Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-608/2019 ~ М-530/2019 от 08.07.2019

УИД № 10 RS 0017-01-2019-000767-90

№ 2-608/2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

05 сентября 2019 г. г. Сортавала

Сортавальский городской суд Республики Карелия в составе:

председательствующего судьи Кустовой Е.С.,

при секретаре Свириной И.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Панфилова Г.Н. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» об оспаривании приказов и денежной компенсации морального вреда,

установил:

Панфилов Г.Н. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» по тем основаниям, что с 20 января 2012 г. находится в трудовых отношениях с ответчиком, заключен бессрочный трудовой договор по должности - начальник службы ремонта. Является материально ответственным лицом на основании заключенного договора о материальной ответственности № 000000015 от 10 января 2012 г.

17 мая 2019 г. работодатель ознакомил Панфилова Г.Н. с приказом № 226/к от 17 мая 2019 г., которым он подвергнут дисциплинарному взысканию в виде выговора «за попытку кражи имущества учреждения - акриловой краски, в количестве четырех ведер, по 2,5 кг каждое». 05 июня 2019 г. он был ознакомлен с приказом № 721 от 31 мая 2019 г. «О стимулирующих выплатах работникам».

Истец полагает, что приказ от 17 мая 2019 г. № 226/к вынесен незаконно и подлежит отмене по следующим основаниям.

В обоснование попытки кражи и наложения дисциплинарного взыскания ответчик ссылается на служебную записку от 18 апреля 2019 г., объяснения Панфилова Г.Н. от 22 и 29 апреля 2019 г., договор о материальной ответственности от 10 января 2012 г., ставится под сомнение, что коробка акриловой краски, принесенная Панфиловым Г.Н., не была предназначена для ремонта лифтовой, а была подготовлена для дальнейшего использования в личных целях.

С учетом положений трудового законодательства РФ работодатель до применения меры дисциплинарной ответственности должен установить: факт дисциплинарного проступка, вину работника в его совершении, причинно-следственную связь, причиненный ущерб, наличие ущерба, факт причинения именно работником Панфиловым Г.Н. и размер ущерба, ненадлежащее исполнение трудового договора, должен учесть тяжесть совершенного проступка, а в данном случае работодатель обвиняет работника в попытке кражи имущества и делает об этом ссылку в приказе о наложении дисциплинарного взыскания. Также работодатель должен учитывать обстоятельства, при которых он был совершен и предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

В оспариваемом приказе работодатель не указывает, каким образом до принятия меры дисциплинарного взыскания, установлен факт дисциплинарного проступка, вина работника в его совершении, обстоятельства, способствующие попытке кражи имущества, причинно-следственная связь, причиненный ущерб, наличие и размер ущерба.

Истец полагает, что поскольку приказ № 721 от 31 мая 2019 г. о снятии стимулирующей доплаты содержит сведения о том, что работодатель имеет право снизить выплату стимулирующего характера в связи с наложением дисциплинарного взыскания, а сам порядок наложения дисциплинарного взыскания проведен с грубыми нарушениями, данный приказ также вынесен незаконно.

Полагает, что неправомерными действиями ответчика, нарушившими его трудовые права, ему нанесён моральный вред, который выразился в том, что у него поднялось давление, он до настоящего времени испытает нравственные страдания, переживает из-за незаконно вынесенных приказов.

Просит признать незаконным и отменить приказ № 226/к от 17 мая 2019 г. «О наложении дисциплинарного взыскания» в отношении Панфилова Г.Н., признать незаконным и отменить приказ № 721 от 31 мая 2019 г. «О стимулирующих выплатах работникам» в отношении Панфилова Г.Н., взыскать компенсацию морального вреда в сумме 5000 руб.

В судебном заседании Панфилов Г.Н. и представитель истца Кильдина Н.П., действующая на основании п. 6 ст. 53 ГПК РФ, исковые требования поддержали по вышеизложенным основаниям.

Представитель ответчика Вдовичев И.В., действующий на основании доверенности, возражал против исковых требований.

В ходе судебного разбирательства опрошены свидетели.

Заслушав стороны, опросив свидетелей, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Согласно ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации (ТК РФ) работник обязан добросовестно исполнять трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, а также соблюдать трудовую дисциплину. Неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей является дисциплинарным проступком.

В соответствии с ч. 1 ст. 192 ТК РФ за совершение дисциплинарного проступка, то есть за неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание, выговор, увольнение по соответствующим основаниям. При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Под дисциплинарным проступком понимается виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей, в том числе нарушение должностных инструкций, положений, приказов работодателя. Неисполнением работником без уважительных причин является неисполнение трудовых обязанностей или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил и т.п.).

Согласно положениям ст. 193 ТК РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение, в случае, если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, составляется соответствующий акт; непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.

В соответствии со ст. 22 ТК РФ работодатель имеет право привлекать работников к материальной ответственности в порядке, установленном данным Кодексом и иными федеральными законами.

Согласно ст. 233 ТК РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В силу ч. 1 ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб.

Пунктом 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» разъяснено, что к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено, что Панфилов Г.Н. состоит в трудовых отношениях с ответчиком с 20 января 2012 г., замещал должность начальника службы ремонта.

Согласно трудовому договору № 1300 от 20 января 2012 года и дополнительными соглашениями к трудовому договору от 2016 г. и от 2017 г. к условиям, определяющим характер работы Панфилова Г.Н., относятся выполнение обязанностей в соответствии с должностной инструкцией.

Разделом 2 Должностной инструкции, утвержденной главным врачом ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница», установлен перечень функциональных обязанностей начальника службы ремонта.

Перечень должностных обязанностей начальника службы ремонта указан в разделе 3 Должностной инструкции.

Из должностной инструкции начальника службы ремонта материально-технического отдела следует, что он несёт ответственность: в случае причинения материального ущерба, в пределах, которые определены уголовным, гражданским, трудовым законодательством РФ (п.5.1); в случае совершения в процессе осуществления своей деятельности правонарушения, в пределах, которые определены уголовным, гражданским, административным законодательством РФ (п. 5.2.); в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей, которые предусмотрены настоящей должностной инструкцией, в пределах, определенных трудовым законодательством РФ (п. 5.3).

10 января 2012 г. между сторонами заключен договор о полной материальной ответственности № 000000015, которым работник принимает на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему работодателем имущества, а также за ущерб, возникший у работодателя в результате возмещения им ущерба иным лицам.

Приказом № 226/к от 17 мая 2019 г. на Панфилова Г.Н. наложено дисциплинарное взыскание в виде выговора на основании ст. 192, 193 ТК РФ.

Основанием для вынесения указанного приказа послужили служебная записка от 18 апреля 2019 г. начальника материально-технического отдела Пузова О.В. о попытке кражи имущества учреждения, а именно акриловой краски; объяснительные Панфилова Г.Н. от 22 апреля 2019 г. и 26 апреля 2019 г., из которых следует, что подготовленная к работам краска была взята им для проведения ремонтных работ, но по производственной необходимости передана им в районную больницу г. Лахденпохья, в связи с чем появилась необходимость взять коробку акриловой краски со склада для ремонта лифтовой; договор о полной материальной ответственности от 10 января 2012 г. № 000000015, согласно которому Панфилов Г.Н., являясь материально-ответственным лицом, обязан вести учет товарно-денежных средств работодателя, представлять отчеты о движении и остатках вверенного ему имущества, согласовывать получение материалов с начальником материально-технического отдела Пузовым О.Н.

В связи с чем работодателем поставлено под сомнение, что коробка акриловой краски, принесенная Панфиловым Г.Н., не была предназначена для ремонта лифтовой, а была подготовлена для дальнейшего использования в личных целях.

С данным приказом Панфилов Г.Н. ознакомлен 17 мая 2019 г., о чем свидетельствует его подпись.

В служебной записке от 29 апреля 2019 г. П. указано, что, поскольку в объяснительной Панфилова Г.Н., а также в пояснительной записке, не указаны сведения о том, где Панфилов Г.Н. взял учетную краску, полагает, что пояснения Панфилова Г.Н. о том, что отдал старую краску маляру Б. для покраски столовой хирургического отделения, недостоверны.

Из требования-накладной от 17 апреля 2019 г. следует, что кладовщик С.. выдала краску объёмом 14 кг, которую получил С.А.., о чём имеются подписи.

По ходатайству сторон в судебном заседании допрошены свидетели.

Из показаний свидетеля П. начальника материально-технического отдела ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница», следует, что 18 апреля 2019 г. он встретил в больнице Панфилова Г.Н. с коробкой в руках, он у него спросил, что в руках, Панфилов Г.Н. ответил, что она пустая. Стал выталкивать его из кабинета, под угрозой вызова полиции, они открыли коробку, там было четыре ведра акриловой краски. Панфилов Г.Н. сказал ему, что она не числится в больнице, но кладовщик С. пояснила ему, что эту краску Панфилов Г.Н. получил только что на складе. Инженер больницы в г.Лахденпохья С.А. ему пояснил, что они всю краску получили за один день до этого, больше им краски не требуется. Таким образом, истец вместо учтенной краски отправил в г.Лахденпохья неучтенную, заменил дешевую краску на более дорогую. После чего он написал служебную записку. Какого-либо ущерба больнице не причинено, краску вернули на склад. Полагал, что была попытка кражи имущества больницы. Ранее нареканий к работе к работе Панфилова Г.Н. не было. Также пояснил, что 26 апреля 2019 г. им записан разговор с Панфиловым Г.Н., касающийся служебного расследовании 18 апреля 2019 г.

Из показаний свидетеля Б.., маляра ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница», следует, что она красила лифтовое помещение в больнице в мае 2019 года, вопрос о покраске лифтового помещения ставился ещё в 2018 году, ремонт помещения был необходим, так как в нем стена была покрыта плесенью, о том, что помещение необходимо красить, ей говорил Панфилов Г.Н. в конце апреля 2019 года, он приносил ей краску. Характеризует Панфилова Г.Н. как хорошего человека и начальника.

Из показаний свидетеля С.А. кладовщика ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница», следует, что 17 апреля 2019 г. она выписала накладную на краску, её об этом попросил Панфилов Г.Н. Он к ней подошёл и сказал, что куплена краска, он поедет в г.Лахденпохья и отвезёт эту краску инженеру Лахденпохской больницы. 18 апреля 2019 г. она выдала Панфилову Г.Н. четыре ведра краски по 2,5 кг без накладной, потом Панфилов Г.Н. эту краску вернул. В итоге эту краску использовали для покраски лифтового помещения. Панфилов Г.Н. собирался его покрасить ещё в 2018 году, помещение требовало ремонта. Порядок выдачи краски установлен руководством, в том числе Панфиловым Г.Н. Характеризует Панфилова Г.Н. как ответственного, нареканий не было.

Из показаний свидетеля С.А. инженера ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница», следует, что в апреле 2019 г. Панфилов Г.Н. привёз ведро краски объёмом 14 кг в больницу в г.Лахденпохья, эту краску привезли по заявке, ему нужна была интерьерная краска. Потом ему звонил Пузов О.В. и просил сфотографировать краску. Каких-либо объяснений у него по поводу краски не брали. Он характеризует Панфилова Г.Н. с хорошей стороны.

Из показаний свидетеля Л. следует, что до 2017 года он работал в ГБУЗ РК «Сортавальская центральная районная больница» начальником материально-технической службы, полагает, что уволен из больницы из-за Пузова О.В., он характеризует Панфилова Г.Н. как грамотного и ответственного работника.

Оснований не доверять показаниям свидетелей не имеется, поскольку показания свидетелей последовательны, логичны и согласуются между собой, суд признаёт их достоверными.

Доводы истца о том, что возбуждение служебной проверки вызвано личными неприязненными отношениями со стороны Пузова О.В., доказательствами не подтверждены.

Между тем, проанализировав показания допрошенных по делу свидетелей, суд приходит к выводу об отсутствии достоверных доказательств того обстоятельства, что 18 апреля 2019 года истцом была совершена попытка кражи имущества больницы с целью использования его в личных интересах, поскольку показания свидетелей на этот счёт противоречат друг другу и представленным письменным доказательствам. Сам истец указанные обстоятельства отрицает.

Ответчиком представлена аудиозапись, полученная им в результате записи разговора, состоявшегося между истцом и Пузовым О.В. в кабинете начальника материально-технического отдела, правильность аудиозаписи не оспаривается истцом.

Однако речи об использовании истцом краски в личных целях из аудиозаписи не усматривается.

При этом суд приходит к выводу, что работник вправе свободно выражать свою позицию по всем затрагивающим его интересы вопросам, в том числе критиковать действия других лиц и комментировать произошедшие события. Указанные высказывания истца субъективно расценены сотрудником ответчика как виновное поведение со стороны истца.

Из условий договора о полной материальной ответственности от 10 января 2012 г. следует, что работник обязуется участвовать в проведении инвентаризации, ревизии, иной проверке сохранности и состояния вверенного ему имущества (п. «г» п. 1).

Согласно разъяснениям, изложенным в абз. 3 п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

Положениями п. 35 указанного Постановления Пленума разъяснено, что при оспаривании дисциплинарного взыскания следует учитывать, что неисполнением работником без уважительных причин является неисполнение трудовых обязанностей или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей - нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил и др. Противоправность действий или бездействий работников означает, что они не соответствуют законам, иным нормативным правовым актам, в том числе положениям и уставам о дисциплине, должностным инструкциям. Дисциплинарным проступком могут быть признаны только такие противоправные действия (бездействия) работника, которые непосредственно связаны с исполнением им трудовых обязанностей. Из системного толкования указанных правовых норм следует, что дисциплинарное взыскание может быть наложено на работника только в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения возложенных на него должностных обязанностей, при наличии вины последнего. Юридически значимым обстоятельством является установление факта виновного неисполнения или ненадлежащего исполнения работником своих должностных обязанностей.

При привлечении работника к дисциплинарной ответственности должны быть приняты меры по объективному и всестороннему установлению фактов и обстоятельств совершения дисциплинарного проступка, вины работника, причин и условий, способствовавших совершению работником дисциплинарного проступка.

Взыскание налагается при соблюдении процедуры привлечения работника к дисциплинарной ответственности и в установленные законом сроки.

При этом в силу действующего законодательства, на ответчике лежит обязанность представить доказательства, свидетельствующие о том, что совершенное работником нарушение, явившееся поводом к вынесению выговора, в действительности имело место; работодателем были соблюдены предусмотренные ч. ч. 3 и 4 ст. 193 ТК РФ сроки для применения дисциплинарного взыскания, учтена тяжесть совершенного проступка.

Из изложенного следует, что обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дела, является факт совершения работником дисциплинарного проступка, а также соблюдение порядка привлечения к ответственности.

Ответчик считает, что основанием привлечения истца к дисциплинарной ответственности явилось также нарушение договора о полной материальной ответственности, между тем в приказе отсутствуют указания на конкретные положения договора о полной материальной ответственности от 10 января 2012 г., нарушенные истцом.

Доказательства тех обстоятельств, что Панфилов Г.Н. был уличен в попытке кражи имущества учреждения, а именно акриловой краски в количестве четырех ведер по 2,5 кг, указанных в служебной записке П.., а также о том, что коробка краски была предназначена не для ремонта лифтовой, а была подготовлена для дальнейшего использования в личных целях, обстоятельства, способствующие попытке кражи имущества, причинно-следственную связь, причиненный ущерб, ответчиком не представлены.

Сведений о проведении работодателем инвентаризации (ревизии), в т.ч. с участием работника, в связи с указанными в приказе обстоятельствами ответчиком не представлено. Сама по себе служебная записка и письменные объяснения работников, фотографии, данных обстоятельств не подтверждают.

Между тем, обязанность доказывания обстоятельств, связанных с совершением дисциплинарного проступка, лежит на ответчике.

Текст оспариваемого приказа от 17 мая 2019 г., а также служебной записки, на основании которой он вынесен, не содержит описания событий, которые могли бы быть расценены работодателем как дисциплинарный проступок, то есть за неисполнение или ненадлежащее исполнение каких трудовых обязанностей (в форме действий либо бездействия) на истца наложено дисциплинарное взыскание, не отражает, учитывались ли при определении вида дисциплинарного взыскания тяжесть вмененного Панфилову Г.Н. в вину дисциплинарного проступка, его вина и обстоятельства, при которых он был совершен, а также не указано на то, что ответчиком учитывалось предшествующее поведение истца, его отношение к труду.

Сведений о привлечении Панфилова Г.Н. ранее к дисциплинарной ответственности не имеется, а также о привлечении истца к административной или уголовной ответственности по факту попытки кражи ответчиком не представлено.

Указание в служебной записке, а также в тексте оспариваемого приказа на сомнение, что коробка акриловой краски, принесенная Панфиловым Г.Н., не была предназначена для ремонта лифтовой, а была подготовлена для дальнейшего использования в личных целях, не позволяет оценить обстоятельства, послужившие основанием для привлечения работника к дисциплинарной ответственности, в качестве надлежащих, бесспорно подтверждающих виновные действия Панфилова Г.Н. Иные документы и доказательства в основу приказа не положены.

Поскольку представленными ответчиком доказательствами бесспорно не подтверждено виновное неисполнение или ненадлежащее исполнение истцом возложенных на него трудовых обязанностей (ст. 192 ТК РФ), а также соблюдение регламентированного ст. 193 ТК РФ порядка наложения дисциплинарного взыскания, суд полагает, что необходимых в данном случае оснований для издания оспариваемого приказа не имелось.

Также суду ответчиком не представлены доказательства соразмерности применения к истцу дисциплинарного взыскания в виде выговора, его соответствие тяжести проступка и обстоятельствам совершения, предшествующему поведению истца, учитывая, что ранее к дисциплинарной ответственности он не привлекался, в связи с чем невозможно применить более мягкое дисциплинарное взыскание, чем выговор.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что данный приказ издан с нарушением требований трудового законодательства, поскольку в нём не отражено конкретное основание для привлечения к дисциплинарной ответственности, в чем выражается дисциплинарный проступок, какие требования трудового договора были нарушены истцом, в связи с чем исковые требования в части признания незаконным и отмене приказа от 17 мая 2019 г. № 226/к «О наложении дисциплинарного взыскания» обоснованы и подлежат удовлетворению.

Представленные стороной истца служебная записка от 21 июня 2019 г. Панфилова Г.Н. на имя главного врача ГБУЗ РК «Сортавальская ЦРБ» с просьбой провести служебное расследование в отношении П. ответ главного врача ГБУЗ РК «Сортавалськая ЦРБ» на имя Панфилова Г.Н., заявка от Панфилова Г.Н. от 25 апреля 2019 г. к рассматриваемому спору не имеют отношения.

31 мая 2019 г. работодателем издан приказ № 721 от 31 мая 2019 г. «О стимулирующих выплатах работникам», пунктом 1 приказа указано о снятии стимулирующей доплаты за интенсивность при особом режиме работы, связанной с обеспечением безаварийной, безотказной и бесперебойной работы учреждения, с 01 апреля 2019 г. по 30 апреля 2019 г. работнику Панфилову Г.Н. в размере 85%.

Основанием для издания приказа указано: ходатайство начальника материально-технического отдела П. По заявлению руководителя структурного подразделения, главный врач имеет право снизить выплату стимулирующего характера работнику, не исполняющему в полном объеме порученные работы, и в связи с наложением дисциплинарного взыскания за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей.

Из справки № 1344 от 26 июля 2019 г. следует, что на основании приказа № 462 от 16 апреля 2019 г. в апреле 2019 г. была начислена стимулирующая доплата (с учетом районного коэффициента и северной доплаты) в размере 17068 руб. 43 коп., в мае 2019 г. на основании приказа № 721 от 31 мая 2019 г. был произведен перерасчет (удержание) за апрель 2019 г. в сумме 17068 руб. 43 коп.

Между тем обоснованность снижения стимулирующей выплаты в указанном размере ответчик не представил, представитель ответчика пояснил, что указанный приказ был издан в связи с наложением дисциплинарного взыскания на истца.

Поскольку судом признается приказ о привлечении истца к дисциплинарной ответственности незаконным, то оснований для снижения стимулирующей выплаты Панфилову Г.Н. не имеется.

Требования истца о признании незаконным приказа № 721 от 31 мая 2019 г. «О стимулирующих выплатах работникам» производны от требований об отмене приказа о наложении дисциплинарного взыскания, так как наличие взыскания послужило основанием для снятия стимулирующей выплаты работнику.

Следовательно, по заявленным основаниям они также подлежат удовлетворению.

Учитывая установленные по делу обстоятельства, суд не усматривает оснований для вынесения частного определения в порядке ч. 1 ст. 226 ГПК РФ.

В соответствии с положениями ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

При назначении размера компенсации морального вреда судом учитываются требования п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», а именно: конкретные обстоятельства дела, степень вины работодателя, требования разумности и справедливости.

Поскольку судом установлены нарушения трудовых прав истца, гарантированные Конституцией РФ и ТК РФ, истец вынужден был обратиться в суд за судебной защитой, в связи с чем пострадало его имущественное положение ввиду лишения стимулирующей выплаты и причинены нравственные страдания, суд, учитывая фактические обстоятельства дела, требования разумности и справедливости полагает необходимым исковые требования в части компенсации морального вреда удовлетворить, определив к возмещению 5000 рублей.

В соответствии с п. 1 ст. 103 ГПК РФ, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов.

Таким образом, с ответчика в бюджет Сортавальского муниципального района подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 900 руб. 00 коп.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования удовлетворить.

Признать незаконным и отменить приказ Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» №226/к от 17 мая 2019 года «О наложении дисциплинарного взыскания».

Признать незаконным и отменить приказ Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» №721/к от 31 мая 2019 года «О стимулирующих выплатах работникам».

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» в пользу Панфилова Г.Н. компенсацию морального вреда в размере 5000 рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Карелия «Сортавальская центральная районная больница» в бюджет Сортавальского муниципального района государственную пошлину в размере 900 рублей.

На решение суда может быть подана апелляционная жалоба в Верховный Суд Республики Карелия через Сортавальский городской суд Республики Карелия в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья Е.С. Кустова

Решение в окончательной форме принято 10 сентября 2019 г.