Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-401/2024 (2-2032/2023;) ~ М-1944/2023 от 20.12.2023

44RS0028-01-2023-000713-47

Дело № 2-401/2024

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

08 февраля 2024 года

Костромской районный суд Костромской области в составе:

председательствующего судьи Вороновой О.Е

при секретаре Метельковой Ю.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ЗАО «Шунга» к администрации Костромского района Костромской области, Администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области, Киселевой Н.С., Гараниной О.Е., Киселеву СЕ., Помовой М.Е., Киселеву Н.С. о признании права собственности на жилой дом;

и по встречному иску Киселевой Н.С. к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области, ЗАО «Шунга» о признании права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности,

установил:

ЗАО «Шунга» обратилось в Арбитражный суд Костромской области с иском к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области о признании права собственности на жилые объекты недвижимого имущества, мотивируя требования тем, что решением Арбитражного суда Костромской области от 03.06.2016 по делу № А31-7806/2016 по иску ЗАО «Шунга» к администрации Шунгенского сельского поселения о признании права собственности на жилой дом было установлены обстоятельства создания ПК «Дружба с. Шунга на основании реорганизации колхоза «Дружба» и регистрации на основании Постановления администрации Костромского района от 22.07.1992 № 159. В дальнейшем в 1993 году ПК «Дружба» переименован в ПСК «Дружба», а в 1995 году ПСК «Дружба» переименован в СПК «Дружба», утверждена новая редакция Устава.

28.07.2008 между СПК «Дружба» и ЗАО «Шунга» был заключен договор о присоединении СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга». СПК прекратил свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения, что подтверждено свидетельством о внесении записи в ЕГРЮЛ. Согласно Уставу, ЗАО «Шунга» является правопреемником СПК «Дружба».

Данные обстоятельства имеют преюдициальное значение для суда и не подлежат повторному доказыванию.

На балансе истца находятся жилые помещения, расположенные в Шунгенском сельском поселении Костромского района Костромской области по адресам:

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес)

- (адрес) (3/5 доли),

- (адрес),

- (адрес)

- (адрес) (93/221 доли),

- (адрес),

- (адрес) (1/2 доля),

- (адрес),

что подтверждается протоколом Общего собрания членов СК «Дружба» от 30.07.2008 и передаточным актом, утвержденным решением Общего собрания членов СПК «Дружба» от 30.07.2008, выписками из похозяйственных книг.

В установленном порядке права на объекты не зарегистрированы, в реестры федеральной, государственной собственности Костромской области, муниципальной собственности не включены.

Ссылаясь на ст. 218 ГК РФ просит суд признать за истцом право собственности на вышеперечисленные объекты недвижимого имущества жилого назначения.

29.10.2020 истец представил дополнение к обоснованию исковых требований, указав, что пользование спорными жилыми помещениями гражданами осуществлялось на основании договорных отношений изначально с колхозом «Дружба», затем с ПСХК «Дружба» и ЗАО «Шунга». Данные жилые помещения приобретались колхозом для своих нужд, данная информация была отражена в инвентарных карточках и каточках учета основных средств. Но инвентарные карточки и ОСН были изъяты в сентябре 2018 года у ЗАО «Шунга» сотрудниками ОБЭП в количестве 26 штук. Данное имущество приобретено истцом правомерно с соблюдением требований действующего законодательства в результате реорганизации предприятия, правопреемником которого является истец.

В ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, привлечены: Департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, Управление Росреестра по Костромской области, администрация Костромского муниципального района Костромской области, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, ФИО39, ФИО40, ФИО41, ФИО42, ФИО43, ФИО44, ФИО45, ФИО46, ФИО47, ФИО47, ФИО48, ФИО49, ФИО50, ФИО51, ФИО52, ФИО7, ФИО6, ФИО53, ФИО54, ФИО55, ФИО56, ФИО57, ФИО58, ФИО59, ФИО60, ФИО61, ФИО62, ФИО63, ФИО64, ФИО65, ФИО66, ФИО67, ФИО1, ФИО9, ФИО11, ФИО10, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО2, ФИО68, ФИО69, ФИО70, ФИО69, ФИО71, ФИО72, ФИО73, ФИО74, ФИО75, ФИО76, ФИО77, ФИО75, ФИО78

По результатам разбирательства в Арбитражном суде Костромской области принято решение от 10 марта 2021 года, которым исковые требования ЗАО «Шунга» удовлетворены частично. За Обществом признано право собственности на объекты по адресам:

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес),

- (адрес)

- (адрес) (3/5 доли),

- (адрес)

- (адрес),

- (адрес) (1/2 доля),

- (адрес).

В удовлетворении остальной части требований отказано.

В дальнейшем Постановлением Второго Арбитражного апелляционного суда от 28.07.2021 и Постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 06.12.2021 вышеназванное решение оставлено без изменения.

13 октября 2022 года Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2022 года решение Арбитражного суда Костромской области от 10.03.2021, постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 28.07.2021 и постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 06.12.2021 отменено в части удовлетворения требований ЗАО «Шунга». В указанной части дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Костромской области. В остальной части решения оставлены без изменения.

При новом рассмотрении дела 15 марта 2023 года Арбитражным судом Костромской области к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Гаранина О.Е., Кудайбергенова Ю.С., Попова М.Е., Попова Н.А. Дело передано в Костромской областной суд для направления в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом.

Определением Костромского областного суда от 04.05.2023 настоящее дело направлено для рассмотрения по подсудности в Костромской районный суд Костромской области.

В ходе судебного разбирательства в Костромском районном суде Костромской области к участию в качестве ответчиков привлечены: ФИО1, ФИО15, ФИО73, ФИО22, ФИО17, ФИО1, ФИО26, ФИО23, ФИО68, ФИО69, ФИО70, ФИО80, ФИО71, ФИО74,ФИО75, ФИО81, ФИО77, ФИО78, ФИО75, ФИО11, ФИО2, ФИО67, ФИО52, ФИО54, ФИО18, ФИО19, ФИО16, ФИО25, ФИО30, ФИО31

Также в качестве третьего лица привлечен Иванов В.В. (долевой сособственник жилого дома по адресу: (адрес)).

Представитель истца ЗАО «Шунга» неоднократно изменял основание исковых требований, в том числе заявляя о правах в порядке приобретательной давности по ст. 234 ГК РФ, а также в порядке приобретения имущества у собственника в результате реорганизации по ст. 218 ГК РФ. В окончательной редакции иска, обладая соответствующими полномочиями по доверенности от 13.03.2023 (том 1 л.д. 172) представитель Волошина Е.А. поддержала первоначально заявленные исковые требования о признании за ЗАО «Шунга» права собственности на жилые дома в соответствии со ст. 218 ГК РФ. Иск о признании права собственности на жилые объекты в порядке приобретательной давности не поддержала.

Были заявлены и приняты к производству для рассмотрения в рамках настоящего дела ряд встречных исковых требований граждан, проживающих в спорных домах, о признании за ними права собственности в порядке приобретательной давности в соответствии со ст. 234 ГПК РФ, в том числе:

- Сабодаш С.С. - на жилой дом по адресу: (адрес),

- Овчинниковой В.Д. - на 1/2 долю жилого дома по адресу: (адрес),

- Госович Н.В. - на жилой дом по адресу: (адрес)

- Киселевой Н.С. - на жилой дом по адресу: (адрес),

- Козлова А.С., Кудайбергеновой Ю.С. - на жилой дом по адресу: (адрес)

Определениями суда от 20, 21 ноября, 20 декабря 2023 года выделены в отдельные производства исковые требования:

- ЗАО «Шунга» к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области, администрации Костромского муниципального района Костромской области, Поповой Н.А., о признании права собственности в порядке приобретательной давности на долю жилого дома по адресу: (адрес),

- ЗАО «Шунга» к администрации Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области, администрации Костромского муниципального района Костромской области, Госович Н.В., Госович Д.И., Лапшиной Е.Н., Лапшину Р.М., Лапшину А.М. о признании права собственности в порядке приобретательной давности и по встречному иску Госович Н.В. в отношении жилого дома по адресу: (адрес),

- ЗАО «Шунга» к администрации Костромского района, Администрации Шунгенского сельского поселения, Киселевой Н.С., Гараниной О.Е., Киселеву С.Е., Поповой М.Е., Киселеву Н.А. о признании права собственности и по встречному иску Киселевой Н.С. о признании права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности по адресу: (адрес),

- ЗАО «Шунга» к администрации Костромского района, Администрации Шунгенского сельского поселения, Кудайбергеновой Ю.С., Козлову О.С., Козлову А.С., Кудайбергеновой В.Р., Кудайбергеновой Н.Р. о признании права собственности на жилой дом; и по встречным искам Кудайбергеновой Ю.С., Козлова А.С. о признании права собственности на жилой дом по адресу: (адрес)

- ЗАО «Шунга» к администрации Костромского района, Администрации Шунгенского сельского поселения, Полиектову Н.А. о признании права собственности на жилой дом по адресу:(адрес)

В связи с исключением из числа участников по делу ряда лиц по причине вступления в законную силу решения Арбитражного суда Костромской области в части, а также выделением в отдельные производства вышеназванных исковых требований и в связи со смертью некоторых из участников по делу, в настоящем производстве спорным объектом является жилой дом по адресу: (адрес)

Третьими лицами, не заявляющими самостоятельные исковые требования, являются: Департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, Управление Росреестра по Костромской области, МТУ Росимущества во Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областях, администрация Костромского муниципального района Костромской области, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7.

Встречные требования Киселевой Н.С. мотивированы тем, что в её владении находится жилой дом по адресу: (адрес). Этот дом был предоставлен ей и её семье колхозом «Дружба» 27 мая 1980 года, с тех пор они владеют им открыто и добросовестно. Дом из их владения никогда не выбывал. Они полагали, что владеют им, как своим собственным, оплачивая коммунальные услуги, осуществляя текущий и капитальный ремонт. ЗАО «Шунга» за все время не истратила ни рубля на содержание данного дома, никогда не осуществляло каких-либо правомочий в отношении дома. Претензий о правах на дом ни кем никогда не предъявлялись, споров в отношении владения и пользования имуществом не заявлялось. Поскольку Киселева Н.С. владеет данным домом более 15 лет, считает что приобрела на него право собственности в порядке приобретательной давности.

Считает, что ЗАО «Шунга» пропустило срок исковой давности для истребования имущества, поскольку с момента прекращения трудовых отношений с колхозом «Дружба» прошло более 3 лет.

Полагает, что ЗАО не вправе претендовать на это имущество, как правопреемник СПК «Дружба», поскольку сама процедура реорганизации была совершена с нарушением правил, предусмотренных ст. 41 Федерального закона № 193-ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» от 08.12.1995, так на общем собрании решение о реорганизации было принято не единогласно при общем количестве членов СПК «Дружба» 276 человек, принимало участие только 140 человек, голосовало за реорганизацию 87 человек, против - 53 человека. Представитель ревизионного союза на собрании отсутствовал. Передача имущества от СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга» является ничтожной сделкой и не влечет правовых последствий в силу п. 2 ст. 168 ГК РФ. В результате этой сделки члены СПК лишились прав на доли в имуществе, равные имущественным паям СПК, а участниками ЗАО «Шунга» не стали.

С учетом изложенного, ссылаясь на ст. 234 ГК РФ, просила признать за ней право собственности на дом с кадастровым номером № (т.1, л.д. 214-215).

В судебное заседание представитель истца ЗАО «Шунга», будучи надлежаще извещенным, не явился, о причинах неявки в известность не поставил. Ранее, в ходе судебного разбирательства по делу до выделения настоящих требований в отдельное производство представители истца Волошина Е.А. и Седакова О.Н.,действующие по доверенностям от 13.03.2023 (на три года) и от 28.08.2020 (на пять лет) соответственно, уточненные исковые требования поддержали в полном объеме в соответствии с доводами, приведенными в первоначально поданном в Арбитражных суд Костромской области исковом заявлении. Встречные исковые требования не признали. Пояснили, что право собственности ЗАО «Шунга» на спорные объекты подтверждается: выписками из похозяйственной книги, поквартирными карточками, передаточным актом при реорганизации общества, книгой описи основных средств, налоговыми декларациями. Правопредшественник распорядился имуществом, как собственник, предоставив его в пользование ответчикам по договору найма. Никто из нанимателей не обращался в Общество с заявлениями о производстве каких-либо ремонтных работ, потому работы по техническому обслуживанию и содержанию домов не производились.

Относительно заявления ответчиков о сроке исковой давности указали, что срок не был пропущен, поскольку государственная регистрация права собственности является правом, а не обязанностью собственника; ЗАО считало себя собственником спорных домов. Позиция по заявлению о пропуске срока исковой давности также изложена в письменном виде (том 1 оборот л.д.40).

Представитель ответчика Администрации Костромского муниципального района Костромской области ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие (т. 2 л.д. 27). В письменном отзыве на исковые требования ЗАО «Шунга» с иском не согласился и указал, что земельный участок не принадлежит истцу на каком-либо праве, разрешение на строительство и акты ввода объектов в эксплуатацию не представил, каких-либо доказательств в обоснование давностного владения спорными объектами в деле не имеется. Просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика Администрации Шунгенского сельского поселения в суд не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежаще, о причинах неявки не уведомил, позицию по заявленным требованиям ЗАО и встречным исковым требованиям не представил. Ранее в ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области 14.05.2019 представил отзыв на исковое заявление ЗАО «Шунга», в котором заявил о признании исковых требований в полном объеме.

Ответчик/истец по встречному иску Киселева Н.С. надлежаще извещена о времени и месте судебного разбирательства, в суд не явилась, ходатайства об отложении судебного заседания, либо об отказе от встречных требований не направила.

Ответчик Гаранина О.Е. и её представитель Гучинский А.А., допущенный к участию по устному заявлению без специальных полномочий, исковые требования ЗАО «Шунга» не признали, встречные требования Киселевой Н.С. поддержали, пояснив, что за все время владения спорным объектом ЗАО «Шунга» не принимало мер к сохранности имущества, не проводила ремонтных работ для поддержания его надлежащего технического состояния. Все заботы о содержании дома легли на плечи Киселевой Н.С., которая будучи штукатуром-плиточником, принимала меры к его ремонту по необходимости, в том числе после смерти супруга, сама содержала дом все эти годы. Дому 100 лет, и при отсутствии заботы о нем, он мог развалиться. Последние два-три года Киселева Н.С. испытывает проблемы со здоровьем, в связи с чем временно переехала жить к дочери Гараниной О.Е.. Однако по излечении намерена вернуться в свой дом. Пока в нем проживает её сын Киселев С.Е., который, как и иные члены семьи Киселевой Н.С., на имущество не претендует.

Полагают также, что сделка по передаче жилья от колхоза ЗАО «Шунга» является ничтожной, нарушающей права колхозников. По акту приема-передачи невозможно определить, какие конкретно дома были переданы на баланс ЗАО. Общество при этом не предприняло мер к государственной регистрации перехода права собственности, хотя Федеральный закон о государственной регистрации недвижимого имущества уже действовал. Ни с кем из жильцов этого дома договоры найма не заключались. После увольнения Киселевой Н.С. из колхоза начал течь срок исковой давности по владению домом, в том числе по истребованию его из чужого владения. Однако Общество никаких мер, в том числе по регистрации права собственности, выселению жильцов из дома не предпринимало, все эти годы домом не занималось. Дом содержали исключительно его жильцы, осуществляя в нем ремонтные работы, оплачивая коммунальные услуги, осуществляя полномочия собственника на протяжении более сорока лет.

Ответчики Киселев С.Е., Попова М.Е., Киселев Н.А. о времени и месте судебного разбирательства извещены, ходатайствовали о рассмотрении дела в их отсутствие. В своих заявлениях указали на отсутствие у них правопритязаний, просили признать право собственности на дом по адресу: (адрес) за Киселевой Н.С.

Представители третьих лиц Департамента имущественных и земельных отношений Костромской области, МТУ Росимущества во Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областях надлежаще извещены, в суд не явились, ходатайств об отложении судебного заседания не заявили. В ходе судебного разбирательства в Арбитражном суде Костромской области Департамент имущественных и земельных отношений, МТУ Росимущества оставили разрешение требований на усмотрение суда.

Представитель третьего лица Управления Росреестра по Костромской области ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие, разрешение требований оставил на усмотрение суда.

Третьи лица Гаранин М.М., Данилов Е.Р., Гаранина А.М., Данилов Е.Н., Данилов С.Н. извещены надлежаще, по адресам регистрации и по спорному адресу, за получением судебной корреспонденции не явились, в связи с чем конверты возвращены отправителю с отметкой об истечении срока хранения.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие надлежаще извещенных лиц.

Выслушав стороны, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему:

В соответствии со ст. 35 Конституции РФ каждому гарантировано право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

Основания приобретения права собственности предусмотрены положениями ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, в том числе пунктом 1 указанной нормы предусмотрен способ приобретения права собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов.

В случае реорганизации юридического лица право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит к юридическим лицам - правопреемникам реорганизованного юридического лица (пункт 2).

В соответствии с разъяснением, содержащемся в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее - Постановление № 10/22) в отличие от общего правила пункта 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав, иной момент возникновения права установлен, в частности, для приобретения права собственности на недвижимое имущество в порядке реорганизации юридического лица (абзац третий пункта 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации). Так, если реорганизованному юридическому лицу (правопредшественнику) принадлежало недвижимое имущество на праве собственности, это право переходит к вновь возникшему юридическому лицу независимо от государственной регистрации права на недвижимость.

В соответствии с пунктом 59 Постановления № 10/22, если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права. Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 6 названного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Право собственности на недвижимое имущество в случае реорганизации в соответствии со статьей 16 Федерального закона от 21.07.1997 № 112-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» возникает с момента завершения реорганизации юридического лица.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.09.2012 № 5698/12 со ссылкой на пункт 59 постановления Пленума № 10/22 и в целях правовой определенности сформулирована правовая позиция о допустимости заявления лицом иска о признании права собственности на созданные до 1995 года объекты недвижимости с целью подтверждения возникшего у него права собственности и последующей государственной регистрации данного права.

При этом собственник, не владеющий (утративший владение) вещью, в отсутствие договорных отношений с фактическим владельцем, вправе истребовать свое имущество от лица, у которого оно фактически находится в незаконном владении. Спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения (статьи 301, 302 Гражданского кодекса, пункты 32, 34 постановления Пленума № 10/22).

Как установлено судом и следует из материалов дела, производственный кооператив «Дружба» с. Шунга Костромского района Костромской области был создан на основании реорганизации колхоза «Дружба» в соответствии с Указом Президента РФ «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» и зарегистрирован на основании Постановления Администрации Костромского района от 22 июля 1992 года № 159.

Согласно Постановлению главы администрации Костромского района от 06 мая 1993 года № 97 «О внесении дополнения в название производственного кооператива «Дружба», производственный кооператив (коллективное предприятие) «Дружба» переименован в производственный сельскохозяйственный кооператив «Дружба».

Из протокола №1 от 14.02.2004 следует, что общим собранием членов производственного сельскохозяйственного кооператива «Дружба» в соответствии с Федеральным законом № 193 от 08 декабря 1995 года принято решение о переименовании производственного сельскохозяйственного кооператива «Дружба» в сельскохозяйственный производственный кооператив «Дружба», также утверждена новая редакция Устава СПК «Дружба».

28.07.2008 года между сельскохозяйственным производственным кооперативом «Дружба» и закрытым акционерным обществом «Шунга» заключен договор о присоединении СПК «Дружба» к ЗАО «Шунга».

СПК «Дружба» прекратил свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения к ЗАО «Шунга», что подтверждено свидетельством о внесении записи в Единый государственный регистрационный юридических лиц серии 44 № 000698766 и свидетельством о государственной регистрации юридического лица серии 44 № 000091977.

Согласно Уставу ЗАО «Шунга» является правопреемником СПК «Дружба» с. Шунга Костромского района Костромской области.

Судом также установлено, что на основании передаточного акта, утвержденного решением общего собрания членов СПК «Дружба» от 30.07.2008, к ЗАО «Шунга» перешло имущество, находящееся на балансе СПК «Дружба», в том числе жилье (пункт 89).

В связи с принятием решения Арбитражного суда Костромской области от 10.03.2021 на настоящий момент право собственности на объект зарегистрировано за истцом ЗАО «Шунга».

Спорный объект недвижимого имущества имеет следующие характеристики:

- жилой дом с кадастровым номером №, поставлен на кадастровый учет 28.11.2011; инв. № 2251; площадь - 63,4 кв.м, год завершения строительства и ввода в эксплуатацию: данные отсутствуют; номер государственной регистрации права собственности ЗАО «Шунга»: № от 13.01.2022.

При этом дом расположен на земельном участке с кадастровым номером №, площадью 1000 кв.м, категория земель: земли населенных пунктов, вид разрешенного использования: для ведения личного подсобного хозяйства. Право собственности на него не зарегистрировано. В графе особых отметок на основании материалов инвентаризации внесены сведения о правообладателе: Киселева Н.С..

Еще до регистрации права собственности за истцом спорные объекты недвижимого имущества не были учтены в реестрах федерального имущества и государственного имущества Костромской области. Органы местного самоуправления интереса к имуществу не проявляли.

Судом также установлено, что дом был предоставлен семье Киселевой Н.С., имеющей трудовые отношения с колхозом «Дружба» 27 мая 1980 года (том 1 л.д. 28). Указанные обстоятельства подтверждаются свидетельскими показаниями Панкратова Е.Б., сведениями из поквартирной карточки, похозяйственных книг, копией паспорта Киселевой Н.С. с отметкой о регистрации по спорному адресу 27.05.1980, а также копией трудовой книжки колхозника Киселевой Н.С., которая начала свою трудовую деятельность в колхозе «Дружба», продолжив затем в ПСХК «Дружба», откуда уволена в августе 2000 года по собственному желанию.

Факт предоставления жилых помещений ответчикам для проживания, их регистрация по спорному адресу подтверждает обстоятельства содержания жилого дома по этому адресу на балансе колхоза «Дружба», затем сельскохозяйственного предприятия «Дружба», ПСХК «Дружба». Указанные обстоятельства подкрепляются Описями инвентарных карточек по учету основных средств от 01.01.1996 сельскохозяйственного предприятия «Дружба» и от 01.01.2000 ПСХК «Дружба», в которых содержится информация о том, что на балансе предприятий находились многоквартирные и индивидуальные жилые дома, в том числе: в (адрес)

Хотя сведения об адресах этих домов в Описях отсутствуют, с учетом пояснений сторон и их распорядительных действий суд приходит к убеждению, что спорный дом входил в указанный перечень объектов, находящихся на балансе колхоза и его правопреемников, и дома жителям предоставлялись в пользование на законных основаниях.

Вместе с тем, сам по себе факт нахождения имущества на балансе колхоза и предприятий не является основанием приобретения права собственности балансодержателя и, как следствие, передачи имущества правопреемникам на праве собственности.

Правоустанавливающим документом, подтверждающим возникновение права собственности на имущество в силу ст. 218 ГК РФ, являются документы о разрешении на строительство объектов недвижимого имущества, ввод их в эксплуатацию, либо приобретение этого имущества в результате совершения сделок или по иному законному основанию.

Такое же правило возникновения права предусматривалось и ранее действовавшим законодательством.

Гражданский кодекс РСФСР (1964 года) в статье 93 разграничивал как формы социалистической собственности: государственную (общенародную) собственность, колхозно-кооперативную собственность и собственность профсоюзных и иных общественных организаций.

В силу ст.ст. 99-100 ГК РСФСР колхозы, иные кооперативные организации, их объединения владеют, пользуются и распоряжаются принадлежащим им на праве собственности имуществом в соответствии с их уставами (положениями). Право распоряжения имуществом, составляющим собственность колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений, принадлежит исключительно самим собственникам.

Собственностью колхозов и других кооперативных организаций, их объединений являются средства производства и иное имущество, необходимое им для осуществления уставных задач.

Согласно частям 2, 3 статьи 7 Закона СССР от 26.05.1988 N 8998-X "О кооперации в СССР" имущество кооператива формируется за счет денежных и материальных взносов его членов, произведенной им продукции, доходов, получаемых от ее реализации и иной деятельности, поступлений от продажи акций, других ценных бумаг кооператива и кредитов банка. В формировании имущества кооператива могут принимать участие на договорных началах путем денежных и материальных взносов государственные, кооперативные и иные общественные предприятия (организации), а также граждане, не являющиеся членами данного кооператива, но работающие в нем по трудовому договору. Собственностью кооператива является имущество создаваемых им предприятий и организаций, а также имущество межхозяйственных предприятий и организаций в соответствии с его долевым участием.

В соответствии с п. п. 13, 18 Примерного устава потребительского общества (кооператива), утвержденного XII съездом потребительской кооперации СССР 22.03.1989, имущество потребительского общества может быть передано государственным, кооперативным, иным общественным организациям и гражданам возмездно или безвозмездно только по решению общего собрания его членов (собрания уполномоченных). Для передачи имущества, полученного безвозмездно от кооперативного союза, требуется, кроме того, согласие правления этого союза.

Таким образом, доказательством приобретения в собственность колхоза и сельскохозяйственного кооператива объектов недвижимого имущества, включая жилые дома, являются любые документальные сведения об их строительстве за свой счет, а также решения общего собрания членов объединения о принятии имущества по возмездной или безвозмездной сделке, в том числе с привлечением материальных взносов его членов.

В настоящем случае истцом ЗАО «Шунга» какой-либо документации, свидетельствующей о создании спорных объектов, приобретении их на законном основании в собственность колхозом и его правопреемниками, не представлено. В связи с чем нельзя признать доказанным факт принадлежности имущества на праве собственности, в том числе с момента принятия его на баланс колхозом «Дружба».

Более того, за весь период с момента реорганизации колхоза «Дружба» в 1992 году свидетельств проявления интереса к спорному имуществу и совершения в отношении него правомочий собственника его правопреемниками в дело не представлено. Как и не представлено доказательств того, что кроме ответчиков кто-либо еще принимал меры к сохранности имущества и поддержания его надлежащего технического состояния в целях сохранения характеристик пригодности для проживания.

Записи в похозяйственных книгах 2009-2013 года о принадлежности имущества ПСХК «Дружба» также ничем не подкреплены. И, как указал в своем определении по настоящему делу Верховный суд Российской Федерации, отсутствие в материалах дела документов, подтверждающих нахождение спорных жилых домов в собственности колхоза «Дружба» на момент его реорганизации в 1992 году и передачу этих объектов в собственность Кооператива, инвентарные карточки, выписки, передаточный акт 2008 года, в котором не поименованы переданные Обществу жилые объекты (с учетом того, что в период с 1992 года по 2008 год часть жилых домов была передана проживающим в них гражданам в собственность, часть списана с баланса), не могут служить надлежащими доказательствами возникновения права собственности Общества на жилые дома.

В соответствии со статьёй 223 Гражданского кодекса Российской Федерации момент перехода права собственности определяется моментом передачи вещи.

Суду не представлено доказательств передачи ЗАО «Шунга» жилого дома по спорному адресу по итогу реорганизации юридического лица, к числу которых могут относиться правоустанавливающие документы прежнего собственника, техническая документация на объекты недвижимости, ключи от подвальных и чердачных помещений и прочее. Передаточный акт 2008 года к таковым не относится, поскольку в нем не поименованы объекты жилого назначения, не указаны их адреса и иные характеристики, позволяющие определить относимость к жилым помещениям, занимаемым ответчиками.

Из имеющихся в деле копий инвентарных карточек учета основных средств, переданных истцу, также невозможно определить, о каких объектах жилого назначения в них идет речь, имеют ли они отношение к спорным жилым домам, которые являются предметом настоящего спора. Указанные инвентарные карточки содержат информацию в основном о многоквартирных домах.

Соответственно, представленные копии инвентарных карточек учета основных средств нельзя отнести к доказательствам принадлежности спорных жилых домов колхозу вплоть до наступления правопреемства ЗАО «Шунга».

С учетом изложенного при отсутствии доказательств создания колхозом «Дружба», либо приобретения по иным законным основаниям спорного дома в собственность, а также дальнейшей передачи спорного имущества истцу в порядке реорганизации, суд не усматривает правовых оснований для удовлетворения исковых требований ЗАО «Шунга», в связи с чем отказывает в иске о признании права собственности в порядке правопреемства на спорный объект жилого назначения.

Также заслуживает внимания заявление стороны ответчиков о пропуске истцом срока исковой давности.

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК РФ).

Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса (п. 1 ст. 196 ГК РФ).

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ).

Верховный суд Российской Федерации в своем определении от 13.10.2022 указал, что при рассмотрении виндикационного иска обеспечивается возможность установления добросовестности приобретения имущества и его надлежащего собственника, соединение права и фактического владения, а также защита владельца правилами об исковой давности, что гарантирует всем участникам спора защиту их прав, интересов, а также стабильность гражданского оборота.

Как указывалось выше, в результате реорганизации ПСХК «Дружба в форме присоединения к ЗАО «Шунга» истцу не были переданы какие-либо правоустанавливающие документы, свидетельствующие о наличии у правопредшественника права собственности в отношении спорных домов. И в данном случае речь не идет о государственной регистрации права на объекты недвижимости.

Факт осведомленности директора ЗАО «Шунга» Лазутина А.С. об отсутствии правоустанавливающих документов на объекты недвижимости зафиксирован также в Протоколе Общего собрания членов Сельскохозяйственного кооператива «Дружба» от 30 июля 2008 года, когда разрешался вопрос о реорганизации СПК. На собрании Лазутин А.С. в частности пояснил: «Совершить какие-либо сделки с недвижимостью не представляется возможным, т.к. отсутствуют правоустанавливающие документы, а средств на оформление прав в СПК «Дружба» нет» (том 1 л.д. 11-12).

Таким образом, с момента реорганизации предприятия истец, проявив необходимую в рассматриваемой ситуации степень заботливости и осмотрительности, мог и должен был узнать о нарушении своего права, если таковое полагает; мог озаботиться оформлением прав на имущество еще в 2008 году. Однако за защитой права обратился в суд лишь в 2018 году, то есть с пропуском срока исковой давности.

Поскольку истец не указал и не представил доказательств, из которых бы с убедительностью следовало, что он с 2008 года принимал меры к оформлению прав на имущество, но по объективным причинам не мог добиться результата, основания для восстановления пропущенного срока отсутствуют.

Пропуск истцом срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Разрешая встречные требования Киселевой Н.С. о признании за ней права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности, суд исходит из следующего:

В соответствии с п. 1 ст. 234 Гражданского кодекса РФ лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

В п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указано, что при разрешении судами споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать следующее:

- давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности;

- давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества;

- давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности;

- владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 ГК РФ не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при решении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указано, что ответчиком по иску о признании права собственности в силу приобретательной давности является прежний собственник имущества.

По смыслу статей 225 и 234 ГК РФ право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество (п.16).

Как установлено судом выше, Киселевой Н.С. изначально дом был предоставлен для проживания в 1980 году. С тех пор она и её семья проживают в этом доме и пользуется им до настоящего времени, сохраняя регистрацию по адресу проживания.

В силу пункта 2 статьи 5 Жилищного кодекса РСФСР (действовавшего до 1 марта 2005 г.) жилые дома и жилые помещения в других строениях, принадлежащие колхозам и другим кооперативным организациям, их объединениям, профсоюзным и иным общественным организациям относились к общественному жилищному фонду.

В соответствии с положениями статьи 10 ЖК РСФСР, граждане имели право на получение в установленном порядке жилого помещения в домах общественного жилищного фонда. Такие жилые помещения предоставлялись гражданам в бессрочное пользование.

При этом единственным основанием для вселения в предоставленное жилое помещение в соответствии со статьей 47 ЖК РСФСР являлся ордер. А пользование жилыми помещениями в домах общественного жилищного фонда согласно статье 50 ЖК РСФСР осуществлялось в соответствии с договором найма жилого помещения и правилами пользования жилыми помещениями.

Таким образом, до 2005 года для предоставления в пользование гражданам жилых помещений колхоза и сельскохозяйственного кооператива требовалось заключение договора найма и выдача ордера на заселение. Согласно ст. 51 ЖК РСФСР, Договор найма жилого помещения заключался в письменной форме на основании ордера на жилое помещение между наймодателем - жилищно-эксплуатационной организацией (а при ее отсутствии - соответствующим предприятием, учреждением, организацией) и нанимателем - гражданином, на имя которого выдан ордер.

Доказательств заключения с Киселевой Н.С. договора найма в письменном виде и выдачи ей ордера сторонами не представлено, в связи с чем суд приходит к выводу о том, что её проживание в спорном жилом помещении не было связано с договорными отношениями.

Ссылка представителей истца ЗАО «Шунга» на то обстоятельство, что ПСХК «Дружба», правопреемником которого является Общество, на правах собственника на основании распоряжения председателя ПСХК Лазутина А.С. отменила взыскание платы за наем и коммунальные услуги с 01.02.2003, не может являться доказательством правомочий собственника, поскольку указанное распоряжение является безосновательным по причине отсутствия правоустанавливающих документов ПСХК Дружба» на спорный дом, а также в связи с тем, что на момент издания такого Распоряжения ПСХК не являлось ни собственником инженерных сетей, ни поставщиком энерго- и тепло- ресурсов.

Подтверждением тому служит Постановление главы местного самоуправления Костромского района от 23.08.2001 № 272, в соответствии с которым по ходатайству ПСХК «Дружба» в муниципальную собственность Костромского района на баланс МУП ЖКХ администрации Костромского района с 01 сентября были переданы объекты коммунального назначения, в том числе котельная, тепловые сети, артезианские скважины, водопроводные сети, очистные сооружения канализации, канализационные сети.

При таких обстоятельствах представленное в дело Распоряжение не имеет юридической значимости для разрешения встречных требований истцов, вызывая при этом у суда сомнения в актуальности и правомерности издания такого документа в 2003 году.

Ссылка представителей ЗАО «Шунга» на то обстоятельство, что с 2018 года Общество оплачивает налог на имущество, что является подтверждением исполнения обязанностей собственника, является несостоятельной. Хотя документально и подтвержден факт оплаты налога на имущество, однако отношение уплаченного налога к спорному имуществу своего подтверждения в судебном заседании не нашел. При этом из ответа Межрайонной ИФНС №7 по Костромской области от 11.11.2020 следует, что ЗАО «Шунга» в налоговой декларации по налогу на имущество организации за периоды 2018-2019 объекты не отражались (том 1 л.д.81).

Сам факт уплаты налога на имущество, которое плательщику не принадлежит, не образует права собственности на спорные объекты и не подтверждает реализацию им полномочий собственника по владению, пользованию и распоряжению жилыми домами, в которых проживают ответчики.

Из протоколов общих собраний следует, что еще до реорганизации ПСХК «Дружба» предприятие фактически отказалось от принятия мер к содержанию спорных жилых домов, при этом руководитель Лазутин А.С. указывал об отсутствии средств, многомиллионных долгах и плохом состоянии домов, которые предпочтительнее в кратчайшие сроки передать муниципалитету.

Довод представителей ЗАО «Шунга» о тяжелом материальном положении предприятия и непринятии мер для поддержания технического состояния ввиду отсутствия просьб граждан и неопределенности правовой судьбы домов также подтверждает позицию стороны ответчика о фактическом отказе Общества и его правопреемника от содержания домов, в отношении которых предприятие позиционировало себя в качестве собственника.

Допрошенный по ходатайству истца свидетель Густов К.И. ничего в отношении содержания Обществом жилого дома, в котором проживает семья Киселевых, пояснить не смог. А его показания о том, что жилой дом по адресу: с. Шунга, ул. Победы, д. 15 последние два года стоит с заколоченными окнами, опровергаются представленными в дело фотографиями дома, который внешне выглядит довольно крепким, окна не заколочены. В любом случае, указанный свидетель проезжает мимо этого дома и в дом не заходил, о чем сообщил суду, в связи с чем его показания о внешне заброшенном и нежилом доме являются сомнительными, требующими дополнительного подтверждения, а потому не могут быть положены в основу решения суда. Более того, юридически значимыми обстоятельствами является владение домом на протяжении пятнадцати и более лет до обращения с иском в суд, до есть до 2018 года, в то время как свидетель Густов, сообщая о заколоченных окнах дома, упомянул, что проживает в другом конце населенного пункта и в сторону дома ездит последние примерно полтора-два года. Таким образом, его показания не представляют какой-либо ценности при разрешении заявленных требований.

Вместе с тем ответчиками Киселевой Н.С. и Гараниной О.Н. представлены достаточные и исчерпывающие доказательства обладания спорным имуществом на протяжении 40 и более лет, поддержания его в надлежащем техническом состоянии, сохранении пригодности для проживания исключительно за счет собственных средств.

Так, допрошенный по ходатайству ответчика свидетель Панкратов Е.Б. пояснил, что проживает по соседству в (адрес) и ему достоверно известно, что семья Киселевых заехала в этот дом в 1980 годах. Дом был отремонтирован и предоставлен им колхозом «Дружба». С тех пор они сами занимались капитальным и текущим ремонтом этого дома за счет собственных средств, проводили в доме газовые сети, все эти годы Киселева Н.С. в доме жила и вела в нем свое хозяйство. В последнее время года три-четыре она проживает у дочки, но в связи с чем, ему не известно. Сейчас дом в надлежащем состоянии поддерживает её сын Сергей.

Показания указанного свидетеля подробны и последовательны, согласуются с представленными в дело доказательствами, в том числе:

Фотографиями с изображением дома по адресу: (адрес), на которых видно, что деревянный дом и его несущие конструкции находятся в исправном состоянии, не заваливается, частично крыша претерпела ремонт с добавлением листов шифера, о чем также пояснял свидетель. Кроме того, ответчиком представлены копии сохранившихся чеков по приобретению строительных материалов для производства ремонтных работ по дому.

По адресу проживания Киселевой Н.С. отсутствует задолженность по оплате коммунальных услуг, что подтверждается соответствующими извещением о начислениях.

Анализ представленных в дело документальных доказательств в совокупности со свидетельскими показаниями и пояснениями сторон приводят суд к убеждению о владении ответчиком Киселевой Н.С. жилым домом по адресу: (адрес), открыто, добросовестно и непрерывно на протяжении более 40 лет, что в соответствии со ст. 234 ГПК РФ указывает на наличие правовой обоснованности встречных требований о признании за ней права собственности на спорный объект в порядке приобретательной давно.

Никто из лиц, совместно с ней проживающих о своих притязаниях на данный жилой дом не заявил, встречных исковых требований по данным объектам не направил. Из чего суд, с учетом их письменной позиции делает вывод о согласии на признание права собственности на дом за Киселевой Н.С.

Суд, с учетом изложенного приходит к решению об отказе ЗАО «Шунга» о признании за ним права собственности на жилой дом и удовлетворении встречных требований Киселевой Н.С. о признании права собственности на этот дом в порядке приобретательной давности.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

ЗАО «Шунга» в удовлетворении исковых требований к администрации Костромского района Костромской области, Администрации Шунгенского сельского поселения Костромского района Костромской области, Киселевой Н.С., Гараниной О.Е., Киселеву С.Е., Помовой М.Е., Киселеву Н.А о признании права собственности на жилой дом отказать.

Встречные исковые требования Киселевой Н.С. удовлетворить.

Признать за Киселевой Н.С., ДДММГГГГ года рождения, право собственности в порядке приобретательной давности на жилой дом, площадью 63,4 кв.м, с кадастровым номером (адрес), расположенного по адресу: (адрес).

Решение является основанием для погашения записи о государственной регистрации права собственности ЗАО «Шунга» на жилой дом по адресу: (адрес), с кадастровым номером №, номер государственной регистрации права собственности: № от 13.01.2022.

Решение суда может быть обжаловано в Костромской областной суд в течение месяца с момента изготовления в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Костромской районный суд Костромской области.

Председательствующий судья                                                                           Воронова О.Е.

решение в окончательной форме

изготовлено 11.02.2024     - судья