Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-643/2021 ~ М-648/2021 от 29.04.2021

Гр. дело № 2–643/2021 Мотивированное решение

УИД 51RS0007-01-2021-001511-14 суда составлено 15.06.2021

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

10 июня 2021 года город Апатиты

Апатитский городской суд Мурманской области в составе

председательствующего судьи Коробовой О.Н.,

при секретаре Сущёвой В.В.,

с участием прокурора Коваленко О.В.,

истца Якушева С.А.,

представителя истца Чикусовой Е.С.,

представителя ответчика Москаленко А.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Якушева Сергея Александровича к акционерному обществу «Мурманская геологоразведочная экспедиция» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве,

У С Т А Н О В И Л:

Якушев С.А. обратился в суд с иском к акционерному обществу «Мурманская геологоразведочная экспедиция» (далее – АО «МГРЭ», общество) о взыскании компенсации морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве.

Требования мотивирует тем, что состоял в трудовых отношениях с ответчиком в должности водителя автомобиля. 22 июля 2016 года с ним произошел несчастный случай на производстве, в результате которого была получена травма – <.....>. Длительный период (около года) им предпринимались меры к тому, чтобы травму признали полученной в связи с исполнением трудовых обязанностей. По итогам расследования работодателем был составлен акт по форме Н-1 от 16.05.2017, в котором отражено наличие факта грубой неосторожности самого потерпевшего со степенью вины 100%, в связи с чем, в компенсации морального вреда ему было отказано. Фактически работодатель переложил ответственность за произошедший несчастный случай на производстве на потерпевшего с целью уйти от ответственности. Не согласившись с выводами работодателя, отраженными в акте о несчастном случае на производстве, им была направлена жалоба в ГИТ в Мурманской области. Итогом проведенной проверки явилось издание нового акта № 1 от 26.02.2021, в котором отражено, что в действиях потерпевшего факта грубой неосторожности, способствовавшей наступлению несчастного случая, не установлено. Вместе с тем, общество вновь отказалось в добровольном порядке компенсировать причиненный моральный вред.

Просит взыскать с АО «МГРЭ» в свою пользу компенсацию морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве, в размере 700000 рублей.

Истец и его представитель поддержали требования по доводам, изложенным в нем; отметили, что несчастный случай является результатом ненадлежащего исполнения работодателями обязанности по обеспечению работника безопасными условиями труда. Истец дополнительно указал, что

в настоящее время продолжает испытывать периодические ноющие «фантомные боли» в месте ампутированной фаланги, дискомфорт, пальцы и кисть постоянно приходится согревать, имеет место потеря «хваткости», чтобы сжать пальцы в кулак нужно помочь себе другой рукой. В связи с отсутствием части пальца имеют место неудобства в быту, где требуется мелкая моторика рук (сложность в выполнении домашних мелких ремонтных работ, работ на даче и т.п.). При наличии водительского удостоверения категории «С», устроиться по данной профессии он не может в силу прямого запрета на это. Просил учесть, что со стороны работодателя имел место факт сокрытия произошедшей производственной травмы, длительность расследования несчастного случая, необоснованность возложения вины за произошедшее на работника, что как следствие повлекло необходимость его обращения в государственные органы с целью добиться справедливости и понудить работодателя к выполнению возложенных на него обязанностей. Все указанное повлекло, в том числе и морально-нравственные страдания с его стороны, выразившиеся в беспокойстве за здоровье, вынужденной необходимости ухода из профессии, чувстве обиды от неправомерных действий со стороны работодателя.

Представитель ответчика исковые требования истца не признал. В обоснование возражений указал, что работник, получив 22 июля 2016 года травму на производстве, скрыл данную информацию от предприятия. 25 июля 2016 года он обратился в поликлинику по месту жительства на прием к травматологу, где сообщил, что травма была бытовая. При сдаче в бухгалтерию больничных листов с него была запрошена объяснительная по факту травмы, где он указал, что травма произошла в нерабочее время. Просил учесть обстоятельства получения травмы, которая выразилась в небрежности самого истца при соблюдении личной безопасности и отсутствии контроля за работой Кривицкого А.В., осуществлявшего помощь в закрытии борта автомобиля, что и стало причиной получения травмы, ответственность за которую работник упорно пытается переложить на работодателя. При этом обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда в отношении Якушева С.А. работодателем выполнены в полном объеме, доказательств обратного стороной истца не приведены. Полагал, что с учетом установленных обстоятельств несчастного случая на производстве и отсутствия вины у работодателя отсутствуют правовые основания для выплаты компенсации морального вреда истцу в рамках предъявленного иска, а Якушев С.А. не лишен возможности обратиться за возмещением вреда к непосредственному причинителю вреда.

Третье лицо Кривицкий А.В. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен, ранее в судебном заседании по обстоятельствам произошедшего несчастного случая сообщил, что после выполнения работ по загрузке керна, он остался помочь водителю
Якушеву С.А. закрыть борта автомобиля, поскольку одному человеку его (истца) комплекции это сделать невозможно. По поступлению команды Якушева С.А. о закрытии борта, он, приложив усилия, закрыл борт и в этот момент услышал крик боли истца. Подошел к нему и увидел, что травмирована рука, сообщил об этом ФИО, для истца был вызван автомобиль, который доставил его до КПП, откуда Якушев С.А. был уже доставлен в больницу.

В соответствии с частью 5 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации суд рассмотрел дело в отсутствие третьего лица.

Заслушав стороны и их представителей, исследовав письменные доказательства, заслушав заключение прокурора, полагавшего исковые требования о компенсации морального вреда обоснованными и подлежащими удовлетворению, размер компенсации оставлял на усмотрение суда с учетом, установленных по делу обстоятельств, а также требований разумности и соразмерности, суд считает исковые требования истца подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Согласно статье 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (часть 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Трудовым кодексом Российской Федерации установлено право работника на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом, иными федеральными законами (абзац четырнадцатый части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. Работодатель обязан обеспечить: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, а также за правильностью применения работниками средств индивидуальной и коллективной защиты; информирование работников об условиях и охране труда на рабочих местах, о риске повреждения здоровья, предоставляемых им гарантиях, полагающихся им компенсациях и средствах индивидуальной защиты.

Обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает, в том числе, возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору. Данные отношения регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний».

В соответствии со статьей 3 данного Федерального закона несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, и профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

На основании статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

В соответствии со статей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Пунктом 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" определено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Из содержания пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 ГК РФ). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Из приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что по общему правилу необходимыми условиями для возложения обязанности на работодателя по компенсации морального вреда работнику являются: наступление вреда, противоправность деяния причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Таким образом, причинение вреда здоровью гражданина означает умаление его личных неимущественных благ, что само по себе дает потерпевшему право требовать компенсации морального вреда с учетом того, что любое повреждение здоровья гражданина является противоправным, и только в исключительных случаях причинение вреда здоровью считается правомерным, что прямо предусмотрено законом – пунктом 3 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании установлено, что Якушев С.А. в период с 12 ноября 2015 года по 11 января 2016 года и с 12 января 2016 года по 16 ноября 2016 года состоял в трудовых отношениях с АО «МГРЭ» по профессии водителя автомобиля 3 класса Буровой партии.

22 июля 2016 года в 12 часов 30 минут с Якушевым С.А. произошел несчастный случай на производстве, в результате которого у истца произошла ампутация <.....>.

По заявлению истца от 9 марта 2017 года АО «МГРЭ» было произведено расследование несчастного случая на производстве, по итогам которого был вынесен Акт № 1 о несчастном случае на производстве от 16 мая 2017 года, в котором отражено об установлении факта грубой неосторожности потерпевшего Якушева С.А со степенью вины 100%.

Письмом от 1 декабря 2020 года работодателем истцу было отказано в компенсации морального вреда со ссылкой на отсутствие вины работодателя в причинении вреда и наличии со стороны работника грубого нарушения положений должностной инструкции.

По итогам проведенного дополнительного расследования несчастного случая на производстве ГИТ в Мурманской области по жалобе Якушева С.А. АО «МГРЭ» было выдано предписание, которым на общество возложена обязанность оформить и утвердить новый акт о несчастном случае по форме Н-1.

В ходе проведенного дополнительного расследования было установлено, что несчастный случай произошел на участке буровых работ, рудник «Железный», расположенный на территории промплощадки АО «Ковдорский ГОК»; несчастный случай произошел при закрывании борта работниками Якушевым С.А. и Кривицким А.В. платформы КамАЗ-43118 с краном-манипулятором, с металлическими откидными бортами (длина борта 2800 мм, высота 750 мм); при закрывании борта имела место несогласованность действий указанных работников (Якушев С.А. указал, что не давал команды поднимать борт, Кривицкий А.В. указал, что стал поднимать борт именно по команде Якушева С.А.). Кривицкий А.В. и ФИО довезли Якушева С.А. на машине до КП № 2 рудника «Железный» и передали его ФИО2, который уже доставил пострадавшего до приемного покоя ГОБУЗ «Ковдорская ЦРБ».

При этом было установлено, что в соответствии с п. 3.7.8 Инструкции по охране труда водителей автомобилей б/н утв. 29.12.2010 определено, что: «Для открытия и закрытия бортов грузового автомобиля рекомендуется прибегать к помощи другого лица», чем Якушев С.А. и воспользовался. Вместе с тем, данной инструкцией не регламентирован конкретный порядок действий и мероприятий, обеспечивающих безопасность при открытии и закрытии бортов грузового автомобиля.

26 февраля 2021 года работодателем был оформлен и утвержден повторный акт № 01 о несчастном случае на производстве, согласно которому несчастный случай с истцом произошел в результате несогласованных действий работников при закрытии борта кузова; лица, допустившие нарушение требований охраны труда не установлены; грубая неосторожность, содействовавшая возникновению или увеличению размера вреда, причиненного здоровью, в действиях пострадавшего Якушева С.А. отсутствует.

Таким образом, учитывая изложенные обстоятельства, суд приходит к выводу, что полученная истцом травма находятся в причинно-следственной связи с выполнением работы и созданными работодателем условиями труда, в которых истец выполнял трудовые функции у ответчика. Суд находит доказанным, что имело место событие, в результате которого застрахованный получил увечье при исполнении им обязанностей по трудовому договору, которое повлекло утрату им трудоспособности.

Довод представителя ответчика о полном отсутствии вины работодателя и наличии виновных действий самого работника либо третьего лица, за которого он не должен нести ответственность, отклоняется судом как опровергнутый выше установленными доказательствами, поскольку судом достоверно установлено, что АО «МГРЭ» не в полной мере были обеспечены работнику безопасные условия труда, а равно проведены мероприятия, направленные на избежание травматизма работников на рабочем месте; при этом исходя из указанных выше законоположений за данные действия (бездействие) ответственность несет работодатель, в том числе и по правилам ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, регламентирующей, что юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых обязанностей (в том случае, если работодатель полагает, что виновные действия имеют место именно со стороны третьего лица, являющегося также работником общества).

Оценив представленные доказательства, на основании приведенных норм права, учитывая наличие причинно-следственной связи между выполняемой истцом работой и полученной травмой, а также установленный факт невыполнения со стороны ответчика полного комплекса мероприятий по охране труда и технике безопасности, исключавших наступления травм, суд находит вину АО «МГРЭ» в причинении истцу вреда в виде несчастного случая на производстве доказанной.

Поскольку лицо в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает нравственные и физические страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается, а потому на ответчике лежит безусловная обязанность по возмещению такого вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает следующее.

Из справки обращения в приемный покой следует, что Якушев С.А.
22 июля 2016 года обратился в приемный покой Ковдорской ЦРБ, был установлен диагноз: <.....>. Была оказана помощь: под местным наркозом <.....>; <.....>. Рекомендовано обращение к травматологу поликлиники.

Из ответа ГОБУЗ «АКЦГБ» следует, что Якушев С.А. 22 июля 2016 года обратился в приемное отделение медицинского учреждения, ему установлен диагноз: <.....>. Оказана помощь: <.....>. Рекомендовано: <.....>. Рекомендовано обратиться к травматологу поликлиники. 25 июля 2016 года – зафиксировано обращение к травматологу поликлиники. Диагноз тот же. Иммобилизация 3-4 недели. На приеме предъявлял жалобы на умеренные боли <.....>. Назначалась физиотерапия: <.....>. С 14 сентября 2016 года диагноз: <.....>. Перевязка. Жалобы на умеренную боль в п/о ране сохраняются. <.....>. Назначено <.....>. С 11 ноября 2016 года жалоб активно не предъявлял. Диагноз: <.....>. <.....>. К труду с 12 ноября 2016 года.

Роме того, из амбулаторной карты Якушева С.А. установлено, что 30.05.2017, 26.06.2017,03.08.2018 Якушев С.А. обращался к врачу травматологу, высказывал жалобы на наличие <.....>, фантомных болей, ограничение движений в суставах 2,3 пальца левой кисти. Диагноз тот же, установлены стойкие незначительные нарушения <.....>.

Необходимость прохождения истцом лечения в связи с полученной травмой не вызывает у суда сомнения.

Согласно медицинскому заключению о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести, выданного 15.05.2017 года филиалом ГОУЗ «Мончегорская ЦРБ» по запросу АО «МГРЭ» Якушеву С.А. установлен диагноз: <.....>. Данная травма по степени тяжести относится к категории легких.

После выписки, истец уволился из АО «МГРЭ» по собственному желанию; согласно трудовой книжке истец осуществлял трудовую деятельность в различных организация вплоть до 15 мая 2020 года по должностям: водителем льдоуборочной машины, водителем категории «С», водителем автомобиля категории «В».

Согласно ответам НИЛ ФБУН «СЗНЦ гигиены и общественного здоровья» Якушев С.А. в 2017, 2018 г.г. проходил медицинские осмотры по направлению работодателей; при осмотре и исходя из записей амбулаторной карты следует, что медицинских противопоказаний к работе с вредными производственными факторами, предусмотренными п. 27 приказа Минздравсоцразвития России от 12 апреля 2011 года № 302н, не имелось, т.е. Якушев С.А. мог работать водителем, управлять наземным транспортным средством категории «С».

Якушев С.А. является получателем страховой пенсии по старости с 27 марта 2013 года; размер пенсии составляет <.....> рубля <.....> копеек.

Анализируя установленные по делу обстоятельства, суд находит требования истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда, причиненного здоровью в связи с полученной производственной травмой, законными и обоснованными, а потому подлежащими удовлетворению.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, суд, принимая во внимание обстоятельства причинения вреда, где причинителем вреда выступает работодатель, как профессиональная сторона рассматриваемых правоотношений, и на которого законом возложена обязанность по соблюдению прав работника и обеспечению надлежащих условий труда, учитывая физические и нравственные страдания истца, вызванные причинением вреда здоровью, полученного при выполнении трудовых функций, характеризующегося необходимость проведения лечения (около 4 месяцев), испытыванием периодических болей и в настоящее время, ограничениями в быту, невозможности ведения привычного образа жизни, сформировавшегося ранее полученной травмы, а также степень вины ответчика, не в полной мере обеспечившего безопасные условия труда, а также не в полной мере выполнившего своевременно и без участия контролирующих органов и жалоб со стороны работника требования по расследованию несчастного случая на производстве, возложении бремени ответственности исключительно на потерпевшего, при этом, учитывая требования о разумности и справедливости, приходит к выводу о взыскании с АО «МГРЭ» компенсации морального вреда в размере 80000 рублей, находя данную сумму обоснованной, соразмерной тяжести причиненного вреда.

Указанная сумма, по мнению суда, соразмерна понесенным истцом физическим и нравственным страданиям и отвечает требованиям разумности и справедливости.

Довод истца о том, что он был вынужден завершить трудовую деятельность по избранной профессии, а равно довод о невозможности устроиться на прежнюю должность в силу прямого запрета на это (при стремлении к этому и наличия чувства профессиональной неудовлетворенности) не нашел своего объективного подтверждения при рассмотрении настоящего спора, а потому отклоняется судом как опровергнутый материалами дела.

Довод представителя ответчика о том, что истец самостоятельно намеренно скрыл производственную травму, что подтверждается его объяснительной, из которой следует, что он 24 июля 2016 года крышкой багажника личного автомобиля придавил себе пальцы левой руки, отклоняется судом как надуманный. Так, из представленных в материалы дела документов следует, что работники АО «МГРЭ» - буровой мастер ФИО2, начальник УОи СХ ФИО3, помощник машиниста буровой установки Кривицкий А.В., машинист буровой установки ФИО – знали о полученной истцом травме, ее характере, однако не выполнили требования действующих актов, в том числе локальных, регламентирующих порядок действий при расследовании несчастных случаев на производстве.

При этом грубой неосторожности истца в получении травмы не установлено, в виду чего довод представителя ответчика о полной вине Якушева С.А., в частности, что именно его исключительные действия привели к получению травмы, является голословным. Кроме того, указание ответчика АО «МГРЭ» на несоблюдение Якушевым С.А. техники безопасности при закрывании борта, не проявлении должной осмотрительности в сложившейся обстановке, а равно небрежности при личной безопасности и отсутствии контроля за действиями Кривицкого А.В., помогавшего закрывать борт автомобиля, не может случить основанием к освобождению ответчика от возмещения морального вреда.

Вместе с тем, действия работодателя, направленные на обеспечение безопасных условий труда в день получения травмы, выразившиеся в допуске истца к работе в установленном порядке, после прохождения осмотра медицинского работника, проведения вводного инструктажа, выдачи путевых листов и т.п., а равно проведения всех видов инструктажа в течение всего срока работы Якушева С.А., не влияют на право работника на получение компенсации морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья.

В соответствии с частью 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации; подпункта 8 пункта 1 статьи 333.20 части второй Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты государственной пошлины, в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Принимая во внимание, что истец на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации был при подаче иска освобожден от уплаты государственной пошлины, с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 рублей, исчисленная в соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 194–199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

Иск Якушева Сергея Александровича к акционерному обществу «Мурманская геологоразведочная экспедиция» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве, удовлетворить.

Взыскать с акционерного общества «Мурманская геологоразведочная экспедиция» в пользу Якушева Сергея Александровича компенсацию морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве, в размере 80000 (восемьдесят тысяч) рублей.

Взыскать с акционерного общества «Мурманская геологоразведочная экспедиция» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (триста) рублей.

Решение может быть обжаловано в Мурманский областной суд через Апатитский городской суд Мурманской области в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий О.Н. Коробова