Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-338/2024 ~ М-268/2024 от 06.05.2024

№

Гражданское дело №

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

город Стрежевой Томской области                                24 июня 2024 года

Стрежевской городской суд Томской области в составе:

председательствующего судьи                                                                             Пасевина А.Д.,

при помощнике судьи                                                                                            Дубском Д.Л.,

с участием

представителя истца СВВ                        Валиевой Э.М.,

представителя ответчика общества

с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт»                                         Самойловой Н.Б.,

представителя ответчика общества с ограниченной

ответственностью «РН-Сервис»                                              Абдрахмановой А.Ф.,

помощника прокурора г. Стрежевого Томской области              Кузяковой К.К.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению СВВ к обществу с ограниченной ответственностью «Альтаир-Нефть-Транс», обществу с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт», обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сервис» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями, взыскании судебных расходов,

установил:

СВВ обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Альтаир-Нефть-Транс» (далее – ООО «Альтаир-Нефть-Транс»), обществу с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт» (далее – ООО «РН-Транспорт»), обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сервис» (далее – ООО «РН-Сервис»), в котором просил взыскать с ООО «Альтаир-Нефть-Транс» в свою пользу компенсацию морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями в размере 160 000 руб., с ООО «РН-Транспорт» компенсацию морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями в размере 80 000 руб., с ООО «РН-Сервис» - 360 000 руб., а также взыскать с ответчиков в пользу истца расходы, связанные с оформлением доверенности на представителя в размере 2660 руб., за удостоверение копий документов – 531 руб., по 1063,67 руб. с каждого из ответчиков.

В обоснование заявленных требований указано, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) истец работал в АООТ «Альтаир» в качестве машиниста автомобильного погрузчика 4 разряда ремонтно- механическом мастерской №, вахтово-экспедиционным методом. В соответствии с приказом №-к от ДД.ММ.ГГГГ АООТ «Альтаир» переименовано в АООТ «Альтаир-Нефть-Транс». В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) истец работал в АООТ «Альтаир-Нефть-Транс» в качестве слесаря по ремонту автомобилей в РММ по контракту, с ДД.ММ.ГГГГ переведен водителем 3 класса (база КрАЗ-255), а с ДД.ММ.ГГГГ переведен машинистом подъемника 6 разряда на подземном и капитальном ремонте нефтяных и газовых скважин (АЗ-37 база КрАЗ-255Б, АПРС-40 база Урал-4320, УПА-50). В период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) продолжил работать в АООТ «Альтаир-Нефть-Транс» машинистом подъемника 6 разряда на подземном и капитальном ремонте нефтяных и газовых скважин автоколонны №. Общий стаж работы истца у данного ответчика составляет 6 лет 4 месяца 15 дней.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) истец работал в ООО «УТТ-2» в качестве машиниста подъемника 6 разряда для работы на объектах добычи нефти и газа на подземном и капитальном ремонте скважин (АПРС-40, АПРС-50).

В ООО «ПРС» истец работал в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в качестве машиниста подъемника 6 разряда (АПРС-40, АПРС-60/80) в цехе подземного ремонта скважин № Васюганского региона. С ДД.ММ.ГГГГ в транспортном цехе в той же должности. Приказом № от ДД.ММ.ГГГГ ООО «ПРС» реорганизовано в форме присоединения к ООО «РН-Транспорт». С ДД.ММ.ГГГГ работал в цехе подъемных агрегатов в прежней должности. Общий стаж работы истца у данного ответчика составляет <данные изъяты>.

Согласно данным санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника № от ДД.ММ.ГГГГ, работая у ответчиков, истец постоянно подвергался воздействию повышенных уровней вибрации и шуму, воздействию неблагоприятных метеофакторов, совершал множество переключений рычагов управления, находился в вынужденной рабочей позе сидя, испытывая при этом статико-динамические нагрузки на мышцы спины, рук и ног. По вине ответчиков истцом получено два разных профессиональных заболевания, что привело к утрате профессиональной трудоспособности – 30 %.

Медицинским заключением № от ДД.ММ.ГГГГ БУЗ Омской области «Клиническая медико-санитарная часть №» Центра профпатологии <адрес> истцу подтвержден диагноз: Вибрационная болезнь, связанная с воздействием общей вибрации 2 степени, полиневропатия верхних и нижних конечностей с сенсорными и вегетотрофическими нарушениями. Периферический ангиодистонический синдром с ангиоспазмами пальцев рук. <данные изъяты> с профессией.

Актом о случае профессионального заболевания № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что причиной профессиональных заболеваний является длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ общей вибрации в течение 35 лет 27 дней.

Согласно справке № от ДД.ММ.ГГГГ, степень утраты профессиональной трудоспособности составляет 30%.

В соответствии с п. 19 акта № о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ вины истца в возникновении профессионального заболевания установлено не было.

Согласно программе реабилитации № от ДД.ММ.ГГГГ выписки из истории болезни № от ДД.ММ.ГГГГ истцу рекомендовано реабилитационное (санитарно-курортное) лечение, лечение препаратами, ЛФК, ручной массаж. Специализированное плановое лечение в отделении Центра профпатологии 1 раз в год.

В результате полученного профзаболевания у истца наблюдается постоянное онемение в пальцах, боль в суставах и конечностях, боли в спине и пояснично-крестцовом отделе позвоночника, а также локтевых, коленных и плечевых суставах. Истцу приходится принимать лекарства, проходить курсы лечения, обследования в Центре профпатологии, санаторно-курортное лечение 1 раз в год не менее 21 дня.

Истец дорожил своей работой, однако из-за профессионального заболевания был вынужден уйти с работы. Наличие профессионального заболевания существенно ограничило право истца на труд, поскольку он постоянно испытывает физическую боль, из-за чего очень плохо себя чувствует, из-за онемения рук и ног истцу трудно передвигаться, он не может носить тяжести, плохо спит, болят суставы, в том числе в запястных соединениях рук, из-за чего испытывает трудности в быту, что причиняет дополнительные нравственные страдания и переживания, заставляет нервничать и вызывает чувство собственной неполноценности, ущербности.

Профессиональное заболевание носит длящийся характер, не поддается лечению, имеет необратимый процесс, в связи с чем, считает, что действиями ответчиков причинен неизгладимый моральный вред, связанный с потерей значительного процесса профессиональной трудоспособности.

Истец СВВ извещенный о дате, времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание не явился, доверив представление своих интересов представителю по доверенности Валиевой Э.М.

Представитель ответчика ООО «Альтаир-Нефть-Транс» извещенный о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, в суд не явился, о причинах неявки суд не известил.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие истца, представителя ответчика ООО «Альтаир-Нефть-Транс».

Представитель истца СВВ – Валиева Э.М. в судебном заседании исковые требования поддержала в полном объеме по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика ООО «РН-Транспорт» Самойлова Н.Б., действующая на основании доверенности, в судебном заседании доводы, изложенные в письменном отзыве на иск, поддержала. Указала, что ДД.ММ.ГГГГ внесена запись в Единый государственный реестр юридических лиц о прекращении деятельности ООО «УТТ-2», правопреемником является ООО «РН-Транспорт». Не оспаривала периоды работы истца в Обществе, отметив, что стаж работы истца (1 год 7 месяцев) из его общего стажа работы (35 лет 10 месяцев) является незначительным и не устанавливает связи между профессиональным заболеванием и работой истца в ООО «УТТ-2». При приеме на работу истец проходил медицинский осмотр, после которого признавался годным к работе. В течение периода работы в Обществе им не заявлялось требование о переводе на более легкие условия труда. Профессиональное заболевание истца вызвано продолжительным периодом работы во вредных условиях труда и не может быть вызвано выполнением трудовой функции только у ответчика ООО «РН-Транспорт», поскольку профессиональное заболевание возникло не одномоментно, а в течение длительного времени, подвергаясь воздействию одних и тех же производственных факторов. Кроме того, на момент трудоустройства истца в ООО «УТТ-2» у истца уже имелся стаж работы во вредных условиях, а также после увольнения из Общества на протяжении более 12 лет продолжал работать в должности машиниста подъёмника. В нарушение ст. 214 Трудового кодекса Российской Федерации истец не обращался к работодателю с заявлением об ухудшении состояния его здоровья, в том числе о проявлении признаков профессионального заболевания. Ссылка истца на ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации не обоснована, поскольку Обществом выполнялись требования ст.ст. 221-224 Трудового кодекса Российской Федерации, обеспечивались безопасные условия труда, истец обеспечивался средствами индивидуальной защиты, проводилась Аттестация рабочих мест, разработана программа реабилитационно-восстановительного лечения, с целью оздоровления, предоставлялись дополнительные дни отдыха к ежегодным отпускам, обеспечивалось прохождение работниками периодических медицинских осмотров, выдавалось молоко, производилась доплата за работу во вредных условиях труда. Факт неправомерных действий, а также бездействий со стороны ООО «УТТ-2» не имелось. Объём причиненных истцу нравственных и физических страданий и их оценка в заявленном объёме не подтверждены доказательствами. Полагала, что при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости, степень тяжести причиненного вреда и установленный процент утраты профессиональной трудоспособности, не лишающей возможности осуществления трудовой деятельности. Просила в удовлетворении исковых требований СВВ отказать (л.д. <данные изъяты>).

Представитель ответчика ООО «РН-Сервис» Абдрахманова А.Ф., действующая на основании доверенности в судебном заседании доводы, изложенные в письменных возражения на иск СВВ поддержала, указала, что ДД.ММ.ГГГГ ООО «ПРС» реорганизовано в форме присоединения к ООО «РН-Сервис». Работая у ответчика в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец 207 календарных дней находился на больничном, 543 дней в отпуске. Для профзаболевания характерен длительный процесс воздействия вредных производственных факторов, который может появиться в любое время, в том числе и после окончания работы на предприятии, в котором воздействие таких факторов имело место. Обратила внимание на п. 23 акта о профессиональном заболевании, в котором говорится о том, что средний стаж формирования болезни 20 лет и более. При поступлении на работу истец был предупрежден о наличии вредных условий труда в его профессии и был с ними согласен, в связи с чем получал установленные законодательством компенсации: сокращенная продолжительность рабочего времени, дополнительные отпуска, повышенный размер оплаты труда, выдача молока, обеспечение его специальной одеждой и обувью, досрочное назначение пенсии. Отметила, что работодатель прикладывал все необходимые усилия для уменьшения неблагоприятных факторов, влияющих на состояние здоровья своих работников. Считает, что ответчиком выполнялись требования ст.ст. 221-224 Трудового кодекса Российской Федерации надлежащим образом, обеспечивались безопасные условия труда. Работник обеспечивался средствами индивидуальной защиты. С целью предупреждения и возникновения развития у работников профессиональных заболеваний в Обществе организовано проведение углубленных медицинских осмотров, после чего истец признавался годным и продолжал работать. Просила учесть отсутствие умысла у работодателя причинять вред здоровью истца, а также что профессиональное заболевание обусловлено неблагоприятными метеорологическими условиями, существующими в местности, где истец проживает и трудится, и которые не зависят от волеизъявления ответчика. Для установления наступления профзаболевания необходимо учитывать период длительного воздействия вредных производственных факторов, а не день с которого установлен факт утраты профессиональной трудоспособности. Просила отказать истцу в иске в полном объеме.

В письменных возражениях представитель ответчика ООО «Альтаир-Нефть-Транс» не оспаривал периоды работы истца в Обществе. Указал, что за период работы в ЗАО «Альтаир-нефть-транс» истец с заявлениями и жалобами на состояние здоровья не обращался, признаков профессионального заболевания выявлено не было. Учитывая непродолжительный стаж работы в организации ответчика, имеющееся профессиональное заболевание возникло и развивалось в период его работы у последнего работодателя, не обеспечившего безопасные условия труда. При работе в ЗАО «Альтаир-нефть-транс» истец был обеспечен безопасными условиями труда, отвечающими требованиям охраны и гигиены труда. Полагал, что заявленный размер денежной компенсации морального вреда не подтверждается соответствующими доказательствами, является чрезмерно и необоснованно завышенным, не соответствует степени нравственных и физических страданий истца. Кроме того, профессиональное заболевание впервые установлено ДД.ММ.ГГГГ, истец обратился с пропуском срока исковой давности, установленного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

В заключении по делу помощник прокурора г. Стрежевого Дубинин А.А., находит требования истца о компенсации морального вреда подлежащими частичному удовлетворению, просил взыскать с ООО «Альтаир-Нефть-Транс» - 60 000 руб., ООО «РН-Транспорт» 20 000 руб., с ООО «РН-Сервис» 130 000 руб.

Заслушав участников процесса, заключение помощника прокурора г. Стрежевого, изучив представленные доказательства, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению, исходя из следующего.

Согласно ч. 2 ст. 7 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей. Право граждан на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, закреплено в ч. 2 ст. 37 Конституции Российской Федерации. Этому праву работников корреспондирует обязанность работодателя создавать такие условия труда (ст.212 Трудового кодекса Российской Федерации).

На основании ст.ст. 21, 220 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на возмещение вреда, причинённого ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим кодексом и иными федеральными законами.

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причинённый работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определённых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Исходя из приведенного нормативного правового регулирования работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, работник имеет право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья работника.

Из разъяснений, изложенных в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», следует, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе, если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем (п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (ч. 8 ст. 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно п. 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с абз. 11 ст. 3 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Обязанность компенсации морального вреда возлагается на работодателя при наличии его вины в причинении морального вреда, за исключением случаев, когда вред был причинён жизни или здоровью работника источником повышенной опасности (ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом работодатель обязан компенсировать работнику моральный вред, причинённый ему любыми неправомерными действиями (бездействием), во всех случаях его причинения, независимо от наличия материального ущерба.

Таким образом, общими основаниями ответственности работодателя за причинение работнику морального вреда являются: наличие морального вреда; неправомерное поведение (действие или бездействие) работодателя, нарушающее права работника; причинная связь между неправомерным поведением работодателя и страданиями работника; вина работодателя.

В судебном заседании установлено, что истец СВВ работал у ответчиков в следующие периоды времени: в ООО «Альтаир-Нефть-Транс» всего <данные изъяты>, из расчета: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) в должности машиниста автомобильного погрузчика 4 разряда, с ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) слесарем по ремонту автомобилей, с ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) переведен водителем 3 класса, с ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) переведен машинистом подъемника 6 разряда на подземном и капитальном ремонте нефтяных и газовых скважин, работал до ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) работал в Обществе в должности машинистом подъемника 6 разряда на подземном и капитальном ремонте нефтяных и газовых скважин; в ООО «РН-Транспорт» (до реорганизации ООО «УТТ-2») с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) в должности машиниста подъемника 6 разряда для работы на объектах добычи нефти и газа на подземном и капитальном ремонте скважин; в ООО «РН-Сервис» (до реорганизации ООО «ПРС») с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) машинистом подъемника 6 разряда.

ДД.ММ.ГГГГ истец уволен из ООО «РН-Сервис» п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с выходом на пенсию по старости.

Общий стаж работы СВВ составляет <данные изъяты>.

Стаж работы истца в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов составляет <данные изъяты> в профессиях: шофера, водителя, слесаря по ремонту автомобилей, машиниста подъемника.

Указанные обстоятельства не оспариваются ответчиками и подтверждены в судебном заседании сведениями, отражёнными в трудовой книжке истца СВВ серии РОС № (л.д. <данные изъяты>), отражены в санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. <данные изъяты>).

Истцом заявлено требование о компенсации морального вреда, причиненного в результате возникновения у него профессиональных заболеваний к ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис», являвшихся в разные периоды времени его работодателями.

Согласно ч. 4 ст. 63 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» проводится экспертиза связи заболевания с профессией проводится в целях установления причинно-следственной связи заболевания с профессиональной деятельностью.

Экспертиза связи заболевания с профессией проводится специализированной медицинской организацией или специализированным структурным подразделением медицинской организации в области профессиональной патологии при выявлении профессионального заболевания. По результатам экспертизы связи заболевания с профессией выносится медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания (ч. 5 ст. 63 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Порядок проведения экспертизы связи заболевания с профессией и форма медицинского заключения о наличии или об отсутствии профессионального заболевания устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 6 ст. 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Как следует из представленных документов, в том числе из Акта о случае профессионального заболевания № от ДД.ММ.ГГГГ, утвержденного руководителем Управления Роспотребнадзора по Томской области ПОЛ подписанного членами комиссии, по результатам проведенного расследования случая профессионального заболевания, истцу установлен заключительный диагноз: «<данные изъяты> (л.д. <данные изъяты>).

Расследование случая профессионального заболевания СВВ было проведено в предусмотренные законом сроки, комиссией в составе председателя: ПОЛ – руководителя Управления Роспотребнадзора по <адрес>, членов комиссии: заместителя директора по персоналу и социальным программам ООО «РН-Сервис» - КТВ начальника отдела по ПБОТОС филиала ООО «РН-Сервис» в <адрес> НЕН председателя первичной профсоюзной организации ООО «РН-Сервис» в <адрес> КСИ руководителя Центра профессиональной патологии БУЗ <адрес> «Клиническая медико-санитарная часть №» ПВВ

Названным актом о случае профессионального заболевания установлено, что профессиональное заболевание у СВВ возникло вследствие длительного воздействия в течение 35 лет 27 дней повышенных уровней общей вибрации.

Непосредственной причиной профессионального заболевания в акте указано: общая вибрация (п.20).

Вина СВВ. в наступлении у него профессионального заболевания не установлена (п.19).

Таким образом, в судебном заседании установлено наличие у истца профессиональных заболеваний, доказательств обратного суду не представлено.

Санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) (далее СГХ) № составлена ДД.ММ.ГГГГ начальником ТО Управления Роспотребнадзора по <адрес> в городе Стрежевом РКА утверждена руководителем Управления Роспотребнадзора по <адрес> Главным государственным санитарным врачом по <адрес> ПОЛ (л.д. <данные изъяты>).

В соответствии с СГХ стаж работы СВВ в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание (отравление): трудовой стаж, связанный с воздействием повышенных уровней вибрации, шума, статико-динамических перегрузок составляет 35 лет 27 дней в профессиях шофёра, водителя, слесаря по ремонту автомобилей и машиниста подъёмника (п. 3.3 СГХ).

Работая слесарем по ремонту автомобилей 5 разряда истец подвергался воздействию повышенных уровней шума, статико-динамическим нагрузкам.

При работе водителем автомобиля КрАЗ-255 подвергался воздействию повышенных уровней вибрации и шума. Эквивалентный корректированный уровень виброскорости (общая вибрация) по оси Z составляет 121 дБ, при ПДУ=107 дБ превышение на 14 дБ-класс вредности 3.3. Эквивалентный уровень шума составляет 84 дБА, при ПДУ=80 дБА превышение на 4 дБА- класс вредности 3.1 (Измерения на КрАЗ-255 в УТТ-2»).

При работе в течение 20 лет 9 месяцев 10 дней машинистом подъемника по 6 разряду СВВ подвергался воздействию шума, вибрации, температурного дискомфорта, неблагоприятных метеофакторов, испытывал статико-динамические перегрузки.

Работая машинистом подъемника АЗ-37 (база КрАЗ-255) подвергался воздействию повышенных уровней вибрации и шума. Эквивалентный уровень виброскорости (общая вибрация) при передвижении агрегата по лежневой и бетонной дороге по оси Z составляет 115 дБ, при ПДУ=107 дБ превышение на 8 дБ-класс вредности 3.2. Эквивалентный уровень шума составляет 86 дБА, при ПДУ=80 дБА превышение на 6 дБА- класс вредности 3.2 (Измерения на АЗ-37 в период ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ).

Работая машинистом подъемника АПРС-40 (база Урал-4320) суммарный эквивалентный уровень виброскорости (общая вибрация) по оси Z составляет 117 дБ, при ПДУ=107 дБ превышение на 10 дБ-класс вредности 3.2. Эквивалентный уровень шума составляет 89 дБА, при ПДУ=80 дБА превышение на 9 дБА- класс вредности 3.2 (Измерения на АПРС-40 в ООО «УТТ-2»).

На рабочем месте машиниста подъемника АПРС-40 во время переездов эквивалентный корректированный уровень виброскорости (общая вибрация) по оси Z составляет 102 дБ, при ПДУ=107 дБ превышения нет, по осям X и Y составляет 113 дБ при ПДУ – 116 дБ, превышения нет – класс вредности 2.0. Во время проведения работ в верхней кабине эквивалентный уровень виброскорости (общая вибрация) по осям X и Y составляет 96 дБ, при ПДУ-92 дБ, превышение на 4 дБ- класс вредности 3.1, по оси Z составляет 95 дБ, при ПДУ=92 дБ превышение на 3 дБ-класс вредности 3.1.

Во время переездов и проведении работ в верхней кабине (локальная вибрация) эквивалентный уровень виброскорости по осям X и Y составляет 115 дБ, при ПДУ-112 дБ, превышение на 3 дБ- класс вредности 3.1, по оси Z составляет 116 дБ, при ПДУ=112 дБ превышение на 4 дБ-класс вредности 3.1. Суммарный эквивалентный уровень шума составляет 82 дБА, при ПДУ-80 дБА превышение на 2 дБА – класс вредности 3.1.

Работая машинистом подъемника АПРС-40 (база Урал-4320) во время передвижения суммарный эквивалентный корректированный уровень виброускорения (общая вибрация) по оси Z составляет 134 дБ, при ПДУ=115 дБ превышение на 21 дБ – класс вредности 3.4. Эквивалентный уровень шума при передвижении составляет 74 дБА, при ПДУ=80 дБА превышения нет - класс вредности 2.0 (Измерения на АПРС-40 база Урал-4320 от ДД.ММ.ГГГГ в ООО «РН-Сервис»).

На рабочем месте машиниста подъемника АПРС-50 (база КрАЗ-6505) эквивалентный корректированный уровень виброускорения (общая вибрация) при управлении лебедкой по оси Z составляет 106-120 дБ, при ПДУ=109 дБ превышение на 11 дБ – класс вредности 3.2. Эквивалентный уровень шума при управлении лебедкой составляет 74-75 дБА, при ПДУ=80 дБА превышения нет - класс вредности 2.0 (Измерения на АПРС-50, принадлежащий ООО «ПРС»).

Работая машинистом подъемника АПР-60/80 база КамАЗ-6522 во время передвижения суммарный эквивалентный корректированный уровень виброускорения (общая вибрация) по оси Z составляет 119 дБ, при ПДУ=115 дБ превышение на 4 дБ – класс вредности 3.1. Эквивалентный уровень шума при передвижении составляет 67 дБА, при ПДУ=80 дБА превышения нет - класс вредности 2.0 (Измерения на АПРС-60/80 база КамАЗ-6522-43) в ООО «РН-Сервис».

Учитывая изложенное, суд считает установленным, что СВВ в результате работы у ответчиков получил профессиональные заболевания, которые возникли не одномоментно, а в результате длительного, многократного воздействия на организм указанных вредных производственных факторов, которые имелись в период работы истца в ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» (ООО «ПРС»).

Согласно справке серии МСЭ-№ Бюро № – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по <адрес>» Минтруда России от ДД.ММ.ГГГГ истцу на основании Акта о профессиональном заболевании № от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с профессиональным заболеванием установлена утрата профессиональной трудоспособности 30% на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (л.д. <данные изъяты>).

Справкой № Бюро № – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по <адрес>» Минтруда России от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается, что по результатам проведения медико-социальной экспертизы принято решение: инвалидность не установлена (л.д. <данные изъяты>).

Согласно медицинскому заключению БУЗ <адрес> «Клиническая медико-санитарная часть №» о наличии профессионального заболевания № от ДД.ММ.ГГГГ установлено наличие причинно-следственной связи диагноза <данные изъяты> (л.д. <данные изъяты>).

Из выписного эпикриза из истории болезни № БУЗОО «КМСЧ №» Центр профессиональной патологии следует, СВВ находился на лечении в профпатологическом отделении с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, проведено лечение, рекомендовано диспансерное наблюдение терапевта, невролога, сурдолога, профпатолога, продолжение лечения основного заболевания согласно ПРП (л.д. <данные изъяты>

Из программы реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания ПРП № от ДД.ММ.ГГГГ к протоколу проведения медико-социальной экспертизы гражданина в федеральном учреждении медико-социальной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ №, следует, что СВВ нуждается в проведении санаторно-курортного лечения (л.д. <данные изъяты>).

Из представленной медицинской карты СВВ следует, что он в 2022 году, в 2023 году, в 2024 году обращался в медицинские учреждения с жалобами на онемение кистей рук, в ночное время, на онемение правой ступни, мерзнутие правой ступни, боль в пояснице возникает во время движения, боль в тазобедренных суставах, шум в ушах, головокружение, плохой сон, повышенная тревожность, ограничения движения (л.д. <данные изъяты>).

Право на компенсацию морального вреда впервые было предусмотрено Основами гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятыми ДД.ММ.ГГГГ, действие которых распространено на территории Российской Федерации с ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно разъяснениям в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации).

Доводы представителей ответчиков о том, что при поступлении на работу истец был предупрежден о наличии вредных условий труда, был с ними согласен, получал при этом все установленные законодательством компенсации: сокращенная продолжительность рабочего времени, дополнительные отпуска, повышенный размер оплаты труда, обеспечивался специальной одеждой и обувью, судом не принимается во внимание, поскольку данные обстоятельства не могут учитываться как имеющие значение для определения объёма прав работника на получение компенсации морального вреда с учётом общего стажа работы на конкретном предприятии. Кроме того, именно на работодателе лежит обязанность обеспечить надлежащие условия труда работника (ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации). Работник не обеспечивался средствами защиты от вибрации, доказательств, свидетельствующих об обратном, ответчиками не предоставлено.

Оценивая представленные доказательства (санитарно-гигиеническую характеристику № от ДД.ММ.ГГГГ, акт № от ДД.ММ.ГГГГ о случае профессионального заболевания), суд исходит из положений ст. ст. 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также из того, что изложенные в характеристике сведения, объективно ответчиками не опровергнуты в судебном заседании.

Исходя из оценки всех исследованных доказательств по делу, суд приходит к выводу о наличии вины в причинении морального вреда истцу ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис».

В судебном заседании установлено и подтверждено материалами дела, что вред здоровью истца причинён в связи с работой у ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» в своё время во вредных условиях, в условиях повышенных уровней общей вибрации.

Доказательств наличия, предусмотренных действующим законодательством оснований для освобождения ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» от ответственности - грубой неосторожности или умысла истца, которые бы содействовали возникновению или увеличению вреда, а также, подтверждающих, что истец продолжал выполнение работы во вредных условиях, нарушая какие-либо запреты врачей или работодателя, ответчиками суду не предоставлено. При этом данное обстоятельство, само по себе, не может рассматриваться в качестве основания для освобождения ответчиков от возмещения компенсации морального вреда.

Возникновение профессионального заболевания возможно лишь при условиях труда, которые характеризуются наличием на рабочем месте вредных производственных факторов, превышающих гигиенические нормативы и способных оказывать неблагоприятное воздействие на здоровье работника.

Доказательств, подтверждающих тот факт, что в период работы истца в ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» на него не оказывалось воздействие вредных производственных факторов, суду не представлено.

Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечивать безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника.

Работодатели использовали заведомо наносящую вред здоровью работника автомобильную технику, имеющую повышенный уровень вибрации и шума. Доказательств невозможности обеспечить работу наемных лиц на технике, не оказывающей неблагоприятное воздействие на организм работника, ответчиком суду не представлено.

В целях предупреждения возникновения и развития у работников профессионального заболевания ответчиками не было организовано проведение углубленных профилактических осмотров, не осуществлялся контроль за стажем работы работника во вредных условиях труда в целях недопущения превышения безопасного уровня общей вибрации, своевременного решения вопроса о возможности продолжения работы во вредных условиях труда, переводе работника на работу, исключающую эти условия.

Разрешая заявленные истцом требования, суд исходит из того, что работодатели располагали возможностью отслеживать стаж работы во вредных условиях работника, а, следовательно, учитывать полученные истцом статико-динамические нагрузки и своевременно решать вопрос о возможности продолжения выполнения работником трудовой функции без вреда для здоровья.

Профзаболевание развивается по причине длительного воздействия вредных факторов, оно может проявиться в любое время, в том числе и после окончания работы на предприятии, в котором имело место воздействие таких факторов.

Причинно-следственная связь между возникновением у истца профессиональных заболеваний и исполнением им трудовых обязанностей в ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» установлена Актом о случае профессионального заболевания и подтверждается представленной суду санитарно-гигиенической характеристикой.

Таким образом, профессиональные заболевания истца возникли не одномоментно, а в результате длительного, многократного воздействия на организм указанных вредных производственных факторов, которые имелись в период работы истца в ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» и в организация, правопреемниками которых они являются.

В связи с чем, доводы представителя ответчика ООО «РН-Транспорт» об отсутствие вины в причинении истцу морального вреда несостоятельны, опровергаются представленными в материалы дела доказательствами.

Кроме того, ответчиками не представлены доказательства работы СВВ на технике, которая не оказывала бы на истца воздействие вредных производственных факторов, однако согласно п.20 Акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ № имело место длительное воздействие общей вибрации, что также не оспорено ответчиками.

Представленные и исследованные в совокупности доказательства указывают на наличие причинно - следственной связи между возникновением у истца профзаболевания и его трудовой деятельностью у всех ответчиков, о вредных для организма условиях, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

На основании изложенного суд приходит к выводу об обоснованности исковых требований СВВ. о взыскании с ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» денежной компенсации морального вреда.

В п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» закреплено, что причинение морального вреда потерпевшему в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного определения его степени тяжести, является, достаточным основанием для удовлетворения иска о компенсации морального вреда.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации в этом случае размер компенсации морального вреда определяется судом.

Наличие у истца заболевания, его характер подтверждают то обстоятельство, что он испытывает нравственные страдания от потери здоровья, испытывает физическую боль, установление степени утраты профессиональной трудоспособности 30 % ограничивает его право на труд и, как следствие, причиняет истцу моральный вред.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст. 1064-1101) Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Степень нравственных и физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

При определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (ст. 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др. (п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №).

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе, в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае (абз. 2 п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №).

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу СВВ суд находит его подлежащим взысканию в меньшем размере, чем требует истец.

Суд принимает во внимание, что истцу был причинен вред здоровью при исполнении им трудовых обязанностей у ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» и в организациях, правопреемниками которых они являются, он утратил профессиональную трудоспособность, выявленые профессиональные заболевания, установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 30% бессрочно, нуждается в постоянном лечении, что также следует из представленной стороной истца медицинской документацией.

Суд учитывает стаж работы истца во вредных условиях у указанных ответчиков, поскольку профессиональные заболевания обусловлены длительностью воздействия вредных производственных факторов и находятся в прямой зависимости от этого показателя.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательств отсутствия вины в возникновении у истца профессиональных заболеваний и причинении ему морального вреда, ответчиками ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» не представлено.

При этом, суд учитывает отсутствие умысла у работодателей причинить вред здоровью СВВ выполнением ответчиками обязательных требований действующего законодательства в области охраны труда и техники безопасности.

Исходя из совокупности представленных в материалы дела доказательств, суд считает разумным размером компенсации морального вреда, с учетом отработанного истцом на каждом предприятии времени, подлежащего взысканию в пользу истца с ООО «Альтаир-Нефть-Транс» 63 000 руб., ООО «РН-Транспорт» 15 000 руб., с ООО «РН-Сервис» 120 000 руб.

Вопреки доводу представителя ответчика ООО «Альтаир-Нефть-Транс», в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковая давность на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ не распространяется.

В силу ст. 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг представителя, другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии с ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесённые по делу судебные расходы.

В судебном заседании установлено, что истец понес расходы при оформлении нотариальной доверенности представителю Валиевой Э.М. в сумме 2 660 руб., что подтверждается справкой нотариуса Ковалевской Я.В. от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. <данные изъяты>).

За свидетельствование верности копий документов нотариусом ФИО2 уплатил 531 руб. (л.д. 50).

В силу п. 2 Постановления Пленума Верховного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» расходы на оформление доверенности представителя также могут быть признаны судебными издержками, если такая доверенность выдана для участия представителя в конкретном деле или конкретном судебном заседании по делу.

Доверенность № выдана ДД.ММ.ГГГГ СВВ на имя представителя Валиевой Э.М., в том числе для участия представителя в Стрежевском городском суде Томской области. Оригинал доверенности приобщён к материалам настоящего гражданского дела.

С учетом изложенного, заявленные к возмещению расходы истца на общую сумму 3191 руб. (2660+531) суд признаёт необходимыми и подлежащими взысканию с ответчиков в пользу истца.

Данные расходы взыскиваются судом с ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» по 1 063,67 руб. с каждого ответчика (3191 /3).

В соответствии со ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина в размере 300 руб., от уплаты которой при обращении в суд истец был освобожден, взыскивается судом с ответчиков ООО «Альтаир-Нефть-Транс», ООО «РН-Транспорт», ООО «РН-Сервис» с каждого по 100 руб. в доход бюджета муниципального образования городской округ Стрежевой.

Руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

исковые требования СВВ к обществу с ограниченной ответственностью «Альтаир-Нефть-Транс», обществу с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт», обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сервис» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями, взыскании судебных расходов - удовлетворить частично.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Альтаир-Нефть-Транс» (ИНН 8620023620, ОГРН 1208600003028) в пользу СВВ компенсацию морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями в размере 63 000 (шестьдесят три тысячи) рублей, судебные расходы 1 063 (одна тысяча шестьдесят три) рубля 67 копеек.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт» (ИНН 0274089610, ОГРН 1020202560729) в пользу СВВ компенсацию морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями в размере 15 000 (пятнадцать тысяч) рублей, судебные расходы 1 063 (одна тысяча шестьдесят три) рубля 67 копеек.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «РН-Сервис» (ИНН 7706660065 ОГРН 5077746876257) в пользу Смолякова СВВ компенсацию морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями в размере 120 000 (сто двадцать тысяч) рублей, судебные расходы 1 063 (одна тысяча шестьдесят три) рубля 67 копеек.

В остальной части исковые требования оставить без удовлетворения.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Альтаир-Нефть-Транс» (ИНН 8620023620, ОГРН 1208600003028), общества с ограниченной ответственностью «РН-Транспорт» (ИНН 0274089610, ОГРН 1020202560729), общества с ограниченной ответственностью «РН-Сервис» (ИНН 7706660065 ОГРН 5077746876257) в доход бюджета муниципального образования городской округ Стрежевой государственную пошлину в размере по 300 (триста) рублей – по 100 (сто) рублей с каждого ответчика.

Решение может быть обжаловано в Томский областной суд путём подачи апелляционной жалобы, представления через Стрежевской городской суд Томской области в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья                        <данные изъяты>                                                     А.Д. Пасевин

Решение в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.