Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-269/2024 (2-1888/2023;) ~ М-1763/2023 от 21.11.2023

44RS0028-01-2023-000713-47

Дело № 2-269/2024

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

21 февраля 2024 года

Костромской районный суд Костромской области в составе:

председательствующего судьи Вороновой О.Е

при секретаре Любимовой Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ЗАО «Шунга» к администрации Костромского муниципального района Костромской области, Администрации Шунгенского сельского поселения, Лапшиной Е.Н., Лапшину А.М., Лапшину Р.М., Госович Н.В., Госович Д.И. о признании права собственности на жилой дом;

- по встречному иску Лапшиной Е.Н. к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области, администрации Костромского муниципального района Костромской области, ЗАО «Шунга», Лапшину А.М., Лапшину Р.М. о признании права собственности на долю жилого дома в порядке приобретательной давности,

- по встречному иску Госович Н.В. к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области, ЗАО «Шунга, Госович Д.И. о признании права собственности на долю жилого дома в порядке приобретательной давности,

установил:

ЗАО «Шунга» обратилось в Арбитражный суд Костромской области с иском к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области о признании права собственности на жилые объекты недвижимого имущества, мотивируя требования тем, что решением Арбитражного суда Костромской области от 03.06.2016 по делу № А31-7806/2016 по иску ЗАО «Шунга» к администрации Шунгенского сельского поселения о признании права собственности на жилой дом было установлены обстоятельства создания ПК «Дружба с. Шунга на основании реорганизации колхоза «Дружба» и регистрации на основании Постановления администрации Костромского района от 22.07.1992 № 159. В дальнейшем в 1993 году ПК «Дружба» переименован в ПСК «Дружба», а в 1995 году ПСК «Дружба» переименован в СПК «Дружба», утверждена новая редакция Устава.

28.07.2008 между СПК «Дружба» и ЗАО «Шунга» был заключен договор о присоединении СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга». СПК прекратил свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения, что подтверждено свидетельством о внесении записи в ЕГРЮЛ. Согласно Уставу, ЗАО «Шунга» является правопреемником СПК «Дружба».

Данные обстоятельства имеют преюдициальное значение для суда и не подлежат повторному доказыванию.

На балансе истца находятся жилые помещения, расположенные в Шунгенском сельском поселении Костромского района Костромской области по адресам:

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес)

- (адрес) (3/5 доли),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес) (93/221 доли),

- (адрес),

- (адрес) (1/2 доля),

- (адрес),

что подтверждается протоколом Общего собрания членов СК «Дружба» от 30.07.2008 и передаточным актом, утвержденным решением Общего собрания членов СПК «Дружба» от 30.07.2008, выписками из похозяйственных книг.

В установленном порядке права на объекты не зарегистрированы, в реестры федеральной, государственной собственности Костромской области, муниципальной собственности не включены.

Ссылаясь на ст. 218 ГК РФ просит суд признать за истцом право собственности на вышеперечисленные объекты недвижимого имущества жилого назначения.

29.10.2020 истец представил дополнение к обоснованию исковых требований, указав, что пользование спорными жилыми помещениями гражданами осуществлялось на основании договорных отношений изначально с колхозом «Дружба», затем с ПСХК «Дружба» и ЗАО «Шунга». Данные жилые помещения приобретались колхозом для своих нужд, данная информация была отражена в инвентарных карточках и каточках учета основных средств. Но инвентарные карточки и ОСН были изъяты в сентябре 2018 года у ЗАО «Шунга» сотрудниками ОБЭП в количестве 26 штук. Данное имущество приобретено истцом правомерно с соблюдением требований действующего законодательства в результате реорганизации предприятия, правопреемником которого является истец.

В ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, привлечены: Департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, Управление Росреестра по Костромской области, администрация Костромского муниципального района Костромской области, Госович Н.В., Госович Д.И., Лапшина Е.Н., Лапшин Р.М., Лапшин А.М., Бычкова Е.Н., Бычков А.Д., Овчинникова В.Д., Овчинников Д.С., Козлов С.М., Козлов О.С., Козлов А.С., Смирнова О.С., Козлова (Кудайбергенова) Ю.С., Смирнов К.Н., Кудайбергенова В.Р., Кудайбергенова Н.Р., Колесникова Т.И., Кокурин Н.В., Пронин А.А., Пронин А.Ю., Пронин В.А., Коренин Н.Н., Коренина Н.П., Коренин А.Н., Коренина В.А., Смирнова Е.В., Шемякина А.И., Шипова Т.В., Александрова С.А., Анфимов К.Н., Шипова В.С., Довыденко Н.В., Довыденко Н.В., Чувиляева А.Н., Чувиляев Г.А., Чувиляев Е.А., Чувиляева Б.А., Данилова А.Д., Данилов С.Н., Данилов Е.Н., Данилова (Проворова) Т.Н., Данилова Л.Н., Проворов М.Ф., Проворов Д.Ф., Пронин К.Ю., Пронина М.В., Пронин Ю.К., Калинина Е.Ю., Калинин С.А., Камышенцев Д.Е., Камышенцева К.Е., Камышенцева Е.А., Попова Н.А., Попов И.В., Полиектов Н.А., Киселева Н.С., Гаранина О.Е., Киселев С.Е., Попова М.Е., Гаранин М.М., Данилов Е.Р., Гаранина А.М., Киселев Н.А., Донова Н.А., Донова С.А., Донов А.А., Донова С.А., Донова М.А., Тэра А.С., Сабодаш С.С., Полетаев С.А., Сабодаш А.С., Сабодаш В.С., Сабодаш Р.С., Сабодаш А.С., Сабодаш С.А.

По результатам разбирательства в Арбитражном суде Костромской области принято решение от 10 марта 2021 года, которым исковые требования ЗАО «Шунга» удовлетворены частично. За Обществом признано право собственности на объекты по адресам:

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес) (3/5 доли),

- (адрес)

- (адрес),

- (адрес) (1/2 доля),

- д(адрес).

В удовлетворении остальной части требований отказано.

В дальнейшем Постановлением Второго Арбитражного апелляционного суда от 28.07.2021 и Постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 06.12.2021 вышеназванное решение оставлено без изменения.

13 октября 2022 года Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2022 года решение Арбитражного суда Костромской области от 10.03.2021, постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 28.07.2021 и постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 06.12.2021 отменено в части удовлетворения требований ЗАО «Шунга». В указанной части дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Костромской области. В остальной части решения оставлены без изменения.

При новом рассмотрении дела 15 марта 2023 года Арбитражным судом Костромской области к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Гаранина О.Е., Кудайбергенова Ю.С., Попова М.Е., Попова Н.А. Дело передано в Костромской областной суд для направления в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом.

Определением Костромского областного суда от 04.05.2023 настоящее дело направлено для рассмотрения по подсудности в Костромской районный суд Костромской области.

В ходе судебного разбирательства в Костромском районном суде Костромской области к участию в качестве ответчиков привлечены: Киселева Н.С., Госович Н.В., Сабодаш С.С., Овчинникова В.Д., Попов И.В., Лапшина Е.Н., Киселева Н.С., Козлов А.С., Овчинников Д.С., Донова Н.А., Донова С.А., Донов А.А., Донов С.А., Донова М.А., Полетаев С.А.,Сабодаш А.С., Пилипчук В.С., Сабодаш Р.С., Сабодаш С.А., Сабодаш А.С., Киселев С.Е., Киселев Н.А., Полиектов Н.А., Данилова А.Д., Данилова Л.Н., Лапшин Р.М., Лапшин А.М., Госович Д.И., Козлов О.С., Кудайбергенова В.Р., Кудайбергенова Н.Р. Также в качестве третьего лица привлечен Иванов В.В. (долевой сособственник жилого дома по адресу: (адрес)).

Представитель истца ЗАО «Шунга» неоднократно изменял основание исковых требований, в том числе заявляя о правах в порядке приобретательной давности по ст. 234 ГК РФ, а также в порядке приобретения имущества у собственника в результате реорганизации по ст. 218 ГК РФ.

Определением суда от 21 ноября 2023 года выделены в отдельное производство исковые требования: ЗАО «Шунга» к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области, администрации Костромского муниципального района Костромской области, Госович Н.В., Госович Д.И., Лапшиной Е.Н., Лапшину Р.М., Лапшину А.М. о признании права собственности в порядке приобретательной давности на жилой дом по адресу: (адрес)

Учитывая то обстоятельство, что в рамках исходного дела окончательно требования обоснованы ст. 218 ГК РФ о приобретении имущества в порядке реорганизации предприятия, а в рамках настоящего дела окончательно позиция по основанию иска не определена истцом, суд, учитывая пояснения представителей истца в обоснование иска, принял решение о рассмотрении исковых требований ЗАО «Шунга» о признании права собственности на недвижимое имущество по двум основаниям: в порядке реорганизации предприятия и в порядке приобретательной давности.

В связи с исключением из числа участников по делу ряда лиц по причине вступления в законную силу решения Арбитражного суда Костромской области в части, а также выделением в отдельные производства вышеназванных исковых требований и в связи со смертью некоторых из участников по делу, в настоящем производстве третьими лицами, не заявляющими самостоятельные исковые требования, являются: Департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, Управление Росреестра по Костромской области, МТУ Росимущества во Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областях.

Встречные требования Госович Н.В. и Лапшиной Е.Н., уточненные в порядке ст. 39 ГПК РФ, мотивированы тем, что во владении Госович Н.В. находится жилое помещение - (адрес), а во владении Лапшиной Е.Н. - (адрес) по адресу: (адрес) Жилое помещение было предоставлено им и их семьям во владение колхозом «Дружба», с тех пор они владеют им открыто и добросовестно. Дом из их владения никогда не выбывал. Они полагали, что владеют им, как своим собственным, оплачивая коммунальные услуги, осуществляя текущий и капитальный ремонт. ЗАО «Шунга» за все время не истратила ни рубля на содержание данного дома, никогда не осуществляло каких-либо правомочий в отношении дома. Претензий о правах на дом ни кем никогда не предъявлялись, споров в отношении владения и пользования имуществом не заявлялось. Поскольку они владеют данным домом более 15 лет, считают что приобрели на него право собственности в порядке приобретательной давности.

Считают, что ЗАО «Шунга» пропустило срок исковой давности для истребования имущества, поскольку с момента прекращения трудовых отношений с колхозом «Дружба» прошло более 3 лет.

Полагают, что ЗАО не вправе претендовать на это имущество, как правопреемник СПК «Дружба», поскольку сама процедура реорганизации была совершена с нарушением правил, предусмотренных ст. 41 Федерального закона № 193-ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» от 08.12.1995, так на общем собрании решение о реорганизации было принято не единогласно при общем количестве членов СПК «Дружба» 276 человек, принимало участие только 140 человек, голосовало за реорганизацию 87 человек, против - 53 человека. Представитель ревизионного союза на собрании отсутствовал. Передача имущества от СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга» является ничтожной сделкой и не влечет правовых последствий в силу п. 2 ст. 168 ГК РФ. В результате этой сделки члены СПК лишились прав на доли в имуществе, равные имущественным паям СПК, а участниками ЗАО «Шунга» не стали.

С учетом изложенного, ссылаясь на ст. 234 ГК РФ, каждый из них просил признать за ним право собственности на 1/2 долю жилого дома по адресу: (адрес) (т.2 л.д. 64-65, 134-135, т.3 л.д. 77-78, 97).

Определением судьи от 04.10.2023 года Лапшиной Е.Н. было отказано в принятии встречного иска с учетом вступившего в законную силу определения суда по делу № 2-280/2010, которым прекращено производство по делу в связи с отказом истца от иска. Определением Костромского областного суда от 06.12.2023 определение суда первой инстанции отменено, материал направлен в тот же суд для решения вопроса о принятии искового заявления. Протокольным определением Костромского районного суда от 17.01.2024 после устранения недостатков при подаче встречное исковое заявление принято к производству в рамках настоящего дела. К участию в деле в качестве ответчиков по встречному иску привлечены Лапшин А.М., Лапшин Р.М., администрация Костромского муниципального района.

В судебное заседание представитель истца ЗАО «Шунга», будучи надлежаще извещенным, не явился, о причинах неявки в известность не поставил, позицию по встречным требованиям не выразил. Ранее, в ходе судебного разбирательства по делу до выделения настоящих требований в отдельное производство представители истца Волошина Е.А. и Седакова О.Н.,действующие по доверенностям от 13.03.2023 (на три года) и от 28.08.2020 (на пять лет) соответственно, уточненные исковые требования поддержали в полном объеме в соответствии с доводами, приведенными в первоначально поданном в Арбитражных суд Костромской области исковом заявлении. Пояснили, что право собственности ЗАО «Шунга» на спорные объекты подтверждается: выписками из похозяйственной книги, поквартирными карточками, передаточным актом при реорганизации общества, книгой описи основных средств, налоговыми декларациями, заключением договора поднайма, разрешением ответчику прописать родственников по спорному адресу. Правопредшественник распорядился имуществом, как собственник, предоставив его в пользование ответчикам по договору найма. Никто из нанимателей не обращался в Общество с заявлениями о производстве каких-либо ремонтных работ, потому работы по техническому обслуживанию и содержанию домов не производились.

Представитель ЗАО «Шунга» согласился с доводами ответчиков о том, что фактически при постановке на кадастровый учет была ошибка в указании общей площади, поскольку в регистрирующий орган был представлен кадастровый паспорт только на часть дома. В реальности дом имеет большую площадь, согласно имеющейся в деле технической документации.

Относительно заявления ответчиков о сроке исковой давности указали, что срок не был пропущен, поскольку государственная регистрация права собственности является правом, а не обязанностью собственника; ЗАО считало себя собственником спорных домов. Позиция по заявлению о пропуске срока исковой давности также изложена в письменном виде (том 1 л.д.45).

Представитель ответчика Администрации Костромского муниципального района Костромской области ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие. В письменном отзыве на исковые требования ЗАО «Шунга» с иском не согласился и указал, что земельный участок не принадлежит истцу на каком-либо праве, разрешение на строительство и акты ввода объектов в эксплуатацию не представил, каких-либо доказательств в обоснование давностного владения спорными объектами в деле не имеется. Приобретательная давность не может распространяться на самовольное строение, расположенное на неправомерно занимаемом земельном участке. Просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика Администрации Шунгенского сельского поселения в суд не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежаще, просил о рассмотрении дела в его отсутствие, позицию по заявленным требованиям ЗАО и встречным исковым требованиям не представил. Ранее в ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области 14.05.2019 представил отзыв на исковое заявление ЗАО «Шунга», в котором заявил о признании исковых требований в полном объеме.

Ответчик/истец по встречному иску Лапшина Е.Н.и её представитель Гучинский А.А., допущенный к участию по устному заявлению без специальных полномочий, исковые требования ЗАО «Шунга» не признали, встречные требования Лапшиной Е.Н. и Госович Н.В. поддержали, пояснив, что за все время владения спорным объектом ЗАО «Шунга» не принимало мер к сохранности имущества, не проводило ремонтных работ для поддержания его надлежащего технического состояния. Все заботы о содержании дома легли на плечи Лапшиной Е.Н, которая сначала совместно с родителями, а затем после их смерти сама содержала дом все эти годы, жила и пользовалась домом непрерывно, открыто и добросовестно.

Полагают также, что сделка по передаче жилья от колхоза ЗАО «Шунга» является ничтожной, нарушающей права колхозников. По акту приема-передачи невозможно определить, какие конкретно дома были переданы на баланс ЗАО. Общество при этом не предприняло мер к государственной регистрации перехода права собственности, хотя Федеральный закон о государственной регистрации недвижимого имущества уже действовал. После увольнения из колхоза начал течь срок исковой давности по владению домом, в том числе по истребованию его из чужого владения. Однако Общество никаких мер, в том числе по регистрации права собственности, выселению жильцов из дома не предпринимало, все эти годы домом не занималось. Дом содержали исключительно его жильцы, осуществляя в нем ремонтные работы, оплачивая коммунальные услуги, осуществляя полномочия собственника.

Ответчики Лапшин А.М. и Лапшин Р.М. о времени и месте судебного разбирательства извещены, ходатайствовали о рассмотрении дела в свое отсутствие. Лапшин А.М. направил заявление, в котором указал на отсутствие возражений против признания права собственности на долю дома за его матерью Лапшиной Е.Н. (том 3 л.д. 98).

Ответчик Госович Н.В. в суд не явилась, извещена надлежаще, направила для защиты своих интересов представителя Кирсанову Ю.А., которая исковые требования ЗАО не признала, встречные требования поддержала. Дополнительно представила письменные пояснения, в которых подробно изложила позицию по делу с правовым обоснованием, в соответствии с которой полагает об отсутствии доказательств создания спорного имущества колхозом, а затем его правопредшественниками, приобретения его на законных основаниях, наличии каких-либо правоустанавливающих документом на дом. Фактически истец отказался от права собственности на дом еще в начале 1990х годов, при отсутствии технических и финансовых возможностей содержать его. Общество также функции собственника не выполняло, все бремя содержания дома несли жильцы за счет собственных средств на протяжении нескольких десятков лет. Потому именно ответчики, как добросовестные владельцы имущества, вправе претендовать на него в порядке приобретательной давности (том 2 л.д.89-101).

Ответчик Госович Д.И. извещен надлежаще, ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие. Поддержал встречные требования Госович Н.В., просил их удовлетворить. В отзыве по делу указал, что дом был построен в дореволюционные года, колхоз «Дружба» его не строил. При реорганизации колхоза в СПК он не был передан правопреемнику. Дом был предоставлен его матери Госович Н.В. В одной половине дома живет семья Госович, в другой - семья Лапшиных. Они сделали капитальный ремонт дома. Ни колхоз, ни СПК, ни ЗАО в этом никогда не помогали. Имущества ЗАО в доме нет, ключи от дома находятся только у жильцов, ЗАО домом никогда не пользовалось, в наем и аренду не сдавало, считало ответчиков собственниками дома. ЗАО никогда не проверяло состояние дома, условия проживания в нем и прочее. Дом находится во владении Госович более 15 лет, Общество не интересуется судьбой дома и сейчас, пока идут судебные разбирательства. Указывает, что не претендует на право собственности на этот дом и желает, чтобы право собственности было установлено за Госович Н.В. (том 2 л.д. 148-149).

Представители третьих лиц Департамента имущественных и земельных отношений Костромской области, МТУ Росимущества во Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областях надлежаще извещены, в суд не явились, ходатайств об отложении судебного заседания не заявили. В ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области Департамент имущественных и земельных отношений, МТУ Росимущества оставили разрешение требований на усмотрение суда.

Представитель третьего лица Управления Росреестра по Костромской области ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие, разрешение требований оставил на усмотрение суда.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие надлежаще извещенных лиц.

Выслушав стороны, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, обозрев материалы гражданского дела № 2-280/2010, суд приходит к следующему:

В соответствии со ст. 35 Конституции РФ каждому гарантировано право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

Основания приобретения права собственности предусмотрены положениями ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, в том числе пунктом 1 указанной нормы предусмотрен способ приобретения права собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов.

В случае реорганизации юридического лица право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит к юридическим лицам - правопреемникам реорганизованного юридического лица (пункт 2).

В соответствии с разъяснением, содержащемся в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее - Постановление № 10/22) в отличие от общего правила пункта 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав, иной момент возникновения права установлен, в частности, для приобретения права собственности на недвижимое имущество в порядке реорганизации юридического лица (абзац третий пункта 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации). Так, если реорганизованному юридическому лицу (правопредшественнику) принадлежало недвижимое имущество на праве собственности, это право переходит к вновь возникшему юридическому лицу независимо от государственной регистрации права на недвижимость.

В соответствии с пунктом 59 Постановления № 10/22, если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права. Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 6 названного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Право собственности на недвижимое имущество в случае реорганизации в соответствии со статьей 16 Федерального закона от 21.07.1997 № 112-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» возникает с момента завершения реорганизации юридического лица.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.09.2012 № 5698/12 со ссылкой на пункт 59 постановления Пленума № 10/22 и в целях правовой определенности сформулирована правовая позиция о допустимости заявления лицом иска о признании права собственности на созданные до 1995 года объекты недвижимости с целью подтверждения возникшего у него права собственности и последующей государственной регистрации данного права.

При этом собственник, не владеющий (утративший владение) вещью, в отсутствие договорных отношений с фактическим владельцем, вправе истребовать свое имущество от лица, у которого оно фактически находится в незаконном владении. Спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения (статьи 301, 302 Гражданского кодекса, пункты 32, 34 постановления Пленума № 10/22).

Как установлено судом и следует из материалов дела, производственный кооператив «Дружба» с. Шунга Костромского района Костромской области был создан на основании реорганизации колхоза «Дружба» в соответствии с Указом Президента РФ «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» и зарегистрирован на основании Постановления Администрации Костромского района от 22 июля 1992 года № 159.

Согласно Постановлению главы администрации Костромского района от 06 мая 1993 года № 97 «О внесении дополнения в название производственного кооператива «Дружба», производственный кооператив (коллективное предприятие) «Дружба» переименован в производственный сельскохозяйственный кооператив «Дружба».

Из протокола №1 от 14.02.2004 следует, что общим собранием членов производственного сельскохозяйственного кооператива «Дружба» в соответствии с Федеральным законом № 193 от 08 декабря 1995 года принято решение о переименовании производственного сельскохозяйственного кооператива «Дружба» в сельскохозяйственный производственный кооператив «Дружба», также утверждена новая редакция Устава СПК «Дружба».

28.07.2008 года между сельскохозяйственным производственным кооперативом «Дружба» и закрытым акционерным обществом «Шунга» заключен договор о присоединении СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга».

СПК «Дружба» прекратил свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения к ЗАО «Шунга», что подтверждено свидетельством о внесении записи в Единый государственный регистрационный юридических лиц серии 44 № 000698766 и свидетельством о государственной регистрации юридического лица серии 44 № 000091977.

Согласно Уставу ЗАО «Шунга» является правопреемником СПК «Дружба» с. Шунга Костромского района Костромской области.

Судом также установлено, что на основании передаточного акта, утвержденного решением общего собрания членов СПК «Дружба» от 30.07.2008, к ЗАО «Шунга» перешло имущество, находящееся на балансе СПК «Дружба», в том числе жилье (пункт 89).

В связи с принятием решения Арбитражного суда Костромской области от 10.03.2021 на настоящий момент право собственности на объект зарегистрировано за истцом ЗАО «Шунга».

Спорный объект недвижимого имущества, согласно сведениям ЕГРН, имеет следующие характеристики:

- жилой дом с кадастровым номером № поставлен на кадастровый учет 28.11.2011; инв. № 10862; площадь - 75,8 кв.м, наименование: жилой дом, год завершения строительства и ввода в эксплуатацию: данные отсутствуют; номер государственной регистрации права собственности ЗАО «Шунга»: № от 13.01.2022.

Еще до регистрации права собственности за истцом, это имущество не было учтено в реестрах федерального имущества и государственного имущества Костромской области. Органы местного самоуправления интереса к имуществу не проявляли.

В ходе судебного разбирательства обе стороны, а также свидетели пояснили, что фактически дом всегда был большей площадью, нежели учтено в Едином государственном реестре. Фактически, согласно технической инвентаризации от 19.10.2023, площадь всего дома составляет 147,5 кв.м, и состоит из двух изолированных жилых помещений (том 2 л.д. 136-139).

Разрешая вопрос о причине ошибочного внесения в государственный реестр сведений, суд установил, что при постановке на учет в регистрирующий орган были представлены Технический паспорт на домовладение от 25.06.2009, по которому общая площадь здания указана 75,8 кв.м (том 2 л.д. 117-127), кадастровый паспорт от 12.02.2010 на дом площадью 75,8 кв.м. (том 2 л.д. 127-128), Справка о данных технического учета по объекту недвижимости «квартира» от 18.02.2010, согласно которой общая площадь помещения составила 75,8 кв.м (том 2 л.д. 131). А то обстоятельство, что сам дом состоит из двух обособленных помещений (квартир), и соответственно его общая площадь значительно превышает площадь 75,8 кв.м, не было учтено.

Поскольку в действительности здание включает в себя два отдельных жилых помещения, площадью 75,8 кв.м. и 71,7 кв.м, суд считает необходимым при разрешении судьбы дома учитывать его общую площадь - 147,5 кв.м., согласно представленной в дело технической документации.

Несмотря на то, что фактически в доме имеется две квартиры и их площадь разная, а на кадастровом учете стоит «жилой дом», ответчики Госович Н.В. и Лапшина Е.Н., в том числе действуя через своих представителей, настаивали на признании за ними права собственности на объект «жилой дом» (как стоит на кадастровом учете) и в равных долях - по 1/2 доле дома за каждой.

В соответствии с ч. 3 ст. 196 ГПК РФ суд разрешает дело в рамках заявленных требований, учитывая, что в дальнейшем при удовлетворении требований стороны не лишены возможности заявлять о внесении изменений в характеристики спорного объекта в административном порядке по собственному усмотрению и при обоюдном согласии.

Судом также установлено, что спорный дом по адресу: (адрес), находился во владении семей Госович Н.В. - не позднее 28.12.1994, и Ивановой Г.А. (матери Лапшиной Е.Н.) - не позднее 28.04.1987, имеющим трудовые отношения с колхозом «Дружба» и ПСХК «Дружба». Соответственно сведениям поквартирной карточки на дом по каждому из них информация о регистрации в эти даты. Также имеются сведения о регистрации в доме Госович Д.И. 10.06.2002, Лапшиной Е.Н. 15.10.1993 и Лапшина А.М. 23.05.2005 (том 1 л.д. 100-101).

По данным ОАСР УВМ УМВД в спорном жилом доме ответчики зарегистрированы по месту жительства: Госович Н.В. - с 28.12.1994, Госович Д.И. - с 28.12.1994, Лапшина Е.Н. - с 15.10.1993, Лапшин Р.М. - с 17.12.1993, Лапшин А.М. - с 11.04.2005.

В деле также представлен Протокол № 1 от 02.02.1995 заседания Правления ПСХК «Дружба», согласно которому было принято решение о распределении жилья, включая ранее предоставленное Астафьевой Е.В. - Госович Н.В. (том 1 л.д.58).

Согласно копии Трудовой книжки колхозника Госович Н.В., она работала в колхозе «Дружба» с 20.02.1991 года, уволена по собственному желанию 17.03.1998 года

Факт предоставления жилого помещения ответчикам для проживания, их регистрация по спорному адресу подтверждает обстоятельства содержания жилого дома по этому адресу на балансе колхоза «Дружба» до 22.07.1992 года, а затем сельскохозяйственного предприятия «Дружба», ПСХК «Дружба». Указанные обстоятельства подкрепляются Описями инвентарных карточек по учету основных средств от 01.01.1996 сельскохозяйственного предприятия «Дружба» и от 01.01.2000 ПСХК «Дружба», в которых содержится информация о том, что на балансе предприятий находились многоквартирные и индивидуальные жилые дома, в том числе: в (адрес).

Хотя сведения об адресах этих домов в Описях отсутствуют, с учетом пояснений сторон и их распорядительных действий суд приходит к убеждению, что спорный дом входил в указанный перечень объектов, находящихся на балансе колхоза и его правопреемников, и дома жителям предоставлялись в пользование на законных основаниях.

Вместе с тем, сам по себе факт нахождения имущества на балансе колхоза и предприятий не является основанием приобретения права собственности балансодержателя и, как следствие, передачи имущества правопреемникам на праве собственности.

Правоустанавливающим документом, подтверждающим возникновение права собственности на имущество в силу ст. 218 ГК РФ, являются документы о разрешении на строительство объектов недвижимого имущества, ввод их в эксплуатацию, либо приобретение этого имущества в результате совершения сделок или по иному законному основанию.

Такое же правило возникновения права предусматривалось и ранее действовавшим законодательством.

Гражданский кодекс РСФСР (1964 года) в статье 93 разграничивал как формы социалистической собственности: государственную (общенародную) собственность, колхозно-кооперативную собственность и собственность профсоюзных и иных общественных организаций.

В силу ст.ст. 99-100 ГК РСФСР колхозы, иные кооперативные организации, их объединения владеют, пользуются и распоряжаются принадлежащим им на праве собственности имуществом в соответствии с их уставами (положениями). Право распоряжения имуществом, составляющим собственность колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений, принадлежит исключительно самим собственникам.

Собственностью колхозов и других кооперативных организаций, их объединений являются средства производства и иное имущество, необходимое им для осуществления уставных задач.

Согласно частям 2, 3 статьи 7 Закона СССР от 26.05.1988 N 8998-X "О кооперации в СССР" имущество кооператива формируется за счет денежных и материальных взносов его членов, произведенной им продукции, доходов, получаемых от ее реализации и иной деятельности, поступлений от продажи акций, других ценных бумаг кооператива и кредитов банка. В формировании имущества кооператива могут принимать участие на договорных началах путем денежных и материальных взносов государственные, кооперативные и иные общественные предприятия (организации), а также граждане, не являющиеся членами данного кооператива, но работающие в нем по трудовому договору. Собственностью кооператива является имущество создаваемых им предприятий и организаций, а также имущество межхозяйственных предприятий и организаций в соответствии с его долевым участием.

В соответствии с п. п. 13, 18 Примерного устава потребительского общества (кооператива), утвержденного XII съездом потребительской кооперации СССР 22.03.1989, имущество потребительского общества может быть передано государственным, кооперативным, иным общественным организациям и гражданам возмездно или безвозмездно только по решению общего собрания его членов (собрания уполномоченных). Для передачи имущества, полученного безвозмездно от кооперативного союза, требуется, кроме того, согласие правления этого союза.

Таким образом, доказательством приобретения в собственность колхоза и сельскохозяйственного кооператива объектов недвижимого имущества, включая жилые дома, являются любые документальные сведения об их строительстве за свой счет, а также решения общего собрания членов объединения о принятии имущества по возмездной или безвозмездной сделке, в том числе с привлечением материальных взносов его членов.

В настоящем случае истцом ЗАО «Шунга» какой-либо документации, свидетельствующей о создании спорных объектов, приобретении их на законном основании в собственность колхозом и его правопреемниками, не представлено. В связи с чем нельзя признать доказанным факт принадлежности имущества на праве собственности, в том числе с момента принятия его на баланс колхозом «Дружба».

Более того, за весь период с момента реорганизации колхоза «Дружба» в 1992 году свидетельств проявления интереса к спорному имуществу и совершения в отношении него правомочий собственника его правопреемниками в дело не представлено. Как и не представлено доказательств того, что кроме ответчиков кто-либо еще принимал меры к сохранности имущества и поддержания его надлежащего технического состояния в целях сохранения характеристик пригодности для проживания. Из содержания протокола заседания общего собрания учредителей ПСХК «Дружба» № 3 от 10.07.2008 следует, что было принято решение о передаче жилья и объектов коммунального назначения в муниципальную собственность, что указывает на отсутствие интереса к имуществу у балансодержателя (том 2 л.д. 12-15).

Записи в похозяйственных книгах 2009-2013 года о принадлежности имущества ПСХК «Дружба» также ничем не подкреплены. И, как указал в своем определении по настоящему делу Верховный суд Российской Федерации, отсутствие в материалах дела документов, подтверждающих нахождение спорных жилых домов в собственности колхоза «Дружба» на момент его реорганизации в 1992 году и передачу этих объектов в собственность Кооператива, инвентарные карточки, выписки, передаточный акт 2008 года, в котором не поименованы переданные Обществу жилые объекты (с учетом того, что в период с 1992 года по 2008 год часть жилых домов была передана проживающим в них гражданам в собственность, часть списана с баланса), не могут служить надлежащими доказательствами возникновения права собственности Общества на жилые дома.

В соответствии со статьёй 223 Гражданского кодекса Российской Федерации момент перехода права собственности определяется моментом передачи вещи.

Суду не представлено доказательств передачи ЗАО «Шунга» жилого дома по спорному адресу по итогу реорганизации юридического лица, к числу которых могут относиться правоустанавливающие документы прежнего собственника, техническая документация на объекты недвижимости, ключи от подвальных и чердачных помещений и прочее. Передаточный акт 2008 года к таковым не относится, поскольку в нем не поименованы объекты жилого назначения, не указаны их адреса и иные характеристики, позволяющие определить относимость к жилым помещениям, занимаемым ответчиками.

Из имеющихся в деле копий инвентарных карточек учета основных средств, переданных истцу, также невозможно определить, о каких объектах жилого назначения в них идет речь, имеют ли они отношение к жилому дому, который является предметом настоящего спора. Соответственно, представленные копии инвентарных карточек учета основных средств нельзя отнести к доказательствам принадлежности домов колхозу вплоть до наступления правопреемства ЗАО «Шунга».

С учетом изложенного при отсутствии доказательств создания колхозом «Дружба», либо приобретения по иным законным основаниям спорного дома в собственность, а также дальнейшей передачи спорного имущества истцу в порядке реорганизации, суд не усматривает правовых оснований для удовлетворения исковых требований ЗАО «Шунга», в связи с чем отказывает в иске о признании права собственности в порядке правопреемства на спорный объект жилого назначения.

Также заслуживает внимания заявление стороны ответчиков о пропуске истцом срока исковой давности.

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК РФ).

Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса (п. 1 ст. 196 ГК РФ).

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ).

Верховный суд Российской Федерации в своем определении от 13.10.2022 указал, что при рассмотрении виндикационного иска обеспечивается возможность установления добросовестности приобретения имущества и его надлежащего собственника, соединение права и фактического владения, а также защита владельца правилами об исковой давности, что гарантирует всем участникам спора защиту их прав, интересов, а также стабильность гражданского оборота.

Как указывалось выше, в результате реорганизации ПСХК «Дружба в форме присоединения к ЗАО «Шунга» истцу не были переданы какие-либо правоустанавливающие документы, свидетельствующие о наличии у правопредшественника права собственности в отношении спорных домов. И в данном случае речь не идет о государственной регистрации права на объекты недвижимости.

Факт осведомленности директора ЗАО «Шунга» Лазутина А.С. об отсутствии правоустанавливающих документов на объекты недвижимости зафиксирован также в Протоколе Общего собрания членов Сельскохозяйственного кооператива «Дружба» от 30 июля 2008 года, когда разрешался вопрос о реорганизации СПК. На собрании Лазутин А.С. в частности пояснил: «Совершить какие-либо сделки с недвижимостью не представляется возможным, т.к. отсутствуют правоустанавливающие документы, а средств на оформление прав в СПК «Дружба» нет» (том 3 л.д. 134-135).

Таким образом, с момента реорганизации предприятия истец, проявив необходимую в рассматриваемой ситуации степень заботливости и осмотрительности, мог и должен был узнать о нарушении своего права, если таковое полагает; мог озаботиться оформлением прав на имущество еще в 2008 году. Однако за защитой права обратился в суд лишь в 2018 году, то есть с пропуском срока исковой давности.

Поскольку истец не указал и не представил доказательств, из которых бы с убедительностью следовало, что он с 2008 года принимал меры к оформлению прав на имущество, но по объективным причинам не мог добиться результата, основания для восстановления пропущенного срока отсутствуют.

Пропуск истцом срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Разрешая требования ЗАО «Шунга» и встречные требования Госович Н.В., Лапшиной Е.Н. о признании права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности, суд исходит из следующего:

В соответствии с п. 1 ст. 234 Гражданского кодекса РФ лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

В п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указано, что при разрешении судами споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать следующее:

- давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности;

- давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества;

- давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности;

- владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 ГК РФ не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при решении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указано, что ответчиком по иску о признании права собственности в силу приобретательной давности является прежний собственник имущества.

По смыслу статей 225 и 234 ГК РФ право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество (п.16).

Как установлено судом выше, семье Госович Н.В. изначально дом был предоставлен для проживания в 1994 году, а семье Лапшиной Е.Н. (в девичестве Ивановой) - в 1987 году. С тех пор они и их семьи проживают в этом доме и пользуются им до настоящего времени, сохраняя регистрацию по адресу проживания.

В силу пункта 2 статьи 5 Жилищного кодекса РСФСР (действовавшего до 1 марта 2005 г.) жилые дома и жилые помещения в других строениях, принадлежащие колхозам и другим кооперативным организациям, их объединениям, профсоюзным и иным общественным организациям относились к общественному жилищному фонду.

В соответствии с положениями статьи 10 ЖК РСФСР, граждане имели право на получение в установленном порядке жилого помещения в домах общественного жилищного фонда. Такие жилые помещения предоставлялись гражданам в бессрочное пользование.

При этом единственным основанием для вселения в предоставленное жилое помещение в соответствии со статьей 47 ЖК РСФСР являлся ордер. А пользование жилыми помещениями в домах общественного жилищного фонда согласно статье 50 ЖК РСФСР осуществлялось в соответствии с договором найма жилого помещения и правилами пользования жилыми помещениями.

Таким образом, до 2005 года для предоставления в пользование гражданам жилых помещений колхоза и сельскохозяйственного кооператива требовалось заключение договора найма и выдача ордера на заселение. Согласно ст. 51 ЖК РСФСР, Договор найма жилого помещения заключался в письменной форме на основании ордера на жилое помещение между наймодателем - жилищно-эксплуатационной организацией (а при ее отсутствии - соответствующим предприятием, учреждением, организацией) и нанимателем - гражданином, на имя которого выдан ордер.

В материалы дела не представлено каких-либо доказательств заключения с ответчиками договоров найма спорного жилого помещения, стороной которого являлся бы колхоз или его правопреемники, не имеется и ордера на занятие жилого помещения, в связи с чем суд считает несостоятельным довод стороны истца о том, что семьи Госович и Лапшиных пользуются домом на основании договорных отношений.

С учетом изложенного суд приходит к выводу о том, что проживание ответчиков в спорном жилом помещении не было связано с договорными отношениями.

Ссылка представителей истца ЗАО «Шунга» на то обстоятельство, что ПСХК «Дружба», правопреемником которого является Общество, на правах собственника на основании распоряжения председателя ПСХК Лазутина А.С. отменила взыскание платы за наем и коммунальные услуги с 01.02.2003, не может являться доказательством правомочий собственника, поскольку указанное распоряжение является безосновательным по причине отсутствия правоустанавливающих документов ПСХК Дружба» на спорный дом, а также в связи с тем, что на момент издания такого Распоряжения ПСХК не являлось ни собственником инженерных сетей, ни поставщиком энерго- и тепло- ресурсов.

Подтверждением тому служит Постановление главы местного самоуправления Костромского района от 23.08.2001 № 272, в соответствии с которым по ходатайству ПСХК «Дружба» в муниципальную собственность Костромского района на баланс МУП ЖКХ администрации Костромского района с 01 сентября были переданы объекты коммунального назначения, в том числе котельная, тепловые сети, артезианские скважины, водопроводные сети, очистные сооружения канализации, канализационные сети.

При таких обстоятельствах представленное в дело Распоряжение не имеет юридической значимости для разрешения встречных требований истцов, вызывая при этом у суда сомнения в актуальности и правомерности издания такого документа в 2003 году.

Ссылка представителей ЗАО «Шунга» на то обстоятельство, что с 2018 года Общество оплачивает налог на имущество, что является подтверждением исполнения обязанностей собственника, является несостоятельной. Хотя документально и подтвержден факт оплаты налога на имущество, однако отношение уплаченного налога к спорному имуществу своего подтверждения в судебном заседании не нашел. При этом из ответа Межрайонной ИФНС №7 по Костромской области от 11.11.2020 следует, что ЗАО «Шунга» в налоговой декларации по налогу на имущество организации за периоды 2018-2019 объект по спорному адресу не отражался.

Сам факт уплаты налога на имущество, которое плательщику не принадлежит, не образует права собственности на спорные объекты и не подтверждает реализацию им полномочий собственника по владению, пользованию и распоряжению жилыми домами, в которых проживают ответчики.

Из протоколов общих собраний следует, что еще до реорганизации ПСХК «Дружба» предприятие фактически отказалось от принятия мер к содержанию спорных жилых домов, при этом руководитель Лазутин А.С. указывал об отсутствии средств, многомиллионных долгах и плохом состоянии домов, которые предпочтительнее в кратчайшие сроки передать муниципалитету.

Довод представителей ЗАО «Шунга» о тяжелом материальном положении предприятия и непринятии мер для поддержания технического состояния ввиду отсутствия просьб граждан и неопределенности правовой судьбы домов также подтверждает позицию стороны ответчика о фактическом отказе Общества и его правопреемника от содержания домов, в отношении которых предприятие позиционировало себя в качестве собственника.

Поскольку истец не представил каких-либо доказательств непрерывного открытого, добросовестного владения спорным домом, как своим собственным, обеспечения его сохранности на правах собственника, основания для признания за ЗАО «Шунга» права собственности на спорный объект в порядке приобретательной давности отсутствуют, в связи с чем суд отказывает Обществу в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Вместе с тем ответчиками Госович Н.В. и Лапшиной Е.Н. представлены достаточные и исчерпывающие доказательства обладания спорным имуществом на протяжении 30 и более лет, поддержания его в надлежащем техническом состоянии, сохранении пригодности для проживания исключительно за счет собственных средств.

Так, допрошенный по ходатайству ответчика свидетель Зайцева М.И. пояснила, что проживает в (адрес) и знает жителей дома по адресу: (адрес). Госович получила дом от колхоза «Дружба», так как работала там дояркой. Бабушка свидетелдя работала вместе с ней, на ферме и познакомились. Сначала дом был неблагоустроенным: деревянные полы, туалет на улице, стены покрашены белой краской, наполовину - зеленой, печное отопление. Она (свидетель) помогала Госович делать ремонт, клеили вместе обои. Госович Н.В. покупала линолеум, потолки ремонтировала. Со временем она установила пластиковые окна, газовый котел, заменила все радиаторы, двери. Начиная с 1990-хъ годов постепенно делала ремонт постоянно и до сих пор. Два года назад поменяла старый котел на новый, вытяжку новую установила, сделала канализацию. В другой половине дома жили Лапшины, теперь живут в городе, но в дом приезжают каждую неделю. Они тоже проводили у себя ремонтные работы, сто-то колотили. О том, что в дом Лапшины приезжают, а не кто-нибудь другой, известно, поскольку видит принадлежащую им машину.

Свидетель Кононов С.Ю. суду пояснила, что проживает в (адрес). Госович Н.В. приходится подругой его жены, знает её 12-13 лет. По её просьбе иногда за плату и безвозмездно помогал ремонт делать в доме; два года назад делал ремонт на кухне и в подвале, частично делал полы. Она поменяла газовый котел, вентиляцию, отремонтировала стены, потолки, полы. За работу платила наличными. И ранее она также по мелочи просила то забор подправить, то калитку. Косметический ремонт в доме Госович Н.В. делала своими силами, поменяла окна. Видел в её квартиры следы от старой печки. Видел, что и во вторую половину дома кто-то приезжает, машины стояла, но к ним в квартиру не заходил.

Свидетель Шарова Т.А. суду пояснила, что знает Лапшину Е.Н., которая живет в (адрес), с рождения. Этот дом был предоставлен колхозом «Дружба» родителям Лапшиной Е.Н. А после их смерти домом владеет Лапшина Е.Н.. Она же и содержит его, и ремонтирует. Ремонт в доме проводит регулярно. Свидетель помогала штукатурить. Где-то в 2005 году заделывали трещину в стене, клеили обои; примерно в 2008-2009 годах ремонтировали пол, меняли доски, красили. На крыше кровлю ремонтировали, и обрешетку дома Лапшина делала новую над своей частью дома. Примерно в 2018 году она заменила кирпичную кладку. Все ремонтные работы Лапшина Е.Н. делала за свой счет, колхоз ей в этом никогда не помогал, даже не выезжал посмотреть состояние дома.

Вышеперечисленные свидетели подтвердили непрерывное и давностное владение ответчиками спорным домом, содержание его и поддержание технического состояния за счет собственных средств. Их показания подробны и последовательны, согласуются с представленными в дело доказательствами, оснований не доверять им у суда не имеется.

Кроме того, ответственное владение ответчиками и пользование домом на протяжении более 18 лет нашло свое документальное подтверждение, в том числе в виде: - представленных ответчиком Госович Н.В. на CD-диске множеством чеков на приобретение строительных материалов; свидетельствами о принятии и вводе в эксплуатацию приборов учета газопотребления; договорами приобретения и установки изделий из ПВХ (окон) в 2013-14 годах; квитанциями о начислениях за коммунальные услуги, которые своевременно оплачиваются данным ответчиком,

- представленных ответчиком Лапшиной Е.Н. справкой об отсутствии задолженности по коммунальным услугам и оплатой коммунальных услуг за последние три года; фотографиями состояния дома в целом и его внутренних помещений; Договором на жилищно-коммунальное обслуживание от 03.03.2009 по вывозу ТБО.

Анализ представленных в дело документальных доказательств в совокупности со свидетельскими показаниями и пояснениями сторон приводят суд к убеждению о владении ответчиками Госович Н.В. и Лапшиной Е.Н. жилым домом по адресу: д. Стрельниково, (адрес), открыто, добросовестно и непрерывно на протяжении более 30 лет, что в соответствии со ст. 234 ГПК РФ указывает на наличие правовой обоснованности встречных требований о признании за ней права собственности на спорный объект в порядке приобретательной давно.

Суд, с учетом изложенного приходит к решению об удовлетворении встречных требований Госович Н.В. и Лапшиной Е.Н. о признании права собственности на этот дом в порядке приобретательной давности.

Довод стороны истца о том, что требования Лапшиной Е.Н. не могут быть удовлетворены по причине наличия вступившего в законную силу определения суда от 3.05.2010 года, которым прекращено производство по делу в связи с отказом от иска, несостоятелен. Указанному доводу уже дана оценка вышестоящей судебной инстанцией в определении от 06.12.2023 (том 3 л.д. 86-88), согласно которой в настоящем деле Лапшина Е.Н. оспаривает право собственности ЗАО на дом, а также о необходимости учета изменения продолжительности течения срока исковой давности, которого по состоянию на 2010 год было недостаточно.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

ЗАО «Шунга» в удовлетворении исковых требований к администрации Костромского муниципального района Костромской области, Администрации Шунгенского сельского поселения, Лапшиной Е.Н., Лапшину А.М., Лапшину Р.М., Госович Н.В., Госович Д.И. о признании права собственности на жилой дом отказать.

Встречные исковые требования Лапшиной Е.Н. удовлетворить.

Признать за Лапшиной Е.Н., ДДММГГГГ года рождения, право собственности в порядке приобретательной давности на 1/2 доли жилого дома, площадью ***** кв.м, с кадастровым номером № расположенного по адресу: (адрес).

Встречные исковые требования Госович Н.В. удовлетворить.

Признать за Госович Н.В., ДДММГГГГ года рождения, право собственности в порядке приобретательной давности на 1/2 доли жилого дома, площадью ***** кв.м, с кадастровым номером №, расположенного по адресу: №

Решение является основанием для погашения записи о государственной регистрации права собственности ЗАО «Шунга» на жилой дом по адресу: (адрес) с кадастровым номером №, номер государственной регистрации права собственности: № от 13.01.2022.

Решение суда может быть обжаловано в Костромской областной суд в течение месяца с момента изготовления в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Костромской районный суд Костромской области.

Председательствующий судья                                                                           Воронова О.Е.

решение в окончательной форме

изготовлено 29.02.2024     - судья