Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 10-4/2022 от 18.10.2022

22MS0082-01-2019-000396-54 № 10-4/2022

АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Рубцовск                                                                            10 ноября 2022 года

Рубцовский районный суд Алтайского края в составе:

председательствующего - судьи Сорокиной Е.Г.

при секретаре Кусаиновой А.И.

с участием государственного обвинителя Тюрина П.А.,

осужденного Пономарева М.А.,

защитника - адвоката Чумакова В.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов Чумакова В.В., Аллерборна Р.А. на приговор мирового судьи судебного участка Рубцовского района Алтайского края от 27 мая 2021 года, которым

ПОНОМАРЕВ МАКСИМ АЛЕКСАНДРОВИЧ, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, <данные изъяты>, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, <данные изъяты>,

- осужден по п. «а» ч.1 ст.258 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.12.2011 №420-ФЗ) к штрафу в размере 100 000 рублей в доход государства и в соответствии с п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ освобожден от отбытия наказания в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности за совершение преступления небольшой тяжести.

Гражданский иск прокурора Михайловского района в интересах Министерства природных ресурсов и экологии Алтайского края удовлетворен полностью, с Пономарева М.А. в пользу указанного министерства взыскано 200000 рублей.

Арест, наложенный на имущество Пономарева М.А., отменен, обращено взыскание на принадлежащие осужденному автомобили марки ГАЗ 3322132, государственный номер №; КАМАЗ 355101, государственный номер №; ЗИЛ ММ34505, государственный номер № в счёт возмещения материального ущерба, причиненного Министерству природных ресурсов и экологии Алтайского края.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Залог в сумме 300000 рублей возвращен залогодателю.

Изложив содержание приговора, существо апелляционных жалоб защитников, выслушав мнение участников процесса, суд апелляционной инстанции                                              

УСТАНОВИЛ:

Приговором мирового судьи судебного участка Рубцовского района Алтайского края от 27 мая 2021 года Пономарев М.А. признан виновным в том, что осуществил незаконную охоту с причинением крупного ущерба, при следующих обстоятельствах.

06.10.2017 в период времени с 11 часов 30 минут до 18 часов, находясь в квартале №235 выделе №38 Бор-Форпостовского участкового лесничества, Степно-Михайловского лесничества, более точные время и дата следствием не установлены, у Пономарева М.А., не имеющего разрешения на отстрел лосей, возник преступный умысел, направленный на осуществление незаконной охоты на лося.

Согласно Федерального закона РФ № 209-ФЗ от 24.07.2009 «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» право на добычу охотничьих ресурсов возникает с момента выдачи в установленном порядке разрешения на их добычу, которое при осуществлении охоты охотник обязан иметь при себе. В соответствии с приказом Министерства природных ресурсов и экологии России № 138 от 30.04.2010 «Об утверждении нормативов допустимого изъятия охотничьих ресурсов и нормативов численности охотничьих ресурсов в охотничьих угодьях», лось отнесен к охотничьим ресурсам, в отношении которых утвержден лимит добычи.

Реализуя свой преступный умысел, направленный на незаконную охоту, осознавая общественно опасный и противоправный характер своих преступных действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде причинения крупного материального ущерба Государственному охотничьему фонду в лице Министерства природных ресурсов и экологии Алтайского края, и желая их наступления, в нарушение ст. 42 Конституции Российской Федерации, которой гарантировано право каждого на благоприятную окружающую среду, ст. 4 Федерального закона РФ № 7-ФЗ от 10.01.2002 «Об охране окружающей среды», а также ст. 40 Федерального закона РФ № 52-ФЗ от 24.04.1995 «О животном мире», в которых закреплены положения об обязанностях граждан сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природе и природным богатствам, и в нарушение положений ч.3 ст.8, ч.4 ст. 14, ч.1 ст.20, ст.29 Федерального закона РФ №209-ФЗ от 24.07.2009 «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», п.3.2. Правил охоты, утвержденных приказом Министерства природных ресурсов и экологии РФ № 512 от 16.11.2010, согласно которым право на добычу охотничьих ресурсов возникает у физического лица являющегося охотником при наличии разрешения на добычу охотничьих ресурсов выданного охотнику, сведения о которых содержатся в государственном охотхозяйственном реестре, умышленно без надлежащего на то разрешения, осознавая, что осуществляет незаконную охоту, Пономарев 06.10.2017 в период времени с 11 часов 30 минут до 18 часов, более точные время и дата следствием не установлены, имея при себе охотничье нарезное оружие марки «Benelli ARGO - Е, калибр 308 win №BB131606L15/CB131606L15», а также не менее 5 патронов к данному оружию, прибыл на автомобиле марки «Опель Монтера», государственный регистрационный знак А 872 АН 154 регион, в Бор-Форпостовское участковое лесничество, Степно-Михайловского лесничества, где выследил одну особь лося (самку), с целью добычи. Продолжая реализовывать свой преступленный умысел, направленный на незаконную добычу лося, находясь в квартале № 235 выделе №38 Бор-Форпостовского участкового лесничества, Степно-Михайловского лесничества, 06.10.2017 в период времени с 11 часов 30 минут до 18 часов, более точные время и дата следствием не установлены, произвел не менее 2-х прицельных выстрелов из карабина марки «Benelli ARGO - Е, калибр 308 win» по самке лося, возрастом около 3-х лет, принадлежащей Государственному охотничьему фонду в лице Министерства природных ресурсов и экологии Алтайского края, застрелив ее, тем самым уничтожил объект животного мира путем изъятия его из естественной природной среды. После произведенных выстрелов в лося, Пономарев М.А., довел свой преступный умысел до конца, убедившись, что животное мертво. Неустановленным лицом была произведена разделка туши убитого животного. После того, как на место произведенных выстрелов прибыли должностные лица в области охраны окружающей среды, скрылся с места преступления.

Своими умышленными действиями Государственному охотничьему фонду в лице Министерства природных ресурсов и экологии Алтайского края, Пономарев М.А. причинил ущерб в размере 200 000 рублей, из расчета таксы, установленной для исчисления размера вреда причиненного охотничьим ресурсам, которая установлена приказом Минприроды России     № 948 от 08.12.2011 «Об утверждении Методики исчисления размера вреда, причиненного охотничьим ресурсам», который является крупным.

В судебном заседании Пономарев М.А. вину в совершении преступления не признал в полном объеме и относительно обвинения показал, что до 2006 года проживал в г. Рубцовске, в городской местности. Ни один из его родственников охотниками никогда не были, а он сам до сих пор даже с навигатором в лесу с трудом ориентируется. Выезжал он на охоту исключительно ради приятного времяпровождения, в компании друзей. Никогда не охотился ради добычи. Оружие - карабин марки «Benelli ARGO - Е, калибр 308 win приобрел только потому, что оно являлось принципиально новым на рынке. Приобретая оружие, он сразу же приобрел две пачки штатных патронов немецкой марки «Geco» со стандартной полуоболочной пулей. Карабин он зарегистрировал 18.09.2017 года, незадолго до выезда на охоту. 06.10.2017 он совместно с Гороховым и Осадчим в роли туриста, на принадлежащем ему автомобиле марки «Опель Монтера» выехали в лес, имея при себе законно приобретенную лицензию на отстрел косули. Колеса данного автомобиля имеют размер 245 на 75, т.е. они значительно шире, чем на автомобилях марки «УАЗ» или «Нива», а потому их принципиально всегда отличить можно. Ночью выпал первый снег, сам он сидел впереди и видел на дороге следы иных автомобилей, по которым они ехали или которые пересекали. Оружие находилось у него в чехле, он и не расчехлял. С собой как и всегда ранее он имел прибор глобального позиционирования (GPS) марки «Garmin» модели «GPSmap 62», с тем, чтобы потом, в случае необходимости можно было выехать из леса по зафиксированному при бором треку. Прибор имеет небольшие размеры и все время во включенном состоянии находился у него в кармане куртки. В начале, как только въехали в лес, Горохов выходил из автомобиля выслеживая косулю и даже стрелял в нее, но не попал. Более они никаких следов животных не видели. Погода была мокрой и все вскоре устали и подъехали к месту известному Горохову, где охотники обычно устраивают привал. Там имеется сколоченный из дерева столик, где можно было поесть и употребить спиртное.

На этом месте они достали из чехлов свое оружие и стали упражняться стрельбой по дереву и имевшемуся там предмету похожему на ведро. Сам он, попутно пристреливая оружие, стрелял вышеописанными патронами с полуоболочной пулей марки «Geco».

После чего, из любопытства произвел несколько выстрелов патронами производства Барнаульского патронного завода с пулей "HORNADY", которые были в наличии у Горохова. Стрелял он в то же самое дерево, находившееся в отдалении от места расположения столика, на котором они принимали пищу. Патроны Барнаульского патронного завода с пулей американского производства марки "HORNADY" имели яркую отличительную особенность в виде кольцевой канавки по окружности пули, внутри которой имелись продольные насечки, что отличает эти пули от иных и создает для нее определенную баллистику и звук при полете пули.

Гильзы производства «Geco» были латунными и яркими, а гильзы БПЗ были стальными серого незаметного на грунте цвета. В процессе стрельбы гильзы они не подбирали, оставив их лежать тут же.

Окончив стрельбу, они зачехлили оружие и положив его в машину продолжили отдых, употребляя спиртное, так как охота уже была фактически окончена и наличие зверя не предвиделось. Они слышали отдалённые и сравнительно близкие выстрелы и до этого и во время стоянки, но поскольку был сезон охоты, то особого внимания на них не заостряли.

Потом на автомобиле марки «УАЗ» к ним подъехали двое мужчин - один по фамилии Котлов, а второй назвался Гончаровым. Поскольку мужчины имели право на проверку оружия и документов, они были им представлены. Никаких претензий по этому поводу не возникло.

Потом эти мужчины отъехали на некоторое расстояние и Горохов пошел с ними разговаривать. О чем они говорили, он не слышал. Потом Горохов вернулся и по мере наступления темноты, они поехали домой, использовав трек навигатора, как и предполагалось изначально. Он вынул навигатор из кармана и повесил его перед лицом водителя.

С собой у них не имелось ни топора, ни пилы или каких-либо иных предметов с помощью которых возможно было бы разделать такое большое животное как лось. Этих предметов не брали с собой, так как охота предполагалась на косулю, которую все охотники виду ее небольших размеров забирают целиком и разделывают уже дома.

Домой он прибыл без каких-либо происшествий. 08.10.2017 к нему прибыли сотрудники полиции и попросили передать им оружие, одежду и обувь в которой он был 06.10.2017, объяснив, что проверяют всех на причастность к гибели лося, мясо которого было обнаружено неподалеку от места их стоянки в лесу.

Не чувствуя за собой какой-либо вины, зная лично сотрудников полиции, не считая себя причастным к незаконной охоте, он, без каких-либо сомнений и предубеждений передал сотрудникам полиции свою одежду и оружие по их просьбе. При этом, никаких процессуальных документов сотрудниками полиции не составлялось и ничто из переданного не упаковывалось и не опечатывалось. Оружие находилось в штатном чехле, который был необходим при его перевозке, но чехол также не опечатывался. В обмен на переданное имущество он получил от сотрудников полиции обычную расписку. Никакого официального документа по этому поводу в виде протокола не составлялось и им не подписывалось.

Обувь передать он не смог, так как она осталась на базе отдыха, в Егорьевском районе, которая принадлежит его семье. Поэтому он попросил водителя Чаплыгина съездить на базу, забрать обувь 46-47 размера и передать ее сотрудникам полиции, что тот и сделан на следующий день, т.е. 09.10.2017, получив соответствующую расписку. Сам он пр этом не присутствовал и отделение полиции вообще не посещал, так как отсутствовал в селе.

Выражая свое отношение к предъявленному обвинению, Пономарев М.А. показал, что найденные на месте происшествия гильзы и пуля ни при каких условиях не могли ранее представлять единый унитарный патрон, так как ему точно известно, что немецкая компания «Geco» в принципе не производит оболочных пули такого калибра для снаряжения охотничьих патронов. Сам он никогда не занимался тем, что переоснащал кустарным способом патроны «Geco» не штатными пулями «HORNADY» от патронов производства БПЗ, поскольку это грозит неприятностями вплоть до разрыва оружия с причинение увечий или даже смерти стрелку, уже не говоря о иной порче дорогостоящего оружия. Это указывает на то, что и гильзы и пуля были подброшены на место происшествия в разрозненном порядке.

Пономарев М.А. обратил внимание на тот факт, что передавая оружие сотрудниками полиции, он как предписано правилами, проверял наличие патрона в патроннике передергивая затвор, а поэтому на гладком оружии непременно остались бы отпечатки пальцев его рук, но таковых при производстве экспертизы не обнаружено, что указывает на то, что оружие находилось до экспертов в чужих руках в неупакованном виде и после этого орудие было протерто перед помещением в упаковку. Это как раз и указывает на фальсификацию доказательств по делу в виде протокола выемки и протокола осмотра вещественных доказательств. К тому же и обувь переданная сотрудниками полиции 09.10.2017 не могла сама упаковаться и снабдить себя биркой от 08.10.2017. Подписи на бирках он как принадлежащие ему не опознал, о чем ранее уже заявлял неоднократно. К тому же следов его размера (46-47) на месте происшествия не обнаружено, а вся его одежда оказалась чистой, что вообще не представляется возможным при разделке такого крупного животного как лось.

Он считает неправдоподобной версию следствия о том, чтобы пуля, попав в такое животное как лось, пробило его насквозь, а после этого пробила еще и дерево, после чего просто легла на лесную подстилку, да еще и сохранив на себе следы крови вместо смолы от сосны. Это также свидетельствует о фальсификации доказательств, т.е. о том, что пуля была просто подброшена на место происшествия.

Также Пономарев М.А. отметил, что с самого первого дня заявлял о своей непричастности к гибели животного, указывая на то, что имел при себе прибор объективного контроля в виде GPS-навигатора марки «Garmin» модели «GPSmap 62» и просил изъять его с целью назначении и производства соответствующих экспертных исследований, в чем ему было отказано. Тогда он сам с помощью специалиста снял всю информацию с прибора и заставил следователя приобщить ее к материалам дела, написав соответствующую жалобу прокурору. Он уверен, что все доказательств в отношении него собраны с нарушение закона, являются фальсифицированными.

Обосновывая виновность Пономарева М.А. в совершении незаконной охоты, суд первой инстанции в приговоре от 27.05.2021 сослался на показания представителя потерпевшего Барковского А.П., свидетелей ФИО13, ФИО18, данные ими в судебном заседании, приведя их содержание, а также на оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ показания свидетелей ФИО19 (т.2 л.д.62), ФИО8 (т.2 л.д. 68), ФИО5 (т.2 л.д. 64), ФИО6 (т.2 л.д. 112), ФИО17 (т.2 л.д. 86), ФИО21 (т.2 л.д. 77), ФИО26 (т.2 л.д. 97), ФИО9 (т.2 л.д. 226-229), приведя их содержание.

Также суд сослался в своем приговоре от 27.05.2021 на протоколы проверки показаний на месте свидетелей ФИО13 (т.3 л.д.131-138, т.3 л.д. 187-197), ФИО19 (т.3 л.д. 139-141, т. 3 л.д. 163-170), ФИО8 (т.3 л.д. 171-178), ФИО18 (т.3 л.д. 179-186), ФИО17 (т.3 л.д. 198-208), ФИО5 (т.3 л.д.209-216), ФИО21 (т.3 л.д. 217-221) содержание которых в приговоре не приведено.

Как на доказательство вины Пономарева М.А. в приговоре суда первой инстанции содержится ссылка на протокол осмотра места происшествия от 07.10.2017, проведенного в темное время суток с 00 часов 10 минут до 03 часов 40 минут (т.1 л.д. 64-77), а также на протокол осмотра места происшествия 07.10.2017, проведенного в светлое время суток с 07 часов 30 минут до 11 часов 30 минут (т.1 л.д. 80-85), на протокол осмотра предметов от 07.10.2017 (том № 1 л.д.86-101), на протокол обыска в ООО «Алтайская марка» (т.5 л.д. 187-194, 195-196, 197).

Также суд сослался на заключения эксперта: № 12953, 12960 от 24.10.2017 (т.4 л.д. 15-17), № 12893 от 23.10.2017 (т. 4 л.д.1-5), № 12895, 12896 от 30.10.2017 (т. 4 л.д. 34-41).

Кроме того, судом приведены доказательства стороны защиты в виде показаний свидетеля ФИО14, ФИО30 допрошенных в судебном заседании, показаний свидетеля ФИО16, оглашенных в порядке                ст. 281 УПК РФ (т.9 л.д.153), специалиста ФИО24 (т.3 л.д. 75-78), специалиста ФИО25 (т. 3 л.д. 68-71), которые мировым судьей не были приняты.

Сторона защиты не согласилась с приговором суда первой инстанции и принесла на него апелляционные жалобы.

В апелляционной жалобе адвокат Аллерборн Р.А. просит приговор мирового судьи отменить, постановить оправдательный приговор ввиду отсутствия в действиях Пономарева М.А. состава преступления, предусмотренного п. «а» ч.1 ст.258 УК РФ. Полагает, что вина осужденного не нашла своего подтверждения в судебном заседании, собранные по делу доказательства неверно оценены судом; выводы суда первой инстанции, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Защитник адвокат Чумаков В.В. в апелляционной и дополнительной апелляционной жалобе также выразил свое несогласие с приговором мирового судьи, считая его незаконным, необоснованным, указал, что приговор мирового судьи противоречит основополагающему принципу уголовного судопроизводства - равенству и состязательности сторон, не является самостоятельным судебным актом, а представляет собой механическую копию обвинительного заключения, судебное следствие начато с разрешения ходатайств сторон, а не с изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения.

Адвокат указывает на то, что приговор основан на неразрешимых и неразрешенных сомнениях, которые суд обязан был истолковать только в пользу подсудимого, но не сделал этого, не дал оценки всем исследованным в судебном заседании доказательствам, а именно, последовательным показаниям Пономарева М.А.; исследованному в судебном заседании маршруту движения Пономарева М.А. на местности за 06.10.2017, зафиксированному прибором глобального позиционирования на местности «GPS», согласно которому Пономарев М.А. не приближался к месту гибели лося ближе 240 метров, а также ряду иных доказательств представленным как стороной защиты, так и стороной обвинения.

Также защитник указал на то, что мировой судья при разрешении гражданского иска не учел, что представитель потерпевшего Барковский А.П. в конце судебного следствия не поддержал обвинение в отношении Пономарева М.А., просил взыскать причиненный ущерб с лица, признавшегося в незаконной охоте, т.е. с ФИО30 (т.12 л.д. 42), что по мнению защитника что делает необоснованным взыскание с Пономарева М.А. материального ущерба и осуждение лица не причастного к причинению этого ущерба, но судом в приговоре эму оценка не дана, что повлияло на итоговое решение по делу.

Адвокат Чумаков В.В. указывает на то, что суд сослался на показания представителя потерпевшего Барковского А.П., который участником или очевидцем событий не был, на показания свидетеля ФИО13, которые не противоречат позиции осужденного; на оглашенные показания свидетеля ФИО18, не раскрыв их сути и содержания, на оглашенные показания свидетелей ФИО19, ФИО8, ФИО17, ФИО21, ФИО26 и протоколы их проверки показаний на месте, показания свидетеля ФИО9, не содержащие в себе никаких сведений, уличающих Пономарева. в совершении инкриминируемого ему деяния. Они свидетельствуют только о факте обнаружения останков животного, что сторонами не оспаривалось.

Защита указала в жалобе на тот факт, что в судебном заседании были оглашены только показания свидетелей ФИО19 (т.9 л.д.121), ФИО8 (т.9 л.д. 130) и ФИО7 (т.9 л.д. 159), которые они давали ране в судебном заседании при первичном рассмотрении дела.

Обращает внимание на тот факт, что из оглашенных с согласия сторон показаний свидетеля ФИО19 следует, что на месте осмотра места происшествия только фотографировали, но никакого документа (протокола) не составляли. Протокол писали только на следующий день в селе. При первом осмотре места происшествия покинул его в первом часу ночи. На следующее утро за ним заехали и они вновь проследовали на место происшествия. О наличии измерительных приборов и приспособлений ничего пояснить не смог. Как и во что упаковывались обнаруженные предметы свидетель пояснить не смог. Относительно найденной пули он показал, что она была не сильно деформированной, желтого цвета, но как и во что она была упакована он не видел, так как за этим не наблюдал. После оглашения его иных показаний и проверки показаний на месте, свидетель не смог пояснить значения отраженных в протоколах следственных действий аббревиатуру и иные данные, показав, что протоколы на месте не составлялись, а он ставил свои подписи в них позже на готовых документах (т.9 л.д.121, т.12 л.д. 40), отмечая, что мировой судья в обжалуемом приговоре не объяснил существенных для дела разногласий в оглашенных протоколах, что привело к неверному итоговому решению по делу.

Адвокат в своей жалобе указал на то, что допрошенный по делу в судебном заседании (при первом рассмотрении дела) в качестве свидетеля участник осмотров ФИО8 показал, что обнаруженная пуля была оболочечная с небольшой деформацией. О примененных на месте происшествия каких-либо измерительных приборах он ничего не показал, как не показал о наличии в протоколах ошибок, которые бы потом исправлялись. Относительно способов упаковки изъятых с места происшествия предметов, а именно двух гильз и пули, свидетель не менее трех раз, с уверенностью, отвечая на вопросы двух адвокатов показал, что гильзы и пуля упаковывались в прозрачные полиэтиленовые пакетики снабженные «рельсовой» застежкой (т. 9 л.д. 130, т.12 Л.Д. 40). При этом, мировым судом не разрешено и это существенного разногласие в оглашенных протоколах, что привело к неверному итоговому решению по делу.

Защита оспаривает правомерность ссылки в приговоре суда первой инстанции на показания свидетеля ФИО9, поскольку протокол допроса такого свидетеля в материалах дела отсутствует, следовательно права и обязанности свидетеля ему не разъяснялись. ФИО9 обозначен в материалах дела как специалист, однако никаких документов о наличии специальных познаний в какой либо области науки или техники в материалах дела нет (т.2 л.д.226). Таким образом, ФИО9 не является в юридическим смысле ни свидетелем, ни специалистом по делу.

Адвокат указывает на то, что в протоколах осмотра места происшествия от 07.10.2017, на которые сослался суд как на доказательства вины Пономарева М.А., не определен статус участвовавших в следственном действии лиц, не оговорены явные исправления, протоколы содержат дописки, подчистки, следы обуви и транспортного средства, обнаруженные при осмотре, не описаны, не указаны, какие измерительные приборы применялись во время осмотра, при осмотре места происшествия нарушены правила фотосъемки, невозможно установить относятся ли фотографии к конкретному протоколу; в судебном заседании было установлено, что в фототаблицу к протоколу осмотра места происшествия помещен скриншот видеофайла из видеозаписи, произведенной через несколько часов после окончания осмотра; упоминание о видеосъемке в протоколе осмотра места происшествия отсутствует; повреждения на сосне не измерялись, не были описаны и не были изъяты; схемы к протоколам составлены ненадлежащим лицом, не указаны даты их составления (т. 1 л.д. 64-79, 80-85).

В жалобе обращено внимание на то, что в заключении баллистической экспертизы описание пули и ее упаковки не соответствует её описанию и описанию упаковки в протоколе осмотра места происшествия. В частности указано на то, что как и не отражено наличие упаковки в виде марли, в связи с чем высказывается сомнение, исследовалась ли экспертами именно та пуля, которая была изъята на месте преступления.

Адвокат отмечает тот факт, что мировой судья, признав наличие фактов исправлений, дописок и иных нарушений в протоколах осмотра места происшествия, но опровергая доводы защиты о недопустимости данных доказательств, сослался на оглашенные показания Чупикова., Сорокотяги, Котлова, Гончарова, Бажина, Калабина, Алалыкина, Фуранина, однако показания указанных лиц сведений об исправлениях, дописках и об их исправлениях в протоколах не содержится. Кроме того, свои выводы по ряду обстоятельств, связанных с составлением протоколов осмотра места происшествия, суд обосновал показаниями свидетелей, которые в судебном заседании вообще не допрашивались, а в оглашенных показаниях свидетелей данных по исследуемым вопросам не содержится.

На период ознакомлении обвиняемого и защитника с материалами дела 02.11.2018 исправления, дописки в протоколах осмотра места происшествия от 07.10.2017 не были удостоверены надписями «исп.верить» и заверены печатью, эти действия были произведены позже, что подтверждается заключением специалиста, необоснованно отвергнутого судом. Кроме того, судом вообще не предпринято мер к тому, чтобы установить авторство надписями «исп.верить», так как это вопрос входе судебного заседания вообще не выяснялся, никто по этому поводу не допрашивался.

В жалобе указано, что не соответствует действительности ссылка суда первой инстанции на обстоятельства и результаты допросов в судебном заседании свидетелей ФИО19, ФИО8 и ФИО6, поскольку они в судебном заседании вообще не допрашивались, а следовательно не могли дать и не давали пояснений относительно фальсификации протоколов осмотра места происшествия (первичного и дополнительного), не могли пояснять и не поясняли причин разногласий и несоответствий в них, а также причин исправлений и подчисток.

Выводы суда, опровергающие позицию защиты относительно недопустимости в качестве доказательства протокола выемки от 08.10.2017, не основаны на материалах дела, так как указанная в протоколе выемки пара обуви (ботинки), якобы выданная Пономаревым 08.10.2017 начальнику группы дознания Алейникову И.А., была физически получена последним только 09.10.2017, что следует из его же расписки. Адвокат полагает, что постановления о назначении по делу трассологических и биологической экспертиз от 08.10.2017 сфальсифицированы, так как в них уже была указана обувь Пономарева М.А., которая оказалась в распоряжении дознавателя 09.10.2017 и на момент 08.10.2017 физически отсутствовала в распоряжении дознания, а Пономарев М.А. отрицает авторство своей подписи в протоколе выемки, указывая на то, что она выполнена неустановленным лицом с подражанием его подписи.

Из протокола осмотра предметов (документов) от 30.10.2017 следует, что указанные в протоколе предметы не распаковывались и не осматривались, однако, осмотренные пакеты были пронумерованы, тогда как в протоколе выемки от 08.10.2017 ни один из пакетов нумерации не имел.

По мнению автора апелляционной жалобы, сославшись как на доказательство виновности Пономарева М.А. на заключение экспертов, согласно которому пуля и гильза, представленные на экспертизу, были выпущены из карабина, принадлежащего подсудимому, суд оставил без должного внимания показания специалиста ФИО24 и её письменное заключение о том, что указанные в экспертизе пуля и гильза не могли ранее составлять унитарный спортивно-охотничий патрон в условиях массового промышленного производства. Кроме того, допустимость проведенных по делу судебно-баллистической и судебно-биологической экспертиз вызывает сомнения, так как производство баллистической экспертизы начато до окончания биологической экспертизы в отношении одного и того же объекта исследования. При этом, ссылка мирового судьи на показания эксперта ФИО11 по этому вопросу, является несостоятельной, поскольку указанный эксперт в судебном заседании допрошен не был.

Адвокат обращает внимание на тот факт, что в судебном заседании не опровергнуты показания свидетеля ФИО30 о непричастности к данному преступлению Пономарева М.А., поскольку оно совершено им (ФИО30), о чем он дал подробные показания в судебном заседании. Давая оценку показаниям ФИО30, мировой суд подверг их сомнению только на том основании, что последний ранее являлся подчиненным Пономарева М.А. и желал помочь ему избежать уголовной ответственности. Однако адвокат отмечает, что таковых сведений в деле нет и источник их появления в приговоре судом не указан.

Также адвокат указывает на тот факт, что суд, выполнив требования                        ст. ст. 270, ч.4 ст. 271 УПК РФ, регулирующими порядок привлечения специалиста к судебному следствию, допустил до участия в деле в качестве специалиста ФИО25     (т. 4 л.д. 185, 186-191, т.9 л.д.162, т.12 л.д. 32) в соответствии с положениями ч. 4 ст. 80 УПК РФ и п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года       № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», а также требования п. п. 16 и 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2017 N 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции».

Однако, судом не принято во внимание письменное заключение специалиста и его показания в судебном заседании относительно времени и места копирования материалов уголовного дела, а также письменное заключение и показания специалиста по поводу применения и результатов исследования в отношении треков навигатора марки «Garmin» модели «GPSmap 62» движения Пономарева М.А. 06.10.2017. (т.4 л.д. 186-191,              т.8 л.д. 166-200). Эти доказательства, оправдывающие Пономарева М.А. судом первой инстанции судом вообще при вынесении приговора не описаны и в приговоре не упомянуты.

Адвокат отмечает, что иные доказательства, включая протокол обыска, при котором был обнаружен вышеупомянутый автомобиль «Опель Монтера», заключения дактилоскопических экспертиз, а также показания лиц о правилах охоты, постановления о приобщении к делу предметов никакого доказательственного значения по делу не имеют, однако указаны судом в приговоре в обоснование виновности Пономарева М.А.

В возражениях на апелляционные жалобы адвокатов заместитель прокурора Рубцовского района Алтайского края Тюрин П.А. просит их оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб адвокатов и возражений на них, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таким признается приговор, который постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального кодекса РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ч.4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В силу положений ст. ст. 87, 88, ч. 2 ст. 17 УПК РФ проверка доказательств, производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, собранные доказательства оцениваются в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

В соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что указанные требования закона судом первой инстанции не выполнены, в связи с чем отменяет постановленный в отношении Пономарева М.А. обвинительный приговор по следующим основаниям.

Как выше указано, признавая виновным Пономарева М.А. в совершении незаконной охоты с причинением крупного ущерба, мировой судья сослался на следующие доказательства:

-показания свидетеля ФИО13 в судебном заседании и показания свидетеля ФИО17 в ходе следствия, протоколы проверки их показаний на месте, согласно которым они встретили Пономарева М.А., имеющего карабин, в лесу неподалеку от места забоя лося, чуть позже обнаружили останки животного, латунную гильзу, а впоследствии участвовали в осмотрах данного места происшествия;

-показания свидетеля ФИО19 в ходе следствия (при проверке показаний на месте), которому ФИО13 показал место забоя лося, где, осматривая местность, он обнаружил гильзу, а затем с сотрудниками полиции участвовал в осмотрах места происшествия, во время чего были обнаружены: ещё одна гильза, осколок кости животного, в дереве отверстие от пули, пулю со следами деформации и следами вещества бурого цвета; он также участвовал в осмотре шкуры и туши животного;

- оглашенные в судебном заседании показания свидетелей ФИО18, ФИО8, являвшимися участниками осмотров места происшествия, протоколы проверки их показаний на месте;

- оглашенные показания свидетелей ФИО5, ФИО6, ФИО21 - сотрудников полиции, производивших осмотры места происшествия либо участвовавших в них; протоколы проверки показаний на месте ФИО5, ФИО21;

-показания свидетеля ФИО26 в ходе следствия, осмотревшего останки лося, изъявшего образцы волос и срезы с 9 фрагментов туши животного;

-оглашенные показания свидетеля ФИО9, пояснившего о возможности ружья конструкции Фролова;

-показания представителя потерпевшего Барковского А.П. о сумме ущерба и соответствующий письменный расчет;

-протокол осмотра места происшествия от 07.10.2017 и дополнительный протокол осмотра места происшествия от 07.10.2017, которыми зафиксировано место забоя самки лося, изъяты останки животного, один след транспортного средства, два следа обуви, две гильзы, ветки со следами вещества бурого цвета, деформированная пуля;

- протокол осмотра предметов, изъятых на месте происшествия;

-протокол обыска, в ходе которого изъят автомобиль марки «Опель Монтера», на котором передвигался Пономарев М.А. в день охоты;

-заключение эксперта, установившего, что на фрагментах шкур имеются сквозные повреждения, которые могли образоваться в результате выстрелов из огнестрельного оружия снарядами, содержащими в своем составе свинец в следовых количествах;

-заключение эксперта, согласно которому пуля, изъятая в ходе осмотра места происшествия, изготовлена из мягкого металла серого цвета (таковым является свинец), покрытого оболочкой из металла красно-коричневого цвета (таковым является медь); две гильзы и пуля, изъятая при осмотре места происшествия, стреляны из карабина, изъятом у Пономарева М.А;

- заключение эксперта, обнаружившего на обуви, фрагментах веток, пуле, фрагментах мышечной ткани кровь животного, относящегося к отряду Парнокопытные, семейства Олени (лось, настоящий олень (марал), косуля, к этому же семейству относятся объекты, похожие на волосы, изъятые с камуфлированных брюк, представленных на экспертизу;

-документами, свидетельствующими о том, что разрешения на добычу лосей Пономареву М.А. не выдавались.

Доказательства стороны защиты мировым судьей при вынесении приговора не приняты во внимание, что соответствует доводам апелляционных жалоб адвокатов.

Между тем, перечисленные в приговоре доказательства с достоверностью не подтверждают вывод суда о виновности осужденного Пономарева М.А. в совершении вменённого ему преступления.

Действительно, из анализа показания свидетелей ФИО13 и ФИО17 в ходе следствия и в судебном заседании усматривается, что они нив коей мере не противоречат показаниям Пономарева М.А., из которых следует, что они, услышав выстрелы в лесном массиве, не более чем через час подъехали к месту расположения Пономарева М.А., ФИО14 и ФИО15, которые обедали возле столика. На их одежде следов крови не было, оружие (карабины) находилось в стоявшей рядом машине. Причем у Пономарева М.А. карабин был в зачехленном виде и не заряженный. Ножа, топора либо иных предметов, которые необходимы для разделки такого крупного животного как лось, ни рядом, ни в автомашине не было, тогда как к машине они подходили и осматривали ее изнутри при досмотре оружия (т.12 л.д. 2- 24, т.2 л.д. 86-89).

Кроме того, эти обстоятельства подтверждены объективными доказательствами в виде видеозаписи регистратора, находившегося у ФИО13 и фиксирующего все, что видел его обладатель. Диск с записью изъят протоколом выемки (т.5 л.д. 15-17), осмотрен (т.5 л.д. 18-22) и изучен в судебном заседании (т.12 л.д.40).

СвидетельФИО14 в судебном заседании подтвердил показания Пономарева М.А. о невиновности последнего. При этом, из его показаний следует, что в октябре 2017 г. он вместе с Пономаревым М.А. и ФИО15 поехал на охоту имея при себе карабин марки «Вепрь 308» и разрешение на право охоты на кабана и косулю. В лесу он три раза выстрелил в косулю, но не попал, остановились возле столика на обед, больше никуда не ездили. Двигаясь по лесу, никого не встречали, только видели следы а/м «Нива» и «УАЗ», слышали выстрелы. У Пономарева М.А. имелся при себе карабин марки «Benelli», который тот пристреливал, производя выстрелы по банкам, деревьям. К ним действительно ФИО13 с напарником, которые проверили документы, оружие, после чего уехали. На лося они не охотились, тушу лося не разделывали, топоров, ножей или иных предметов подходящих для разделывания туши лося не имели (т.12, л.д.27-29).

Свидетель ФИО15 в ходе следствия дал пояснения аналогичные пояснениям вышеназванных лиц (т.3 л.д.17-30).

Противоречий между показаниями ФИО14 и Пономарева М.А. в ходе очной ставки не установлено. ФИО14 согласился с пояснениями Пономарева М.А, о том, что тот стрелял из своего карабина, как своими патронами импортного производства, так и патронами к его оружию отечественного производства (БПЗ) (т.3 л.д. 11-115).

В материалах дела представлены разрешение ФИО14 на добычу косули в составе группы охотников и соответствующая путевка на период с 01.10.2017 по 01.12.2017, что делает законным его с Пономаревым М.А. нахождение с оружием в охотничьих угодьях 06.10.2017 и обусловило отсутствие к ним претензий со стороны ФИО13 и ФИО17, которые проверяли их оружие и наличие путевки с разрешением (т.2 л.д.46-48).

Анализируя показания свидетелей ФИО13, ФИО18, данные ими в судебном заседании, а также на оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ показания свидетелей ФИО19 (т.2 л.д. 62), ФИО8 (т.2 л.д. 68), ФИО5 (т.2 л.д. 64), ФИО6 (т.2 л.д. 112), ФИО17 (т.2 л.д. 86), ФИО21 (т.2 л.д. 77), ФИО26 (т.2 л.д. 97), ФИО9 (т.2 л.д. 226-229), протоколы проверок показаний на месте свидетелей ФИО13 (т.3 л.д. 131-138, т.3 л.д. 187-197), ФИО19 (т.3 л.д. 139-141, т.3 л.д. 163-170), ФИО8 (т.3 л.д. 171-178), ФИО18 (т.3 л.д. 179-186), ФИО17 (т.3 л.д. 198-208), ФИО5 (т.3 л.д.209-216), ФИО21 (т.3 л.д..217-221), которые фактически являются копиями друг друга, суд апелляционной инстанции соглашается с доводами стороны защиты о том, что они не входят по своим фактическим обстоятельствам в противоречие с позицией Пономарева М.А. и не опровергают ее.

Сам факт обнаружения места забоя лося ни в период следствия, ни позднее сторонами сомнению не подвергался. Никто из вышеназванных лиц, за исключением ФИО13 и ФИО17 с ФИО14, Пономаревым М.А. и ФИО15 06.10.2017 не встречался, а потому их показания не могут опровергать позицию Пономарева М.А. по делу.

Одновременно с этим, суд апелляционной инстанции согласен с доводами стороны защиты о том, что мировой судья не дал в своем приговоре оценки показаниям свидетелей ФИО14 и ФИО15, как по отдельности, так и во взаимосвязи с друг другом, а также с показаниями ФИО13 и ФИО17. В действительности их показания последовательны, не противоречат друг другу, а также другим изученным в судебном заседании доказательствам.

Так, обнаруженныевпоследствии в ходе осмотра места происшествия следы обуви, которые вели в направлении места забоя от лесной дороги, ни Пономареву М.А. ни ФИО14 не принадлежат, что следует из заключения судебно-трассологической экспертизы и не было учтено судом первой инстанции при вынесении приговора по делу (т.4 л.д. 22-24).

Согласно заключению судебно-биологической экспертизы на обуви (чунях) обнаружена кровь животного, происхождение которой от лося не исключается (т.4 л.д. 34-41). Однако данная обувь изъята у ФИО14 (т.5 л.д. 2-6), а не у Пономарева М.А.. К тому же свидетель объяснил в судебном заседании, откуда на ней оказалась кровь лося (т.12 л.д. 28). Согласно пояснений ФИО14, он был в этой обуви, когда обнаружил следы забоя иного лося, о чем сообщил в правоохранительные органы и эти его показания были проверены в ходе следствия. Они опровергнуты не были, найдя свое подтверждение, в связи с чем, выводы мирового судьи об обнаружении следов крови животного на обуви Пономарева М.А. не основаны на материалах дела.

Кроме того, при выемке ботинок, одежды, оружия у Пономарева М.А., которая согласно протоколу состоялась 08.10.2017 (т.5 л.д. 9-12) были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства.

Суд апелляционной инстанции полагает необходимым согласиться с доводами стороны защиты о том, что день составления протокола выемки не соответствует фактическому времени изъятия обуви, которая была включена в этот протокол, а подписи Пономарева М.А. в протоколе выполнены не им, а иным лицом, о чем он неоднократно делал заявления.

Довод стороны обвинения о том, что по делу не назначалась и не проводилась почерковедческая экспертиза не может быть принят судом, так как сторона обвинения в суде первой инстанции не была лишена права предъявить суду доказательства опровергающие позицию Пономарева М.А., либо ходатайствовать о назначении по делу экспертных исследований, но своими процессуальными правами и полномочиями не воспользовалась. Каких-либо доводов объясняющих невозможность реализации своих прав в условиях равноправия и состязательности сторон, стороной обвинения суду апелляционной инстанции не представлено.

Апелляционная инстанция отмечает, что в судебном заседании была оглашена и изучена сторонами и судом копия расписки от 09.10.2017, о передаче обуви начальнику группы дознания (т.3 л.д.92). При этом, суд отдельно отмечает, что вышеупомянутая расписка от 09.10.2017 была приобщена к материалам дела именно стороной обвинения в лице начальника службы дознания.

Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетеля ФИО16 (т.9 л.д. 153) следует, что именно 09.10.2017 он по просьбе Пономарева М.А. привез пакет с обувью, принадлежащей последнему в полицию, где под расписку передал начальнику группы дознания. Подлинник ФИО16 расписки передал собственнику обуви, а копия осталась у начальника группы дознания. Из оглашенного протокола судебного заседания (при первоначальном рассмотрении дела) следует, что обозрев расписку, свидетель ФИО16 указал, что это именно та самая расписка.

Подлинность расписки, время и место её составления у суда не вызывают сомнений, а сторона обвинения даже не пыталась ее оспорить.      Отсутствие оригинала документа, вопреки выводам мирового судьи, препятствием этому не является. Утверждение о поддельности подписи Пономарева М.А. в протоколе выемки от 08.10.2017 не опровергнуто, тогда как доказательства отсутствия 08.10.2017 в распоряжении дознавателя обуви Пономарева М.А. были представлены в материалах дела самой стороной обвинения в лице следствия, которое формировало материалы дела по своему усмотрению в соответствии с определенными законом полномочиями. Из этого следует, что ни у следователя в период формирования материалов, ни у прокурора изучавшим дело при утверждении обвинительного заключения, ни у суда первой инстанции или у государственного обвинителя при рассмотрении дела мировым судьей, никаких сомнений во времени и обстоятельствах появления обуви в распоряжении дознания не возникало. Каких либо данных о том, что начальник службы дознания, приобщая к материалам дела расписку от 09.10.2017 противоречащую протоколу выемки датированному 08.10.2017 был заинтересован в исходе дела в пользу Пономарева М.А. в материалах дела нет. Он вообще по этому поводу ни в период предварительного расследования, ни в суде не допрашивался.

Помимо этого, суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что данное следственное действие (выемка от 08.10.2017) было произведено на основании ч.1.1 ст.170 УПК РФ без участия понятых. Однако в этом случае применение технических средств фиксации хода и результатов следственного действия является обязательным. При этом, стороны уголовного судопроизводства должны иметь реальную возможность с помощью результатов фотосъемки убедиться в ходе и результатах следственного действия, а также в том, что были изъяты именно те предметы и документы, которые отражены в протоколе следственного действия с их общими и индивидуальными признаками. На фотоснимках должны быть отражены упаковка, способ упаковки, а также пояснительные надписи на бирках, для того, чтобы стороны уголовного судопроизводства и суд имели реальную возможность высказываться о неизменности упаковки в ходе производства следственных или экспертных действий по делу. Фотосъемка выемки действительно производилась, но фотографии изъятых предметов отсутствуют как таковые. В фототаблице к протоколу выемки представлены лишь снимки т5емных не прозрачных пакетов и чехла, содержимое которых не просматривается ни в какой части, что не позволяет убедиться в изъятии 08.10.2017 у Пономарева М.А. указанных в протоколе выемки предметов. Читаемые фотоснимки бирок также не представлены.

В связи с этим, суд читает, что протокол выемки не отвечает требованиям ч.2 ст. 183, ч.10, ст. 182, 166 УПК РФ. Каких-либо иных доказательств, устраняющих вышеприведённые сомнения, стороной обвинения суду не представлено. Поэтому, руководствуясь ч. 2-4 ст. 14 УПК РФ, ст. 49 Конституции РФ, согласно которым все сомнения должны быть истолкованы в пользу подсудимого, а также п.3 ч.2 ст. 75 УПК РФ, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о недопустимости протокола выемки от 08.10.2017.

Нашел свое подтверждение и довод стороны защиты о том, что мировой суд сослался и на протокол осмотра предметов, датированный 30.10.2017 и составленный без участия понятых с применением фотосъемки, как на доказательство виновности Пономарева М.А. В протоколе осмотра имеется указание на то, что среди прочего осмотрены: пакет № 3 и 4 с гильзами, изъятыми при ОМП от 07.10.2017, пакет № 6-пуля с признаками деформации с веществом бурого цвета, чехол № 11 с карабином «BenelliArgo-E», пакет № 13 с курткой изъятой в ходе выемки у Пономарева М.А., пакет № 14 с обувью изъятой в ходе выемки у Пономарева М.А. и так далее по порядку до пакета с № 33 (т. 5 л.д. 24-42)

Однако, согласно протокола выемки оружия, одежды и обуви, датированного 08.10.2017, ни один из пакетов не нумеровался                                           (т.5 л.д. 8-12). Эти противоречия в ходе судебного заседания разрешены не были и не истолкованы в пользу Пономарева М.А., как того требует ч.3 ст. 14 УПК РФ.

Таким же образом же образом, т.е. без описания индивидуальных признаков предметов, без участия понятых, без фиксации хода и результатов следственного действия техническими средствами, произведен осмотр вещественных доказательств. Следователь ограничился только их перечислением и фотографированием не прозрачных пакетов с неизвестным содержимым. То есть осмотром не установлено, сохранили ли осматриваемые предметы на себе следы преступления, являются ли они орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления и вообще, являются ли они предметами ранее изъятыми по делу, либо отношения к делу не имеющими, что обязывает суд по тем же основаниям истолковать сомнения в пользу Пономарева М.А. и исключить протокол следственного действия из числа доказательств по делу (т.5 л.д. 24-42).

Протоколы осмотра места происшествия от 07.10.2017 (первоначального и дополнительного), в ходе которых были установлены обстоятельства незаконной охоты, и производные от него исследования по изъятым предметам и следам могли бы являться одними из основных доказательств виновности Пономарева М.А.

Из текста протоколов следует, что при производстве осмотров места происшествия понятые также не участвовали, производилась техническая фиксация хода следственных действий, как указано, использовались цифровой фотоаппарат, навигатор (при первичном осмотре) и цифровой фотоаппарат и металлоискатель (при дополнительном осмотре) (т.1, л.д.64-79, 80-85).

Из протоколов следственных действий усматривается, что в ходе их производства, помимо прочего, были изъяты две гильзы и деформированная пуля. Мировой судья посчитал опиской указанные в первоначальном протоколе осмотра места происшествия размеры гильз «51 м на 39м», однако в названном протоколе размеры гильз указаны в миллиметрах (длина 51 мм, диаметр 39 мм), а размеры пули в протоколе осмотра места происшествия не были указаны совсем. При этом, мировой судья, в нарушении требований ч.3 ст. 240 УПК РФ, не указал в своем приговоре об источнике информации о наличии описки. В судебном заседании по этому поводу никто не допрашивался, нет таких сведений и в оглашенных в порядке ст. 281 УПК РФ протоколах показаний свидетелей. Таким образом, указанное в приговоре суждение является домыслом и предположением самого суда первой инстанции, которые не могли быть положены в основу обвинительного приговора в соответствии с требованиями ч.4 ст. 14 УПК РФ.

Суд отмечает то обстоятельство, что изображения в фототаблице не дают возможности определить размеры обнаруженных предметов, а в распоряжение эксперта поступили гильзы длиной 51 мм, с диаметром донной части 12 мм (наибольший), в связи с чем необходимо убедиться в том, что на экспертизу поступили именно они. Однако в судебном заседании было установлено, что в протоколы вносились исправления, дописки, в основном, касающиеся нумерации пакетов с изъятыми вещественными доказательствами, что явно прослеживается по тексту документов. О путанице с пакетами в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ пояснил свидетель ФИО13, но он не смог сказать, какие конкретно исправления в протоколе были сделаны. При проверках показаний на месте ФИО13, ФИО17, а ФИО18 при допросе, пояснили, что изъятые в ходе осмотра места происшествия предметы были «упакованы так, чтобы исключить утрату следов и исключить непосредственный доступ к ним посторонних лиц», то есть без указания конкретной упаковки и её нумерации, показали, что был составлен протокол осмотра места происшествия, замечаний и дополнений к нему не поступило (т.3 л.д. 187-191, 198-208, т.2 л.д. 187-192), по внесенным исправлениям данные свидетели ничего не говорили, как и при производстве иных следственных действий с их участием (т.2 л.д. 86-89, т.3 л.д. 131-138, 179-183).

Свидетель ФИО8 в ходе следствия по вопросам связанным с упаковкой обнаруженных следов и предметов, по исправлениям и допискам в протоколах осмотров места происшествия допрошен не был (т.2 л.д. 68-73), как и свидетель ФИО19 (т.2 л.д. 62-67).

Следует согласиться с позицией стороны защиты о том, что в оглашенных показаниях свидетелей ФИО5, ФИО21, ФИО6 также нет никаких сведений о произведенных в протоколах осмотра места происшествия исправлениях и дописках (т.2, л.д., 74-76, 77-79, 112-113). В связи с этими обстоятельствами, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что выводы мирового судьи о внесении исправлений в протоколы осмотров места происшествия в ходе указанных действий, в присутствии участвующих лиц, удостоверивших внесенные исправления, обоснованные показаниями ФИО5, ФИО6, ФИО13, ФИО17, ФИО18, ФИО20, не соответствуют исследованным в судебном заседании доказательствам.

Кроме того, мировой судья в основу приговора положил показания участника осмотров места происшествия - свидетеля ФИО19, данные им в ходе следствия и оглашенные в судебном заседании (т.2 л.д. 62-67), а также неисследованные в судебном заседании дополнительные его показания (т.2 л.д. 209-214). Однако, при этом судья оставил без внимания то обстоятельство, что данный свидетель при его первоначальном допросе, а также при проверке показаний на месте (т.3 л.д. 139-141) последовательно указывал, что в ходе осмотра места происшествия был обнаружен осколок кости животного, что в протоколах следственных действий и фотографиях к нему не зафиксировано.

Также, судьей не дана оценка показаниям свидетеля ФИО19 в судебном заседании 22.04.2019, где он показал, что при производстве первого осмотра места происшествия никто из его участников ничего не писал, никто ничего не упаковывал, он нигде не расписывался, а документ составляли только во второй день. Он не видел того, чтобы кто-либо измерял гильзы и пулю. ФИО19, подтвердив достоверность протокола его допроса, указал, что при нём протокол допроса не печатался следователь не печатал, а документ был готовый, количество фрагментов туши лося он не считал, расстояние не мерил, шкуру не осматривал, пробоины не видел и ничего этого следователю не говорил (т.9 л.д. 121-129).

Таким образом, показания свидетеля ФИО19 являются противоречивыми, противоречия в ходе судебного заседания суда первой инстанции не устранены, а потому, исходя из требований ч. 3 ст. 14 УПК РФ, не могут быть положены в основу обвинительного приговора в подтверждение достоверности протоколов осмотра места происшествия от 07.10.2017.

Кроме того, свидетель ФИО8, допрошенный в судебном заседании 22.04.2019 показал, что в ходе осмотров места происшествия измерения проводились, протоколы составлялись своевременно, однако, показал, что чем измеряли гильзу он не знает. Видел ее только визуально. Изъятые на месте происшествия мясо, шкуры были упакованы в черные полиэтиленовые пакеты, а гильзы и пуля упаковывались в полиэтиленовые мешочки с рельсовой застежкой. Во второй день осмотра женщины в составе следственно-оперативной группы не было. Исправления в протоколы осмотра места происшествия не вносились ни в дни их составления, ни позже (т.9 л.д. 130-132).

Таким образом, свидетель ФИО8 не подтвердил данные протоколов осмотра места происшествия относительно упаковки вещественных доказательств, согласно которым шкура, ноги и голова животного были помещены в картонную коробку, 12 фрагментов туши - завернуты в ткань, а гильзы и пуля - в бумажные конверты коричневого цвета. Он также не подтвердил участие эксперта ФИО6 при дополнительном осмотре места происшествия 07.10.2017, не подтвердил внесение исправлений в протоколы в дни их составления. Данных, свидетельствующих о заинтересованности свидетелей ФИО19 и ФИО8 в исходе дела в пользу Пономарева М.А., материалы дела не содержат, а напротив, установлено, что все без исключения участники осмотров места происшествия являлись либо сотрудники полиции, либо охотоведами, егерями, либо инспекторами отдела организации охотничьего хозяйства, в чьи обязанности входит охрана охотничьих угодий от производства незаконной охоты. При этом, ФИО13 даже представлял интересы потерпевшего в судебном заседании, в связи с чем судить о их заинтересованности в исходе дела в пользу Пономарева М.А. нет никаких оснований.

Кроме того, у эксперта ФИО6 в ходе следствия был изъят лазерный диск с фото и видеофиксацией осмотра места происшествия ДД.ММ.ГГГГ (т.5 л.д. 48-49). Из протокола судебного заседания усматривается, что при рассмотрении дела мировым судьей, содержание этого диска было изучено. В судебном заседании установлено, что на нём размещен файл с видеозаписью (два карда), записанной ДД.ММ.ГГГГ, то есть на следующий день после самого осмотра имеется изображение пули. Т.е. утверждение стороны защиты о том, что фотография пули в фототаблице к протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ представляет собой не фотографию выполненную непосредственно на месте происшествия, а скриншот с указанной видеозаписи выполненной ДД.ММ.ГГГГ в неустановленном месте (т.12 л.д. 40).

Суд апелляционной инстанции отмечает, что не смотря на свой явный характер, ни в судебном заседании, ни в ходе следствия данное противоречие, касающееся времени производства осмотра места происшествия и времени производства видеозаписи, разрешены не были, в то время, как согласно требований закона, техническая фиксация должна объективно отражать ход и результаты следственного действия.

Помимо этого, в дополнительном протоколе осмотра места происшествия при изъятии пули указано, что она перед помещением в бумажный конверт была обернута в марлю. Однако, допрошенная в ходе следствия эксперт ФИО6, поясняя об изъятых предметах, достаточно подробно описала обстоятельства изъятия и упаковки пули, уделив этому особое внимание, не останавливаясь на упаковке других изъятых предметов, при этом об использовании каких-либо дополнительных упаковочных материалов в виде марли не показала (т.2, л.д.112-113). Нет указания о наличии марли в конверте с вещественным доказательством (пулей) и в заключениях экспертов (т.4 л.д. 1, 37).

Кроме того, иные участники осмотра места происшествия в своих показаниях, данных в ходе следствия: ФИО8 (т.2 л.д. 68), ФИО17 (т.2 л.д. 86), ФИО21 (т.2 л.д. 77), ФИО22 (т.2 л.д. 64), в том числе при проверке показаний на месте ФИО19 (т.3 л.д. 139-141, 163-170), ФИО13 (т.3 л.д. 131-138, 187-197) в целом свидетельствовали о том, что, обнаружив следы, две гильзы, место забоя лося, найдя осколок кости животного, они визуально установили коридор в лесном массиве, по которому могла пролететь пуля в сторону животного, прошли по прямой линии, в дереве увидели повреждение в виде канала от пули, а за ним в 7-и метрах на грунте обнаружили пулю. Аналогичные показания дал свидетель ФИО18 и эксперт ФИО6 (т.2 л.д. 112), за исключением факта обнаружения осколка кости.

Изучив их показания, сопоставив с иными представленным доказательствами, суд апелляционной инстанции полагает, что к этим показаниям, как свидетельствующим о факте гибели животного от выстрела (выстрелов) из оружия, из которого стреляны найденные гильзы и пуля, следует отнестись критически по следующим причинам:

Во-первых, осколок кости животного, как указано выше, в протоколах осмотра места происшествия вообще не зафиксирован, причем при проверках показаний на месте ФИО8, ФИО17, ФИО22, ФИО21, при дополнительной проверке - ФИО19, уже об осколке кости не поясняли;

Во-вторых, какие-либо исследования по повреждениям в дереве не проводились, следы изъяты только путем фотографирования с явным нарушением правил масштабной съемки (масштабная линейка вынесена ближе к объективу снимающего устройства, а не находится непосредственно на объекте фотосъемки), что не позволяет по фотографиям определить размеры повреждения дерева;

В-третьих, участники осмотров не являются специалистами в области баллистики, трасологии или биологии, что не позволяет судить о предмете оставившем повреждение, определить его механизм и давность. Участок повреждённого дерева с места не изымался и никаким экспертным исследованиям не подвергался. Из этого следует, что показания вышеуказанных лиц по этому поводу являются только предположениями и домыслами, которые не могул быть положены в основу обвинительного приговора;

В-четвертых, допрошенный в судебном заседании ФИО13 допустил возможность, что обнаруженная пуля только коснулась животного, а затем попала в дерево, выразил сомнение в том, что пуля после выстрела могла остаться сверху на грунте;

В-пятых, согласно заключению специалиста ФИО24 (руководителя экспертного подразделения Алтайской Торгово Промышленной Палаты) и её показаниям в судебном заседании (т.3 л.д. 75-77, т.4 л.д. 233-238) поступившие для производства судебной баллистической экспертизы с места происшествия гильзы производства иностранной компании «Geco» и оболочечная пуля ранее не могли составлять унитарный спортивный охотничий патрон, изготовленный промышленным способом.

Мировой судья не принял во внимание данное заключение специалиста и ее показания, сославшись только на доказанность вины Пономарева М.А. заключениями судебных экспертиз в частности заключением судебно-баллистической экспертизы, согласно которого, две гильзы и пуля, изъятые при осмотрах места происшествия, стреляны из карабина, изъятого у Пономарева М.А. (т.4 л.д. 1-5).

Между тем, в судебном заседании судом первой инстанции установлено, что согласно исследований, произведенных специалистами единственной уполномоченной организации в области промышленного производства организации - Торгово Промышленной палаты, компания Geco (Stefan Rumpler, Customer Service) не производит FMJ (оболочечные пули) калибра 308 Win (7.62x51). В этой категории (FMJ) предложены пули иного калибра, а именно 308 Win (7.62x39). Однако, пуля GECO 7,62X39 Target FMJ 124 Г не имеет ярко выраженной кольцевой канавкой с насечками внутри канавки с одновременным заужением донца пули. Кроме того, она длиннее пули представленной на исследование и имеет иную форму по отношению к пуле, изображенной на фотографии, выполненной при производстве экспертных исследований № 12893 от 23.10.2017.

По данным официального представителя АО «БПЗ», пуля с ярко выраженной кольцевой канавкой, с насечками внутри канавки, с одновременным заужением донца производства фирмы «HORNADY» приобреталась АО «БПЗ» для производства патронов 308 Win в период 2012-2015 годы. В это время АО «БПЗ» изготавливал патроны с данной пулей с использованием только стальной гильзы собственного производства с полимерным покрытием, клеймом «БПЗ» серии «Кентавр». Латунные гильзы с клеймом «Geco» или пули производства «Geco» в производстве патронов АО «БПЗ» не использовало ранее и не использует в настоящее время. По представленным внешним характеристикам пуля с ярко выраженной кольцевой канавкой, с насечками внутри канавки, с одновременным заужением донца производства фирмы «HORNADY» соответствует пуле изображенной на фотографии, выполненной при производстве экспертизы № 12893 от 23.10.2017.

С конструкторской точки зрения, использование латунной гильзы с клеймом «Geco» и пули «HORNADY» в составе унитарного спортивно-охотничьего патрона технически возможно, но не в условиях массового промышленного производства, т.е. при условии кустарного изготовления унитарного патрона из различных составляющих, так как компания «Geco» производит оболочечные пули, но с иными характеристиками, иного калибра и без кольцевой канавки с насечками внутри канавки с зауженным донцем. Согласно предоставленных производителем данных, унитарный патрон с использованием латунной гильзы «Geco» и оболочечной пули с ярко выраженной кольцевой канавкой с насечками внутри канавки с одновременным заужением донца пули, описанной в экспертном заключении, не производились ни компанией «Geco», ни АО «БПЗ», ни каким либо иным заводом. Следовательно, описанные в экспертном заключении оболочечная пуля с ярко выраженной кольцевой канавкой с насечками внутри канавки с одновременным заужением донца пуля и гильза «Geco» не могли ранее составлять унитарный спортивно-охотничий патрон в условиях массового промышленного производства.

Вопреки позиции мирового судьи, апелляционная инстанция отмечает, что вышеупомянутые выводы исследований специалиста и экспертов никак не противоречат друг другу, поскольку эксперт-баллист по вопросу унитарности патронов вообще не высказывался и такого вопроса на его разрешение не ставилось.

Не противоречат указанные выводы специалиста и показаниям Пономарева М.А., пояснившего, что на месте стоянки он стрелял как из своего карабина по деревьям и банкам штатными патронами компании «Geco» с полуоболочечными пулями, так и патронами Горохова - производства Барнаульского патронного завода (БПЗ), изготовленными с применением пуль американского производства фирмы «HORNADY» с оболочечными пулями, которая имеет яркие отличительные особенности, которые описанные в заключениях специалиста и эксперта-баллиста и фигурирует в материалах дела.

Кроме того, защитником было представлено в суд заключение специалиста ФИО25, согласно которому заверительные надписи «испр.верить» в местах исправлений в протоколы осмотра места происшествия внесены намного позже, чем составлены сами протоколы с приведением точных научных данных в пользу этого.

Исходя из материалов дела, в судебном заседании было установлено, что 02.11.2018 около 15 часов Пономарев М.А. вместе с защитником адвокатом Чумаковым В.В. прибыл к следователю ФИО23 по адресу: <адрес>, для того, чтобы последний объявил об окончании предварительного расследования с возможностью начать ознакомление стороны защиты с материалами дела (т.7 Л.Д. 49).

Как следует из пояснений Пономарева М.А., 02.11.2018 в указанном месте и в указанное время, следователь выдал материалы уголовного дела для их копирования методом фотографирования имевшимся у защитника цифровым фотоаппаратом марки «PanasonicDMC-TZ10» со встроенным блоком системы глобального позиционирования (GPS). Однако, из-за дефицита времени и истощением батареи питания фотоаппарата, отснять все представленные материалы дела не представилось возможным. Но среди отснятого 02.11.2018 материала оказались оба протокола осмотра места происшествия от 07.10.2017. Дальнейшее копирование материалов дела производилось адвокатом Аллерборн и Пономаревым М.А. в <адрес>. Позже, после получения фотокопий всех материалов дела, а также непосредственных материалов, было замечено, что по сравнению со снимками выполненными 02.11.2018 протоколы осмотров места происшествия от 07.10.2017 изменили свое местоположение в деле (изменились номера их листов), а кроме того, исправления и дописки получили завершительную надпись «испр. верить» заверенную гербовой печатью отдела полиции в с. Волчиха.

Из показаний специалиста ФИО25 следует, что цифровые снимки, предоставленные стороной защиты получены ДД.ММ.ГГГГ с помощью цифрового фотоаппарата марки «PanasonicDMC-TZ10», оснащенным встроенным GPS-приемником, данные с которого фиксируются в exif-файле создаваемых изображений вне зависимости от настроек пользователя. Эти данные включают в себя информацию о местоположении и времени снимка, получаемую от GPS-спутников. Изменение времени на устройстве не влияет на значение даты и времени создания снимка, получаемого в соответствии с данными приемника GPS. Координаты зафиксированные GPS приемником фотоаппарата и внесенные в данные фотоснимков обозначены как: <данные изъяты>, что соответствует положению здания, расположенного по адресу: <адрес>. Исследованием данных относительно протокола осмотра места происшествия от 07.10.2017 (начат в 07 часов 30 минут) установлено, что на фотографиях полученных 02.11.2017 с помощью фотоаппарата марки «PanasonicDMC-TZ10» по вышеуказанному адресу в <адрес> и на фотографиях полученных в <адрес> с помощью камеры «EML-L29 Huawei» установленной смартфоне марки HuaweiP20, отображены одни и те же объекты. Однако, обнаружены отличительные признаки в содержании протоколов осмотра места происшествия в виде наличия рукописных надписей «испр. верить» с нечитаемой подписью на цифровых изображениях (т.8 л.д. 166-200).

Мировой судья не принял во внимание это заключение специалиста, указав, что по его мнению, оно получено внепроцессуальным путем без разъяснения специалисту прав и предупреждения об уголовной ответственности.

Однако, из материалов дела следует, что специалисты ФИО24 и ФИО25, все участвовавшие в деле специалисты, были не только допущены к участию в деле еще на этапе расследования, но и были допрошены следователем, а их письменные заключения приобщены к материалам дела в соответствии с требованиями ч. 2.1 ст. 58, ч. 21.1 ст. 159 УПК РФ, вследствие чего уже на том этапе уголовного судопроизводства специалисту были под роспись были разъяснены права и обязанности, отобраны советующие подписки (т. 3 л.д. 68-73, 75-82, т. 4 л.д. 185, 186-191, т.9 л.д.162, т.12 л.д. 32).

Изучив в судебном заседании показания специалиста ФИО25 (т.3 л.д. 68-71, т.9 л.д. 162-164), мировой судья не учел и не оценил их, оставил без внимания, то обстоятельство что специалист ФИО25 был повторно допущен к участию в деле в судебном заседании, где дал подробные пояснения, аналогичные его заключению, обоснованно ответил на все поставленные вопросы относительно того, где и когда были произведены съемки протоколов осмотров места происшествия, какими техническими средствами и возможна ли корректировка полученных данных. Выводы специалиста сделанные на основе конкретных научных и технических данных о том, что в протоколы осмотров места происшествия от 07.10.2017 были внесены дописки после окончания расследования уголовного дела, стороной обвинения не опровергнуты.

По мнению суда апелляционной инстанции не является бесспорным доказательством виновности подсудимого заключение комплексной физико-химической и баллистической экспертизы, согласно которой на двух фрагментах шкур, изъятых при осмотре останков животного, имеются сквозные повреждения, которые могли быть образованы в результате выстрелов из огнестрельного оружия снарядами, содержащими в своем составе свинец (в местах повреждений шкур обнаружены частицы свинца в следовых количествах) (т.4 л.д.15-17). Поскольку согласно заключению судебно-баллистической экспертизы пуля, изъятая в ходе осмотра места происшествия, изготовлена из мягкого металла серого цвета, покрытого оболочкой из металла красно-коричневого цвета (т.4 л.д.1-5), а также, учитывая, что пуля деформируется после встречи с препятствием, каковым являлось животное, то логично утверждать, что оболочечная пуля с медной оболочкой и свинцовой сердцевиной должна оставить на поверхности соприкосновения, по меньшей мере, частицы не только свинца. Причем для этого суждения не требуется каких-либо специальных познаний.

При этом, как следует из показаний ФИО9, сотрудника подразделения лицензионно-разрешительной работы Росгвардии, в пользовании охотников находится оружие, из которого стреляют патронами с пулями, изготовленными только из свинца, например ружье конструкции Фролова 1947 года (т.2 л.д. 226-229). Суд соглашается с доводами стороны защиты о том, что ФИО9 не является специалистом, поскольку не обладает никакими специальными познаниями в области баллистики или иных областях науки, а по месту работы ведет только учетную работу и документов свидетельствующих об ином, в деле нет. По этой причине, суд апелляционной инстанции не может учитывать его показаний о том, что невозможно осуществление выстрела из ружья конструкции Фролова с причинением сквозного ранения лося. Однако, наряду с этим, эти выводы не исключают гибели лося, о котором идет речь, при использовании ружья конструкции Фролова, так как материалами дела не установлены сквозные ранения туши животного, а отражены только сквозные ранения его шкуры.

Заключением комплексной физико-химической и баллистической экспертизы не установлено, являются ли вообще обнаруженные сквозные повреждения шкуры лося пулевыми, являются ли они входными или выходными, а также не установлен механизм их образования.

О наличии вероятного «выходного» пулевого отверстия в шкуре животного в районе правой лопатки, откуда был взят вырез, упакованный в пакет № (т.1 л.д. 88), пояснили в ходе следствия свидетели ФИО26, ФИО21, ФИО6, ФИО22 и ФИО27, которые также не имеют специальных познаний в области баллистики, участвовавшие при осмотре останков животного. Однако, при производстве вышеуказанной экспертизы на данном вырезе из шкуры лося никаких сквозных повреждений не было обнаружено вообще (т.4 л.д.15-17).

Свидетель ФИО26, занимающий должность ветеринарного врача, осматривавший останки лося и обнаруживший в его легком отверстие круглой формы, похожее на пулевое, вокруг которого были видны следы кровоизлияния, сделал вывод, что предположительно смерть животного наступила от этого повреждения (т.2 л.д. 97-98). Однако, этом в ходе осмотра, в останках животного пуль и иных снарядов найдено не было. Обнаруженная в ходе осмотра места происшествия туша была разделана на фрагменты; шкура, голова, внутренности отделены (т.1 л.д. 86-92), в связи с чем не исключена возможность удаления преступником при разделке туши снаряда, причинившего смертельные повреждения.

Таким образом, в ходе предварительного и судебного следствия достоверно не установлено, явилась ли пуля, обнаруженная на месте происшествия, причиной гибели лося, об этом не свидетельствует и наличие на ней крови животного, установленное заключением судебно-биологической экспертизы, поскольку свидетель ФИО27 допустил возможность того, что сотрудник полиции ФИО21 поднял пулю после того, как занимался осмотром останков лося.

Свидетель ФИО13 высказал возможность не смертельного касания пулей животного, иного при рассмотрении уголовного дела не добыто. Наличие крови на фрагментах веток при отсутствии баллистических исследований, касающихся траектории выстрела, доказательственного значения не несет.

Согласно заключению судебно-биологической экспертизы на камуфлированных брюках, упакованных в пакете №, изъятых у Пономарева М.А., обнаружены два объекта, являющиеся остевыми волосами животного, и происходят из волосяного покрова животного отряда Парнокопытные, семейство Олени (лось, настоящий олень (марал), косуля). Учитывая малое количество (2) обнаруженных волос на поверхности правой брючины штанов Пономарева М.А., которые могут принадлежать не только лосю, при отсутствии крови на одежде, при нахождении в брюках в лесу на охоте длительное время, сделать вывод о том, что он принимал участие в переносе убитого животного с места на место, в разделке туши, не представляется возможным (т.4 л.д. 34-41). К тому же, как установлено в судебном заседании, они и ранее выезжали на охоту с имевшейся лицензией на отстрел косуль.

Одновременно с этим, суд апелляционной инстанции признает заслуживающими внимания и кладет в основу решения по делу пояснения Пономарева М.А., ФИО14, ФИО28, ФИО13 и ФИО17, которые не оценены судом в приговоре, о том, что лось в любом случае является крупным животным, в теле которого находится значительное количество крови, разделать тушу лося не испачкавшись в крови, а особенно в полевых условиях без применения специальных приспособлений или орудий типа топора не представляется возможным. А как уже упоминалось выше, вся одежда и обувь у Пономарева М.А., ФИО14, ФИО28 ДД.ММ.ГГГГ были чистыми, никаких приспособлений ни в их автомашине, ни рядом, ни при осмотре места происшествия обнаружено не было, как не имелось никаких орудий для разделывания туши. Следы возле места забоя животного им не принадлежали.

Суд соглашается с доводами стороны защиты о том, что при составлении протоколов осмотров места происшествия были существенным образом нарушены требования ч. 6 ст. 166 УПК в соответствии с которой, протокол предъявляется для ознакомления всем лицам, участвовавшим в следственном действии. При этом указанным лицам разъясняется их право делать подлежащие внесению в протокол замечания о его дополнении и уточнении. Все внесенные замечания о дополнении и уточнении протокола должны быть оговорены и удостоверены подписями этих лиц.

В настоящем деле, исправления дописки должны были быть оговорены и заверены не менее чем 7 подписями, а во втором случае не менее чем 8 подписями участников следственного действия. При невозможности заверения всеми участниками непосредственно в тексте протоколов, исправления и дополнения должны были быть оговорены в протоколе отдельно ниже и заверены подписями всех участников.

Этого требования закона не выполнено. В тексте обоих протоколов вообще никак не упомянуты исправления и дописки, что еще раз свидетельствует о том, что они не составлялись непосредственно на месте осмотра, а были изготовлены позже в иное время, как это указано в показаниях свидетеля обвинения ФИО19

Не соблюдены требования ч. 4 ст. 166 УПК РФ, согласно которой в протоколе описываются процессуальные действия в том порядке, в каком они производились, выявленные при их производстве существенные для данного уголовного дела обстоятельства. Однако в нарушение этих требований, данные следы не описаны. Нет ни одного размера, ни следов в целом, ни отдельных частей. Как таковое отсутствует описание формы следов, размеры, рисунок протектора, расположение относительно друг друга и другие важные характеристики следов.

Кроме того, в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 166 УПК РФ, впротоколе должны быть указаны также технические средства, примененные при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, и полученные результаты. В протоколе должно быть отмечено, что лица, участвующие в следственном действии, были заранее предупреждены о применении при производстве следственного действия технических средств». Требования закона не выполнены. Из текста протоколов, а также из оглашенных протоколов допросов свидетелей, в том числе и специалиста ФИО6, помимо цифрового фотоаппарата, навигатора (при первичном осмотре) и цифровой фотоаппарат и металлоискателя (при дополнительном осмотре), не усматривается какие иные, в том числе измерительные приборы применялись во время осмотра. То есть нет никаких доказательств того, что указанные в протоколах осмотров значения, в том числе и числовые, соответствуют действительности.

Помимо вышеизложенного, суду представляются справедливыми указания стороны защиты на то, что на прилагаемой к протоколу осмотра схеме расположения места незаконной добычи лося (т.1 л.д.78), как таковая отсутствует дата ее составления. Схему составило не должностное лицо органа дознания, ответственное за составление протокола протокол и все приложения к нему, а лицо, не обладающее никакими процессуальными полномочиями по делу - свидетель ФИО13. В то же время схема заверена оттиском печати «Для справок» отделения МВД России по <адрес> ГУ МВД России по <адрес>), к которому ФИО13 не может иметь никакого отношения.

На этой схеме имеется только одна цифра «728», под схемой столбец цифр от «722» до «728». Что обозначают цифры «722» до «727» ни в протоколе следственного действия, ни в схеме не указано. В настоящее время не ясно, какое процессуальное отношение имеет данная схема к протоколу осмотра места происшествия в котором нет никакого упоминания о таковой. В протоколе осмотра отмечено только то, что к протоколу прилагается только «фототаблица по мере изготовления», ни о каких схемах информации нет как таковой. То же самое справедливо и для второй «схемы расположения места незаконной добычи лося» (т.1 л.д. 79). На ней также отсутствует дата составления. Исходя из надписей, схему составил госохотинспектор ФИО13, не имеющий никакого отношения к органу дознания. Но на схеме имеется оттиск печати «Для справок» отделения МВД России по <адрес> ГУ МВД России по <адрес>, которое не имеет никакого отношения к ФИО13 и его месту работы.

На схеме имеются цифры «722» до «728» с координатами. Какая из цифр обозначает «координаты места отстрела лося» не указано. Из вышеизложенного, как и в первом случае не ясно, какое процессуальное отношение имеет данная схема к протоколу ОМП, поскольку в самом протоколе о ней ничего не сказано.

Учитывая многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные при производстве первоначального и дополнительного осмотров места происшествия 07.10.2017, при составлении соответствующих протоколов, суд приходит к выводу об их недопустимости в качестве доказательств по делу, следовательно указывает на недопустимость использования в качестве доказательств заключения судебных экспертиз по вещественным доказательствам, изъятым с места происшествия.

При этом, дополнительно, суд апелляционной инстанции обращает внимание на то обстоятельство, что судебно-баллистическая экспертиза была проведена с 20 по 23.10.2017, то есть во время производства судебной биологической экспертизы, начатой 12.10.2017 и оконченной 30.10.2017. При этом, в обоих экспертных исследованиях имеется указание на вскрытие бумажного конверта с пулей, который был оклеен бумажной биркой с оттиском мастичной печати «Для пакетов № ГУВД по АК», с пояснительной надписью «Пакет № Пуля со следами вещества бурого цвета изъята по адресу: <адрес>, квартал №, выдел № Бор-Форпостовского уч. лесничества ДД.ММ.ГГГГ.» и подписями лиц, участвующих в следственном действии, при целостности упаковки, чего по объективным и понятным причинам быть дважды не может. Ссылка в приговоре на показания эксперта Пивоварова об одновременном производстве обеих экспертиз не правомерна, так указанное судом в приговоре лицо не было допрошено в судебном заседании и на что обращала внимание сторона защиты в своей жалобе.

Кроме того, в данной ситуации невозможно установить, кто же из экспертов первый вскрывал конверт, что особенно важно с учетом несовпадения в экспертом описании упаковки пули с описанием её в протоколе осмотра места происшествия.

Также безусловно заслуживают внимания доводы стороны защиты, которые не были оценены судом первой инстанции о том, что в деле как таковые отсутствуют экспериментальные образцы отстрелянных из оружия Пономарева М.А. пуль и гильз в приложении к заключению судебно-баллистической экспертизы, что делает непроверяемым данное заключение, т.е. не соответствующим требованиям ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ « О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Помимо вышеизложенного, согласно п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений пунктов 3, 4 части 1 статьи 305, пункта 2 статьи 307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом. Мировым судьей при вынесении приговора от 27.05.2021 эти требования закона выполнены не были.

Суд апелляционной инстанции соглашается с тем, что в судебном заседании от 08.04.2021 непосредственному исследованию подвергался навигаторе марки «Garmin» модели «GPSmap-62» принадлежащий Пономареву М.А. ему на праве собственности, что подтверждено товарным чеком специализированного магазина «Синтез» (<адрес>) (т.12 Л.Д.41).

Факт исследования судом прибора отражен в постановлении суда об удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания от 24.09.2021.

Из пояснений Пономарева М.А. следует, что вышеупомянутый прибор 06.10.2017 все время находился при нем, вследствие чего сохранил в своей памяти не только место и время начала пути и окончания пути, но и весь маршрут, а также точки и время стоянок (т.4 л.д. 164-173).

Из материалов дела усматривается, что сам прибор и содержание его памяти Пономарев М.А. предлагал исследователь следователю еще на этапе расследования дела. Однако, орган предварительного расследования уклонялся от выполнения своей процессуальной обязанности по проверке и опровержению доводов обвиняемого. В связи с этим, Пономарев М.А. обращался с жалобой в адрес прокурора, с тем, чтобы он принял меры к приобщению к материалам дела доказательств его непричастности к совершенному преступлению (т.4 л.д. 160)

Доказательства на бумажном носителе были приобщены к материалам дела, но сам прибор для назначения и производства экспертных исследований, следователь изымать отказался.

Из текста обжалуемого приговора мирового судьи следует, что он не дал оценку заключению специалиста ФИО25 и протоколу его допроса, относительно исследования GPS-трека от 06.10.2017, имеющегося в памяти GPS-навигатора марки «Garmin» модели «GPSmap 62» представленного Пономаревым М.А. в подтверждение того, что он не находился в месте забоя животного (т.4 л.д.186-191, т.3 л.д.68-71). Установленные в ходе исследования прибора данные не опровергнуты ни экспертными исследованиями, ни другими доказательствами со стороны обвинения.

Между тем, эти доказательства имеют существенное значение для разрешения дела, а потому суд апелляционной инстанции может и должен оценив доказательства, положить их в основу принятого решения по делу.

Кроме того, в качестве доказательства стороной были оглашены показания свидетеля ФИО29, занимавшего должность оперуполномоченного ОУР Отд. МВД России по <адрес>, пояснившего о том, что 09 и ДД.ММ.ГГГГ к нему подходил незнакомый мужчина и рассказал, что Пономарев М.А. ездил в лес вместе с ФИО14, произвел незаконный отстрел лося, а позже искал «выход» на сотрудников полиции и экспертов с целью решения вопроса по экспертизе пули в его пользу (т.3 л.д. 56-58). Однако данный протокол допроса свидетеля не может являться допустимым в соответствии с п.2 ч.2 ст. 75 УПК РФ, поскольку свидетель не смог назвать источник своего информирования и его показания не были проверены ни в ходе следствия, ни в суде первой инстанции.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО30 показал, что ДД.ММ.ГГГГ он с применением ружья Фёдорова на участке местности инкриминируемой Пономареву М.А. застрелил лося. При этом она использовал пулю выполненную полагает, из свинца. Стрелял в лосиху дважды, потом в низине её разделал. Однако, увезти мясо не успел, так как услышал голоса людей и выстрелы, от чего затаился.

Когда люди, которых он слышал уехали, он вышел из укрытия и подойдя к тому месту, где находились люди, осмотрел его. Там он поднял с грунта несколько ярко желтых гильз, а потом извлек пули из дерева, по которому эти люди явно стреляли. Повреждения на стволе были свежими.

Для того, чтобы отвести от себя подозрение в незаконной добыче лося он прошел на место его отстрела, и по предполагаемой траектории стрельбы бросил гильзы себе за спину, а пулю - за проекцию лося. Затем по своим же следам вернулся к своему автомобилю «Нива» и уехал. Впоследствии посещая с. Волчиха по своим делам узнал о том, что узнал, что в незаконной охоте обвиняют его знакомого Пономарева М.А., после чего решил обратиться в полицию, что и сделал, сдав туда оружие и дал показания.

Когда с сотрудниками полиции выезжал на место происшествия, то не смог сразу его найти его из-за сменившегося времени года. Охотился он осенью при снеге, на место происшествия его возили летом в условиях высокого травостоя, что исключало обзор местности с пересечениями и поворотами лесных дорог. Второй раз выехали на место уже с адвокатом. Место нашли, но искать пришлось дольше (т.11 л.д.46-124).

Кроме того, ФИО30 также подтвердил достоверность составленного адвокатом Аллерборном в соответствии с требованиями ст.53 ч.2, 86 ч.2 УПК РФ ст. 6 ч.3 п.1, 2 Федерального Закона РФ № 63-ФЗ «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», протокола опроса на месте происшествия, где он на месте продемонстрировал в каком месте и каким образом стрелял по лосю, разделывал тушу животного, подобрал гильзы, пулю и куда подбросил (т.4 л.д.200-217). О соответствии протокола опроса действительности пояснил суду и свидетель ФИО7 ( т.4 л.д.159-160).

В ходе очной ставке с Пономаревым М.А., свидетель ФИО30 дал показания аналогичные вышеизложенным (т.3 л.д.116-119).

Кроме того, согласно протоколу явки с повинной от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО30 в присутствии защитника добровольно сделал заявление о совершении им ДД.ММ.ГГГГ отстрела лося в лесном массиве Усть-Волчихинского участкового лесничества <адрес> (т.2 л.д.142). При исследовании ружья добровольно выданного ФИО30 установлено, что оно относится к гладкоствольному огнестрельному оружию, является одноствольным охотничьим ружьем конструкции Фролова 32 калибра, пригодно для производства выстрелов (т.6 л.д.156).

Стороной обвинения суду были представлены в качестве доказательства показания свидетеля ФИО31, который в период расследования дела показал, с Пономаревым М.А. находится в приятельских отношениях, знает и ФИО30, но не видел, чтобы тот ездил на а/м «Нива», ДД.ММ.ГГГГ в 15.51 ему звонил Геряев, о чем разговаривали - не помнит, где тот находился - не знает (т.2 л.д.239-243).

В судебном заседании свидетель ФИО31 уточнил, что не помнит, звонил ли ему ДД.ММ.ГГГГ ФИО30, телефон он мог оставить дома или на работе, на звонок мог ответить кто-то другой, он неточно изложил в этой части свои показания сотруднику полиции ввиду плохого самочувствия (т.12 л.д. 32-34).

С учетом того, что свидетель ФИО30 при проверке его показаний не смог указать то место, где он производил отстрел лося (т.3 л.д.158-162), а дорогу на место происшествия, где был составлен протокола опроса адвокатом ФИО4, он указал по навигатору адвоката; с учетом заключения судебно-трассологической экспертизы, согласно которой следы обуви на месте происшествия оставлены не подошвой сапог, изъятых у ФИО30 (т.4 л.д. 152-155), с учетом протокола осмотра документов, согласно которому ни один из номеров телефона ФИО30 ДД.ММ.ГГГГ с базовыми станциями на территории <адрес> регистрацию не проходил (т.6 л.д.21-30) мировой судья сделал вывод о несостоятельности версии защиты о том, что незаконную охоту совершил ФИО30, а не Пономарев М.А.

Суд апелляционной инстанции в силу ч. 1 ст. 252 УПК РФ не рассматривая вопрос о виновности ФИО30, соглашается с тем, что его показания в полной мере не подтверждаются другими исследованными в судебном заседании доказательствами, однако, вопреки мнению мирового судьи, данное обстоятельство не позволяет автоматически сделать вывод о виновности Пономарева М.А.

Кроме того, суд не принимает во внимание заключение судебно-психологической экспертизы видеоматериалов, согласно которой в видеоматериалах допроса ФИО30 выявлены психологические признаки недостоверности его показаний (т.4, л.д.54-68), поскольку эти показания свидетеля не исследовались, а также ввиду того, что оценка достоверности показаний свидетелей является прерогативой суда.

Представитель потерпевшего ФИО36, не являвшийся очевидцем преступления, дал пояснения относительно причиненного ущерба гибелью лося в сумме 200000 рублей (т.12 л.д. 24-26) и действительно в судебном заседании не поддержал обвинение в отношении Пономарева М.А., просив взыскать причиненный ущерб с лица, признавшегося в незаконной охоте - ФИО30 Эти его заявления отражены в протоколе судебного заседания и в постановлении суда от ДД.ММ.ГГГГ об удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания (т.12 л.д. 42).

Показания ФИО36, а также показания свидетеля ФИО32, также не являвшегося участником исследуемых событий, давшего пояснения относительно общих правил охоты, доказательственного значения по делу иметь не могут, а потому при принятии решения по настоящему делу во внимание судом не берутся (т.2 л.д. 80-85).

Представленные обвинением сообщение о преступлении, заявление о преступлении в силу ст. 74 УПК РФ доказательствами не являются, постановления о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств, также сами по себе не являются доказательствами, а представляют собой процессуальные документы.

Суд апелляционной инстанции соглашается с доводом стороны защиты о том, что каких-либо исследований на предмет по идентичности обнаруженных следов протектора транспортного средства шинам автомобиля, принадлежавшего Пономареву М.А. не проводилось и суду не представлялось, в связи с чем протокол обыска, в ходе которого был изъят и осмотрен автомобиль «Опель Монтера», г/н №, на причастность осужденного к незаконной охоте не указывает.

Изученные в судебном заседании документы: расчет ущерба (т.1 л.д. 61-61), справка о том, что разрешение на копытных животных «лось» в Волчихинском охотхозяйстве не выдавалось (т.1 л.д. 63); заключения судебно-дактилоскопических экспертиз, согласно которым на представленных карабинах «BenelliARGO -Е, калибр 308 win, №», «Вепрь -308 калибра 7,62х51 мм №» следов рук, пригодных для идентификации личности, не обнаружено (т.3 л.д. 227-228, 239-240) являются относимыми к предмету доказывания доказательствами, но непосредственно на виновность Пономарева М.А. не указывают.

Таким образом, при апелляционном рассмотрении уголовного дела установлено, что 06.10.2017 в квартале № 235, выделе № 38 Бор- Форпостовского участкового лесничества Степно-Михайловского лесничества был обнаружен незаконный отстрел самки лося, незаконной охотой Государственному охотничьему фонду в лице Министерства природных ресурсов и экологии Алтайского края причинен ущерб в размере 200 000 рублей. В указанный день Пономарев М.А. находился неподалеку от места гибели животного с карабином марки «BenelliARGO -Е, калибр 308 win».

Принимая во внимание изложенное и толкуя в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ все неустранимые сомнения относительно представленных доказательств в пользу осужденного Пономарева М.А., суд апелляционной инстанции считает, что в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства в суде первой инстанции убедительных и неопороченных доказательств его виновности в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.1 ст.258 УК РФ, не собрано.

В связи этим приговор суда подлежит отмене, а Пономарев М.А. - оправданию по предъявленному ему обвинению по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с его непричастностью к совершению преступления.

В соответствии со ст. 134 УПК РФ за Пономаревым М.А. следует признать право на реабилитацию.

В соответствии с ч.2 ст.306 УПК РФ в удовлетворении гражданского иска, заявленного прокурором Михайловского района к Пономареву М.А., следует отказать ввиду оправдания осужденного по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ.

Мера пресечения в виде залога была отменена 22.02.2022, залог возвращен залогодателю.

Арест, наложенный в целях обеспечения гражданского иска и возможной конфискации на имущество Пономарева М.А.: автомобиль марки ГАЗ 3322132, государственный номер Е573УО22; КАМАЗ 355101, государственный номер Р962УЕ22; ЗИЛ ММ34505, государственный номер К 175МУ22 - следует отменить.

Учитывая, что сроки давности привлечения к уголовной ответственности неустановленного лица за совершение преступления, предусмотренного п. «а» ч.1 ст.258 УПК РФ, истекли, суд считает нецелесообразным направление дела руководителю следственного органа для производства расследования.

Вещественные доказательства: автомобиль «Опель Монтера», гос. рег.знак №, в силу п. 6 ч.3 ст.81 УПК РФ следует оставить у законного владельца <данные изъяты>; карабин «BenelliARGO -Е, калибр 308 win, №» в чехле, в силу п. 6 ч.3 ст.81 УПК РФ подлежит возвращению законному владельцу Пономареву М.А.; обувь (чуни), изъятые у ФИО40; штаны, изъятые у Пономарева М.А., две гильзы, пулю, ветку с веществом бурого цвета, образцы волос со шкуры лося, вырезы со шкуры лося, вырезы с туши животного, как не п░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░. 3 ░.3 ░░.81 ░░░ ░░; ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░13, ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░6, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ (░░░) ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ №, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ №, ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░ «░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ «░░░░░░░░░»(░░░.№ ░░.░░.░░░░); ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ (░░░) ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ «░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░ ░░░ «░░░░░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░ ░░░ «░░░░░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ №; ░░░░░░░ ░░░ «░░░░░░░░ ░░░░░░» ░░ ░░░░░░ ░░░30, ░ ░░░░ ░.5 ░.3 ░░.81 ░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░. ░░. 389.13; ░. 1 ░. 1 ░░. 389.15; ░. 2 ░. 1 ░░. 389.20; ░░. ░░. 389.23; 389.28; 389.29 - 389.30 ░░░ ░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░

░░░░░░░░░░:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 27.05.2021 ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░. «░» ░.1 ░░.258 ░░ ░░, ░░ ░░░░░░░░░ ░. 1 ░. 1 ░░. 27 ░░░ ░░ ░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░. 2 ░. 2 ░░. 302 ░░░ ░░, ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░ 18 ░░░ ░░.

░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.: ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ 3322132, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №; ░░░░░ 355101, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ №; ░░░ ░░34505, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ № - ░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ 200 000 ░░░░░░, ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░:

- ░░░░░░░░░░ «░░░░░ ░░░░░░░», ░░░. ░░░.░░░░ № -░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>,

-░░░░░░░ «BenelliARGO -░, ░░░░░░ 308 win, №» ░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ - ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░.;

-░░░░░ (░░░░), ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░; ░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░.░., ░░░ ░░░░░░, ░░░░, ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░, ░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░, ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ - ░░░░░░░░░░;

- ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░13, ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░6, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ (░░░) ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ №, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ №, ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░ «░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ «░░░░░░░░░»(░░░.№); ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ (░░░) ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ «░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░ ░░░ «░░░░░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░ ░░░ «░░░░░░░» (░░░. ░░ ░░.░░.░░░░ №), ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ №; ░░░░░░░ ░░░ «░░░░░░░░ ░░░░░░» ░░ ░░░░░░ ░░░30 - ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░      ░.░. ░░░░░░░░