Решение по делу № 2-1527/2015 ~ М-845/2015 от 10.03.2015

№2-1527/2015

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Краснооктябрьский районный суд <адрес> в составе:

председательствующего судьи Мелиховой И.В.,

при секретаре судебного заседания Абумуслимовой М.А.,

с участием прокурора прокуратуры <адрес> Меркуловой Л.Ю.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора <адрес> в интересах недееспособного МФА к МАН., НОН., СТВ., СИВ. о признании сделки недействительной, признании права собственности, аннулировании записи о праве собственности,

УСТАНОВИЛ:

<адрес> обратился в суд с иском к МАН., НОВ, СТВ., СИВ. о признании сделки недействительной, аннулировании записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество о праве собственности, признании права собственности.

Свои требования обосновал следующим.

Решением Краснооктябрьского районного суда Волгограда от ДД.ММ.ГГГГ МФА, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, признан недееспособным. Постановлением администрации <адрес> Волгограда от ДД.ММ.ГГГГ № 341-п «Об установлении опеки над недееспособным МФА» опекуном над недееспособным МФА была назначена его сестра МОВ.. В ДД.ММ.ГГГГ году опекун МОВ. обратилась в администрацию <адрес> Волгограда с просьбой дать разрешение на совершение сделки по продаже квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, <данные изъяты> доли которой принадлежали ее опекаемому брату МФА, ДД.ММ.ГГГГ. с одновременной покупкой 1/2 доли домовладения и земельного участка по адресу: <адрес>, общей площадью <данные изъяты>, жилой площадью <данные изъяты> на имя опекаемого МФА Органом опеки и попечительства дано разрешение на продажу квартиры по адресу: <адрес> одновременной покупкой <данные изъяты> доли домовладения и земельного участка по адресу: <адрес>, общей площадью <данные изъяты> жилой площадью <данные изъяты>. на имя опекаемого МФА <адрес> Волгограда издано постановление № 493-п от ДД.ММ.ГГГГ о разрешении на совершение сделки по продаже квартиры, принадлежащей подопечному. Согласно постановления, МОВ. должна была предоставить в отдел опеки и попечительства администрации <адрес> Волгограда в месячный срок, т.е. до ДД.ММ.ГГГГ, копии документов о совершенной сделке и свидетельство о регистрации права собственности. Однако МОВ. документы на приобретаемую 1/2доли частного домовладения по адресу: <адрес>, общей площадью <данные изъяты>., жилой площадью <данные изъяты>. на имя опекаемого МФА не представила. Проверкой выявлено, что опекуном квартира на имя подопечного не приобретена. После предоставления разрешения на отчуждение квартиры отдел опеки и попечительства администрации <адрес> Волгограда исполнение МОВ. обязанности по оформлению <данные изъяты>доли частного домовладения по адресу: <адрес> на имя недееспособного МФА не контролировал. ДД.ММ.ГГГГ МОВ., действуя за себя лично и, как законный представитель от имени и в интересах недееспособного МФА, ММФ по договору купли-продажи произвела отчуждение <адрес> договор купли-продажи недвижимого имущества, принадлежащего на праве совместной собственности недееспособному МФА, опекун МОВ. от покупателя получила денежные средства в размере <данные изъяты>, составляющие стоимость отчуждаемого имущества, что подтверждено распиской в договоре купли-продажи. После чего в ДД.ММ.ГГГГ опекун МОВ. приобрела у СТВ., действующей за себя лично, а также в интересах несовершеннолетнего СИВ., по адресу: <адрес> 1/2 жилого дома за <данные изъяты>. Согласно выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним о переходе прав на объект недвижимого имущества от ДД.ММ.ГГГГ СТВ. принадлежала 1/8 доли дома по адресу: <адрес> (номер государственной регистрации <данные изъяты>), ее сыну СИВ. принадлежали 3/8 доли дома по адресу: <адрес> (номер государственной регистрации <данные изъяты>). Опекун МОВ. произведя отчуждение квартиры недееспособного МФА, право собственности на свое имя и имя недееспособного брата не приобрела. Регистрацию права собственности на дом МОВ. не осуществляла, поскольку риелтор КНН заболел и не мог оформить документы. Между тем, в силу действующего законодательства, а также условий договора с риелтором, бездействие последнего не являлось препятствием для оформления документов о праве собственности самой МОВ. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ МФА, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ МОВ. и ее дети МЕВ, МИВ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ММФ зарегистрированы СТВ. по адресу: <адрес>. Установлено, что ДД.ММ.ГГГГ СИВ. и СТВ., являясь собственниками 1/2доли дома по <адрес> и заведомо зная о том, что указанный дом в ДД.ММ.ГГГГ ими был продан МОВ., которая не зарегистрировала в установленном законом порядке право собственности, выдали доверенность МАН. на продажу 1/2доли дома по <адрес>. Затем ДД.ММ.ГГГГ МАН.,действующим от имени и в интересах СТВ., СИВ. с НОН.,приходящейся МАН. тещей, заключен договор купли-продажи 1/2 доли индивидуального жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>. Отчуждаемое имущество оценено сторонами в <данные изъяты> Деньги по договору получены МАН., что подтверждается распиской в договоре купли-продажи и объяснениями НОН. от ДД.ММ.ГГГГ <адрес> НОН. на указанное имущество зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ (номер государственной регистрации <данные изъяты> Как указано в иске, этот договор купли-продажи, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между МАН., действующим по доверенности в интересах СТВ. и СИВ., и НОН. (теща МАН.), является мнимой сделкой, не порождающей никаких правовых последствий. На момент совершения указанной сделки СТВ. заведомо знала о том, что фактическим обладателем 1/2 доли дома по адресу: <адрес>, является МОВ., которая приобрела у нее указанное помещение в ДД.ММ.ГГГГ году за ДД.ММ.ГГГГ На момент совершения сделки МАН. и НОН. намеревались создать благоприятные условия проживания для своей семьи, что подтверждается объяснениями НОН. от ДД.ММ.ГГГГ Доказательств, подтверждающих передачу НОН. МАН. денежных средств за дом, не представлено, передача имущества фактически не осуществлялась, поскольку МАН. на момент совершения сделки уже проживал в другой половине <адрес> и лишь узаконил право на вторую часть дома посредством совершения мнимой сделки. НОН. никогда не проживала в указанном доме. Кроме того, не совсем понятно, каким образом НОН., работая старшей медсестрой терапевтического отделения <данные изъяты>» приобрела <данные изъяты> доли указанного дома за <данные изъяты>. В связи с изложенным, просит: признать договор купли продажи <данные изъяты> доли жилого дома по адресу: <адрес>, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между МАН., действующим по доверенности в интересах СТВ. и СИВ., и НОН. недействительным, аннулировать запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним № от ДД.ММ.ГГГГ о праве собственности НОН. на 1/2 доли жилого дома по адресу: <адрес>. Признать право собственности на 1/2 долю жилого дома по адресу: <адрес>, общей площадью 40 кв.м., жилой площадью 17, 3 кв.м, за недееспособным МФА, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

В судебном заседании прокурор прокуратуры <адрес> МЛЮ на удовлетворении требований настаивает.

Законные представитель недееспособного МФА представитель ГБССУ «Урюпинский психоневрологический интернат» в судебное заседание не явился, представил заявление о рассмотрении дела в свое отсутствие, поддержав заявленные прокурором требования.

Ответчики СИВ., СТВ., НОН. и МАН. в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом, доверили представлять интересы представителям Гольдиной О.А. и Мотовой Т.В., которые в судебном заседании возражали против удовлетворения иска.

Представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по <адрес> в судебное заседание в судебное заседание не явился, извещен о дате, месте и времени рассмотрения дела надлежащим образом, представил заявление в котором указал на рассмотрение дела в отсутствие представителя.

Третье лицо МОВ. и ее представитель по доверенности Бондарчук А.Ф. поддержали исковые требования прокурора района, просили их удовлетворить.

Представитель третьего лица отдела опеки и попечительства администрации <адрес> Волгограда в судебном заседании заявил о согласии с доводами прокурора.

Как следует из пояснений в судебном заседании третьего лица МОВ., в 2006 году она являлась опекуном своего недееспособного брата МФА В тот период времени, она, ее брат, сожитель, двое детей и мать проживали в <адрес> по адресу: <адрес>. Собственниками данной квартиры являлись они с братом и мать, всем принадлежало по 1/3 доли в праве собственности. Поскольку никто из них не работал, возникла большая задолженность по оплате коммунальных платежей, в связи с чем, она решила продать квартиру и погасить долг, а оставшуюся сумму потратить на приобретение жилья. Для оформления сделки обратилась за помощью к риелтору КНН Он подыскал покупателей на их квартиру, нашел для нее подходящее по цене жилье, а именно 1/2 часть дома по адресу: <адрес>, принадлежавшую ответчикам Соколовым. В дальнейшем, она обращалась в орган опеки и попечительства для получения согласия на отчуждение своей квартиры, была осведомлена, что данное согласие было дано лишь с условием одновременного приобретения другого жилья для брата. Свою квартиру она продала и приобрела часть дома у СТВ. за <данные изъяты> рублей, которые передала ей в офисе риелтора Бабенко в присутствии своего супруга, брата СМВ. В дальнейшем, уточнила пояснения в этой части, заявив, что при передаче денег также присутствовали многочисленные знакомые брата, назвать которых она не может, ее тетя. После этого, СТВ. зарегистрировала ее и членов ее семьи в принадлежащем ей домовладении и они более не общались. О том, что сделка подлежала государственной регистрации, ей не было известно. Лично она практически в доме не проживала, знает, что у брата прогрессировало заболевание, поэтому его госпитализировали, в настоящее время он находится в специализированном учреждении. Примерно в 2013 года их сосед по дому МАН. поинтересовался у нее номером телефона СТВ., затем предложил ей выехать из дома, пообещав регистрацию в общежитии, на что она согласилась. В дальнейшем со слов матери узнала, что МАН. приобрел их часть дома и, в соответствии с судебным решением, снял ее мать и брата с регистрационного учета. Настаивает на том, что договор купли-продажи дома между ней и СТВ. был заключен в письменной форме, деньги ответчице переданы полностью. В судебное заседание эти доказательства не может представить, так как часть расписок и договор потерялись. После допроса свидетеля КНН подтвердила, что на момент передачи денег СТВ. была осведомлена о невозможности надлежащего оформления с ней сделки, поскольку сособственник имущества СИВ. являлся на тот период несовершеннолетним, а орган опеки и попечительства не дал согласие на отчуждение дома. Также указала, что первую сделку они регистрировали в УФРС, причины, по которым она не посчитала необходимым зарегистрировать вторую сделку, пояснить не смогла. Одновременно утверждает, что она предпринимала меры к государственной регистрации сделки с СТВ., но последняя уклонялась от явки. Какие-либо меры, направленные на понуждение СТВ., СИВ. к регистрации сделки она не предпринимала по неизвестной ей причине, орган опеки и попечительства в известность о произошедшем не поставила, в правоохранительные органы не обращалась. В настоящее время поддерживает заявленные прокурором требования, так как в производстве Тракторозаводского районного суда <адрес> (первоначально Кировского районного суда) находится гражданское дело по иску прокурора к ней о понуждении обеспечить брата жильем, а такая возможность у нее отсутствует.

Представитель ответчиков СТВ. и И.В. по доверенности – Мотова Т.В. - в судебном заседании пояснила, что ее доверители в полном объеме не признают заявленных исковых требований. Утверждает, что по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ СИВ. являлся несовершеннолетним, поэтому какие-либо сделки им либо от его имени по отчуждению имущества без согласия органа опеки и попечительства не могли совершаться, земельный участок в собственности у ее доверителей не находился, поэтому условия, выдвинутые органом опеки и попечительства в отношении обеспечения жильем и земельным участком МФА были неизвестны СТВ. и не исполнимы. Однако не оспаривает, что СТВ. действительно планировала продать не используемую ее семьей 1/2 часть спорного домовладения, ее вполне устроило предложение МОВ. по покупке дома за <данные изъяты> поскольку иных покупателей не было, дом пустовал, поэтому она зарегистрировала МОВ. и членов ее семьи в данном доме, получила задаток в сумме <данные изъяты>. В дальнейшем, МОВ. обещала доплатить недостающую сумму, но обещания не сдержала. После того, как к ней обратился собственник другой <данные изъяты> части дома с предложением продать ее часть дома за <данные изъяты>, она согласилась, так как МОВ. не собиралась ей доплачивать деньги, дом разрушался, имущество портилось, цена на него падала. Утверждает, что письменный договор купли-продажи между СТВ. и МОВ. не заключался и не мог заключаться, деньги за жилье в полном объеме не передавались. За истекший период кто-либо с требованиями о понуждении СТВ., СИВ. к регистрации договора в установленном законом порядке не обращался, каких-либо требований не заявлял.

Представитель ответчиков МАН. и НОН. в судебном заседании указала, что доводы прокурора о мнимости сделки между ее доверителем и Соколовыми носят надуманный характер, основаны на предположениях. Утверждает, что НОН. заботится о своем имуществе, принимает меры к его улучшению, произвела дорогостоящий ремонт, тот факт, что она является тещей МАН., не лишает ее права приобретать часть недвижимости в доме, где проживают ее близкие и проживать рядом с ними на пенсии. О взаимоотношениях Соколовых и Малаховых и взаимных обязательствах данных лиц друг перед другом ее доверителям ничего не известно. Считает, что требования прокурора не основаны на нормах действующего законодательства, обращает внимание на то, что прокурором уже заявлены исковые требования к МОВ. о понуждении ее к обеспечению недееспособного брата жильем, просит учесть, что прокурор не ставит вопрос о законность сделки купли-продажи квартиры по <адрес>, хотя она могла совершаться лишь с условием одновременной покупки на имя недееспособного спорной части домовладения. Обращает внимание на противоречивость показаний свидетелей, третьего лица МОВ., их несоответствии заявленным прокурором требованиям.

Представитель отдела опеки и попечительства администрации <адрес> Волгограда не оспаривает факта допущенных их подразделением нарушений, с учетом давности не имеет возможности представить подробные пояснения.

Кроме того, из представленных суду доказательств установлено следующее.

Решением Краснооктябрьского районного суда Волгограда от ДД.ММ.ГГГГ года, удовлетворено заявление МОВ. и МФА, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, признан недееспособным. Данное решение вступило в законную силу (л.д. 46).

В указанный период МОВ., МФА, ММФ являлись собственниками трехкомнатной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, д. <адрес>, которая принадлежала им на праве общей долевой собственности по 1/3 доли каждому.

Постановлением администрации <адрес> Волгограда «Об установлении опеки над недееспособным МФА» от ДД.ММ.ГГГГ № 341-п МОВ. (третье лицо по настоящему делу) назначена опекуном над недееспособным МФА (т. 1 л.д. 45)

На основании протокола № от ДД.ММ.ГГГГ органом опеки и попечительства дано разрешение законному представителю опекаемого МФА - МОВ. на продажу квартиры по адресу: <адрес> одновременной покупкой 1/2 доли домовладения и земельного участка по адресу: <адрес>, общей площадью <данные изъяты> жилой площадью <данные изъяты> на имя опекаемого МФА

<адрес> Волгограда издано постановление № 493-п от ДД.ММ.ГГГГ о разрешении МОВ. на совершение сделки по продаже квартиры, принадлежащей подопечному МФА с одновременной покупкой <данные изъяты> домовладения и земельного участка по адресу: <адрес>, общей площадью <данные изъяты> жилой площадью <данные изъяты> на имя опекаемого МФА (т. 1 л.д. 139)

ДД.ММ.ГГГГ МОВ., действуя за себя лично и, как законный представитель от имени и в интересах недееспособного МФА, ММФ по договору купли-продажи (возникновение ипотеки в силу закона) произвела отчуждение <адрес>, продав ее ГАВ, за установленную договором цену 800 000 рублей (т. 1 л.д. 135-138)

ДД.ММ.ГГГГ недееспособный МФА был зарегистрирован по адресу: <адрес>, собственником 1/8 которого являлась СТВ., 3/8 доли домовладения принадлежали СИВ. (на тот период времени – несовершеннолетнему).

Постановлением администрации <адрес> Волгограда от ДД.ММ.ГГГГ №353-п МОВ. отстранена от исполнения обязанности опекуна над недееспособным братом МФА, в связи с ненадлежащим исполнением лежащих на ней обязанностей опекуна (т. 1 л.д. 47)

ДД.ММ.ГГГГ СИВ. и СТВ. выдали доверенности на имя МАН. на продажу 1/2 доли дома по <адрес>.

ДД.ММ.ГГГГ МАН.,действуя от имени и
в интересах СТВ., СИВ. заключил договор купли-продажи 1/2 доли дома, расположенного по адресу: <адрес>.

С НОН. за 2000000 рублей.

Переход права собственности к НОН. на указанное имущество зарегистрирован ДД.ММ.ГГГГ

Иные обстоятельства, на которые указано в исковом заявлении прокурора района, материалами дела не установлены, а совокупностью исследованных доказательств - опровергнуты

В подтверждении заявленных требований прокурором представлены следующие доказательства: показания свидетелей, письменные доказательства, материал об отказе в возбуждении уголовного дела.

Вместе с тем, оценивая указанные доказательства в совокупности с иными, представленными суду, и все вместе – по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд приходит к выводу о необоснованности исковых требований.

В соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ, гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом.

Статья 153 ГК РФ содержит понятие сделки, определяя ее, как действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В ст. 160 ГК РФ установлено, что сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Как усматривается из ст. 164 ГК РФ, в случаях, если законом предусмотрена государственная регистрация сделок, правовые последствия сделки наступают после ее регистрации.

Как следует из ч. 2 ст. 218 ГК РФ, право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от ДД.ММ.ГГГГ "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" граждане, юридические лица являются собственниками имущества, созданного ими для себя или приобретенного от других лиц на основании сделок об отчуждении этого имущества, а также перешедшего по наследству или в порядке реорганизации (статья 218 ГК РФ). В силу пункта 2 статьи 8 ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом. В соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 223 ГК РФ недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю на праве собственности с момента государственной регистрации его права в ЕГРП, за исключением предусмотренных статьей 302 ГК РФ случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя (п.п. 11, 13).

Из положений статьи 223 Гражданского кодекса РФ следует, что право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное предусмотрено законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом

В силу п. 1 ст. 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

Одновременно с передачей права собственности на недвижимость, согласно п. 1 ст. 552 ГК РФ покупателю передаются права на земельный участок, занятый такой недвижимостью и необходимый для ее использования.

Как указано в ст. 550 ГК РФ, договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 статьи 434).

Несоблюдение формы договора продажи недвижимости влечет его недействительность.

Согласно п. 1 ст. 551 ГК РФ переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости к покупателю подлежит государственной регистрации.

Анализируя представленные доказательства, суд делает вывод, что между МОВ. и СТВ. в 21.04. 2006 году и в последующем договор купли-продажи 1/2 части домовладения по адресу: <адрес> не заключался.

Вопреки ссылок, сделанных прокурором в исковом заявлении и также показаний свидетелей ММФ и СМВ., в судебном заседании, из представленных суду доказательств усматривается, что в конце марта ДД.ММ.ГГГГ МОВ. и СИВ. достигли соглашения о продаже принадлежащей данному ответчику и ее несовершеннолетнему ребенку СИВ. 1/2 части домовладения, расположенного по адресу: <адрес>, за сумму в размере <данные изъяты>.

В качестве задатка покупатели оплатили продавцу сумму в размере <данные изъяты>, что подтверждается приобщенными к материалам дела расписками (л.д. 41, 42).

В свою очередь, ответчик СТВ. зарегистрировала МОВ. и членов ее семьи в домовладении по адресу: <адрес>, до заключения договора купли-продажи, по договоренности сторон.

В период с 28.03. 2006 по октябрь 2012 годы МОВ. принятые на себя обязательства по оплате в полном размере оговоренной суммы за спорное имущество, не исполнила, в связи с чем СТВ. и СИВ. продали принадлежащую им часть домовладения другим лицам. Утверждения третьего лица МОВ. о том, что она заключала именно договор купли-продажи дома и земельного участка с СТВ., но не помнит даты составления документа, а также не знает, где может договор находиться, для суда не убедительны.

Из представленных суду документов видно, что земельный участок в собственности ответчиков СТВ. и СИВ. в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ годы не находился, поэтому предметом сделки быть не мог, что само по себе свидетельствует о невозможности исполнения МОВ., в случае заключения договора-купли-продажи с СТВ. и СИВ., требований, изложенных в постановлении администрации района № 493-п от ДД.ММ.ГГГГ года.

Кроме того, из показаний свидетелей ВАФ. и СМВ. усматривается, что они являлись очевидцами подписания риелтором БЕН. и МОВ. договора, с проставлением печатей. При этом количество очевидцев данного действия со слов свидетелей разнится. Так, если свидетель СМВ. утверждал, что при сделке в целях безопасности МОВ. присутствовало примерно 15 человек, из них с его стороны - около 10, практически все ему не знакомы, двери в офис были открыты, то по версии свидетеля ВАФ., сделка проводилась в присутствии двух подружек МОВ., ее мужа и СМВ. Разнится и количество денег, передававшихся продавцу, по показаниям свидетелей. Например, свидетель СМВ. утверждает, что на всю жизнь запомнил, как держал в руках <данные изъяты>, хотя такая сумма по материалам дела не проходит. Также данный свидетель заявлял, что МОВ. все деньги от продажи квартиры по <адрес> носила с собою, хотя из показаний свидетеля КНН, пояснений самой МОВ. усматривается, что деньги от проданной квартиры хранились у КНН Более того, оценивая показания свидетелей – родственников МОВ., как недостоверные, суд принимает во внимание их заинтересованность в исходе дела, поскольку в результате действий МОВ. члены ее семьи, в том числе, двое малолетних детей, недееспособный брат и престарелая мать, лишились жилья.

Кроме того, суд признает достоверными, согласующимися с иными материалами дела, показания свидетеля КНН о том, что МОВ. для погашения имевшихся долгов решила продать квартиру. Он нашел покупателей, помог «провести» сделку, основная сложность которой заключалась в том, что одним из сособственников продаваемой квартиры являлся недееспособный МФА Он также помог найти МОВ. жилье, которое бы ее устроило, но оформлением сделки по покупке части дома у Соколовых не занимался. Пояснил, что все деньги от проданной на <адрес> МОВ. оставила у него, но затем в очень короткий промежуток времени их потратила, хотя он предупреждал МОВ., что к деньгам необходимо относиться бережно. Достоверно знает, что между СТВ. и МОВ. была достигнута предварительная договоренность о заключении сделки купли-продажи 1/2 части домовладения, но основной договор не заключался и не мог быть заключен, так как сын СТВ. на тот период являлся несовершеннолетним, был собственником дома, и согласие на отчуждение жилья не могло быть получено у органа опеки и попечительства по каким-то причинам. О дальнейшем общении либо его отсутствии между СТВ. и МОВ. ему неизвестно.

Таким образом, показаниями данного свидетеля опровергнуты доводы, изложенные в исковом заявлении о возникших между СТВ. и МОВ. правоотношениях. Кроме того, объективно доводы свидетеля о невозможности в период возникновения спорных правоотношений заключения сделки между указанными сторонами свидетельствует возраст соответчика СИВ. (ДД.ММ.ГГГГ который на тот период не достиг совершеннолетия, отсутствие у СТВ. и СИВ. права собственности на земельный участок по адресу: <адрес>.

Делая такой вывод, суд учитывает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 64 Семейного кодекса Российской Федерации защита прав и интересов детей возлагается на их родителей. С учетом этого пункт 1 статьи 28 ГК Российской Федерации устанавливает, что за несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет (малолетних), сделки, за исключением указанных в пункте 2 данной статьи, могут совершать от их имени только их родители, усыновители или опекуны. Кроме того, в силу пункта 1 статьи 26 того же Кодекса несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет совершают сделки, за исключением названных в пункте 2 этой статьи, с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей или попечителя.

В то же время в целях защиты интересов несовершеннолетних законодательство закрепляет ряд специальных правил, касающихся управления законными представителями принадлежащим детям имуществом.

Абзац второй пункта 1 статьи 28 ГК Российской Федерации, а также иные положения законодательства, в том числе пункт 2 статьи 37 того же Кодекса, во взаимосвязи с которыми им закрепляется специальный порядок совершения родителями как законными представителями своих несовершеннолетних детей сделок с принадлежащим детям имуществом, направлен на защиту прав и законных интересов несовершеннолетних.

При таких данных, утверждение прокурора о том, что МОВ. не зарегистрировала сделку исключительно вследствие собственной безграмотности, обмана со стороны третьих лиц, противоречит пояснениям самой МОВ., которая приводила иные доводы в обоснование произошедшего, показаниями свидетеля КНН, а также требованиями действующего законодательства, в силу которых сделка между данными лицами не могла пройти государственную регистрацию, согласующимися с пояснениями представителя ответчиков Соколовых, признанными достоверными, письменными доказательствами, в соответствии с которыми договор купли-продажи между МОВ. и СТВ. не заключался.

Ссылка прокурора на показания свидетелей родственников МОВ. и материал об отказе в возбуждении уголовного дела и наличие возбужденного по факту совершения мошенничества, в результате которого нарушены жилищные права недееспособного лица, уголовного дела, для суда не убедительны, так как согласно статье 59 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела. Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (статья 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).В силу пункта 1 статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами. Несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (пункт 1 статьи 162 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу приведенных выше норм права в их нормативно-правовом единстве, факт совершения определенных действий по сделке, для заключения которой законом предусмотрена необходимость соблюдения письменной формы, не может быть установлен судом только на основании свидетельских показаний при наличии письменных доказательств, опровергающих данный факт.

В связи с этим применительно к настоящему делу и с учетом отсутствия в деле договора купли-продажи квартиры, заключенного между сторонами МОВ. и СТВ., а также расписок на всю сумму обязательства, акта приема-передачи жилья, оспаривание стороной самого факта заключения данного договора, факт несоблюдения СТВ. условия договора купли-продажи, уклонении ее, а также ответчика СИВ. от государственной регистрации сделки (в настоящее время перехода права собственности), не могут быть установлены только на основании свидетельских показаний при отсутствии соответствующих письменных доказательств.

Сам по себе факт возбуждения уголовного дела в связи нарушением жилищным прав недееспособного МФА, дачи фигурантами по делу различных пояснений в период проведения процессуальной проверки, при общении по телефону с работником прокуратуру (этот факт оспаривается представителями ответчиков) свидетельствует о необходимости установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, подлежащих доказыванию, а не об обоснованности исковых требований прокурора заявленных к конкретным лицам, а именно к СТВ., СИВ., НОН., МАН.

Более того, при обращении в суд, прокурором не было учтено, что на момент возникновения спорных правоотношений и в дальнейшем до ноября 2012 года собственником 3/8 частей домовладения являлся СИВ., не состоявший в договорных отношениях с МОВ., не сообщавший о желании продать ей принадлежащую ему долю в праве собственности. Разрешения органа опеки и попечительства на продажу данного имущества (в период несовершеннолетия СИВ.) суду также не представлено. При таких данных, обращаясь в суд в целях восстановления прав конкретного лица, прокурор не учел, что такие действия ущемят права иных граждан, а именно несовершеннолетнего по состоянию на 2006 год СИВ.

Доводы прокурора о том, что сделка купли-продажи недвижимости между СТВ., СИВ. и НОВ от ДД.ММ.ГГГГ носит мнимый характер, основаны на догадках и предположениях, что не оспаривается даже в тексте искового заявления, при изложении прокурором следующей фразы: «не совсем понятно, каким образом НОН. работая старшей медсестрой терапевтического отделения <данные изъяты> приобрела <данные изъяты> указанного дома за <данные изъяты>».

Доказательств обратного, прокурором суду не представлено, письменные материалы, свидетельствующие о том, что НОВ понесены расходы по строительству бани, приобретению стройматериалов, инвентаря для проживания в данном домовладении под сомнение сторонами не поставлены, об их подложности не заявлено.

Согласно ч. 1 ст. 420 ГК РФ, договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

В силу положений ст. 421 ГК РФ, граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

Согласно ч. 1 ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

В силу п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В обоснование мнимости сделки стороне необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд

руководствуется положениями вышеназванных норм закона, исследованных доказательств, которые соответствуют требованиям ГПК РФ к их относимости, допустимости и достоверности, в совокупности с иными, они опровергают доводы прокурора, свидетельствуют о том, что сделка между Соколовыми и НОВ не носила мнимый характер, претензий по оплате и приемке жилья у данных сторон друг к другу не имеется, из копии технического паспорта усматривается, что спорное домовладение после выселения семьи Малаховых претерпело улучшения, довод представителя НОН., что она намерена использовать свое недвижимое имущество по выходу на пенсию подтверждается исследованными в судебном заседании материалами дел, не противоречит требованиям действующего законодательства. Таким образом, действия данных сторон по заключению сделки были направлены на возникновение, прекращение имеющихся правоотношений.

С учетом изложенного, при рассмотрении дела, судом установлено, что вследствие дезорганизации работы государственных органов, отсутствия надлежащего контроля за деятельностью опекуна недееспособного лица, а также вследствие игнорирования требований действующего законодательства, умышленного ухудшения условий жизни семьи со стороны МОВ., недееспособный МФА лишился жилья, а именно 1/3 квартиры, расположенной в <адрес> по адресу: <адрес>. Несмотря на это, оснований для признания за ним права собственности на 1/2 часть домовладения, расположенного по адресу: <адрес>, с учетом представленных суду доказательств, не имеется, поскольку причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков и наступившими последствиями не имеется.

Ввиду необоснованности основных исковых требований, судом не дается оценка правильности доводов прокурора о необходимости аннулирования записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество, с точки зрения их соответствия нормам законодательства, поскольку это требование производно от иных, в удовлетворении которых отказано.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ <░░░░░> ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░., ░░░., ░░░., ░░░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░ 1/2 ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, ░░░░░░░░░░░░ ░░.░░.░░░░ ░░░░░ ░░░., ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░. ░ ░░░. ░ ░░░., ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ <░░░░░░ ░░░░░░> ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░> ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ <░░░░░> ░ ░░░░░░░ 1 ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░

░░░░░░░: ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░.░░.░░░░ ░░░░

░░░░░