Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1834/2023 (2-9930/2022;) ~ М-6609/2022 от 10.08.2022

Дело № 2-1834/2023

УИД 78RS0015-01-2022-009319-48

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Санкт - Петербург                                                              22 декабря 2023 года

Невский районный суд Санкт-Петербурга в составе:

председательствующего судьи Даниленко А.А.,

с участием прокурора Куторовой М.С.,

при секретаре Рыжиковой К.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Рюминой Л. В., действующей в интересах несовершеннолетнего ребенка Рюмина А. П. к СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №", Комитету имущественных отношений Санкт-Петербурга, Комитету по здравоохранению Санкт-Петербурга, Комитет по управлению городским имуществом о взыскании компенсации морального вреда, убытков в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи,

УСТАНОВИЛ:

Рюмина Л.В., действуя в интересах несовершеннолетнего ребенка Рюмина А.П. обратилась в Невский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" с требованием о взыскании компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей; убытков в пользу в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи в размере 23 600 рублей, расходов по оплате государственной пошлины в размере 1 208 рублей.

В обоснование требований указала, что Рюмина Л.В. получала медицинскую помощь в дородовый период и при родовспоможении в СПб ГБУЗ «Городской перинатальный центр №». Из-за неверного определения врачами предполагаемой массы плода, был намечен неправильный план родов через естественные пути, который привел к получению ребенком родовой травмы – перелома левой плечевой кости и линейного перелома правой теменной кости с сопутствующими диагнозами.

По результатам экспертизы, проведенной ООО «Капитал МС» установлено ненадлежащее оказание медицинской помощи ответчиком. При подозрении на крупный плод врачом не выполнено определение предполагаемого веса плода, что привело к недооценке осложнений и показаний к родоразрешению оперативным путем, что создало риск возникновения слабой родовой деятельности и родовой травмы новорожденного (перелом левой плечевой кости, линейный перелом правой теменной кости). Учитывая чрезмерно крупный плод, резко конфигурацию головы (костей черепа), родовую опухоль в теменно-затылочной области (кефалогематома), застойный цианоз лица и наличие перелома левой плечевой кости не проведена рентгенологическая диагностика родовых переломов костей черепа.

Получение родовой травмы в виде перелома левой плечевой кости и линейного перелома правой теменной кости причинило тяжкий вред здоровью ребенка. В результате родовой травмы ребенок испытывал сильную боль и страдания вплоть до выписки из медицинского учреждения. Размер причиненного ребенку морального вреда истец оценивает в сумме 500 000 рублей.

После получения родовой травмы истец с ребенком были переведены на лечение в СПб ГБУ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» для получения необходимой медицинской помощи. Между истцом и медицинским центром заключены договоры об оказании возмездных услуг. Истцом оплачены услуги по сбору анализов, а также за размещение в палате 2 категории на период лечения. При этом возможность бесплатного получения указанных услуг в медицинском центре отсутствовала. Общий размер расходов на лечение составил 23 600 рублей.

Протокольным определением Невского районного суда <адрес> судом в качестве соответчиков привлечены: Комитет по управлению городским имуществом, Комитет имущественных отношений Санкт-Петербурга и Комитет по здравоохранению Санкт-Петербурга.

Истец в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен в установленном порядке, свое право реализовал через представителя.

Представитель истца Соколов Н.В. в судебном заседании настаивал на удовлетворении заявленных требований по основаниям, изложенным в исковом заявлении, а также установленным заключением судебной экспертизы. Дополнительно указал, что родовая травма, полученная ребенком, вызвана неверной тактикой ведения родов, поскольку ответчику было известно, что плод крупный и наличие ДСГ у роженицы.

Представители ответчика СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" – Петрова И.С. и Юдаев А.В. в судебном заседании возражали против удовлетворения требований в полном объеме по основаниям, изложенным в возражениях на исковое заявление, которые в письменном виде приобщены к материалам дела (л.д. 200-201).

На рассмотрение дела в суд представители ответчика КИО Санкт-Петербурга и Комитета по Здравоохранению в Санкт – Петербурге не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом по правилам статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, путем направления судебного извещения, представили письменные отзывы на исковое заявление, в которых в том числе просили о рассмотрении дела в отсутствие своих представителей (л.д. 85-87, 111-114), суд на основании 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Прокурор Куторова М.С. в своем заключении полагала требования о взыскании компенсации морального вреда обоснованными по праву, завышенными по размеру, в связи с чем сумму компенсации просила определить с учетом требований разумности и справедливости.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и ст. 151 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" по общему правилу, установленному подпунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

Пп. 9 п. 5 ст. 19 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусматривает право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

В соответствии с ч. 2 ст. 98 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

По настоящему делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования заявленных исковых требований положениями Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, является выяснение обстоятельств, касающихся того, имелись ли дефекты оказания СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" медицинской помощи Рюминой Л.В. и Рюмину А.П. которые могли повлиять на возникновение осложнений, диагностированных у новорожденного ребенка.

Подлежащее доказыванию юридически значимое для правильного разрешения по существу настоящего спора обстоятельство - наличие причинно-следственной связи между оказанием медицинских услуг и наступлением неблагоприятных последствий для здоровья истца.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Рюмина Л.В. находилась на стационарном лечении в СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №", с заключительным диагнозом: «Роды 1 срочные в 41 0/7 недель. Крупный плод. Раннее излитие околоплодных вод. Первичная слабость родовой деятельности. Дистресс плода. Дистоция плечиков. Гестационный1 сахарный диабет (диета). Анемия легкой степени. Родостимуляция. Прием Мак Робертс. Прием Жакмира. Эпизиотомия. Эпизиоррафия».

В результате родов Рюмина Л.В. родила мальчика Рюмина А. П., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, масса тела 4 540 гр., 55 см., апгар 7/8 балов.

Согласно выписному эпикризу СПб ГБУЗ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» в стационаре Рюмин находился на 10 отделении с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ основной диагноз: родовая травма: перелом левой плечевой кости. Линейный перелом правой теменной кости. Сопутствующее: интранальная гипоксия. Геморрагическая болезнь новорожденных. Вегетовисцеральный синдром. Транзиторная гопогликемия. Гипербилирубинемия. Крупный плод. Анамнез: Состояние с рождения средней тяжести за счет перелома левой плечевой кости, болевого синдрома. Застояный цианоз лица, отек и крепитация в области левого плеча, родовая опухоль в теменно-затылочной области. Рука фиксирована, обезболена. На 10 отделении: состояние тяжелое за счет болевого синдрома. Отмечается геморрагический синдром: срыгивает с примесью крови, по желудочному зонду отходит содержимое с гемолизированной кровью по типу «кофейной гущи».

Обращаясь с требованиями в суд, истица указала, вследствие ненадлежащего оказания медицинской услуги, в связи с тем, что ответчиком были допущены недостатки, выразившиеся в недооценке общего состояния пациента и ненадлежащей диагностике, что привело к неправильной тактике ведения родов и тяжелым осложнением для ребенка, в виде перелома левой плечевой кости и линейного перелома правой теменной кости с сопутствующими диагнозами, что причинило нравственные и физические страдания, в первую очередь ее малолетнему ребенку.

Поскольку при разрешения настоящего спора возникли вопросы требующие специальных познаний в области медицины, судом была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено СПб ГБУЗ «БСЭМ».

Согласно заключению экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №/вр-П-ПК СПб ГБУЗ «Бюро Судебно-Медицинской Экспертизы» (СПб ГБУЗ «БСМЭ»):

При ответе на вопрос № установлено, что согласно записям в истории родов, тактика ведения родов у Рюминой Л.В. изначально соответствовала состоянию матери и плода, диагнозу и нормативным документам.

Экспертным анализом установлено, что в первом периоде родом динамика раскрытия маточного зева (ДД.ММ.ГГГГ в 04:15 – 3 см, через 6 часов 45 минут в 10:30 – 6 см) свидетельствовала о запоздалой диагностике слабости родовой деятельности, этот диагноз был установлен только в 14:30 при раскрытии маточного зева 7 см вместо 10:30, и позже было начато родоусиление, что привело к увеличению продолжительности родов и было начато родоусиление, что привело к увеличению продолжительности родов и повышало риск родового травматизма. Из клинических рекомендаций следует, что показаний к проведению планового или экстренного кесарева сечения у Рюминой Л.В. установлено не было, в том числе – с учетом предполагаемой массы плода, оценка которой даже самыми точными методами (УЗИ) не исключает ошибку. Согласно записям в истории родов, необходимость оказания акушерского пособия возникла в конце родового акта в связи с развитием дистоции (застревания) плечиков, которое было выполнено согласно принятой клинической практики и клиническим рекомендациям, и завершилось рождением ребенка с оценкой по шкале Апгар 7/8 баллов (асфиксии легкой степени).

При ответе на вопрос № установлено, в СПб ГБУЗ ГПЦ № ребенку Рюмину А.П. выставлен диагноз: Перелом левой плечевой кости. Чрезмерно крупный к сроку гестации. Ребенок от матери с ГСД. Осмотрен неонатологом в родительном зале, переведен на пост интенсивной терапии. При поступлении в ОРИТ: «на осмотр реакция негативная. Крик громкий, болезненный, раздраженный. Мышечный тонус дистоничный, снижен в левой ручке. Рефлексы новорожденных вызываются, снижены в левой ручке. Большой родничок 1,0х1,0 см, нормотоничен, родовая опухоль в теменно-затылочной области. Очаговой неврологической симптоматики нет. Судорог не было. St. localis: в области левого плеча отмечается отек мягких тканей, левое плечо визуально укорочено в сторону, при пальпации отмечается крепитация, патологическая подвижность, гиперестезия кожи. На рентгенограмме левого плеча: перелом левой плечевой кости в средней трети. Диагноз ребенку выставлен правильно, проведена рентгенограмма левой ручки. Лечение выполнено правильно – рука фиксирована лонгетой. Учитывая проявление болевого синдрома, проведена обезболивающая терапия (м/струйно р-р парацетамола 10%-10мг/кг). В соответствии с Клиническими рекомендациями «Диагностика и лечение геморрагической болезни новорожденных» (М, 2015) и с гемостатической целью введен викасол 1%-0,1 мл/кг № в/м (ДД.ММ.ГГГГ). Учитывая наличие родовой опухоли в теменно-затылочной области ребенку в первые сутки жизни заподозрить или выставить диагноз перелома теменной кости не представлялось возможным. Перевод в СПб ГБУЗ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» осуществлен 23 января в 2-15 мин, то есть в возрасте 9 часов жизни, что является своевременным (и максимально ранним).

При ответе на вопрос № установлено, что перелом правой теменной кости был установлен Рюмину А.П. в предположительной форме ДД.ММ.ГГГГ в 15:33 на этапе нахождения ребенка в СПб ГБУЗ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» после проведения рентгенограммы черепа («Рентгенкартина может соответствовать линейному перелому правой теменной кости»).

Запрошенные экспертной комиссией рентгенограммы из СПб ГБУЗ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» не были представлены, в связи с чем подтвердить наличие линейного перелома правой теменной кости судебно-медицинским рентгенологическим исследованием не представляется возможным.

При ответе на вопрос № установлено, что целом медицинская помощь, оказанная Рюминой Л.В. в СПб ГБУЗ ГПЦ №, соответствовала стандартам и порядкам оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология», действующим на момент родов.

При этом экспертная комиссия отмечает следующие диагностический и лечебный дефекты, допущенные на этапе родовспоможения в отношении Рюминой Л.В. в СПб ГБУЗ ГПЦ №: динамика раскрытия маточного зева свидетельствует о запоздалой диагностике слабости родовой деятельности (ДД.ММ.ГГГГ в 04:15 – 3 см, через 6 часов 45 минут в 10:30 – 6 см), этот диагноз был установлен только в 14:30, при раскрытии маточного зева 7 см вместо 10:30, позже начато родоусиление, что привело к увеличению продолжительности родов и повышало риск родового травматизма.

Медицинская помощь Рюмину А.П. по профилю «неонатология» соответствовала всем стандартам и порядкам: Приказу МЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи по профилю «неонатология»», Приказу МЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», Методическому письму МЗ РФ «Реанимация и стабилизация состояния новорожденных детей в родильном зале» (М 2020), Клиническим рекомендациям «Диагностика и лечение геморрагической болезни новорожденных» (М, 2015)..

При ответе на вопрос № установлено, что поскольку диагностический и лечебный дефекты, допущенные на этапе родовспоможения в отношении Рюминой Л.В. в СПб ГБУЗ ГПЦ №: запоздалая диагностика слабости родовой деятельности и запоздалое начало родоусиления привели к увеличению продолжительности родов и повышали риск родового травматизма, то это могло явиться неблагоприятным условием для развития родовой травмы у Рюмина А.П. Однако, основной причиной ее развития явились индивидуально обусловленные отклонения от физиологического течения беременности и родов: гестационный сахарный диабет с формированием крупного плода, аномалия (слабость) родовой деятельности, дистоция (застревание) плечиков.

В связи с вышеизложенным, между допущенным диагностическим и лечебным дефектами на этапе родовспоможения в отношении Рюмминой Л.В. в СПб ГБУЗ ГПЦ № и полученным новорожденным Рюминым А.П. переломом левой плечевой кости (родовой травмой) может усматриваться причинно-следственная связь непрямого (косвенного) характера.

Поскольку в данном случае не установлено наличие прямой причинно-следственной связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и развитием неблагоприятного исхода степень тяжести причиненного вреда здоровью Рюмину А.П. по последствиям допущенных дефектов не устанавливается (в соответствии с методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи», Москва 2017).

Линейный перелом правой теменной кости установлен Рюмину А.П. по рентгенологическим данным в предположительной форме, в связи с чем экспертной оценке, в том числе степени тяжести причиненного вреда здоровью не подлежит (основание: п.27 Приложения к Приказу МЗ и СР РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н) (л.д. 168-184).

У суда не имеется оснований не доверять заключению экспертизы, поскольку оно составлено в соответствии с положениями Гражданского процессуального кодекса РФ и ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»; экспертиза проведена с учетом всех собранных по делу доказательств; экспертами даны ответы на все поставленные вопросы; выводы экспертов мотивированы, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.,

К тому же, никакими объективными доказательствами выводы заключения судебной медицинской экспертизы, со стороны истца и ответчика опровергнуты не были.

При этом, судом дважды было реализовано право сторон на вызов и допрос эксперта Добровольской И.А., которой согласно пояснений сторон были переданы судебные извещения, однако, эксперт в судебное заседание для допроса не явился, согласно ответа СПб ГБУЗ «БСЭМ» эксперт явиться не может, в связи с нахождением в отпуске по основному месту работы. Отказывая в удовлетворении ходатайства сторон об очередном вызове экспертов, суд исходит из того, что по смыслу статей 12, 67, 85, 86, 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации допрос эксперта не является обязательным элементом исследования заключения эксперта и проводится судом только при наличии, по мнению суда, неясностей или необходимости дополнения заключения, необходимость такого опроса определяется судом, в компетенцию которого входит оценка доказательств, в том числе и экспертного заключения, вместе с тем у суда отсутствуют вопросы, касающиеся порядка проведения экспертного исследования и содержания заключения судебной экспертизы, ответы в заключении экспертом даны в соответствии с поставленными вопросами и не вызывают сомнений, в связи с чем оснований для обязательного допроса эксперта не имеется.

Учитывая, что в ходе проведенного экспертного исследования установлено наличие со стороны ответчика диагностического и лечебного дефекта оказания медицинской помощи, допущенных на этапе родовспоможения в отношении Рюминой Л.В. выразившихся в запоздалой диагностике слабой родовой деятельности и запоздалом начале родоусиления приведшие к увеличению продолжительности родов и повышению риска родового травматизма, что привело в том числе к осложнениям между данным дефектом и развитием неблагоприятных последствий у ребенка Рюмина А.П., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, усматривается непрямая причинно-следственная связь, указанное, является основанием возникновения у истца права на компенсацию морального вреда.

То обстоятельство, что заключением судебной экспертизы была установлена не прямая, а косвенная причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями, в силу положений ст. 1064 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не является основанием для освобождения ответчика от обязанности по возмещению вреда. Относимых, допустимых и достоверных доказательств того, что дефекты оказания медицинской помощи никаким образом не могли повлиять на результат наступления неблагоприятных последствий, ответчиком, в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представлено.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований (пункт 25 вышеприведенного постановления Пленума).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего. Моральный вред, причиненный лицу, не достигшему возраста восемнадцати лет, подлежит компенсации по тем же основаниям и на тех же условиях, что и вред, причиненный лицу, достигшему возраста восемнадцати лет.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункты 27 - 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В обоснование заявленного размера компенсации морального вреда истец указала, в связи с оказанием ей ненадлежащей медицинской помощи, ребенок истца при рождении получил родовую травму, вследствие которой испытал сильные физические и нравственные страдания. Как следует из выписной справки ИБ №/с, выданной ГБУЗ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий», и-за полученной родовой травмы состояние ребенка с рождения оценивалось как средней степени тяжести. В дальнейшем состояние ребенка ухудшилось вследствие болевого синдрома, при переводе в 10 отделение патологии новорожденных оценено как тяжелое. Отмечено наличие геморрагического синдрома: срыгивание с примесью крови, отхождение по желудочному зонду содержимого с гемолизированной кровью по типу «кофейной гущи», раздраженный крик и т.д. В результате родовой травмы ребенок испытал сильную боль и страдания вплоть до выписки из медицинского учреждения.

Принимая во внимание степень вины ответчика, в частности то, что ответчик при оказании медицинской помощи истцу недооценил развитие родовой деятельности, что не позволило своевременно изменить тактику ведения родов с оказанием своевременного родоусиления, что могло уменьшить риск родовой травмы у ребенка, оказанной квалифицированной медицинской помощи ребенку после рождения, учитывая степень физических и нравственных страданий, причиненных истцу действиями ответчика, индивидуальные особенности истца, связывающего свои требования с некачественной медицинской помощью, необходимость обязательного получения которой обусловлена состоянием ее здоровья, наличием непрямой причинно-следственная связи между дефектом и развитием неблагоприятных последствий у ребенка Рюмина А.П., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, суд полагает возможным взыскать компенсацию морального вреда в пользу Рюмина А.П. в лице законного представителя Рюминой Л.В. в размере 150 000 рублей.

В нарушение положений ст. 56 ГПК РФ ответчиком СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" не представлено допустимых и достоверных доказательств подтверждающих, что Рюминой Л.В. была правильно оказана медицинская помощь и отсутствие вины в негативных последствиях.

При этом суд отмечает, что предусмотренный действующим законодательством механизм защиты личных неимущественных прав, предоставляя гражданам возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты, не освобождает их от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации. Вместе с тем, достаточных доказательств, влекущих необходимость удовлетворения заявленных требований о компенсации морального вреда в большем размере, в материалах дела не представлено.

Согласно положениям статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 27 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", судам следует иметь в виду, что расходы на лечение и иные дополнительные расходы подлежат возмещению причинителем вреда, если будет установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение, фактически был лишен возможности получить такую помощь качественно и своевременно, суд вправе удовлетворить исковые требования потерпевшего о взыскании с ответчика фактически понесенных им расходов.

Исходя из смысла вышеуказанных разъяснений, суд вправе удовлетворить исковые требования о возмещении расходов на лечение лишь в случае доказанности того, что потерпевшему был необходим конкретный вид медицинской помощи, который не мог быть получен им бесплатно, либо он фактически был лишен возможности качественно и своевременно получить требуемую помощь.

Истцом заявлены требования о взыскании с ответчика расходов на лечение в СПб ГБУ «Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий» в общей сумме 23 600 рублей, состоящих из оплаты услуг по сбору анализов, а также размещение в палате 2 категории на период лечения, на основании заключенных между истцом и медицинским центром договоров об оказании возмездных услуг №/ДН2022 от ДД.ММ.ГГГГ, №/ДН2022 от ДД.ММ.ГГГГ, №/ДН2022 от ДД.ММ.ГГГГ.

При этом, согласно ответа ГУ «Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Санкт-Петербурга», в соответствии с Территориальной программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи в Санкт-Петербурге на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов (утв. Законом Санкт-Петербурга от ДД.ММ.ГГГГ №) при оказании медицинской помощи в стационарных условиях пациенты размещаются в палатах на два и более мест. Размещение пациентов в одноместных палатах (боксах) осуществляется по медицинским показаниям в соответствии с перечнем показаний, установленным Минздравом России.

Территориальной программой предусмотрено, что выполнение бактериологических исследований, в том числе в структурных подразделениях медицинских организаций, фиксируется за счет средств бюджета Санкт-Петербурга.

Территориальной программой установлено, что при совместном нахождении в стационарных условиях с ребенком до достижения и возраста четырех лет, а с ребенок старше указанного возраста (при наличии медицинских показаний) одному из родителей, иному члену семьи или иному законному представителю в медицинской организации бесплатно предоставляется спальное место и питание.

Суд не усматривает оснований для удовлетворения требований о взыскании расходов на проведение услуг по сбору анализов, а также размещение в палате 2 категории на период лечения на общую сумму 23 600 рублей, принимая во внимание, что истцом не представлено надлежащих доказательств, подтверждающих отсутствие возможности их предоставления в рамках программы ОМС.

Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц, п.1.2 Устава, собственником имущества СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" является <адрес> в лице Комитета имущественных отношений Санкт-Петербурга.

Согласно статье 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации учреждением признается унитарная некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера.

Учредитель является собственником имущества, созданного им учреждения. На имущество, закрепленное собственником за учреждением и приобретенное учреждением по иным основаниям, оно приобретает право оперативного управления в соответствии с настоящим Кодексом.

В соответствии с абзацем вторым пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Таким образом, суд полагает, что при недостаточности имущества СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №" на которое может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность по обязательствам СПб ГБУЗ "Городской перинатальный центр №", перед Рюминым А.П. возникшим на основании настоящего судебного акта возложить на Комитет имущественных отношений Санкт-Петербурга.

С ответчика в пользу истца также подлежат расходы по оплате государственной пошлины на основании ст. 98 ГПК РФ пропорционально удовлетворенным требованиям (неимущественное требование компенсации морального вреда) в размере 300 рублей.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░., ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░ ░░░░ "░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №", ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ - ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ № 1» (░░░ 7811018756, ░░░░ 1037825019352) ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░. ░., ░░.░░.░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. (░░░░░░░ №) ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 150 000 ░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №» ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ –░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░░░░.

░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №» ░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №» ░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░., ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ – ░░░░░░░░░░

░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░-░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░.

░░░░░

                                         ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░.░░.░░░░