Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-113/2021 ~ М-93/2021 от 16.04.2021

    РЕШЕНИЕ

          ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

п. Усть-Уда                                        05 октября 2021 года

        Усть-Удинский районный суд Иркутской области в составе председательствующего судьи Бахановой Л.М. при секретаре Жемчуговой И.Ю., с участием истца ФИО2, ее представителя – адвоката ФИО5, ответчика ФИО3, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-113/2021 по иску ФИО2 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 о признании увольнения незаконным, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2 обратилась в суд с требованиями (с учетом уточнений, отказа от иска в части) к индивидуальному предпринимателю ФИО3 (далее – ИП ФИО3, ФИО3) о признании ее увольнения незаконным, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, морального вреда.

Требования мотивировала тем, что с <дата обезличена> она с ответчиком состояла в трудовых отношениях, являясь работником последнего, была принята на должность старшего продавца по месту работы в магазине в <адрес обезличен>, была включена в состав бригады материально ответственных лиц наряду с ответчиком. <дата обезличена> в магазине была закончена ревизия товарно-материальных ценностей, по результатам которой выявлена недостача, в чем она была обвинена ответчиком, под психическим давлением ответчика она была вынуждена написать заявление об увольнении, была уволена с формулировкой «по собственному желанию» с <дата обезличена>. Увольнение незаконно в силу его вынужденного характера, а также ввиду нарушения процедуры увольнения – дата увольнения свидетельствует об отсутствии у нее возможности отозвать свое заявление об увольнении, кроме того, была уволена с должности старшего продавца, тогда как занимала должность продавца. В связи с незаконностью увольнения просила взыскать с ответчика среднюю заработную плату за время вынужденного прогула. Также ответчик в нарушение ее трудовых прав не выплатила ей заработную плату за февраль, март 2021 года в размере 42 000 рублей (в месяц по 21 000 рублей), компенсацию за неиспользованный отпуск за 4 последних года (2017-2021 годы) в размере 96 667 рублей 40 копеек из расчета 182,5 рабочих смен, 690,41 рублей среднедневного заработка за смену и общего количества дней отпуска - 140. Полагает, что действиями ответчика ей причинены нравственные страдания, просила о взыскании компенсации морального вреда в размере 10 000 рублей.

Определением суда от 05.10.2021 был принят отказ истца от иска в части требования о восстановлении на работе, производство по делу в этой части было прекращено.

В судебном заседании истец ФИО2 и ее представитель – адвокат ФИО5 уточненные исковые требования поддержали, просили об их удовлетворении.

Ответчик ФИО3 относительно иска возражала на том основании, что истец сама пожелала прекратить трудовые отношения с <дата обезличена> сразу по окончанию инвентаризации в продуктовом магазине – месте ее работы, о чем написала заявление <дата обезличена>, с этой даты каких-либо мер, которые свидетельствовали бы об ее несогласии с увольнением, не предпринимала; в документах внутреннего пользования – приказах допущена техническая ошибка в написании должности ФИО2 – указано «старший продавец», вместе с тем в трудовой книжке указана верная формулировка ее должности, на размер выплат и начислений это никак не повлияло. Все положенные работнику выплаты, связанные с отпусками, были произведены, от получения неоспариваемой суммы заработной платы при окончательном расчете с ней она отказалась в присутствии свидетелей, у истца есть долг перед истцом, образовавшийся за период ее работы в связи с тем, что она брала товар в магазине и не оплатила его; ее заработная плата за февраль март 2021 года была менее заявленных 21 000 рублей в месяц, была определена, исходя из 0,7 ставки. Заявила о пропуске истцом срока давности для обращения в суд с иском в части требований о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск.

Суд, заслушав стороны, допросив свидетеля, исследовав представленные письменные доказательства, приходит к следующему.

Согласно пункту 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (ТК РФ) одним из оснований прекращения трудового договора является расторжение трудового договора по инициативе работника в порядке, установленном статьей 80 Трудового кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 80 ТК РФ работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен настоящим Кодексом или иным федеральным законом. Течение указанного срока начинается на следующий день после получения работодателем заявления работника об увольнении.

По соглашению между работником и работодателем трудовой договор может быть расторгнут и до истечения срока предупреждения об увольнении.

Из разъяснений, изложенных в подпункте «а» пункта 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», следует, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

В соответствии с требованиями ст. 21 ТК РФ работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы.

Согласно положениям ст. 22 ТК РФ работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с ТК РФ, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

Согласно положениям ст. 140 ТК РФ при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника.

Судом установлено, что с <дата обезличена> ФИО2 была принята на работу к ИП ФИО3 на должность продавца (трудовой договор с ФИО2, запись в ее трудовой книжке № <обезличено>), в приказе работодателя № <обезличено> от <дата обезличена> должность работника с указанной даты названа как должность старшего продавца.

С <дата обезличена> ФИО2 была уволена с указанной работы по собственному желанию (приказ работодателя № <обезличено> от <дата обезличена>) на основании своего заявления от <дата обезличена>, согласно которому просит уволить ее по собственному желанию с <дата обезличена>.

С <дата обезличена> принята на работу в Усть-Удинское РайПО продавцом.

В трудовой договор неоднократно вносились письменными соглашениями сторон изменения в части размера заработной платы и нормы рабочего времени (ставки): с <дата обезличена> - в размере 8550 руб., 1 ставка; с <дата обезличена> – в размере 10 050 руб., 1 ставка; с <дата обезличена> – в размере 7515 руб., 0,75 ставки; с <дата обезличена> – в размере 8325 руб., 0,75 ставки; с <дата обезличена> – в размере 9855 руб., 0,75 ставки; с <дата обезличена> – в размере 17700 руб., 1 ставка; с <дата обезличена> – в размере 18060 руб., 1 ставка; с <дата обезличена> – в размере 9030 руб., 0,5 ставки; с <дата обезличена> – в размере 21 000 руб., 1 ставка; с <дата обезличена> – в размере 15 750 руб., 0,75 ставки.

Иных изменений в трудовой договор не вносилось вплоть до увольнения работника.

Обе стороны подтвердили, что вышеприведенные изменения в трудовой договор касались именно размера заработной платы, а не оклада.

Истец ФИО2 заявила о подложности последнего соглашения о внесении изменений в трудовой договор от <дата обезличена>, согласно которому размер заработной платы был уменьшен с 21 000 руб. до 15 750 руб., указав, что не подписывала это соглашение, поименованное как «Изменения № <обезличено> к трудовому договору № <обезличено>».

Однако экспертным путем было установлено, что данное утверждение истца ФИО2 не соответствует действительности – это соглашение-изменение к трудовому договору подписано ею (из заключения почерковедческой экспертизы № <обезличено> от <дата обезличена>).

При этом истец ФИО2 суду подтвердила, что ее действительно с <дата обезличена> перевели с 1 ставки продавца на 0,75 ставки.

Ответчиком-работодателем с тем пояснением, что эти платежные ведомости были подписаны работником в ее, ответчика, отсутствие, суду были представлены платежные ведомости на выдачу отпускных за 2017, 2018, 2019 годы, где в графе «расписка в получении» стояла подпись напротив фамилии, имени и отчества получателя – ФИО2

Однако экспертным путем было установлено, что подписи в этих 3 платежных ведомостях о выплате ФИО2 отпускных за период с <дата обезличена> по <дата обезличена>, именуемых как платежные ведомости на выдачу отпускных за 2017, 2018, 2019 годы, выполнены не ФИО2, а иным лицом (из того же заключения почерковедческой экспертизы).

Разрешая иск в части требования о признании увольнения незаконным, суд приходит к следующему.

По мнению суда, ответчик не представил доказательств, свидетельствующих о том, что заявление об увольнении было написано им при отсутствии свободного волеизъявления, под влиянием угроз работодателя.

Тот факт, что увольнение состоялось после инвентаризации товарно-материальных ценностей в магазине, где истец был материально ответственным лицом, не является доказательством недобровольности и вынужденности написания им заявления об увольнении. Критическая оценка каких-либо действий работника работодателем (в данном случае субъективное возложение вины за образовавшуюся недостачу, высказывание недоверия данному материально ответственному лицу-работнику) не является достаточным доказательством того, что он вынуждает работника уволиться.

Добровольность волеизъявления ФИО2 на увольнение по ее инициативе подтверждается подачей истцом заявления об увольнении, по мнению суда, из опасения быть уволенной по порочащему основанию вследствие установления недостачи в результате инвентаризации, и осознанность выбора между возможным увольнением по инициативе работодателя по порочащему основанию и увольнением по инициативе работника, что не может быть расценено как оказание давления с целью понуждения к увольнению, кроме того, работник свое заявление об увольнении не отзывал, что и было подтверждено им в суде.

Сама использованная работником в заявлении об увольнении формулировка основания увольнения «по собственному желанию» не свидетельствует о нежелании работника увольняться, иным образом истолковано быть не может.

Суд также исходит из того, что причины написания заявления не влияют на законность увольнения.

Так, факт проведения инвентаризации в магазине и ее результат – установление недостачи подтверждается соответствующим актом от <дата обезличена>, подтверждается обеими сторонами, в т.ч. истцом, которая свои требования основывает на доводе об этом.

О том, что ответчиком в момент написания истицей заявления об увольнении к ней не применялось какое-либо насилие (физическое, психологическое), показала свидетель ФИО6, член ревизионной комиссии, единственный посторонний очевидец данного события. По показаниям той же ФИО6 ФИО2 еще осенью 2020 года делилась с ней желанием уволиться от ИП ФИО3 по причине отсутствия доверительных отношений, нежеланием там работать далее.

О факте присутствия данного свидетеля при написании заявления об увольнении первоначально пояснила суду сама истица, но после допроса свидетеля ранее данные объяснения изменила, став утверждать, что ФИО6 при написании заявления об увольнении не присутствовала, а была при написании ею долговой расписки.

Таким образом, суд приходит к выводу, что увольнение не является вынужденным.

Вместе с тем, если суд признает, что работодатель имел основание для расторжения трудового договора, но в приказе указал неправильную либо не соответствующую закону формулировку основания и (или) причины увольнения, суд в силу ч. 5 ст. 394 ТК РФ обязан изменить ее и указать в решении причину и основание увольнения в точном соответствии с предусмотренной законом формулировкой, исходя из фактических обстоятельств, послуживших основанием для увольнения (абз. 1 п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

Как следует из вышеприведенных норм ТК РФ, закон предоставляет возможность сторонам трудового договора достичь соглашения о дате увольнения, определив ее иначе, чем предусмотрено законом. При этом инициатором сокращения срока отработки может быть только работник и он должен указать дату, с которой он бы желал уволиться, в заявлении.

Иными словами, если работник пишет заявление, в котором просит уволиться с конкретной даты до истечения 2-недельного срока предупреждения об увольнении, то работодатель вправе отказать работнику по мотиву несоблюдения работником срока предупреждения об увольнении за две недели либо согласиться с таким условием, т.е. достигнуть соглашения относительно этого с работником, и уволить его в конкретную дату, указанную работником в своем заявлении об увольнении, а не в какую-то иную, установленную самим работодателем дату, или согласовать с работником новую дату увольнения, отличную от указанной им в заявлении; при недостижении такого соглашения между работником и работодателем работник должен отработать 2 недели.

При этом согласованная дата увольнения может быть в дальнейшем изменена также только по соглашению сторон.

В рассматриваемом случае работник ФИО2 сама подала заявление об увольнении с указанием конкретной даты увольнения до истечения 2-недельного срока предупреждения об увольнении и была уволена в указанную ею дату, следовательно, стороны трудового договора пришли к соглашению об увольнении на конкретных условиях, а ФИО2 как лицо, само инициировавшее увольнение без соблюдения установленного срока предупреждения об увольнении, не вправе ссылаться в обоснование довода о несоблюдении процедуры увольнения на данный срок предупреждения об увольнении.

Подлежит учету и то, что трудовое законодательство не содержит определенных правил заключения соглашения о прекращении трудового договора.

С учетом изложенного, суд находит, что работодатель при увольнении ФИО2 использовал неправильную формулировку основания увольнения – при установлении обоюдной воли и намерения прекратить трудовые отношения у обеих сторон правильным основанием увольнения будет являться увольнение по соглашению сторон п. 1 ч. 1 ст. 77 ТК РФ.

При этом суд исходит из того, что увольнение с использованием неправильной формулировки увольнения не тождественно незаконному увольнению, таковым не является.

Из трудового договора, трудовой книжки следует, что ФИО2 была принята на работу продавцом, об увольнении именно с этой должности (продавца, а не старшего продавца) выполнена запись в трудовой книжке. О работе именно продавцом в обоснование иска заявила сама истица – в иске указано, что трудовой договор с ней как со старшим продавцом никогда не заключался. В этой связи довод в обоснование нарушения процедуры увольнения, основанный на разночтении должности истца, качественным образом на вывод суда об обратном не влияет.

Разрешая иск в части требования о взыскании заработной платы: как средней заработной платы за время вынужденного прогула, так и заработной платы за февраль, март 2021 года – суд приходит к следующему.

В случае доказанности того, что неправильная формулировка основания и (или) причины увольнения препятствовала поступлению работника на другую работу, суд в соответствии с ч. 8 ст. 394 Кодекса взыскивает в его пользу средний заработок за все время вынужденного прогула (абз. 2 п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

Учитывая факт трудоустроенности истца так же в магазине и так же продавцом в непродолжительный период времени после увольнения, соотнося между собой суть оснований увольнения по соглашению сторон и по собственному желанию работника, каждое из которых для работника порочащим не является, не несет для него негативной нагрузки, суд считает, что неправильная формулировка основания увольнения не препятствовала поступлению работника на другую работу, доказательств об обратном суду не представлено, следовательно, отсутствуют основания для удовлетворения требования о взыскании средней заработной платы за время якобы вынужденного прогула.

Вышеуказанное заключение судебной почерковедческой экспертизы выполнено в соответствии с требованиями ст. 86 ГПК РФ, выводы, изложенные в заключении, сделаны экспертом, имеющим специальные познания в соответствующей области и предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем, у суда нет оснований не доверять данному заключению. Данных, подвергающих сомнению правильность или обоснованность выводов эксперта, представлено не было. В заключении даны ответы на все поставленные вопросы, являются ясными и понятными, оснований для назначения повторной или дополнительной экспертизы не имеется.

В этой связи суд представленное экспертное заключение учитывает как надлежащее объективное доказательство при установлении обстоятельств по делу и принятии решения по нему.

Таким образом, за февраль, март 2021 года истцу – работнику ФИО2 причиталась и не была выплачена заработная плата в общем размере 31 500 рублей (в месяц по 15 750 рублей).

Наличие задолженности ответчиком оспаривалось, на том основании, что задолженности по заработной плате перед истцом работодатель не имеет, учитывая, что в счет оплаты труда истица брала продукты питания, тетрадь прихода-расхода, подтверждающая это, заполняла ФИО2 собственноручно.

В соответствии со ст. 136 ТК РФ работодатель обязан при выплате заработной платы в письменной форме извещать каждого работника о составных частях заработной платы, причитающейся ему за соответствующий период, и об общей денежной сумме, подлежащей выплате. Заработная плата выплачивается непосредственно работнику.

Из приведенных норм следует, что на работодателе лежит обязанность по оформлению документов об оплате труда работника, в том числе о размере его заработной платы и ее выплате работнику. Поэтому такие документы (доказательства) должны находиться у ответчика-работодателя, который обязан доказать, что установленная трудовым договором заработная плата выплачена истице своевременно и в полном размере. При этом ответчик также обязан опровергнуть довод истца о том, что заработная плата в оспариваемый период не выплачивалась.

В данном случае, каких-либо доказательств, подтверждающих перечисленные выше обстоятельства, а также доказательств надлежащего выполнения обязанностей по выплате истцу заработной платы, ответчик в суд не представил. Черновая тетрадь прихода и расхода, на которую ссылается ответчик, не является документом, в котором ведется надлежащий учет начисленной и выплаченной заработной платы.

Письменного согласия работника-истца на получение заработной платы в натуральной форме в материалы дела представлено не было, отсутствие такового не отрицалось и самим ответчиком.

Федеральным законом от 03.07.2016 № 272-ФЗ, вступившим в силу с 03.10.2016, ст. 392 ТК РФ дополнена новой частью второй следующего содержания: «За разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении».

Согласно ч. 1 ст. 127 ТК РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Из приведенного правового регулирования отношений по выплате работникам денежной компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении следует, что выплата денежной компенсации за все неиспользованные отпуска служит специальной гарантией, обеспечивающей реализацию особым способом права на отдых теми работниками, которые прекращают трудовые отношения по собственному желанию, по инициативе работодателя или по иным основаниям и в силу различных причин не воспользовались ранее своим правом на предоставление им ежегодного оплачиваемого отпуска.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 25.10.2018 № 38-П «По делу о проверке конституционности части первой статьи 127 и части первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан М.В. Данилова, К.В. Кондакова и других» в случае невыплаты работодателем работнику денежной компенсации за все неиспользованные отпуска при увольнении работник не лишен права на взыскание соответствующих денежных сумм компенсации в судебном порядке независимо от времени, прошедшего с момента окончания периода, за который должен был быть предоставлен неиспользованный работником отпуск, при условии, что обращение работника в суд имело место в пределах установленного с 03.10.2016 частью второй ст. 392 ТК РФ годичного срока, исчисляемого с момента прекращения трудовых отношений с работодателем.

Таким образом, истец с требованием о выплате компенсации за все неиспользованные отпуска обратилась в суд в пределах установленного для этого срока.

По вышеизложенным мотивам со ссылкой на результаты почерковедческой экспертизы суд находит установленным наличие задолженности за ответчиком по выплате компенсации за неиспользованный отпуск истцу.

Однако расчет данной компенсации (отпускных) выполненный обеими сторонами, суд находит не отвечающим требованиям Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утв. Постановлением Правительства РФ от 24.12.2007 № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы».

Размер данной компенсации суд исчислил, руководствуясь следующими положениями вышеуказанного Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы:

- Расчет среднего заработка работника независимо от режима его работы производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. Средний дневной заработок для оплаты отпусков и выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется за последние 12 календарных месяцев (п. 4),

- При определении среднего заработка используется средний дневной заработок для оплаты отпусков и выплаты компенсации за неиспользованные отпуска. Средний заработок работника определяется путем умножения среднего дневного заработка на количество дней (календарных, рабочих) в периоде, подлежащем оплате (п. 9),

- Средний дневной заработок для оплаты отпусков, предоставляемых в календарных днях, и выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за расчетный период, на 12 и на среднемесячное число календарных дней (29,3) (п. 10),

а также учитывая, что принцип пропорциональности выплаты компенсации за неиспользованные дни отпуска при увольнении в случае, когда рабочий год полностью не отработан, закреплен в Правилах об очередных и дополнительных отпусках, утвержденных НКТ СССР 30.04.1930 (п. п. 28 и 29) - поскольку в Трудовом кодексе Российской Федерации (ст. 127) это правило напрямую не установлено, суд руководствоваться указанными Правилами в части необходимости пропорциональности выплаты компенсации. В соответствии с п. 35 Правил в случае, когда рабочий год полностью не отработан, дни отпуска, за которые должна быть выплачена компенсация, рассчитываются пропорционально отработанным месяцам. При этом излишки, составляющие менее половины месяца, исключаются из подсчета, а излишки, составляющие не менее половины месяца, округляются до полного месяца,

исходя из следующих установленных фактических обстоятельств:

дата исчисления рабочих годов, за которые рассчитывается компенсация за неиспользованный отпуск - 20 число месяца, ФИО2 была трудоустроена по данной должности с <дата обезличена>, рабочий год исчисляется со дня принятия на соответствующую работу, а не с даты календарного года (ст. 14 ТК РФ),

периоды, за которые должны были быть предоставлены неиспользованные работником отпуска, это с <дата обезличена> по <дата обезличена>, с <дата обезличена> по <дата обезличена>, с <дата обезличена> по <дата обезличена>, с <дата обезличена> по <дата обезличена>, всего 4 периода – факт неиспользования отпусков в указанные периоды подтвердил сам ответчик,

в соответствии с трудовым договором № <обезличено> от <дата обезличена>, заключенного с ответчиком, работнику ФИО2 был установлен ежегодный отпуск продолжительностью: основной – 28 календарных дней, дополнительный – 8 календарных дней, итого 36 календарных дней - исчисление в календарных днях,

норма рабочего времени отработана полностью в вышеуказанные периоды работы, как следует из первоначальных объяснений самого ответчика в совокупности с представленными ею же табелями учета рабочего времени (в них отсутствуют данные о неявке на работу ФИО2),

итого:

- общее количество неиспользованных дней отпуска составило 141 день: 36+36+36+33, где 33 дня за период <дата обезличена> по <дата обезличена> исчислен как: 36/12х11, истцом не отработано менее половины месяца до полного рабочего года, за который полагается полностью 36 календарных дней, а именно ею отработано в этот период 11 месяцев и 12 дней;

- сумма заработной платы, фактически начисленной за расчетный период – 12 месяцев, предшествующих дню увольнения, т.е. за период с <дата обезличена> по <дата обезличена> составила 220 500 рублей ((6мес. х 21 000 рублей за период с <дата обезличена> по <дата обезличена> = 126 000 рублей) + (6 мес. х 15 750 рублей за период с <дата обезличена> по <дата обезличена> = 94 500));

- средний дневной заработок составил 627,13 рублей (220 500/12/29,3),

таким образом, компенсация за неиспользованные отпуска составила 88 425,33 рубля (627,13 рублей среднего дневного заработка х на 141 день общего количества неиспользованных дней отпуска).

Размер задолженности по компенсации за неиспользованный отпуск и заработной плате судом устанавливается без учета подлежащего уплате подоходного налога и прочих обязательных налоговых платежей, данное обстоятельство не препятствует ответчику при исполнении решения суда произвести соответствующие отчисления.

В соответствии со ст. 237 ТК РФ компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Определяя размер компенсации морального вреда в 3000 рублей суд исходит из конкретных обстоятельств дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Часть 1 ст. 98 ГПК РФ предусматривает, что стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 названного кодекса.

Положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 ГПК РФ) не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Имущественные требования иска настоящим решением подлежат удовлетворению частично (на 86,48%).

В силу ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскивается с ответчика в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации. Согласно ст. 61.1 Бюджетного кодекса РФ государственная пошлина по делам, рассматриваемым судами общей юрисдикции, подлежит взысканию в бюджеты муниципальных районов.

К числу судебных расходов относятся и расходы экспертизу (ст. 94 ГПК РФ).

Как было выше указано, по делу проведена 1 экспертиза – почерковедческая, выводы которой легли в основу решения о только частичном удовлетворении требований истца, расходы на нее составили 15 200 рублей согласно предъявленному счету на оплату № <обезличено>.

Вместе с тем, согласно ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов.

Кроме того, в соответствии с правовой позицией Верховного Суда РФ, изложенной в п. 11 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2019), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 24.04.2019, истцы, обращающиеся в суд с требованиями, вытекающими из трудовых отношений, освобождаются от обязанности по возмещению судебных расходов работодателя, в пользу которого состоялось решение суда, включая расходы на проведение экспертизы.

Таким образом, в целях предоставления дополнительных гарантий гражданам при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, и обеспечения их права на судебную защиту при рассмотрении судом споров по таким требованиям, в ст. 393 ТК РФ установлено исключение из общего правила о распределении судебных расходов о том, что в случае если иск удовлетворён частично, указанные в этой статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворённых судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Следовательно, на истца, обратившегося в суд с требованием, вытекающим из трудовых отношений, не может быть возложена обязанность по оплате судебных расходов, включая расходы на проведение экспертизы вне зависимости от результатов рассмотрения дела.

Суд также учитывает, что выводы экспертизы имели доказательственное значение только относительно требований о взыскании невыплаченной заработной платы за февраль, март 2021 года, компенсации за неиспользованный отпуск, которые были удовлетворены с учетом корректировки расчета.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

    РЕШИЛ

         Исковые требования ФИО2 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 о признании увольнения незаконным, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, морального вреда удовлетворить частично.

Изменить формулировку основания увольнения ФИО2 у индивидуального предпринимателя ФИО3 с <дата обезличена> с «по собственному желанию, п. 1 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации» на «по соглашению сторон п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации».

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО3 в пользу ФИО2 невыплаченную заработную плату за февраль, март 2021 года в размере 31 500 рублей, компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 88 425 рублей 33 копейки, компенсацию морального вреда в размере 3000 рублей.

В остальной части заявленных исковых требований и удовлетворении иска в большем размере отказать.

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО3 государственную пошлину в размере 3 436 рублей 14 копеек в бюджет районного муниципального образования «<адрес обезличен>» <адрес обезличен>.

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО3 в пользу ФБУ Иркутская Лаборатория судебной экспертизы Минюста России расходы на производство почерковедческой экспертизы № <обезличено> от <дата обезличена> в размере 15 200 рублей.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Иркутский областной суд через Усть-Удинский районный суд Иркутской области в течение месяца с момента изготовления мотивированного текста решения – 12.10.2021.

        Судья                                            Л.М. Баханова