Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2130/2024 ~ М-1339/2024 от 14.05.2024

Дело №2-2130/2024

УИД: 51RS0002-01-2024-002443-53

Мотивированное решение изготовлено: 24.07.2024.

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

22 июля 2024 г.                                             город Мурманск

    Первомайский районный суд города Мурманска в составе:

    председательствующего судьи Жуковой М.Ю.,

    при секретаре Кравченко Л.А.,

    с участием:

    помощника прокурора Первомайского административного округа города Мурманска Гуляевой В.Г.,

    представителя истца Фроловой Н.В.,

    представителя ответчика Рябцевой Т.В.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Балабаева Е.Н. к акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» о взыскании компенсации морального вреда, возложении обязанности произвести перерасчет оплаты труда,

УСТАНОВИЛ:

Балабаев Е.Н. (далее по тексту истец) обратился в суд с иском к акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» (далее по тексту АО «КГМК», ответчик) о взыскании компенсации морального вреда, возложении обязанности произвести перерасчет оплаты труда.

В обоснование заявленных требований указано, что в период времени с *** по *** истец работал в АО «Кольская горно-металлургическая компания» на различных должностях с условиями труда «подземные». Трудовой договор был расторгнут между сторонами на основании п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. В период работы у ответчика истцом согласно медицинскому заключению №*** от *** были приобретены следующие профессиональные заболевания: ***. Другие имеющиеся заболевания: ***

Согласно ПРП №*** от *** истцу установлена стойкая утрата трудоспособности (п.20.7): нарушение сенсорных функций 10%; нарушение сенсорных (слуховых) функций – 10%; нарушение нейромышечных, скелетных и связанных с движением (стато-динамических) функций – 10%; нарушение функций дыхательной системы – 10%.

Согласно заключительному акту по результатам медицинского осмотра по состоянию на *** установлено, что Балабаев Е.Н. не годен к выполнению своих трудовых обязанностей по коду МКБ J44.9 Z00.0, однако работодателем были проигнорированы выводы указанного акта и истец продолжал трудиться в занимаемой должности.

Уведомлением от *** №*** работодатель уведомил Балабаева Е.Н. о том, что в связи с наличием профессионального заболевания, трудоустроить его в АО «Кольская ГМК» не представляется возможным.

Уведомлением от *** №*** ответчик также уведомил истца об отсутствии вакантных должностей и возможности его трудоустройства на иную должность, соответствующую его состоянию здоровья.

Приказом от *** №*** Балабаев Е.Н. был уволен из АО «КГМК» в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой работнику в связи с медицинским заключением по п.8 ч.1 ст.77 Трудового кодекса РФ.

Истец, с учетом уточнения исковых требований, просит суд взыскать с АО «КГМК» в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей, а также обязать ответчика произвести перерасчет оплаты труда за период нахождения на медицинском обследовании за период с *** по ***, исходя из среднего заработка истца.

Истец Балабаев Е.Н. в судебное заседание не явился, о дате, времени и месте рассмотрения дела был уведомлен надлежащим образом, воспользовался правом на ведение дела через представителя. В ходе судебного разбирательства исковые требования поддержал, настаивал на их удовлетворении, в дополнение указал, что размер компенсации морального вреда он оценивает в заявленном размере, поскольку полагает, что ответчику еще в *** году было известно о наличии у него профессионального заболевания, препятствующего дальнейшему выполнению трудовых функций в должности подрывника, поскольку имелось медицинское заключение от ***. Несмотря на это он на протяжении еще почти четырех лет продолжал работать в занимаемой должности, что привело к большей утрате трудоспособности. В тоже время, не отрицал в судебном заседании, что с заявлениями к работодателю по поводу перевода его другую работу в связи с невозможностью занятия прежней должности по медицинским показаниям с *** года до момента увольнения не обращался, а добровольно продолжал трудиться в занимаемой должности. Также указал, что ответчик необоснованно произвел расчет заработной платы за время прохождения медицинского обследования, исходя из вынужденного простоя, поскольку полагал, что этот период должен быть оплачен по правилам ст.185 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку за работником на это время сохраняется средний заработок.

Представитель истца Фролова Н.В. в судебном заседании поддержала исковые требования в полном объеме по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика Рябцева Т.В. в судебном заседании исковые требования признала частично, представила письменные возражения на иск, в обоснование указав, что коллективным договором, действующим в АО «КГМК», предусмотрена выплата работнику в связи с установлением ему профессионального заболевания и утратой общей трудоспособности, предельный размер которой определен в 165 000 рублей и может быть выплачен только по письменному заявлению самого работника, которого от истца не поступало. В этой связи полагала, что заявленный к взысканию размер компенсации морального вреда, с учетом установленной истцу степени общей утраты трудоспособности в 30%, является завышенным и подлежит снижению на усмотрение суда с учетом принципа разумности и справедливости. Кроме того, полагала, что расчет выплаты за время нахождения истца на медицинском обследовании обоснованно произведен исходя из размера 2/3 оклада, рассчитанного пропорционально времени вынужденного простоя по причине не зависящей от работника и работодателя, в соответствии со ст.157 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку истец не был направлен на дополнительное обследование по результату прохождения обязательного периодического медицинского осмотра, а рассматриваемое обследование в спорный период было назначено *** в связи с прохождением работником по его инициативе длительного лечения по поводу текущих заболеваний, в связи с которыми *** ему и было выдано направление на обследование в ***, в связи с чем в удовлетворении требований в указанной части просила отказать.

Заслушав представителя истца, представителя ответчика, заслушав заключение помощника прокурора, полагавшего заявленные требования законными и подлежащими удовлетворению, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами осуществляется трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из Трудового кодекса, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права (абзацы первый и второй части 1 статьи 5 Трудового кодекса Российской Федерации).

Трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права (часть 2 статьи 5 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу части 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Трудовым кодексом Российской Федерации установлено право работника на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (часть 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить, в том числе безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствие каждого рабочего места государственным нормативным требованиям охраны труда; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, соблюдением работниками требований охраны труда, а также за правильностью применения ими средств индивидуальной и коллективной защиты; информирование работников об условиях и охране труда на их рабочих местах, о существующих профессиональных рисках и их уровнях, а также о мерах по защите от воздействия вредных и (или) опасных производственных факторов, имеющихся на рабочих местах, о предоставляемых им гарантиях, полагающихся им компенсациях и средствах индивидуальной защиты.

Профессиональные риски в зависимости от источника их возникновения подразделяются на риски травмирования работника и риски получения им профессионального заболевания.

Выявление опасностей осуществляется путем обнаружения, распознавания и описания опасностей, включая их источники, условия возникновения и потенциальные последствия при управлении профессиональными рисками.

Опасности подлежат обнаружению, распознаванию и описанию в ходе проводимого работодателем контроля за состоянием условий и охраны труда и соблюдением требований охраны труда в структурных подразделениях и на рабочих местах, при проведении расследования несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также при рассмотрении причин и обстоятельств событий, приведших к возникновению микроповреждений (микротравм).

Обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает, в том числе, возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору. Данные отношения регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний».

В соответствии со статьей 3 данного Федерального закона профессиональное заболевание – хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, и профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно пункту 11 Правил расследования и учета случаев профессиональных заболеваний работников, утвержденных Постановление Правительства РФ от 05.07.2022 № 1206 «О порядке расследования и учета случаев профессиональных заболеваний работников» Центр профессиональной патологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и документов, указанных в пунктах 5 и 10 настоящих Правил, проводит экспертизу связи заболевания с профессией в соответствии с частью 6 статьи 63 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

На основании результатов экспертизы центр профессиональной патологии устанавливает заключительный диагноз - острое профессиональное заболевание или хроническое профессиональное заболевание (возникшее в том числе спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами), составляет медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания и в течение 3 рабочих дней со дня составления медицинского заключения направляет извещение об установлении заключительного диагноза - острое профессиональное заболевание или хроническое профессиональное заболевание, его уточнении или отмене в орган государственного санитарно-эпидемиологического контроля (надзора), работодателю, в медицинскую организацию, направившую работника, и в Фонд социального страхования Российской Федерации.

Согласно положениям статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага, к которым относится, в том числе и здоровье, подлежат защите в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами в случаях и порядке, ими предусмотренных.

Одним из способов защиты гражданских прав в соответствии со статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации является компенсация морального вреда.

На основании статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Пунктом 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» определено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную.. ., честь и доброе имя,.. . переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Как разъяснено в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

Таким образом, ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с пунктом 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» учитывая, что причинение вреда жизни и здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Из требований статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что размер денежной компенсации морального вреда определяется судом с учетом требований разумности и справедливости в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Как разъяснено в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В судебном заседании установлено, что Балабаев Е.Н. приказом №*** от *** АО «КГМК» принят на работу с *** в структурное подразделение Рудник «Северный» комбината Печенганикель в должности водителя автомобиля.

Истец состоял в трудовых отношениях с ответчиком АО «КГМК» (прежнее наименование – ОАО «КГМК») на основании трудового договора от ***.

Приказом №*** от *** истец переведен на подземный участок эксплуатации основного самоходного оборудования машинистом погрузочно-доставочной машины 6 разряда.

Приказом №*** от *** Балабаев Е.Н. переведен на подземный специализированный участок взрывных работ взрывником 4 разряда.

*** между Балабаевым Е.Н. и АО «КГМК» заключено дополнительное соглашение к трудовому договору от *** №***, в соответствии с которым при установлении работнику профессионального заболевания и (или) при несчастном случае, произошедшем с работником на производстве, работодатель обязуется компенсировать моральный вред в размере и порядке, определенными данным Соглашением (п.4). Размер компенсации морального вреда определяется в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности, исходя из 10 базовых сумм, установленных ст.45 «Положения об оплате труда работников ОАО «КГМК» на дату подачи заявления за указанным возмещением за каждые 10% утраты профессиональной трудоспособности (п.7).

Настоящее дополнительное соглашение является неотъемлемой частью трудового договора от *** №*** и вступило в силу с ***.

Приказом №*** от *** истец переведен в Службу буровзрывных работ, участок №***, подземный специализированный участок взрывных работ взрывником 4 разряда, а на основании Приказа №*** от *** взрывником 5 разряда.

Приказом №*** от *** Балабаев Е.Н. уволен из АО «КГМК» в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением, то есть на основании п.8 ч.1 ст.77 Трудового кодекса Российской Федерации.

Согласно карте №*** от *** специальной оценки условий труда взрывника подземного специализированного участка взрывных работ №*** рудника «Северный» АО «КГМК» установлен итоговой класс (подкласс) условий труда 2 степени 3 класса (3.2). Класс условий труда по показателям напряженности с учетом данных специальной оценки условий рабочего места взрывника относится к 1 (оптимальному). Установлены гарантии и компенсации, предоставляемые работнику (работникам) занятым на данном месте в виде повышенной оплаты труда, ежегодного дополнительного отпуска, право на досрочное назначение страховой пенсии, проведение медицинских осмотров.

Из санитарно-гигиенической характеристики условий труда №*** от *** следует, что согласно специальной оценке условий труда класс условий труда взрывника рудника «Северный» АО «КГМК» относится к 3.2 (вредный, 2-й степени) по показателям напряженности и тяжести трудового процесса.

Общий стаж работы Балабаева Е.Н. составил ***, стаж работы в данной профессии ***. Стаж работы в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли бы вызвать профзаболевание, – ***.

Заключение о состоянии условий труда: с учетом специальной оценки труда, производственного контроля и информации, предоставленной Департаментом промышленной безопасности АО «КГМК» от *** №***, при работе взрывником рудника «Северный», с применением зарядно-доставочной машины, отмечается воздействие таких вредных и неблагоприятных производственных факторов: вредные вещества 3-4 класса опасности в воздухе рабочей зоны, превышающие ПДУ, обладающие раздражающим действием; АПДФ – сумма отношений для среднесменной концентрации 1,37, значение показателей по данным специальной оценки отнесен к 1 классу 3 степени; шум – превышение ПДУ до 9,1 – 10,2 дБа; класс условий труда по показателям тяжести с учетом данных специальной оценки условий рабочего места взрывника относится ко 2 степени 3 класса (3.2) по показателям тяжести трудового процесса. Развитию заболевания у Балабаева Е.Н., взрывника рудника «Северный» АО «КГМК», могло способствовать длительное воздействие следующих вредных производственных факторов: производственного шума; тяжесть трудового процесса – физические перегрузки и функциональное перенапряжение отдельных органов и систем соответствующей локализации; длительное воздействие вредного производственного фактора – химических веществ, обладающих цитотоксическим действием.

В соответствии с имеющейся выпиской из истории болезни Балабаева Е.Н. №*** от ***, Балабаев Е.Н. в период с *** по *** проходил обследование в стационарном отделении клиники ***, истцу поставлен основной диагноз: «***». Сопутствующий диагноз: «***».

Как следует из заключения, заведующего стационарным отделением и лечащего врача, истцу Балабаеву Е.Н. при настоящем обследовании впервые установлены профзаболевания, обусловлены длительным воздействием вредных производственных факторов (химические вещества, обладающие цитотоксическим действием, физические перегрузки и функциональное перенапряжение отдельных органов и систем соответствующей локализации, производственный шум). По профзаболеваниям противопоказана работа в контакте с физическими перегрузками, в неудобной рабочей позе, с наклонами и поворотами корпуса, пылью, токсическими и раздражающими веществами, аллергенами, на высоте, с шумом, с ДЭУ, движущимися механизмами. Рекомендуется рациональное трудоустройство. Рекомендуется направление на МСЭ – согласно действующего законодательства. Рекомендуется «Д» наблюдение и профилактическое лечение профзаболеваний у терапевта (пульмонолога), невролога, ЛОР-врача по месту жительства. Ежегодно санаторно-курортное лечение. «Д» наблюдение и лечение у травматолога по месту жительства. Ежегодное обследование в клинике профзаболеваний.

Как следует из справок №***, №***, №***, выданных Бюро №*** – филиала ФКУ «ГБ МСЭ по Мурманской области» Минтруда, истцу установлена утрата профессиональной трудоспособности в общем размере 30 % на срок с *** по ***, дата очередного освидетельствования – ***, также представлены выписки из акта освидетельствования в федеральном государственном учреждении медико-социальной экспертизы.

В соответствии с медицинским заключением от *** №*** установлена причинно-следственная связь между выявленными у Балабаева Е.Н. профессиональными заболеваниями и профессиональной деятельностью.

*** в адрес руководителя ТУ Роспотребнадзора по МО, директора филиала №*** ФСС, АО «КГМК», главного врача *** направлены извещения об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания №***, №***, №*** от *** в отношении Балабаева Е.Н.

*** истцу была выдана программа реабилитации пострадавшего в результате профессионального заболевания №***.

Установленные обстоятельства подтверждаются письменными материалами дела. Из пояснений представителя ответчика следует, что расследование профессионального заболевания обществом не проводилось, денежные средства в счет компенсации морального вреда не выплачивались по причине отсутствия заявления работника.

Проанализировав установленные обстоятельства, суд приходит к выводу о том, что факт получения истцом в период работы у ответчика поименованных в медицинских документах профессиональных заболеваний нашел свое подтверждение в судебном заседании. При этом полученные истцом профессиональные заболевания находятся в причинно-следственной связи с выполнением работы и условиями труда (длительного воздействия на организм истца вредных неблагоприятных производственных факторов), не соответствующими обязательным санитарно-гигиеническими требованиям, в которых истец работал у ответчика. Из медицинских документов следует, что профзаболевания установлены впервые в *** г.

Необходимость прохождения истцом лечения и обследований в связи с имеющимися у него профессиональными заболеваниями, получение такого лечения и обследований подтверждается сведениями ***.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что вина ответчика в причинении истцу профессионального заболевания в период его работы в АО «КГМК» с учетом длительности его работы в должности    взрывника (более *** лет) является доказанной, и на ответчике лежит безусловная обязанность произвести работнику выплату в счет денежной компенсации морального вреда. Потерпевший в связи с причинением вреда здоровью во всех случаях испытывает нравственные и физические страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается.

Поскольку до настоящего времени моральный вред истцу работодателем не компенсирован, денежная компенсация морального вреда подлежит взысканию с ответчика в пользу истца в судебном порядке.

Решая вопрос о размере причитающейся истцу компенсации, суд исходит из следующего.

Как разъяснено в пункте 47 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Вместе с тем, изложенные представителем ответчика доводы о предоставлении работнику в период его трудовой деятельности в АО «КГМК» особых условий труда, таких как дополнительная оплата труда, медицинское обслуживание, по мнению суда, не свидетельствуют ни об отсутствии вины ответчика в причинении вреда здоровью истца, ни о наличии оснований для снижения объёма ответственности работодателя перед истцом, а свидетельствует лишь о предоставлении работникам Общества специальных гарантий, обязательных в силу действующего трудового законодательства для предоставления лицам, работающим во вредных производственных условиях.

В этой связи оснований для снижения объёма ответственности работодателя перед истцом в связи с причинением вреда здоровью истца с учётом степени вины работодателя в его причинении, суд, в том числе, по доводам представителя ответчика, не усматривает.

Компенсация морального вреда, причиненного истцу в связи с профессиональным заболеванием, полученным работником при исполнении трудовых обязанностей, подлежит возмещению в соответствии с требованиями трудового законодательства, коллективных договоров либо соглашений и локальных нормативных актов, содержащих нормы трудового права.

Из пояснений представителя ответчика в судебном заседании следует, что АО «КГМК» с целью реализации прав работников на компенсацию морального вреда в результате получения профессионального заболевания в организации было разработано Положение «Об оплате труда работников АО КГМК», согласно статьи 45 которого предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности, исходя из 10 базовых сумм, установленных названной статьей на дату подачи заявления за указанным возмещением за каждые 10% утраты профессиональной трудоспособности. Размер базовой суммы, установленной ст.45 Положения составляет 5 500 рублей. Так как суммарный размер степени утраты профессиональной трудоспособности, установленный Балабаеву Е.Н., составил 30%, размер компенсации морального вреда согласно трудовому договору и дополнительному соглашению к нему должен быть определен в размере 165 000 рублей из расчета 5500 рублей (базовая сумма) х 10 (количество базовых сумм) х 3 (каждые 10% утраты трудоспособности).

Материалами дела подтверждено, что *** между Балабаевым Е.Н. и АО «КГМК» заключено дополнительное соглашение к трудовому договору от *** №***, в соответствии с которым при установлении работнику профессионального заболевания и (или) при несчастном случае, произошедшем с работником на производстве, работодатель обязуется компенсировать моральный вред в размере и порядке, определенными данным Соглашением (п.4). Размер компенсации морального вреда определяется в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности, исходя из 10 базовых сумм, установленных ст.45 «Положения об оплате труда работников ОАО «КГМК» на дату подачи заявления за указанным возмещением за каждые 10% утраты профессиональной трудоспособности (п.7).

Пунктом 8.3.1 Условия оплаты труда и порядка предоставления отдельных гарантий, компенсаций и других выплат работникам АО «КГМК», установленных в приложении к коллективному договору АО «КГМК» на *** годы, также предусмотрена компенсация морального вреда работнику при утрате им профессиональной трудоспособности в результате профессионального заболевания в размере 10 базовых сумм установленных п.2.10 Условий, то есть в размере 2 300 рублей за каждые 10% утраты трудоспособности в соответствии с дополнительным соглашением к трудовому договору.

Так согласно разделу 8 пункта 8.3.1 работнику при утрате им профессиональной трудоспособности, наступившей в результате несчастного случая ил и профессионального заболевания при исполнении им своих трудовых обязанностей, размер компенсации морального вреда составляет 550 000 рублей – при полной (100%) утрате трудоспособности. При частичной утрате трудоспособности – пропорционально степени утраты трудоспособности из расчета 550 000 рублей, то есть за каждые 10% утраты трудоспособности установлен размер возмещения в сумме 55 00 рублей.

Как установлено судом, Балабаев Е.Н. в АО «КГМК» по вопросу такой выплаты не обращался, в судебном заседании пояснил, что полагает установленный соглашением и коллективным договором размер компенсации морального вреда существенно заниженным.

При таких обстоятельствах, учитывая, что на момент заключения между истцом и АО «КГМК» дополнительного соглашения, профессиональные заболевания, их количество вследствие длительного воздействия вредных производственных факторов, степень утраты профессиональной трудоспособности не были подтверждены у истца в установленном порядке, в связи с чем при подписании с работодателем дополнительного соглашения истец не мог оценить, насколько определяемый размер компенсации морального вреда может соответствовать тяжести причиненного вреда, степени утраты профессиональной трудоспособности и наступлению тех неблагоприятных последствий в обычной жизнедеятельности, о которых истец указал в иске, при этом между сторонами не достигнуто согласие о компенсации морального вреда, суд приходит к выводу о том, что размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с АО «КГМК», надлежит определить в соответствии с требованиями статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом суд считает необходимым учесть, что повреждение здоровья истца не связано с умышленными противоправными действиями работодателя, который, в силу объективных причин, не имел возможности полностью устранить наличие вредных факторов на рабочих местах. Напротив, истец добровольно в течение длительного времени осуществлял трудовую деятельность в тяжелых условиях труда, наличие которых компенсировалось обеспечением определенного режима труда и отдыха, предоставлением соответствующих гарантий и льгот, выдачей средств индивидуальной защиты, в соответствии с нормами, что следует из актов о случае профессионального заболевания, санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника.

Вместе с тем, добровольное осуществление истцом трудовой деятельности во вредных условиях, получение им за свою работу определенных гарантий, льгот и компенсаций не влияют на право работника, на получение возмещения морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья.

У суда, исходя из зафиксированных сведений в медицинских документах истца, нет оснований сомневаться в том, что заболевания истца сопровождаются периодическими болевыми ощущениями, функциональными нарушениями тела и конечностей.

Таким образом, определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, суд принимает во внимание период фактической работы истца под воздействием вредных производственных факторов, который составил более *** лет, длительность трудовых отношений с ответчиком, физические и нравственные страдания истца, вызванные причинением вреда здоровью в связи с получением профессиональных заболеваний, степень утраты профессиональной трудоспособности, которая установлена сроком на один год, индивидуальные особенности потерпевшего, в том числе его возраст, а также степень вины ответчика, а также то, что моральный вред истца обусловлен не только физическими страданиями, выражающихся в болевых ощущениях и, как следствие, постоянной необходимостью соблюдения истцом назначенных курсов медицинского лечения и индивидуальной программы реабилитации по профзаболеванию, но и моральными страданиями по поводу невозможности вести привычный, полноценный образ жизни, вынужденными ограничениями по состоянию здоровья в связи с профзаболеваниями, с учетом характера полученных истцом заболеваний, степени утраты профессиональной трудоспособности, вины работодателя, а также характера и степени физических и нравственных страданий истца, требований разумности и справедливости, а также то, что инвалидность истцу не установлена, утрата профессиональной трудоспособности составляет в общей сумме 30 % и таковая установлена на срок один год, то есть у истца имеется возможность работать с учетом ограничений по состоянию здоровья, суд считает достаточной компенсацию причиненного истцу морального вреда в сумме 600 000 рублей.

Предусмотренных законом оснований для освобождения ответчика от возмещения вреда, суд не усматривает.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает, что размер компенсации морального вреда подлежит определению с учетом принципов конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также принципов разумности и справедливости, позволяющих, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Разрешая требования истца о возложении обязанности на АО «КГМК» произвести перерасчет оплаты труда за период нахождения истца на медицинском обследовании за период с *** по *** исходя из среднего заработка истца, суд приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Согласно абзаца 14 части 3 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечить в случаях, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, организацию проведения за счет собственных средств обязательных предварительных (при поступлении на работу) и периодических (в течение трудовой деятельности) медицинских осмотров, других обязательных медицинских осмотров, обязательных психиатрических освидетельствований работников, внеочередных медицинских осмотров работников в соответствии с медицинскими рекомендациями, химико-токсикологических исследований наличия в организме человека наркотических средств, психотропных веществ и их метаболитов с сохранением за работниками места работы (должности) и среднего заработка на время прохождения указанных медицинских осмотров, обязательных психиатрических освидетельствований, химико-токсикологических исследований.

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 января 2021 г. №29н утвержден Порядок проведения обязательных предварительных и периодических медицинских осмотров работников, предусмотренных частью четвертой статьи 213 Трудового кодекса, перечень медицинских противопоказаний к осуществлению работ с вредными и (или) опасными производственными факторами, а также работам, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры, согласно которому частота проведения периодических медицинских осмотров определяется типами вредных и (или) опасных производственных факторов, воздействующих на работника, или видами выполняемых работ (пункт 18).

В соответствии с пунктом 19 Порядка проведения осмотров внеочередные медицинские осмотры (обследования) проводятся на основании выданного работодателем направления на внеочередной медицинский осмотр при наличии медицинских рекомендаций по итогам медицинских осмотров и/или после нетрудоспособности работника.

Статья 8 устанавливает, что работодатели принимают локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права.

Из положений статьи 216 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что повышенные или дополнительные гарантии и компенсации работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, могут устанавливаться коллективным договором, локальным нормативным актом работодателя с учетом финансово-экономического положения работодателя.

Пунктом 9.45 Коллективного договора АО «КГМК» на *** годы предусмотрено, что при установлении работнику предварительного диагноза – хроническое профессиональное заболевание и направлении его в установленном субъектом РФ, на которой расположено Общество, порядке специализированное лечебно-профилактическое учреждение (центр профессиональной патологии, клинику или отдел профессиональных заболеваний медицинских научных организаций клинического профиля) для установления связи заболевания с профессией, время, затраченное на проезд (не более 4-х дней), а также время нахождения работника на обследовании, оплачивается в размере, установленном нормативно правовыми актами РФ и субъектов РФ для оплаты времени простоя по причинам, не зависящим от работодателя и работника.

Согласно положениям статьи 157 Трудового кодекса Российской Федерации время простоя по причинам, не зависящим от работодателя и работника, оплачивается в размере не менее двух третей тарифной ставки, оклада (должностного оклада), рассчитанных пропорционально времени простоя.

Пунктом 2.9.1.1 Приложения №*** к Коллективному договору АО «КГМК» на *** годы «Условия оплаты труда и порядок предоставления отдельных гарантий, компенсаций и других выплат работникам АО «КГМК» установлено, что время простоя по причинам, не зависящим от работодателя и работника, оплачивается в размере не менее двух третей месячной тарифной ставки, должностного оклада с начислением районного коэффициента и процентной надбавки, рассчитанных пропорционально времени простоя.

В судебном заседании установлено, что истец в рассматриваемый период состоял в трудовых отношениях с АО «КГМК» в должности взрывника.

Из письменных возражений ответчика следует, что истец по роду работы подлежал обязательным ежегодным периодическим медицинским осмотрам, раз в 5 лет – углубленным периодическим медицинским осмотрам, которые они проходят в ***.

Как следует из представленных медицинских документов на имя истца в период с *** годы Балабаев Е.Н. направлялся работодателем на обязательные медицинские осмотры ежегодно, последний обязательный периодический углубленный осмотр был проведен *** и *** было дано заключено «годен».

*** Приказом АО «КГМК» №*** были определены периоды прохождения работников предприятия обязательных медицинских осмотров. Согласно календарному плату (графику) проведения периодического медицинского осмотра работников АО «КГМК» в *** году следует, что осмотр работников отделения рудник «Северный», в котором работал истец, было запланировано на период с *** по ***.

По результатам периодического углубленного медицинского осмотра медицинских противопоказаний к работе с вредными производственными факторами в отношении Балабаева Е.Н. выявлено не было, что отражено в заключении от ***.

В тоже время, как следует из ответа на запрос суда *** от *** по результатам этого медосмотра Балабаев Е.Н. был отнесен в «группу риска» по развитию профессионального заболевания. Была рекомендована консультация врача – пульмонолога, сурдолога, наблюдение врача-невролога по месту жительства.

В период с *** Балабаев Е.Н. находился на больничном и проходил лечение в ***, в связи с чем *** *** был направлен на обследование в *** с целью установления связи заболевания с профессией.

*** *** в адрес АО «КГМК» было направлено уведомление о необходимости направить работника Балабаева Е.Н. в *** года в клинику *** на стационарное обследование и лечение.

Согласно выписки из истории болезни на имя истца, в период с *** по *** Балабаев Е.Н. находился в стационарном отделении ***.

Из ответа на запрос суда от *** *** следует, что в период обследования в стационаре клиники больничный лист Балабаеву Е.Н. не открывался, в связи с отсутствием у пациента признаков временной нетрудоспособности.

Из табелей учета рабочего времени и расчетных листов следует, что спорные периоды с *** по *** оплачены истцу в соответствии с положениями п.2.9.1.1 Приложения №*** к Коллективному договору АО «КГМК» на *** годы «Условия оплаты труда и порядок предоставления отдельных гарантий, компенсаций и других выплат работникам АО «КГМК» и п.9.45 «Коллективного договора АО «КГМК» на *** года».

Истец, предъявляя настоящие требования, указал, что работодатель необоснованно произвел расчет исходя размера не менее двух третей тарифной ставки, оклада (должностного оклада), рассчитанных пропорционально времени простоя, поскольку должен был рассчитать суммы выплаты в соответствии со ст.185 Трудового кодекса РФ.

Анализируя исследованные доказательства, суд принимает во внимание, что у Балабаева Е.Н. по результатам прохождения периодического медицинского осмотра на основании приказа АО «КГМК» от *** (заключение от ***) медицинских противопоказаний к работе с вредными производственными факторами выявлено не было.

Каждый работник имеет право на внеочередной медицинский осмотр в соответствии с нормативными правовыми актами и (или) медицинскими рекомендациями с сохранением за ним места работы (должности) и среднего заработка на время прохождения указанного медицинского осмотра (статья 216 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации также предусмотрено, что работники, занятые на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (в том числе на подземных работах), а также на работах, связанных с движением транспорта, проходят обязательные предварительные (при поступлении на работу) и периодические (в течение трудовой деятельности, для лиц в возрасте до 21 года – ежегодные) медицинские осмотры для определения пригодности этих работников для выполнения поручаемой работы и предупреждения профессиональных заболеваний. В соответствии с нормативными правовыми актами и (или) медицинскими рекомендациями указанные работники проходят внеочередные медицинские осмотры.

В силу статьи 215 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан в случаях, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, проходить обязательные предварительные (при поступлении на работу) и периодические (в течение трудовой деятельности) медицинские осмотры, другие обязательные медицинские осмотры и обязательные психиатрические освидетельствования, а также внеочередные медицинские осмотры по направлению работодателя, и (или) в соответствии с нормативными правовыми актами, и (или) медицинскими рекомендациями.

В данном случае оснований для прохождения Балабаевым Е.Н. внеочередного медицинского осмотра не установлено; направление истцу на внеочередной или дополнительный медицинский осмотр работодателем не выдавалось.

Суд учитывает, что истец был направлен в *** на обследование на период с *** на основании распоряжения АО «КГМК» на основании запроса, направленного в адрес АО «КГМК» *** №*** ***, в связи с поступлением в адрес медицинской организации полного пакета документов для проведения экспертизы связи заболевания с профессией истца по направлению врача-профпатолога ***, то есть не в период прохождения обязательного периодического медицинского осмотра, по результатам которого выдано заключение от ***.

Таким образом, спорные периоды нельзя отнести к медицинским осмотрам, перечисленным в абзаце 14 части 3 статьи 214 Трудового кодекса, проведение которых работодатель обязан обеспечить за счет собственных средств, с сохранением работнику среднего заработка на время их прохождения. В связи с чем суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований о возложении на ответчика обязанности произвести расчет и оплату периодов прохождения внеочередного медицинского осмотра в размере среднего заработка с *** по ***.

В соответствии со статьей 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой истец при подаче искового заявления освобожден, размер которой в соответствии со статьей 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации составляет 300 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 193-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Балабаева Е.Н. к акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» о взыскании компенсации морального вреда, возложении обязанности произвести перерасчет оплаты труда – удовлетворить частично.

Взыскать с акционерного общества «Кольская горно-металлургическая компания» (ИНН ***) в пользу Балабаева Е.Н. (паспорт гражданина РФ ***) компенсацию морального вреда в размере 600 000 (шестьсот тысяч) рублей.

В остальной части исковые требования Балабаева Е.Н. к акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» о взыскании компенсации морального вреда, возложении обязанности произвести перерасчет оплаты труда – оставить без удовлетворения.

Взыскать с акционерного общества «Кольская горно-металлургическая компания» (ИНН ***) в доход бюджета муниципального образования город Мурманск государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Мурманский областной суд, через Первомайский районный суд города Мурманска, в течение месяца со дня принятия в окончательной форме.

Судебные постановления могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в течение трех месяцев со дня их вступления в законную силу при условии, что были исчерпаны иные установленные ГПК РФ способы обжалования судебного постановления до дня его вступления в законную силу.

Судья                                                               М.Ю. Жукова