Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-371/2022 ~ М-300/2022 от 31.05.2022

УИД 38RS0027-01-2022-000432-10

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

3 октября 2022 г. р.п. Чунский

Чунский районный суд Иркутской области в составе:

председательствующего судьи Седых М.А.,

при секретаре судебного заседания Лейшовник Н.А.,

с участием старшего помощника прокурора Дресвянской Е.С., истца Козлова Ю.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-371/2022 по исковому заявлению Козлова Ю.А. к ООО «Торгсервис 238» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Козлов Ю.А. обратился в суд с иском к ООО «Торгсервис 238», в котором просит взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве в размере <данные изъяты> рублей. У. В обоснование заявленных исковых требований указано, что в результате расследования несчастного случая на производстве установлено следующее: с ДД.ММ.ГГГГ Козлов Ю.А. работал в ООО «Торгсервис 238», <адрес>, в качестве наемного рабочего грузчиком. Согласно акту № от ДД.ММ.ГГГГ формы Н-1, в том числе допущенные работодателем ООО «Торгсервис 238» нарушения законодательства об охране труда привели к производственной травме Козлову Ю.А., тем самым причинили моральный вред (физические и нравственные страдания). Указывает, что в ходе оперативного лечения ему был произведен и установлен пару раз, за несколько лет аппарат Илизарова - чрескостный компрессионно- дистракционный аппарат, для осуществления остеосинтеза (соединения и сращения костных переломов) благодаря образованию межуточной костной мозоли, что он перенес до настоящего времени физические страдания, выразившиеся в том, что он испытывал и испытывает боль после производственной травмы. Кроме того, Козлов Ю.А. переносит нравственные и физические страдания, выразившееся в страхе не иметь возможности трудоустроиться, обеспечивать себя и свою семью, вести образ жизни здорового человека, в дискомфорте при бытовом обслуживании себя.

В судебном заседании истец Козлов Ю.А. исковые требования поддержал в полном объеме по доводам и основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика ООО «Торгсервис 238» в письменном отзыве указала, что не отрицают факт несчастного случая на производстве ДД.ММ.ГГГГ, зафиксированного актом № от ДД.ММ.ГГГГ, полагают не соответствующей требованиям разумности и справедливости, соразмерности сумму <данные изъяты> рублей, заявленную истцом в качестве компенсации морального вреда. Указывают, что истец не обосновывает связь между полученной производственной травмой ДД.ММ.ГГГГ и своим общим страхом за возможные (предполагаемые) трудности в будущем. К тому же нет никаких доказательств, что предполагаемые истцом финансовые трудности, физический дискомфорт в будущем будут иметь причинно-следственную связь с производственной травмой полученной ДД.ММ.ГГГГ. Истец не поясняет по какой причине страх «не иметь возможность трудоустроится, обеспечивать себя и свою семью» возник спустя столь длительное время (7 лет), не представляет документов, подтверждающих отсутствие возможности трудоустроится именно по причине травмы, полученной 7 лет назад; не представляет документов, что в течение всего периода с момента прекращения трудовых отношений с ответчиком ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время последствия производственной травмы препятствовали ему трудоустроится; не представляет документов об установлении инвалидности, вызванной производственной травмой ДД.ММ.ГГГГ в результате чего его возможность трудится ограничена; не представляет документов о лицах, находящихся у него на иждивении. Из доводов истца не усматривается, что моральные, нравственные и физические страдания от производственной травмы длились 7 лет - с момента получения производственной травмы и до обращения с требованием в суд. Ответчик, не отрицая наличия физических страданий, перенесенных истцом в момент получения травмы и в период временного промежутка прохождения лечения в связи с полученным переломом, причиняющим физические страдания (установка аппарата Илизарова, использование костылей при ходьбе в период восстановления), подвергает сомнению доводы истца о том, что производственная травма ДД.ММ.ГГГГ, до сих пор препятствует его трудоустройству, здоровому образу жизни и ежедневному бытовому обслуживанию своей жизни. После получения травмы истец продолжал свою трудовую деятельность у ответчика вплоть до ДД.ММ.ГГГГ. Трудовой договор был расторгнут по причине, не связанной с признанием истца неспособным к трудовой деятельности по причине полученной производственной травмы. Таким образом, производственная травма ДД.ММ.ГГГГ являлась причиной лишь временной нетрудоспособности в период прохождения лечения и восстановления.

С учетом требований ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) суд рассмотрел дело в отсутствие неявившихся участников процесса, надлежащим образом извещенных о дате, времени и месте судебного заседания.

В порядке заключения по делу старший помощник прокурора Чунского района Иркутской области Дресвянская Е.С. пояснила, что требования Козлова Ю.А. о возмещении морального вреда являются законными и обоснованными, подлежащими частичному удовлетворению исходя из требований разумности и справедливости, с учетом степени и характера, причиненных ему физических и нравственных страданий, а также степени вины ответчика.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, заслушав заключение прокурора Дресвянской Е.С., исследовав представленные письменные доказательства, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с ч. 3 ст. 37 Конституции РФ, каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, помимо прочего обеспечение права каждого работника на справедливые условия труда, в том числе на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены; обязательность возмещения вреда, причиненного работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей (ст. 2 ТК РФ).

В силу положений ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ), работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; обеспечивать работников оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения ими трудовых обязанностей; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В соответствии со ст. 212 ТК РФ, обязанности по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно ч. 1 ст. 219 ТК РФ каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее по тексту также Федеральный закон от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 данного закона).

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, в силу абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ осуществляется причинителем вреда.

Согласно ст. 237 ТК РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

По смыслу указанной статьи Гражданского кодекса РФ общими основаниями ответственности за причинение вреда являются наличие вреда, противоправность действий его причинителя, причинно-следственная связь между такими действиями и возникновением вреда, вина причинителя вреда.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В силу ст. 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненного потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения морального вреда предполагается. Установление в данном случае подлежит размер компенсации морального вреда.

В Постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «М. (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что согласно трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ Козлов Ю.А. состоял в трудовых отношениях с ООО «Торгсервис 238».

Как следует из акта № о несчастном случае на производстве утвержденного ДД.ММ.ГГГГ директором ООО «Торгсервис 238» Гончаровой Е.Г., ДД.ММ.ГГГГ грузчик Козлов Ю.А. пришел на работу к 9 часам 00 минут, после выходных. Торговая площадь и проходы магазина «Светофор» были заставлены автошинами, которые привезли для продажи ДД.ММ.ГГГГ Старшая смены Ш.И.В. и грузчик Козлов Ю.А. пришли в кабинет к директору магазина Г.Е.Г. и совместно приняли решение складировать шины, где они лежали в прошлом году. Затем грузчик Козлов Ю.А. поднялся на верхний стеллаж, а охранник А.А.В. на электроштабелере стал подвозить поддоны с автопокрышками. Грузчик Козлов Ю.А. брал автошины со штабелера и разлаживал их на поддоны в одном месте. После третьего подвоза А.А.В. оставил электроштабелер возле стеллажа для разгрузки и отошел, а грузчик Козлов Ю.А. продолжал раскладывать автошины по стеллажу. В этот момент произошел обвал. Грузчик Козлов Ю.А. упал на бетонный пол с высоты 2 м 60 см, сверху на него упали поддоны и автопокрышки. В результате падения грузчик Козлов Ю.А. получил открытый перелом левой ноги.

Вид происшествия: падение с высоты.

Согласно медицинского заключения о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и их тяжести выданного ОГБУЗ «Чунская ЦРБ» от ДД.ММ.ГГГГ, диагноз: открытый оскольчатый перелом нижней трети левой голени. Степень тяжести повреждения здоровью – тяжелая.

Причины несчастного случая:

- отсутствие ежегодных периодических испытаний стеллажей с записью результатов испытаний в паспорте на стеллаж. Нарушение ГОСТ 16140-77 п.5.3;

- отсутствие контроля за охраной труда со стороны должностных лиц. Трудовой кодекс РФ ст. 212 «… работодатель обязан обеспечить организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах».

Лица, допустившие нарушение требований охраны труда: Г.Е.Г. – директор ООО «Торгсервис 238» допустила нарушение: ГОСТ 16140-77 п.5.3 – не провела ежегодного испытания стеллажей; не осуществила контроль по охране труда за работой по складированию автопокрышек на стеллажи.

Из выписки из истории болезни № ОГБУЗ «Чунская районная больница» следует, что пациент Козлов Ю.А. находился в хирургическом отделении РБ с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: открытый оскольчатый перелом костей нижней трети левой голени со смещением отломков; осложнение – некроз кожного лоскута левой голени. По договоренности пациент переводится в травматологическое отделение ОГАУЗ «Братская городская больница №».

Согласно выписного эпикриза 8538 ОГАУЗ городская больница № пациент Козлов Ю.А. поступил в стационар ДД.ММ.ГГГГ выбыл ДД.ММ.ГГГГ. Основной диагноз: срастающийся в неправильном положении открытый перелом большеберцовой, малоберцовой костей левой голени в нижней трети со смещением отломков с дефектом и некрозом мягких и костной тканей. Гнойно-некротическая рана нижней трети левой голени. Из анамнеза: травма производная от ДД.ММ.ГГГГ, упал со второго этажа. ВК ДД.ММ.ГГГГ продлен л/н о ДД.ММ.ГГГГ. Дано направление на госпитализацию в ИТО <адрес>.

Из выписного эпикриза ФГБНУ Иркутский научный центр хирургии и травматологии следует, что пациент Козлов Ю.А. находился на стационарном лечении в отделении гнойной хирургии № с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: открытый II Б, оскольчатый перелом нижней трети диафиза берцовых костей левой голени со смещением отломков. Инфицированная рана левой голени. Диагноз сопутствующий: тромбоз икроножной вены левой нижней конечности. ДД.ММ.ГГГГ проведена операция; послеоперационный период с благоприятным течением; осложнений в послеоперационном периоде нет.

Из выписного эпикриза ФГБНУ Иркутский научный центр хирургии и травматологии следует, что пациент Козлов Ю.А. находился на стационарном лечении в отделении гнойной хирургии № с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: консолидирующийся, оскольчатый перелом нижней трети диафиза берцовых костей левой голени. Фиксация АВФ. Воспаление мягких тканей в области чрескостных элементов АВФ. ДД.ММ.ГГГГ проведена операция; послеоперационный период с благоприятным течением; осложнений в послеоперационном периоде нет.

Из выписного эпикриза ФГБНУ Иркутский научный центр хирургии и травматологии следует, что пациент Козлов Ю.А. находился на стационарном лечении в отделении гнойной хирургии № с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: замедленно консолидирующийся оскольчатый перелом дистального эпиметадиафиза левой большеберцовой кости. Консолидирующийся перелом нижней трети диафиза левой малоберцовой кости. Фиксация АВФ левой голени. Воспаление мягких тканей в области выхода чрескостных элементов в АВФ левой голени. Нестабильность АВФ. Регионарный остеопороз. Диагноз сопутствующий: ожирение I ст. ДД.ММ.ГГГГ проведена операция.

Из выписного эпикриза ФГБНУ Иркутский научный центр хирургии и травматологии следует, что пациент Козлов Ю.А. поступил на стационарное лечение в отделении гнойной хирургии № ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: хронический пиогенный артрит левого голеностопного сустава с выраженными нарушениями функции сустава. Комбинированная контрактура левого голеностопного сустава. Выраженный болевой синдром. Остеопороз. ДД.ММ.ГГГГ выполнена операция.

Согласно справки серии МСЭ-2021 № ФКУ «ГБ МСЭ по <адрес>» Минтруда России Бюро № – филиал, выданной Козлову Ю.А., ДД.ММ.ГГГГ установлена инвалидность повторно; группа инвалидности – вторая; причина инвалидности – трудовое увечье; инвалидность установлена на срок до ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, оценив исследованные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу, что причинителем вреда здоровью истца является ответчик, при этом вина ответчика в полном объеме установлена письменными доказательствами, имеющимися в материалах дела.

Причиной несчастного случая на производстве и получения истцом производственной травмы послужило не проведение ежегодного испытания стеллажей и не осуществление контроля по охране труда за работой по складированию автопокрышек на стеллажи работодателем ООО «Торгсервис 238».

Учитывая, что Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, исходя из положений абз. 14 ч. 1 ст. 21 и ст. 237 ТК РФ, суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя. Обязанность возместить моральный вред работодатель несет при условии наличия в его действиях (бездействии) вины, которая, как указано выше, установлена представленными в материалы дела доказательствами.

Обязанность работодателя компенсировать моральный вред предусмотрена не только в Трудовом кодексе РФ, но и в других федеральных законах. Так, в Федеральном законе от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» предусматривается возможность компенсации морального вреда застрахованному лицу в случае причинения вреда здоровью в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием.

Действующее законодательство предусматривает единственный способ компенсации морального вреда - выплату денежных средств.

При указанных обстоятельствах, суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований Козлова Ю.А. о взыскании с ответчика ООО «ТОргсервис 238» компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд исходит из конкретных обстоятельств дела, учитывает объем и характер причиненных работнику нравственных и физических страданий, длительность прохождения лечения, в том числе, оперативное вмешательство, ограничение в быту, лишение истца привычного образа жизни, индивидуальные особенности истца и другие конкретные обстоятельства, свидетельствующие о тяжести перенесенных им страданий. Также суд принимает во внимание, что в акте о несчастном случае на производстве выводы о вине работника в произошедшем отсутствуют.

С учетом установленных обстоятельств по делу, степени утраты профессиональной трудоспособности, тяжести и характера полученной травмы, состояния здоровья истца, степени вины работодателя, исходя из положений п. 2 ст. 1101 ГК РФ, суд находит размер компенсации морального вреда в связи с полученной травмой в результате несчастного случая на производстве в сумме <данные изъяты> рублей разумным и справедливым.

Таким образом, в пользу истца с ответчика подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, в удовлетворении требований истца о взыскании компенсации морального вреда в большем размере следует отказать.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика.

Размер государственной пошлины, подлежащей взысканию с ответчика по требованию о компенсации морального вреда согласно подпункта 3 пункта 1 ст. 333.19 Налогового Кодекса РФ составит 300 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░░░░░░ 238» (░░░ 3849036940, ░░░░1143850026517) ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 000 (░░░░░░ ░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░░░░░░ 238» (░░░ 3849036940, ░░░░1143850026517) ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░

░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 7 ░░░░░░░ 2022 ░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░