопрос об оценке качества оказанной *** медицинской помощи, экспертами, как и в заключении ***/сл от ***. указано о не проведении пациенту в ***, по результатам которого можно было диагностировать ***

    Здесь же указано что *** у ***, диагностированная с ***., являлась основанием для дообследования. При наличии *** показано назначение ***), уже начиная с выписки из родильного дома, у *** мог быть диагностирован ***

    Экспертами отмечено, что при условии недопущения указанных недостатков – проведения полноценного и всестороннего обследования *** с рождения и до ***., можно было бы диагностировать *** провести специализированное, в т.ч. хирургическое лечение еще в детском возрасте, сформировать настороженность в отношении осложнений данного заболевания. Лечение *** должно проводиться в специализированном медицинском учреждении, после полного дообследования, стабилизации состояния пациента (симптоматическая терапия), с последующим решением об оперативном лечении дефекта.    

    Давая оценку качества оказанной *** медицинской помощи ***. экспертами в заключении указано, что при обращении его в ГБУЗ ВО «АРБ» и предъявлении при осмотрах жалоб, характерных для острой респираторной вирусной инфекции (*** ***. и заложенность носа (потеря обоняния), повышение температуры до субфебриальных цифр ***., с отметкой в анамнезе, что *** с *** лет страдает заболеванием ***», недостатками диагностики являлись:

    А) ***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

    Как и ранее, в заключении указано, что назначенное *** ***. лечение, было показано ему и соответствовало «Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)»» (версия 9 на ***.).

    Вместе с тем, оценивая совокупность оказанной *** в те периоды медицинской помощи, экспертами указано на наличие реальной возможности ее оказания только при условии своевременной, задолго до наступления декомпенсации, диагностики *** Прогнозирование декомпенсации течения ***, а полное отсутствие информации о наличии *** исключает, как прогнозирование таких осложнений, так и возможность их предотвращения. При выявлении у *** врожденного порока сердца до ***., являющегося фактором риска при новой коронавирусной инфекции, действия врачей ***. могли быть скорректированы- осуществлена госпитализация, проведена профилактика осложнений и др.

    Исключение установленных в рамках экспертизы недостатков оказания медицинской помощи ***. могло снизить вероятность развития неблагоприятного исхода, но не гарантировало сохранение жизни *** Прямая причинная связь между действиями врачей ГБУЗ ВО «АРБ» и наступившим исходом не может быть установлена (л.д.2-45 т.3).

    Доводы представителя ГБУЗ ВО «ОКБ» о несогласии с выводами экспертово о не проведении *** вазотропной и антибактериальной терапии, о не указании в медкарте данных о глубине стояния интубационной трубки, о не рекомендованном в связи с недоказанностью эффективности ***, не свидетельствуют о несостоятельности выводов заключения от ***.

    Каждое из вышеуказанных заключений, является допустимым и относимым по делу доказательством, выполнены они сотрудниками экспертной организации, имеющими соответствующую квалификацию и образование, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, не заинтересованными в исходе дела.

    Выводы в заключениях подробно мотивированы, ответы на поставленные вопросы изложены ясно и понятно, не содержат неоднозначных формулировок, подтверждаются.

    Доказательств, указывающих на недостоверность проведенных в рамках уголовного дела и по настоящему делу экспертиз, ответчиками суду не представлено, изложенные в заключениях выводы, не опровергнуты. О назначении по делу дополнительной, либо повторной экспертизы, не заявлялось.

    Выводы каждого из указанных выше экспертных исследований учитываются судом в совокупности с представленными в дело данными об осуществлении ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности.

    В соответствии актами проведенных ***. экспертиз качества медицинской помощи ***, ***, ***:    

    - при обращении *** в ГБУЗ ВО «АРБ» ***. выявлено ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий. Здесь же указано об отсутствии анамнеза заболевания, описания носового дыхания, зева и слизистых, не уточнении болей в животе, степень их интерпритации в диагнозе;

    - при обращении *** в ГБУЗ ВО «АРБ» ***. выявлено ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий, создание риска прогрессирования. Здесь же указано о неполном описании жалоб, нет динамики жалоб от ***.; неполное описание статуса; плохое качество копии амбулаторной карты, характер ***;

    - при оказании *** медицинской помощи ***. выявлено ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий. Здесь же указано, что не показано было назначение препарата *** ввиду выявленного нарушения функции *** (л.д.182-193 т.1).

    Вместе с тем, в соответствии с актами проведенных ***. экспертиз качества медицинской помощи ***, ***, ***, ***, ***

    - при транспортировке Морозова А.С***. из ГБУЗ ВО «АРБ» в ГБУЗ ВО «ОКБ» ***. дефектов нет;

    - при оказании *** ***. медицинской помощи в ГБУЗ ВО «ОКБ» выявлено отсутствие информированного согласия и подписи под первичным осмотром в приемном отделении. Также указано об оказании своевременной и надлежащего качества медицинской помощи (л.д.194-209, 227-230 т.1).

    С учетом выявленных экспертами недостатков оказания *** медицинской помощи, и в отсутствии со стороны ответчиков доказательств о наличии оснований для освобождения их от ответственности, об отсутствии их вины в дефектах такой помощи, суд отклоняет доводы представителей о необходимости отказа в удовлетворении требований истца о компенсации морального вреда.

Согласно ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст.1 СК Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п.1 ст.1 СК Российской Федерации).

Одним из способов защиты гражданских прав является компенсация морального вреда (ст.ст.12, 151 ГК Российской Федерации).

Пунктом 1 ст.150 ГК Российской Федерации установлено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст.151 ГК Российской Федерации).

В силу п.1 ст.1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл.59 (ст.1064 - 1101 ГК Российской Федерации) и ст.151 ГК Российской Федерации.

Согласно п.п.1, 2 ст.1064 ГК Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п.1 ст.1068 ГК Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений в п.п.1, 25, 48, 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022г. №33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье,…., право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь,…), либо нарушающими имущественные права гражданина.

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст.ст.151, 1101 ГК Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав.

Медицинские организации, несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст.19 и ч.ч.2, 3 ст.98 Федерального закона от 21.11.2011г. №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход).

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

    Согласно справке ООО «УК Содружество» *** был зарегистрирован и совместно проживал с матерью -Сокиркиной О.А. и двумя младшими братьями (л.д.110 т.1).

    В ходе судебного разбирательства установлено, что в связи с обучением, в течение ***. *** проживал в *** в общежитии, регулярно приезжал на выходные и в каникулы домой.

    Согласно свидетельству о смерти *** умер ***. (л.д.21 т.1).

Сокиркина О.В. в иске и в ходе судебного разбирательства указывала на то, что в результате смерти сына ей причинен существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых ею тяжелых нравственных страданиях. Длительное время она не может смириться с утратой. Осознание того, что сына, которого она воспитывала и содержала одна, можно было спасти оказанием своевременной и квалифицированной медицинской помощи, причиняет ей дополнительные нравственные страдания.

    Частично удовлетворяя требований Сокиркиной О.А. о компенсации морального вреда, суд учитывает, что прямая вина ответчиков в наступлении смерти ***, не установлена.

    На амбулаторном и стационарном этапах лечения *** работниками ГБУЗ ВО «АРБ» и ГБУЗ ВО «ОКБ» действительно были допущены дефекты оказания медицинской помощи, однако ни один из них, как следует из экспертных исследований ***/сл от ***., сам по себе не привел к развитию имевшегося у *** хронического заболевания, не оказал влияния на его прогрессирование, не повлек смерть.

Находя подлежащими частичному удовлетворению исковые требования Сокиркиной О.А. о компенсации морального вреда, при определении размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с каждого из ответчиков, суд не может не учесть следующие выводы вышеуказанного экспертного исследования ***/сл ***.

В заключении ***/сл от ***. экспертами указано, что неуточненная *** развившаяся у *** за несколько дней до обращения за медицинской помощью ***. в ГБУЗ ВО «Александровская района больница», присоединенная к имевшимся у него ***, которые привели к развитию *** недостаточности, имели разные сроки развития и послужили спусковым механизмом развития декомпенсации имевшейся ***

При амбулаторном наблюдении с рождения и до ***., каких- либо недостатков оказания медицинской помощи, экспертами не выявлено. Вместе с тем ими установлено, что в нарушение положений Приказа МЗ России №1346 от 21.12.2012г. «О порядке прохождения несовершеннолетними медицинских осмотров в том числе при поступлении в образовательные учреждения и в период обучения в них») в *** *** не было проведено ***, при проведении которого у него мог быть диагностирован ***, а в записи травматолога ***. рекомендовалось проведение ***, результатов проведения которого, либо объяснения причин его не проведения, в представленных медицинских документах нет.

Как указала в суде Сокиркина О.А., о рекомендованном сыну травматологом, к которому он был направлен при прохождении призывной комиссии, *** она не знала. Сын, присутствовавший тогда на приеме у врача один, не рассказал ей об этом. Одновременно истец указала об отсутствии у нее претензий к качеству оказания ее сыну медицинских услуг до ***.

Выявленное экспертами отсутствие в медицинской карте результатов по назначенным на приеме ***. в ГБУЗ ВО «АРБ» общий анализ крови, биохимический анализ крови, рентгенограмма органов грудной клетки, счесть недостатком оказания медицинской помощи суд не может, ввиду того, что указанные исследования *** пройдены не были.

*** недостаточность *** до ***. была компенсирована. По мнению экспертов, это подтверждается тем, что с рождения и до момента появления жалоб, о характерных для данного заболевания симптомах: ***. *** не заявлял. Также он посещал общеобразовательное учебное заведение, ограничений, в т.ч. для занятий физкультурой, не имелось. Указанное было подтверждено в суде и Сокиркиной О.А.

Течение *** у *** было стабильно. Периодически он наблюдался по поводу данного заболевания, проводилось специфическая патогенетическая терапия. Каких-либо данных позволяющих спрогнозировать развитие декомпенсации *** и наступления летального исхода до ***., по указанным причинам не имелось.

При определении размера подлежащей взысканию с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда, суд учитывает и добытые в ходе судебного разбирательства доказательства о взаимоотношениях истца с сыном, а также представленные свидетелями сведения об имевшихся недомоганиях у *** уже с ***

    Свидетели *** – мать Сокиркиной О.А., ***, *** и *** –родные сестры Сокиркиной О.А., в суде показали, что *** был хорошим сыном, внуком и племянником, был очень близок с матерью, младшими братьями, с родными. Поддерживая близкие и доверительные отношения с сыном, Сокиркина О.А., воспитывавшая сына одна, всегда поддерживала его и принятые им решения, оба они были внимательны по отношению друг к другу, совместно решали семейные проблемы, *** всегда стремился помочь матери и поддержать ее. Находясь на учебе, он регулярно приезжал на выходные и в каникулы, стремился проводить свободное время с родными, к которым также был всегда внимателен. Сокиркина О.А. до настоящего времени сильно переживает смерть сына, замкнувшись в себе, стала меньше общаться с окружающими, уделяя время лишь младшим сыновьям. Состояние здоровья Сокиркиной О.А. ухудшилось, она неоднократно обращалась за медицинской помощью.

    Свидетель *** в суде показала, что регулярно общаясь с *** с ***. она слышала от него только положительные отзывы о матери. Находясь на обучении и проживая в другом городе, тот скучал по родным.

    Также *** показала, что проживая с *** в одном общежитии, с его слов с ***. знала о неудовлетворительном состоянии его здоровья, испытываемой вялости, учащенном *** С его слов он рассказывал об этом матери, причиной недомоганий считал волнение перед сессией.

    Свидетель ***, *** и *** показали, что, будучи знакомыми с Сокиркиной О.А. длительное время, всегда знали о близости и доверительных отношениях той со старшим сыном. Они часто созванивались, *** всегда стремился приехать домой на выходные. После смерти сына Сокиркина О.А. замкнулась, с ней стало трудно найти тему для разговора, она перестала общаться с окружающими, вынуждена была обращаться за медицинской помощью, интерес к жизни поддерживается только ради младших детей.

    Свидетель *** в суде в т.ч. показал, что поддерживая *** дружеские отношения ***., он часто бывал в доме у того, чему Сокиркина О.А. никогда не возражала. У *** с матерью были теплые отношения, он никогда не скрывал, что любит мать, считал своей обязанностью помогать ей.

    Свидетель *** –одноклассница *** показала, что из общения с *** ей известно о доверительных отношениях того с матерью, испытываемой им гордости за нее.

    Свидетель *** –одноклассница *** показала, что из общения с *** ей известно о поддержке его матерью в решении сменить институт.

    Также *** показала, что еще с ***. *** в соцсетях жаловался на состояние здоровья, ***.

При указанных выше обстоятельствах исковые требования Сокиркиной О.А. подлежат частичному удовлетворению.

С учетом положений ст.1101 ГК Российской Федерации, характера причиненных ей физических и нравственных страданий в результате смерти сына, с учетом разумности и справедливости, объема и характера допущенных ответчиками при оказании *** медицинской помощи нарушений, степени физических и нравственных страданий истца, относительно действий врачей при диагностике и лечении ***, обстоятельств при которых причинен моральный вред, степень нравственных и физических страданий истца в связи с гибелью сына, его возраст, а также с учетом требований разумности и справедливости взысканию с ответчиков в счет компенсации морального вреда подлежат денежные средства в размере по 350000руб. 00коп. с каждого.

Определяя данный размер компенсации морального вреда, суд учитывает и наличие по делу данных об утрате прав отца ***, основанных на факте родства, ввиду лишения его родительских прав и указание в суде Сокиркиной О.А. и третьим лицом по делу Морозовым Д.С. о принятом им обоюдном решении об обращении с требованием о компенсации морального вреда только ею.

     Оснований для удовлетворения требования истца о возмещении материального ущерба, связанного с несением расходов на погребение, поминального обеда, изготовления и установку надгробного памятника, суд не находит.     При этом, с учетом положений ст.1064 ГК Российской Федерации исходит из того, что доказательств причинно-следственной связи между смертью *** и виновными действиями работников ответчиков, в ходе судебного разбирательства не установлено.

    Разрешая заявленные Сокиркиной О.А. требования о возмещении судебных расходов, связанных с оплатой услуг эксперта, и находя их ошибочными в части необходимости их возмещения каждым из ответчиков в равных долях, суд, исходит из нижеследующего

В соответствии с положениями ст.94 ГПК Российской Федерации, к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся суммы, подлежащие выплате экспертам.

Согласно ч.1 ст.98 ГПК Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч.1 ст.96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В соответствии в п.21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016г. №1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (ст.98 ГПК Российской Федерации),

не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Согласно представленному Сокиркиной О.А. чеку-ордеру 07.12.2023г. ею в счет оплаты услуг эксперты внесены денежные средства в размере 62000руб. 00коп. (л.д.178 т.2).

    Учитывая, что определением суда от 08.12.2023г. экспертиза назначалась и проводилась по вопросам, касающимся выявления недостатков оказания медицинской помощи именно в период нахождения *** на амбулаторном лечении в ГБУЗ ВО «АРБ», и, принимая во внимания выводы экспертного исследования, явившиеся в т.ч. основанием к частичному удовлетворению требований истца о компенсации морального вреда, суд считает необходимым возложить обязанность по возмещению Сокиркиной О.А. указанных судебных расходов непосредственно на ГБУЗ ВО «АРБ».

    Кроме того, в соответствии с ч.1 ст.103 ГПК Российской Федерации с каждого из ответчиков в доход местного бюджета – бюджета муниципального района Александровский район Владимирской области подлежит взысканию государственная пошлина в общей сумме 300руб. 00коп., т.е. по 150руб. 00коп. с каждого.

    Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК Российской Федерации, суд

Р е ш и л:

    Исковые требования Сокиркиной Оксаны Александровны (паспорт ***) к ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» (ИНН 3301000899) и ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница» (ИНН 3302008570) о компенсации морального вреда и возмещении материального ущерба удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» в пользу Сокиркиной Оксаны Александровны в счет компенсации морального вреда 350000 (триста пятьдесят тысяч) рублей 00 копеек.

Взыскать с ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница» в пользу Сокиркиной Оксаны Александровны в счет компенсации морального вреда 350000 (триста пятьдесят тысяч ) рублей 00 копеек.

В остальной части заявленных исковых требований, в том числе о возмещении материального ущерба, Сокиркиной Оксане Александровне отказать.

Взыскать с ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» в пользу Сокиркиной Оксаны Александровны в счет возмещения судебных расходов, связанных с оплатой услуг эксперта, денежные средства в размере 62000 (шестьдесят две тысячи) рублей 00 копеек.

Взыскать с ГБУЗ ВО «Александровская районная больница» в доход бюджета – бюджета муниципального образования Александровский муниципальный район Владимирской области государственную пошлину в размере 150 (сто пятьдесят) рублей 00 копеек.

Взыскать с ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница» в доход бюджета – бюджета муниципального образования Александровский муниципальный район Владимирской области государственную пошлину в размере 150 (сто пятьдесят) рублей 00 копеек.

По вступлении решения суда в законную силу медицинскую документацию на имя *** –медицинскую карту пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях ***, медицинскую карту амбулаторного больного (1уч), историю развития ребенка (1уч), медицинскую карту стационарного больного *** от ***., вернуть в ГБУЗ ВО «Александровская районная больница», медицинскую карту ***-С стационарного больного с копией протокола паталогоанатомического исследования от ***. и результатами рентгенографии легких *** от ***. в ГБУЗ ВО «Областная клиническая больница», медицинскую карту пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях №*** в ГБУЗ ВО «Городская поликлиника *** ***». Два парафиновых блока и гистологические препараты от трупа *** в ОВД следственного отдела по г.Александров следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по ***.

Флеш-карту с видеозаписями вернуть Сокиркиной О.А.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке во Владимирский областной суд через Александровский городской суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Председательствующий судья Н.В. Правдина

Мотивированное решение составлено «19» июня 2024г. Судья:



Подлинный документ находится в производстве Александровского городского суда в гражданском деле №2-15/2024г.