Решение по делу № 33-3324/2019 от 26.02.2019

Судья: Ланских С.Н. гр.дело №33-3324/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 марта 2019 года г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе:

председательствующего – Желтышевой А.И.,

судей – Осиповой С.К., Сафоновой Л.А.,

при секретаре – Подусовской В.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе АО «УРАЛСИБ Жизнь» на решение Промышленного районного суда г. Самары от 25 декабря 2018 года, которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований АО «Уралсиб Жизнь» к Кулагиной В.И., ПАО «Банк Уралсиб» о признании договора страхования недействительным, применении последствий недействительности сделки, отказать».

Заслушав доклад по делу судьи областного суда Осиповой С.К., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

АО «УРАЛСИБ Жизнь» обратилось в суд с иском к Кулагиной В.И. о признании договора страхования недействительным.

В обоснование заявленных требований указано, что 28.11.2014 г. между ЗАО СК «Уралсиб Жизнь» (ныне АО СК «Уралсиб Жизнь») и Кулагиным С.Н. заключен договор №* добровольного страхования жизни и здоровья «Заемщик потребительского кредита» Программа страхования «ЗПК-1И-2.15» на срок с 29.11.2014 по 28.09.2019 гг., с уплатой страховой премии в размере 28 842,28 руб. В договоре страхования выгодоприобретателем в части остатка кредитной задолженности указан ОАО «Уралсиб» (ныне – ПАО «Банк Уралсиб»). Кулагин С.Н., подписав договор страхования, сообщил и подтвердил тот факт, что он не страдает заболеваниями сердечно-сосудистой системы. После смерти Кулагина С.Н. с заявлением о принятии наследства обратилась его супруга Кулагина В.И. 27.07.2018 г. на рассмотрение в АО «Уралсиб Жизнь» поступило заявление о выплате страхового возмещения в связи с тем, что 07.06.2018 г. Кулагин С.Н. умер. Однако, из представленных медицинских документов следовало, что смерть Кулагина С.Н. наступила от выраженной анемии, нарастающей интоксикации, сердечной недостаточности. Согласно выписки из амбулаторной карты Кулагину С.Н. до заключения договора страхования диагностированы гипертоническая болезнь 3 стадии, риск 4, хронический бронхит, хронический геморрой, хронический холецистит, церебральный атеросклероз. Таким образом, по состоянию на 28.11.2014 г. Кулагину С.Н. были диагностированы сердечно сосудистые заболевания. В соответствии с п. 13.2. страховщик вправе потребовать признания договора страхования недействительным в случае установления после заключения договора страхования, что страхователь (застрахованное лицо) при заключении договора страхования сообщил заведомо ложные сведения, указанные в полисе и имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, АО «УРАЛСИБ Жизнь» просило суд признать заключенный между АО «Уралсиб Жизнь» и Кулагиным С.Н. договор ЗПК-1 №* от 28.11.2014 г. добровольного страхования жизни и здоровья «Заемщик потребительского кредита» Программа страхования «ЗПК-1И-2.15» недействительным; применить последствия недействительности сделки; взыскать с ответчика в пользу АО «Уралсиб Жизнь» расходы по оплате госпошлины в сумме 6000 руб.

Судом постановлено вышеизложенное решение.

В апелляционной жалобе представитель истца просит решение суда отменить, как незаконное и необоснованное, указывая на то, что судом неверно определены обстоятельства, имеющие значение для дела. При заключении договора страхования страхователь был обязан сообщить достоверные сведения о состоянии своего здоровья, а страховщик вправе, но не обязан сразу же проверять их достоверность. Страховщик исходил из добросовестности страхователя. Материалами дела подтверждено наличие обстоятельств, являющихся основанием предъявления иска о недействительности договора. Сообщение страхователем сведений о состоянии своего здоровья, наличие болезни, влияет на определение вероятности наступления страхового случая. Кулагин С.Н. не мог не знать о наличии у него заболевания. Диагностированное у страхователя заболевание имеет длящийся характер, поэтому при определении страхового случая необходимо ориентироваться не на дату смерти, а на дату возникновения заболевания. В апелляционной жалобе представитель заявляет ходатайство о назначении комплексной судебно-медицинской экспертизы для установления причинно-следственной связи между диагностированным страхователю заболеванием и наступлением смерти.

В заседании судебной коллегии ответчик Кулагина В.И. и ее представитель Прокофьев М.Ю. возражали против доводов апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, в заседание судебной коллегии не явились, о причине неявки не сообщили, об отложении дела не просили.

В силу требований ст. 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда, считает его правильным.

В соответствии со ст. 927 Гражданского кодекса РФ страхование осуществляется на основании договоров имущественного или личного страхования, заключаемых гражданином или юридическим лицом (страхователем) со страховой организацией (страховщиком). Договор личного страхования является публичным договором. В случаях, когда законом на указанных в нем лиц возлагается обязанность страховать в качестве страхователей жизнь, здоровье или имущество других лиц либо свою гражданскую ответственность перед другими лицами за свой счет или за счет заинтересованных лиц (обязательное страхование), страхование осуществляется путем заключения договоров в соответствии с правилами настоящей главы. Для страховщиков заключение договоров страхования на предложенных страхователем условиях не является обязательным. Законом могут быть предусмотрены случаи обязательного страхования жизни, здоровья и имущества граждан за счет средств, предоставленных из соответствующего бюджета (обязательное государственное страхование).

В силу ст. 934 Гражданского кодекса РФ по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Право на получение страховой суммы принадлежит лицу, в пользу которого заключен договор.

Договор личного страхования считается заключенным в пользу застрахованного лица, если в договоре не названо в качестве выгодоприобретателя другое лицо. В случае смерти лица, застрахованного по договору, в котором не назван иной выгодоприобретатель, выгодоприобретателями признаются наследники застрахованного лица.

Договор личного страхования в пользу лица, не являющегося застрахованным лицом, в том числе в пользу не являющегося застрахованным лицом страхователя, может быть заключен лишь с письменного согласия застрахованного лица. При отсутствии такого согласия договор может быть признан недействительным по иску застрахованного лица, а в случае смерти этого лица по иску его наследников.

В силу положений ч.ч. 1, 2 ст. 943 Гражданского кодекса РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования). Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

Из материалов дела следует, что 28.11.2014 г. между ЗАО СК «Уралсиб Жизнь» (страховщик) и Кулагиным С.Н. (страхователь) заключен договор добровольного страхования жизни и здоровья №* «Заемщик потребительского кредита» Программа страхования «ЗПК-1И-2.15».

Страховыми случаями по договору являются смерть застрахованного лица от любых причин, страховая премия составляет 16 238,20 руб.; причинение вреда здоровью от любых причин, повлекшее назначение инвалидности первой и второй группы, страховая премия составляет 12 604,08 руб.

Страховая сумма на дату заключения договора составляет 277 552 руб.

При этом, размер страховой суммы в течение срока действия договора страхования определяется в соответствии с таблицей изменения страховых сумм.

Срок действия договора страхования с 00-00 час. 29.11.2014 г. до 24-00 час. 28.09.2019 г.

Выгодоприобретателем по договору страхования является ОАО «Уралсиб» в части задолженности застрахованного лица по кредитному договору от 28.11.2014 г., но не более размера страховой суммы по договору страхования, указанному в таблице изменения страховых сумм на дату наступления страхового случая.

Согласно п. 4 Условий договора добровольного страхования жизни и здоровья заемщика потребительского кредита выгодоприобретатель в размере задолженности страхователя (застрахованного лица) по кредитному договору указан в полисе. В случае смерти застрахованного лица выгодоприобретателями в размере суммы, превышающей страховую выплату над суммой задолженности застрахованного лица по кредитному договору, признаются наследники застрахованного лица. В случае причинения вреда здоровью застрахованного лица, повлекшего установление инвалидности, страховая оплата в сумме, превышающей страховую выплату над суммой задолженности страхованного лица по кредитному договору, выплачивается застрахованному лицу

28.11.2014 г. Кулагиным С.Н. произведена оплата страховой премии, в подтверждение чего представлена копия платежного поручения №*.

Установлено, что 07.06.2018 г. Кулагин С.Н. умер.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти серии *** №*, выданному ГБУЗ Самарской области «Самарская городская клиническая больница №1 им. Н.И. Пирогова» 08.06.2018 г., Кулагин С.Н. умер 07.06.2018 г. в стационаре больницы, смерть произошла от заболевания, причиной смерти указано - острые язвы желудка с кровотечением.

Из протокола вскрытия №* от 08.06.2018 г., представленного ГБУЗ Самарской области «Самарская городская клиническая больница №1 им. Н.И. Пирогова» следует, что ***. Эпикриз - смерть больного Кулагина С.Н., страдавшего острым недифференцированным лейкозом, наступила через 21 час. после поступления в стационар от выраженной анемии, нарастающей интоксикации, сердечной недостаточности.

По данным патолоанатомического диагноза установлено: основное заболевание - острый недифференцированный лейкоз с поражением желудка, печени, почек, селезенки, миокарда, легких, лимфатических узлов. Осложнения: отек легких. Очаговые кровоизлияния под капсулой левой почки, в забрюшинном пространстве слева. Сопутствующие: Дилатационная кардиомиопатия. ИБС. Атеросклероз аорты, коронарных и перефирических артерий. Атеросклеротический кардиосклероз. ЖКБ. Хронический калькулезный холецистит. Киста левой почки. Хронический бронхит. Микрофолликулрная аденома правой доли щитовидной железы.

Смерть больного Кулагина С.Н., страдавшего острым недифференцированным лейкозом наступила через 21 час. после поступления в стационар от выраженной анемии, нарастающей интоксикации, сердечной недостаточности.

27.07.2018 г. в АО «Уралсиб-Жизнь» от ПАО «Банк Уралсиб» поступило заявление на страховую выплату по договору добровольного коллективного страхования жизни и здоровья заемщиков потребительского кредита в связи с наступлением предусмотренного договором страхования №* от 28.11.2018 г. страхового случая - смертью застрахованного лица.

24.08.2018 г. АО «Уралсиб-Жизнь» отказало ПАО «Банк Уралсиб» в выплате страхового возмещения по тем основаниям, что смерть Кулагина С.Н. 07.06.2018 г. в результате заболевания не признано страховым случаем. Страхователь при заключении договора подтвердил отсутствие заболеваний сердечнососудистой системы, которые были диагностированы у него по данным медицинской документации на момент заключения договора.

Согласно сведениям нотариуса г. Самары Сирик Н.Н. от 13.11.2018 г. за №* после смерти 07.06.2018 г. Кулагина С.Н. открыто наследственное дело №*. Супругой умершего Кулагиной В.И. 24.07.2018г. подано заявление о принятии наследства. 24.09.2018 г. сыном умершего К. Сергеевичем подано заявление об отказе от принятия наследства по всем основаниям наследования. Свидетельства о праве на наследство не выдавались.

Также М. является дочерью наследодателя, что подтверждается свидетельством о рождении, выданным ЗАГС *** 00.00.00, свидетельством о заключении брака Отдела ЗАГС *** от 00.00.00.

27.11.2018 г. М. нотариусу подано заявление об отказе от принятия наследства по всем основаниям наследования.

В обоснование заявленных требований АО «Уралсиб-Жизнь» ссылалось на то, что при заключении договора добровольного страхования страхователь сообщил страховщику недостоверные сведения о состоянии своего здоровья, наличие диагностированных заболеваний сердечнососудистой системы, в результате которых наступила его смерть, чем лишил страховщика возможности определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления.

Разрешая исковые требования суд исходил из следующего.

В соответствии со ст. 944 Гражданского кодекса РФ 1при заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику.

Существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе (п. 1).

Если договор страхования заключен при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика, страховщик не может впоследствии требовать расторжения договора либо признания его недействительным на том основании, что соответствующие обстоятельства не были сообщены страхователем (п. 2).

Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в пункте 1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных пунктом 2 статьи 179 настоящего Кодекса.

Страховщик не может требовать признания договора страхования недействительным, если обстоятельства, о которых умолчал страхователь, уже отпали (п. 3).

Согласно ч. 2 ст. 179 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Согласно ч. 4 ст. 179 Гражданского кодекса РФ если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в пунктах 1 - 3 настоящей статьи, применяются последствия недействительности сделки, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. Кроме того, убытки, причиненные потерпевшему, возмещаются ему другой стороной. Риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона сделки.

Согласно правовой позиции выраженной в «Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан», утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2013 г., при разрешении споров данной категории (ч 2 ст. 179 ГК РФ) обязательным условием для применения нормы о недействительности сделки является наличие умысла страхователя, направленного на сокрытие обстоятельств или предоставление ложных сведений, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления. Под сообщением заведомо ложных сведений понимается не просто неправильная информация, а действия, совершаемые с целью обмана страховщика. При этом бремя доказывания наличия прямого умысла страхователя при сообщении страховщику заведомо ложных сведений об обстоятельствах, изложенных в ч. 1 ст. 944 ГК РФ, возложено на страховщика.

Исходя из системного толкования приведенных положений, суд правомерно указал, что обязательным условием применения нормы о недействительности сделки является наличие умысла страхователя, направленного на сокрытие обстоятельств или предоставление ложных сведений, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления.

При этом, обязанность доказывания наличия умысла страхователя при сообщении страховщику заведомо ложных сведений лежит на страховщике, обратившемся в суд с иском о признании сделки недействительной.

Согласно п. 7.1. Условий договора добровольного страхования не являются страховыми случаями события, предусмотренные п. 5 настоящих Условий, и произошедшие вследствие: заболеваний сердечнососудистой системы (аневризмы сердца сосудов, ишемическая болезнь сердца, порок сердца, гипертония), органического поражения центральной нервной системы, хронического нарушения мозгового кровообращения, хронического легочного заболевания, сопровождающегося дыхательной недостаточностью, туберкулеза, злокачественного заболевания любой локализации, цирроза печени, нефрита, нефроза, диабета в тяжелой форме с инсулинозависимостью, неспецифического язвенного колита, психического заболевания, наркомании, алкогольного психоза (делирия) или их прямого влияния, если по поводу какого-либо из указанных заболеваний, явившегося причиной смерти, застрахованное лицо в течение года, предшествовавшего заключению договора страхования, обращалось за врачебной помощью или состояло на диспансерном учете в соответствующем лечебном учреждении.

Согласно сведениям медицинской карты Кулагина С.Н. до заключения договора страхования у него были диагностированы заболевания: гипертоническая болезнь 2 стадии, ИБС. Стенокардия напряжения стабильная 2 ф.кл. Пароксизм мерцательной аритмии.

Установлено, что подписывая полис страхования №* от 28.11.2014 г., Кулагин С.Н. подтвердил, в том числе, и то, что он не страдает заболеваниями сердечнососудистой системы, такими как: стенокардия, стойкая гипертония, аритмия, тахикардия.

В соответствии с ч. 2 ст. 945 Гражданского кодекса РФ при заключении договора личного страхования страховщик вправе провести обследование страхуемого лица для оценки фактического состояния его здоровья.

Данное право страховщика корреспондирует к положениям ст. 9 Закона РФ от 27.11.1992 №4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», которой императивно закреплено, что событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.

Исходя из системного толкования приведенных положений, суд правомерно указал, что бремя истребования и сбора информации о страховом риске лежит на страховщике, который должен нести риск последствий заключения договора без соответствующей проверки состояния здоровья страхуемого лица, выявления обстоятельств, влияющих на степень риска.

В случае недостаточности сообщенных страхователем существенных обстоятельств либо сомнений в их достоверности АО «Уралсиб Жизнь» не было лишено возможности сделать письменный запрос в адрес страхователя (другого лица или в компетентный орган) для их конкретизации.

Доказательств того, что страховщиком направлялся соответствующий запрос, истребовались дополнительные сведения, не представлено.

При таких обстоятельствах, суд обоснованно указал, что ответственность за ненадлежащую оценку степени страхового риска страховщиком не может быть возложена на застрахованное лицо либо выгодоприобретателя, АО «Уралсиб Жизнь», являясь лицом, осуществляющим профессиональную деятельность на рынке страховых услуг, не проявил должной внимательности и осмотрительности, не выяснил обстоятельства, влияющие на степень риска.

Кроме этого, как следует из материалов дела, отсутствует заявление страхователя-заемщика, в котором страховщиком предлагалось бы страхователю указать имеющиеся у него заболевания.

Также, как следует из материалов дела, смерть застрахованного лица Кулагина С.Н. произошла вследствие острого недифференцированного лейкоза.

Наличие причинно-следственной связи с причиной смерти и диагностированием Кулагину С.Н. сердечнососудистого заболевания, не подтверждено.

Ходатайство о назначении судебно-медицинской экспертизы стороной истца не заявлялось.

Принимая во внимание, что страховщик не воспользовался своим правом на проведение медицинского обследования страхователя, не предоставил застрахованному заемщику возможность указать имеющиеся у него на дату заключения соответствующего договора заболевания, страховщик принял от страхователя страховую премию независимо от установления обстоятельств наличия либо отсутствия у застрахованного заболеваний, страховая премия не дифференцирована в зависимости от изменения рисков, причинно-следственная связь между причиной смерти и диагностированным у страхователя сердечнососудистого заболевания не установлена, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о признании договора страхования недействительным, применении последствий недействительности сделки.

Доводы апелляционной жалобы представителя истца о том, что при заключении договора страхования страхователь был обязан сообщить достоверные сведения о состоянии своего здоровья, а страховщик вправе, но не обязан сразу же проверять их достоверность, страховщик исходил из добросовестности страхователя, на правильность выводов суда не влияют.

Доказательства, имеющиеся в материалах дела, не подтверждают наличия умысла Кулагина С.Н. на введение в заблуждение страховщика в целях заключения договора страхования, а также не подтверждают довода страховщика о том, что ответчик сообщил заведомо ложные сведения о состоянии своего здоровья.

Одновременно судом первой инстанции обоснованно указано, что на основании ст. 945 ГК РФ страховщик может воспользоваться своим правом на оценку страхового риска, в связи с чем страховщик может довериться сообщенным страхователем сведениям или проверить их.

Как установлено судом, истец предоставленным ему законом правом не воспользовалось, не проявило должной заинтересованности при заключении договора страхования в части выяснения состояния здоровья Кулагина С.Н., а потому риск наступления негативных последствий ложится на страховщика.

Факт подписания страховщиком договора страхования свидетельствует о том, что страховщик принял сведения, указанные страхователем в заявлении, как достаточные и допустимые.

Таким образом, страховщик принял на себя страховой риск с учетом того состояния здоровья страхователя, в котором он находился в момент заключения договора.

Достаточных доказательств подтверждающих наличие обстоятельств, являющихся основанием предъявления иска о недействительности договора, в материалы дела не представлено.

То обстоятельство, что сообщение страхователем сведений о состоянии своего здоровья, наличие болезни, влияет на определение вероятности наступления страхового случая, не оспаривается. Более того, свидетельствует о том, что страховщик, являясь лицом, осуществляющим профессиональную деятельность на рынке страховых услуг и вследствие этого более сведущим в определении факторов риска, при заключении договора должен быть максимально заинтересован в выявлении обстоятельств, влияющих на степень риска.

При этом страхователь, не обладающий специальными познаниями в области медицины, мог непреднамеренно умолчать об обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая, в связи с чем ссылки подателя жалобы на то, что Кулагин С.Н. не мог не знать о наличии у него заболевания, не могут быть учтены.

Ссылки на то, что диагностированное у страхователя заболевание имеет длящийся характер, поэтому при определении страхового случая необходимо ориентироваться не на дату смерти, а на дату возникновения заболевания, на правильность выводов суда также не влияют, поскольку в настоящем споре сторона истца не признает случившееся событие страховым случаем. Встречных исковых требований о выплате страхового возмещения в рамках настоящего спора не заявлялось.

По смыслу ст. 327.1 ГПК РФ оснований для назначения экспертизы на стадии рассмотрения дела судом апелляционной инстанции не имеется. В ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции сторона истца не воспользовалась правом ходатайствовать о назначении судебной экспертизы, в апелляционной жалобе не обосновала невозможность заявления такого ходатайства.

При таких обстоятельствах, оснований для удовлетворения ходатайства представителя истца о назначении комплексной судебно-медицинской экспертизы не имеется.

Судебная коллегия полагает, что нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Промышленного районного суда г. Самары от 25 декабря 2018 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу АО «УРАЛСИБ Жизнь» - без удовлетворения.

Определение судебной коллегии вступает в законную силу в день принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение шести месяцев.

Председательствующий:

Судьи: