Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1608/2019 от 09.09.2019

Дело № 2-1608/2019

УИД (58RS0008-01-2019-001109-87)

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

г. Пенза                         14 октября 2019 года

Железнодорожный районный суд г. Пензы в составе

председательствующего судьи Горлановой М.А.,

при секретаре Курчонковой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в здании суда гражданское дело по иску ПАО СК «Росгосстрах» к Короткову В.О. и Чумаковой Н.А. о признании недействительным (ничтожным) договора уступки прав (цессии),

У С Т А Н О В И Л :

ПАО СК «Рогосстрах» обратилось в суд с иском к Короткову В.О., В.В. о признании договора цессии недействительным (ничтожным), указывая на то, что 16 марта 2018 года произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого были причинены механические повреждения принадлежащему В.В. транспортному средству М. г/№. Ответственность потерпевшего застрахована в СК «МАКС». Дорожно – транспортное происшествие произошло ввиду виновных действий А.И., ответственность которого застрахована в ПАО СК «Росгосстрах», что подтверждается полисом ОСАГО № от 14.06.2017 г. Срок действия договора с 14.06.2017 г. по 13.06.2018 г. 28 апреля 2018 г. между В.В. и Коротковым В.О. заключен договор уступки прав (цессия), согласно которому В.В. передал Короткову В.О. все принадлежащие ему права (требования), в том числе неустойки, УТС, морального вреда, штрафа к должнику ПАО СК «Росгосстрах», возникшие из обязательств возмещения вреда, причиненного в связи со страховым событием. Истец полагает, что представленный Коротковым В.О. договор уступки прав (цессия) от 28.04.2018 г. является недействительным (ничтожным) в силу прямого указания закона, а также как посягающий на интересы третьих лиц – Страховщика. Ссылаясь на то, что сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной, как посягающая на публичные интересы.

На основании изложенного, просило признать договор уступки прав (цессии) № б/н от 28.04.2018 г., заключенный между В.В. и Коротковым В.О. недействительным (ничтожным) и взыскать с В.В. и Короткова В.О. солидарно в пользу ПАО СК «Росгосстрах» расходы по оплате государственной пошлины за подачу искового заявления в размере 6 000 рублей.

Определением Железнодорожного районного суда г. Пензы от 17 июня 2019 года исковое заявление ПАО СК «Росгосстрах» в лице филиала ПАО СК «Росгосстрах» в г. Пенза к Короткову В.О., В.В. о признании договора цессии недействительным (ничтожным) оставлено без рассмотрения в соответствии с абз. 7 ст. 222 ГПК РФ.

Определением Железнодорожного районного суда г. Пензы от 9 сентября 2019 года определение суда от 17 июня 2019 года отменено, производство по делу возобновлено.

Протокольным определением Железнодорожного районного суда г. Пензы от 30 сентября 2019 года произведена замена ненадлежащего ответчика В.В. на надлежащего Чумакову Н.А.

В судебном заседании представитель истца ПАО СК «Росгосстрах» Бурова О.А., действующая на основании доверенности, исковые требования поддержала, просила их удовлетворить, ссылаясь на доводы, изложенные в иске.

В судебное заседание ответчики Коротков В.О. и Чумакова Н.А. не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

Выслушав представителя истца, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Как установлено судом и усматривается из материалов дела, 16 марта 2018 года по <адрес>, произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобилей Х., р№, под управлением собственника – водителя А.И.., В., р/№, под управлением собственника – водителя Н.А.., М., р/№, под управлением собственника – водителя В.В.

Виновным в данном ДТП был признан водитель А.И., который привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 1 500 рублей.

Гражданская ответственность А.И. на момент дорожно-транспортного происшествия была застрахована в ПАО СК «Росгосстрах» (полис №), срок действия договора с 14.06.201 7г. по 13.06.2018 г.

28 апреля 2018 года между В.В. (Цедент) и Коротковым В.О. (Цессионарий) заключен договор уступки права требования (цессии), в соответствии с п. 1.1 которого передается право (требование) на получение надлежащего исполнения по обязательству, в рамках действия договора ОСАГО №, возникшему вследствие ущерба, который понес В.В. от повреждения принадлежащего ему автомобиля М., р/№, в результате дорожно – транспортного происшествия: дата ДТП 16.03.2018 г., <адрес>, а также право на получение исполнения по всем иным возможным требованиям к Должникам, установленных законом (утрата товарной стоимости, неустойка, моральный вред, штраф, проценты за пользование чужими денежными средствами, иное).

В соответствии с п. 1.3 договора, Цедент передает, а Цессионарий принимает право (требование), указанное в п. 1.1 настоящего договора, в отношении всех возможных Должников (при наличии соответствующих гражданско – правовых отношений), включая: Страховщика, застраховавшего риск наступления гражданской ответственности лица, виновного в причинении ущерба Цеденту, при обстоятельствах, указанных в п. 1.1 настоящего договора – А.И., ПАО СК «Росгосстрах», полис ОСАГО №); Страховщика, застраховавшего риск наступления гражданской ответственности Цедента при обстоятельствах, указанных в п. 1.1 настоящего договора – В.В., ЗАО МАКС, полис ОСАГО №; Российского Союза Автостраховщиков; лица, виновного в причинении ущерба Цеденту, при обстоятельствах, указанных в п. 1.1 настоящего договора – А.И. (л.д. 16-17).

27 марта 2019 года от Короткова В.О.в ПАО СК «Росгосстрах» поступило заявление о выплате страхового возмещения по факту указанного выше дорожно-транспортного происшествия, право на получение которого заявитель основывал на договоре уступки права (цессии) от 28 апреля 2018 года. (л.д. 18 оборот).

В соответствии с п. 15.1 ст. 12 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (в редакции Федерального закона от 28 марта 2017 года № 49-ФЗ) страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется в соответствии с п. 15.2 или в соответствии с п. 15.3 ст. 12 путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

Обращаясь в суд с данным иском, истец просит признать данный договор цессии мнимой (ничтожной) сделкой, ссылаясь при этом на то, что, поскольку договор причинителя вреда заключен 13 июня 2017 года, т.е. после вступления в силу Федерального закона от 28 апреля 2017 года, то в данном случае к цессионарию при передаче прав требования не могут перейти права, неразрывно связанные с цедентом, поэтому личность, специальный статус кредитора имеет значение для определения возможности передачи прав, а, следовательно, договор цессии как заключенный без согласия должника является недействительным. При этом по договору от цедента к цессионарию перешло в силу закона недействительное право, что недопустимо.

Разрешая заявленные требования по изложенным основаниям, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, а также иных правовых актов.

Как предусмотрено ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.

На основании ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно ст. 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

В соответствии со ст. 384 ГК РФ кредитор может передать право, которым сам обладает.

Пунктом 3 ст. 931 ГК РФ предусмотрено, что договор страхования риска ответственности за причинение вреда считается заключенным в пользу лиц, которым может быть причинен вред (выгодоприобретателей), даже если договор заключен в пользу страхователя или иного лица, ответственных за причинение вреда, либо в договоре не сказано, в чью пользу он заключен.

На основании ст. 956 ГК РФ страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика (п.1); выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения или страховой суммы (п. 2).

Следовательно, ст. 956 ГК РФ не содержит запрета на передачу потерпевшим (выгодоприобретателем) принадлежащего ему требования другим лицам, а замена страхователем выгодоприобретателя допустима во всех договорах имущественного страхования. Согласия страховщика в этом случае не требуется, необходимо только письменное его уведомление. Ограничение прав страхователя по замене выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в п. 2 ст. 956 ГК РФ, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.

Доводы истца о невозможности в силу ст. 383 ГК РФ заключения договора уступки права требования возмещения причиненного вреда в натуре, поскольку данное право неразрывно связано с личностью кредитора, являются несостоятельными в силу положений ст. 384, п. 3 ст. 931, п.1 ст. 956 ГК РФ.

Возможность уступки права потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования другому лицу не противоречит и разъяснениям, данным в п.п. 69, 70 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств».

Как разъяснено в п. 69 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58, договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, то есть возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным.

В силу разъяснений, изложенных в п. 70 указанного Постановления передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая. Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховое возмещение в соответствии с Федеральным законом «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств».

В данном случае спорный договор заключен после наступления страхового случая, его предмет сторонами определен надлежащим образом, т.е. возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка.

Ограничение прав страхователя по замене выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в п. 2 ст. 956 ГК РФ, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.

В договоре страхования, согласованного сторонами В.В. и ПАО СК «Росгосстрах», условие о запрете уступки права требования, не содержится.

Довод истца о том, что личность потерпевшего (выгодоприобретателя) в правоотношениях сторон по обязательному страхованию имеет существенное значение, поскольку правом передачи транспортного средства на СТОА, а равно распоряжения имуществом обладает только собственник, признается судом несостоятельным, поскольку выгодоприобретателем уступлены не права на распоряжение имуществом, а право требования возмещения вреда, причиненного его имуществу, в рамках этого оговора.

Согласно правовой позиции Пленума Верховного Суда РФ, отраженной в п. 57 вышеназванного Постановления, если договор обязательного страхования заключен причинителем вреда после 27 апреля 2017 года, страховое возмещение вреда в связи с повреждением легкового автомобиля, находящегося в собственности гражданина (в том числе имеющего статус индивидуального предпринимателя) и зарегистрированного в Российской Федерации в силу п. 15.1 ст. 12 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» осуществляется путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта (обязательный восстановительный ремонт).

Системный анализ положений ст. 388.1, п. 5 ст. 454 и п. 2 ст. 455 ГК РФ позволяет придти к выводу о том, что договор, на основании которого производится уступка, может быть заключен не только в отношении требования, принадлежащего цеденту в момент заключения договора, но и в отношении требования, которое возникнет в будущем или будет приобретено цедентом у третьего лица (будущее требование).

Таким образом, при определенных условиях (п. 52 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ, пп. «е, ж» п. 16 ст. 12 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств») у потерпевшего может возникнуть право на получение страховой выплаты, а потому заключенный между ответчиками договор уступки прав (требований) не нарушает каких-либо прав истца.

Доказательств обратного вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ истцом суду не представлено.

Таким образом, в удовлетворении исковых требований ПАО СК «Росгосстрах» к Короткову В.О. и Чумаковой Н.А. о признании недействительным (ничтожным) договора уступки прав (цессии) следует отказать.

Руководствуясь ст. ст. 194-197 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

В удовлетворении искового заявления ПАО СК «Росгосстрах» к Короткову В.О. и Чумаковой Н.А. о признании недействительным (ничтожным) договора уступки прав (цессии) отказать.

Решение может быть обжаловано в Пензенский областной суд через Железнодорожный районный суд г.Пензы в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение изготовлено 15 октября 2019 года.

Судья          Горланова М.А.