Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-612/2022 ~ М-173/2022 от 19.01.2022

Дело № 2-612/2022                                                               17 февраля 2022 года

40RS0001-01-2022-000297-63

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

МАГАДАНСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД МАГАДАНСКОЙ ОБЛАСТИ

В составе: судьи                                                                                Марковой О.Ю.

при секретаре                                                                                      Садыковой А.Б.

помощника прокурора г. Магадана                                            Гуть Л.Н.

с участием: представителя истцов - Гапошкина А.Н., действующего на основании доверенности от 11.11.2020, представителя ответчиков ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК» Турубаровой Г.П., действующей на основании доверенностей № 01 от 11.01.2022,

в отсутствие: истцов, представителя ответчика ООО «Мостостроительная компания», третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора

рассмотрев в помещении Магаданского городского суда в открытом судебном заседании в городе Магадане 17 февраля 2022 года гражданское дело по иску Салибек кызы Элмиры, Салибек кызы Жумасезим к обществу с ограниченной ответственностью «СК Стройдор», обществу с ограниченной ответственностью «Мостостроительная компания» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Салибек к.Э., Салибек к. Ж. обратились в Магаданский городской суд с вышеназванным иском.

В обоснование требований указано, что Эргешов С.Э. (отец истцов) состоял в трудовых отношениях с ООО «СК Стройдор» в должности сварщика на машинах контактной (прессовой) сварки.

Приказом директора ООО «СК Стройдор» № 17 от 27.05.2020 Эргешов Э.С. был направлен в ООО «МСК», где выполнял функцию подсобного рабочего.

Утверждает, что в ходе выполнения производственного задания, в результате несчастного случая на производстве Эргешов Э.С. погиб. Причиной несчастного случая явились неудовлетворительная организация производства работ, нарушение требований охраны труда и трудового законодательства, допущенные должностными лицами ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК», что следует из акта формы Н-1 от 12.10.2021.

Считает, что поскольку смерть Эргешова С.Э. наступила в период трудовых отношений с ООО «СК Стройдор» вследствие несчастного случая, произошедшего при исполнении им трудовых обязанностей подсобного рабочего в ООО «МСК», куда работодатель ООО «СК Стройдор» направил его с нарушением требований трудового законодательства, не выполнив возложенные на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда, оснований для освобождения ответчиков от компенсации морального вреда не имеется.

Погибший Эргешов С.Э. был отцом истцов, его смерть для них является невосполнимой утратой, породила чувство безысходности и страха, которое заключается в том, что любимого отца в их жизни больше нет. После смерти отца их постоянно посещают мысли о том, что больше нет и не будет рядом с ними любимого, родного человека и это вызывает чувство глубокой депрессии и потери интереса к жизни. До настоящего времени истцов угнетает чувство безвозвратности потери.

Компенсацию морального вреда истцы оценили в сумме 2000000 рублей.

Просят суд взыскать солидарно с ООО «СК Стройдор» и ООО «Мостостроительная компания» в пользу Салибек к. Э. компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей; взыскать солидарно с ООО «СК Стройдор» и ООО «Мостостроительная компания» в пользу Салибек к. Ж. компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей, а также солидарно взыскать в пользу истцов расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Определением судьи от 20.01.2022 к участию в деле привлечены прокурор г. Магадана, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, генеральный директор ООО «Мостостроительная компания» Кононов Евгений Александрович, директор ООО «СК Стройдор» Харь Юрий Иванович, начальник участка ООО «СК Стройдор» Мамонтов Дмитрий Михайлович, мастер дробильного комплекса ООО «СК Стройдор» Марченко Руслан Владимирович, Досбаева Н.Э., Эсенова А.С., Эсенова У.С., Эсенова Ж.С.

В судебном заседании истцы, представитель ответчика ООО «Мостостроительная компания» и третьи лица, не заявляющие самостоятельные требований относительно предмета спора, участия не принимали, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

Суд, руководствуясь ст. 165. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, ч. 3 и ч. 5 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, по имеющимся в деле доказательствам, поскольку участие в судебном заседания является правом стороны. Неявка в судебное заседание лица, получившего извещение о времени и месте слушания дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве и иных процессуальных прав, поэтому не является преградой для рассмотрения судом дела по существу.

В судебном заседании представитель истца исковые требования поддержал, в обоснование привел доводы, указанные в иске. Суду пояснил, что переносимые моральные и нравственные страдания истцы связывают именно с фактом утраты близкого, родного им человека – отца. Осознание того, что их отец погиб вследствие противоправных действий (бездействий) ответчиков не может не причинять им боли и страданий от невосполнимой утраты. Утверждал, что заявленная истцами сумма выплаты – это не просто компенсация страданий. Это механизм принуждения ответчиков к ответственному поведению.

Представитель ответчиков ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК» в судебном заседании пояснил, что исковые требования подлежат удовлетворению. Однако заявленный истцами размер компенсации морального вреда в общей сумме 4000000 рублей не отвечает требованиям разумности и справедливости. Просил принять во внимание отрицательное финансовое состояние обществ, а также то, что в Арбитражном суде г. Москвы рассматривается заявление о признании ООО «СК Стройдор» банкротом.

Выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению, а размер морального вреда определению с учетом принципов разумности и справедливости, исследовав доказательства, представленные в материалы настоящего гражданского дела, материалы расследования несчастного случая со смертельным исходом в отношении работника Эргешова С.Э. ООО «СК Стройдор», суд приходит к следующему.

    В статье 12 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда, выделена в самостоятельный способ защиты гражданских прав.

    Главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации определены общие положения, основания, размер, способ компенсации морального вреда.

Как установлено в судебном заседании, Эргешов С.Э. принят на работу в ООО «СК Стройдор» на должность сварщика на машинах контактной (прессовой) сварки (трудовой договор б/н от 27.05.2020, приказ от 27.05.2020 № 98к).

Согласно свидетельству о заключении брака № от ДД.ММ.ГГГГ Эргешов С.Э. является мужем Досбаевой Н.Э.

Из свидетельств о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ усматривается, что Эргешов С.Э. является отцом Салибек к. Э., Салибек к. Ж.

Свидетельством о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ, выданным Отделом ЗАГС администрации Хасынского городского округа, подтверждается, что Эргешов С.Э. умер ДД.ММ.ГГГГ.

Приказом от 04.09.2020 № 33 трудовой договор с Эргешовым С.Э. расторгнут по основанию, предусмотренному п. 6 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации (в связи со смертью работника).

Согласно акту № 1 (форма Н-1) о несчастном случае на производстве от 12.10.2021, 27.05.2020 года Эргешов С.Э. был принят на работу в ООО «СК Стройдор» по профессии - «сварщик на машинах контактной (прессовой) сварки». На момент принятия на работу пострадавший Эргешов С.Э. не прошел обязательное предварительное медицинское освидетельствование, не прошел обязательное психиатрическое освидетельствование с выдачей соответствующих заключений в установленном порядке, тем самым работодателем были нарушены требования статьи 212, 213 Трудового кодекса Российской Федерации.

По информации предоставленной ОГКУЗ «Магаданское областное бюро судебно-медицинский экспертизы» от 07.09.2020 г. № 768-01.1, причиной смерти Эргешова С.Э. явилась тупая травма грудной клетки живота с размозжением печени, внутрибрюшным кровотечением.

При судебно-химическом исследовании крови от трупа Эргешова С.Э. этиловый спирт не обнаружен. При судебно-химическом исследовании мочи от трупа Эргешова С.Э. наркотические и психотропные вещества не обнаружены.

Вступившим в законную силу решением Магаданского городского суда от 25.11.2021 по делу № 2-3061/2021 установлено, что основной причиной произошедшего несчастного случая является неудовлетворительная организация производства работ (08); лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, являются: генеральный директор ООО «Мостостроительная компания» Кононов Е.А., директор ООО «СК Стройдор» Харь Ю.И., начальник строительного участка ООО «СК Стройдор» Мамонтов Д.М., мастер дробильного комплекса ООО «СК Стройдор» Марченко Р.В. Смерть Эргешова С.Э. наступила в результате не соблюдения требований охраны труда должностными лицами организации ООО «СК Стройдор» и ООО «Мостостроительная компания». Противоправность поведения, вина работников ООО «СК Стройдор» и ООО «Мостостроительная компания» и причинно-следственная связь с наступлением смерти Эргешова С.Э. подтверждаются имеющимися в деле доказательствами.

Указанные обстоятельства в соответствии с правилами статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считаются установленными при рассмотрении настоящего гражданского дела, и не нуждаются в доказывании.

Как разъяснено в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2020), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.11.2020, в случае смерти работника в результате несчастного случая на производстве право на такое возмещение вреда имеют названные в законе лица, которым причинен ущерб в результате смерти кормильца.

В силу пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Общие основания ответственности за причинение вреда установлены статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, указанные выше положения устанавливают общий принцип наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред только при наличии вины причинителя, исключения из которого при строго определенных случаях должны быть прямо закреплены в законе.

Такие исключения установлены специальными нормами для случаев, предусмотренных статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

В данном случае, Эргешов С.Э. погиб при выполнении трудовых обязанностей в ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК», что не опровергнуто ответчиками.

Принимая во внимание установленные по настоящему делу фактические обстоятельства, и учитывая вышеприведенные нормативные положения, ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК» рассматриваются судом как субъекты ответственности.

Обстоятельств, с наличием которых законодатель связывает освобождение от ответственности полностью или частично, в ходе рассмотрения дела судом не установлено.

Принимая во внимание вышеизложенное, руководствуясь положениями пункта 1 статьи 1099, статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда.

Поскольку в судебном заседании установлено, что смерть Эргешова С.Э. наступила в результате не соблюдения требований охраны труда должностными лицами организации ООО «СК Стройдор» и ООО «Мостостроительная компания», суд считает, что имеются основания для возложения на ответчиков солидарной ответственности за причинение вреда (статья 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

На основании статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", с учетом того, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18.03.2010 по делу "М. (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Таким образом, из указанных правовых норм и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации следует, что определение размера компенсации морального вреда законодателем отнесено к исключительной компетенции суда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Согласно абзацу 2 пункта 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Как установлено судом, причиненный моральный вред истцы связывают с фактом смерти своего отца по вине ответчиков.

Данные обстоятельства свидетельствуют о значительной степени тяжести переносимых истцами нравственных страданий.

При этом факт того, что в связи со смертью Эргешова С.Э. истцам лично причинены невосполнимые нравственные страдания, то есть моральный вред, является очевидным и не нуждается в доказывании.

Жизнь и здоровье человека относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей (статья 3 Всеобщей декларации прав человека и статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах).

В силу ст. 2 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (вместе с "Протоколом N 1" (Подписан в г. Париже 20.03.1952), "Протоколом N 4 об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней" (Подписан в г. Страсбурге 16.09.1963), "Протоколом N 7" (Подписан в г. Страсбурге 22.11.1984)) право каждого лица на жизнь охраняется законом.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 11 Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" Конвенция о защите прав человека и основных свобод обладает собственным механизмом, который включает обязательную юрисдикцию Европейского Суда по правам человека и систематический контроль за выполнением постановлений Суда со стороны Комитета министров Совета Европы. В силу пункта 1 статьи 46 Конвенции эти постановления в отношении Российской Федерации, принятые окончательно, являются обязательными для всех органов государственной власти Российской Федерации, в том числе и для судов.

         В постановлении Европейского Суда от 30.04.2004 (("Дело "Енерйылдыз (Oneryildiz) против Турции" (жалоба N 48939/99) указано, что статья 2 Конвенции не только применяется в случае смерти в результате использования силы представителями государства, но и закрепляет (в первом предложении пункта 1) позитивное обязательство государств принимать соответствующие меры для защиты жизни людей, находящихся под их юрисдикцией. Европейский Суд счел, что это обязательство должно толковаться как применяющееся в контексте любой деятельности, публичной или частной, в которой на кону стоит право на жизнь, и a fortiori в случае промышленной деятельности, которая опасна по своему характеру.

В данном случае, суд также исходит из того, что к числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь (часть 1 статьи 20), как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность, и право на охрану здоровья (часть 1 статья 41), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

В гражданском законодательстве жизнь и здоровье рассматриваются как неотчуждаемые и непередаваемые иным способом нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения (пункт 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суд принимает во внимание, что характер и степень физических и нравственных страданий является субъективной оценкой, с учетом которой истцы оценивают свои переживания, перенесенные в связи с утратой близкого человека.

Однако моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Кроме того, компенсация морального вреда не преследует цель восстановить прежнее положение человека, а направлена на то, чтобы вызвать положительные эмоции, которые могли бы максимально сгладить негативные изменения в психической сфере личности, обусловленные перенесенными страданиями.

В тоже время компенсация морального вреда должна отвечать цели, для достижения которой она установлена законом, а именно компенсировать истцу перенесенные ими нравственные страдания и соответствовать требованиям разумности и справедливости, не предназначена для улучшения материального положения лица, обратившегося за ее взысканием.

При этом размер компенсации должен носить реальный, а не символический характер.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает конкретные обстоятельства, установленные в настоящем судебном заседании, в том числе то, что Эргешов С.Э. был направлен работодателем ООО «СК Стройдор» и допущен сторонней организацией ООО «МСК» к выполнению работ по профессии «сварщик на машинах контактной (прессовой) сварки» без прохождения обязательного предварительного медицинского осмотров и обязательного психиатрического освидетельствования и предсменного медицинского осмотра; должностные лица ООО «СК Стройдор» и ООО «МСК» не соблюдали требования охраны труда, что повлекло за собой смерть работника Эргешова С.Э., допущено нарушение требовании ст.ст. 22, 56.1, 212, 213, 215 Трудового кодекса Российской Федерации; степень родства погибшего и истцов, совместное проживание с умершим.

Кроме того, суд принимает во внимание доводы истцов, указанные в письме, адресованном суду, в том числе то, что их отец не должен был погибнуть в мирное время на производстве, его гибель – нелепость.

Смерть отца истцов является трагической, произошла по вине ответчиков, грубое нарушение которыми требований охраны труда привело к трагическим последствиям, которые являются необратимыми.

Неожиданная смерть близкого человека, обусловленная не естественными причинами, а причинением тяжкого вреда его здоровью, является для истцов невосполнимой утратой.

Также суд учитывает, что истцы со дня его смерти и до настоящего времени продолжают переживать неизгладимую боль от невосполнимой утраты близкого им человека, с которыми они не находились в последние дни и часы его жизни, не могли помочь ему чем-либо, оказать необходимую помощь, что возможно, предотвратило бы наступление смерти, а также требования разумности и справедливости, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевших и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда. Возмещение морального вреда производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевших.

Кроме того, суд принимает во внимание конкретные обстоятельства дела, свидетельствующие о тяжести перенесенных истцами страданий, связанных со смертью отца, длительность нахождения истцов в психотравмирующей ситуации, необратимость нарушения семейных связей, относящихся к категории неотчуждаемых и не передаваемых иным способом неимущественных благ, принадлежащих каждому человеку от рождения, лишении истца возможности общения с погибшим, а также характер нравственных переживаний, связанных с чувствами шока, моральной подавленности и нервного напряжения.

Степень указанных нравственных страданий, по мнению суда, является значительной.

Судом также учитывается отсутствие доказательств о причинении истцам физических страданий.

Принимая во внимание вышеизложенное, а также возраст погибшего Эргешова С.Э., который находился в социально активном возрасте (44 года), возраст истца Салибек к. Э. (20 лет), возраст истца Салибек к. Ж. (19 лет), то обстоятельство что истцы потеряли близкого и родного для них человека, испытывают горе, которое нелегко пережить, и с которым трудно смириться, утрата отца является для них невосполнимой, они лишились его любви и поддержки, суд приходит к выводу, что доводы истцов о причинении им морального вреда нашли свое подтверждение в судебном заседании, поэтому их требования о взыскании денежной компенсации в возмещение перенесенных нравственных страданий предъявлено обоснованно и подлежит удовлетворению с учетом требований разумности и справедливости.

В ходе рассмотрения дела, судом проверялись доводы стороны истцов о том, что общий размер компенсации морального вреда в сумме 4 000 000 рублей отвечает критерию разумности, однако в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в обоснование данного довода истцами не представлено доказательств, подтверждающих данный размер компенсации, в связи с чем, при определении размера денежной компенсации морального вреда, суд относится к нему критически.

В качестве обстоятельств, указывающих на имущественное положение ответчиков, суд принимает во внимание общий размер компенсации морального вреда, взысканный по настоящему гражданскому делу, общую сумму компенсации морального вреда в размере 2400000 рублей, взысканной с ответчиков в пользу матери и сестер истцов вступившим в законную силу решением Магаданского городского суда от 25.11.2021 по делу № 2-3061/2021, а также отрицательные показатели бухгалтерских балансов за 2021 год и то, что на рассмотрении в Арбитражном суде г. Москвы находится заявление о признании ООО «СК Стройдор» банкротом.

При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу, что солидарному взысканию с ответчиков подлежит в пользу в пользу Салибек к.Э. компенсация морального вреда в размере 500000 рублей, в пользу Салибек. к. Ж. компенсация морального вреда в размере 500000 рублей.

Денежную компенсацию морального вреда в остальной сумме, суд находит завышенной и не нашедшей своего подтверждения в ходе рассмотрения дела.

Согласно ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционального размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Из представленного в материалы дела чека-ордера от 13.01.2022 следует, что истцом при подаче иска в суд в бюджет муниципального образования «Город Магадан» уплачена государственная пошлина в общей сумме 300 руб., что соответствует размеру государственной пошлины, установленной ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

Следовательно, солидарному взысканию с ответчиков в пользу истца подлежат расходы по уплате государственной пошлины в сумме 300 руб.

    Руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального Кодекса Российской Федерации, суд,

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░ ░░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░ ░░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 500 000 (░░░░░░░ ░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░ ░░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 500 000 (░░░░░░░ ░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░ ░░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 (░░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ – 21 ░░░░░░░ 2022 ░░░░.

░░░░░                                                                                    ░.░. ░░░░░░░