Решение по делу № 7У-9168/2023 [77-4114/2023] от 08.11.2023

    ЧЕТВЕРТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

    ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                 дело № 77-4114/2023

    КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    г. Краснодар              14 декабря 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Колесника А.В.,

судей Хохлова А.Н. и Лоншакова Г.Н.,

    при ведении протокола секретарем судебного заседания                     Бурдаевой А.М.,

рассмотрела в судебном заседании материалы уголовного дела по кассационному представлению прокурора Краснодарского края    Табельского С.В. о пересмотре апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи Колесника А.В., выступления прокурора Анищенко М.М. и представителя потерпевшего – адвоката Синяпко М.В. в поддержку доводов кассационного представления, возражения осужденных Иващенко Ю.В., Иричева А.В. и Рябыкина А.А., защитников Баркова С.Н., Солдата С.В., Тришкина С.В. и Щербакова В.С., судебная коллегия

установила:

по приговору Анапского городского суда Краснодарского края от ДД.ММ.ГГГГ Волоховский А.Д., <данные изъяты>, несудимый, осужден к лишению свободы на срок:

- по пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ – 7 лет 1 месяц;

- по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ – 6 лет.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет 2 месяца в исправительной колонии строгого режима,

Иващенко Ю.В., <данные изъяты>, несудимый, осужден к лишению свободы на срок:

- по пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ – 7 лет;

- по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ – 6 лет.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет 1 месяц в исправительной колонии строгого режима,

Иричев А.В., <данные изъяты>, несудимый, осужден к лишению свободы на срок:

- по пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ – 7 лет;

- по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ – 6 лет.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет 2 месяца в исправительной колонии строгого режима,

а также Рябыкин А.А., <данные изъяты>, несудимый, осужден к лишению свободы на срок:

- по пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ –      5 лет;

- по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ – 4 года      6 месяцев.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет 6 месяцев в исправительной колонии строгого режима.

В приговоре решены вопросы о мере пресечения, исчислении сроков и зачете наказания, а также вещественных доказательствах.

По приговору суда Волоховский А.Д., Иващенко Ю.В., Иричев А.В. и Рябыкин А.А. были признаны виновными и осуждены за вымогательство,     т. е. требования передачи чужого имущества и права на имущество под угрозой применения насилия, а равно под угрозой распространения иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего, совершенные организованной группой с применением насилия в целях получения имущества в особо крупном размере, а также за похищение человека под угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, совершенное организованной группой из корыстных побуждений.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор изменен.         В части осуждения Волоховского А.Д., Иващенко Ю.В., Иричева А.В. и Рябыкина А.А. по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ приговор отменен с прекращением уголовного дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т. е. за отсутствием в их действиях состава преступления. Действия осужденных по обвинению в совершении преступления, предусмотренного пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ, переквалифицированы на ч. 2 ст. 330 УК РФ, по которой им назначено наказание в виде лишения свободы в колонии-поселении на срок:

- Волоховскому А.Д. – 3 года 6 месяцев;

- Иващенко Ю.В. – 3 года 10 месяцев;

- Иричеву А.В. – 3 года 10 месяцев;

- Рябыкину А.А. – 3 года 10 месяцев.

Помимо этого из приговора в отношении каждого из осужденных исключено указание о назначении наказания в соответствии с ч. 3 ст. 69     УК РФ, произведен зачет наказания с учетом его отбывания в колонии-поселении, решен вопрос о мере пресечения.

В кассационном представлении прокурор Краснодарского края Табельский С.В. просит апелляционное определение отменить и передать уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение в ином составе суда.

В обоснование выражает несогласие с выводом суда апелляционной инстанции об отсутствии в содеянном осужденными признаков состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ, основанном на том, что они не высказывали каких-либо угроз потерпевшему     ФИО21 и тот сел в автомобиль добровольно, который затем самостоятельно покинул и никто ему в этом не препятствовал. Указывает, что в основу этого вывода судом апелляционной инстанции положены искаженные показания потерпевшего, при этом судом первой инстанции достоверно установлено, что последний был помещен в автомобиль действующими в составе организованной группы Иващенко Ю.В., Иричевым А.В. и Рябыкиным А.А. путем обмана, после чего лишен возможности покинуть машину, при этом к нему применяли физическое насилие и перемещали по <адрес>, вымогая денежные средства. Обращает внимание, что осужденные дали возможность ФИО21 покинуть салон автомобиля только после того, как он согласился с их требованиями на передачу денег, поэтому у суда апелляционной инстанции не имелось оснований расценивать эти действия как добровольное освобождение потерпевшего.

Помимо этого утверждает о необоснованности принятого судом апелляционной инстанции решения о переквалификации содеянного осужденными с пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 на ч. 2 ст. 330 УК РФ, основанного только на доказательствах стороны защиты, при игнорировании доказательств стороны обвинения, оценка которым не дана. Указывает, что отсутствие у ФИО21 долга перед ФИО18 подтверждается положенными в основу обвинительного приговора показаниями потерпевшего, который пояснил, что был вынужден признать наличие несуществующих долговых обязательств только для того, чтобы иметь возможность выйти из машины и затем обратиться в правоохранительные органы, а его дальнейшие разговоры о передаче денежных средств в счет долга проходили в рамках оперативно-розыскных мероприятий с целью выявления всех причастных к вымогательству лиц, включая Волоховского А.Д. Наряду с этим в апелляционном определении искажены показания свидетеля ФИО14 по поводу известной ему суммы долга, что в совокупности с изложенными выше обстоятельствами ставит под сомнение объективность и беспристрастность суда второй инстанции, которым вопреки позиции суда первой инстанции показания свидетелей приведены без какой-либо критической оценки. Указывает, что согласно показаниям свидетелей ФИО15, ФИО16 и ФИО17, о наличии долговых отношений им известно только со слов ФИО18, а с учетом наличия у последних близких с ним отношений, судом первой инстанции им дана соответствующая оценка. По поводу сверочных таблиц о финансовых расчетах, ссылка на которые приведена судом апелляционной инстанции в обоснование вывода о наличии долга и его размера, автор кассационного представления утверждает о том, что эти таблицы не являются финансовыми документами и не могут достоверно подтверждать наличие между ООО «<данные изъяты>» и ИП «ФИО18» финансовых отношений и обязательств имущественного характера. В связи с этим осужденные Волоховский А.Д., Иващенко Ю.В., Иричев А.В. и Рябыкин А.А. не имели ни действительного, ни предполагаемого права на имущество ФИО21, действовали из корыстных побуждений с целью завладеть его имуществом для себя и ФИО18, что исключает возможность квалификации их действий по ч. 2 ст. 330 УК РФ.     В заключение указывает, что положенные в основу приговора выводы суда первой инстанции о совершении осужденными вымогательства соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, тогда как в апелляционном определении в нарушение ст. 87, 88 и ч. 4 ст. 38913 УПК РФ дана ненадлежащая оценка доказательствам по делу.

В возражениях осужденные Иващенко Ю.В. и Рябыкин А.А., а также защитники Солдат С.В. и Тришкин С.В., действующие в интересах осужденных Иричева А.В. и Волоховского А.Д. соответственно, полагают приведенные в кассационном представлении прокурора доводы необоснованными и просят обжалуемое апелляционное определение оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационного представления и возражений, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии со ст. 40115 УПК РФ основанием отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ определения суда, постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными. По смыслу закона, определение признается таковым, если суд при его вынесении исходил из материалов дела, рассмотренных в судебном заседании, сделал выводы на установленных им фактах при условии соблюдения положений уголовно-процессуального закона.

В силу требований ч. 4 ст. 38928 УПК РФ в апелляционном определении указываются основания полной или частичной отмены или изменения обжалованного судебного решения.

В п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции» обращено внимание судов на необходимость выполнения требований ст. 38928 – 38932 УПК РФ о содержании апелляционных приговора, определения, постановления. Отменяя или изменяя приговор либо иное судебное решение, суд апелляционной инстанции обязан указать, какие именно нарушения закона послужили основанием для этого.

Состоявшееся апелляционное определение не отвечает вышеуказанным требованиям закона по следующим основаниям.

Как видно из описательно-мотивировочной части апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ, решение об отсутствии в содеянном осужденными признаков состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 126 УК ПФ, основано на выводе о том, что никто из них не высказывал в адрес потерпевшего каких-либо угроз, чтобы принудить его сесть в автомобиль. При этом указано на отсутствие в приговоре доказательств того, что осужденные осуществляли незаконный захват и удержание потерпевшего ФИО21, он самостоятельно вышел из автомобиля и никто из находившихся в салоне машины лиц не препятствовал его выходу.

Между тем данный вывод противоречит требованиям уголовного закона, содержанию исследованных в судебном заседании доказательств, а также противоречит другим выводам самого суда апелляционной инстанции, приведенным далее в апелляционном определении в обоснование переквалификации содеянного осужденными на ч. 2 ст. 330 УК РФ.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №       «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми», по смыслу уголовного закона под похищением человека следует понимать его незаконные захват, перемещение и последующее удержание в целях совершения другого преступления либо по иным мотивам, которые для квалификации содеянного значения не имеют. Захват, перемещение и удержание человека могут быть совершены с применением угроз, насилия, с использованием беспомощного состояния потерпевшего. Похищение человека может быть совершено также и путем обмана потерпевшего или злоупотребления доверием в целях его перемещения и последующих захвата и удержания. Похищение человека считается оконченным преступлением с момента захвата и начала его перемещения. В случаях, когда перемещение было осуществлено самим потерпевшим вследствие его обмана или злоупотребления доверием, преступление признается оконченным с момента захвата данного лица и начала принудительного перемещения либо начала его удержания, если лицо более не перемещалось.

Таким образом уголовный закон позволяет квалифицировать содеянное по ст. 126 как похищение человека или по ст. 127 УК РФ как незаконное лишение свободы, когда незаконный захват потерпевшего производится путем обмана или злоупотребления его доверием.

По этому поводу потерпевшим ФИО21 даны показания о том, что во время прогулки на велосипеде ему дорогу перегородила машина, из который вышел человек и сказал, что им нужно поговорить, предложив сесть в автомобиль. Он не мог ему отказать, поскольку последний показал удостоверение и представился сотрудником ФСБ России. После этого в машине к нему начали применять насилие, при этом он был лишен возможности покинуть салон автомобиля, двери которого были заблокированы водителем.

Как следует из приведенного в этой части приговора описания преступного деяния, признанного судом доказанным, при осуществлении незаконного захвата потерпевшего ФИО21, осужденный      Иричев А.В. сообщил ему заведомо ложную информацию о том, что он является действующим сотрудником ФСБ России, предъявив при этом свое служебное удостоверение пенсионера органов ФСБ России. Таким образом Иричев А.В. ввел потерпевшего в заблуждение относительно своей принадлежности к правоохранительным органам, а также о наличии у него, как у представителя власти, соответствующих прав и полномочий, после чего потребовал от ФИО21 принудительно проследовать в салон автомобиля, в котором находились остальные осужденные. Последний вынужденно, вопреки своему волеизъявлению, подчинился требованиям Иричева А.В., которого воспринимал как представителя власти, и проследовав под его контролем, по требованию последнего сел на заднее левое сиденье автомобиля, где согласно заранее разработанному плану совместных действий, для лишения ФИО21 возможности свободно покинуть салон транспортного средства по своему желанию, были заблокированы запорные устройства дверей автомобиля, который под управлением Рябыкина А.А. начал движение по неизвестному потерпевшему маршруту. При этом находившийся в машине Иващенко Ю.В., с целью принудительного лишения ФИО21 возможности использовать средства мобильной связи, потребовал передать ему аппарат мобильной (сотовой) связи. Таким образом ФИО21 был незаконно захвачен Иричевым А.В., Иващенко Ю.В. и Рябыкиным А.А., далее не менее часа незаконно принудительно удерживался в салоне автомобиля и незаконно перемещался по <адрес>.

Помимо этого при опровержении доводов стороны защиты о том, что осужденные не похищали ФИО21, в описательно-мотивировочной части приговора судом первой инстанции приведены выводы, что они противоправно изъяли последнего из естественной микросоциальной среды, принудительно удерживали и перемещали в салоне автомобиля; их действия были активными, сопротивление потерпевшего было преодолено угрозой применения насилия, у ФИО21 было сформировано ложное мнение о том, что осужденные являются работниками правоохранительных органов, то есть представителями власти, обладающими широким кругом прав и полномочий, а также ложное мнение о наличии у них коррупционных связей как в преступной среде, так и в различных государственных контролирующих органах. В связи с этим воля к сопротивлению и совершению каких-либо активных действий у ФИО21 была подавлена, а все высказываемые ему угрозы он оценивал и воспринимал реально.

Что касается противоречий, допущенных в этой части самим судом апелляционной инстанции, то необходимо отметить следующее.

Как было отмечено выше, в обоснование решения об отсутствии признаков состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 126         УК РФ, положены доводы о том, что осужденные не производили удержание потерпевшего ФИО21, он самостоятельно вышел из автомобиля и никто ему в этом не препятствовал.

Между тем, переквалифицируя содеянное Волоховским А.Д.,        Иричевым А.В., Иващенко Ю.В. и Рябыкиным А.А. на ч. 2 ст. 330 УК РФ, суд апелляционной инстанции указал на применение ими в машине к потерпевшему насилия и угрозу его применения, причинение ему физических и нравственных страданий в связи с обоснованными опасениями за свою жизнь и здоровье.

Что касается вышеуказанного решения суда апелляционной инстанции об отсутствии в действиях осужденных признаков состава преступления, предусмотренного пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ и переквалификации содеянного ими на ч. 2 ст. 330 УК РФ, то он основан на выводе о наличии у ФИО21 долговых обязательств перед ФИО18, вследствие чего осужденные требовали от потерпевшего возврата долга.

Этот вывод основан только на приведенных в апелляционном определении показаниях свидетелей ФИО14, ФИО22, ФИО15, ФИО16, ФИО17 и ФИО18, а также имеющейся в деле записи телефонных переговоров потерпевшего и сверочных таблицах. Иные доказательства, представленные стороной обвинения, в апелляционном определении не приведены, оценки им не дано.

Между тем, изложенные выше доказательства приведены и в обвинительном приговоре, однако судом первой инстанции им дана иная оценка.

Как видно из описания преступного деяния, признанного доказанным, по результатам исследования представленных сторонами доказательств суд первой инстанции пришел к выводу о том, что все условия договора между ООО «<данные изъяты>» и ИП «ФИО18» были выполнены в полном объеме, взаиморасчеты произведены, каких-либо претензий по исполнению договорных обязательств от сторон не поступало, однако зная о полученном ООО «<данные изъяты>» доходе, у ФИО18 возник преступный умысел, направленный на незаконное личное обогащение путем вымогательства под мнимым предлогом у ФИО21 С этой целью ФИО18 ДД.ММ.ГГГГ создал и направил на электронную почту последнего текстовое сообщение о якобы имевшихся финансовых обязательств на сумму более 57 млн рублей и 70 162 евро, а затем при изложенных в приговоре обстоятельствах привлек осужденных, которые как под угрозой применения насилия, так и с его применением, должны были выдвинуть потерпевшему необоснованные и незаконные требования о передаче ФИО18 денежных средств под предлогом возврата реально несуществующей задолженности в размере 65 млн рублей, якобы возникшей в процессе совместной коммерческой деятельности. При этом ФИО18       должен был сформировать ложный формальный повод для выдвижения          ФИО21 требований о передаче принадлежащего ему имущества (денег в указанной сумме).

Оценив указанные выше доказательства, перечисленные в апелляционном определении, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии у потерпевшего каких-либо долговых обязательств перед ФИО18 В приговоре с приведением соответствующих мотивов указано, что к показаниям последнего суд относится критически и расценивает их как недостоверные, данные с целью представить обстоятельства в выгодном для себя и подсудимых свете. Такая же оценка дана и так называемым «сверочным таблицам», заверенным нотариусом и приобщенным к материалам уголовного дела по ходатайству         ФИО18 (т. 3, л. д. 170 – 198).

Следует отметить, что в судебном заседании потерпевший ФИО21 отвечал на вопросы стороны защиты по поводу этих таблиц и, категорически отрицая наличие какого-либо долга перед          ФИО18, приводил соответствующие доводы о несогласии с содержащимися в них сведениями, а в обоснование своей позиции предъявил суду документы бухгалтерской отчетности, приобщенные к материалам уголовного дела (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ –      т. 19, л. д. 34 – 40). Помимо этого ФИО21 подробно пояснял о причинах своего согласия с наличием долга в телефонных переговорах, однако какой-либо оценки этим доказательствам судом апелляционной инстанции не дано.

Аналогичные ошибки допущены судом апелляционной инстанции и по другим доказательствам. Так, в основу апелляционного определения положены показания свидетеля ФИО14 о наличии у потерпевшего перед ФИО18 задолженности в размере более 53 млн рублей и 70 000 евро. Между тем, в основу обвинительного приговора судом первой инстанции положены иные показания данного свидетеля и указано, что на поставленные в ходе судебного заседания вопросы тот пояснил, что не может подтвердить долг между ФИО21 и ФИО18 (т. 19,    л. д. 129 – 130).

Одновременно следует отметить, что положенные судом в основу обвинительного приговора доказательства, включая показания потерпевшего, судом апелляционной инстанции не оспаривались. По этому поводу в апелляционном определении указано, что в приговоре суд первой инстанции не ограничился только указанием на доказательства, но и дал им оценку, мотивировав свои выводы о предпочтении одних доказательств перед другими. Приведенные в приговоре показания потерпевшего       ФИО21 и свидетелей признаны судом апелляционной инстанции достоверными, согласующимися между собой, не содержащими противоречий и подтверждающимися иными доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства. В апелляционном определении приведен вывод об отсутствии каких-либо данных, свидетельствующих о заинтересованности этих лиц в исходе дела, а также обстоятельств, которые могли бы повлиять на объективность их показаний, как и обстоятельств, которые давали основание полагать, что они оговаривают осужденных (лист 17 апелляционного определения).

Таким образом суд апелляционной инстанции в основу своих выводов об отсутствии состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ, а также о переквалификации содеянного осужденными с пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 на ч. 2 ст. 330 УК РФ положил только ряд доказательств, на которые обращалось внимание стороной защиты, и в нарушение требований уголовно-процессуального закона не привел мотивы, по которым отверг другие доказательства, положенные в основу приговора, одновременно приведя при этом в апелляционном определении выводы об их достоверности.

Фактически суд апелляционной инстанции проанализировал лишь часть доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции, интерпретировал их в ином аспекте и принял решение об отсутствии в содеянном осужденными признаков состава инкриминированных преступлений без учета других обстоятельств, которые могли быть повлиять на его выводы и квалификацию содеянного; какой-либо аргументированной критической оценки этих обстоятельств, позволившей суду второй инстанции отвергнуть их, в апелляционном определении не содержится, тем самым нарушены правила оценки доказательств.

При таких данных выводы суда апелляционной инстанции о прекращении уголовного дела в отношении Волоховского А.Д.,       Иващенко Ю.В., Иричева А.В. и Рябыкина А.А. по п. «а» ч. 3 ст. 126 УК РФ за отсутствием состава преступления и переквалификации их действий с пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 163 на ч. 2 ст. 330 УК РФ вызывают сомнения.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о допущенном судом апелляционной инстанции существенном нарушении уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела, в связи с чем апелляционное определение Краснодарского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ подлежит отмене, а уголовное дело – передаче на новое апелляционное рассмотрение.

При новом рассмотрении уголовного дела суду апелляционной инстанции необходимо дать надлежащую оценку всем фактическим обстоятельствам дела, в том числе наличию всех элементов похищения человека, принять меры к постановлению законного и обоснованного судебного решения.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 38928, 40114, ч. 1 ст. 40115 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационное представление прокурора Краснодарского края        Табельского С.В. удовлетворить.

Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Волоховского А.Д., Иващенко Ю.В., Иричева А.В. и Рябыкина А.А. отменить, передать уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд апелляционной инстанции, но в ином составе суда.

В соответствии со ст. 4013 УПК РФ кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 471 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи