Решение по делу № 8Г-9957/2023 [88-11129/2023] от 28.04.2023

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

    УИД 78RS0009-01-2021-001127-94

    № 88-11129/2023

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                       28 июня 2023 г.

         Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

    председательствующего    Медведкиной В.А.,

    судей    Птоховой З.Ю., Шевчук Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-122/2022 по иску Репина Сергея Владимировича к обществу с ограниченной ответственностью «Фольксваген Груп Рус» о защите прав потребителя, по кассационной жалобе ФИО12 на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 31 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 26 января 2023 г.

     Заслушав доклад судьи Птоховой З.Ю., объяснения ФИО1, поддержавшего доводы кассационной жалобы, представителя общества с ограниченной ответственностью «Фольксваген Груп Рус» - ФИО5. возражавшей против удовлетворения доводов жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

    установила:

ФИО1 обратился в Красносельский районный суд Санкт- Петербурга с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Фольксваген Груп Рус» (далее - ООО «ФольксвагенГрупРус») о защите прав потребителя, ссылаясь на то, что 28 ноября 2017г. между ООО «Автоспеццентр» и ФИО6 был заключен договор купли-продажи ТС AUDI RS5 VIN №, стоимость автомобиля составила 6 481 100 руб. Истец приобрел право собственности на указанный автомобиль на основании договора купли-продажи, заключенного между ним и Горшковой О.И. 19 ноября 2019г.

В ходе эксплуатации автомобиля в нем были выявлены недостатки, в связи с чем истец обратился в ООО «Оргтехстрой» (АУДИ Центр Витебский) с жалобой на посторонние звуки в коробке передач автомобиля. 17 ноября 2020г. в ходе проверки качества было установлено, что посторонний звук в коробке передач связан с разрушением зубьев дифференциала АКПП. ООО «Оргтехстрой» разъяснило,    что    указанные повреждения носят эксплуатационный характер, после чего истец обратился в ООО «Межрегиональный центр экспертиз «Северо-Запад», в соответствии с заключением специалиста которого от 15 декабря 2020г. в указанном автомобиле имеется дефект дифференциала АКПП, который носит производственный характер.

Ссылаясь на наличие в автомобиле выявленного в период гарантийного срока существенного недостатка, который не может быть устранен без несоразмерных расходов или затрат времени, поскольку требует замены АКПП, нарушение срока устранения недостатков, поскольку истец не может пользоваться своим автомобилем с 26 октября 2020г., уточнив требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ФИО1 просил взыскать с ответчика как импортера в счет возмещения убытков 6 481 100 руб. в размере уплаченной стоимости транспортного средства первым покупателем, компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб., штраф в размере 50 % от присужденной суммы.

Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 31 марта 2022г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 26 января 2023 г., в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 просит отменить указанные судебные акты, считая их незаконными и необоснованными, постановленными с нарушением норм материального и процессуального права.

ООО «Оргтехстрой»», надлежащим образом извещенное о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явилось.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившегося представителя третьего лица.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений не имеется.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 28 ноября 2017г. между ООО «Автоспеццентр» и ФИО6 был заключен договор купли-продажи ТС AUDI RS5 VIN №, стоимость автомобиля составила 6 481 100 руб.

19 октября 2019г. между ФИО6 и ФИО1 был заключен договор купли-продажи указанного автомобиля, согласно которому указанный автомобиль был передан в собственность истца.

26 октября 2020г. ФИО1 обратился в ООО «Оргтехстрой» (АУДИ Центр Витебский) с жалобой на посторонние звуки в коробке передач принадлежащего ему на праве собственности автомобиля AUDI RS5 VIN №.

17 ноября 2020г. в ходе проверки качества было установлено, что посторонний звук в коробке передач связан с разрушением зубьев дифференциала АКПП. В письме от 29 декабря 2020г. ООО «Оргтехстрой» пояснило, что указанные повреждения носят эксплуатационный характер, после чего истец обратился в ООО «Межрегиональный центр экспертиз «Северо-Запад».

Согласно заключению специалиста № 31879-0-Э-АТ-Н от 15 декабря 2020г. ООО «Межрегиональный центр экспертиз «Северо-Запад» в автомобиле AUDI RS5 VIN № имеется дефект дифференциала АКПП, который носит производственный характер.

Ответчик, не согласившись с доводами истца, в подтверждение своих возражений представил акт экспертного исследования №20/81 от 30 ноября 2020г. эксперта ФИО7, согласно выводам которого механизм переднего редуктора трансмиссии автомобиля AUDI RS5 VIN № имеет следующие повреждения, дефекты: правая приводная шестерня механизма переднего дифференциала разрушена; ведущая шестерня механизма передней главной передачи имеет повреждения в виде задиров и частичного разрушения зубьев; ведомая шестерня механизма дифференциала заклинена в результате нахождения между ведомой шестерней и корпусом дифференциала фрагмента разрушенной правой приводной шестерни дифференциала; на корпусе дифференциала имеет место повреждение в виде задира и деформации металла в зоне расположения зуба, заклинивающего ведомую шестерню передней главной передачи.

Повреждения шестерен механизма передней главной передачи, а также корпуса механизма дифференциала исследуемого автомобиля AUDI RS5, VIN №, являются следствием попадания между ними фрагментов разрушившейся правой приводной шестерни механизма переднего дифференциала.

Причиной повреждения (разрушения) правой приводной шестерни механизма переднего дифференциала явилось приложение при эксплуатации автомобиля к зубьям данной шестерни нагрузок, превышающих предел прочности металла, из которого изготовлена шестерня, то есть превышение максимально допустимых расчетных нагрузок на шестерню.

Причиной превышения фактическими нагрузками на правую приводную шестерню механизма переднего дифференциала ее прочности является установленный факт увеличения максимальной мощности и крутящего момента двигателя автомобиля в результате перепрограммирования блока управления двигателя - то есть превышение допустимой нагрузки на детали механизма дифференциала в результате увеличения мощностных характеристик двигателя путем изменения его программного обеспечения («чип-тюнинга» двигателя).

    Все описанные в выводах повреждения, дефекты деталей механизма переднего редуктора трансмиссии исследуемого автомобиля AUDI RS5 должны быть квалифицированы как возникшие в результате вмешательства в штатную конструкцию автомобиля третьими лицами.

        На основании определения суда от 19 августа 2021г. по делу проведена судебная автотехническая, товароведческая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам    ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки».

        Согласно заключению эксперта ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» №2234/2022-2-3670/2021 от 13 января 2022г. имеются недостатки (дефекты) АКПП автомобиля AUDI RS5 VIN № в виде повреждения и разрушения шестерен привода правого переднего дифференциала и ведущей шестерни передней главной передачи, ведомой шестерни дифференциала.

Выявленные недостатки (дефекты) носят эксплуатационный характер и возникли по причине, связанной с нарушением установленных правил или условии эксплуатации, в частности постороннего вмешательства в блок управления двигателем и изменения заводских настроек, приведшего к нарушению исправности или работоспособности АТС.

Причинно-следственная связь между вмешательством в систему управления двигателем автомобиля AUDI RS5 VIN № и ранее проведенным чип-тюнингом и выходом данного автомобиля из строя имеется.

Рыночная стоимость нового автомобиля Ауди RS5 составляет 7 606 500 руб.

Рыночная стоимость исправного автомобиля AUDI RS5, 2018 года выпуска, соответствующего приобретенному истцом автомобилю, с учетом округления, составляет 5 686 200 руб.

В материалы дела ответчиком также представлен акт экспертного заключения №2002А/2022 от 25 февраля 2022г., в выводах которого указано, что на транспортном средстве AUDI RS5, VIN: № присутствует недостаток AKПП, обусловленный наличием повреждений переднего дифференциала. Причины возникновения зафиксированного недостатка носят эксплуатационный характер и обусловлены несанкционированным повышением мощности двигателя автомобиля. В данном случае присутствует непосредственная причинно-следственная связь между нарушением правил и условий эксплуатации автомобиля в виде повышения мощности двигателя исследуемого автомобиля и выходом из строя дифференциала коробки передач.

Поскольку новый автомобиль Audi RS5, официально продаваемый на территории Российской Федерации, по состоянию на момент проведения исследований (2 поколение рестайлинг), не является аналогичным (идентичным) автомобилю Audi RS5, идентификационный номер VIN: №, относящегося ко 2-ому поколению, выпускаемых в период 2017-2019, при этом ФИО1 приобрел транспортное средство Audi RS5, идентификационный номер VIN: №, бывшее в эксплуатации, а не новым, то стоимость нового автомобиля Audi RS5, официально продаваемого на территории Российской Федерации, не определялась.

Рыночная стоимость транспортного средства Audi RS5, технические характеристики, оснащение, комплектация, срок эксплуатации которого соответствуют транспортному средству Audi RS5, идентификационный номер VIN: №, в день его покупки ФИО1 - 19 ноября 2019г., по состоянию на момент проведения исследований округлено составляет: 5 048 700 руб.

Как следует из акта приема-передачи выполненных работ по заказ- наряду КМ00015420 от 14 октября 2020г. по результатам диагностики, по причине фиксации нештатного программного обеспечения блока управления ДВС отказано в ремонте по гарантии. От оплаты работ по устранению неисправности клиент отказался.

Со стороны истца в качестве рецензии на заключение эксперта было приобщено заключение специалиста №36295-0-Э-ЭО-Н, согласно которому заключение эксперта № от 13 января 2022г., составленное ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» проведено некорректно, является не основанными на объективных данных происшествия, выполнено с грубейшими нарушениями порядка проведения экспертиз, является недостоверным и необоснованным.

Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО10 поддержал экспертное заключение № 2234/2022-2-3670/2021 от 13 января 2022г.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями п.1 ст. 454, п.1 ст. 469, п.1 ст. 470, п.1 ст. 495 Гражданского кодекса Российской Федерации, Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, принимая во внимание заключение судебного эксперта ФИО13., оснований не доверять которому суд не усмотрел, допросив эксперта, пришел к выводу об отсутствии в автомобиле истца недостатков, за которые отвечает импортер (продавец, изготовитель). При этом суд исходил из того, что гарантия качества товара, в том числе от неоднократных поломок в течение гарантийного срока, не может распространяться на случаи, когда такие поломки не связаны с качеством самого товара, а вызваны условиями его эксплуатации, естественным износом материалов, а также-действием факторов, находящихся вне контроля продавца, изготовителя, исполнителя и т.д., доводы о наличии в автомобиле производственных недостатков не нашли подтверждения в ходе рассмотрения дела.

С такими выводами согласился суд апелляционной инстанции.

Факт того, что недостатки в автомобиле возникли после передачи товара первому покупателю, а именно вследствие превышения допустимой нагрузки на детали механизма дифференциала в результате увеличения мощностных характеристик двигателя путем изменения его программного обеспечения («чип-тюнинга» двигателя) третьими лицами, по мнению суда второй инстанции, подтверждается совокупностью представленных в дело доказательств, в том числе актом экспертного исследования № 20/81 от 30 ноября 2020, выполненного экспертом ФИО7, заключением проведенной ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» по делу судебной экспертизы, которому суд обоснованно не усмотрел основанной не доверять.

Также судебная коллегия указала, что в отличие от заключения специалиста, представленного истцом, в заключении, представленном ответчиком, был исследован протокол диагностики электроники автомобиля от 30 октября 2020г., согласно которому значение параметра «максимально допустимый крутящий момент двигателя» на дату диагностирования составлял 759 Нм. Данное значение было считано диагностическим прибором в процессе диагностического сеанса из блока управления двигателем. Кроме этого, в ходе исследования специалистом были запрошены у заказчика и проанализированы данные о текущем статусе гарантии на исследуемый автомобиль, и установлено, что текущее на дату осмотра значение параметра «Код гарантии» TD1-Engine ЕСМ Modification (Tuning) свидетельствует о том, что как минимум 1 раз в процессе предшествующей эксплуатации автомобиля имела место попытка вмешательства в программное обеспечение блока управления двигателем, то есть попытка перепрограммирования блока управления двигателем, иными словами «чип-тюнинга». Из заключения специалиста также следует, что значение параметра «Максимально допустимый крутящий момент двигателя» для типа двигателя на данном автомобиле составляет 600 Нм. Вместе с тем, специалистом исходя из параметров диагностирования на дату проведения исследования, в котором было выявлено верное значение конфигурации блока управления двигателем, был сделан вывод, что измененное программное обеспечение блока управления двигателя, ранее установленное в блок управления, было удалено с блока управления двигателем - выполнен «откат» к первоначальной версии программного обеспечения. С учетом полученных данных и натурного осмотра автомобиля специалистом сделан вывод о превышении допустимой нагрузки на детали механизма дифференциала в результате увеличения мощностных характеристик двигателя путем изменения его программного обеспечения

Таким образом, заключение специалиста, представленное истцом, в котором отражено, что компьютерная диагностика не выявила превышения предельно допустимых значений крутящего момента двигателя на момент исследования, установленных заводом-изготовителем (зафиксировано 684 Нм при допустимых 700 Нм), программное обеспечение блока управления установлено однократно, версия актуальна на момент осмотра, по мнению суда второй инстанции, не опровергает заключение специалиста, в распоряжении которого имелся более ранний протокол диагностики, зафиксировавший превышение допустимых параметров крутящего момента, с учётом вывода о восстановлении программного обеспечения.

Судебная коллегия не усмотрела оснований для переоценки экспертного заключения ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки», указав, что оно выполнено по определению суда в установленном законом порядке на основании всех имеющихся в распоряжении суда и представленных сторонами документов. Экспертиза проведена на основе нормативных актов, методических рекомендаций, регламентирующих производство экспертиз. В заключении приведены все этапы исследования, подробно описаны подходы и методы, примененные экспертом. Выводы эксперта подробно мотивированы, сделаны на основе совокупного анализа всех фактических обстоятельств дела. Само заключение является полным и обоснованным. Какие-либо неясности, неточности, исключающие однозначное толкование выводов эксперта, отсутствуют. Эксперт, проводивший исследование, имеет соответствующее образование и квалификацию, продолжительный стаж работы экспертной деятельности, был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Заключение же специалиста, полученное по результатам внесудебной экспертизы, не принято судом второй инстанции во внимание, поскольку оно не является экспертным заключением по рассматриваемому делу в смысле статей 55 и 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а потому на него не распространяется порядок проведения судебной экспертизы, установленный гражданским процессуальным законодательством, в том числе специалист вправе получить от заказчика дополнительные для исследования документы и материалы, а потому использование специалистом ФИО7 протокола диагностики от 30 октября 2020г. не противоречит закону и не ведет к недопустимости данного письменного доказательства, при этом результаты из протокола диагностики воспроизведены в заключении специалиста, а потому доводы жалобы о том, что исследование проводилось специалистами со стороны истца и ответчика в один день, источник происхождения протокола неясен, однако, он использован экспертом, не могут служить основанием для признания заключения специалиста и заключения судебной экспертизы недопустимыми доказательствами.

Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов нижестоящих инстанций являются правильными, в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты.

Основания и мотивы, по которым суды пришли к данным выводам полно и объективно изложены в судебных актах и в дополнительной мотивировке не нуждаются.

Вопреки доводам кассационной жалобы заявителя, суды не установили нарушений руководителем ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» и экспертом ФИО10 требований Федерального закона от 31 мая 2001г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» при проведении судебной экспертизы.

Из буквального толкования подписки эксперта, находящейся в материалах дела, следует, что именно руководителем экспертной организации ФИО10 разъяснены права и обязанности эксперта, и он ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Доводы заявителя жалобы о том, что эксперт ФИО10 не мог участвовать при проведении судебной автотехнической экспертизы поскольку является другом специалиста ФИО7, который составлял заключение по заказу ответчика, что подтверждается протоколом осмотра доказательств, удостоверенным нотариусом ФИО8, приложенным к кассационной жалобе, не могут быть приняты во внимание, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Иные доводы кассационной жалобы заявителя, выражающие несогласие с экспертным заключением ООО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» не свидетельствуют о незаконности оспариваемых судебных постановлений. В соответствии со статьями 67 и частью 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суды дали оценку заключению эксперта в совокупности с иными имеющимися по делу доказательствам, с которой суд кассационной инстанции соглашается.

    Поскольку ни один из доводов кассационной жалобы не свидетельствует о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемых судебных актов.

                Руководствуясь статьями 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 31 марта 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 26 января 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи