Решение по делу № 33-1981/2018 от 10.05.2018

Судья Селезенева И.В. Дело № 33-1981/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

5 июня 2018 года г. Смоленск

Судебная коллегия по гражданским делам Смоленского областного суда в составе:

председательствующего судьи Хлебникова А.Е.,

судей Болотиной А.А., Цветковой О.С.,

с участием прокурора Заболоцкой И.В.,

при секретаре Семакове В.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» на решение Промышленного районного суда г. Смоленска от 19 марта 2018 года.

Заслушав доклад судьи Хлебникова А.Е., мнение представителей ответчика ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» - Балбышкина А.А. и Андреевой Н.А., представителя ответчика Департаменту Смоленской области по здравоохранению – Пысларь З.С., об удовлетворении апелляционной жалобы, объяснение истца Родионовой М.В. и ее представителя Гавриковой Е.А., об оставлении обжалуемого решения без изменения, заключение прокурора Заболоцкой И.В., полагавшей, что обжалуемое решение является законным и обоснованным, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Родионова М.В. обратилась в суд с иском к ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница», Иванькову А.С., Департаменту Смоленской области по здравоохранению, администрации Смоленской области о компенсации морального вреда и возмещении ущерба, причиненных преступлением. В обоснование требований указала, что вступившим в законную силу приговором <данные изъяты> от (дата) врач Иваньков А.С., <данные изъяты> ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница», был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ, то есть в причинении смерти по неосторожности несовершеннолетней дочери истца Р.К.О. (дата) года рождения, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей. В рамках данного уголовного дела Родионова М.В. была признана потерпевшей. Вызванные смертью дочери стресс и перенесенные эмоциональные страдания сказались на ее здоровье. Она не может продолжать активную общественную жизнь и по состоянию здоровья вынуждена оставить прежнюю работу. В результате гибели дочери истцу причинен моральный вред, нравственные страдания, связанные с невосполнимой утратой близкого человека. Размер компенсации морального вреда она определила в размере <данные изъяты> рублей. Кроме того, в результате преступных действий врача Иванькова А.С. Родионова М.В. понесла и материальные издержки, а именно: оплата услуг адвоката в рамках уголовного расследования в размере <данные изъяты> рублей, приобретение похоронных принадлежностей в размере <данные изъяты> рублей, оказание ритуальных услуг в размере <данные изъяты> рублей, оборудование места захоронения в размере <данные изъяты> рублей; поминальный обед в размере <данные изъяты> рублей. Уточнив требования, истец просила суд взыскать солидарно с ответчиков Иванькова А.С. и ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, а также возместить материальный ущерб в размере <данные изъяты> рублей.

Определением суда от (дата) отказано в принятии иска в части требований о возмещении расходов на оплату услуг адвоката в размере <данные изъяты> рублей.

В судебном заседании истец Родионова М.В. и ее представитель Гаврикова Е.Л. заявленные требования поддержали в полном объеме по изложенным в исковом заявлении основаниям.

Привлеченным судом в качестве третьего лица Родионовым О.П. заявлены самостоятельные требования к Иванькову А.С. и ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница». Родионов О.П. указал, что является отцом умершей Родионовой К.О. Несмотря на то, что на момент болезни и последующей смерти дочери они с истцом уже совместно не проживали, смерть дочери также причинила ему нравственные страдания, размер которых оценивает в сумме <данные изъяты> рублей, о взыскании которых и просит суд.

Ответчик Иваньков А.С. в судебное заседание не явился, его представитель Ивченков В.В. в судебном заседании обстоятельства смерти Родионовой К.О. не оспаривал, однако полагал чрезмерно завышенной сумму компенсации морального вреда. Указал, что на основании ст. 1068 ГК РФ гражданско-правовая ответственность за возмещение причиненного материального и морального ущерба в рассматриваемом случае должна быть возложена на ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» как на работодателя, в трудовых отношениях с которым состоял Иваньков Л.С..

Представители ответчика ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» (далее также ОГБУЗ «СОКБ») Балбышкин А.А. и Андреева Н.А. с предъявленными требованиями не согласились, поддержали представленные письменные возражения на иск, в которых просили снизить размер компенсации морального вреда и возмещения ущерба, причиненных преступлением.

Представитель привлеченного судом в качестве соответчика Департамента Смоленской области по здравоохранению Болтунова А.А. пояснила, что по вопросу оказания медицинской помощи Родионовой К.О. была проведена проверка, согласно выводам которой, смерть ребенка наступила от инфекционно-токсического шока и полиорганной недостаточности вследствие <данные изъяты>, осложнившегося <данные изъяты>. При этом летальному исходу способствовала несвоевременная диагностика <данные изъяты> и не оказанная вовремя хирургическая помощь, отсутствие преемственности в оказании медицинской помощи между ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» и ОГБУЗ «<данные изъяты>», а также позднее обращение родителей за медицинской помощью при сохранении болезненного состояния ребенка и применение родителями самостоятельно лекарственных препаратов, не показанных при лечении <данные изъяты>, что привело к прогрессированию заболевания, развитию <данные изъяты> с последующей <данные изъяты>. Полагали, что данное обстоятельство является основанием к уменьшению заявленного к взысканию размера компенсации морального вреда. Не оспаривали, что Департамент является соучредителем ОГБУЗ, вследствие чего несет субсидиарную ответственность.

Представитель привлеченной судом в качестве соответчика администрации Смоленской области Орбидан В.А., не оспаривая, что администрация также является соучредителем ОГБУЗ, однако надлежащим ответчиком по рассматриваемому спору быть не может, поскольку к его финансированию не имеет никакого отношения, в то время как ОГБУЗ является самостоятельным юридическим лицом, которое должно само нести ответственность по своим обязательствам.

Решением Промышленного районного суда г. Смоленска от 19 марта 2018 года исковые требования Родионовой М.В. и Родионова О.П. удовлетворены частично. С ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница», а в случае отсутствия денежных средств, в порядке субсидиарной ответственности с Департамента Смоленской области по здравоохранению в пользу Родионовой М.В. взыскано <данные изъяты> рублей в счет компенсации морального вреда, а также <данные изъяты> рублей в возмещение материального ущерба. Этим же решением с ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница», а в случае отсутствия денежных средств, в порядке субсидиарной ответственности с Департамента Смоленской области по здравоохранению в пользу Родионова О.П. взыскано <данные изъяты> рублей в счет компенсации морального вреда. Разрешен вопрос по оплате госпошлины.

В апелляционной жалобе главный врач ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» Каманин Е.И. просит вынесенное решение изменить и принять по делу новое, которым уменьшить размер компенсации морального вреда. В обоснование доводов жалобы ссылается на заключение экспертов ОГБУЗ «Смоленское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» № от (дата) , а также протокол заседания Комиссии по изучению летальных исходов от (дата) №, которые свидетельствуют о наличии вины, в том числе, и родителей в летальном исходе у ребенка. Отмечает, что судом не была установлена причинно-следственная связь между смертью ребенка и обострением хронических заболеваний у истца. Обращает внимание на отсутствие подтверждения увольнения Родионовой М.В. с работы по состоянию здоровья. Считает, что заявленный Родионовым О.П. размер компенсации морального вреда вообще не подтвержден какими-либо доводами.

В возражениях на апелляционную жалобу Родионова М.В. просит вынесенное решение оставить без изменения. Указывает, что причиной смерти ребенка явились виновные действия должностного лица ОГБУЗ «СОКБ» Иванькова А.С., а не позднее обращение родителей за медицинской помощью и самолечение. Отмечает, что заключение судебно-медицинской экспертизы № от (дата) она оспорила при рассмотрению уголовного дела, в результате чего была проведена повторная экспертиза, которая и легла в основу приговора.

В возражениях на апелляционную жалобу старший помощник прокурора района Лейтес Т.Е. просит вынесенное решение оставить без изменения. Считает, что доводы ответчика являются несостоятельными, поскольку ненадлежащее оказание медицинской помощи врачом было установлено в рамках уголовного судопроизводства. Указывает, что при определении размера компенсации морального вреда суд учел требования ст.ст.151, 1101 ГК РФ, степень нравственных и физических страданий истца и третьего лица, степень вины нарушителя и наличие вины самого потерпевшего.

В судебное заседание судебной коллегии не явились ответчики - представитель Администрации Смоленской области и Иваньков А.С., а также третье лицо Родионов О.П., о времени и месте разбирательства дела извещены надлежаще. В соответствии с положениями ч.ч. 3,4 ст. 167 и ст. 327 ГПК РФ судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Проверив законность и обоснованность решения суда, исходя из доводов апелляционной жалобы и поступивших возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, (дата) в КРСП СО ... СУ СК России по ... зарегистрировано заявление Родионовой М.В. по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи ее малолетней дочери Р.К.О.., (дата) года рождения.

В ходе проверки было установлено, что (дата) Р.К.О. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в ОГБУЗ «СОКБ» с подозрением на <данные изъяты>. Врачами ОГБУЗ «СОКБ» без проведения всего комплекса исследований, необходимых для диагностики <данные изъяты>, у Р.К.О. была исключена хирургическая патология и выставлен диагноз «<данные изъяты> в связи с чем, Р.К.О. не была своевременно госпитализирована.

(дата) Р.К.О. из дома была доставлена бригадой скорой медицине помощи с диагнозом «<данные изъяты>» в инфекционное отделение ОГБУЗ «КБ№», где в тот же день умерла.

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия №д от (дата) причиной смерти Р.К.О. явился <данные изъяты>, осложнившийся <данные изъяты>. Данные гистологического исследования подтверждают основной диагноз и позволяют судить о давности <данные изъяты> - 5 суток, <данные изъяты> - около 3 суток.

В этой связи по данному факту было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.

По вопросу оказания медицинской помощи Р.К.О. Департаментом Смоленской области по здравоохранению была проведена внеплановая проверка, по результатам которой (дата) составлен акт №, в котором отражено, что основной причиной летального исхода явился <данные изъяты>, осложнившийся <данные изъяты> и развитием <данные изъяты>. При этом смерть Родионовой К.О. наступила от <данные изъяты> и <данные изъяты> вследствие <данные изъяты>, осложнившегося <данные изъяты>. Летальному исходу способствовала несвоевременная диагностика <данные изъяты> и не оказанная вовремя хирургическая помощь, отсутствие преемственности в оказании медицинской помощи между ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» и ОГБУЗ «<данные изъяты>» - ребенок не был передан для активного наблюдения па педиатрический участок после обращения в приемное отделение ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница», а также позднее обращение родителей за медицинской помощью при сохранении болезненного состояния ребенка и применение родителями самостоятельно лекарственных препаратов, не показанных при лечении <данные изъяты>, что привело к прогрессированию заболевания, развитию <данные изъяты> с последующей <данные изъяты> и <данные изъяты>. Существенную роль на исход заболевания повлияло самолечение ребенка: назначение родителями обезболивающих <данные изъяты> и <данные изъяты>) препаратов. По результатам внутренних служебных проверок медицинскими учреждениями по факту оказания медицинской помощи Р.К.О. в соответствии с приказом главного врача ОГБУЗ «<данные изъяты>» от (дата) №-к «О вынесении дисциплинарных взысканий» врачу скорой медицинской помощи Л.А.И. вынесено дисциплинарное взыскание (объявлен выговор); в соответствии с приказом главного врача ОГБУЗ «СОКБ» от (дата) №-к о прекращении трудового договора с работником врач-хирург Иваньков Л.С. уволен из ОГБУЗ «СОКБ» (дата) .

Приговором <данные изъяты> от (дата) Иваньков Л.С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, то есть в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

Согласно ст. 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

По смыслу указанной нормы, для возложения ответственности за причиненный вред необходимо наличие таких обстоятельств, как наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда и его вина, а также причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями.

Вина причинителя вреда является общим условием ответственности за причинение вреда. При этом вина причинителя вреда презюмируется, поскольку он освобождается от возмещения вреда только тогда, когда докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

Статьей 1068 ГК РФ установлена ответственность юридического лица за вред, причиненный его работником при исполнении трудовых обязанностей.

В силу п. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Пунктом 2 ст. 1101 ГК РФ установлено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» определено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная <данные изъяты> и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии вины в действиях ответчиков, приведших к смерти Р.К.О.., при этом суд исходил из того, что вина работника ОГБУЗ «СОКБ» Иванькова А.С. подтверждается вступившим в законную силу приговором суда и не подлежит доказыванию вновь.

С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Между тем, доказательства отсутствия вины должностного лица ОГБУЗ «СОКБ», отвечающие требованиям допустимости, суду не представлены.

Доводы о наличии в действиях родителей вины в летальном исходе их дочери судебной коллегией отклоняются.

В соответствии с ч. 4 ст. 61 ГПК РФ, вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 «О судебном решении», суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

Как усматривается из материалов дела, требования о взыскании компенсации морального вреда истцом и третьим лицом были заявлены в связи с тем, что лично им были причинены нравственные и физические страдания, выразившиеся в переживаниях о фактически невосполнимой утрате - смерти близкого человека, умершего вследствие действий врача больницы.

Действиями врача по оказанию некачественной медицинской помощи несовершеннолетнему ребенку, приведшие к его смерти, были нарушены принадлежащие нематериальные блага, личные неимущественные права истца (матери) и третьего лица (отца), в результате чего они претерпевали и претерпевают нравственные и физические страдания.

Поскольку имеются доказательства вины в недобросовестном выполнении медицинским работником ОГБУЗ «СОКБ» своих профессиональных обязанностей при приеме пациента и причинной связи допущенных дефектов в оказании медицинской помощи со смертью Р.К.О.., и не доказано наличие обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии вины, на ОГБУЗ «СОКБ» в силу ст. ст. 151, 1064, 1068, 1099, обоснованно возложена обязанность по компенсации истцу и третьему лицу морального вреда, причиненного смертью ребенка.

Кроме того, суд верно указал, что по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абз. 1 п. 5 ст. 123.22 ГК РФ может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения, в связи с чем суд правильно возложил на ... по здравоохранению при недостаточности средств у ОГБУЗ «СОКБ» субсидиарную ответственность по возмещению вреда в установленном размере.

Судебная коллегия соглашается с размерами определенной судом первой инстанции компенсации морального вреда, полагая их соответствующим тем нравственным страданиям, которые претерпели истец Родионова М.В. и третье лицо Родионов О.П. Оснований к их снижению по доводам апелляционной жалобы не усматривается. По мнению судебной коллегии, присуждение истцу компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей и третьему лицу в размере <данные изъяты> рублей полностью отвечает положения ст. ст. 151, 1101 ГК РФ, является справедливым и не нарушает прав ответчиков.

Ссылки ответчика на то, что третье лицо не обосновало размер компенсации морального вреда, являются несостоятельными.

Факт и степень эмоционального потрясения отца, потерявшего дочь, его нравственные страдания, выразившихся в долговременных душевных переживаниях после смерти близкого, родного человека были установлены в ходе судебного разбирательства.

Не могут служить основанием для изменения решения суда первой инстанции доводы представителя ответчика о том, что истцом не доказана причинно-следственная связь между обострением ее хронических заболеваний и смертью дочери.

Так, из материалов дела следует, что после случившегося Родионова М.В. обращалась к неврологу ОГБУЗ «<данные изъяты>», где ей был выставлен диагноз «<данные изъяты>».

Впоследствии истец неоднократно обращалась за медицинской помощью, жалуясь на боли в области сердца и ухудшение самочувствия. При этом Родионовой М.В. рекомендовано лечение у психотерапевта.

Таким образом, судебная коллегия находит правильным вывод о том, что пережитая истцом стрессовая ситуация в связи со смертью единственного ребенка повлияла на ухудшение состояния здоровья истца.

Решение суда в части возмещения расходов на погребение, которые были взысканы судом в пользу истца на основании ч. 1 ст. 1094 ГК РФ, ст.ст.3,5,9 Федерального закона от 12 января 1996 года N 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», не обжалуется, а потому предметом проверки суда апелляционной инстанции не является.

Таким образом, разрешая спор, суд первой инстанции правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и применил нормы материального и процессуального права, оценил представленные сторонами доказательства, выводы суда соответствуют обстоятельствам дела.

Доводы жалобы повторяют позицию представителей ответчика в суде первой инстанции, были предметом судебной проверки, направлены на переоценку доказательств, не опровергают выводов суда и не являются основанием к отмене обжалуемого решения.

Решение суда является законным и обоснованным и по доводам жалобы оснований для его отмены не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

решение Промышленного районного суда г. Смоленска от 19 марта 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ОГБУЗ «Смоленская областная клиническая больница» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи