Решение по делу № 7У-9578/2021 [77-153/2022 - (77-3330/2021)] от 17.11.2021

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                  Дело № 77-153/2022

                              КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург                                                                      27 января 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Савельева Д.В.,

судей Кротовой Л.В., Сазоновой Н.В.,

при секретаре Патракееве А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам адвокатов Данилина В.В. и Головлева С.А. в защиту осуждённого Орехова И.В. на приговор Зеленогорского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное постановление <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ.

    Заслушав доклад судьи Кротовой Л.В., изложившей обстоятельства дела, содержание судебных решений, принятых по делу, доводы кассационных жалоб адвокатов Данилина В.В. и Головлева С.А., выслушав адвоката Данилина В.В., поддержавшего доводы кассационных жалоб, потерпевших ФИО3, ФИО2, представителей потерпевших ФИО16 и адвоката Смирнову М.Г., просивших оставить судебные решения в отношении ФИО1 без изменения, а кассационные жалобы адвокатов без удовлетворения, выступление прокурора Березун С.В. об отмене апелляционного постановления <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 и передаче уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение в ином составе суда,

установила:

по приговору Зеленогорского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, несудимый,-

осуждён по ч. 4 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 31.12.2014г. № 528-ФЗ) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы, с лишением права заниматься определённой деятельностью по управлению транспортными средствами на срок 3 года, с отбыванием наказания на основании п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ в колонии-поселении.

Срок отбывания наказания ФИО1 исчислен с даты вступления приговора в законную силу, зачтено в срок лишения свободы в соответствии с п. «в» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в ред. ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ № 186-ФЗ) время содержания его под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу, из расчёта один день за два дня отбывания наказания в колонии-поселении.

В соответствии с ч. 4 ст. 47 УК РФ срок лишения осуждённого     ФИО1 права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами исчислен с момента отбытия основного наказания.

Мера пресечения в отношении ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена, взят под стражу в зале суда.

С ФИО1 взыскана компенсация морального вреда: в пользу потерпевшей ФИО2 в размере <данные изъяты> рублей, в пользу потерпевшего ФИО3 в размере <данные изъяты> рублей.

Апелляционным постановлением <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор в отношении ФИО1 изменён: ФИО1 назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет 6 месяцев, с лишением права заниматься определённой деятельностью по управлению транспортными средствами на срок 3 года, с отбыванием в колонии-поселении; в резолютивной части приговора постановлено указать: срок отбывания основного наказания исчислять осуждёФИО6 ФИО1 со дня прибытия его в колонию-поселение. В остальной части приговор оставлен без изменения, апелляционное представление, апелляционная жалоба представителей потерпевших удовлетворена частично, апелляционная жалоба и дополнения к ней адвоката ФИО13 оставлены без удовлетворения.

ФИО1 признан виновным в том, что, управляя автомобилем, в состоянии опьянения, допустил нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ                                                            на территории <адрес> во время и при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В кассационной жалобе адвокат ФИО13 выражает несогласие с состоявшимися в отношении ФИО1 судебными решениями ввиду нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, повлиявших на исход дела. В обоснование доводов жалобы указывает не непричастность осуждённого к преступлению, считает, что вывод суда о нарушении ФИО21 требований п. 10.1 ПДД РФ, которое находится в прямой причинной связи с наступившими последствиями, не подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; что судом первой инстанции момент возникновения опасности для водителя ФИО21 и наличие у него технической возможности избежать столкновения, а также наличие прямой причинной связи между его действиями и наступившими последствиями не установлены и ничем не подтверждены.

Отмечает, что в приговоре отсутствуют ссылки на доказательства, устанавливающие выезд мотовездехода под управлением ФИО4 на полосу встречного движения, что установлено органом следствия и следует из предъявленного обвинения ФИО21 обвинения; удаление в момент выезда мотовездехода от автомобиля ФИО21 и возможность у ФИО21 увидеть мотовездеход, именно в момент его выезда на полосу встречного движения; скорость мотовездехода при выезде на полосу встречного движения; наличие у ФИО21 технической возможности избежать столкновения с вездеходом с момента его выезда на полосу встречного движения, исходя из скорости движения и его удаления в момент выезда от автомобиля ФИО21.

Указывает, что по заключению эксперта ФИО24), согласно выводам которого, решение вопроса о наличии у ФИО21 технической возможности предотвратить ДТП лишено технического смысла, поскольку его действия по отношению к обгоняющему его по полосе встречного движения транспортному средству правилами не регламентированы, суд не дал оценки в приговоре, выводов эксперта не привёл; что данный вопрос на разрешение эксперта ФИО19 не ставился. Отмечает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении дополнительной автотехнической экспертизы.

Отмечает, что <адрес> городской суд в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ указал, что отсутствие в фабуле обвинения указания на момент возникновения опасности и наличие технической возможности избежать столкновение не препятствует рассмотрению дела по существу, поскольку данные обстоятельства могут быть установлены судом, однако суд первой инстанции проигнорировал данное указание и данные обстоятельства не стал устанавливать.

Ссылаясь на положения п.п. 5, 6, 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", указывает, что уголовная ответственность по статье 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь. При этом наличие технической возможности избежать столкновения определяется исходя из момента возникновения опасности для водителя. Однако в приговоре не исследованы и не разрешены вопросы о том, в какой момент ФИО21 мог или должен был обнаружить возникшую опасность, т.к. не установлен момент и место выезда мотовездехода на полосу встречного движения, без чего данный вопрос не разрешить, с какой скоростью он должен был двигаться, чтобы избежать столкновения, имел ли он техническую возможность это сделать, и какие именно действия ФИО21 в итоге привели к случившемуся.

Считает, что вывод суда о том, что ФИО21 должен был руководствоваться положениями п. 8.1 ПДД, в соответствии с которыми при выполнении поворота налево не должны создаваться опасность для движения, а также помехи для других участников дорожного движения, основанный на заключении эксперта-автотехника ФИО19, необоснованным, поскольку в судебном заседании эксперт указал, что при ответе на данный вопрос им рассматривалась ситуация, при которой ФИО21 видел обгоняющий его по полосе встречного движения мотовездеход, ничто из представленных в распоряжение эксперта материалов не свидетельствует о том, что ФИО21 видел мотовездеход в зеркало заднего вида и на каком расстоянии.

Ссылаясь на показания ФИО21, согласно которым при подъезде к перекрёстку после включения сигнала левого поворота, он убедился в зеркало заднего вида, что попутных транспортных средств на полосе встречного движения нет, потом он смотрел в направлении движения, а также на п. 11.2 ПДД РФ, в соответствии с которым запрещается обгон транспортного средства, движущегося впереди по той же полосе и подавшего сигнал поворота налево, указывает, что ни эксперт, ни суд не учли указанные обстоятельства, а показания ФИО21 ничем не опровергнуты.

Указывает, что проведёФИО6 следственный эксперимент, в ходе которого установлено, что находящийся на полосе встречного движения мотовездеход виден в зеркало заднего вида на расстоянии до 60 метров, не дал ответы на вопросы, в какой момент мотовездеход выехал на полосу встречного движения, был ли он виден в этот момент в зеркало заднего вида автомобиля ФИО1 или после начала выполнения им поворота налево.

Отмечает, что согласно дополнительной автотехнической экспертизе, выполненной экспертом ФБУ «Северо-Западного регионального центра судебной экспертизы» ФИО19, ФИО21 в данной дорожно-транспортной ситуации должен был руководствоваться п. 8.1 ПДД РФ и в его действиях с технической точки зрения усматривается несоответствие этим требованиям, однако при допросе в суде эксперт показал, что не может пояснить, нарушил ФИО21 или нет требования данного пункта ПДД РФ, сославшись на то, что данный вопрос является правовым и не входит в его компетенцию. Эксперт пояснил, что вывод о нарушении ФИО21 указанного пункта, он сделал, исходя из заданных следователем в постановлении о назначении экспертизы установочных данных о том, что в момент маневра автомобиля «<данные изъяты>» квадроцикл виден на полосе встречного движения в зеркало заднего вида на расстоянии не менее 60 м; относительно обязанности ФИО21 руководствоваться в данной дорожной ситуации требованиями п. 12.13 ПДД РФ показал, что с его точки зрения он им руководствоваться не был должен, т.к. данный пункт касается встречных транспортных средств; что действия водителя мотовездехода им не исследовались, т.к. такой вопрос перед ним не ставился.

Ссылаясь на п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 г. № 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", оспаривает объективность данного заключения эксперта, поскольку в нём отсутствует какой-либо анализ действий водителя ФИО21, в том числе и с учётом действий водителя ФИО4, приближавшегося к его автомобилю перед ДТП по полосе встречного движения с нарушением требований ПДД РФ. Утверждает, что никаких объективных данных, подтверждающих момент возникновения опасности для водителя ФИО4, указанный следователем в постановлении в качестве исходных данных о происшествии, в материалах дела не содержится; что неверные исходные данные повлияли на вывод эксперта о несоответствии действий ФИО21 п. 8.1 ПДД РФ; что вопрос о наличии причинной связи между имеющимся, по мнению эксперта ФИО19, несоответствием действий ФИО21 п. 8.1 ПДД РФ, экспертам не задавался.

Считает, что заключение эксперта ФИО19 противоречит заключению эксперта ФИО18, согласно выводам которого, решение вопросов о том, как должен был действовать ФИО21 для предотвращения столкновения и соответствии его действий пунктам ПДД РФ, лишено технического смысла, поскольку его действия по отношению к обгоняющему его по полосе встречного движения транспортному средству правилами не регламентированы. Однако при наличии противоречивых доказательств суд не указал, почему принял одни и отверг другие доказательства, в приговоре заключение эксперта Киселёва А.Н. не приведено в качестве доказательства виновности ФИО21, его содержание и анализ не произведён, при этом суд оценил его как полное, ясное и взаимодополняющее с заключением эксперта      ФИО19; также не указал и никак не оценил того, что именно действия погибшего водителя мотовездехода ФИО4, грубо нарушившего требования п. 9.1.1 ПДД РФ, что установлено предварительным следствием и не опровергнуто стороной обвинения или потерпевшими, явились причиной данного ДТП.

Отмечает, что органы следствия и суд обязаны были установить, на каком расстоянии позади автомашины ФИО21 выехал на полосу встречного движения ФИО26В., с какой скоростью он двигался и мог ли действительно ФИО21 его заметить, в какой именно момент, установить техническую возможность у ФИО21 предотвратить данное ДТП. Считает, что вывод суда о нарушении ФИО21 п. 8.1 ПДД РФ является формальным, не основанным на доказательствах, и не может быть положен в основу обвинительного приговора.

Ссылается на то, что ни один свидетель не видел самого столкновения и предшествовавших ему событий, в связи с чем ссылка суда на их показания как на доказательство виновности ФИО21 необъективна, а иные установленные судом нарушения ФИО21 требований ПДД РФ также не основаны на доказательствах и не состоят в причинной связи с наступившими последствиями, поскольку таковая причинная связь между действиями (бездействием) ФИО21 и наступившими последствиями ни предварительным следствием, ни судом первой инстанции объективно не была установлена.

Обращает внимание на то, что согласно выводам эксперта         ФИО25Н., водитель мотовездехода имел возможность избежать столкновения с автомобилем путём соблюдения требований п. 9.1.1 ПДД РФ, в его действиях усматривается несоответствие данному пункту Правил (т. 2 л.д. 214); что судом установлено место столкновения - полоса встречного движения; что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении водителя ФИО4 только в связи с тем, что в результате его действий погиб он сам, а никто другой не пострадал, не может подменить собой необходимую оценку его действий судом и их влияние на наступившие последствия, которые судом не были исследованы.

Указывает, что при назначении наказания ФИО21 суд не принял во внимание несоблюдение потерпевшим конкретных пунктов правил дорожного движения, не признал данное обстоятельство, как смягчающее, в соответствии с п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25, и необоснованно назначил ему чрезмерно строгое наказание в виде половины от максимального срока лишения свободы, предусмотренного за совершённое преступление, и удовлетворил гражданские иски потерпевших.

Ссылается на существенное нарушение судом уголовно-процессуального закона при оценке доказательств по делу, на нарушение принципа состязательности сторон, а также на реализацию права на защиту.

Указывает на нарушение судом требования ст. 75.1 УИК РФ, необоснованное изменение осуждённому меры пресечения на заключение под стражу после постановления приговора.

Считает, что суд апелляционной инстанции в целом согласился с позицией суда первой инстанции, но ужесточил назначенное осуждённому наказание, огласив в судебном заседании наказание в виде лишения свободы сроком на 6 лет 6 месяцев, а в письменном тексте указал - 5 лет 6 месяцев лишения свободы, что является грубейшим нарушением закона при вынесении судебного решения, аудиозапись судебного заседания в суде апелляционной инстанции в деле отсутствует со ссылкой на технические неполадки. Просит отменить состоявшиеся в отношении ФИО21 судебные решения, вынести по делу оправдательный приговор или направить дело на новое рассмотрение, в удовлетворении гражданских исков потерпевших отказать.

В кассационной жалобе адвокат ФИО14 выражается несогласие с состоявшимися в отношении ФИО21 судебными решениями ввиду существенных нарушений уголовного, уголовно-процессуального закона, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, повлиявших на исход дела, а также несправедливости приговора. В обоснование доводов жалобы, ссылаясь на п.п. 5,6,7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25, указывает, что уголовная ответственность по статье 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь. При этом наличие технической возможности избежать столкновения определяется исходя из момента возникновения опасности для водителя.

Отмечает, что момент возникновения опасности и наличие технической возможности избежать столкновения относятся к обстоятельствам, подлежащим обязательному доказыванию в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, а невыполнение данного требования свидетельствует о неполноте судебного следствия и необоснованности выводов суда.

Ссылаясь на постановление <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому отсутствие в фабуле обвинения указания на момент возникновения опасности и наличие технической возможности избежать столкновения, не препятствует рассмотрению дела по существу, поскольку данные обстоятельства могут быть установлены судом путём назначения экспертиз, указывает, что суд первой инстанции проигнорировал данное указание и необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении дополнительной автотехнической экспертизы, сославшись на полноту имеющихся заключений экспертов, нарушив принцип состязательности и права на защиту.

Указывает, что в приговоре не разрешены вопросы о том, в какой момент ФИО21 должен был обнаружить возникшую опасность, с какой скоростью он должен был двигаться, чтобы избежать столкновения, имел ли он техническую возможность это сделать, и какие именно действия ФИО21 в итоге привели к случившемуся.

Отмечает, что, согласно установленным обстоятельствам, двигаясь по главной дороге, приближаясь к нерегулируемому перекрёстку с второстепенной дорогой, водитель ФИО21 приступил к выполнению поворота налево, сбросил скорость до 5-10 км/ч, включил указатель левого поворота, убедился в отсутствии автомобилей спереди и слева и приступил к повороту. Когда автомобиль выехал передним левым колесом на полосу встречного движения, с ним совершил столкновение обгонявший его по встречной полосе водитель Градковский, от удара квадроцикл под его управлением отбросило влево за пределы проезжей части, где произошло столкновение с деревом, в результате столкновения ФИО27 погиб.

Указывает, что, согласно выводам эксперта ФИО28, решение вопроса о том, как должен был действовать ФИО21 для предотвращения столкновения и о соответствии его действий пунктам ПДД РФ, лишено технического смысла, поскольку его действия по отношению к обгоняющему его по полосе встречного движения транспортному средству правилами не регламентированы. Водитель мотовездехода имел возможность избежать столкновения с автомобилем путём соблюдения требований п. 9.1.1 ПДД РФ, а в его действиях усматривается несоответствие данному пункту Правил (т. 2 л.д. 214). Отмечает, что перед экспертом ФИО29 указанный вопрос не ставился.

Считает, что при наличии данных, указывающих на виновность водителя, совершающего обгон по встречной полосе в нарушение правил дорожного движения, суды первой и апелляционной инстанции не дали судебной оценки действиям ФИО22, чем нарушили принципы состязательности и равноправия сторон, считает необоснованными ссылки в решениях, что версия ФИО21 о том, что ДТП произошло по вине водителя ФИО22, является защитной. Просит отменить судебные решения в отношении ФИО21 и направить уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В возражениях помощник прокурора <адрес> <адрес> ФИО15, представители потерпевших ФИО3 и ФИО2 - ФИО16 и адвокат ФИО11, опровергая доводы, содержащиеся в кассационных жалобах адвокатов ФИО13 и ФИО14 в защиту осуждёФИО6 ФИО1, просят оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные адвокатами ФИО13 и ФИО14 в кассационных жалобах, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу статьи 4011 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд кассационной инстанции проверяет только законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и норм уголовно-процессуального права (вопросы права).

Согласно ч. 1 ст. 40115 УПК РФ основаниями для отмены или изменения приговора суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения закона допущены судом апелляционной инстанции.

На основании ст. 3899 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам законность, обоснованность и справедливость приговора суда первой инстанции, при этом по смыслу закона проверка законности приговора предусматривает, в том числе проверку правильности применения норм уголовного закона проверку правильности применения судом норм уголовного закона, а проверка обоснованности приговора означает проверку соответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным по делу и проверенным в ходе судебного разбирательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 38924 УПК РФ суд апелляционной инстанции может принять решение, ухудшающее положение осуждённого по отношению к приговору суда первой инстанции, не иначе как по представлению прокурора и (или) жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителя и (или) представителей.

В силу п. 2 ч. 1 ст. 38926 УПК РФ при изменении приговора в апелляционном порядке суд апелляционной инстанции вправе усилить осуждённому наказание.

Согласно п. 7 ч. 3 ст. 38928 УПК РФ в апелляционном определении, постановлении указываются мотивы принятого решения, в соответствии с    ч. 4 ст. 32828 УПК РФ, п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 года № 26 (в редакции от 1 декабря 2015 года) «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса РФ, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», в них должны быть указаны основания, по которым приговор суда признаётся законным и обоснованным, а жалоба или представление – не подлежащими удовлетворению, либо основания полной или частичной отмены или изменения обжалуемого судебного решения.

Исходя из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 12 ноября 2008 года № 1030-О-О и других, требования справедливого правосудия и эффективного восстановления в правах применительно к решениям вышестоящих судебных инстанций предполагают обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений; мотивировка решения суда должна основываться на рассмотрении конкретных обстоятельств дела, а также на нормах материального и процессуального права, - иначе не может быть обеспечено объективное и справедливое разрешение уголовного дела.

Таким образом, в описательно-мотивировочной части апелляционного постановления, определения должны быть указаны мотивы принятого решения, содержащие ответы на доводы жалоб, представления, а также мотивы принятого решения и основания изменения обжалованного судебного решения.

Согласно обжалуемому приговору судом установлено, что ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ около <данные изъяты> минут, находясь в состоянии опьянения, управляя личным технически исправным автомобилем «Киа Соул», следуя по <адрес> шириной 6,6 м для движения в обоих направлениях от <адрес> в сторону <адрес> в <адрес> в <адрес> <адрес>, в условиях тёмного времени суток, искусственного освещения и неограниченной видимости, обязанный знать и соблюдать относящиеся к нему требования Правил дорожного движения РФ, знаков и разметки, а также действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда, проявил преступное легкомыслие и невнимательность к дорожной обстановке и её изменениям, выразившиеся в том, что, находясь в состоянии наркотического опьянения, лишавшего его возможности правильно и адекватно оценивать дорожную обстановку и ставящего под угрозу безопасность движения, на нерегулируемом перекрестке, образованном пересечением проезжих частей <адрес> и <адрес>, при выполнении маневра поворота налево на <адрес> в сторону <адрес>, избрал скорость около 5-10 км/ч, которая не обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований ПДД, при наличии приближающегося сзади по полосе встречного движения попутного мотовездехода «<данные изъяты>» без регистрационного знака под управлением водителя ФИО4, который по условиям видимости и обзорности он мог заблаговременно обнаружить, создав опасность и помеху, выехал в его (мотовездехода «<данные изъяты>») полосу движения, и на расстоянии около <адрес> м от левого края проезжей части <адрес> (по ходу его движения) и около <адрес> до угла <адрес> в <адрес> в <адрес> совершил с ним столкновение. После столкновения мотовездеход «<данные изъяты>» выехал за пределы проезжей части на левую по ходу своего движения обочину, где на расстоянии около <адрес> м до левого края проезжей части <адрес> (по ходу его движения) и <адрес> м от угла <адрес> в           <адрес> в <адрес> <адрес> совершил наезд на препятствие (дерево), произошло возгорание мотовездехода <данные изъяты>», после чего его отбросило на проезжую часть.

В результате дорожно-транспортного происшествия водителю мотовездехода «<данные изъяты>» потерпевшему ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы была причинена тупая сочетанная травма тела: закрытая тупая травма головы и шеи, открытая тупая травма груди и грудного отдела позвоночника, закрытая тупая травма живота и поясничного отдела позвоночника, которая расценивается, как тяжкий вред здоровью, и находится в прямой причинной связи с наступлением смерти       ФИО4 на месте происшествия.

Суд пришёл к выводу о том, что ФИО1 нарушил п.п. 1.3, 1.5, 2.7, 8.1, 10.1 ПДД РФ, поскольку был обязан знать и соблюдать относящиеся к нему требования ПДД РФ, действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда, не управлять транспортным средством, находясь в состоянии наркотического опьянения, а также вести транспортное средство со скоростью, которая бы обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований ПДД РФ, а при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, принять все возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. В случае полного и своевременного выполнения требований ПДД РФ водитель ФИО1 имел возможность предотвратить ДТП.

Действия ФИО1 квалифицированы по ч. 3 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 31.12.2014г. № 528-ФЗ).

В апелляционном представлении государственный обвинитель ФИО15 просила изменить приговор в отношении ФИО1 ввиду неправильного применения уголовного закона, несправедливости приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного осуждённому наказания, размер которого в виде лишения свободы не соответствует характеру и степени общественной опасности, обстоятельствам его совершения и личности виновного. В обоснование представления указала, что ФИО1 вину в совершении инкриминируемого ему преступления не признал, в содеянном не раскаялся, извинения потерпевшим не принёс, мер, направленных на добровольное возмещение ущерба не предпринял, что свидетельствует о том, что он не раскаялся в содеянном, не осознал характер и размер вреда, причинённого преступлением, как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного следствия давал противоречивые показания, тем самым вводя в заблуждение, как органы следствия, так и суд, желая избежать привлечения к уголовной ответственности. Ссылалась на нарушение судом ст. 75.1 УИК РФ.

В поданной на приговор в отношении ФИО1 апелляционной жалобе и в дополнении к ней представитель потерпевших ФИО16 и адвокат ФИО11 в интересах потерпевших ФИО3 и ФИО2 выражали несогласие с приговором суда в отношении     ФИО1 ввиду его несправедливости вследствие чрезмерной мягкости назначенного осуждённому наказания в виде лишения свободы, неправильного определения вида исправительного учреждения, поскольку осуждённый вину не признал, не раскаялся, не принёс потерпевшим извинения, не возместил ущерб, причинённый преступлением, не осознал характер содеянного и тяжесть последствий, пытался любыми средствами уйти от ответственности за содеянное.

Адвокатом ФИО13 в защиту осуждёФИО6 ФИО1 была подана апелляционная жалоба, в которой он просил отменить приговор суда в отношении ФИО1 ввиду его незаконности, необоснованности, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, постановить оправдательный приговор или направить на новое рассмотрение, в удовлетворении исков потерпевших отказать.

При решении вопроса о назначении ФИО17 наказания по ч. 4      ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 31.12.2014г. № 528-ФЗ) судом установлено, что он ранее не судим, на учёте в психоневрологическом и наркологическом диспансерах не состоит, по предыдущему месту работы и по месту жительства характеризуется положительно, ранее неоднократно привлекался к административной ответственности, не загладил причинённый вред.

Обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, в соответствии со ст. 61, 63 УПК РФ судом не установлено. Оснований для применения       ст. 64 УК РФ судом не усмотрено ввиду отсутствия исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время и после совершения преступления. Оснований для применения ст. 73 УК РФ, изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ с учётом фактических обстоятельств и степени его общественной опасности, судом не установлено.

С учётом указанных обстоятельств, при принятии решения о назначении ФИО1 наказания в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев, суд пришёл к выводу о том, что исправление ФИО1 возможно в условиях изоляции от общества, но не на максимальный срок.

Суд апелляционной инстанции, сослался в постановлении на то, что доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы представителей потерпевших о том, что суд при назначении наказания ФИО1 не учёл, что подсудимый вину в инкриминируемом ему деянии не признал, не раскаялся, признал несостоятельными, поскольку они не могут учитываться при назначении наказания, поскольку это является способом защиты, а ст. 45 Конституции Российской Федерации предоставляет право гражданам защищаться всеми незапрещёФИО6 законом способами.

Вместе с тем, соглашаясь с доводами апелляционного представления и апелляционной жалобы представителей потерпевших, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о несправедливости приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного осуждённому наказания, и усилил назначенное Орехову И.А. наказание в виде лишения свободы до 5 лет 6 месяцев, сославшись на то, что санкция ч. 4 ст. 264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 31 декабря 2014 года № 528-ФЗ) предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком до семи лет, с обязательным лишением права управлять транспортным средством на срок до трёх лет.

Мотивируя ужесточение осуждённому наказание, суд апелляционной инстанции указал, что учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, личность виновного, влияние назначаемого наказания на исправление осуждённого, обстоятельства совершённого преступления и тяжесть наступивших последствий.

При этом суд апелляционной инстанции оставил без внимания, что характер и степень общественной опасности содеянного, а также иные обстоятельства были учтены судом первой инстанции при назначении ФИО1 наказания. Каких-либо других обстоятельств, влияющих на наказание, которые не были учтены судом первой инстанции, в апелляционном постановлении суда не приведено.

Таким образом, суд апелляционной инстанции в нарушение требований ст. 38928 УПК РФ, усилив осуждённому наказание до 5 лет 6 месяцев лишения свободы, не привёл мотивы в обоснование своих выводов.

Кроме того, как следует из материалов уголовного дела, адвокатом ФИО13 в защиту осуждёФИО6 ФИО1 была подана апелляционная жалоба, в которой он просил отменить приговор суда в отношении ФИО1 ввиду его незаконности, необоснованности, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, постановить оправдательный приговор или направить на новое рассмотрение, в удовлетворении исков потерпевших отказать.

Доводы, изложенные адвокатом в кассационной жалобе, являются аналогичными доводам, содержащимся в его апелляционной жалобе.

Между тем, делая вывод о правильности выводов суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции оставил без должной проверки и оценки части доводов, содержащихся в апелляционной жалобе адвоката       ФИО13 и дополнении к ней, не привёл убедительных мотивов принятого решения и оснований, по которым отвергнуты все доводы апелляционной жалобы стороны защиты (невыполнение судом указаний, изложенных в постановлении <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ (указав, что они не принимаются, как необоснованные); заключение судебной автотехнической экспертизы, проведённой экспертом ФИО18 (т. <данные изъяты>); довод о нарушении водителем мотовездехода ФИО4 требований п. 9.1 ПДД РФ, что установлено предварительным следствием.

Как видно из протокола, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству сторон были допрошены эксперты ФИО18 и           ФИО19, которые подтвердили свои выводы, содержащиеся во всех экспертизах, проведённых им в ходе предварительного следствия. Эксперт ФИО18 также подтвердил заключение автотехнической экспертизы        (<данные изъяты>), эксперту были заданы вопросы по данному заключению стороной обвинения и защиты, а также судом. Между тем указанное заключение не было исследовано в судебном заседании (т<данные изъяты>).

Вместе с тем суд первой инстанции указал в приговоре, что выводы, изложенные в заключениях экспертов, являются обоснованными и мотивированными, в связи с чем у суда отсутствуют основания сомневаться в допустимости и достоверности данных доказательств.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, оставил без внимания указанные обстоятельства.

Таким образом, указанные доводы апелляционной жалобы адвоката, имеющие существенное значение для принятия по данному уголовному делу законного решения по итогам их проверки, в нарушение требований ст. 3899, 38928 УПК РФ судом апелляционной инстанции фактически не рассмотрены и не оценены, что повлияло на исход дела.

При таких обстоятельствах, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела, допущенным судом апелляционной инстанции, судебная коллегия считает необходимым отменить апелляционное постановление <адрес> городского суда, а уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение.

В силу ч. 7 ст. 40116 УПК РФ доводы, изложенные в кассационных жалобах адвокатов, подлежат проверке и оценке при новом апелляционном рассмотрении дела, в ходе которого необходимо дать надлежащим образом аргументированную и объективную оценку всем доводам стороны защиты, изложенным в апелляционной жалобе, с приведением мотивов принимаемых решений, принять законное, обоснованное и справедливое решение по делу.

Принимая во внимание, что ФИО1 осуждён к реальному лишению свободы, в целях рассмотрения уголовного дела в разумные сроки, судебная коллегия на основании ст. 97, 108, 255 УПК РФ считает необходимым избрать в отношении осуждённого меру пресечения в виде заключения под стражу.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 40114, ч. 1 ст. 40115 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное постановление <адрес> городского суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

Кассационные жалобы адвокатов Данилина В.В. и Головлева С.А. удовлетворить частично.

Избрать в отношении ФИО1 меру пресечения в виде заключения под стражу на срок два месяца до ДД.ММ.ГГГГ.

Председательствующий

Судьи