Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2778/2021 ~ М-1901/2021 от 05.04.2021

Дело №

УИД 53RS0022-01-2021-002940-23

Решение

Именем Российской Федерации

26 июля 2021 года            Великий Новгород

Новгородский районный суд Новгородской области в составе председательствующего судьи Новицкой Н.Н.,

при секретаре Волосач Л.В.,

с участием помощника прокурора Великого Новгорода Матьяшко А.В.,

истца Мининой Л.В.,

представителей ответчика ГОБУЗ «Новгородская областная клиническая больница» Алексеевой А.И. и Попова А.В.,

третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, Иванюка А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Мининой Л.В. к ГОБУЗ «Новгородская областная клиническая больница» о компенсации морального вреда,

установил:

Минина Л.В. обратилась в суд с иском к ГОБУЗ «Новгородская областная клиническая больница» (далее – Учреждение) о взыскании компенсации морального вреда в сумме 1 500 000 руб., указав в обоснование, что приговором Новгородского районного суда от 04 февраля 2013 года по делу № 1-30/13 ФИО. признан виновным в совершении ряда преступлений, в том числе по ч. 4 ст. 111 УК РФ в отношении ФИО., и ему по совокупности преступлений назначено наказание в виде 19 лет лишения свободы.

Как следует из иска, в августе 2011 года сын Мининой Л.В. - ФИО. был доставлен в Учреждение без сознания, однако сотрудники Учреждения оценили его состояние как удовлетворительное. Медицинская помощь, оказанная Минину Д.А., не соответствовала установленным стандартам, объем медицинской помощи являлся неполным. Ненадлежащее исполнение должностных обязанностей сотрудниками Учреждения Мартыновым А.С., Белозеровым В.К., Иванюком А.А., Давыденковым Н.И. повлекло смерть Минина Д.А.

Определением суда, в порядке подготовки к участию в деле для дачи заключения привлечен прокурор Великого Новгорода, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены Министерство здравоохранения Новгородской области, Министерство финансов Новгородской области, ООО "АльфаСтрахование-ОМС".

Определением суда от 27 мая 2021 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечена Минина О.В.

В судебном заседании истец Минина Л.В. поддержала заявленные требования по мотивам, изложенным в иске.

Представители ответчика Учреждения, действующие на основании доверенностей, Алексеева А.И. и Попов А.В. заявленные требования не признали по мотивам, изложенным в письменных возражениях, приобщенных в материалы дела, указывая на то, что причинно-следственная связь между действиями врачей и смертью пациента Минина Д.А. не установлена.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Иванюк А.А. в судебном заседании считал заявленные требования не обоснованными и не подлежащими удовлетворению по основаниям, изложенным в письменных возражениях Учреждения и приобщенных в материалы дела.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, Мартынов А.С., Белозеров В.К., Давыденков Н.И., Минина О.В., представители Министерства здравоохранения Новгородской области, Министерства финансов Новгородской области, ООО "АльфаСтрахование-ОМС" в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещались судом надлежащим образом, представитель ООО "АльфаСтрахование-ОМС" просил о рассмотрении дела в его отсутствие, Белозеров В.К., Давыденков Н.И., представители Министерства здравоохранения Новгородской области, Министерства финансов Новгородской области не сообщили суду об уважительности причин неявки, Мартынов А.С. и Минина О.В. судебные извещения не получили и не востребовали его в почтовом отделении, конверты с судебными извещениями указанных лиц вернулись в суд за истечением срока хранения.

Суд, в соответствии с ч.ч. 3, 5 ст. 167 ГПК РФ, ч. 1 ст. 165.1 ГК РФ (пункты 67 и 68 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»), счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав объяснения участников процесса, исследовав письменные материалы дела, обозрев материалы КРСП № 2пр.-2019, заслушав заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению в части компенсации морального в сумме, определенной судом, суд приходит к следующему.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций;

4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми. В том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом, законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Законодатель, закрепив в статье 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Согласно части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56 ГПК РФ).

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 ГПК РФ).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 ГПК РФ).

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с частью 2 статьи 56 ГПК РФ.

В ходе рассмотрения дела из объяснений лиц, участвующих по делу, письменных материалов, судом установлено, что 14 августа 2011 года в 01 час 45 мин. в третье хирургическое отделение Учреждения со следами побоев на теле поступил ФИО. в состоянии <данные изъяты> с жалобами на головную боль. Диагноз при поступлении: <данные изъяты>. 14 августа 2011 года ФИО. был осмотрен дежурным хирургом, взяты кровь и моча на анализ, назначены медикаменты, 17 августа 2011 года ФИО. осмотрен окулистом. 15 августа 2011 года ФИО. выполнено: ЭКГ № № МСКТ головного мозга - данных <данные изъяты> взяты кровь и моча на анализ. Диагноз клинический установлен 15 августа 2011 года: <данные изъяты>. ФИО. получал <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ года на фоне стабильного состояния больного произошло резкое ухудшение состояния, остановка сердечной и дыхательной деятельности. Реанимационные мероприятия эффекта не дали, в 10 час. 55 мин. была констатирована смерть ФИО.

Диагноз заключительный клинический: <данные изъяты>.

Постановлениями следователей г. Великий Новгород СУ СК РФ по НО от 26 ноября 2013 года, от 11 апреля 2014 года, от 10 мая 2014 года, от 08 июня 2014 года, от 16 июля 2014 года, от 23 августа 2014 года, от 03 ноября 2016 года, 16 сентября 2017 года по заявлению Мининой Л.В. отказано в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащей медицинской помощи со стороны медработников Учреждения Мыртынова А.С., Белозерова В.К., Иванюка А.А., Давыденкова Н.И. по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. в связи с отсутствием в их действиях составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109 УК РФ; ч. 2 ст. 293 УК РФ; ст. 306 УК РФ.

Постановлением начальника ОД УМВД России по г. Великий Новгород от 08 июня 2015 года в возбуждении уголовного дела по факту неоказания медицинской помощи без уважительных причин ФИО., а также заведомого оставления его без помощи, отказано за отсутствием в действиях медицинских работников Учреждения составов преступлений. Согласно постановлению, в соответствии с представленными департаментом здравоохранения НО материалами комиссионной ведомственной служебной проверки качества оказания медицинской помощи ФИО. установлено, что причиной смерти ФИО. послужила <данные изъяты>.

Постановлением дознавателя ОД УМВД России по г. Великий Новгород от 04 августа 2018 года отказано в возбуждении уголовного дела по ст. 125 УК РФ в отношении работников Учреждения: Мартынова А.С., Белозерова В.К., Иванюка А.А., Давыденкова Н.И. за отсутствием составов преступлений.

Постановлением старшего следователя Новгородского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ по НО от 30 января 2019 года, отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ. Исходя из постановления, в ходе проверки установлено, что Департаментом здравоохранения НО проведена комиссионная ведомственная служебная проверка качества оказания медицинской помощи ФИО, по результатам которой установлено, в том числе, что при оказании медицинской помощи ФИО врачами допущены диагностические и тактические ошибки, что также подтверждается заключением экспертизы качества оценки медицинской помощи. За ненадлежащее исполнение своих обязанностей приказом Учреждения врачам Мартынову А.С., Белозерову В.К., Иванюку А.А., Давыденкову Н.И. объявлен <данные изъяты>. В отношении Учреждения применены <данные изъяты> за некачественное оказание медицинской помощи.

Постановлением следователя по особо важным делам СО по г. Великикй Новгород от 30 января 2020 года отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО, по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

Постановлением этого же следователя от 19 февраля 2021 года отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО в отношении медицинских работников Учреждения врачей Мартынова А.С., Белозерова В.К., Иванюка А.А., Давыденкова Н.И. по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. в связи с истечением срока давности уголовного преследования преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

Согласно выводам комплексной экспертизы № 120 в рамках материала проверки КРСП № 26пр-19 от 21 января 2021 года, выполненной ГБУЗ Псковской области "Псковское областное бюро судебно-медицинской экспертизы, смерть ФИО наступила ДД.ММ.ГГГГ в 10 час. 55 мин. Причиной смерти ФИО явилась закрытая <данные изъяты>), о чем свидетельствуют результаты судебно-медицинского исследования трупа.

Диагноз <данные изъяты> в Учреждении пациенту ФИО был установлен с запозданием (несвоевременно), после длительного (более 12-ти часов) "динамического наблюдения" с целью дифференциальной диагностики с возможным алкогольным отравлением (интоксикацией), и несвоевременного проведения (более чем через сутки) магнитной спиральной компьютерной томографии головного мозга.

При установлении диагноза не была оценена в полном объеме тяжесть полученной черепно-мозговой травмы - об этом свидетельствует тактика ведения и содержания пациента, а также назначенное лечение, которое соответствовало диагнозу "<данные изъяты>".

Диагноз "<данные изъяты>" был установлен по всей видимости посмертно, после внезапно возникших осложнений в виде нарушения <данные изъяты>. В дневниковых записях данный диагноз не фигурирует, равно как и обоснование выставленного клинического диагноза.

Таким образом, клинический диагноз был установлен правильно, но несвоевременно и не в полном объеме.

Больной ФИО получал консервативную терапию: 14 августа 2011 года диуретики; анальгетики; антигистаминные препараты; препараты, улучшающие метаболизм в головном мозге; 15 августа 2011 года седативные противосудорожные препараты; 19 августа 2011 года бронхолитик, вазоактивный препарат; ноотропный препарат; нестероидное противовоспалительное средство; антибактериальный препарат; седативный противосудорожный препарат.

Диагностические мероприятия выполнены не в полном объеме. Лечение назначено в соответствии с диагнозом "<данные изъяты>" и не соответствовало диагнозу "<данные изъяты>" - соответственно проводилось не в полном объеме. При проведении реанимационных мероприятий, не указаны концентрация, последовательность и кратность введения препаратов, нет данных о применении дефибриллятора.

Лечение пациенту ФИО было назначено в соответствии с диагнозом: <данные изъяты>" и не соответствовало диагнозу "ушиб <данные изъяты>" - не достаточный объем дегитрационной терапии, не назначена инфузионная терапия, Н2- блокаторы.

При оказании медицинской помощи пациенту ФИО со стороны медицинских работников Учреждения усматриваются следующие нарушения при оказании медицинской помощи:

- при поступлении пациента не было проведено рентгенологическое исследование черепа и шейного отдела позвоночника;

- не проведена электроэнцефалограмма;

- согласно показаниям нейрохирурга Мартынова А.С. была выполнена эхоэнцефалоскопия (Эхо-ЭС), однако результаты данного исследования в медицинских документах отсутствуют, что ставит под сомнение факт выполнения данного исследования;

- не проведено исследование крови на предмет наличия этилового спирта;

- с запозданием более чем на сутки проведено МСКТ черепа и головного мозга (дата не указана), нет интерпретации результатов томографии, не проведена контрольная МСКТ для оценки состояния в динамике;

-в первичном диагнозе не указаны повреждения на других участках тела (ссадины груди, живота, конечностей);

- при установлении (по данным МСКТ) повреждений лицевых костей - не назначена и не проведена консультация челюстно-лицевого хирурга (или ЛОР);

В части ведения больного и лечения:

- после поступления в Учреждение, больной более 12 часов находился в приемном отделении под "динамическим наблюдением", ввиду затруднений в постановке правильного диагноза - только "динамика" состояния документально не зафиксирована, записи не велись и из представленных объективных сведений для комиссии не понятно - когда, каким образом и какие именно диагностические мероприятия были проведены в данный период времени. Медицинская помощь, по все видимости, в данный период не оказывалась никакая.

Отсутствие должным образом оформленных записей свидетельствует о том, что либо медицинская помощь не была оказана, либо не должным образом велась медицинская документация. По представленным записям всё обследование 14 августа 2011 года до госпитализации в отделение включало только осмотр хирурга в 12 час. 30 мин. для исключения травмы живота (травма живота исключена).

- После госпитализации в отделение нейрохирургии состояние больного было расценено как удовлетворительное (при положительных оболочечных симптомах), выполнен только клинический анализ крови. Обследование пациента начато с 15 августа 2011 года под контролем заведующего отделением. Состояние больного так же недооценено, несмотря на наличие травм головы, неадекватное поведение больного (психомоторное возбуждение), наличие брадиаритмии (ЭКГ от 15 августа 2011 года), нарушений терморегуляции (эпизоды повышения температуры тела), которые могли свидетельствовать о стволовых нарушениях вследствие сдавления головного мозга (отек головного мозга). Дневниковые записи велись нерегулярно, отсутствуют результаты осмотров больного 16 августа 2011 года, 18 августа 2011 года, 21 августа 2011 года, нет обоснования диагноза.

Диагноз "<данные изъяты>" отсутствует в дневниковых записях. Тактика ведения больного и проводимое лечение не соответствовали данному диагнозу. Больного следовало госпитализировать в палату интенсивной терапии (или в отделение реанимации). Лечение соответствовало диагнозу "<данные изъяты>" и не соответствовало диагнозу "<данные изъяты>", исходя из этого ввиду недооценки тяжести черепно-мозговой травмы, клинический диагноз установлен при жизни неправильно. "<данные изъяты>" фигурирует только в окончательном клиническом диагнозе и, по всей видимости, установлен посмертно.

Антибиотик амикацин был назначен эмпирически с 19 августа 2011 года, без контроля его эффективности.

Обнаружив больного в состоянии клинической смерти, врач должен был начать сердечно-легочную реанимацию немедленно, а не ждать (в течение 5 минут) прибытия реанимационной бригады. При проведении реанимационных мероприятий не указаны концентрация, последовательность и кратность введения лекарственных препаратов, нет данных о применении дефибриллятора.

Указанные нарушения при оказании медицинской помощи свидетельствуют о том, что медицинская помощь пациенту ФИО была оказана ненадлежащего качества.

Отсутствие полноценного лечения в некоторой степени повысило вероятность неблагоприятного исхода, но не привело к неблагоприятному исходу (не явилось его причиной).

Между травмой головного мозга и смертью пациента имеется прямая причинно-следственная связь, поскольку травма закономерно запускает патологические процессы, которые могут приводить к развитию различного рода негативных осложнений.

Лечение в указанной казуальной цепочке следует рассматривать как условие, позволяющее снизить риск развития осложнений.

В исследуемом случае проводимое лечение не навредило здоровью пациента и не явилось причиной ухудшения его состояния, поэтому прямой связи между проводимым лечением и неблагоприятным исходом не имеется.

Поскольку проводимое лечение признается не полным (не соответствующим диагнозу "<данные изъяты>") и не позволило в полной мере снизить риск развития осложнений - связь между проводимым лечением и неблагоприятным исходом можно охарактеризовать как косвенная (непрямая).

Выявленные нарушения в части диагностики, недооценка состояния пациента и отсутствие полноценного лечения, в некоторой степени повысили вероятность неблагоприятного исхода, но не явились его причиной.

Оснований не доверять указанному выше заключению экспертизы у суда не имеется, поскольку оно дано квалифицированной комиссией экспертов, имеющими стаж работы по специальности более 25 лет, является полным, обоснованным и мотивированным. Сделанные экспертной комиссией выводы аргументированы, согласуются с письменными материалами дела, в связи с чем, в качестве обоснования выводов суда суд исходит из данного заключения.

В этой связи, поскольку экспертами не установлено прямой причинно-следственной связи между установленными дефектами оказания медицинской помощи Учреждением и смертью пациента ФИО, вместе с тем, установленные в ходе рассмотрения дела обстоятельства в их совокупности, а именно указанные выше выявленные нарушения в части диагностики, недооценка состояния пациента и отсутствие полноценного лечения, которые в некоторой степени повысили вероятность неблагоприятного исхода, но не явились его причиной, суд полагает требования о компенсации морального вреда являются обоснованными.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 10 от 20 декабря 1994 года «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную деятельность и т.д.

Из ст. 1101 ГК РФ следует, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

У суда не вызывает сомнений тот факт, что в результате оказания медицинской помощи ФИО ненадлежащего качества, а также последующей его смерти, мать умершего испытывала физические и нравственные страдания, в связи с чем ей причинен моральный вред, который в силу вышеприведенных положений закона подлежит компенсации.

Между тем, суд считает, что заявленный в иске размер компенсации морального вреда в сумме 1 500 000 рублей является завышенным.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает обстоятельства причинения вреда и приходит к выводу об удовлетворении требований истца с определением размера компенсации в сумме 60 000 руб., с отказом в удовлетворении остальной части требований.

С учетом того, что истец освобожден от уплаты государственной пошлины, в соответствии со ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика в местный бюджет в размере 300 руб.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ 60 000 ░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ 300 ░░░░░░.

░░ ░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░, ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, 02 ░░░░░░░ 2021 ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░