Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 1-7/2024 (1-131/2023;) от 14.08.2023

1-7/2024 (1-131/2023)

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

22 апреля 2024 г.                                     г. Казань

Казанский гарнизонный военный суд в составе председательствующего Сафонова Э.Е.,

при секретарях судебного заседания Сабитовой А.Н. и Гурьянове К.О.,

с участием государственных обвинителей старших помощников военного прокурора Казанского гарнизона майора юстиции Иксанова Р.А., старших лейтенантов юстиции Абдулхакова Ж.Э. и Молдованова А.А.,

подсудимого – военнослужащего <данные изъяты>

Беляев И.Р.,           <данные изъяты>

защитника – адвоката Ямщикова В.Г.,

потерпевших И., И., Г. и С., С.

рассмотрел в открытом судебном заседании в расположении военной комендатуры (гарнизона, 3 разряда) (г. Казань) уголовное дело в отношении Беляев И.Р., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренных ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Судебным следствием военный суд

установил:

<Дата обезличена> примерно в 19 часов 30 минут Беляев, управляя технически исправным автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен>, при следовании по автомобильной дороге из <Адрес обезличен> в сторону <Адрес обезличен> вблизи <Адрес обезличен>, в нарушении требований пунктов 1.4, 9.1, 9.10 и 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от <Дата обезличена> <Номер обезличен>, обязывающих его осуществлять правостороннее движение без выезда на полосу, предназначенную для встречного движения и соблюдать дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая позволяла бы избежать столкновения и боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения, со скоростью, не превышающей установленного ограничения и обеспечивающей водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства, а при возникновении опасности, которую он в состоянии обнаружить, принять меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, действуя по неосторожности, не выбрал безопасную скорость движения с учетом дорожных условий и допустил выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, где совершил столкновение с движущимся во встречном направлении автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен>, управляемым гражданкой С.

В результате совершенного Беляевым дорожно-транспортного происшествия, С. были причинены тяжкие телесные повреждения в виде закрытой сочетанной травмы головы, груди, живота, конечностей, перелом основания костей черепа, с множественными кровоизлияниями и разрывами различных тканей и органов, переломами костей, повлекшие по неосторожности ее смерть.

В судебном заседании подсудимый Беляев вину в совершении инкриминируемого ему преступления не признал и показал, что около 19 часов <Дата обезличена> на личном автомобиле «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен> белого цвета, находящемся в технически исправном состоянии, он следовал со стороны <Адрес обезличен> в сторону <Адрес обезличен> по дороге с двухполосным движением. Движение он осуществлял по своей правой полосе, в темное время суток со скоростью 60-80 километров в час в зависимости от условий движения. В момент когда он увидел свет фар на встречной полосе от приближающегося автомобиля, он ехал по прямолинейному участку дороги.

Когда свет фар встречного автомобиля сместился в его сторону он понял, что тот выехал на его полосу движения и нажал на педаль тормоза. В этот момент произошло столкновение и он потерял сознание. Перед этим направление движения своего автомобиля он не менял.

Очнувшись, он вышел из машины и от боли упал на обочину. При этом он увидел, что его автомобиль столкнулся с автомобилем «<данные изъяты>» красного цвета и оба автомобиля стоят примерно по середине проезжей части в сильно деформированном состоянии.

Себя в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 264 УК РФ, он виновным не считает, так как на встречную полосу движения не выезжал. Причиненный ущерб он согласен возместить в гражданском порядке, как владелец автомобиля-источника повышенной опасности.

Не смотря на непризнание подсудимым Беляевым своей вины в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, она подтверждается совокупностью собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательствами.

Потерпевшая И. показала в суде, что у ее дочери С. в пользовании находился принадлежащий ей автомобиль «<данные изъяты>» красного цвета государственный регистрационный знак <Номер обезличен>. <Дата обезличена> та была на работе в магазине в <Адрес обезличен>. Вечером того же дня на этом автомобиле дочь поехала домой в <Адрес обезличен>. Около 20 часов <Дата обезличена> ей по телефону сообщили, что она погибла в дорожно-транспортном происшествии.

В последующем она узнала, что виновным в гибели ее дочери является Беляев, который на своем автомобиле выехал на встречную полосу движения и столкнулся с управляемым дочерью автомобилем.

В качестве компенсации морального вреда из-за сильных переживаний и ухудшения здоровья она просит взыскать с Беляева в свою пользу 6 000 000 рублей.

Допрошенная отдельно в качестве потерпевшей Г. – сестра погибшей С. дав аналогичные показания, также заявила гражданский иск о взыскании с Беляева в ее пользу 1 000 000 рублей в качестве компенсации морального вреда в связи с нравственными страданиями по поводу гибели сестры.

Потерпевший И. – отец погибшей С. также показал, что вечером <Дата обезличена> по телефону ему сообщили что его дочь С., управляя автомобилем «<данные изъяты>» в результате дорожно-транспортного происшествия погибла. С Беляева, которого он считает виновным в этом, он просит взыскать в его пользу в качестве компенсации морального вреда из-за нравственных страданий 1 000 000 рублей.

Другой потерпевший С. – бывший муж С. показал в суде, что от совместного брака с последней у них имеется малолетняя дочь. После гибели С. в дорожно-транспортном происшествии <Дата обезличена>, та проживает у него, он осуществляет з ней уход и воспитание в связи с гибелью бывшей жены о чем он и дочь сильно переживают, в качестве компенсации морального вреда он просит взыскать с Беляева 1 000 000 рублей.

Представитель потерпевших и гражданских истцов И. и Г., С. показала в суде, что в связи с гибелью близкого родственника потерпевших С. в результате дорожно-транспортного происшествия, совершенного по вине Беляева, теми заявлены к нему гражданские иски о компенсации морального вреда в пользу И. 6 000 000 рублей и в пользу Г. 1 000 000 рублей, которые она просит удовлетворить.

Свидетель К. показал в суде, что около 19 часов 30 минут <Дата обезличена>, в темное время суток, на своем автомобиле «<данные изъяты>» он следовал по двухполосной автодороге в сторону <Адрес обезличен> со скоростью около 60 километров в час. Дорожное покрытие на этом участке было сухое, хотя шел небольшой снег. Примерно в 200-300 метрах впереди его в попутном направлении с такой же скоростью двигался другой автомобиль. В последующем он узнал что это был «<данные изъяты>» красного цвета. По внезапно забегавшему свету фар и горевшим стоп сигналам впереди идущего автомобиля, он понял, что произошло дорожно-транспортное происшествие. Подъехав ближе он увидел, что примерно посередине проезжей части стоят на его полосе движения столкнувшиеся автомобили «<данные изъяты>» красного цвета и «<данные изъяты>» белого цвета, двигавшийся навстречу. Водитель автомобиля «<данные изъяты>» была без признаков жизни. О произошедшем ДТП он сообщил в службу спасения.

Участок местности, где произошло дорожно-транспортное происшествие был прямой, без искусственного освещения, Асфальтное покрытие дороги сухое. Следов торможения столкнувшихся автомобилей на дороге не было.

Допрошенный в качестве свидетеля З. показал в суде, что примерно в 19 часов 30 минут <Дата обезличена> он следовал на своем автомобиле «<данные изъяты>» по дороге <Адрес обезличен> со скоростью около 60 километров в час за впередиидущим внедорожником. Поскольку было уже темно и шел снег, с большей скоростью ехать было опасно. При подъезде к 8-9 километру дороги он увидел, что произошло дорожно-транспортное происшествие в виде лобового столкновения автомобилей «<данные изъяты>» белого цвета и «<данные изъяты>» красного цвета. Данный участок дороги прямой, асфальтное покрытие без ям, сухое, искусственное освещение там отсутствует. С водителем внедорожника они оказались первыми, кто подъехал к месту ДТП.

Водитель автомобиля «<данные изъяты>» вышел из салона автомобиля самостоятельно и, жалуясь на боли в животе и груди, лег на обочину. Находившаяся за рулем автомобиля « <данные изъяты>» девушка признаков жизни не подавала. Водитель внедорожника в последующем узнал, что его фамилия К., позвонил в спасательную службу, а он объяснил их местонахождение. Каких-либо следов торможения и следов «юза» на проезжей части не было. Между автомобилями на асфальте лежали осколки стекол и растекалась жидкость из систем автомобилей.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от <Дата обезличена>, местом дорожно-транспортного происшествия является горизонтальный участок дороги от <Адрес обезличен> с асфальтным сухим покрытием без дефектов, предназначенным для движения в двух направлениях с горизонтальной разделительной разметкой, в зоне действия дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости 60 км/час». без искусственного освещения. Ширина проезжей части составляет 6,9 м. Передняя часть автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер <Номер обезличен> обращена в сторону <Адрес обезличен>, автомобиль находится преимущественно на встречной полосе движения, передняя часть данного автомобиля имеет множественные повреждения. Стрелка спидометра на автомобиле стоит на отметке «90- км/час». Автомобиль «<данные изъяты> » передней частью повернут в сторону <Адрес обезличен>. При этом он стоит на своей полосе движения. Его задняя часть вынесена на обочину. Передняя часть автомобиля также имеет множественные повреждения. Стрелка спидометра данного автомобиля стоит на отметке «0 км/час».

По справке из <Адрес обезличен>, в момент дорожно-транспортного происшествия осадков не было, ветер был северо-западный с порывами 2-6 м/сек, температура воздуха -5, -7 градусов по Цельсию.

Между передними частями указанных автомобилей зафиксировано место осыпи осколков стекла и разлива жидкости. Впереди по ходу движения автомобиля «<данные изъяты>» лежит лобовое стекло данного автомобиля.

При эвакуации с места ДТП автомобиля «<данные изъяты>» (<Номер обезличен>) путем затягивания на эвакуатор, под его автомобилем была обнаружена осыпь грунта и разлив жидкости. Следы торможения и перемещения транспортных средств на проезжей части дороги отсутствуют.

Из протокола осмотра транспортных средств от <Дата обезличена> видно что на автомобилях «<данные изъяты>» гос. номер <Номер обезличен> и «<данные изъяты>» гос. номер <Номер обезличен> разбиты передние фары, отсутствуют передние бампера, имеются множественные повреждения капотов и подкапотного пространства, вмятины на передних крыльях. Левые двери последнего автомобиля имеют повреждения, препятствующие их закрытию.

Свидетель Б. показал в суде, что вечером <Дата обезличена> он нес службу в составе патруля <Адрес обезличен>. Примерно в 19 часов 40 минут тех же суток поступило сообщение о том, что на 8-9 километре автодороги «<Адрес обезличен>» произошло дорожно-транспортное происшествие, куда он выехал на служебном автотранспорте совместно с М. и С.. Прибыв туда он увидел, что на полосе движения в сторону <Адрес обезличен> стоит автомобиль «<данные изъяты>» красного цвета, передней частью под углом в сторону середины дороги, а задней на обочине. При этом девушка находившаяся на месте водителя данного автомобиля признаков жизни не подавала. К сидению она была пристегнута лишь верхней частью ремня безопасности. Девушку извлекли из салона автомобиля и положили рядом на проезжую часть. Водитель другого автомобиля – «<данные изъяты>» белого цвета, был в сознании и лежал на обочине. Его автомобиль располагался примерно посередине дороги, большей частью на полосе встречного движения, своей передней частью к передней части автомобиля «<данные изъяты>». Передние части обоих автомобилей были сильно повреждены и рядом с ними находилось много осколков стекла и была разлита жидкость.

Дорога в этом месте была ровная, с асфальтным покрытием, без дефектов, сухая. Поскольку было уже темно, место дорожно-транспортного происшествия освещалось светом фар стоявших рядом автомобилей. Следов торможения пострадавших в ДТП автомобилей на асфальте не было.

Аналогичные показания были даны допрошенными в судебном заседании по отдельности, свидетелями М. и С..

Свидетель Г., <данные изъяты>, показала что находилась на дежурстве, когда примерно в 19 часов 50 минут <Дата обезличена> поступило сообщение о дорожно-транспортном происшествии на 9 километре автодороги <Адрес обезличен>. Выехав туда в составе бригады скорой помощи, она увидела, что произошло лобовое столкновение двух легковых автомобилей белого и красного цветов. На водительском кресле красного автомобиля находилась С. которой она констатировала смерть. Рядом с белым автомобилем на обочине лежал Беляев И.Р. В связи с жалобами на боли в животе и шее, ему была оказана неотложенная медицинская помощь, после чего он был доставлен в <Адрес обезличен>

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля Г. показал, что около 20 часов <Дата обезличена> от сотрудников отдела полиции «<Адрес обезличен>», где он сам проходит службу, ему стало известно, что в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего на 8-9 километре автодороги <Адрес обезличен>, погибла сестра его супруги С. Сразу же приехав туда, он увидел, что ее автомобиль «<данные изъяты>» красного цвета стоит передней частью в сторону <Адрес обезличен> под углом к середине дороги, а рядом лежит тело С.. Передом к этому автомобилю, на встречной для него полосе движения, стоял автомобиль «<данные изъяты>» белого цвета, которым управлял Беляев. Передние части обоих автомобилей были сильно повреждены. Примерно через неделю ему по телефону позвонил Беляев, попросив организовать встречу с родственниками погибшей чтобы принести извинения и принять меры к заглаживанию вреда. Также Беляев пояснил, что не понимает как его автомобиль мог оказаться на встречной полосе движения.

Согласно показаний свидетеля С., <данные изъяты>, в котором Беляев проходил службу, данных им в судебном заседании, у Беляева имелся автомобиль «<данные изъяты>» белого цвета государственный регистрационный знак <Номер обезличен>. После 19 часов <Дата обезличена> Беляев по телефону сообщил что стал участником дорожно-транспортного происшествия и сообщил где оно произошло. Прибыв на участок автодороги от <Адрес обезличен> в сторону <Адрес обезличен>, где уже находились сотрудники МЧС и скорой помощи, он увидел что автомобиль Беляева и красный автомобиль «<данные изъяты>» стоят передними частями друг к другу примерно посередине дороги в развернутом состоянии. Передние части автомобилей были сильно разбиты, водитель автомобиля «<данные изъяты>» погибла. Он сделал несколько фотографий, которые потом передал органам предварительного следствия.

По заключению эксперта, проводившего в период с 19 декабря по <Дата обезличена> автотехническую экспертизу, в возникшей дорожной ситуации водитель автомобиля «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен> Беляев И.В. должен был руководствоваться требованиями пунктов 1.4, 1.5 и 10.1 Правил дорожного движения РФ. С технической точки зрения его действия в данной дорожно-транспортной ситуации не соответствовали требованиям Правил дорожного движения РФ и находятся в причинной связи с данным дорожно-транспортным происшествием. В заданных условиях дорожной обстановки при условии выполнения требований Правил дорожного движения РФ, он располагал технической возможностью предотвратить данное дорожно-транспортное происшествие.

Согласно заключения эксперта, проводившего автотехническую экспертизу автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер <Номер обезличен> c 18 января по <Дата обезличена> тормозная система и рулевое управление данного автомобиля находились в неработоспособном, но в действующем состоянии. Неисправности в виде облома креплений подвижной скобы тормозного суппорта переднего левого колеса и отсутствие свободного поворота рулевого колеса образовались в процессе развития дорожно-транспортного происшествия и были обусловлены деформацией деталей кузова автомобиля.

Согласно заключению эксперта, проводившего автотехническую экспертизу по исследованию технического состояния транспортного средства в период с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>, ходовая часть и рулевое управление автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер <Номер обезличен> находятся в неисправном и неработоспособном состоянии. Имеющиеся неисправности обусловлены процессами, происходящими при совершении и развитии дорожно-транспортного происшествия.

По заключению эксперта М.<данные изъяты> с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>, блокирующее столкновение автомобилей произошло в районе середины проезжей части (около линии разметки, разделяющей транспортные потоки) передними частями автомобилей, при этом угол между их продольными осями в момент столкновения составил около 180 градусов. В момент столкновения оба транспортных средства двигались с частичным выездом на полосу, предназначенную для встречного движения. Перемещение автомобилей от места столкновения происходило в направлении движения автомобиля «<данные изъяты>» с последующим разворотом автомобиля «<данные изъяты>» против часовой стрелки и остановкой транспортных средств в местах, зафиксированных на схеме к протоколу осмотра места происшествия.

Допрошенный в судебном заседании эксперт М. показал, что установить точное место столкновения автомобилей Беляева и С., а также траекторию их движения перед этим не представляется возможным в связи с недостаточностью исходных сведений для этого. После столкновения автомобили могли незначительно продвинуться и там образоваться осыпь осколков. Также он пояснил, что по положению рулевого колеса судить о направлении движения автомобилей нельзя, так как оно может измениться в результате столкновения.

В рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водители автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» должны были руководствоваться требованиями пунктов 1.3, 1.4, и 9.1 Правил дорожного движения РФ. В данной дорожно-транспортной ситуации в действиях водителей этих автомобилей, с технической точки зрения, усматривается несоответствие требований пунктов 1.3, 1.4 И 9.1 Правил дорожного движения РФ.

По заключению экспертов В. и Г., производивших повторную автотехническую судебную экспертизу с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>, автомобили «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» двигались во встречных направлениях.

При сближении, непосредственно перед столкновением, автомобиль «<данные изъяты>» некоторое время двигался по встречной полосе с последующем резким смещением направо на полосу своего движения. Автомобиль «<данные изъяты>», первоначально двигаясь по своей полосе движения, возможно в какой-то момент стал совершать маневр отворота влево (от своего первоначального направления движения) в сторону полосы встречного для него движения, в результате траектории движения транспортных средств пересекаются и происходит их контактное взаимодействие.

К моменту сближения автомобили «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» оказались в районе середины проезжей части (при этом автомобиль «<данные изъяты>» располагался частично своим правым переднем колесом на своей полосе, а остальными колесами на встречной), а автомобиль «<данные изъяты>» практически располагался на своей полосе, при этом левые колеса располагались ближе к осевой.

В момент первичного контакта автомобили располагались в районе середины проезжей части частично на стороне встречного движения, частично на стороне своего движения (каждый из автомобилей соответственно). В этот момент угол между продольными осями автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» составил 160 градусов +- 5 градусов.

Место столкновения автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» находится в месте максимальной осыпи осколков и разлива жидкости, несколько левее (по ходу движения автомобиля «<данные изъяты>») относительно линии горизонтальной дорожной разметки, то есть место столкновения автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» находится в районе середины проезжей части с большей своей частью около ? на полосе движения автомобиля «<данные изъяты>» и ? частью на встречной полосе, для каждого из вышеуказанных автомобилей соответственно.

При столкновении автомобиль «<данные изъяты>» своей передней левой и передней средней частями контактировал с передней правой и средней частями автомобиля «<данные изъяты>» (о чем свидетельствуют повреждения транспортных средств). Более подробно определить место столкновения автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» (их координаты в продольном направлении и по ширине дороги) не представляется возможным.

В результате столкновения произошел разворот автомобиля «<данные изъяты>» против хода часовой стрелки. В процессе такого разворота автомобиль «<данные изъяты>» сместился вправо (считая по направлению его движения) относительно места столкновения.

Если водитель автомобиля «<данные изъяты>» был пристегнут ремнем безопасности ненадлежащим способом, то его действия не соответствовали техническому регламенту «О безопасности колесных транспортных средств» и требованиями, указанным в Руководстве по эксплуатации данного автомобиля и ему следовало пристегнуть ремень безопасности согласно этим требованиям.

Расхождение выводов данного заключения экспертов с выводами заключения эксперта М. от <Дата обезличена> по вопросу определения механизма дорожно-транспортного происшествия связано с различной оценкой определения угла столкновения между продольными осями автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>».

Фактические действия водителя автомобиля «<данные изъяты>» не соответствовали требованиям п. п. 1.4, 9.1, 9.10 и 10.1 ч. 1 Правил дорожного движения РФ, поскольку при надлежащем их выполнении, столкновение транспортных средств исключалось.

Допрошенные в судебном заседании по отдельности эксперты В. и Г. показали, что вывод о направлениях движения автомобилей «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» непосредственно перед их лобовым столкновением ими был сделан исходя из места расположения транспортных средств на проезжей части, зафиксированного при осмотре места дорожно-транспортного происшествия. Характер расположения автомобилей, наличие осыпи стекол и разлива жидкости по их мнению, дают достаточные основания полагать, что местом столкновения автомобилей является место, где они находились при осмотре места происшествия.

Указание в заключении экспертизы о наличии отображения следов «юза» шин на полосе движения автомобиля «<данные изъяты>» было сделано ошибочно, однако на правильность сделанных в ходе экспертизы выводов оно не влияет.

Допрошенный в качестве К. пояснил в суде, что поскольку избранная Беляевым скорость движения не обеспечивала возможности постоянного контроля за движением транспортного средства, он нарушил п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Также допрошенный в качестве специалиста М. пояснил, что с методической и технической точки зрения обоснованным является механизм столкновения транспортных средств, изложенный в заключении эксперта М. от <Дата обезличена>, а вывод экспертов, выполнивших заключение автотехнической экспертизы от <Дата обезличена> о том, что водитель автомобиля «<данные изъяты>» не располагал технической возможностью предотвратить дорожно-транспортное происшествие является необоснованным, поскольку, в соответствии с требованиями п. 10.1 Правил дорожного движения РФ в сложившейся дорожно-транспортной ситуации она должна была принять меры к снижению скорости вплоть до полной остановки, не меняя полосы движения своего автомобиля.

По заключению экспертов, проводивших комиссионную судебно-медицинскую экспертизу в отношении трупа С. <Дата обезличена>, ее смерть наступила в результате травматического шока, развившегося в результате закрытой сочетанной тупой травмы головы, груди, живота и конечностей, сопровождавшейся разрывами сердца и сердечной сорочки, разрывами ткани легких, множественными разрывами печени и селезенки, переломами костей скелета, сопровождавшиеся массивной кровопотерей. Указанные телесные повреждения являются опасными для жизни, причинившими тяжкий вред ее здоровью. Они носят прижизненный характер и состоят в прямой причинной связи с наступлением ее смерти.

Согласно заключения судебно-медицинского эксперта от <Дата обезличена>, <Дата обезличена> в результате дорожно-транспортного происшествия Беляев получил закрытую сочетанную травму головы, шеи, груди, живота, головного мозга с множественными ушибами и разрывами различных тканей, повлекшую причинение тяжкого вреда его здоровью.

Кроме того, по положению рулевого колеса нельзя судить о траектории движения транспортного средства перед ДТП, поскольку любое физическое воздействие при столкновении транспортных средств будет отражаться на положении рулевого колеса. С учетом этого углы поворота рулевого колеса в обоих автомобилях могли изменится. В момент столкновения транспортных средств на положение рулевого колеса может воздействовать сила инерции тела водителя, угол столкновения транспортных средств и сила столкновения.

Также М. пояснил, что по осыпи осколков стекол и разливу жидкости нельзя установить место столкновения транспортных средств, поскольку данные признаки являются не категоричными, а вторичными. Категоричным признаком может являться осыпь грязи с нижних частей транспортного средства.

Далее он пояснил, что расположение транспортных средств по ширине проезжей части устанавливается по следам их колес на проезжей части, которых в данном случае не было.

Оценивая вышеуказанные заключения экспертов в совокупности с исследованными в судебном заседании документами, суд находит сделанные ими выводы о том, что Беляев в нарушении Правил дорожного движения выехал на встречную полосу движения, где совершил лобовое столкновение с управляемым С. автомобилем, повлекшим ее смерть, достаточно аргументированными, научно-обоснованными и не вызывающих сомнения в своей достоверности, а Беляева виновным в нарушении вышеуказанных Правил дорожного движения, повлекших дорожно-транспортное преступление и гибель по неосторожности С.

Позиция подсудимого и его защитника о том, что Беляев Правил дорожного движения не нарушал, не выезжал на встречную полосу движения, управлял автомобилем со скоростью, обеспечивающую безопасность движения, а также специалиста М. о том, что определить место столкновения транспортных средств не предоставляется возможным, по мнению суда опровергается совокупностью имеющихся в уголовном деле доказательств в виде протокола осмотра места происшествия, осмотра транспортных средств, приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств, заключений вышеуказанных автотехнических экспертиз и судебно-медицинских экспертиз, которые полностью сочетаются с показаниями свидетелей К., З., Б., М., С. и также специалиста К. и экспертов М., Г. и В., которые в основном сочетаются между собой и другими доказательствами по делу, имеющиеся же между ними отдельные несоответствия не столь значительны, чтобы влиять на вывод о виновности Беляева в совершении данного преступления.

Проверив и оценив вышеуказанные доказательства, суд признает их относимыми, допустимыми, достоверными и в своей совокупности достаточными для разрешения данного уголовного дела, в связи с чем кладет в основу приговора. К позиции же подсудимого Беляева суд относится критически, считает ее способом его защиты и поэтому отвергает.

Тем самым действия Беляева, который <Дата обезличена> примерно в 19 часов 30 минут при управлении автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен>, на территории <Адрес обезличен> нарушил требования п. п. 1.4, 9.1, 9.10 и 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, что повлекло по неосторожности наступление смерти человека – С., суд расценивает как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека м квалифицирует по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

При назначении наказания Беляеву суд учитывает, <данные изъяты>

Обстоятельством, смягчающим наказание Б. в соответствии с п. «г» ч.1 ст. 61 УК РФ суд также признает наличие на его иждивении двоих малолетних детей.

Обстоятельств, отягчающих его наказание, судом не установлено.

Назначая подсудимому Беляеву наказание, суд в соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ учитывает характер совершенного им преступления, степень его общественной опасности, наличие смягчающих обстоятельств и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, личность виновного и влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

С учетом фактических обстоятельств дела и степени общественной опасности совершенного преступления, суд не усматривает оснований, предусмотренных ч. 6 ст. 15 УК РФ для изменения категории преступления, совершенного Беляевым на менее тяжкую.

Избирая вид наказания, судом учитывается что в соответствии с ч. 7 ст. 53.1 УК РФ к Беляеву, поскольку он является военнослужащим, не может применяться наказание в виде принудительных работ.

С учетом конкретных обстоятельств дела, положительных данных о личности Беляева, наличия смягчающих обстоятельств и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, поскольку в результате совершения преступления, Беляев сам получил телесные повреждения, повлекшие причинение тяжкого вреда его здоровью, принимал меры к принесению извинений и частичному возмещению нанесенного ущерба, а также согласен в дальнейшем материально заглаживать вред, суд полагает возможным исправление Беляева без реального отбывания наказания в виде лишения свободы, в связи с чем считает необходимым применить ст. 73 УК РФ, с возложением на него обязанностей, предусмотренных ч. 5 ст. 73 УК РФ в условиях осуществления за ним контроля со стороны специализированного государственного органа, а также суд считает необходимым назначить ему наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанную с управлением транспортными средствами.

До вступления приговора в законную силу, оставить меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке.

В связи с совершенным преступлением к Беляеву потерпевшими заявлены гражданские иски о компенсации морального вреда в связи с гибелью С. – ее матерью И. в размере 6000000 рублей, ее отцом И. на сумму 1000000 рублей, сестрою Г. в размере 1000000 рублей и бывшим супругом С. также на сумму 1000000 рублей.

В судебном заседании указанные гражданские истцы поддержали заявленные требования, пояснив, что в связи с гибелью С. они испытывают сильные нравственные страдания поскольку были с нею близки и у нее осталась малолетняя дочь. На этой почве у них ухудшилось состояние здоровья из-за сильных переживаний.

Представитель потерпевших С. и государственный обвинитель Молдаванов данные иски также поддержали и попросили их удовлетворить.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ гражданский иск о компенсации морального вреда (физических или нравственных страданий) может быть предъявлен по уголовному делу, когда такой вред причинен потерпевшему преступными действиями, нарушающими его личные неимущественные права.

Заслушав мнения сторон и оценив изложенные выше доказательства, суд считает доказанной виновность Беляева в причинении потерпевшим И., И. и Г. нравственных страданий в связи с совершением Беляевым преступления, повлекшего гибель по неосторожности С. – морального вреда, который в соответствии со статьями 151, 1099 и 1100 ГК РФ подлежит возмещению.

Поскольку у С. брак с погибшей С. расторгнут, он не состоит с нею в родственных связях, оснований для компенсации его личных нравственных страданий не усматривается, в то же время он в судебном заседании пояснил, что у него с С. имеется совместная малолетняя дочь, интересы которой он представляет и которая очень переживает гибель матери. Так как для установления характера причиненных той нравственных страданий, ее душевного состояния необходимы дополнительные материалы, на основании которых можно произвести расчеты по гражданскому иску, что требует отложения судебного разбирательства, суд полагает необходимым в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК РФ признать за гражданским истцом С. право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере его возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда осуществляется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещением вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред и индивидуальных особенностей потерпевших.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд также учитывает характер причиненных потерпевшим нравственных страданий с учетом фактических обстоятельств, при которых им был причинен моральный вред, индивидуальный особенностей потерпевших, степени вины причинителя вреда и его материальное положение, принимает во внимание требования разумности и справедливости, а также общепринятый размер компенсации вреда в связи с причинением смерти по неосторожности по данному региону.

Суд учитывает, что гражданские иски потерпевших в части взыскания денежной компенсации за причиненный моральный вред подлежит частичному удовлетворению и полагает необходимым, с учетом характера и степени нравственных страданий, взыскать с Беляева в пользу И. 700000 рублей, в пользу И. и Г. по 350000 рублей каждому. В остальной части гражданские иски потерпевших подлежат оставлению без удовлетворения. За С. следует признать право на удовлетворении гражданского иска, передав вопрос о размере его возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст. 81 УПК РФ, по вступлении приговора в законную силу, вещественное доказательство – «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен> находящийся на ответственном хранении у ИП «П.» передать владельцу И., либо ее представителю.

Также по вступлении приговора в законную силу, арест на имущество Беляева – автомобиль «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен>, который также является вещественным доказательством по делу, находящийся на ответственном хранении у ИП «П.» оставить без изменения до исполнения приговора в части гражданских исков.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 302-304, 307-309 УПК РФ, военный суд

приговорил:

Беляев И.Р. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, на основании которой назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 3 (три) года с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 (два) года.

В соответствии со ст. 73 УК РФ указанное наказание в виде лишения свободы считать условным, с испытательным сроком 2 (два) года.

Согласно с ч. 5 ст. 73 УК РФ возложить на условно осужденного Беляева обязанности: в течении испытательного срока не менять места постоянного жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.

Меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке, оставить до вступления приговора в законную силу.

Гражданские иски потерпевших И., И., и Г. удовлетворить частично. Взыскать с Беляева в качестве компенсации причиненного морального вреда: в пользу И. 700000 рублей, в пользу И. и Г. по 350000 рублей каждому. В остальной части гражданские иски потерпевших И., И. и Г. оставить без удовлетворения. В соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК РФ признать за гражданским истцом С. право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере его возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

По вступлении приговора в законную силу вещественное доказательство автомобиль – «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен> находящийся на ответственном хранении у ИП «П.» передать владельцу либо его представителю.

Арест на имущество, являющееся также вещественным доказательством по делу – автомобиль «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак <Номер обезличен> подлежит оставлению без изменения до исполнения приговора суда в части гражданских исков.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Центральный окружной военный суд через Казанский гарнизонный военный суд в течение 15 суток со дня его постановления.

В случае направления уголовного дела в Центральный окружной военный суд для рассмотрения в апелляционном порядке осуждённый вправе ходатайствовать о своем участии в заседании суда апелляционной инстанции, поручить осуществление своей защиты избранному им защитнику, отказаться от защитника либо ходатайствовать перед судом апелляционной инстанции о назначении защитника.

Судья                                                                   Э.Е. Сафонов