Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-1484/2019 ~ М-648/2019 от 22.02.2019

66RS0006-01-2019-000643-33

2-1484/2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

08 мая 2019 года

Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Агафоновой А. Е., прокурора Гатауллиной М. С., при секретаре Ярмушевой Р. Ф., с участием представителя истца Кислякова Е. С., представителя ответчика ООО «Уральский дизель-моторный завод» - Амеличкиной П. П., Раговского Д. В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Белоедова А. В. к Обществу с ограниченной ответственностью «Уральский дизель-моторный завод» о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Белоедов А. В. обратился в суд с иском к Обществу с ограниченной ответственностью «Уральский дизель-моторный завод» (далее - ООО «УДМЗ») о взыскании затрат на лечение в размере 21 451 рубля, компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей, а также судебных расходов в размере 50 000 рублей, указав, что работает в ООО «УДМЗ»в должности бригадира с 12.10.2016. 22.10.2017 вследствие несчастного случая получил производственную травму по вине работодателя. Полученная травма привела к длительному лечению и продолжительной реабилитации. По результатам медико-социальной экспертизы 13.12.2019 установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 10%. Полученная травма ограничивает трудоспособность, что причиняет значительные физические и нравственные страдания. Постоянно мучают боли, ограничена подвижность, нарушен сон и полноценный отдых, что приводит к депрессивным состояниям и настроениям. Почти год лишен возможности нормально трудиться. Причиненный моральный вред оценивает в 1 000 000 рублей.

В судебном заседании представитель истца Кисляков Е. С. заявленные требования поддержал, в их обоснование суду пояснил, что наличие расходов на лечение и их размер подтверждаются платежными документами. Использование шины было рекомендовано врачом, но получить ортез в рамках обязательного медицинского страхования истец не мог. Все возможные медицинские документы, подтверждающие наличие рекомендаций врачей по приобретению лекарств и иных медицинских средств, представлены.

Истец Белоедов А. В. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом (л. д. 75), о причинах неявки суд не уведомлен.

Представители ответчика Амеличкина П. П., Раговский Д. В. заявленные требования признали в части взыскания компенсации морального вреда в размере 3 000 рублей, суду пояснили, что стороны с 12.10.2016 состоят в трудовых отношениях, истец является бригадиром 5 разряда участка испытаний сброчного производства Д-1. Истец 22.10.2017 получил травму в виде перелома большого бугра правой плечевой кости легкойстепени тяжести, которая признана несчастным случаям на производстве. Согласно справке < № > от 25.01.2018 о заключительном диагнозе пострадавшего от несчастного случая на производстве, последствием несчастного случая на производстве является выздоровление.

Требование о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей не соответствует требованию разумности и справедливости. Так, согласно Программе реабилитации, инвалидность Белоедову А. В. не установлена, в проведении реабилитационных мероприятийБелоедов А. В., кроме санаторно-курортного лечения с патологией опорно-двигательной системы 1 раз в год (в период с 13.12.2018 по 12.12.2019), не нуждается.Показана работа по профессии с уменьшением объема нагрузки на 1/10часть прежней нагрузки. Степень утраты профессиональной трудоспособности составляет 10 процентов в период с 13.12.2018 по 13.12.2019. Работодателем истцу предоставлен оплачиваемый отпуск в период с 20.04.2019 г по 13.05.2019 включительно как раз в связи с санаторно-курортным лечением. Нарушений прав истца работодателем не допущено.У Белоедова А. В. каких-либо ограничений, в том числе физических, не имеется. Указанные истцом доводы (постоянные боли, ограничения подвижности, нарушение сна, нарушение полноценного отдыха, депрессивные состояние и настроение, лишение нормально трудиться) опровергаются документально тем, что инвалидность истцу не установлена, истец может продолжать работу по профессии, из реабилитационных процедур показано только санаторно-курортное лечение. Доводы истца о том, что он не может нормально работать, не сможет в дальнейшем устроиться на другую работу, страдает, мучается бессонницей и тому подобные, ничем неподтвержденныерассуждения несостоятельны, и не могут быть положены в основу решения. Доказательства, подтверждающие доводы истца, им не представлены. Таким образом, моральный вред истца связан исключительно с самим фактом несчастного случая, но не с его последствиями. Кроме того, необходимо учесть степень вины ответчикав случившемся. Как следует из материалов расследования, обледенение асфальтированной поверхности на месте падения Белоедова А. В. вызвано осадками в виде дождя, прошедшими в пятницу 20.10.2017 после 17:00 и понижением температуры до минусовых отметок в субботу 21.10.2017 и в ночь с субботы 21.10.2017 на воскресенье 22.10.2017. Посыпать площадку противогололедными средствами или удалить ледяную корку к утру 22.10.2017, то есть к моменту падения, не представлялось возможным, так как работник, занимающийся уборкой территории в соответствии с графиком работы, находился на выходных, кроме того, наледь была покрыта снегом.Следовательно, степень вины ответчика низкая. Таким образом, утверждать, что ответчиком не были обеспечены безопасные условия труда, нельзя.При таких обстоятельствах справедливо и разумно удовлетворить требование истца в размере 3 000 рублей в качестве компенсации морального вреда. Кроме прочего, ответчик обращает внимание на расчетливость истца при осуществлении своих прав.Истец не обратился к работодателю в досудебном порядке, хотя такая практика на предприятии существует. Указанные обстоятельства свидетельствуют не о реальных душевных и физических страданиях истца, о которых идет речь в исковом заявлении, а лишь о корыстном интересе.

Требования о взыскании затрат на лечение удовлетворению не подлежат. Истцом в качестве доказательства несения расходов на магнитно-резонансную томографию (МРТ) в размере 3 600 рублей представлен договор, однако истцом не представлено доказательств необходимости проведения такой процедуры (не представлены назначения лечащего врача). Не обоснована необходимость получения именно платной услуги, а равно не представлено доказательств невозможности получения услуги в рамках обязательного медицинского страхования (ОМС). Не доказана причинно-следственная связь между МРТ и полученной травмой.

Относительно расходов на ортез для верхней конечности плечевой обдукционный с углом отведения (отводящая шина) в размере 12 576 рублей истцом не обоснована невозможность получения ортеза в рамках ОМС. Законодатель ставит основным документом для возмещения дополнительных расходов именно программу реабилитации. В соответствии с программой реабилитации, истец не нуждается в изделиях медицинского назначения, то есть учреждением медико-социальной экспертизы не установлена необходимость в ортезе.

Относительно расходов на анализ ВИЧ, повязку Космопор, бинты эластичные, препараты Найз, Мильгама, Престанс, Аксамон, шприцы в размере 5 275 рублей истцом не обоснована невозможность получения повязки, бинтов, анализа на ВИЧ в рамках ОМС, не представлены доказательства причинно-следственной связи между указанными расходами и полученной истцом травмой. Истцом не представлено назначений на необходимость приобретения лекарственных указанных препаратов. Кроме того, препарат Престанс применяется при артериальной гипертензии, однако истцом не представлено доказательств связи между полученной травмой и возникновением у истца артериальной гипертензии.

Требование о взыскании расходов на оплату услуг представителя в размере 50 000 рублей не подлежит, поскольку не представлены подлинные документы их несения истцом, хотя для этого ему судом предоставлялось время. Заявленный размер судебных расходов является явно несоразмерным объему и качествуоказанных услуг, обоснованной является сумма в размере 2 700 рублей. Кроме того, ответчик сомневается, что истец реально понес расходы на юридические услуги в размере 50 000 рублей, учитывая, что, как указано, у истца на иждивении находится 3 детей, жена не работает, оклад истца составляет 22 680 рублей в месяц.Таким образом, очевидно странно, что при таком материальном и семейном положении истец он не обратился к специалисту, услуги которого стоят дешевле. Поэтому ответчик делает вывод о том, что фактической передачи денежных средств не было, несмотря на имеющуюся в материалах дела расписку.

С учетом мнения представителей сторон, суд определил рассмотреть дело в отсутствие истца.

Заслушав объяснения представителей сторон, исследовав материалы гражданского дела, заслушав заключение прокурора, полагающего иск в части взыскания компенсации морального вреда подлежащим удовлетворению полностью, расходов на лечение подлежащим удовлетворению в части приобретения препаратов, подтвержденных назначением врачей и чеками, расходы на приобретение ортеза не подлежащими удовлетворению, суд, оценив все представленные доказательства в совокупности, приходит к следующим выводам.

В силу ст. ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как установлено, подтверждается материалами дела: трудовой книжкой, трудовым договором, с 12.10.2016 Белоедов А. В. работает в ООО «УДМЗ» по профессии бригадира 5 разряда участка испытаний сборочного производства (л. д. 109-128, 129-135).

В соответствии со ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации, обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, а также за правильностью применения работниками средств индивидуальной и коллективной защиты.

В силу ст. 214 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан: соблюдать требования охраны труда.

На основании ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами.

В силу ст. 22 Трудового кодека Российской Федерации работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

22.10.2017 при исполнении трудовых обязанностей с истцом произошел несчастный случай на производстве.

По результатам проведенного расследования произошедшее событие признано несчастным случаем на производстве, что зафиксировано соответствующим актом от 28.11.2018 (форма Н-1).

В соответствии с требованиями ст. 230 Трудового кодекса Российской Федерации в акте о несчастном случае на производстве < № > от 28.11.2018 подробно изложены обстоятельства и причины несчастного случая, а также указаны лица, допустившие нарушения требований охраны труда.

Как следует из акта < № > о несчастном случае на производстве от 28.11.2018, 22.10.2017 Белоедов А. В. в соответствии с графиком направился на работу к 07:00. Примерно в 06:50, проходя по территории ООО «УДМЗ» на свое рабочее место, по открытой территории вдоль наружной стены корпуса < № >, Белоедов А. В. поскользнулся на скользкой поверхности, присыпанной снегом. При падении удар пришелся на правое плечо Белоедова А. В. Поднявшись и придя на рабочее место, Белоедов А. В. сообщил о происшедшем своему напарнику. Через некоторое время, поскольку боль в плече не проходила, Белоедов А. В. вызвал такси и около 08:00 направился в травмпункт МБУ «ЕКДЦ», где Белоедову А. В. после обследования поставили диагноз «Перелом большого бугра правой плечевой кости», наложили бандаж и выдали листок нетрудоспособности. Степень тяжести повреждения здоровья относится к категории легкая.

Причинами несчастного случая явилось неудовлетворительное состояние территории, выразившееся в несвоевременной очистке территории от наледи (нарушение ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Лицом, допустившим нарушение требований охраны труда, указана: У.Т.Н., начальник хозяйственного отдела ООО «УДМЗ», допустившая ненадлежащий контроль за уборкой территории ООО «УДМЗ», что привело к травмированию потерпевшего (л. д. 86-101).

Вины потерпевшего в акте не установлено.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о ненадлежащем обеспечении ответчиком безопасных условий труда работника (ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Акт в установленном законом порядке ответчиком не оспаривался, доказательств, опровергающих указанные в акте обстоятельства, ответчиком суду не представлено.

В силу ст. 220 Трудового кодекса Российской Федерации, в случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.

Согласно п. п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно п. 1 ст. 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации, при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

На основании подп. 3 п. 1, п. п. 2, 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» обеспечение по страхованию осуществляется в виде оплаты дополнительных расходов, связанных с медицинской, социальной и профессиональной реабилитацией застрахованного при наличии прямых последствий страхового случая, на приобретение лекарственных препаратов для медицинского применения и медицинских изделий; изготовление ортезов.

Оплата дополнительных расходов, предусмотренных подпунктом 3 пункта 1 настоящей статьи, производится страховщиком, если учреждением медико-социальной экспертизы установлено, что застрахованный нуждается в соответствии с программой реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания в указанных видах помощи, обеспечения или ухода.

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Из медицинского заключения МБУ «Екатеринбургский консультативно-диагностический центр» от 24.10.2017 о характере получаемых повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести следует, что Белоедов А. В. поступил в травматологическое отделение 22.10.2017 в диагнозом «Перелом большого бугра правой плечевой кости». Повреждение относится к категории легких (л. д. 103).

Из справки НУЗ «Дорожная больница на станции Свердловск-пассажирский» ОАО «РЖД» < № > от 25.01.2018 о заключительном диагнозе пострадавшего от несчастного случая на производстве, Белоедов А. В. с 29.11.2017 по 28.12.2017 проходил лечение по поводу Перелома большого бугра правой плечевой кости в стадии консолидации. Приводящая контрактура правого плечевого сустава. Последствия несчастного случая на производстве: выздоровление (л. д. 102).

Из акта медико-социальной экспертизы от 13.12.2018, протокола проведения медико-социальной экспертизы от 13.12.2018 следует, что Белоедову А. В. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 10% сроком на 1 год, инвалидность не установлена. Предъявляет жалобы на ограничение движений в правом плечевом суставе.

При осмотре врачом по МСЭ отмечено ограничение движений в правом плечевом суставе: отведение до 90 градусов (л. д. 160-171).

Из представленных при освидетельствовании выписных эпикризов следует, что Белоедов А. В. находился в стационаре НУЗ «Дорожная больница на ст. Свердловск-пассажирский» с 29.11.2017 по 12.12.2017 с диагнозом: Перелом большого бугра правой плечевой кости в стадии консолидации (травма от 22.10.2017). Приводящая контрактура правого плечевого сустава. На фоне терапии за время госпитализации отмечалась положительная динамика: уменьшение болевого синдрома, увеличение объема движений в правом плечевом суставе, уменьшение отека правого плечевого сустава, улучшение общего самочувствия. Рекомендовано: наблюдение травматолога поликлиники по месту жительства; при болях мелоксикам; ЛФК. Физиолечение; хондропротекторы терафлекс Адванс; пентоксифиллин;

с 03.04.2018 находился на амбулаторном лечении в НУЗ «Дорожная больница на ст. Свердловск-пассажирский»;

находился в стационаре ГБУЗ СО «Уральский институт травматологии и ортопедии имени В. Д. Чаклина» с 05.06.2018 по 21.06.2018 с диагнозом: Застарелый разрыв сухожилий вращательной манжеты правого плечевого сустава, посттравматический остеоартроз правого плечевого сустава II ст. Субакромильный импинджмент - синдром справа. Разгибательно-приводящаяя контрактура правого плечевого сустава. Остеоартроз правого акромиального ключичного сустава 2 ст. Проведено 07.06.2018: Ревизия, лавсанопластика сухожилий вращательно манжеты правого плечевого сустава. Рекомендации: наблюдение у травматолога по месту жительства; ношение отводящей шины до 19.07.2018, с 19.07.2018 снять отводящую шину; курс консервативного лечения (сосудистая, витаминотерапия, физиолечение); массаж мышц верхней конечности и плечевого пояса; ЛФК. Ограничение нагрузок в течение 3 месяцев. 05.10.2018 рекомендовано: ограничение физических нагрузок; курс консервативного лечения по месту жительства; после купирования болевого синдрома - ЛФК плечевого сустава;

находился на стационарном лечении в НУЗ «Дорожная больница на ст. Свердловск-пассажирский» с 31.07.2018 по 13.08.2018с диагнозом: Состояние после перелома большого бугра правой плечевой кости в стадии консолидации. Состояние Лавсанопластика сухожилий вращательной манжеты правого плечевого сустава. Приводящая контрактура правого плечевого сустава. Рекомендовано: наблюдение травматолога поликлиники по месту жительства; при болях мелоксикам; ЛФК. Физиолечение; хондропротекторы терафлекс адванс; пентоксифиллин.

В заключении Врачебной комиссии НУЗ «Дорожная больница на ст. Свердловск-пассажирский» от 12.12.2018 рекомендовано санаторно-курортное лечение, пентоксифиллин, гепидокрин, курс физиотерапии (л. д. 186-189).

Из программы реабилитации к акту освидетельствования от 13.12.2018 видно, что инвалидность Белоедову А. В. не устанавливалась, установлена необходимость в реабилитационных мероприятиях в виде санаторно-курортного лечения с патологией опорно-двигательной системы 1 раз в год в 13.12.2018 по 12.12.2019, работа по профессии с уменьшением объема работ на 1/10 часть прежней нагрузки с 13.12.2018 по 12.12.2019 (л. д. 104-106).

В соответствии с данной программой Белоедову А. В. выделена путевка в санаторий с 19.04.2019 на 21 день (л. д. 107-108). В соответствии с соглашением от 13.12.2018 Белоедову А. В. изменен режим рабочего времени (л. д. 134).

Истцом заявлены к возмещению расходы на лечение в размере 21 451 рубля. Как следует из объяснений представителя истца, по представленным документам заявлены к возмещению расходы:

на МРТ стоимостью 3 600 рублей,

на ортез для верхней конечности плечевой с углом отведения (отводящая шина) стоимостью 12 576 рублей,

на выявление антител ВИЧ стоимостью 380 рублей,

на повязку Космопор на сумму 117 рублей,

на бинты эластичные на сумму 660 рублей,

на препараты найз, мильгамма, престанс, аксамон, шприцы стоимостью 4 118 рублей (л. д. 31-37, 201-210).

Оценив представленные доказательства в совокупности суд приходит к следующим выводам. Необходимость лечения Белоедова А. В. лекарственными препаратами: найз, мильгамма, престанс, аксамон - в рекомендациях врачей в связи с полученной травмой отсутствует. По этим же основаниям судом отклоняются заявленные расходы на МРТ, приобретение повязки Космопор, бинтов эластичных, кроме того, истцом не представлено доказательств невозможности их бесплатного получения. В этой связи соответствующие расходы взысканию не подлежат. Расходы на анализ антител ВИЧ возмещению также не подлежит, поскольку данный анализ мог быть выполнен истцу бесплатно, что прямо следует из приложенного к акту от 17.05.2018 заявления Белоедова А. В. на получение платных медицинских услуг (л. д. 204-206). Из представленной истцом памятки для пациентов на плановые операции также видно, что стационар мог обеспечить иммобилизацию конечности в определенном положении гипсовой повязкой в рамках гос. программы, ортопедические изделия на свой счет приобретаются по усмотрению пациента для большей комфортности (л. д. 34), при этом в вышеприведенной рекомендации содержится необходимость в отводящей шине, а не именно ортеза, учитывая, что отводящей шиной является и гипсовая повязка. При таких обстоятельствах заявленные расходы на лечение возмещению не подлежат.

Истец также просит взыскать с ответчика в счет компенсации морального вреда сумму в размере 1 000 000 рублей.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

На основании ст. 1100 Гражданского кодекса российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

По смыслу вышеприведенных норм, работодатель, должным образом не обеспечивший безопасность и условия труда на производстве, является субъектом ответственности за вред, причиненный работнику, когда такой вред причинен в связи с несчастным случаем на производстве.

Как установлено выше, в нарушение требований ст. ст. 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель не обеспечил истцу безопасные условия труда, в результате чего произошел несчастный случай на производстве, повлекший за собой причинение вреда здоровью работника, в связи с чем ООО «УДМЗ» обязано возместить истцу причиненные ему физические и нравственные страдания.

Согласно разъяснениям, данным в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Факт причинения истцу морального вреда в результате полученных травм, суд считает установленным, поскольку это само по себе является доказательством значительных физических и нравственных страданий и переживаний и в силу ч. 1 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не нуждается в доказывании.

При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из фактических обстоятельств дела: несчастный случай произошел по причине неудовлетворительного состояния территории, то есть по вине работодателя, какая-либо вина истца не установлена. В то же время ответчик своевременно провел расследование несчастного случая на производстве, в соответствии с программой реабилитации изменен режим работы истца, истцу предоставлена возможность санаторно-курортного лечения.

Моральный вред причинен получением истцом телесных повреждений. Истец как в момент причинения травмы, так и в период достаточно длительного лечения испытывал значительные болевые ощущения - физические страдания. Более того, характер лечения основан на ограничении движения и активности, что помимо физических привело к нанесению истцу и значительных нравственных страданий. В связи с полученными травмами истец был ограничен в быту, ведении привычного образа жизни соответственно своему возрасту.

С учетом изложенных обстоятельств, исходя из требований разумности и справедливости, суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в счет компенсации морального вреда сумму в размере 40 000 рублей.

Требование истца о взыскании расходов на оплату услуг представителя в размере 50 000 рублей удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В обоснование несения истцом расходов на оплату услуг представителя суду представлена копия договора возмездного оказания услуг < № > от 01.02.2019, заключенный между Белоедовым А. В. и Кисляковым Е. С., по условиям которого исполнитель обязуется оказать заказчику юридические услуги по составлению искового заявления о взыскании вреда с ООО «УДМЗ», подготовке документов, консультациям, представительству в суде. Стоимость услуг по договору составляет 50 000 рублей (л. д. 16-20), а также копия расписки Кислякова Е. С. в получении от Белоедова А. В. 50 000 рублей по договору от 01.02.2019. Между тем, в определении о подготовке дела к судебному разбирательству от 20.03.2019 (л. д. 40-44), полученном истцом 29.03.2019 (л. д. 75), Белоедову А. В. было предложено представить в суд к 24.04.2019 подлинники приложенных к исковому заявлению документов, кроме того, для представления подлинных платежных документов в судебном заседании был объявлен перерыв до 08.05.2019, однако оригинал платежного документа, подтверждающего факт несения данных расходов в указанном размере истцом вопреки требованиям ст. ст. 56, 60, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации так и не представлен, в связи с чем правовых оснований для взыскания заявленных расходов не имеется.

Согласно ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Таким образом, взысканию с ответчика в доход местного бюджета подлежит государственная пошлина в размере 300 рублей, исчисленная в соответствии с подп. 3 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 13, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Белоедова А. В. к Обществу с ограниченной ответственностью «Уральский дизель-моторный завод» о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Уральский дизель-моторный завод» в пользу Белоедова А. В. компенсацию морального вреда в размере 40 000 рублей, в удовлетворении остальной части заявленных требований отказать.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Уральский дизель-моторный завод» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в Судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме с подачей апелляционной жалобы через Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга.

Председательствующий

Мотивированное решение изготовлено 13.05.2019.

Судья