Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-11/2020 (2-393/2019;) ~ М-413/2019 от 14.11.2019

Дело № 2-11\2020

28RS0012-01-2019-000731-13

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

пос. Магдагачи                                                                                 13 января 2020 года

Амурской области

    Магдагачинский районный суд Амурской области в составе:

председательствующего судьи Белорукова В.Е.,

при секретаре Овчинниковой Т.Н.,

с участием:

прокурора Магдагачинского района Амурской области Мурашко Д.Н.,

истицы Малынкиной М.А.,

представителя ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» ФИО7, действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Малынкиной М.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Амурской области «Магдагачинская больница» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате оказания некачественных медицинских услуг,

УСТАНОВИЛ:

14 ноября 2019 года Малынкина М.А. обратилась с данным иском в Магдагачинский районный суд Амурской области.

Исковые требования обоснованы тем, что Малынкина М.А., является матерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которая скончалась ДД.ММ.ГГГГ в ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» от <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ по данному факту следственным отделом по Магдагачинскому району СУ СК России по Амурской области возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, которое в настоящее время ещё расследуется.

На протяжении 26 лет она состоит в зарегистрированном браке с ФИО2. Муж работает в «<данные изъяты>. У них имеется девять совместных детей, из них двое уже совершеннолетние. Общий доход семьи составляет примерно <данные изъяты> в месяц, учитывая детские пособия и всевозможные выплаты. Проживают они в собственной трёхкомнатной квартире в доме со всеми коммунальными услугами. Дети обеспечены всем необходимым для нормального развития и обучения. Алкоголем ни муж, ни она не злоупотребляют, истица не пьет совсем. В 2012 году она награждена «Почётным знаком материнства». Семья в полном составе регулярно участвовала во всероссийских и областных общественных мероприятиях и конкурсах, к примеру, в 2018 году семья получила диплом участника «Семья года». Четверо ее детей в настоящее время дошкольного возраста, посещают детский сад «Сказка». Все дети в семье всегда развивались нормально, проблем со здоровьем, в том числе хронических и паталогических ни у кого не было.

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась десятым ребёнком. Беременность проходила нормально. В ходе неё истица регулярно проходила все необходимые исследования, сдавала, анализы, следовала консультациям гинеколога. В связи с беременностью она состояла на специальном учёте для беременных в ГБУЗ АО «Магдагачинская больница». Родила истица в <адрес>, роды прошли успешно, без осложнений. Перед выпиской из перинатального центра ребёнок был полностью обследован и никаких проблем со здоровьем у неё не выявлено. После этого, до исполнения ФИО1 одного месяца, она состояла на патронажном учёте, в ходе которого каждую неделю приходил врач-педиатр, а затем медсестра с «Детской поликлиники». Спустя месяц после рождения ФИО1, истица самостоятельно, ежемесячно посещала поликлинику в целях профилактического обследования (измерение антропометрических данных ребёнка, прививание, осмотры врача). Никаких серьёзных проблем со здоровьем у ФИО1 не было.

ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 чувствовала себя хорошо, она покушала, вела себя как обычно, никаких признаков заболевания у неё замечено не было. В этот же день, в вечернее время, истице показалось, что ФИО1 начала заболевать, поскольку у неё появилась легкая «отдышка». В связи с этим, она сделала дочери ингаляцию на основе раствора для ингаляции «Амбробене» при помощи, имеющегося у нее, ингаляторного прибора. Согласно инструкции к раствору процедура продолжалась около 5 минут. Данный раствор для ингаляции она приобрела несколько месяцев назад, по рецепту, который ей выписала врач-педиатр ФИО3 Согласно инструкции к раствору, он применим для детей любого возраста. После она уложила дочь спать. Никаких проблем в течении ночи не возникало, ребёнок спал хорошо.

ДД.ММ.ГГГГ, в утреннее время, когда дочь проснулась, истица заметила, что у неё вновь появилась лёгкая «отдышка». Она померила ей температура, которая оказалась в норме – 36,6 градусов. У ребёнка появилась слабость, стала вести себя менее активно, чем обычно. В связи с этим истица с мужем приняли решение отвезти ФИО1 в больницу, на приём к педиатру. Они за свой счет на автомобиле такси привезли дочь в ГБУЗ АО «Магдагачинская больница». Их приняла врач-педиатр ФИО3. Осмотрев дочь, ФИО3 выставила диагноз «Бронхит», назначила сдать общий анализ крови, сделать рентген-снимок лёгких, который исключил пневмонию. После этого, ФИО3 прописала госпитализировать ФИО1 в детское отделение, при этом назначив внутримышечные уколы, какими препаратами она не знает.

В 11 часов 15 минут, по прибытии в стационарное отделение (детское), медицинская сестра поставила дочери, назначенные уколы, После этого, медсестра заметила проблемы с дыханием у дочери. Медсестра проконсультировалась с кем-то по телефону и поставила дочери капельницу, какого именно препарата ей неизвестно. После этого, осмотреть дочь пришла врач-педиатр ФИО9. Послушав дочь, она пояснила, что: «проблем в лёгких я не слышу, вторую капельницу ставить не нужно». При этом состояние дочери стало ухудшаться, а именно дочь стала более слабая, ухудшилось дыхание.

Около 16 часов дочери вновь поставили капельницу. После неё пришли врачи -ФИО9 и ФИО3 и сообщили истице, что поскольку ребёнку становится хуже, то дочь переведут в ОДКБ в <адрес>.

Около 17 часов, в связи с тем, что состояние дочери ухудшилось, а именно очень сильно ухудшилось дыхание, стала задыхаться, дочь перевели в отделение реанимации. Пока истица была с ней в реанимации, врачи, ходили и с кем-то консультировались по телефону. Затем дочери вновь ставили капельницы, не мене пяти, какие препараты ей не известно. В отделении реанимации с дочерью «работал» мужчина-реаниматолог, фамилия которого ей не известна. По его указаниям дочери и ставились все капельницы. Около 17 часов 20 минут истицу попросили выйти из палаты реанимации, сказав, что «мы будем работать». Затем в 18 часов 20 минут ФИО3 ей сообщила, что дочь умерла. Когда муж пришел в больницу, ему реаниматолог сообщил, что ребенок умер от анафилактического шока.

Несмотря на то, что по результатам проведенной в ходе предварительного следствия комиссионной экспертизы в ГБУЗ АО «Амурское бюро судебно-медицинской экспертизы» какие -либо дефекты оказания медицинской помощи, состоящие в прямой причинно-следственной связи со смертью ФИО1 не выявлены, однако, согласно протокола разбора случая смерти на заседании КИЛИ № от 05,02.2019 г. имеются следующие нарушения:

1)    Не проведена предгравидарная подготовка в период беременности;

2)    Нарушен порядок оказания медицинской помощи женщинам в период беременности в части не обследования ее на TORCH инфекции, отсутствует обследование - «бак. посев мочи»;

3)    Нарушен приказ МЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н врачом педиатром;

4)    Нарушен приказ №н от ДД.ММ.ГГГГ МЗ РФ «О порядке проведения профилактических медицинский осмотров несовершеннолетних;

5)    После проведения профилактических прививок не обеспечено медицинское наблюдение в течении срока, определенного инструкцией по применению соответствующего вакцинного препарата;

6)    Отсутствовал внутренний контроль со стороны заместителя главного врача за качеством проведения профилактических медицинских осмотров ФИО4;

7)    Не назначена консультация оториноларинголога, инфекциониста. Консультация с инфекционистом только по телефону через 5 часов от момента поступления при ухудшении состояния ребенка;

8)    Не назначено необходимое лабораторное обследование;

9)    Назначено, но не проведено: бактериологическое исследование слизи с миндалин и задней стенки глотки на аэробные и факультативно анаэробные микроорганизмы, бактериологическое исследование кала на возбудителя дизентерии, микроскопическое исследование кала на яйца гильминтов;

10)    Нет контроля клинического анализа крови и рентгенографии органов грудной клетки в динамике;

11)    Не соблюдены рекомендации, данные врачом реаниматологом ПДКЦ, а именно превышена допустимая максимальная суточная дозировка цефтриаксона, не установлен мочевой катетер, не велся подсчёт диуреза, не измерено ЦВД.

За указанные нарушения сотрудники ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» понесли дисциплинарные наказания.

Считает, что медицинский персонал ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» не надлежащим образом оказывал медицинскую помощь дочери истицы, что в какой-то мере повлияло на то, что она умерла, что подтверждается протоколом разбора случая смерти на заседании КИЛИ, заключениями экспертиз, проведенных в ходе предварительного следствия по уголовному делу №.

Истица просит суд взыскать с ответчика ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» в её пользу компенсацию морального вреда в размере 10 000 000 (десять миллионов) рублей.

19 декабря 2019 года от представителя ответчика ФИО7 в Магдагачинский районный суд Амурской области поступил отзыв на исковое заявление Малынкиной М.А., в котором представитель ответчика просит суд отказать Малынкиной М.А. в удовлетворении исковых требований.

9 января 2020 года от представителя ответчика ФИО8 в Магдагачинский районный суд Амурской области поступили возражения на исковое заявление Малынкиной М.А., в которых представитель ответчика просит суд отказать в удовлетворении исковых требований.

Доводы отзыва и возражений представителей ответчика сводятся к тому, что отсутствует вина ГБУЗ АО « Магдагачинской больницы» в смерти ФИО1, её лечение соответствовало медицинским стандартам, не установлена причинно-следственная связь между действиями медицинских работников и смертью ребенка.

    В судебном заседании истица на заявленных требованиях настаивала, суду пояснила, что во время нахождения её дочери в отделении реанимации Магдагачинской больницы все медицинские работники, оказывающие помощь её ребёнку были без медицинских перчаток и масок. Во время реанимационных мероприятий в её присутствии в палату заходила уборщица без защитной одежды и с грязным ведром. Во время обсуждения вопроса о вызове санитарной авиации доктор ФИО3 с уверенностью сказала, что авиация не нужна, а через некоторое время она же заявила, что вызывать санитарную авиацию уже поздно. Уже в это время она испытывала сильные нравственные страдания, связанные с беспокойством за жизнь и здоровье ребенка. И, далее, узнав из протокола Комиссии исследования летального исхода о том, что её дочери оказывалась медицинская помощь ненадлежащего качества и не в полном объеме, она стала испытывать еще большие нравственные страдания по поводу смерти дочери, которые она испытывает и по настоящее время. Истица считает, что оказание ребенку некачественной и не в полном объеме медицинской помощи в какой-то мере повлияло на то, что её дочь умерла.

Представитель ответчика в судебном заседании просил суд оставить исковые требования Малынкиной М.А. без удовлетворения по основаниям, указанным в письменном отзыве и письменных возражениях. Считает, что между действиями медицинского персонала Магдагачинской больницы и смертью ФИО1 отсутствует причинно-следственная связь, что подтверждается заключениями судебно-медицинской экспертизы и экспертизы качества оказания медицинских услуг. Доводы истицы о том, что медицинский персонал во время реанимационных мероприятий с ребенком находился без медицинских перчаток и масок, а также что во время реанимации в палату заходила уборщица без защитной одежды и с грязным ведром, не подтверждены доказательствами. Кроме того, он считает, что поскольку в отношении ФИО1 во время реанимации не происходило хирургическое вмешательство, работа медперсонала без перчаток и масок не могла повлиять на течение болезни ребенка, поскольку в случае занесения инфекции в организм человека для развития болезни необходим инкубационный период, которого в данном случае не было.

Прокурор Магдагачинского района Амурской области в своем заключении считает, что факт оказания ответчиком ребенку медицинских услуг ненадлежащего качества и не в полном объеме нашел свое подтверждение в судебном заседании, доказательств обратного ответчиком не представлено, поэтому требования Малынкиной М.А. о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению. При этом размер компенсации морального вреда подлежит определению судом с учетом принципов разумности и справедливости, полагает, что размер компенсации морального вреда Малынкиной М.А. в размере 300 000 рублей будет достаточным и будет соответствовать принципам разумности и справедливости, а также не приведет к неосновательному обогащению.

Выслушав лиц, участвующих в деле, прокурора Магдагачинского района Амурской области, изучив материалы дела суд приходит к следующему.

В соответствии сост. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и зашита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства,

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ).

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (чч. 2чч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 6 февраля 2007 года), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная, и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз.1 п. 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абз.2 п. 2 названного постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз. 3 п. 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.

В ст. 151 ГК РФ закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда

В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Статьей 1064 ГК РФ установлены общие основания ответственности за причинение вреда.

Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда

В силу ч 2 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ).

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Из содержания искового заявления Малынкиной М.А. усматривается, что основанием её обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) её малолетней дочери-ФИО1, что в какой-то мере повлияло на то, что девочка умерла.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 СК РФ).

Из материалов дела следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 11.00 ребёнок- ФИО1 поступила по направлению участкового педиатра в педиатрическое отделение ГБУЗ АО «Магдагачинская больница». Со слов её матери, жалобы на общую слабость, одышку, редкий малопродуктивный кашель, снижение аппетита, сонливость. Из анамнеза заболевания: Заболела остро 03.02.2019. Повысилась температура до 37,4С, появился малопродуктивный кашель. Мама начала лечить самостоятельно (противовирусные, муколитики). ДД.ММ.ГГГГ утром после сна мама отметила появление у ребенка одышки. Обратились на прием к участковому педиатру. На приеме состояние ребенка расценено как-средней степени тяжести. В сознании. Кожный покров бледный. Носовое дыхание свободное. В легких дыхание жесткое, ослабленное в прикорневой зоее, по всем полям мелкопузырчатые влажные хрипы. Перкуторно звук легочной. ЧД - 40 в минуту. Тоны сердца приглушены, ритм правильный. ЧСС - 100 в минуту, sp02 - 90%. Направлен в детское отделение с диагнозом: <данные изъяты>

В отделении выполнено обследование: Рентгенография органов грудной клетки - без видимых очаговых и инфильтративных изменений, усилен легочной рисунок, утолщена междолевая плевра справа. <данные изъяты>.

Повторно осмотрена в 12.00, динамики состояния нет, лечение получает spO2-90%.

14.00 - на фоне проводимой терапии состояние улучшилось, уменьшилась одышка. ЧД - 32 в минуту. ЧСС - 102 в минуту. sp02 - 96%.

Лечение продолжить.

16.00 - состояние резко ухудшилось, усилилась одышка. <данные изъяты>.    Вызван    реаниматолог.    Ребенок проконсультирован с инфекционистом, поставлен на дистанционное наблюдение специалистов РКЦ. Лечение откорректировано. После осмотра реаниматолога в 16.20 переведена в палату интенсивной терапии, где находилась под постоянным осмотром реаниматолога. В ПИТ ребенок гипервозбудим. Назначено: <данные изъяты>о. По рекомендации; реаниматолога РКЦ, с целью седации введен реланиум 1,0 мл. Рекомендовано выполнить повторное рентгенографическое обследование. Но в связи с тем, что без увлажненного кислорода sp02 снижалось до 79%, проведение данного обследования не возможно.

17.15 - на увлажненном кислороде sp02 - 76%. Повторно консультирован с реаниматологом РКЦ, рекомендован перевод ребенка на ИВЛ.

17.25 после перевода ребенка на ИВ Л sp02 - 98%. 17.40 зарегистрирована асистолия. Начат комплекс реанимационных мероприятий. Введено дробно - адреналин 10,0 мг, СЛР. Реанимационные мероприятия в: полном объеме в течение 40 минут не эффективные.

18.20 констатирована смерть ребенка.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы трупа следует, что причиной смерти ФИО1 является <данные изъяты>.

Согласно заключению комиссионной медицинской экспертизы № 37, проведенной ГБУЗ АО «Аумрское Бюро судебно-медицинской экспертизы» диагноз заболевания, приведшего к смерти ребенка, установлен своевременно, непосредственно в момент обращения за медицинской помощью в ГБУЗ АО «Магдагачинская больница».

    Смерть ФИО1 вызвана молниеносным течением острой вирусной инфекции на фоне ранее не проявлявшегося иммунодефицитного состояния. Непосредственной причиной смерти ФИО1 явилась <данные изъяты>. Причина смерти находится в прямой причинной связи с диагностированным при жизни острым заболеванием(острый бронхит, бронхиолит, генерализованная вирусная инфекция неустановленной этиологии).

    Каких-либо нарушений лечебно-диагностических мероприятий в действиях врачебного персонала ГБУЗ АО «Магдагачинская больница», находящихся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти ФИО1 не выявлено.

Дефектов оказания ей медицинской помощи, которые могли бы привести к наступлению смерти, не выявлено.

    По результатам анализа представленной медицинской документации и материалов уголовного дела № 11902100014000005 не отмечено значимых нарушений в ходе обследования и лечения.

    На этапе амбулаторного наблюдения ребенка раннего возраста отмечено     невыполнение.    «Порядка     проведения     профилактических медицинских осмотров; несовершеннолетних» (приказ МЗ РФ от 21.12.2012 №1346н. от 10.08.2017 № 514н), то есть ребенок своевременно профилактически не осмотрен врачами специалистами (невролог, ортопед, хирург, офтальмолог), но по результатам осмотра врачом-педиатром не было выявлено нарушений, требующих консультаций узких специалистов. В организации оказания медицинской помощи не обеспечено наличие врача-инфекциониста в штате ГБУЗ АО «Магдагачинская больница», что по мнению экспертов не повлияло на результат, так как диагностическая и лечебная помощь ребенку оказана в полном объеме.

    Учитывая короткий срок пребывания ребенка в больнице, отмеченное улучшение на фоне лечения (с 11 до 14 часов) и далее молниеносно (с 16 до 17.40) развившуюся тяжелую степень дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности на фоне острого бронхита у ребенка, транспортировка была на начальном этапе не показана, а далее уже невозможна.

    Ребенок получал специализированную медицинскую помощь с момента диагностирования тяжелой степени дыхательной недостаточности (в условиях ПИТ врачом анестезиологом-реаниматологом с 16.20 до 18.20 часов), дистанционно врачом-реаниматологом реанимационно-консультативного центра ГАУЗ АО АОДКБ, врачом инфекционистом ГАУЗ АО АОИБ.

    Учитывая молниеносный характер развития сердечно-легочной недостаточности на фоне острого бронхита у ребенка, а также территориальную удаленность областных специализированных медицинских организаций, иная помощь, кроме полученной в условиях стационара ГВУЗ АО «Магдагачинская больница», не могла быть оказана.

    Учитывая отсутствие у ФИО1 признаков хронических заболеваний и нарушений здоровья до момента наступления заболевания, ставшего причиной смерти, она не нуждалась в иной, кроме оказанной по факту развития острого вирусного заболевания, медицинской помощи.

    Лечение и диагностика были оказаны правильно, основным в наступлении неблагоприятного исхода явились тяжесть и характер имевшегося заболевания и его осложнений - молниеносное течение и генерализацию вирусной инфекции неустановленной этиологии, признаки иммунодефицитного состояния.

Согласано экспертному заключению № 175(протокол оценки качества медицинской помощи) медицинская помощь врачем анестезиологом-реаниматологом больной ФИО1 была оказана в полном объеме, соответствовала стандартам. Смерть ФИО1 вызвана молниеностным течением острой вирусной инфекции на фоне ранее не проявлявшегося иммунодефицитного состояния.

    Нарушений при оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны врача анестезиолога-реаниматолога в палате РАО ГБУЗ АО «Магдагачинская больница» не выявлено. Тактика лечения больной была выбрана правильно, соответствовала тяжести состояния, согласована со специалистами областного педиатрического реанимационно-консультативного центра.

Действия врача анестезиолога-реаниматологаполностью соответствовали сложившейся на тот момент ситуации. И были направлены на улучшение и восстановление всех жизненно важных функций организма ребенка.

    Согласно экспертному заключению № 175\1 (протокол оценки качества медицинской помощи) медицинская помощь ФИО1 была оказана врачом педиатром в необходимом объеме и соответствовала тяжести состояния больной. Стандарты по оказанию медицинской помощи при остром бронхиолите отсутствуют. При оказании медицинской помощи ФИО1 имели место недостатки лаборатороно исследования (нет результатов взятия мазка из зева на микрофлору и чувствительность к антибиотикам, не взят анализ кала на кишечную группу инфекций)не повлиявшие на исход заболевания.

    При оказания медицинской помощи ФИО1 в стационаре ГБУЗ АО «Магдагачинская больница имели место недостатки лабораторного исследовани (нет результатов взятия мазка из зева на микрофлору и чувствительность к антибиотикам, не взят анализ кала на кишечную группу инфекций)не повлиявшие на исход заболевания. Причиной смерти ФИО1 явилась тяжесть протекания основного заболевания и его осложнений.

    Действия врача педиатра при оказании медицинской помощи ФИО1 в условиях ГБУЗ АО «Магдагачинская больница соответствовали требованиям безопасности жизни и здоровья.

    Согласно экспертному заключению № 175\2 (протокол оценки качества медицинской помощи) физикальное обследование ФИО1 проведено в полном объеме.

    Инструментальной обследование: в амбулаторной карте отсутствуют результаты ЭКГ, УЗИ органов брюшной полости, почек, тазобедренных суставов, ЭХО КГ, НСГ в период наблюдения ребенка с рождения.

     Консультации специалистов: в амбулатороной карте отсутствуют записи корнсультирования ребенка в 1 месяц неврологом, хирургом, стоматологом, в 1 года- неврологом, хирургом, окулистом, ЛОР врачом, ортопедом.

    Обоснование негативных следствий ошибок в сборе информации: не проведено обследование ребенка в соответствии с Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10 августа 2017 года № 514н « О порядке проведения профилактических осмотров несовершеннолетних», что не позволяет дать оценку состояния здоровья ребенка до обращения за медицинской помощью 4 февраля 2019 года.

    Из протокола разбора случая смерти на заседании комиссии по исследованию Летального исхода(КИЛИ) следует с что ФИО1 оказывались некачественные медицинские услуги и не в полном объеме. Так по амбулаторному и стационарному этапам ведения:    не проведена предгравидарная подготовка в период беременности;

    Нарушен порядок оказания медицинской помощи женщинам в период беременности в части не обследования ее на TORCH инфекции, отсутствует обследование - «бак. посев мочи»;

    Нарушен приказ МЗ РФ от 21.12.2012 года № 1346н врачом педиатром;

    Нарушен приказ № 514н от 10.08.2017 года МЗ РФ «О порядке проведения профилактических медицинский осмотров несовершеннолетних;

    После проведения профилактических прививок не обеспечено медицинское наблюдение в течении срока, определенного инструкцией по применению соответствующего вакцинного препарата;

    Отсутствовал внутренний контроль со стороны заместителя главного врача за качеством проведения профилактических медицинских осмотров ФИО4;

    Не назначена консультация оториноларинголога, инфекциониста. Консультация с инфекционистом только по телефону через 5 часов от момента поступления при ухудшении состояния ребенка;

    Не назначено необходимое лабораторное обследование;

    Назначено, но не проведено: бактериологическое исследование слизи с миндалин и задней стенки глотки на аэробные и факультативно анаэробные микроорганизмы, бактериологическое исследование кала на возбудителя дизентерии, микроскопическое исследование кала на яйца гильминтов;

    Нет контроля клинического анализа крови и рентгенографии органов грудной клетки в динамике;

          Не соблюдены рекомендации, данные врачом реаниматологом ПДКЦ, а именно превышена допустимая максимальная суточная дозировка цефтриаксона, не установлен мочевой катетер, не велся подсчёт диуреза, не измерено ЦВД.

    Согласно приказу Главного врача ГБУЗ АО «Магдагачитнская больница» № от ДД.ММ.ГГГГ заместителю главного врача по медицинской части ФИО5 за отсутствие должного внутреннего контроля за врачами стационара объявлен выговор.

Согласно приказу Главного врача ГБУЗ АО «Магдагачитнская больница» № от ДД.ММ.ГГГГ за нарушение приказа МЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н, приказа отДД.ММ.ГГГГ МЗ « О порядке проведения профилактических медицинских осмотров несовершеннолетних» врачу педиатру ФИО3 объявлен выговор.

Согласно приказу Главного врача ГБУЗ АО «Магдагачитнская больница» № от ДД.ММ.ГГГГ за нарушение медицинского наблюдения в течение срока, определенного инструкцией по применению соответствующего препарата медицинской сестре ФИО6 объявлен выговор.

Согласно приказу Главного врача ГБУЗ АО «Магдагачитнская больница» № от ДД.ММ.ГГГГ за отсутствие внутреннего контроля со стороны заместителя главного врача за качеством проведения профилактических медицинских осмотров ФИО4 объявлено замечание.

Перечисленные доказательства в совокупности, позволяют суду прийти к выводу об отсутствии качественного оказания медицинской помощи со стороны ответчика, что в силу приведенных выше положений материального права является достаточным основанием для взыскания в пользу истицы компенсации морального вреда.

При этом суд исходит из того, что из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Учитывая, что материалами дела установлен факт оказания ребёнку медицинской помощи ненадлежащего качества, суд приходит к выводу том, что на ответчика должна быть возложена обязанность по компенсации причиненного истице морального вреда по основаниям, предусмотренным статьями 151, 1101 ГК РФ.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает отсутствие доказательств, что допущенные ответчиком дефекты оказания медицинской помощи привели к тем неблагоприятным последствиям в виде смерти ребёнка, обратного не установлено и не доказано совокупностью представленных доказательств в соответствии со статьями 12, 56 и 67 ГПК РФ.

Однако, вопреки позиции стороны ответчика, отсутствие прямой причинно-следственной связи между смертью ФИО1 и действиями (бездействием) медицинских работников не опровергает обстоятельств, свидетельствующих о наличии нарушений при оказании ответчиком медицинской помощи, и эти нарушения, безусловно, причиняли нравственные страдания истице, которая вправе был рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для её ребенка.

Также при определении размера компенсации морального вреда, суд, с учетом вышеприведенных норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исходит из установленных в ходе судебного разбирательства обстоятельств дела, учитывает характер нравственных страданий и переживаний истицы вследствие некачественного оказания медицинской помощи её дочери, степень вины причинителя вреда, а также требования разумности и справедливости, и находит возможным определить ее размер в 350 000 рублей. Суд считает, что эта сумма является достаточной для компенсации морального вреда истице и не приведёт к её неосновательному обогащению.

В соответствии с ч.1 ст.103 ГПК Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Как следует из п.п.8 п.1 ст.333.20 НК РФ в случае, если истец освобожден от уплаты государственной пошлины при подаче иска в суд в соответствии с главой 25.3 НК РФ, государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

Таким образом, учитывая, что Малынкина М.А. освобождена от уплаты государственной пошлины государственная пошлина должна быть взыскана с ответчика не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований в размере 300 рублей, поскольку исковые требования о компенсации морального вреда являются требованиями неимущественного характера.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Малынкиной М.А. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Амурской области «Магдагачинская больница» о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Амурской области «Магдагачинская больница» в пользу Малынкиной М.А. 350 000 триста пятьдесят тысяч) рублей в счет компенсации морального вреда, причиненного в результате оказания некачественных медицинских услуг.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Амурской области «Магдагачинская больница» в доход бюджета Магдагачинского района Амурской области государственную пошлину в размере 300(триста) рублей.

Мотивированное решение составить 20 января 2020 года.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Амурский областной суд через Магдагачинский районный суд Амурской области в течение месяца со дня составления мотивированного решения.

Судья Магдагачинского районного суда Амурской области

                                                     В.Е. Белоруков