Решение по делу № 33-1005/2021 от 24.03.2021

Судья Свиридова Ж.А. № 33-1005-2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Мурманск 13 мая 2021 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:

председательствующего	Захарова А.В.
судей	Муравьевой Е.А.
при секретаре	Исаевой Ю.А. Половниковой М.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
№ 2-3906/2020 по иску Васенина Ильи Николаевича к Мирошник Дмитрию Владимировичу о признании недействительным договора купли-продажи квартиры и применении последствий недействительности сделки,

по апелляционной жалобе представителя истца Васенина Ильи Николаевича – Банной Евгении Владимировны на решение Октябрьского районного суда г. Мурманска от 9 декабря 2020 г.

Заслушав доклад судьи Захарова А.В., объяснения представителя истца Васенина И.Н. - Банной Е.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения относительно доводов жалобы представителя ответчика Мирошника Д.В. - Комиссарова А.Н., судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

установила:

Васенин И.Н. обратился в суд с иском к Мирошнику Д.В. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры и применении последствий недействительности сделки.

В обоснование иска указал, что он является наследником своей матери ВОИ умершей _ _

В период с 10 октября 2014 г. по 24 октября 2014 г. между ВОИ и Мирошником Д.В. заключена сделка по продаже квартиры, расположенной по адресу: ....

Однако в действительности между сторонами была достигнута договоренность о том, что ВОИ. заключает с Мирошником Д.В. договор займа в размере 300 000 рублей, сроком на 3 года, под залог квартиры.

В обеспечение исполнения договора займа между матерью истца и ответчиком был заключен договор купли-продажи квартиры, в соответствии с которым ВОИ продала указанное жилое помещение за 1 500 000 рублей. При этом стороны не намеревались исполнять условия указанной сделки, поскольку она была обеспечительной мерой по достигнутой договоренности о предоставлении заемных денежных средств.

Управлением Росреестра по МО произведена государственная регистрация права Мирошника Д.В. на указанное недвижимое имущество.

24 декабря 2015 г. СУ СЧ УМВД России по Мурманской области в отношении ответчика возбуждено уголовное дело № 1* по признакам состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса РФ, в рамках которого ВОИ признана потерпевшей.

Просил суд признать недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: ..., заключенный между Мирошником Д.В. и ВОИ признать данную сделку притворной, применить последствия недействительности сделки путем приведения сторон в первоначальное положение.

В ходе рассмотрения дела истец уточнил основания исковых требований, указав, что фактически является принявшим наследство, поскольку проживал с наследодателем на дату открытия наследства, выразил волю на его принятие, принял его, начал распоряжаться предметами обихода, в том числе документами и вещами наследодателя, а также домашним животным, оплачивал коммунальные услуги.

Кроме того, он фактически осуществлял и осуществляет права потерпевшей, предусмотренные частью 2 статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса РФ в рамках уголовного дела № *.

Так же указал, что оспариваемая сделка является притворной (ничтожной) сделкой, поскольку у ВОИ отсутствовала воля на совершение сделки по отчуждению квартиры, что подтверждается действиями по оспариванию сделки, обращением в правоохранительные органы, неисполнением договора купли-продажи, а именно не передачей квартиры. Кроме того, указал, что сделка фактически не исполнялась, квартира покупателю не передана, денежные средства продавцу не поступили.

Просил суд признать сделку купли-продажи от 10 октября 2014 г. притворной (ничтожной) сделкой, применить последствия недействительности сделки.

Судом постановлено решение, которым исковые требования Васенина И.Н. к Мирошник Д.В. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г. и применении последствий недействительности сделки оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе представитель истца Васенина И.Н. – Банная Е.В. просит решение отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

Не соглашается с выводом суда о преюдициальном значении решения суда от 29 июня 2015 г., сделка оспаривалась по разным основаниям.

Утверждает, что истец является наследником своей матери по закону первой очереди, фактически принял наследство, так как проживал с наследодателем на дату открытия наследства по одному адресу, совершил действия, свидетельствующие о факте принятия наследства, распорядился вещами умершей, в том числе собакой, как своими. Также считает, что Васенин И.Н. является надлежащим истцом.

Приводит доводы, аналогичные приводимым в суде первой инстанции, что договор купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г. на основании части 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ является притворной (ничтожной) сделкой, прикрывающей договор залога, так как действительная воля её сторон (продавца - ВОИ и покупателя - Мирошник Д.В.) не была направлена на её заключение, что подтверждается фактическими обстоятельствами, в том числе отношениями сторон сделки, их поведением до, в момент и после заключения сделки, намерениями каждой стороны.

В содержании записи, сделанной ВОИ на договоре, не указано основание, за что она получила деньги, не указано, от кого и когда она получила деньги, полагает, что рассматриваемая запись не является надлежащим, достаточным и допустимым доказательством факта получения денег ВОИ от Мирошника Д.В.

Обращает внимание, что Мирошник Д.В. заключил договор купли-продажи без намерения создать правовые последствия, в правомочия собственника не вступил, квартиру не принял, обязанности по уплате обязательных платежей (налог на имущество, взнос на капительный ремонт, коммунальные платежи) не исполняет.

Также ссылаясь на иные судебные решения, материалы уголовного дела указывает, что предоставление займов под залог квартиры является обычной практикой заключения договоров для Мирошника Д.В., при этом договор залога не оформляется, а заключается договор купли-продажи квартиры.

Поскольку если ничтожная сделка не исполнялась, срок исковой давности по требованию о признании ее недействительной не течет, то выражает несогласие с выводом суда о том, что истцом пропущен срок исковой давности по обращению с требованием о признании сделки недействительной, поскольку оспариваемая им сделка не исполнялась.

При этом в установленном законом порядке ответчик не заявлял о пропуске срока исковой и соответственно не доказывал обстоятельства, свидетельствующие об истечении срока давности.

Приводит доводы о несогласии с отказом суда в удовлетворении заявления истца об отводе судьи.

Приводит доводы о необоснованном отказе суда в удовлетворении ходатайства о приостановлении производства по делу до результатов расследования уголовного дела.

Кроме того, приводит доводы, что отказ суда в удовлетворении ходатайства о привлечении в качестве соответчика супруги ответчика - Т необоснован.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились истец Васенин И.Н., ответчик Мирошник Д.В., третье лицо Васенин Н.А., представитель третьего лица Управления Росреестра по Мурманской области, извещенные о времени и месте рассмотрения дела в установленном законом порядке.

Судебная коллегия считает возможным в соответствии с положениями части 3 статьи 167 и части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть дело в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц, поскольку их неявка не является препятствием для рассмотрения дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит решение суда законным и обоснованным.

Разрешая спор, суд правильно определил характер правоотношений сторон и нормы права, подлежащие применению при рассмотрении дела, определил круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения заявленных требований, собранным по делу доказательствам дал оценку в их совокупности в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 2 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

В силу положений пункта 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

По смыслу пункта 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор купли-продажи недвижимости является сделкой консенсуальной и считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В силу требований статьи 549 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

В соответствии со ст. 550 Гражданского кодекса Российской Федерации договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 статьи 434). Несоблюдение формы договора продажи недвижимости влечет его недействительность.

Переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости к покупателю подлежит государственной регистрации (ч. 1 ст. 551 ГК РФ).

Правовой целью договора купли-продажи недвижимого имущества в силу ст. ст. 454, 549 Гражданского кодекса Российской Федерации является переход права собственности на переданное продавцом покупателю имущество.

На основании статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (пункт 1).

В силу пункта 1 стати 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В силу пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна.

Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В пункте 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 25 от 23 июня 2015 года «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» указано, что согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила.

По смыслу действующего законодательства притворная сделка ничтожна потому, что не отражает действительных намерений сторон. Общим правилом является применение закона, относящегося к прикрытой сделке, при этом она представляет собой произвольную комбинацию условий, прав и обязанностей, не образующих известного Кодексу состава сделки, и также может выходить за рамки гражданских сделок. Применение закона, относящегося к прикрытой сделке, состоит в оценке именно тех ее условий, которые указаны в законах, на которые ссылается истец.

Для признания сделки недействительной по мотиву ее притворности необходимо установить, что воля обеих сторон была направлена на совершение сделки, отличной от заключенной, а также, что сторонами в рамках исполнения притворной сделки выполнены все существенные условия прикрываемой сделки.

Согласно пункта 2 статье 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное.

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что 10 октября 2014 г. между ВОИ (продавец) и Мирошником Д.В. (покупатель) заключен договор купли-продажи, по условиям которого ВОИ продала Мирошнику Д.В. за 1 500 000 рублей принадлежащее ей жилое помещение, расположенное по адресу: ...

Пунктами 9-11 указанного договора предусмотрено, что ВОИ Васенин Н.А., ВКН несовершеннолетний ВСИ сохраняют право пользования в указанной квартире до момента государственной регистрации данного договора и должны освободить жилое помещение от своего имущества не позднее 01.01.2015.

ВОИ обязалась передать Мирошнику Д.В. жилое помещение по акту приема-передачи не позднее 15.01.2015.

23.10.2014 зарегистрировано право собственности Мирошника Д.В. на указанное жилое помещение зарегистрировано в Управлении Росреестра по Мурманской области.

Нотариальное согласие Васенина Н.А. (супруга ВОИ.) на продажу указанной квартиры было получено.

_ _ ВОИ умерла.

Истец является сыном умершей ВОИ

Обращаясь в суд с иском истец указал, что ВОИ не имела воли на продажу жилого помещения, а заключила договор купли-продажи в качестве обеспечения к договору займа на сумму 300 000 рублей, из которых 27 000 рублей сразу же передала Мирошнику Д.В. в качестве погашения долга за первые три месяца пользования денежными средствами. Денежные средства в сумме 1 500 000 рублей ВОИ от Мирошника Д.В. не получала.

Вместе с тем, из материалов следует, что ВОИ. лично присутствовала при оформлении сделки в Управлении Росреестра по Мурманской области, заявления, поданные в регистрирующий орган содержат просьбу произвести регистрацию перехода права собственности, нотариальное согласие от супруга ВОИ - Васенина Н.А., представленное в Управление Росреестра по Мурманской области, получено именно на продажу указанной квартиры, сделка заключена в письменной форме, в тексте договора оговорены условия именно купли-продажи, а не иной сделки, сделка зарегистрирована государственным регистратором.

Так, содержание оспариваемого письменного договора содержит сведения о том, что он является договором купли-продажи квартиры, а также в нем имеется указание ВОИ о том, что она получила оплату стоимости жилого помещения в сумме 1 500 000 рублей, которые ей были переданы при подписании договора в соответствии с пунктом 3 указанного договора.

Таким образом, условия сделки и фактическое поведение сторон свидетельствуют о том, что между ВОИ и Мирошником Д.В. достигнуто соглашение по всем существенным условиям, предъявляемым к договору купли-продажи, поскольку в нем отражены предмет договора, его стороны, цена предмета договора, момент вступления его в силу.

Достоверных и допустимых доказательств получения денежных средств в меньшем размере, чем указано в договоре, а также нахождения ВОИ в состоянии, лишающем ее возможности понимать значение своих действий, не представлено.

При этом, материалы дела не содержат доказательств наличия между Мирошником Д.В. и ВОИ заемного обязательства, которое требовало обеспечения залогом недвижимости. Договор займа, заключенный в установленном законом порядке, а также расписка о займе ВОИ стороной истца представлены не были.

Разрешая спор, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями приведенных выше норм материального права, и отказывая в удовлетворении исковых требований Васенина И.Н., суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что истцом в нарушение части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено достоверных и убедительных доказательства притворности договора купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г.

Сделав данный вывод, суд первой инстанции принял во внимание, что указанная сделка была направлена на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, то есть на достижение определенного правового результата, а именно продажи жилого помещения, расположенного по адресу: ...

При этом истцом не представлено, а в судебном заседании не добыто никаких доказательств, подтверждающих, что договор купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г. прикрывал иную сделку, отличную от заключенной, а также, что сторонами в рамках исполнения притворной сделки выполнены все существенные условия прикрываемой сделки.

Напротив, суд первой инстанции, установив последовательный характер действий ВОИ выразившейся в том, что она лично заключала договор купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г. и присутствовала при его оформлении в Управлении Росреестра по Мурманской области, пришел к выводу о том, что ВОИ стремилась к наступлению правовых последствий по указанному договору, целенаправленно совершала действия с целью отчуждения спорной квартиры, с последующим переходом спорной квартиры в собственность Мирошника Д.В.

Принимая во внимание, что воля сторон, направленная на прекращение права собственности ВОИ путем возникновения права собственности на квартиру за Мирошником Д.В., исполнена, учитывая, что договор фактически и юридически состоялся: передача спорного имущества произошла, договор прошел государственную регистрацию в установленном законом порядке, суд первой инстанции правильно указал, что представленные доказательства свидетельствуют о том, что стороны договора купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г., заключая указанный договор, осознавали его правовые последствия и желали их наступления.

Таким образом, доводы Васенина И.Н. о том, что указанный договор носит притворный характер, не нашли своего подтверждения.

Обстоятельства, свидетельствующие о том, что ВОИ и Мирошник Д.В., заключая договор купли-продажи квартиры от 10 октября 2014 г., преследовали иную цель и имели волю на совершение другой сделки, установлены не были. Следовательно, не установлены те обстоятельства, с которыми положения пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации связывают возможность признания сделки недействительной по мотиву притворности.

Кроме того, при рассмотрении Октябрьским районный судом г. Мурманска гражданского дела № * по иску Мирошника Д.В. к ВОИ Васенину Н.А., ВКН., ВСИ в лице законного представителя Васенина И.Н. о выселении и освобождении жилого помещения от имущества в связи с уклонением от исполнения условий договора и встречному иску ВОИ к Мирошнику Д.В. о признании сделки недействительной были проверены доводы ВОИ о том, что сделка - договор купли-продажи от 10.10.2014 была заключена ею под влиянием существенного заблуждения, поскольку она полагала, что заключает с Мирошником Д.В. подлежащий государственной регистрации кредитный договор на сумму 300 000 рублей с залогом принадлежащей ей квартиры. При этом суд не нашел оснований для удовлетворения встречных требований ВОИ о признании недействительной сделки заключенной 10.10.2014, в связи с чем решением Октябрьского районного суда г. Мурманска от 29.06.2015 исковые требования Мирошника Д.В. к ВОИ Васенину Н.А., ВКН ВСИ в лице законного представителя Васенина И.Н. о выселении и освобождении жилого помещения от имущества удовлетворены, в удовлетворении встречного иска ВОИ к Мирошнику Д.В. о признании сделки недействительной отказано.

Таким образом, при жизни ВОИ – непосредственного участника сделки и носителя материальных прав по ее иску судом проверялись и отклонены ее доводы о недействительности сделки купли-продажи жилого помещения, при этом, несмотря на отсутствие прямой преюдиции решения от 29.06.2015, приводились аналогичные доводы о фактическом заключении договора займа под залог квартиры.

Сделка купли-продажи квартиры при жизни ВОИ не была признана недействительной и квартира не возвращалась в собственность ВОИ

При таком положении, судебная коллегия отмечает, что к разрешаемым судом по существу требованиям по иску Васенина И.Н. о признании сделки недействительной не имеют существенного правового значения обстоятельства, связанные с принятием им наследства, вступления в наследство.

В силу пункта 1 статьи 1142 Гражданского кодекса РФ наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

В соответствии с пунктом 3 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации в качестве оснований возникновения гражданских прав и обязанностей указано, в том числе, судебное решение, установившее гражданские права и обязанности.

Согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Из содержания абзаца второго пункта 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166, пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке.

По смыслу указанного закона истцом по таким спорам может являться лицо, имеющее материально-правовой интерес в признании сделки ничтожной, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и на чье правовое положение она может повлиять.

Обращаясь в суд с иском о признании недействительным договора купли-продажи квартиры Васенин И.Н. полагал свои права нарушенными как наследника первой очереди по закону после смерти ВОИ

При этом судом требования Васенина И.Н. приняты к производству и рассмотрены по существу.

Также суд обоснованно указал, что Васенин И.Н. обратился в суд с исковым заявлением о признании сделки недействительной, которая была заключена 10.10.2014, зарегистрирована в установленном порядке 23.10.2014, лишь 18.09.2020, что подтверждается почтовым штемпелем на конверте, то есть за пределами срока исковой давности, о применении которой заявил ответчик.

Принимая во внимание, что при рассмотрении гражданского дела № * по иску Мирошника Д.В. и встречному иску ВОИ., истец Васенин И.Н. был привлечен к участию в деле в качестве законного представителя несовершеннолетнего сына ВСИ участвовал в судебных заседаниях, давал пояснения, суд верно указал на то, что, как минимум в 2015 году истцу уже было известно о заключенном договоре купли-продажи спорного жилого помещения, об исполнении сделки сторонами.

С учетом установленных обстоятельств, суд первой инстанции правильно применил положения пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривающие, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года; течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения; при этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Отклоняя доводы истца, повторяемые в апелляционной жалобе, что срок исковой давности начинает течь в данном случае с момента передачи жилого помещения Мирошнику Д.В., суд верно исходил из того, что именно ВОИ было нарушено обязательство по передаче имущества покупателю, что послужило основанием для направления ответчиком предупреждения о выселении от 28.02.2015, а в дальнейшем подачи Мирошником Д.В. иска в суд о выселении ВОИ и иных лиц.

Вопреки доводам апелляционной     жалобы о том, что в установленном законом порядке ответчик не заявил о пропуске срока исковой давности, в материалах дела имеется заявление представителя ответчика Комиссарова А.Н., действующего от имени Мирошника Д.В. на основании нотариально удостоверенной доверенности от 03.09.2020 о пропуске процессуального срока для обращения с иском в суд от 09.12.2020 (т. 2 л.д. 121). Из содержания заявления следует, что речь идёт именно о пропуске срока исковой давности.

Данных о том, что Мирошник Д.В. признан виновным в рамках уголовного дела, на которое указывает податель жалобы, не установлено.

Также вопреки доводам апелляционной жалобы, нарушения принципа состязательности сторон при рассмотрении дела не допущено и судебной коллегией таких нарушений не установлено. Заявление представителя истца об отводе судом рассмотрено и обоснованно отклонено. Процессуальных оснований для самоотвода у судьи не было.

Указанные и иные приведенные в апелляционной жалобе доводы, в целом, не свидетельствуют о нарушении судом норм материального и процессуального права и не содержат указания на обстоятельства, которые не были проверены судом и влияли бы на законность и обоснованность судебного решения либо опровергали выводы суда, по существу сводятся к переоценке установленных обстоятельств дела и представленных доказательств, которые исследованы судом первой инстанции и получили надлежащую правовую оценку, поэтому не могут служить основанием к отмене решения суда.

Нарушений судом норм процессуального права, которые в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, не усматривается.

При таком положении судебная коллегия находит постановленное решение суда законным и обоснованным, оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к отмене или изменению решения суда, в том числе и по мотивам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 327, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Мурманска от 9 декабря 2020 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Васенина Ильи Николаевича – Банной Евгении Владимировны – без удовлетворения.

председательствующий:

судьи: