Судебный акт #1 (Решение) по делу № 71-481/2022 от 28.04.2022

Дело № 71-481/2022

УИД: 66RS0005-01-2022-001560-02

РЕШЕНИЕ

Судья Свердловского областного суда Краснова Н.В., рассмотрев в открытом судебном заседании 15 июня 2022 года жалобу Орловой Д.А. на постановление судьи Октябрьского районного суда г.Екатеринбурга от 11 апреля 2022 года № 5-259/2022, вынесенное в отношении Орловой Дарьи Александровны по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч.5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,

установил:

обжалуемым постановлением судьи Орловой Д.А. назначено административное наказание в виде обязательных работ на срок 30 часов за участие в массовом публичном мероприятии, проводимом, без подачи уведомления в Министерство общественной безопасности Свердловской области, и вопреки запрету на проведение публичных мероприятий на территории Свердловской области с 27 февраля по 07 марта 2022 года, а также за невыполнение законного требования сотрудников полиции о прекращении участия в публичном мероприятии.

В жалобе Орлова Д.А. просит отменить постановление судьи и прекратить производство по делу ввиду отсутствия состава и события административного правонарушения, приводит доводы о процессуальных нарушениях, ссылается на нарушение положений Конвенции по защите прав человека и основных свобод, чрезмерную суровость назначенного наказания, полагает, что Указ Губернатора № 100-УГ от 18 марта 2020 года (в редакции от 26 февраля 2022 года), на момент составления протокола не имел законной силы.

Проверив материалы дела, заслушав пояснения защитника Орловой Д.А. –Садыкова И.А., поддержавшего доводы жалобы, оснований для отмены и изменения постановления судьи не нахожу.

Частью 5 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрена административная ответственность участника публичного мероприятия за нарушение установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования.

Порядок организации и проведения публичных мероприятий определен Федеральным законом от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» (далее по тексту Федеральный закон №54-ФЗ).

В рамках организации публичного мероприятия Федеральным законом №54-ФЗ предусмотрен ряд процедур, направленных на обеспечение мирного и безопасного характера публичного мероприятия, согласующегося с правами и интересами лиц, не принимающих в нем участия, и позволяющих избежать возможных нарушений общественного порядка и безопасности (ст.4).

К таким процедурам относится уведомление о проведении публичного мероприятия, которое в силу п. 1 ч. 4 ст. 5 Федерального закона № 54-ФЗ организатор публичного мероприятия обязан подать в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления не ранее 15 и не позднее 10 дней до дня проведения публичного мероприятия (ч. 1 ст. 7), а также не позднее чем за три дня до дня проведения публичного мероприятия (за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником) информировать соответствующий орган публичной власти в письменной форме о принятии (непринятии) его предложения об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия, указанных в уведомлении о проведении публичного мероприятия (пп. 1 и 2 ст. 5).

Во время проведения публичного мероприятия его участники обязаны выполнять все законные требования организатора публичного мероприятия, уполномоченных им лиц, уполномоченного представителя органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления и сотрудников органов внутренних дел (военнослужащих и сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации) (п. 1 ч. 3 ст. 6 ФЗ-54).

Согласно п.п. 7 п. 1 ст. 13 Федерального закона «О полиции» № 3-ФЗ полиции предоставлено право требовать от граждан (групп граждан) покинуть место совершения преступления, административного правонарушения, место происшествия, если это необходимо для проведения следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий, документирования обстоятельств совершения преступления, административного правонарушения, обстоятельств происшествия, для сохранения следов преступления, административного правонарушения, происшествия, для обеспечения безопасности граждан; в целях защиты жизни, здоровья и имущества граждан не допускать их на отдельные участки местности и объекты либо обязывать оставаться на соответствующих участках местности и объектах или покинуть их; обращаться к группам граждан, нахождение которых в общественных местах не связано с проводимыми на законных основаниях публичными и массовыми мероприятиями, с требованием разойтись или перейти в другое место, если возникшее скопление граждан создает угрозу их жизни и здоровью, жизни и здоровью других граждан, объектам собственности, нарушает работу организаций, препятствует движению транспорта и пешеходов.

Подпунктом 3.3 пункта 3-1 Указа Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ «О введении на территории Свердловской области режима повышенной готовности и принятии дополнительных мер по защите населения от новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV) (в редакции, действовавшей на момент совершения правонарушения – 26 февраля 2022 года), проведение публичных мероприятий с 27 февраля по 07 марта 2022 года запрещено.

Как видно из материалов дела, 06 марта 2022 года в период с 14:00 до 14:20 Орлова Д.А., находясь в общественном месте по адресу: г. Екатеринбург, пр. Ленина, д. 37, приняла участие в несогласованном с Министерством общественной безопасности Свердловской области публичном мероприятии, проводимом в форме пикета и шествия, вопреки запрету на проведение публичных мероприятий на территории Свердловской области с 27 февраля по 07 марта 2022 года, не прекратила участие в публичном мероприятии и не выполнила законные требования сотрудников полиции о прекращении участия в указанном публичном мероприятии, продолжив участие в нем, чем нарушила требования п. 1 ч. 3 ст. 6 ФЗ-54, пп.7 п.1 ст. 13 ФЗ-3, пп. 3.3 п. 3-1 Указа Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ, о чем сотрудниками полиции составлены рапорта (л.д. 7, 8, 19).

Указанные обстоятельства подтверждаются материалами дела, в том числе: протоколом об административном доставлении (л.д. 5); информационным письмом от 07 марта 2022 года о том, что в Министерство общественной безопасности Свердловской области не поступали и не согласовывались на 06 марта 2022 года публичные мероприятия с тематикой «Против войны на Украине» и местом проведения на центральных площадках г. Екатеринбурга (л.д. 6); фотоматериалом и видеозаписями (л.д. 10, 20); справками на физическое лицо (л.д. 11-12); копией паспорта Орловой Д.А. (л.д. 13).

Из объяснений, данных ею при составлении протокола об административном правонарушении (л.д. 9) и в районном суде (л.д. 31, 33), следует, что в указанные в протоколе дату и время она находилась в центре города, а именно: г. Екатеринбург, пр. Ленина, д. 37, передвигаясь с остальными людьми в сторону торгового центра «Пассаж», участия в публичном мероприятии не принимала.

По факту выявленного нарушения составлен протокол об административном правонарушении (л.д. 2-4), отвечающий требованиям ст.28.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Таким образом, судьей обоснованно установлено, что уведомление в Министерство общественной безопасности Свердловской области о проведении 06 марта 2022 года публичного мероприятия по адресу: г. Екатеринбург, пр. Ленина, 37, в установленный законом срок не поступало. О том, что данное мероприятие является несогласованным в установленном порядке, а участие в нем – незаконным, до сведения присутствующих граждан на месте проведения массового мероприятия, а также требование о прекращении публичного мероприятия многократно доводилось сотрудниками полиции.

Требования сотрудников полиции, адресованные гражданам, прекратить участие в несогласованном публичном мероприятии и разойтись основаны на положениях п. 1 ч. 3 ст. 6 Федерального закона от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», п. 1, 7 ч. 1 ст. 13 Федерального закона от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ «О полиции», пп. 3.3 п. 3-1 Указа Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ, и являлись законными и обоснованными.

Таким образом, поскольку вышеназванное публичное мероприятие не было согласовано в установленном законом порядке уполномоченным органом государственной власти и проводилось в период введенного Губернатором Свердловской области запрета на проведение любых публичных мероприятий на территории Свердловской области, его проведение и участие в нем было незаконным, поэтому у Орловой Д.А., принявшей участие в таком мероприятии, была обязанность исполнить вышеуказанные требования сотрудников полиции, что ею сделано не было.

Доводы жалобы в части оспаривания факта участия Орловой Д.А. в несогласованном публичном мероприятии не могут быть признаны состоятельными, поскольку опровергаются материалами дела.

Так Орлова Д.А. при рассмотрении дела не оспаривала факт пребывания
6 марта 2022 года в центральной части г. Екатеринбурга, однако утверждала, что в публичном мероприятии участия не принимала. При этом Орлова Д.А. не отрицает, что была препровождена сотрудниками полиции в служебный автотранспорт у дома № 37 по ул. Ленина в г. Екатеринбурге и доставлена в отдел полиции в 14 часов 20 минут. Данные сведения подтверждены протоколом об административном доставлении, который подписан Орловой Д.А. без каких-либо замечаний (л.д. 5).

Согласно видеозаписям, рапортам сотрудников полиции Орлова Д.А. принимала участие в несогласованном мероприятии, находилась среди толпы участников, выкрикивала лозунги.

Сотрудники полиции обнаружили правонарушение, являлись его непосредственными очевидцами, находились при исполнении своих служебных обязанностей, действовали в рамках предоставленных полномочий по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, в связи с чем каких-либо оснований не доверять составленными ими процессуальным документам не имеется, поскольку они последовательны, непротиворечивы, согласуются с иными доказательствами по делу. Какой-либо личной заинтересованности сотрудников полиции в исходе дела не установлено, а выполнение ими своих должностных обязанностей само по себе к такому выводу не приводит.

Вопреки доводам жалобы закон не предусматривает обязанность предупреждения должностного лица об ответственности за дачу заведомо ложных показаний при составлении рапорта, вместе с тем, поскольку рапорты сотрудников полиции составлены в рамках их должностных обязанностей, в соответствии с требованиями закона, причиной их составления послужило выявление совершения административного правонарушения, рапорты содержат сведения, имеющие значение для установления фактических обстоятельств по делу, они являются допустимыми доказательствами, поскольку соответствуют требованиям ст. ст. 26.2, 26.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Вопреки доводам жалобы, имеющиеся в деле доказательства являются допустимыми, им дана надлежащая оценка. Оснований для переоценки выводов судьи районного суда не имеется, выводы о виновности Орловой Д.А. в совершении административного правонарушения являются правильными, должным образом мотивированы с приведением исчерпывающих оснований в судебном акте. Неустранимых сомнений в его виновности в совершении правонарушения не усматривается.

Таким образом, факт участия Орловой Д.А. в несогласованном публичном мероприятии подтверждается достаточной совокупностью доказательств: видеозаписью, рапортами сотрудников полиции и иными материалами дела, которым в постановлении судьи дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст.ст.26.2, 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

В ходе рассмотрения дела об административном правонарушении в соответствии с требованиями ст. 24.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях были всесторонне, полно, объективно и своевременно выяснены обстоятельства совершенного административного правонарушения.

Привлечение Орловой Д.А. к административной ответственности не может рассматриваться как ограничение ее прав, поскольку за нарушение установленного порядка проведения публичного мероприятия Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность (ч. 5 ст. 20.2), то есть Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях признает общественно опасным и в силу этого противоправным и наказуемым сам факт нарушения участником публичного мероприятия порядка его проведения.

Действиям Орловой Д.А. дана верная юридическая оценка по ч. 5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Оспаривание Орловой Д.А. вины в совершении административного правонарушения суд апелляционной инстанции относит к избранной ею линии защиты, которая опровергнута исследованными доказательствами.

Доводы жалобы о том, что Указ Губернатора Свердловской области от 26 февраля 2022 года № 91-УГ, которым внесены изменения в Указ Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ о запрете на проведение публичных мероприятий в период с 27 февраля по 07 мата 2022 года, не вступил в силу, в связи с чем на момент проведения публичного мероприятия, 06 марта 2021 года, не действовал, судом апелляционной инстанции отклоняются.

Так в п. 2 Указа Губернатора Свердловской области от 26 февраля
2022 года № 91-УГ определено, что указанный нормативный акт вступает в силу на следующий день после его официального опубликования. На официальном сайте правовой информации Свердловской области - http://www.pravo.gov66.ru данный
Указ опубликован в день его принятия - 26 февраля 2022 года, следовательно, его действие началось с 27 февраля 2022 года.

Таким образом, поскольку данный Указ Губернатора Свердловской области недействительным не признавался, он подлежал исполнению, в том числе в период проведения публичного мероприятия 06 марта 2022 года.

При этом проверка законности данного нормативного акта предметом рассмотрения настоящего дела не является.

Кроме того, следует отметить, что Орлова Д.А. привлечена к административной ответственности не за нарушение запрета, предусмотренного Указом Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ, а за нарушение порядка проведения публичного мероприятия, поскольку принял участие в несогласованном мероприятии и во время его проведения не выполнил законные требования сотрудников органов внутренних дел.

Доводы жалобы о нарушении права Орловой Д.А. на беспристрастное рассмотрение дела судьей, что, выразилось в необоснованном отказе судьи районного суда в допросе свидетелей, не могут быть признаны состоятельными.

Так, из материалов дела следует, что судья, выслушав мнение участников процесса, принял обоснованное решение об отказе в удовлетворении ходатайства защитника о вызове в судебное заседание указанных лиц, о чем вынес определение в соответствии с требованиями статьи 24.4 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

При этом в силу части 1 статьи 24.4 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях заявленные участниками производства по делу об административном правонарушении ходатайства подлежат обязательному рассмотрению судьей, органом, должностным лицом, в производстве которых находится данное дело, что, однако, не предполагает их обязательное удовлетворение (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 года №1339-О).

Доводы о том, что при применении обеспечительных мер в отношении Орловой Д.А. допущены нарушения закона, выразившиеся в превышении установленного законом срока задержания, неправомерном изъятии имущества (телефона), фотографировании, отклоняются, так как из разъяснений, содержащихся в п. 40 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года № 28 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел и дел об административных правонарушениях, связанных с применением законодательства о публичных мероприятиях», следует, что действия (бездействие) должностных лиц, связанные с применением мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, могут быть оспорены лицом, к которому применены такие меры, законным представителем этого лица либо прокурором в суд общей юрисдикции по правилам главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Доводы жалобы о необоснованном применении к Орловой Д.А. мер обеспечения производства по делу несостоятельны, поскольку правовые основания для его доставления у сотрудников полиции имелись. Протокол о доставлении соответствует требованиям ст. 27.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Наличие в материалах дела уведомления З от 21 февраля 2022 года о проведении митинга 6 марта 2022 года правового значения не имеет, поскольку Указом Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 года № 100-УГ в период с 27 февраля по 7 марта 2022 года на территории Свердловской области был установлен императивный запрет на проведение любых публичных мероприятий. Наряду с этим, цель заявленного митинга не соответствовала тематике публичного мероприятия, в котором приняла участие Орлова Д.А.

Вопреки доводам жалобы, имеющиеся в деле доказательства подтверждают факт проведения 6 марта 2022 года несогласованного публичного мероприятия, посвященного событиям, происходящим на Украине (а не публичного мероприятия, заявленного уведомления З), а также предъявление сотрудниками полиции требований, адресованных гражданам, о прекращении участия в таком мероприятии.

Ссылка в жалобе на нарушение судом принципа состязательности и равноправия сторон в связи с отсутствием в судебном заседании лица, исполняющего функцию государственного обвинения, основана на неверном толковании норм права и не влечет отмену или изменение судебного акта.

Статьей 6 Конвенции о защите прав и основных свобод, ст. ст. 46, 47 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на судебную защиту посредством независимого и беспристрастного суда, компетенция которого установлена законом.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в п. 10 постановления Пленума от 24 марта 2005 года № 5, должностные лица, составившие протокол об административном правонарушении, а также органы и должностные лица, вынесшие постановление по делу об административном правонарушении, не являются участниками производства по делам об административных правонарушениях, круг которых перечислен в главе 25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Вместе с тем при рассмотрении дел о привлечении лиц к ответственности за административное правонарушение, а также по жалобам и протестам на постановления по делам об административных правонарушениях в случае необходимости не исключается возможность вызова в суд указанных лиц для выяснения возникших вопросов.

Таким образом, требованиями Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не предусмотрена необходимость обязательного участия в рассмотрении дела должностного лица, составившего протокол об административном правонарушении.

При этом полномочия прокурора в рамках производства по делу об административном правонарушении установлены ч. 1 ст. 25.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, поддержание государственного обвинения в указанный перечень не входит.

На основании ч. 2 ст. 25.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях прокурор извещается о месте и времени рассмотрения дела об административном правонарушении, совершенном несовершеннолетним, а также дела об административном правонарушении, возбужденного по инициативе прокурора. Участие прокурора при рассмотрении иных дел об административных правонарушениях нормами Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не предусмотрено.

Из материалов дела в отношении Орловой Д.А. следует, что суд не принимал на себя функцию поддержания обвинения, оставаясь беспристрастным по отношению ко всем участникам процесса, выполняя принадлежащую ему функцию по разрешению дела на основе представленных в дело стороной обвинения и стороной защиты доказательств.

Суд отклоняет довод жалобы о нарушении судом при рассмотрении дела права Орловой Д.А. на объективность и беспристрастность судебного разбирательства, что выразилось в невызове в судебное заседание для допроса сотрудников полиции.

Право на допрос свидетелей по смыслу пп. «d» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод не является абсолютным. По смыслу правовых позиции Европейского суда по правам человека из дел «Салихов против Российской Федерации» от 3 мая 2012 года, «Евгений Иванов против Российской Федерации» от 25 апреля 2013 года, «Старков и Тищенко против Российской Федерации» от 17 декабря 2019 года, суд, исходя из обстоятельств каждого конкретного дела и с учетом объема представленных в материалы дела доказательств, при решении вопроса о необходимости допроса свидетеля в судебном заседании должен оценить объем потенциальных данных и сведений, которыми данное лицо может обладать и сопоставить их с обстоятельствами, подлежащими доказыванию и установлению в рамках рассмотрения дела по существу. При этом допрос свидетеля является необходимым процессуальным действием лишь только в том случае, когда данные, которыми он может обладать, фактически являются единственным объективным доказательством для законного и справедливого разрешения дела.

Отсутствие среди доказательств показаний сотрудников полиции не влияет на законность постановления судьи, поскольку в деле имелись их рапорты и иные материалы, совокупность исследованных доказательств являлась достаточной для установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Обстоятельства, которые могли бы поставить под сомнение данные выводы, отсутствуют.

Вопреки доводам жалобы утверждение о мирном характере публичного мероприятия не имеет правового значения, поскольку механизм реализации прав, предоставленных ст. 31 Конституции Российской Федерации, установлен Федеральным законом от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», и публичное мероприятие, в котором приняла участие Орлова Д.А., проводилось с нарушением установленного законом порядка реализации таких прав.

Привлечение Орловой Д.А. к административной ответственности не может рассматриваться как ограничение ее прав, поскольку за нарушение установленного порядка проведения публичного мероприятия Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность (ч. 5 ст. 20.2), то есть Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях признает общественно опасным и в силу этого противоправным и наказуемым сам факт нарушения участником публичного мероприятия порядка его проведения.

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 14 февраля 2013 года № 4-П, возложение на организатора публичного мероприятия обязанности подать предварительное уведомление о проведении публичного мероприятия преследует цель заблаговременно довести до соответствующих органов публичной власти необходимую информацию о форме, месте (маршруте движения), времени начала и окончания публичного мероприятия, предполагаемом количестве его участников, способах (методах) обеспечения общественного порядка и организации медицинской помощи, а также об организаторах и лицах, уполномоченных выполнять распорядительные функции по организации и проведению публичного мероприятия; в противном случае органы публичной власти, не имея адекватного представления о планируемом публичном мероприятии, его характере и масштабах, лишаются реальной возможности исполнить возложенную на них Конституцией Российской Федерации, прежде всего ее ст. 2, обязанность по соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина и принять необходимые меры, в том числе профилактические и организационные, направленные на обеспечение безопасных как для самих участников публичного мероприятия, так и для иных лиц условий проведения публичного мероприятия.

Из этого же исходит и Европейский Суд по правам человека, по мнению которого уведомительный (и даже разрешительный) порядок организации публичного мероприятия обычно не посягает на существо права на свободу собраний и не является несовместимым со ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; он не только позволяет примирить это право, в частности, с правом на свободное передвижение и законными интересами других лиц, но и служит предотвращению беспорядков и преступлений, а также дает возможность властям принять разумные и целесообразные меры для обеспечения надлежащего проведения любого собрания, митинга или иного мероприятия политического, культурного и иного характера; при этом Европейский Суд по правам человека полагает, что перед ним не стоит задача стандартизации существующих в Европе систем, к числу которых относится и российский порядок, определяемый как уведомление и согласование (постановления от 5 декабря 2006 года по делу «Оя Атаман (Oya Ataman) против Турции», от 18 декабря 2007 года по делу «Нуреттин Альдемир (Nurettin Aldemir) и другие против Турции», от 7 октября 2008 года по делу «Мольнар (Molnar) против Венгрии» и от 10 июля 2012 года по делу «Берладир и другие против России»).

Взаимосвязанные положения п. 1 ст. 20 и п. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека, п. 2 ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, правовая позиция Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации, выраженная в Постановлении от 18 мая 2012 года № 12-П, от 14 февраля 2013 года № 4-П и от 13 мая 2014 года № 14-П, Определениях от 2 апреля 2009 года № 484-О-П, от 4 апреля 2013 года № 485-О, допускают введение ограничений права на мирные собрания, если они установлены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, обеспечения должного признания, уважения и защиты прав и свобод других лиц, охраны здоровья, нравственности и удовлетворения требований морали.

Поскольку Орлова Д.А. реализовала свое право на участие в публичном мероприятии без учета ограничений, установленных федеральным законом, она обоснованно привлечена к административной ответственности не за выражение своего мнения, а за нарушение установленного порядка проведения публичного мероприятия.

Приведенные в жалобе доводы дублируют позицию стороны защиты, изложенную при рассмотрении дела в суде первой инстанции, направлены на переоценку установленных по делу фактических обстоятельств. Аналогичные доводы были предметом проверки предыдущей судебной инстанции, не нашли своего подтверждения в материалах настоящего дела об административном правонарушении, противоречат совокупности собранных по делу доказательств, обоснованно отвергнуты по основаниям, изложенным в постановлении судьи районного суда, и не ставят под сомнение наличие в действиях Орловой Д.А. состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Несогласие заявителя с оценкой имеющихся в деле доказательств не свидетельствует о том, что судьей районного суда допущены нарушения норм материального права и (или) предусмотренные законом процессуальные требования.

В ходе рассмотрения данного дела об административном правонарушении в соответствии с требованиями ст. 24.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях были всесторонне, полно, объективно и своевременно выяснены обстоятельства совершенного административного правонарушения.

Постановление о привлечении Орловой Д.А. к административной ответственности соответствует требованиям ст. 29.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, вынесено с соблюдением срока давности привлечения к административной ответственности, установленного ч. 1 ст. 4.5 названного Кодекса для данной категории дел.

Административное наказание в виде обязательных работ назначено Орловой Д.А. в соответствии с требованиями ст. ст. 3.1, 3.13, 4.1 названного Кодекса, с учетом его личности, в размере, предусмотренном санкцией ч. 5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, является справедливым и соразмерным содеянному.

Оснований для признания назначенного Орловой Д.А. наказания в виде обязательных работ чрезмерно суровым, не имеется, поскольку оно согласуется с его предупредительными целями (ст. 3.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), соответствует принципам законности, справедливости, неотвратимости и целесообразности юридической ответственности, а также тяжести содеянного.

Причины, по которым судья счел возможным назначить данный вид наказания, приведены в тексте постановления.

Так судьей районного суда обоснованно установлено, что Орлова Д.А. официального источника доходов не имеет, получает образование, что подтверждает отсутствие у нее стабильного дохода и возможность исполнения наказания в виде штрафа.

Кроме того, при имевшем место грубом нарушении Орловой Д.А. требований закона, посягающим на общественный порядок и общественную безопасность, создании угрозы в осуществлении государством своих функций и реализации гражданами своих прав и интересов, при незапланированном отвлечении сил правопорядка для обеспечения общественной безопасности, назначение наказания в виде обязательных работ является должной мерой ответственности, которая с наибольшим эффектом при соблюдении баланса публичных и частных интересов достигнет цели по предупреждению совершения новых правонарушений.

К числу лиц, указанных в части 3 статьи 3.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, к которым данный вид наказания не применяется, Орлова Д.А. не относится.

Дело об административном правонарушении в отношении Орловой Д.А. рассмотрено с соблюдением гарантированных процессуальных прав, по установленным Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях правилам, право Орловой Д.А. на справедливое судебное разбирательство не нарушено.

Нарушений прав, гарантированных Конституцией Российской Федерации и ст. 25.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в том числе права на защиту, не усматривается. Нарушений принципов презумпции невиновности и законности, закрепленных в ст. ст. 1.5, 1.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, при рассмотрении дела не допущено.

Существенных нарушений процессуальных требований при производстве по делу не установлено, оснований для отмены или изменения постановления судьи не имеется.

Оснований для внесения в соответствии со ст. 29.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях представления в адрес сотрудников полиции, в том числе в адрес начальника ООПАЗ ГУ МВД России по Свердловской области вопреки доводам защитника, не установлено.

С учетом изложенного, оснований для отмены постановления судьи и удовлетворения жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 30.6, п. 1 ч. 1 ст. 30.7, ст. 30.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья

решил:

постановление судьи Октябрьского районного суда г.Екатеринбурга от 11 апреля 2022 года № 5-259/2022, вынесенное в отношении Орловой Дарьи Александровны по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч.5 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, оставить без изменения, а жалобу – без удовлетворения.

Вступившее в законную силу решение может быть обжаловано (опротестовано) путем подачи жалобы (протеста) непосредственно в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции.

Судья Свердловского

областного суда Н.В. Краснова