Решение по делу № 22-176/2019 от 11.12.2018

Председательствующий: судья З. А.Ю. Дело №

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красноярск 28 января 2019 года

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе председательствующего судьи Красноярского краевого суда Завгородней С.А.,

судей Красноярского краевого суда: Барсукова В.М., Запасовой А.П.,

при секретаре Зинченко А.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе осужденной Астаниной И.В., апелляционной жалобе адвоката Павловой Н.Н. на постановление <адрес> суда г. Красноярска от <дата> о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания, по апелляционному представлению государственного обвинителя прокуратуры Красноярского края Ивановой Е.Ю.; апелляционной жалобе (с дополнением) осужденной Астаниной И.В.; апелляционной жалобе (с дополнением) адвоката Заблоцкого С.С. в интересах осужденной Астаниной И.В.; апелляционной жалобе адвоката Павловой Н.Н. в интересах осужденной Астаниной И.В.; апелляционной жалобе (с дополнением) адвоката Ганжи П.А. в интересах осужденной Астаниной И.В.; апелляционной жалобе адвоката Курпаса Р.Ю. в интересах осужденной Астаниной И.В., апелляционной жалобе (с дополнением) адвоката Крицкой О.И. в интересах осужденного Астанина О.В. на приговор <адрес> суда г. Красноярска от <дата>, которым

Астанина И.В., <данные изъяты>

осуждена по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы сроком на 5 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 600000 рублей, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев и с назначением в порядке ч. 3 ст. 47 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе или в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий.

В соответствии со статьей 53 УК РФ в период отбывания наказания в виде ограничения свободы установлены Астаниной И.В. следующие ограничения: не менять постоянного места жительства или пребывания и не выезжать за пределы территории муниципального образования <адрес> без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за осужденными, отбывающими наказание в виде ограничения свободы. На осужденную Астанину И.В. возложена обязанность по отбытии основного наказания в виде лишения свободы встать на учет в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением осужденных, являться на регистрацию в сроки, установленные специализированным государственным органом, осуществляющим надзор за осужденным, отбывающим наказание в виде ограничения свободы.

Астанин О.В., <данные изъяты>

осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы сроком на 4 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 400 (четыреста тысяч) рублей и с ограничением свободы на срок 1 (один) год. В соответствии со статьей 53 УК РФ в период отбывания наказания в виде ограничения свободы установлены Астанину О.В. следующие ограничения: не менять постоянного места жительства или пребывания и не выезжать за пределы территории муниципального образования <адрес> без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за осужденными, отбывающими наказание в виде ограничения свободы. На осужденного Астанина О.В возложена обязанность по отбытии основного наказания в виде лишения свободы встать на учет в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением осужденных, являться на регистрацию в сроки, установленные специализированным государственным органом, осуществляющим надзор за осужденным, отбывающим наказание в виде ограничения свободы.

Этим же приговором осуждены:

Гильмутдинов Я.Х., <данные изъяты> по ч.4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года 6 месяцев со штрафом в размере 200 (двести тысяч) рублей. В соответствии со ст. 73 УК РФ – условно, с испытательным сроком 4 года, с возложением дополнительных обязанностей: не менять постоянного места жительства и места работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных; являться на регистрацию в сроки, установленные специализированным государственным органом, осуществляющим исправление осужденных.

Андреева Т.В., <данные изъяты>, осуждена по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года. В соответствии со ст. 73 УК РФ – условно, с испытательным сроком 3 года, с возложением дополнительных обязанностей: не менять постоянного места жительства и места работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных; являться на регистрацию в сроки, установленные специализированным государственным органом, осуществляющим исправление осужденных,

приговор в отношении которых не обжалован.

Заслушав доклад судьи Барсукова В.М., заслушав выступления: осужденной Астаниной И.В.(посредством видеоконференц-связи) и адвокатов, Ганжи П.А., Заблоцкого С.С., Курпаса Р.Ю., Павловой Н.Н., Сироткина И.Б. в интересах осужденной Астаниной И.В., поддержавших доводы жалоб, возражавших против доводов апелляционного представления; осужденного Астанина О.В. (посредством видеоконференц-связи) и адвоката Крицкой О.И. в интересах осужденного Астанина О.В., поддержавших доводы жалоб, возражавших против доводов апелляционного представления; адвоката Мельниковой О.В. в интересах осужденного Гильмутдинова Я. Х., адвоката Тарховой А.В. в интересах осужденной Андреевой Т.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб; представителя потерпевшего Шалавина И.Г., возражавшего против доводов апелляционных жалоб, поддержавшего доводы апелляционного представления; прокуроров Солдатихина А.С., Ивановой Е.Ю., поддержавших доводы апелляционного представления, возражавших против доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором <адрес> суда г. Красноярска от <дата> Астанина И.В., осуждена за мошенничество, то есть хищение путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, с <дата> года денежных средств в размере 1 319 000 рублей, чем Потерпевший причинен материальный ущерб в особо крупном размере;

Астанин О.В. и Гильмутдинов Я.Х. осуждены каждый за мошенничество, то есть хищение путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, с <дата> года денежных средств в размере 1 319 000 рублей, чем Потерпевший причинен материальный ущерб в особо крупным размере;

Андреева Т.В. осуждена за пособничество в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере.

Преступления совершены в <адрес> при обстоятельствах, подробно описанных в приговоре суда.

Этим же приговором гражданский иск заместителя прокурора Красноярского края в интересах Российской Федерации удовлетворен частично. Взыскано с Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. и Андреевой Т.В. в солидарном порядке в пользу Государственного учреждения Потерпевший возмещение причиненного преступлением имущественного вреда в размере 1075 400 (один миллион семьдесят пять тысяч четыреста) рублей.

В апелляционном представлении государственный обвинитель прокуратуры Красноярского края Иванова Е.Ю. просит приговор суда в отношении Астаниной И.В. и Астанина О.В. отменить. Постановить в их отношении новый обвинительный приговора, признав Астанину И.В. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ, назначив ей наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, со штрафом 600000 рублей, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, установив следующие ограничения: не уходить из места постоянного проживания с 22 до 6 часов, не выезжать за пределы того муниципального образования, где она будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не посещать места проведения массовых и иных мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях, не изменять место жительства без согласия органа ведающего исполнением наказания, являться в орган, ведающий исполнением наказания, два раза в месяц для регистрации. Лишить права занимать должности на государственной службе или в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий сроком на 2 года.

Признать Астанина О.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ, назначив ему наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, со штрафом 400000 рублей, с ограничением свободы сроком на 1 год, установив следующие ограничения: не уходить из места постоянного проживания с 22 до 6 часов, не выезжать за пределы того муниципального образования, где она будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не посещать места проведения массовых и иных мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях, не изменять место жительства без согласия органа ведающего исполнением наказания, являться в орган, ведающий исполнением наказания, два раза в месяц для регистрации.

В обоснование представления указывает, что при назначении наказания Астаниной И.В. и Астанину О.В. допущены нарушения требования уголовного закона. Судом не учено, что ими совершено тяжкое преступление, наказание за которое установлено до 10 лет лишения свободы. Использованием служебного положения Астанина И.В. дискредитировала работа руководства государственного учреждения, причинив вред репутации Потерпевший 1. Астанина И.В. и Астанин О.В. вину в совершении преступления не признали, мер к возмещению материального ущерба, причиненного преступлением, не предприняли. С учетом этих обстоятельств назначенное им наказание является чрезмерно мягким, не окажет должного влияния на осужденных, не будет способствовать их исправлению и восстановления социальной справедливости. При назначении Астаниной И.В. дополнительного наказания согласно ч.2 ст. 47 УК РФ, суд не определил срок такого наказания, тем самым данное наказание фактически не назначено.

Кроме того, при назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы Астаниной И.В. и Астанину О.В., суд установил ограничение не выезжать за пределы территории муниципального образования, каковым определен <адрес>, в то время как суд не должен устанавливать необходимость возвращения осужденных для проживания в тот населенный пункт, в котором они проживали до осуждения.

В апелляционной жалобе (с дополнением) осужденная Астанина И.В. просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор. В обоснование жалобы указывает следующее:

Виновность Астаниной И.В. не подтверждена доказательствами по делу. Судом не доказано наличие у Астаниной И.В. корыстного умысла на завладение денежными средствами Потерпевший 1 и обращения их в свою собственность. Время возникновения умысла на хищение у Астаниной И.В. не было доказано и не установлено судом.

В описательно-мотивировочной части приговора указано о возникновении у Астаниной И.В. умысла на хищение с <дата> по <дата>, в то время как она была назначена на должность в Потерпевший приказом от <дата> с <дата>. В приговоре суда указано, что Астанин О.В. позвонил Гильмутдинову Я.Х. в <дата>, спросил о наличии офисного помещения площадью около 1000 кв.м. на 1-2 этаже с пандусом. Через неделю после первого звонка Гильмутдинов Я.Х. узнал о назначении Астаниной И.В. на должность управляющей Потерпевший. При этом Астанина И.В. в <дата> не имела отношения к деятельности Потерпевший. <дата> Гильмутдинов Я.Х. был у Астаниной И.В. в гостях, и с ним обсуждалось, что Потерпевший нуждается в офисном помещении и тот предложил свою помощь. При этом не обсуждалась ни стоимость аренды 1 кв.м., ни необходимость ее завышения. Эти обстоятельства подтверждали Астанина И.В., а также ФИО88 Андреева Т.В., но суд принял за основу приговора показания Гильмутдинова Я.Х., не мотивировав этого.

Судом не установлено время совершения преступления, не дана оценка показаниям Гильмутдинова Я.Х., Андреевой Т.В., Астаниной И.В., свидетелей ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО25, которые противоречивы и эти противоречии не устранимы.

Суд не привел доводов о том: почему им приняты в основу приговора показания Гильмутдинова Я.Х., которые, кроме того, судом в приговоре изложены недостоверно, противоречат показания, данным в суде. Учитывая противоречия в показаниях Гильмутдинова Я.Х., суд первой инстанции не мог сделать вывод о его вменяемости исходя только из поведения Гильмутдинова Я.Х. в судебном заседании, а должен был назначить ему психолого-психиатрическую экспертизу, учитывая также и то, что Гильмутдинов Я.Х. признал вину в хищении денежных средств Потерпевший 1, которого он не совершал. Этого судом сделано не было.

Суд оставил без внимания представленные защитой доказательства больших долгов Гильмутдинова Я.Х.: информацию из службы судебных приставов-исполнителей, решение суда, расписку о займе, показания свидетелей ФИО18, ФИО23 Суд отверг эти доказательства, хотя наличие долгов у Гильмутдинова Я.Х. могло привести к разработке им плана хищения, в подготовке которого обвиняется Астанина И.В.

Также судом не учтена заинтересованность Гильмутдинова Я.Х. в отказе от переданной суду расписки о долге Астанину О.В. в сумме <данные изъяты>. Приговором суда, согласно которого признано, что 185000 рублей переданы Гильмутдиновым Я.Х. Астанину О.В., фактически предрешено решение по гражданскому делу по иску Астанина О.В. к Гильмутдинову Я.Х. о взыскания долга по расписке. В то же время, судом первой инстанции не рассматривались вопросы о реальности займа и подлинности расписки представленной суду. Наличие долгов у Гильмутдинова Я.Х. дает основания полагать, что схему передачи ему части денег, поступивших ФИО89 от платежей по договору аренды от Потерпевший, была предложена им самостоятельно и является лишь незаконной предпринимательской деятельностью, но не хищением путем мошенничества. Выводы суда по приговору не соответствуют фактически обстоятельствам уголовного дела, виновность Гильмутдинова Я.Х. в совершении мошенничества не доказана.

Не учтено судом, что суммы в пользу Гильмутдинова Я.Х. ФИО24 передавал из личных средств, что подтверждается показаниями ФИО24, Андреевой Т.В., а также самой природой безналичных средств, перечисляемых Потерпевший по договору аренды на счет ФИО24, которые становятся собственностью получателя при зачислении на его счет. Передача личных средств ФИО24 исключает возникновение ущерба у Потерпевший.

Андреева Т.В. передавала сотрудникам УФСБ по Красноярскому краю также личные средства ФИО24 в сумме 263000 рублей.

Поиск помещения для Потерпевший производился до назначения Астаниной И.В. на должность управляющей, что указывает об отсутствии умысла на создание ситуации о необходимости аренды помещения. Помещение по <адрес> отвечало специальным требованиям фонда, переезд в здание состоялся в конце <дата>. Свидетели ФИО25, ФИО19, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30, а также Андреева Т.В., ФИО24 подтвердили факт осмотра этого помещения председателем Потерпевший 1 ФИО31 и директором департамента оказания госуслуг Потерпевший 1 ФИО32, что опровергает выводы суда о неготовности помещений к переезду фонда.

Условия договора аренды, цена аренды 1 кв.м. обсуждались открыто, цены в 700 рублей за 1 кв.м. всех площадей 1267, 2 кв.м. была определена с учетом аренды площадей 1 и 2 этажей полностью, с участием Андреевой Т.В.. <дата>, при коллективном осмотре помещений с участием ФИО19, ФИО20.А., ФИО21, ФИО34. Гильмутдинов Я.Х. не присутствовал.

Андреева Т.В. <дата> направила электронной почтой коммерческое предложение об аренде помещений в размере 700 рублей за 1 кв.м., вопрос же о вознаграждении Гильмутдинова Я.Х. обсуждался в <дата>, после заключения договора аренды с Андреевой, о чем она Астанину И.В. в известность не поставила.

Суд описал схему хищения, отличную от изложенной в обвинительном заключении, указав, что похищалась разница между завышенной ценой в договоре аренды и фактической ценой, по которой собственник помещений был готов его сдавать в аренду. При этом суд не указал эту фактическую цену, не привел ее соотношение со среднерыночной ценой аренды помещений в тот период. ФИО24 суду пояснил, что планировал сдавать помещения по цене выше 720 рублей за 1 кв.м. (как было определено в договоре с Потерпевший), а цена аренды в 450 рублей за 1 кв.м. обозначалась им лишь для привлечения арендаторов. ФИО24 также пояснял, что вознаграждение Гильмутдинову Я.Х. он платил из личных денег, полученных, в том числе, от других арендаторов помещений. Оплата Гильмутдинову Я.Х. производилась за привлечение выгодного арендатора и сроком она не ограничивалась. Показания ФИО24 судом оценены неверно. О получении от управляющей по имени ФИО8 263800 рублей вознаграждения Гильмутдинов Я.Х. пояснял и при личном досмотре. Судом необоснованно сделан вывод о хищении бюджетных средств, не указав при этом: к бюджету какого уровня они относятся. В то же время, эти средства не являются бюджетными средствами федерального бюджета, бюджета субъекта РФ или муниципального образования. Это повлекло необоснованное удовлетворение иска, заявленного прокурором.

Судом не учтены письменные доказательства, предоставленные стороной защиты: письма, направленные в адрес Потерпевший 1, приказы Потерпевший 1, письма Потерпевший (в том числе – по лимитам средств, выделенных Потерпевший для аренды помещений), письмо-согласование Потерпевший 1, письмо Потерпевший от <дата>, поступившее по запросу суда. Кроме того, в приговоре судом не дана оценка акту выездной проверки, проведенной Управлением Федерального казначейства, отчету об определении рыночной цены аренды 1 кв.м. по <адрес> показаниям свидетелей ФИО29, ФИО30 В то же время, актом проверки не установлено нарушений требований законодательства при заключении договора аренды Потерпевший помещений по <адрес> в том числе – при определении цены аренды, которая соответствовала среднерыночной. Цена договора аренды не превышала среднерыночную, что подтверждено отчетом об определении рыночной цены, предоставленным суду, коммерческим предложением об аренде, показаниями Андреевой И.В., актом ревизии, проведенной УФК по Красноярскому краю, что опровергает выводы суда о завышении стоимости аренды по договору.

Договор аренды с Потерпевший и ФИО24 заключен в соответствии с ФЗ №44-ФЗ от 05 апреля 2013 года «О контрактной системе» в пределах лимитов, утвержденных на аренду Потерпевший на <дата>. Полномочия госзаказчика у Астаниной И.В. не имелось, как и полномочий в сфере госзакупок, которыми были наделены ее заместители ФИО19 и ФИО26. Документы для заключения договора аренды помещений по <адрес> готовил ФИО25. При этом каких-либо указаний о подготовке таких документов от Астаниной И.В. он не получал. Не давала Астанина И.В. указания и ФИО19, подписавшему договор аренды от имени Потерпевший, в силу чего вывод суда о влиянии Астаниной И.В. на заключение договора аренды помещений не доказан.

Договор аренды помещений, заключенный с Потерпевший - правомерная и действительная сделка, она фактически исполнялась и исполняется сторонами должным образом, никем не оспаривалась, следовательно - не доказано, что данная сделка была совершена в целях хищения денежных средств потерпевшего.

Не получили оценки и доводы Астаниной И.В. о неконкретном характере обвинения в части обмана руководства Потерпевший 1 поскольку обман возможен только в отношении конкретного физического лица. При этом судом не были допрошены руководители Потерпевший 1, в том числе и те, кто осматривал арендованные помещения. В то же время, потерпевшим может являться только лицо, обманутое или доверием которого злоупотребили.

Поскольку Астанина И.В. обвинялась в обмане руководства Потерпевший 1, Потерпевший не могло быть потерпевшим по делу, так как его права и законные интересы нарушены не были и по смыслу ст. 159 УК РФ, обмануть можно только то лицо, чьи средства похищаются.

В приговоре не указано: в чем именно выражалось использование Астаниной И.В. своего служебного положения при хищении вопреки целям и задачам, для осуществления которых она бала наделена такими полномочиями. Способ совершения преступления, таки образом, не доказан.

Отсутствие обмана с ее стороны подтверждается и тем, что помещения под аренду осматривались с участием должностных лиц Потерпевший 1, и были ими одобрены. Аренда помещений по <адрес> было одобрена Потерпевший 1 в <дата>.

Суд изменил способ совершения хищения, указав о хищении средств Потерпевший 1 под видом заключения договора займа и возврата долга, чем вышел за пределы предъявленного обвиняемым обвинения.

В деле нет доказательств хищения денежных средств Потерпевший 1 Андреевой Т.В. ФИО24 привлечен по делу в качестве свидетеля, в то время как также участвовал в передаче денег для Гильмутдинова Я.Х.

Суд указал о хищении денежных средств Потерпевший в обвинительном же заключении указано о похищении денежных средств Потерпевший 1, при этом не учтено, что Потерпевший вовсе не имеет собственных денежных средств и финансируется Потерпевший 1.

Суду не представлено доказательств передачи обвиняемым денежных средств от аренды имущества в размере 263000 рублей в <дата>. Передача денег Астаниной И.В. не доказана.

Судом допущено некорректное указание о совершении тайного хищения, так как подобное указание соответствует совершению кражи, в чем Астанина И.В. не обвинялась.

В обвинительном заключении по делу указано о 5 самостоятельных эпизодах получения денежных средств в размере 263800 рублей. При этом только один эпизод передачи денежных средств Гильмутдиновым Я.Х. в сумме 185000 рублей документально зафиксирован. Гильмутдинов также не подтвердил передачу денежных средств непосредственно Астаниной И.В. Доводы Астаниной И.В. о том, что Гильмутдинов Я.Х. действовал самостоятельно, получая деньги от Андреевой Т.В., судом не были рассмотрены, как и доводы о провокации преступления, заявленные Астаниной И.В. в прениях.

При рассмотрении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору был нарушен процессуальный порядок его рассмотрения, поскольку прокурору не предоставлено возможность высказаться по данному ходатайству, а само ходатайство не было разрешено судом. Доводы, изложенные в ходатайстве, оглашенном судом <дата>, не получили оценки в приговоре суда. Тем самым судьей при рассмотрении уголовного дела были допущены отклонения от принципа объективности, а председательствующая судья выступила на стороне обвинения.

Не учтено судом, что уголовное дело было возбуждено без повода, лишь при наличии оснований, так как не установлено: кем именно внесены исправления в отношении времени регистрации рапорта об обнаружении признаков преступления. Судом не рассмотрено ходатайство защиты о проведении криминалистической экспертизы рапорта об обнаружении признаков преступления от <дата> № <данные изъяты> и об истребовании из УФСБ книги учета преступлений за <дата>.

Недопустимость рапорта о наличии признаков преступления от <дата>, а также недействительность представленной суду копии постановления <адрес> суда г Красноярска от <дата> № о разрешении ОРМ «прослушивание телефонных переговоров и снятие информации с каналов связи» в отношении Астаниной И.В. (подлинник которого не предоставлен суду) влечет недопустимость всех доказательств, собранных по данному уголовному делу, что оставлено без внимания как прокурором, так и судом первой инстанции, занявшим позицию обвинения.

Прокурором в судебном заседании <дата> предоставлялась для исследования светокопия постановления <адрес> суда г. Красноярска от <дата> – его содержание не оглашалось, а в протоколе оно обозначено как постановление суда. В то же время, незаверенная судом копия судебного постановления недопустима и влечет необходимость оценки законности ОРМ «Обследование помещений, строений сооружений» по адресу: <адрес>, проведенного на его основании, а также протокола осмотра предметов и документов от <дата>, изъятых при указанном ОРМ.

Также судом не учтено, что ДВД диск не мог быть изъят при ОРМ, так как запись осуществлялась на жесткий диск, встроенный в видеорекордер и возможность записи информации на ДВД диск отсутствовала, что установлено и судом при осмотре видеорекордера. При этом в протоколе ОРМ не отражен порядок и условия переноса записи с видеорекордера на ДВД диск. При осмотре диска также судом установлена дата <дата>, а не <дата> (когда проводилось ОРМ), а сам ДВД-диск не передавался с другими материалами ОРМ. Тем самым встреча Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В. <дата> не доказана.

Суд сослался на протокол ОРМ «Обследование помещений…» филиала № Потерпевший с указание об изъятии USB носителя с записями камер наружного наблюдения от <дата> с <данные изъяты>, но по указанному протоколу информация с камер не снималась. Протоколом осмотра от <дата> USB с такой информацией не указан, и не осмотрен, вещественным доказательством не приобщался к делу, в обвинительном заключении также не указан, при исследовании в судебном заседании протокола оперативно-розыскного мероприятия данное доказательство не исследовалось.

Ссылка на протокол обыска в кабинете заместителя управляющего Потерпевший ФИО20 не верна, так как обыск в кабинете ФИО26 не проводился. Протокол осмотра предметов от <дата> металлического сейфа, изъятого в административном здании по адресу: <адрес> не был указан в обвинительном заключении и не имеет отношения к делу. Протокол осмотра от <дата> бухгалтерских документов лишь подтверждает добросовестное исполнение условий договора аренды № от <дата>, в то время как условием хищения согласно ст. 159 УК РФ является отсутствие намерения исполнять договор.

Суду было заявлено о недопустимости протокола прослушивания фонограмм от <дата> ввиду отсутствия разрешения суда на прослушивание телефонов ФИО24, которое судом необоснованно отклонено.

Протокол обследования помещений, зданий, сооружений от <дата> по <адрес> – недопустимое доказательство, так как в нем отсутствует подпись понятой Роговой, о чем она заявляла суду в судебном заседании. Кроме того, из данного протокола следует, что изымались личные документы Астаниной И.В. о ее вкладах в банках, в то время как вопрос об изъятии и исследовании банковской информации должен разрешаться только судом в рамках рассмотрения ходатайства о выемке в банке. Такого решения суда в материалах дела нет, что также указывает на недопустимость указанного протокола об ОРМ от <дата>.

Необоснованно отклонено ходатайство Астаниной И.В. о признании недопустимым протоколов добровольной выдачи денежных средств от <дата>, их осмотре, обработке банкнот специальным составом, так как количество купюр в дальнейшем исследованных экспертом по делу, а также данные об их обработке спецсоставом противоречивы как относительно количества денежных купюр, так и в части их номинала. Не получило оценки суда заявление Астаниной И.В. о том, что количество и номинал денежных купюр, изъятых в ходе ОРМ у Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. не идентичны купюрам, обнаруженным при проведении экспертизы ЭКЦ ГУ МВД России по <адрес>. Из показаний эксперта УФСБ РФ ФИО49 следует, что деньги, выданные Гильмутдиновым, светились зеленым цветом, как и деньги, изъятые у Астанина О.В., на которых был также обнаружен штамп «<данные изъяты>». При проведении же экспертизы на поверхности купюр обнаружено вещество, светящееся желто-зеленым цветом, а на листе бумаги с образцом «<данные изъяты>» вещества, однородного по качеству и цвету люминесценции с веществом на денежных купюрах не обнаружено. Также судом не установлено, чьи именно деньги участвовали в оперативно-розыскном мероприятии, почему на образце не оказалось аналогичного состава, чем вызвано различие в количестве и номинале денежных купюр. Сами ОРМ проведены без перерывов, с участием одних и тех же лиц и не соответствуют показаниям Андреевой Т.В. о порядке их проведения.

Необоснованно отклонено ходатайство о признании недопустимым протокола обыска по месту жительства Астаниной И.В. <дата>, в то время как ею предоставлялась справка о присутствии её вместе с сотрудниками УИИ ФСИН РФ по <адрес> при производстве обыска, ходатайство о допросе которых было проигнорировано судом, в то время как показания свидетеля имели значение для определение фактического времени производства обыска и подписания протокола Астаниной И.В. Суд не дал должной оценки протоколу оперативно-розыскному мероприятия «Обследование помещений, строений, сооружений», по <адрес>, при этом ограничился показаниями заинтересованного лица - следователя и сослался на копию постановления <адрес> суда г. Красноярска от <дата> о разрешении ОРМ «Обследование помещений» по <адрес>, в то время как оригинал данного постановления не был предоставлен суду, а незаверенная копия постановления не имеет юридического значения.

Судом необоснованно, с нарушением с. 276 УПК РФ оглашены показания, данные Астаниной И.В. на предварительном следствии. Они же необоснованно приняты в качестве доказательства ее виновности в приговоре суда. Так, отказ Астаниной И.В. давать показания в судебном заседании был связан с тем, что председательствующая судья понуждала её к даче показаний до исследования всех доказательств по делу. В то же время, указанный довод искажен судом и в приговоре необоснованно рассмотрен как заявление Астаниной И.В. об оказании на нее давления в ходе предварительного следствия при даче ею показаний, о чем обвиняемая никогда не заявляла, а показания давала на следствии добровольно, используя их как способ своей защиты. Также судом не приняты во внимание без обоснования причин письменные показания Астаниной И.В., приобщенные ею к материалам дела при рассмотрении дела судом.

В приговоре искажены показания свидетеля ФИО27, которые не имели отношения к предъявленному обвинению в части указания участия Астаниной И.В. в поиске нового помещения для размещения Потерпевший.

Недостоверно приведены в приговоре показания представителя потерпевшего ФИО63, которая суду поясняла, что об обстоятельствах хищения ей стало известно лишь после ознакомления с материалами уголовного дела, ФИО63 не являлась непосредственным свидетелем противоправных действий Астаниной И.В.. что также подтвердила суду и не заявляла суду о поддержании исковых требований, заявленных прокурором при рассмотрении данного уголовного дела. Судом нарушены правила оценки доказательств: каждое из доказательств не оценено судом, нет оценки доказательств в их совокупности. Не указано: какие именно доказательства подтверждают обстоятельства, установленные судом.

Оставлено без внимания, что прокурор не вправе заявлять исковые требования в защиту интересов государственных бюджетных фондов.

Неуказание в протоколах следственных действий домашних адресов и других данных понятых ставит под сомнения их фактическом участии в данных действиях, нарушает требования ст. 166 УПК РФ и влечет признание протоколов таких следственных действий недопустимыми доказательствами.

Отложение судом рассмотрение ходатайств стороны защиты о недопустимости доказательств до принятия судом итогового решения нарушает право на защиту и принцип состязательности, в связи с чем проверке подлежат постановления и определения суда первой инстанции, вынесенные в ходе рассмотрения дела об отклонении ходатайств стороны защиты о признании доказательств недопустимыми.

Отклонение ходатайств о назначении судебной криминалистической экспертизы, о возвращении уголовного дела прокурору не были оформлены в виде отдельного процессуального документа, чем нарушены требования ст. 256 УПК РФ и ст. 237 УПК РФ

Судом первой инстанции нарушены принципы непосредственности и устности при рассмотрении данного уголовного дела, поскольку письменные доказательства, представленные в деле, прокурором не исследовались, а лишь оглашались их наименование и место нахождения в материалах уголовного дела, о чем указывает и время проведения судебных заседаний по делу, в которых проводилось оглашение доказательств, что прямо следует из протокола судебного заседания.

Судом необоснованно отклонено ходатайство защиты о допросе свидетелей – руководителей Потерпевший 1, в обмане которых обвинялась Астанина И.В.. Судом не учтен ответ Потерпевший о том, что сумма 1319000 рублей (в хищении которых обвиняется Астанина И.В.) не отражена в бухгалтерских документах как причиненный ущерб ввиду отсутствия к тому основания, что подтвердила также свидетель ФИО30

Постановление о принудительном приводе свидетеля ФИО45 от <дата> в судебном заседании не оглашалось, в протоколе судебного заседания не отражено, а судом не были предприняты надлежащие меры к явке данного свидетеля в судебное заседание, что повлекло невозможность проверки протокола осмотра предметов и документов от <дата> и от <дата>, о недопустимости которых заявляла сторона защиты.

Судом без должных к тому оснований допрошены свидетели ФИО36 (явился в суд вместо ФИО37) и ФИО38 (явился в суд вместо ФИО92)

Судом необоснованно было отказано в вызове свидетелей защиты. От оценки показаний свидетелей ФИО18, ФИО23суд в приговоре уклонился.

В приговоре искажены показании ФИО44 о результатах просмотра им видеозаписи в части описания дома, который он видел на данной записи.

При рассмотрении дела был допущен конфликт интересов, так как представитель Потерпевший являлась супругой прокурора <адрес>, что освидетельствует о необъективности рассмотрения уголовного дела.

Во вводной части приговора не указано об участии в деле в качестве государственного обвинителя Складан В.Н., до вступления в дело прокурора Ивановой Е.Ю., неверно указано о наличии у Гильмутдинова Я.Х, высшего образования, в то время как образование у него среднее техническое.

При назначении наказания в виде ограничения свободы, судом не было определено количество явок в орган, контролирующий отбывание данного вида наказания, что не соответствует требованиям закона и разъяснениям Верховного Суда РФ.

Размер штрафа как дополнительного наказания определен без учета дохода семьи Астаниных, без учета наличия у Астаниной И.В. матери-<данные изъяты>, нуждающейся в помощи, а также матери, 1938 года рождения у Астанина О.В., также нуждающейся в помощи.

При назначении судом дополнительного наказания не учтены положения ФЗ « О государственной гражданской службе в РФ» №79-ФЗ от 27.07.2014 года, Закона «О муниципальной службе в РФ» №25-ФЗ от 02 марта 2007 года, согласно которых должность, которую занимала Астанина И.В. – управляющая Потерпевший не отнесена законодательством к государственной службе, не включена в реестр государственных должностей, а также не относится к должностям муниципальной службы. Таким образом, назначение дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности незаконно. В приговоре судом не определен срок, на который было назначено это дополнительное наказание.

Судом не решен вопрос об устройстве матери Астаниной И.В. 1936 года рождения, <данные изъяты>, уход за которой осуществляется сиделкой, нанятой обвиняемой. Также судом не разрешен вопрос о сохранении жилища и имущества осужденной по <адрес>, а также об автомобиле <данные изъяты>, на который был наложен арест и который находился на неохраняемой стоянке <адрес>, в то время как Астанина И.В. и Астанин О.В. были взяты под стражу в зале суда.

В резолютивной части приговора указание о передаче 21 купюры по 5000 рублей каждая, хранящихся в финансово-экономическом отделе ФСБ РФ <адрес> в Потерпевший в то время как материалы дела содержат указание о 23 купюрах по 5000 рублей и 70-ти купюрах по 1000 рублей на сумму 185000 рублей, выданных Астаниным О.В. Суд передал денежные средства, изъятые у Гильмутдинова Я.Х. и у Астанина О.В. в пользу Потерпевший в счет возврата части похищенного имущества, при этом судом зачтено только 175000 рублей, в то время как было изъято 185000 рублей. Следствием этого стало недостоверное определение суммы 1075400 рублей, подлежащих взысканию с осужденных в солидарном порядке, тогда как эта сумма должна быть 1065400 рублей.

Кроме того, <дата> по данному уголовному делу вынесено постановление <адрес> суда г. Красноярска, которым отказано в удовлетворении ходатайства обвиняемой Андреевой Т.В., уголовное дело назначено к рассмотрению в открытом судебном заседании, в общем порядке. Этим же постановлением отказано в удовлетворении ходатайств: защитников обвиняемой Астаниной И.В. – адвокатов Заблоцкого С.С. и Ганжи П.А. об исключении доказательств, обвиняемой Астаниной И.В. и ее защитнику адвокату Павловой Н.Н. и защитнику Астанина О.В. – адвокату Крицкой О.И. отказано в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору.

В апелляционной жалобе осужденная Астанина И.В. просит указанное постановление суда отменить. В обоснование жалобы указывает, что выводы суда об отклонении ходатайств адвокатов фактически не мотивировано судом. Не приведено судом и достаточных аргументов, опровергающих доводы ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору. Вместе с тем, обвинительное заключение имеет ряд недостатков, препятствующих рассмотрению уголовного дела: в нем отсутствует указание времени совершения преступления, не описаны конкретные действия, составляющие объективную часть совершенного преступления, не отражен способ совершения преступления, чем нарушены требования п. 3 ч.1 ст. 220 УПК РФ. Также нарушены требования п.8 ч.1 ст. 220 УПК РФ, так как потерпевшим по делу признано Потерпевший в то время как потерпевшим по делу может быть признан только тот, чьим доверием злоупотребили или тот, кто был обманут, каковым указан сам Потерпевший 1. В обвинительном заключении отражены обстоятельства, не соответствующие действительности (в части перечня доказательств, на которые ссылается сторона защиты).

В апелляционной жалобе (с дополнением) адвокат Заблоцкий С.С. в интересах осужденной Астаниной И.В. просит приговор суда от <дата> отменить, вынести оправдательный приговор.

В обоснование жалобы указывает, что Астанина И.В. осуждена за хищение бюджетных денежных средств Потерпевший 1, предоставленных Потерпевший путем обмана руководства Потерпевший 1 в части существенных условий договора аренды нежилого помещения. Договор аренды, в то же время, был заключен заместителем управляющего ФИО19, действовавшим на основании доверенности и «по указанию Астаниной И.В.» Судом не учтено, что Потерпевший 1 и его территориальные органы являются самостоятельным финансово-кредитным учреждением при Правительстве РФ, самостоятельными юридическими лицами. Денежные средства и имущество, находящееся в управлении Потерпевший 1 – федеральная собственность, закрепленная на праве оперативного управления. Специфика указанного имущества – в формировании его за счет средств бюджета Фонда социального страхования, а не за счет средств, выделяемых из бюджета. При этом Российская Федерация не осуществляет в отношении указанного имущества полномочий собственника, а сам Потерпевший 1 выступает только в качестве учредителя. Таким образом, выводы суда о хищении бюджетных денежных средств, выделенных Потерпевший не соответствует законодательству и фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Договор аренды Потерпевший нежилого помещения подлежал заключению по правилам, установленным федеральным законом «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ и услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (ч.3 ст. 93 Закона) для закупки единственного поставщика (подрядчика, исполнителя). Для контроля исполнения указанных требований закона заказчиком назначается соответствующее должностное лицо. У управляющего Потерпевший Астаниной И.В. отсутствовали полномочия в сфере осуществления государственных закупок. Этими полномочиями наделялись ФИО19, а также заместитель управляющего ФИО26

Актом выездной проверки Потерпевший от <дата> подтверждается, что не Астанина И.В., а именно ФИО19, несущий персональную ответственность за соблюдение закона о государственных закупках сформировал и разместил план-график закупок на <дата>, подготовил и обосновал отчет, на основании которого была определена цена контракта. Таким образом, определенная контрактом цена не может быть признана завышенной, так как соответствует ценам на рынке коммерческой недвижимости на конец <дата>, проверена и подтверждена актом контролирующего органа. Тем самым вывод суда о заключении контракта «по указанию Астаниной И.В.» не верен.

Со стороны Астаниной И.В. не было обмана или злоупотребления доверием в отношении Потерпевший 1, так как заключение договора аренды Потерпевший не требует получения согласия Потерпевший 1 или <данные изъяты>, наличие которых не имеет значения для заключения или законности договора аренды имущества.

Вывод суда о наличии ущерба у потерпевшего и размер такого ущерба не доказаны и основан на предположениях и субъективном мнении арендодателя ФИО24, которым было указано несколько величин стоимости 1 кв.м. сдаваемой им площади помещения, а также не были указаны расходы, которые оплачивались им за счет арендной платы.

В то же время, стоимость похищенного имущества должна определяться на основании заключения специалиста или эксперта.

Расчет стоимости арендной платы был определен Потерпевший в соответствие с Методическими указаниями, договор был заключен в пределах доведенных до Потерпевший лимитов денежных средств, предоставленных для этих целей и, соответственно, заключение договора не повлекло ущерба для Потерпевший. Также стороной обвинения не учтены положения ст. 421 -424 ГК РФ о свободе договора, в том числе – в части установления цены договора. Тем самым размер ущерба, причиненного Потерпевший, не доказан. Стороной защиты был представлен отчет независимого оценщика № от <дата>, согласно которого рыночная стоимость 1 кв.м. части нежилого помещения №, расположенного по адресу: <адрес>, площадью 1267,2 кв.м. составляет 730 рублей в месяц. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ (определение от 29.05.2012 г №1049-О) привлечение к уголовной ответственности за мошенничество, совершенное под прикрытием правомерной гражданско-правовой сделки, возможно лишь в случае, если будет доказано, что, заключая такую сделку, лицо действовало умышленно, преследую цель хищения имущества или приобретения права на него. В то же время, отсутствуют доказательства того, что Астанина И.В. вообще заключала гражданско-правовую сделку аренды от <дата>., поскольку вся процедура заключения договора, включая обоснование цены, произведена иным лицом- заместителем управляющего ФИО19. Также не доказано, что, участвуя в поиске помещения для филиала Потерпевший № и обсуждая с иными должностными лицами Потерпевший 1 параметры этого помещения, Астанина И.В. преследовала цель хищения денежных средств Потерпевший 1, а не цель размещения его сотрудников.

Считает, что поскольку договором была согласована цена аренды нежилых помещений в размере 720 рублей за 1 кв.м., и данная сумма по договору оплачивалась собственнику переданных в аренду помещений, это исключает саму возможность причинения ущерба, а также опровергает выводы суда о завышении стоимости аренды для совершения хищения, поскольку сам собственник нежилых помещений ФИО24 в судебном заседании сообщал лишь приблизительно твердую денежную сумму разницы между завышенной и фактической стоимостью аренды помещений. Размер ущерба, причиненного преступлением, установлен не был.

Суд в подтверждение виновности Астаниной И.В. сослался на протокол проведения ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, проведенный <дата> в помещениях Потерпевший по адресу: г<данные изъяты>». В то же время, данный протокол – недопустимое доказательство, так как в нем не указаны подробные данные понятых, их домашние адреса, а сам протокол не подписан одним из понятых, чем нарушены требования ст. 166 УПК РФ и ст. 15 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

Платежные поручения и счета, подтверждающие перечисление потерпевшим Потерпевший 1 денежных средств за аренду собственнику ФИО24 не были непосредственно исследованы судом, не отражены в протоколе судебного заседания. Документы из материалов дела фактически лишь оглашались государственным обвинителем по их наименованию, без их подробного исследования.

Вывод суда о том, что Астанина И.В. имела право без доверенности представлять интересы Потерпевший не основаны на законе «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ и услуг для государственных и муниципальных нужд» от 05 апреля 2013 года №44-ФЗ, так как судом установлено, что именно ФИО19 по приказу наделялся полномочиями по подписанию государственных контрактов и он же фактически подписал договор аренды. Его полномочия не могли быть переданы иным лицам, в связи с чем вывод суда об оказанном на него влиянии голословен. Кроме того, в отсутствие полномочий по подготовке и подписанию договора аренды совершить вменяемое Астаниной И.В. преступление было в принципе невозможно.

Выводы суда о наличии в структуре Потерпевший 1 процедуры согласования цены договора аренды с Потерпевший 1 несостоятельны, так как нормативно данный вопрос урегулирован не был, доказательств тому также не приведено.

Выводы суда об отсутствии долгов у Гильмутдинова Я.Х. опровергаются данными УФССП по <адрес>, что, в свою очередь, подтверждает реальность расписки, выданной Гильмутдиновым Я.Х. Астанину О.В. и обусловившей передачу Астанину О.В. денежных средств.

Вывод суда о бюджетном характере похищенных средств нормативно не обоснован, из чего следует, что заявленный прокурором гражданский иск удовлетворен судом необоснованно. Так, потерпевшим иск по делу заявлен не был, а УПК РФ не предоставляет прокурору права заявления гражданского иска в интересах учреждений.

Не доказаны по делу следующие обстоятельства: выполнение Астаниной И.В. объективной стороны мошенничества в виде заключения договора аренды, факт обмана собственника похищенных средств - Потерпевший 1 или Потерпевший путем искажения данных о фактической стоимости аренды, размер ущерба, а именно наличие разницы между ценой по заключенному договору аренды и рыночной ставкой арендной платы, не доказан умысел Астаниной И.В. на совершение хищения. Указанные нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального закона, по мнению автора, жалобы, влекут необходимость отмены обжалованного приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Павлова Н.Н. в интересах осужденной Астаниной И.В. просит отменить приговор суда в отношении Астаниной И.В., вынести оправдательный приговор. В обоснование жалобы указывает, что свидетели подтвердили показания Астаниной И.В. о том, что Потерпевший остро нуждалось в аренде нежилых помещении. Стоимость аренды помещений по адресу: <адрес> в размере 720 рублей за 1 кв.м., была ниже стоимости ранее арендованных площадей. Показания свидетеля ФИО27 о том, что после заключения договора Потерпевший по этому же помещению было предложение об аренде помещений по 530 рублей за 1 кв.м. площади, при этом не указано: в каком периоде и на каком этаже сдавались по такой цене помещения.

Согласно акту от <дата>, нарушений при заключении договора аренды нежилого помещения по <адрес> не выявлено, чему суд не дал оценки. Договор аренды не оспорен и фактически исполнен.

Свидетель ФИО24 суду показал, что заключил дополнительное соглашение к договору аренды с ценой аренды 520 рублей за 1 кв.м. по просьбе следователя. Фактически же арендная плата составляла 700-800 рублей за 1 кв.м., Гильмутдинову Я.Х. он отдавал через бухгалтера Андрееву Т.В. свои собственные деньги, которые, как показала Андреева Т.В., собирались с других арендаторов.

Астанина И.В. не вступала в предварительный сговор с Черноусовым Б.В. и Андреевой Т.В., а Гульмутдинов Я.Х. оговаривает Астанину И.В.

Из протокола прослушивания и осмотра фонограммы от <дата> из телефонных переговоров Гульмутдинова Я.Х. и Астаниной И.В. не следует, что Астанина И.В. получала от него деньги.

Изъятие в автомобиле Гильмутдинова Я.Х. коммерческих предложений о сдаче нежилых помещений по <адрес> в аренду по 530 рублей за 1 кв.м. подтверждает лишь оказание им за вознаграждение помощи ИП ФИО24 в сдаче помещений в аренду.

Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым постановления от <дата> о возбуждении ходатайства о производстве обыска в жилище по адресу: <адрес>. Из показаний следователя ФИО93. следует, что следователь ФИО41, указанный в постановлении, данное уголовное дело не расследовал, и постановление от <дата> не могло быть им вынесено, чему суд не дал должной оценки.

Также суд необоснованно отказал в признании недопустимости доказательств: протоколов, оформленных с участием представителя потерпевшего ФИО63 в январе<дата>, по истечении срока действия её доверенности, выданной на срок с <дата> по <дата>, в ходатайстве ставился вопрос об участии представителя потерпевшего в период <дата>, а не в <дата>, как указал об этом суд. При этом суд необоснованно указал, что суду представлена новая доверенность на представительство интересов Потерпевший на срок по <дата>, в то время как в материалах уголовного дела такая доверенность отсутствовала.

Представитель потерпевшего Потерпевший ФИО63 суду пояснила, что размер ущерба определен следователем, а Потерпевший с исковым заявлением о возмещении ущерба не обратилось, что следует расценивать как отсутствие такого ущерба.

Исковые требования, заявленные заместителем прокурора Красноярского края к Астаниной И.В., Астанину О.В., Гильмутдинову Я.Х. и Андреевой Т.В. в интересах РФ в пользу Потерпевший в размере 1319000 рублей, судом удовлетворены частично в размере 1075400 рублей, но доказательства причинения ущерба в указанной сумме отсутствуют, так как договор аренды нежилых помещений от <дата> недействительным не признавался, а в бухгалтерских отчетах Потерпевший за <дата> нет данных об убытках, в связи с чем удовлетворение иска влечет неосновательное обогащение Потерпевший..

Адвокат Павлова Н.Н. также просит отменить постановление <адрес> суда г. Красноярска от <дата>, передать уголовное дало на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному разбирательству. В обоснование жалобы указывает, что, вопреки выводам суда, в обвинительном заключении не конкретизированы время, место и способ совершения преступления, чем нарушены требования п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ и лишает обвиняемую права на защиту, на предъявление алиби. Также в обвинительном заключении отсутствуют сведения о характере и размере причиненного вреда, расчет ущерба, указано о причинении вреда Потерпевший 1, в то время как потерпевшим по делу признано Потерпевший Указанные обстоятельства, по мнению автора жалобы, препятствуют рассмотрению уголовного дела судом.

В апелляционной жалобе (с дополнением) адвокат Ганжа П.А. в интересах осужденной Астаниной И.В. просит отменить приговор суда, вынести оправдательный приговор. В обоснование жалобы указывает, что судом не получено достаточных неоспоримых доказательств виновности Астаниной И.В.: не доказано совершение ею обмана руководства Потерпевший 1, ни причинение Потерпевший материального ущерба. Судом нарушены требования ст. 307 УПК РФ

Судом не разрешено ходатайство о назначении экспертизы по рапорту от <дата>.

Суд обосновал свои выводы на недопустимом доказательстве: протоколе осмотра и прослушивания фонограммы от <дата>, составленного следователем УФСБ России по <адрес> ФИО93, несмотря на то, что данное следственное действие не завершено, снятие информации с технических каналов связи проводилось на основании судебного постановления, действие которого, по мнению защиты, истекло, а результаты переданы следователю в нарушении требований ст. 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» без бумажного носителя. Участие в данном следственном действии понятых от начала и до его конца не подтвердилось, а свидетель ФИО42 не обнаружил своей подписи на компакт-диске, что ставит под сомнения записи в протоколе об упаковывании и диска после его прослушивания и вызывает сомнения в прослушивании записи <дата>.

Исследованием подписей от имени ФИО43, проведенным ФБУ Красноярская лаборатория судебной экспертизы Минюста России ставится под сомнения и участие в осмотре второго понятого.

Судом не исключены из числа доказательств протокол осмотра и прослушивания фонограмм от <дата> и постановление от <дата> следователя ФИО93 о признании вещественным доказательством и приобщении к материалам дела компакт-диска с записями телефонных переговоров Андреевой Т.В., Гильмутдинова Я.Х., ФИО24, объектом контроля был телефон ФИО24, в то время как в материалах дела отсутствует решение суда о разрешении на прослушивание переговоров ФИО24, а сам протокол не был рассекречен.

Не исключен судом из числа доказательств протокол осмотра предметов и документов от <дата> с приложениями, несмотря на то, что осмотр не был завершен, а в судебном заседании установлено, что понятые также не участвовали в следственном действии от начала и до его завершения. Указанные протоколы и другие доказательства, об исключении которых ходатайствовала сторона защиты, являются недопустимыми доказательствами как нарушающими требования ст. 89 УПК РФ.

Необоснованный вывод суда о возникновении у Астаниной И.В. умысла на хищение в период времени с <дата> по <дата>, так как она была назначена на должность управляющего Потерпевший приказом от <дата> с <дата>, а к исполнению обязанностей приступила вовсе в начале <дата> года, в силу чего на <дата> не была осведомлена о проблемах филиала Потерпевший 1.

Не отражены и не учтены в приговоре показания свидетеля ФИО24 о том, что для выплат им использовались денежные средства, полученные с других арендаторов. Необоснованно в приговоре приведен протокол осмотра предметов от <дата>, согласно которому осмотрен сейф и из него изъяты денежные средства, поскольку этот протокол не имеет отношения к инкриминируемому преступлению.

Описывая протокол проведения ОРМ «обследования помещений, зданий, сооружений» от <дата> помещения филиала № Потерпевший суд указал об изъятии при осмотре USB-носителя информации с камер наружного наблюдения в период с <данные изъяты> <дата>, в то время как по протоколу данный носитель не изымался. В приговоре приведен протокол осмотра и прослушивания фонограмм от <дата>, из которого суд указал на наличие телефонных переговоров Андреевой Т.В. с ФИО24, Гильмутдиновым Я.Х. по вопросам аренды нежилого помещения по <адрес> и вопросам оплаты части денежных средств за него, в то время как из протокола подобного не следует. О недопустимости этого протокола указывала сторона защиты, так как в деле отсутствовало разрешение суда на прослушивание телефонных переговоров свидетеля ФИО24, но суд отклонил ходатайство защиты, сославшись лишь на то, что у свидетеля ФИО24 имеется свой защитник.

Судом необоснованно не признан недопустимым протокол осмотра и прослушивания фонограмм от <дата>, при этом не приняты во внимание показания ФИО96 о том, что он не участвовал в качестве понятого в прослушивании фонограмм в течение трех дней подряд, а на трех конвертах с CD-дисками с фонограммами им не обнаружено своих подписей, после того как эти конверты были предъявлены для обозрения свидетеля по инициативе суда.

Также не признан недопустимым доказательством и рапорт о наличии признаков преступления от <дата>, в то время как суду была предъявлена копия такого рапорта с указанием о времени его регистрации после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, что, по мнению защиты, свидетельствует о нарушении ст. 140-143 УПК РФ при возбуждении уголовного дела, о возбуждении уголовного дела в отсутствии повода, а, следовательно, и о недопустимости всех собранных по делу доказательств.

В приговоре судом опровергнуты доводы, которые защитой не выдвигались в судебном заседании. Так, суд указал о тайном характере совершенного хищения, в то время как по делу было предъявлено обвинение в совершении мошенничества. Суд указывал, что сторона защиты настаивала на квалификации эпизодов преступной деятельности по ч.3 ст. 159 УК РФ каждый, в то время как сторона защиты утверждала, что описание в обвинительном заключении пяти оконченных эпизодов хищения не соответствуют итоговой квалификации преступления по ч.4 ст. 159 УК РФ, что является недостатком обвинительного заключения и делает невозможным принятие по уголовному делу решения.

Произвольно истолкованы судом показания Астаниной И.В., заявлявшей, что ее признательные показания были обусловлены избранным на тот момент способом ее защиты, суд же истолковал это заявление как заявление об оказанном на Астанину И.В. давлении. Судом анализировались «версии» защиты о том, что деньги, полученные Астаниным О.В., передавались ему Гильмутдиновым Я.Х. в счет уплаты долга. В то же время, подобная версия стороной защиты не выдвигалась, а расписка о долге была представлена не Астаниной И.В., а Гильмутдиновым Я.Х. Но ни эта расписка, ни показания свидетелей ФИО18, ФИО23 не получили должной оценки суда.

Не оценены судом и противоречивые показания Гильмутдинова Я.Х. относительно времени его обращения к Астанину О.В. в <дата> по вопросу аренды нежилого помещения, в то время как Андреева Т.В. пояснила, что Гильмутдинов Я.Х. обращался к ней по вопросам аренды помещений в <дата>.

В апелляционной жалобе адвокат Курпас Р.Ю. в интересах осужденной Астаниной И.В. просит приговор суда отменить, вынести новое решение. В обоснование жалобы указывает, что приговор постановлен с нарушениями норм уголовно-процессуального законодательства, влекущими согласно ст. 389.17 УПК РФ необходимость отмены приговора суда. Уголовное дело было возбуждено <дата> в 15 часов, в то время как поводом для его возбуждения послужил рапорт об обнаружении признаков преступления, зарегистрированный в тот же день в 15 часов 30 минут. После чего было изменено время его подачи на 13 часов 30 минут. Судом в проведении криминалистической экспертизы рапорта было необоснованно отказано, хотя проверка законности возбуждения уголовного дела является обязанностью суда при рассмотрении уголовного дела.

Следователь УФСБ ФИО93., допрошенный в судебном заседании, фактически признал факт нарушения при рассмотрении сообщения – рапорта о преступлении. При этом каких-либо данных о том: кто именно передал рапорт следователю УФСБ ФИО93., не имеется, а сам рапорт содержит лишь резолюцию руководителя следственного органа о рассмотрении и принятии решения в порядке ст. 144-145 УПК РФ. Тем самым уголовное дело было возбуждено без наличия к тому оснований.

Нарушения, допущенные в стадии возбуждении уголовного дела, влекут недействительность дальнейших процессуальных и следственных действий согласно ст. 50 Конституции РФ.

Несмотря на выводы суда о том, что о совершенном преступлении было известно из материалов оперативно-розыскной деятельности, указанные результаты предоставлялись в качестве рапорта <данные изъяты> от <дата>, поскольку в постановлении о передаче результатов оперативно-розыскной деятельности от <дата> не содержит указания о представлении следователю рапорта о преступлении. В связи с указанными обстоятельствами суду заявлялось ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору, которое судом не разрешено ни в приговоре, ни в ином акте суда, что является нарушением прав подсудимой Астаниной И.В..

Утверждение суда о том, что помещение по <адрес> не было готово к переезду, требовало ремонта и переустройства, о котором необходимо было еще договариваться, не соответствует показаниям Андреевой Т.В., из которых следует, что арендованное помещение было готово и туда стали перевозить вещи в конце <дата>.

Неверно описана последовательность событий в показаниях Андреевой Т.В., согласно которых Гильмутдинов приехал к ней и вел переговоры о занижении цены аренды до того как Астанина и сотрудники Потерпевший одобрили данное помещение.

Вывод суда о законности возбуждения уголовного дела не подтверждается материалами дела, из которых следует, что рапорт об обнаружении признаков преступления КУСП №<данные изъяты> был зарегистрирован только в 15 часов 30 минут <дата>, данный рапорт не передавался с другими материалами ОРД, не имел письменного указания следователю ФИО93. о возбуждении уголовного дела, что опровергает его показания о поступлении рапорта с указанием о возбуждении уголовного дела. Так как уголовное дело было возбуждено в 15 часов 00 минут <дата>, фактически оно было возбуждено без должного к тому повода, что влечет незаконность возбуждения уголовного дела и недопустимость производства по делу следственных действий и, как следствие, - недопустимость всех собранных доказательств.

Сам рапорт содержит признаки изменения его содержания (в части указания о его регистрации в 13 часов 30 минут <дата>), что подтверждается выпиской из книги регистрации сообщений о преступлениях УФСБ России по <адрес>, а также копией рапорта из материалов об избрании меры пресечения в отношении Астаниной И.В. При таких обстоятельствах судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства Астаниной И.В. о возвращении уголовного дела прокурору.

Также судом необоснованно отклонено ходатайство защиты о признании недопустимыми всех материалов ОРД, представленных в дело, в то время как в материалы дела не представлено ни одного документа, которым эти материалы и документы признавались бы согласно ст. 86 УПК РФ вещественными доказательствами или иными документами следователем УФСБ ФИО93 Таким образом, ссылки суда на данные документы и материалы в обоснование виновности Астаниной И.В. недопустимы.

Выводы суда по приговору не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела: выводы суда о том, что Астанина И.В. оказывала влияние на заключение договора аренды нежилых помещений, не соответствуют показаниям свидетеля ФИО19 (который имел полномочия и фактически подписывал договор аренды), который не указывал об оказании на него влияния со стороны Астаниной И.В. Выводы суда о том, что арендованное помещение не было готово к переезду, не соответствует показаниям Андреевой Т.В., утверждавшей, что переезд в помещения был начат в конце <дата>.

Суд указывает, что Гильмутдинов Я.Х. стал обсуждать с Андреевой Т.В. вопрос о занижении суммы арендной платы, которую будет получать собственник помещений, после того как помещения одобрила Астанина И.В., в то время как из показаний Андреевой Т.В. следует, что Гильмутдинов Я.Х. договаривался с ней об арендной плате в 450 рублей с указанием о размере арендной платы в 700 рублей в начале <дата>, а Астанина И.В. помещения осматривала в середине <дата>, после чего сказала, что помещение им подходит.

В основу приговора положены недопустимые доказательства: протокол осмотра предметов и документов от <дата>, поскольку указание по протоколу о том, что осмотр проводился в течение трех дней опровергнуто показаниями свидетеля ФИО44 (указанного понятым согласно протокола) о том, что осмотр занял 30 минут, производился без перерывов, после чего он подписал протокол. Тем самым ни ФИО44, ни ФИО45 не участвовали при проведении осмотра, а лишь подписали протокол по просьбе следователя, что нарушает положения ч.1 с.166, ст. 60, 170 УПК РФ и влечет недопустимость доказательства.

Протокол осмотра и прослушивания фонограмм от <дата> также недопустим, поскольку указание по протоколу о проведении осмотра в течение трех дней опровергнуты показаниями свидетеля ФИО42, показавшего о прослушивании фонограмм в течение одного дня и подписании протокола на нескольких листах. Тем самым ФИО42 не участвовал при прослушивании фонограмм, а лишь подписал протокол по просьбе следователя, что нарушает положения ч.1 с.166, ст. 60, 170 УПК РФ и влечет недопустимость этого доказательства.

Вещественное доказательство DVD+R «<данные изъяты>» диск с серийным номером № недопустимо. Согласно протокола от <дата>, при проведении ОРМ «обследование помещений зданий, сооружений… по месту жительства Астаниной И.В. в ходе осмотра было изъято 2 самостоятельных объекта: видеорекордер модель <данные изъяты> (серийный №) и указанный DVD-диск. В то же время при осмотре видеорекордера установлено, что он DVD привода не имеет, что свидетельствует о невозможности снятия с него информации на указанном носителе. Кроме того, видеорекордер осматривался следователем только внешне (протокол от <дата>), наличие на нем видеозаписи не устанавливалось, в протоколе ОРМ в доме Астаниных также нет сведений о копировании записи на диск, а дата на видеозаписи – <дата> не соответствует дате инкриминируемого преступления <дата>..

В апелляционной жалобе (с дополнением) адвокат Крицкая О.И. в интересах осужденного Астанина О.В. просит приговор суда в отношении Астанина О.В. отменить, Астанина О.В. оправдать. В обоснование жалобы указывает, что суду не представлено доказательств предварительного сговора Астаниной И.В. и Астанина О.В. на совершение хищения.

Судом не устранены противоречия в показаниях обвиняемых Гильмутдинова Я.Х. и Астаниной И.В.

Так, Астанина И.В. утверждала, что именно Гильмутдинов Я.Х. обратился к ней с предложением помочь в поиске помещения для аренды, при этом какой-либо договоренности о завышении цены аренды, о передаче ей денег не было. Гильмутдинов Я.Х. же лишь утверждал, что в ходе общения Астанина И.В. сказала ему о том, что поиск помещения не будут бесплатным и на этом можно заработать денег (в чем конкретно это выражалось он не пояснил). Суд отдал предпочтение противоречивым показаниям Гильмутдинова Я.Х., которые не подтверждаются другими доказательствами по делу.

Придя к выводу о том, что обвиняемые получили возможность ежемесячно похищать 263800 рублей разницы между завышенной и фактической арендной платы нежилых помещений сделан без учета показаний свидетеля ФИО24, пояснявшего о предложении через Андрееву Т.В. арендной платы помещения по адресу: <адрес> в <дата> года 750-800 рублей за 1 кв.м. и что стоимость 720 рублей на 1 кв.м для Потерпевший соответствовала рыночной стоимости аренды.

Также не учтен судом акт выездной проверки Управления Федерального казначейства по Красноярскому края по договору № от <дата>, согласно которого нарушений при заключении данного договора обнаружено не было, а процедура закупки соответствует требованиям закона, а также отчет независимого оценщика рыночной стоимости 1 кв.м. арендованной площади по адресу: <адрес>, которая определена в размере 730 рублей за 1 кв.м. При этом суд, не обладая специальными познаниями, пришел к выводу о том, что стоимость аренды 1 кв.м. для нужд Потерпевший помещений в <адрес> находятся в ином ценовом сегменте, что не подтверждено доказательствами по делу, так как подлежит доказыванию заключением специалистов.

Суд не указал в приговоре: какие именно фактические действия совершены Астаниным О.В. при возникновении и реализации умысла на совершение хищения путем обмана. При этом было установлено, что Астанин О.В. не знал ранее ни ФИО24, ни Андрееву Т.В..

В обоснование виновности осужденного судом приведен протокол осмотра предметов и документов от <дата>, составленный старшим следователем СО УФСБ России по Красноярскому краю ФИО93 В то же время, при его составлении нарушены требования ч.1,3 ст. 166 УПК РФ, так как в нем указано о приостановлении времени осмотра и дальнейшем возобновлении осмотра. В протоколе отражались сведения, не соответствующие действительности в части участия понятых при осмотре, так, свидетель ФИО46 не подтвердил суду длительного, в течение нескольких дней участия в осмотре предметов, а также пояснил, что часть предметов, осмотр которых проводился согласно протоколу, не осматривались в присутствии данного свидетеля, а также в ходе осмотра не проводилась фото или видеосъемка, в то время как к протоколу прилагаются фотографии ювелирных украшений. Доводы суда, отвергнувшего показания указанного свидетеля указанием лишь о личной незначительности осмотра для свидетеля, о длительности времени, прошедшего со времени осмотра, не опровергают указанные обстоятельства. Следовательно, протокол осмотра должен быть исключен как недопустимое доказательство.

Указание суда о якобы выдвинутой Астаниными и их защитниками версии о получении Астаниным О.В. денежных средств от Гильмутдинова в счет оплаты долга не верно, так как Астанин О.В. в судебном заседании показаний не давал, воспользовавшись правами ст. 51 Конституции РФ.

Несостоятельны выводы суда о наличии на CD-диске 598 телефонных разговоров подсудимых.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, виновность осужденных Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, подтверждается достаточной совокупностью допустимых доказательств, не оставляющих сомнений в виновности осужденных. При этом большинство доводов, приведенных в поданных апелляционных жалобах были известны суду первой инстанции (так как содержались в ходатайствах стороны защиты, заявленных суду), были рассмотрены и, с приведением достаточного обоснования, отклонены судом в приговоре. Также надлежащую оценку суда первой инстанции получили и доводы, выдвинутые в защиту обвиняемых.

С выводами суда первой инстанции о том, что виновность Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. в совершении хищения денежных средств Потерпевший подтверждается достаточной совокупностью допустимых доказательств, согласующихся между собой, судебная коллегия соглашается.

Из показаний подсудимого Гильмутдинова Я.Х., следует, что он длительное время лично знаком с Астаниной И.В. и Астаниным О.В. По просьбе Астанина О.В. он искал офисное помещение площадью около 1000 квадратных метров (на первом или втором этаже с пандусом). Астанин О.В. также говорил, что на этом можно заработать денег, указав для Потерпевший более высокую стоимость арендной платы за помещение. Найдя подходящее помещение, он встретился с представителем собственника помещений – ФИО67 и осмотрел помещение. Затем Гильмутдинов позвонил Астаниной И.В., которая также приезжала и осматривала предлагаемые помещения вместе со своими сотрудниками. Всем им помещение понравилось, хотя и требовало определенной доработки. После осмотра помещения Гильмутдинов Я.Х. стал вести с Андреевой Т.В. переговоры, договариваясь об указании нужной, более высокой, чем требовал собственник помещений, цены в договоре аренды и о том, что разницу между оговоренной с собственником суммой и суммой аренды, полученной от Потерпевший Гильмутдинов Я.Х. будет ежемесячно забирать у Андреевой Т.В.. После заключения договора аренды, в <дата>, он ежемесячно, до <дата>, забирал у Андреевой Т.В. оговоренную ими сумму– 263800 рублей. Данную сумму Гильмутдинов Я.Х. делил на три равные части: себе, Астанину О.В. и Астаниной И.В. (поскольку такие пропорции раздела полученной суммы Гильмутдинову Я.Х. сразу озвучил Астанин О.В.). Каждый раз Гильмутдинов Я.Х. оставлял себе 85000 – 88000 рублей, а оставшуюся часть суммы передавал Астанину О.В. Чаще всего привозил деньги ему домой. В телефонных разговорах с Астаниным он называл эти деньги «<данные изъяты>», «<данные изъяты>». Последний раз Гильмутдинов Я.Х. встретился с Андреевой Т.В. <дата> у нее в кабинете по <адрес>, где забрал деньги в сумме 263800 рублей. Затем, <дата> Гильмутдинов Я.Х. приехал домой к Астаниным на <адрес>, где передал Астанину О.В. пакет с деньгами (за минусом своих 88000 рублей). На обратном пути возле автозаправки Гильмутдинова Я.Х. задержали сотрудники ФСБ. При задержании он добровольно выдал оставшуюся у него сумму в размере около 40000 рублей (поскольку еще около 40000 рублей он уже потратил). При задержании изъятые у Гильмутдинова Я.Х. денежные средства осветили прибором, они были меченые.

Подсудимая Андреева Т.В., работавшая у ФИО24 бухгалтером и администратором офисного здания по <адрес> подтвердила, что именно Гильмутдинов Я.Х. обратился к ней по вопросу аренды помещений площадью до 1500 квадратных метров, а в дальнейшем, после посещения здания по <адрес> Астаниной И.В. и сотрудниками Потерпевший 1, Гильмутдинов Я.Х. попросил Андрееву указать в коммерческом предложении стоимость за один квадратный метр в размере 700 рублей. Он пояснял, что от этого для ФИО24 ранее предложенная им цена арендной платы - 480 рублей за квадратный метр - не изменится. Также Гильмутдинов Я.Х. говорил, что разницу между указанными цифрами арендной платы он будет забирать у Андреевой Т.В. каждый месяц. Одновременно Гильмутдинов Я.Х. предупреждал, что если ФИО24 не согласится на указанные условия, то договор аренды не будет заключен. Свидетель Андреева Т.В. также подтвердила, что после заключения договора аренды от <дата> с Потерпевший, она на условиях, предложенных ранее Гильмутдиновым Я.Х. рассчитала, что сумма, о возврате которой требовал Гильмутдинов Я.Х., составляет 263800 рублей, с чем он согласился. Затем, после поступления ФИО24 от Потерпевший денежных средств в размере согласно заключенного договора, в конце <дата>, в первых числах <дата>, ежемесячно, по мере получения арендной платы от Потерпевший, Андреева Т.В. передавала Гильмутдинову Я.Х. каждый раз по 263800 рублей наличными деньгами. <дата> она также готовилась по требованию Гильмутдинова Я.Х. встретиться с ним для передачи очередных 263800 рублей, но в обеденное время к ней приехали сотрудники ФСБ и сообщили, что им известно о передаче денежных средств. После чего Андреева Т.В. добровольно приняла участие в оперативно-розыскном мероприятии, в ходе которого денежные купюры для Гильмутдинова Я.Х. были помечены специальным порошком. В тот же день к ней в офис приехал Гильмутдинов Я.Х., которому она передала помеченные деньги в сумме 263800 рублей. В середине <дата>, по распоряжению ФИО24 арендная плата за помещения для Потерпевший была снижена.

Показания Андреевой Т.В., Гильмутдинова Я.Х. об обстоятельствах совершенного преступлений согласуются между собой, а также с показаниями свидетеля ФИО24, показаниями Астаниной И.В. о ее причастности к хищению денежных средств Потерпевший при исполнении договора аренды нежилых помещений, данными ею на предварительном следствии, оглашенными и исследованными судом в судебном заседании, оглашенными и исследованными в суде первой инстанции материалами оперативно-розыскных мероприятий, проведенных <дата> с участием Андреевой Т.В. в отношении Гильмутдинова Я.Х., а также в отношении Астанина О.В., Астаниной И.В., подтверждающими, в том числе, активное обсуждение по телефону между Гильмутдиновым Я.Х., Астаниной И.В., Астаниным О.В. вопросов, связанных как с обстоятельствами заключения договора аренды нежилых помещений по <адрес>, так и относительно передачи Гильмутдиновым Я.Х. похищенных денежных средств Астаниным.

Доводы жалоб о недействительности постановления <адрес> суда г, Красноярска от <дата> № о разрешении проведения оперативно-розыскного мероприятия – «прослушивание телефонных переговоров…», вынесенное в отношении Астаниной И.В. необоснованны. Из материалов уголовного дела следует, что данное постановление, вынесенное судьей до возбуждения уголовного дела, носящее секретный характер, было рассекречено и предоставлено в установленном законом порядке органам предварительного расследования вместе с результатами проведенных оперативно-розыскных мероприятий, в связи с чем судебная коллегия не находит каких-либо оснований сомневаться в достоверности данного постановления, равно как и в соблюдении требований закона при его исполнении. Кроме того, судом обоснованно отмечено в приговоре о том, что проведение подобного оперативно-розыскного мероприятия возможно не ранее даты вынесения судом соответствующего постановления, поскольку последующее санкционирование подобных мероприятий не предусмотрено законом, а само постановление вступает в действие не ранее даты его вынесения.

Доводы жалоб относительно нарушений закона при проведении прослушивания телефонных переговоров ФИО24 не влияют на допустимость и достоверность телефонных переговоров между осужденными по обстоятельствам согласования договора аренды нежилых помещений, заключенного <дата> и по вопросам передачи похищенных денежных средств. Кроме того, об обстоятельствах согласования условий договора аренды помещений от <дата> ФИО24 был допрошен в суде первой инстанции и именно эти показания приведены судом в качестве доказательств виновности осужденных.

Противоречия в показаниях Астаниной И.В. и Астанина О.В., данных ими в ходе предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании с показаниями Гильмутдинова Я.Х. относительно того: кем именно из указанных соучастников была разработана реализованная затем схема хищения денежных средств Потерпевший, вызвана желанием Астаниной И.В. умалить свою роль в совершенном преступлении, а также желанием Астанина О.В. оказать содействие супруге, Астаниной И.В., избежать уголовной ответственности за содеянное. В то же время, судом первой инстанции объективно и обоснованно установлено, что совершение преступления способом, указанным в приговоре суда, без активного участия в организации хищения Астаниной И.В., являющейся на момент совершения преступления управляющей Потерпевший, располагающей в связи с занимаемой должностью всей полнотой информации о деятельности Потерпевший не было возможно.

Доводы жалобы относительно наличия у Гильмутдинова Я.Х. задолженности по денежным обязательствам, в том числе – перед Астаниным О.В., о передаче денежных средств Астанину О.В. в счет оплаты долга, были подробно оценены и мотивированно отвергнуты судом первой инстанции.

Судебная коллегия не находит оснований сомневаться в достоверности показаний Гильмутдинова Я.Х., изобличающих Астанину И.В. и Астанина О.В. в совершении инкриминируемых им преступлений. Так, показания Гильмутдинова Я.Х. относительно существенных, юридически значимых обстоятельствах совершенных преступлений, стабильны, последовательны, логичны, в полной мере согласуются с показаниями Андреевой Т.В. и ФИО24, данными оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении Астаниной И.В., Гильмутдинова Я.Х., Астанина О.В., Андреевой Т.В., в том числе – данными прослушивания телефонных переговоров обвиняемых.

Напротив, показания Астаниной И.В. в судебном заседании заявившей о своей непричастности к совершению преступления, опровергнуты всей совокупностью доказательств, подтверждающих виновность осужденных и вступают в прямое противоречие с ее же показаниями, данными в ходе предварительного следствия и оглашенными в судебном заседании суда первой инстанции, в которых она сообщала о своей причастности к совершению хищения денежных средств Потерпевший. Каких-либо нарушений требований уголовно-процессуального закона при оглашении и исследовании судом первой инстанции показаний Астаниной И.В. и Астанина О.В., данных ими в ходе предварительного следствия, судом первой инстанции не допущено.

Доводы жалоб о том, что Астанина И.В. не обманывала сотрудников Потерпевший 1 несостоятельны. Так, судом первой инстанции объективно установлено, что ставки арендной платы по договору аренды от <дата> с Потерпевший были завышены относительно ставок аренды, предложенных собственником помещений ФИО24, в результате чего ежемесячная арендная плата за пользование помещениями по договору аренды от <дата> включала, в том числе, 263800 рублей, которые в дальнейшем, ежемесячно Андреева Т.В. передавала Гильмутдинову Я.Х., в результате чего деньги поступали в распоряжение Астанина О.В., Астаниной И.В., Гильмутдинова Я.Х. Подобная информация была известна Астаниной И.В., но, как это следует из показаний Андреевой Т.В., ФИО25, ФИО27, ФИО22, ФИО19 не была сообщена ею ни сотрудникам Потерпевший, непосредственно участвовавшим в заключении указанного договора аренды, ни сотрудникам Потерпевший 1, одобрившим в последующем пользование Потерпевший арендованными помещениями по адресу: <адрес>. Из показаний Андреевой Т.В., Гильмутдинова Я.Х. следует, что коммерческое предложение от имени ФИО106, направленное в адрес Потерпевший, содержащее ставки арендной платы за пользование нежилыми помещениями по адресу: <адрес> было составлено с учетом завышения арендной платы на сумму, в дальнейшем подлежащую передаче в пользу Гильмутдинову Я.Х., Астанину О.В., Астаниной И.В., а сама возможность заключения договора между ФИО24 и Потерпевший была обусловлена включением в размер арендной платы суммы, которая в дальнейшем ежемесячно похищалась.

Представленный стороной защиты акт проверки о соответствии требованиям закона порядка заключения и условий договора аренды от <дата> не свидетельствует о невиновности осужденных, поскольку включение в сумму арендной платы денежных средств, в дальнейшем передаваемых Астаниной И.В., Астанину О.В., Гильмутдинову Я.Х. не было предметом указанной проверки.

Также не имеет существенного значения ни среднерыночная ставка арендной платы аналогичных помещений, ни соответствие ставок арендной платы, указанных в договоре аренды лимитам средств, выделенных Потерпевший, так как в сумму платежей по договору аренды от <дата> (в результате завышения ставок арендной платы) была включена, в том числе, сумма денежных средств, изначально, еще до заключения договора, согласованная именно для хищения Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х.

Доводы жалобы о неправильном определении времени возникновения у Астаниной И.В. умысла на хищение денежных средств не опровергает выводы суда первой инстанции о том, что как умысел на хищение денежных средств при исполнении договора аренды нежилых помещений, заключенного для нужд Потерпевший, так и предварительный сговор осужденных Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. и Гильмутдинова Я.Х. с Андреевой Т.В. имели место еще до заключения договора аренды от <дата>. При этом оформление трудовых отношений Астаниной И.В. с Потерпевший приказом от <дата> не способно опровергнуть выводы суда первой инстанции об использовании Астаниной И.В. своего служебного положения при совершении хищения, так как действия, направленные на реализацию умысла на хищения, указанные в приговоре, совершались ею уже после вступления Астаниной И.В. в должность управляющего Потерпевший.

Указание в приговоре о неочевидном, тайном характере действий, совершенных осужденными и направленными на хищение чужого имущества, не указывает на нарушение судом первой инстанции требований ч.1 ст. 252 УПК РФ, равно как и не ставит под сомнение выводы суда о квалификации содеянного Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. по ч.4 ст. 159 УК РФ. Так, достижение договоренности Гильмутдинова Я.Х. с Андреевой Т.В. об определении цены договора аренды, об обусловленности заключения договора аренды исключительно при соблюдении арендодателем обозначенных им условий, кроме Астаниной И.В., не были известны никому из сотрудников ГУ Потерпевший или Потерпевший 1, то есть носили для них тайный характер. Изложенное в полной мере согласуется с выводами суда первой инстанции о совершении хищения денежных средств Потерпевший Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. путем обмана, а именно - умолчанием о фактической стоимости аренды помещений по адресу: <адрес> о её завышении в целях хищения. О том, что указанные сведения не были доведены Астаниной И.В. до сведения сотрудников или руководства Потерпевший 1 или Потерпевший подтверждается показаниями свидетелей ФИО25, ФИО22, ФИО19, ФИО20, а также собственно условиями договора аренды от <дата>, не содержащего указания о том, что часть денежных средств, перечисляемых за аренду помещений подлежит безвозмездной передаче арендодателем Астаниной И.В., Астанину О.В., Гильмутдинову Я.Х. Из показаний указанных свидетелей также следует, что информация относительно условий аренды нежилых помещений по договору от <дата> передавалась в Потерпевший 1, которым в дальнейшем было одобрено использование помещений, арендованных по данному договору.

Доводы же о гражданско-правовом принципе «свободы договора» вовсе не имеют какого-либо отношения к рассматриваемому уголовному делу, так как условиями договора от <дата> не предусматривалось безвозмездное изъятие в пользу Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. части денежных средств, поступивших от Потерпевший в счет оплаты за пользование арендованными помещениями, а само такое безвозмездное изъятие стало возможным исключительно в результате совершенного преступления.

Доводы жалоб о том, что Астанина И.В. не оказывала влияние на заключение договора аренды помещений по адресу <адрес> не соответствуют фактическим обстоятельствам совершенного преступления, установленным судом. Как верно указано судом, ни Астанин О.В., ни Гильмутдинов Я.Х., ни Андреева Т.В. не являлись сотрудниками Потерпевший не были осведомлены ни о денежных средствах Потерпевший, ни о лимитах средств, выделяемых на оплату аренды помещений для размещения Потерпевший, а, следовательно, не могли оказать какого-либо влияния ни на условия договора аренды, ни на принятие решения о заключении договора аренды нежилых помещений по адресу: <адрес> В то же время, судом объективно, из показаний Гильмутдинова Я.Х., Андреевой Т.В., ФИО24 установлено, что именно Гильмутдинов Я.Х. предложил арендодателю цену договора аренды помещений, которую необходимо указать в договоре, указав при этом о необходимости передачи ему части денежных средств, поступивших от Потерпевший в счет оплаты по договору аренды как обязательное условие договора аренды. При этом исследованными судом доказательствами, данными оперативно-розыскных мероприятий, подтверждается, что предложения Гимльмутдинова Я.Х. о завышении ставки арендной платы и цены договора, об изъятии части денежных средств, поступавших от Потерпевший, были согласованы им с Астаниной И.В.

Из показаний свидетелей ФИО25, ФИО22, ФИО19, ФИО20, а также акта выездной проверки, проведенной Управлением Федерального казначейства следует, что предложенная арендодателем (коммерческое предложение ФИО24) цена договора не превышала выделенных Потерпевший на аренду помещений лимитов, а также что именно Астанина И.В. организовала осмотр помещений по адресу <адрес>, с участием, в том числе, сотрудников Потерпевший 1, после чего одобрила аренду именно этих помещений. Тем самым Астанина И.В., являющаяся управляющей Потерпевший в силу своих служебных обязанностей и занимаемой должности осуществляющей текущее руководство его деятельностью и несущая персональную ответственность за выполнение функций отделения Потерпевший 1 Российской Федерации, его целей и задач как юридического лица, в том числе - за антикоррупционную работу, использовала свое служебное положение для совершения хищения денежных средств Потерпевший, предназначенных для оплаты арендных платежей за пользования нежилыми помещениями для размещения Потерпевший.

Доводы жалоб о невмешательстве Астаниной И.В. в процесс оформления договора аренды от <дата>, отсутствие у нее полномочий на подписание данного договора от имени Потерпевший при указанных обстоятельствах, не свидетельствуют о непричастности Астаниной И.В. к совершению преступления, так как без ее участия в определении через Гильмутдинова Я.Х. условий о цене договора аренды, без одобрения ею аренды помещений по <адрес> а также без умолчания о том, что часть денежных средств Потерпевший, перечисленных по договору аренды помещений, будет передаваться Астаниной И.В., Астанину О.В. и Гильмутдинову Я.Х., совершение хищения было бы невозможно. Данные обстоятельства также указывают о несостоятельности выдвинутого в свою защиту утверждения Астаниной И.В. о том, что схема хищения денежных средств Потерпевший была разработана и исполнена исключительно Гильмутдиновым Я.Х., без ее ведома и участия.

Оценив положения Бюджетного кодекса Российской Федерации, Положения о Фонде социального страхования Российской Федерации» (утверждённого постановлением Правительства РФ от 12.02.1994 года № 101), постановления Фонда социального страхования Российской Федерации от 18.12.2015 года № 179 «О бюджете Фонда социального страхования РФ на 2016 год» суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что денежные средства, выделенные Потерпевший для осуществления уставной деятельности (в том числе – денежные средства, выделенные для оплаты аренды площадей для размещения Потерпевший) по своей природе являются бюджетными. В то же время, финансовая классификация похищенных денежных средств (по признаку принадлежности их к средствам бюджетным) не способны повлечь необходимость изменения или отмены обжалуемого приговора, так как не способны опровергнуть обоснованные выводы суда о хищении осужденными Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. денежных средств, выделенных Потерпевший для оплаты арендной платы за пользование нежилыми помещениями, так как не влияет на правильную квалификацию совершенного преступления.

Доводы жалоб об отсутствии в результате заключения и исполнения договора аренды от <дата> ущерба у арендатора в связи с соответствием ставок арендной платы среднерыночным, о том, что Гильмутдинову Я.Х., Астаниной И.В., Астанину О.В. передавались денежные средств, принадлежащие ФИО24, равно как и то, что договор аренды фактически исполнялся и не оспаривался его сторонами, не влияют на выводы суда первой инстанции о совершении указанными осужденными хищения денежных средств Потерпевший Так, судом объективно установлено, что часть ежемесячной оплаты за пользование помещениями по договору от <дата> изначально не предназначалась для оплаты за пользование нежилыми помещениями, а подлежала безвозмездной передаче Гильмутдинову Я.Х., Астаниной И.В., Астанину О.В. Сама передача Андреевой Т.В. наличных денежных средств Гильмутдинову Я.Х. происходила ежемесячно лишь после внесения полной оплаты Потерпевший ежемесячной арендной платы ФИО24 Также, как установлено судом из показаний ФИО24 и исследованных судом письменных доказательств, после изобличения Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. в совершении хищения денежных средств Потерпевший и в связи с этим сумма арендной платы по договору была существенно снижена. Тем самым Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. похищались именно часть денежных средств Потерпевший, находящихся в собственности Российской Федерации и выделяемых для обеспечения деятельности Потерпевший 1 в лице Потерпевший. То обстоятельство, что Потерпевший фактически пользовалось арендованными площадями нежилых помещений для собственных нужд не опровергает выводов суда первой инстанции о совершении хищения денежных средств осужденными при исполнении договора аренды, так как умысел, направленный на хищение денежных средств при исполнении договора аренды возник еще до его заключения, затем реализовывался при формировании условий договора путем завышения цены договора на сумму хищения, а после заключения договора, при его исполнении, похищалась часть денежных средств из числа направленных Потерпевший на оплату аренды помещений по договору.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно заключил, что доводы защиты об обоснованности ценообразования арендной платы по договору аренды помещения от <дата> не относятся к существу предъявленного подсудимым обвинения.

Не отражение в бухгалтерском учете суммы, похищенной в результате действий осужденных, в качестве ущерба в полной мере соответствует требованиям действующего законодательства, устанавливающего, что факт совершения преступления (в том числе – и причинение преступлением материального ущерба) может быть установлен не иначе как вступившим в законную силу приговором суда, что следует из положений ч.1 ст. 49 Конституции Российской Федерации, ч. 2 ст. 8 УК РФ

Не заявление же исковых требований Потерпевший 1 или Потерпевший вовсе не способно ни подтвердить, ни опровергнуть каких-либо обстоятельств совершенного преступления, установленных судом, поскольку действующее законодательство предусматривает лишь право потерпевшего требовать возмещения ущерба, причиненного преступлением, возможность реализации которого не ограничивается временем рассмотрения уголовного дела судом.

Как об этом верно указал суд первой инстанции, определение общей суммы похищенных Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. денежных средств не требует специальных познаний, так как определяется простым сложением с учетом того, что им ежемесячно передавалась определенная твердая денежная сумма. С учетом изложенного, несостоятельны доводы жалоб о необходимости для определения суммы ущерба, причиненного преступлением, проведения судебной экспертизы или получения заключения специалиста относительно соответствия цены по договору аренды от <дата> рыночной цене аренды, действовавшей на момент совершения преступления.

Доводы жалоб об отсутствии доказательств получения Астаниной И.В. и Астаниным О.В. похищенных денежных средств от Гильмутдинова Я.Х. в период с <дата> <дата> опровергаются материалами уголовного дела, из которых следует, что данные обстоятельства в полной мере подтверждаются показаниями Андреевой Т.В., ФИО24, Гильмутдинова Я.Х., а также данными оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении обвиняемых: прослушивания их телефонных переговоров.

Доводы жалобы осужденной Астаниной И.В. о нарушениях, допущенных при проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент», проведенного с участием Андреевой Т.В., а также относительно денежных купюр, изъятых у Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В. по результатам проведения оперативно-розыскных мероприятий, о недоказанности факта встречи Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В., и передачи при такой встрече похищенных денежных средств, полностью опровергаются доказательствами, исследованными судом первой инстанции и приведенными судом первой инстанции в обжалуемом приговоре. Факт встречи с Астаниным О.В. и передачи ему части похищенных денежных средств, полученных ранее от Андреевой Т.В., подтвердил Гильмутдинов Я.Х.. Эти же обстоятельства подтверждены материалами оперативно-розыскных мероприятий, проведенных <дата> с участием Андреевой Т.В. и в отношении Гильмутдинова Я.Х, Астанина О.В. и Астаниной И.В. Свидетель ФИО49, непосредственно участвовавший в процессе проведения <дата> оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» подтвердил нанесение конспиративного препарата на денежные купюры, предоставленные Андреевой Т.В. для дальнейшей передачи Гильмутдинову Я.Х. Этот же свидетель в дальнейшем участвовал <дата> в обработке рук Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В., а также в изъятии у них денежных средств и пояснил суду, что после нанесения проявляющего состава, на руках Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В. было обнаружено свечение зеленого цвета, такое же, как и на денежных купюрах, имевших штамп «<данные изъяты>», изъятых у Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В.

Согласно заключению эксперта от <дата>, на представленных на экспертизу смывах с ладоней и пальцев рук Астанина О.В., Астаниной И.В., Гильмутдинова Я.Х. обнаружены следы вещества, однородного по качественному компонентному составу и цвету люминесценции с веществом обнаруженным на представленных на экспертизу денежных билетах банка России. Результаты данного экспертного исследования согласуются с показаниями свидетеля ФИО49, суду пояснившего, что в день проведения оперативно-розыскного мероприятия видимое свечение на руках Гильмутдинова Я.Х. и Астанина О.В., аналогичное свечению изъятых у каждого из них денежных купюр, помеченных словом «<данные изъяты>» проявилось лишь после обработки специальным проявляющим составом рук Астанина О.В. и Гильмутдинова Я.Х. и изъятых у них денежных купюр. Об использовании ФИО49 проявляющего вещества также содержится указание в протоколах оперативно-розыскных мероприятий от <дата> в отношении Гильмутдинова Я.Х., Астаниной И.В., Астанина О.В..

Отсутствие полного совпадения в количестве денежных купюр, изъятых у Астанина О.В. и Гильмутдинова Я.Х. с количеством и номиналом помеченных купюр, переданных Андреевой Т.В. Гильмутдинову Я.Х. объясняется тем, что Гильмутдинов Я.Х. с момента получения от Андреевой Т.В. денег потратил часть из них. Между тем, среди денежных купюр, изъятых как у Гильмутдинова Я.Х., так и у Астанина О.В., были обнаружены купюры, соответствующие серийным номерам и номиналу денежным купюрам, переданным Андреевой Т.В. при проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» и помеченных надписью «<данные изъяты>».

Доводы жалобы о незаконности проведения оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, строений сооружений» по адресу: <адрес>, проведенного на основании постановления <адрес> суда г. Красноярска от <дата> несостоятельны. Доводы о не исследовании указанного постановления суда в судебном заседании опровергаются протоколом судебного заседания, замечания на который в данной части никем не принесено. Вопреки доводам жалобы, приобщенная к материалам уголовного дела копия постановления суда от <дата> была представлена наряду с другими материалами оперативно-розыскной деятельности. Содержание указанного постановления согласуется с ходатайством о разрешении оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, строений сооружений…» по адресу: <адрес> от <дата>. Копия постановления суда, представленная суду, также имеет рукописную запись об ознакомлении с его содержанием Астаниной И.В. <дата>, непосредственно перед началом проведения указанного по постановлению оперативно-розыскного мероприятия. При этом ни указанная копия судебного постановления, ни сам протокол оперативно-розыскного мероприятия, также подписанный как Астаниной И.В., таки и Астаниным О.В., не содержит замечаний или возражений о том, что постановление суда на проведение данного оперативно-розыскного мероприятия не было предоставлено им для ознакомления, равно как и замечаний относительно подлинности предоставленного для ознакомления постановления суда о разрешении проведения оперативно-розыскного мероприятия. Таким образом, судебная коллегия не усматривает каких-либо оснований к признанию недопустимыми доказательствами как результатов оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, строений сооружений» по адресу: <адрес>, проведенного <дата>, так и протокола осмотра предметов и документов от <дата>.

Доводы жалобы Астаниной И.В. о незаконности проведения оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», здания Потерпевший, расположенного по адресу: <данные изъяты> не основаны на законе. Так, из протокола данного оперативно-розыскного мероприятия следует, что оно проводилось в месте нахождения Потерпевший, не являющееся кредитной или банковской организацией и не требовало получения на его проведение судебного решения. Само указанное оперативно-розыскное мероприятие проведено с соблюдением требований закона. Показания свидетеля ФИО50 суду о том, что она не опознала свою подпись в протоколе от <дата> не соответствуют как содержанию самого протокола, имеющего подписи от имени всех участвующих лиц и в котором отсутствуют какие-либо замечания как относительно его содержания, так и относительно не подписания протокола. Кроме того, свидетель ФИО109 суду подтвердила, что участвовала в качестве понятой при проведении данного оперативно-розыскного мероприятия совместно с ФИО51, а также о том, что по завершению его проведения всеми участниками мероприятия был подписан протокол.

Наличие предварительного сговора Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. на совершение хищения денежных средств Потерпевший при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда подтверждается достаточной совокупностью доказательств. Как установлено судом, у каждого из перечисленных осужденных имелась своя роль в реализации единого умысла на совершение хищения, а их действия вцелом были направлены на достижение единого результата. О наличии предварительного сговора на хищение указывает также и порядок раздела добытых преступным путем денежных средств между Астаниной И.В., Астаниным О.В. и Гильмутдиновым Я.Х.

Оценивая доводы жалоб о нарушении закона при возбуждении уголовного дела, нарушении порядка предоставления результатов оперативно-розыскных мероприятий, судебная коллегия считает их необоснованными.

Из приговора суда усматривается, что судом первой инстанции не установлено оснований для проведения криминалистической экспертизы в отношении рапорта старшего оперуполномоченного УФСБ России по Красноярскому краю ФИО52 от <дата> на предмет внесения изменений в первоначальный текст указанного документа в части времени его регистрации. При этом судом исследованы другие доказательства об обстоятельствах времени фактической регистрации рапорта: Книга регистрации сообщений о преступлениях УФСБ России по Красноярскому краю, копия этого же рапорта, представленной <адрес> г. Красноярска. По обстоятельствам получения рапорта допрошен следователя УФСБ ФИО93 Поскольку доводы по заявленному ходатайству о назначении по делу криминалистической экспертизы судом рассмотрены по существу, невынесение по данному вопросу отдельного судебного постановления об отказе в назначении экспертизы не может быть расценено как существенное нарушение норм процессуального права, влекущее необходимость отмены обжалуемого приговора. Кроме того, как это прямо следует из положений ч.2 ст. 256 УПК РФ, отказ в назначении по делу судебной экспертизы не требует вынесения постановления суда в виде отдельного процессуального документа в совещательной комнате.

Судом первой инстанции рассмотрено и обоснованно отклонено ходатайство Астаниной И.В. и ее защитников о признании недопустимым доказательством рапорта старшего оперуполномоченного УФСБ России по Красноярскому краю ФИО52 от <дата>. Также по обстоятельствам возбуждения уголовного дела в суде первой инстанции был допрошен следователь УФСБ ФИО93, из показаний которого следует, что рапорт поступил к нему <дата> с указанием руководителя о возбуждении уголовного дела; на основании этого следователем принято решение о возбуждении уголовного дела.

Из исследованного судом первой инстанции рапорта оперуполномоченного УФСБ России по Красноярскому краю ФИО52, а также его копии, полученной судом из <адрес> суда г. Красноярска следует, что дата составления рапорта: «<дата>» каким-либо исправлениям не подвергалась, что согласуется с показаниями следователя ФИО93 о том, что данный рапорт был получен им именно <дата>. Не подвергалось какому-либо изменению и указание на рапорте, адресованное ФИО53 (непосредственному руководителю следователя ФИО93) о проведении проверки и принятия решения в порядке ст. 144-145 УПК РФ, что также соответствует показаниям следователя о том, что после получения им рапорта от <дата> им были получены указания его руководителя о возбуждении уголовного дела на основании данного рапорта.

Как следует из постановления о возбуждении уголовного дела от <дата>, вынесенного следователь УФСБ ФИО93., оно содержит подробное описание обстоятельств, указывающих на наличие признаков преступления, которое согласуется в полной мере с обстоятельствами, изложенными в рапорте от <дата>. Из предоставленных органам следствия материалов оперативно-розыскных действий, прилагаемых к рапорту оперуполномоченного УФСБ России по Красноярскому краю ФИО52 видно, что следователь ФИО93 не принимал какого-либо участия в проведении оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении Андреевой Т.В., Гильмутдинова Я.Х., Астаниной И.В. или Астанина О.В., результаты которых вместе с рапортом от <дата> были переданы следствию. Данное обстоятельство указывает на то, что информация о результатах указанных оперативно-розыскных мероприятиях могла стать известной следователю ФИО93 не иначе как из полученного им рапорта о совершенном преступлении от <дата> и прилагаемых материалов, поступившего к следователю до вынесения постановления о возбуждении уголовного дела.

Тем самым объективно установлено, что на момент вынесения следователем ФИО93 постановления о возбуждении уголовного дела имелись надлежащие, предусмотренные процессуальным законом повод и основания к возбуждению уголовного дела. При установленных судом обстоятельствах доводы жалоб о внесении исправлений в отметку на рапорте о времени его регистрации, равно как передача и рассмотрение сотрудниками УФСБ России по Красноярскому краю рапорта до его регистрации в Книге регистрации сообщений о преступлениях УФСБ России по Красноярскому краю не влечет вывода о незаконности или необоснованности принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Доводы жалоб о ненадлежащем предоставлении органам следствия материалов оперативно-розыскной деятельности не подтверждается материалами уголовного дела, из которых следует, что требования ст. 89 УПК РФ в отношении данных материалов были соблюдены, а сами материалы, на которые сослался суд первой инстанции в приговоре в подтверждение виновности осужденных, были исследованы в судебном заседании суда первой инстанции надлежащим образом и получили верную оценку суда в обжалованном приговоре.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, все ходатайства стороны защиты о признании недопустимыми доказательств по уголовному делу надлежащим образом разрешены судом, и, с приведением убедительных доводов отклонены. Оценив указанные доводы, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что существенных нарушений, ставящих под сомнение допустимость и достоверность доказательств, представленных стороной обвинения (в том числе – представленных суду материалов оперативно-розыскной деятельности) по делу не допущено.

Доводы жалоб о нарушении права на защиту и состязательности процесса рассмотрением ходатайств стороны защиты об исключении доказательств из материалов уголовного дела в приговоре суда судебная коллегия считает несостоятельными.

Как следует из материалов уголовного дела, ходатайства, заявленные стороной защиты о признании недопустимыми отдельных доказательств, были мотивированы не столько нарушением требований закона в процессе проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий сколько достоверностью оспариваемых стороной защиты материалов уголовного дела. Рассмотрение подобного рода ходатайств, с неизбежностью, требовало оценки судом первой инстанции достоверности представленных суду и исследованных судом первой инстанции доказательств, что, с учетом системного толкования ст. 299, 305, 307, 87, 88 УПК РФ, допускается судом при рассмотрении уголовного дела исключительно в совещательной комнате, при постановлении судом окончательного решения по уголовному делу. При этом разрешение судом ходатайств о недопустимости доказательств непосредственно в итоговом решении суда не умаляют прав сторон приводить доводы о недопустимости доказательств, в том числе - в прениях сторон, равно как и права на обжалование итогового судебного решения с приведением доводов о недопустимости доказательств, принятых судом в подтверждение виновности осужденного, чем они фактически и воспользовались. Судебная коллегия не находит оснований к переоценке выводов суда первой инстанции в отношении отклонения ходатайств стороны защиты о признании доказательств недопустимыми, поскольку доводы, изложенные на этот счет в апелляционных жалобах подробно приведены в приговоре суда и получили верную оценку суда первой инстанции.

Указание Астаниной И.В. о том, что судом не исследован USB диск с записями камер наружного наблюдения, изъятый при проведении оперативно-розыскного мероприятия в помещении филиала Потерпевший на законность или обоснованность приговора суда не влияет, так как указанный USB диск не приведен судом в приговоре в качестве доказательства виновности осужденных.

Вопреки доводам апелляционных жалоб на приговор суда и постановление суда от <дата> по результатам проведенного судом предварительного слушания, суд первой инстанции обоснованно заключил об отсутствии оснований к возвращению уголовного дела прокурору, поскольку не имелось предусмотренных ст. 237 УПК РФ оснований к возвращению уголовного дела прокурору. При этом суд первой инстанции обоснованно принял решение по ходатайству о возращении уголовного дела прокурору непосредственно в приговоре суда, поскольку (как об этом было указано судом еще постановлении от <дата>) заявленные сторонами основания к возвращению уголовного дела прокурора неразрывно связаны с необходимостью оценки доказательств, которая возможна не иначе как при принятии судом окончательного решения по уголовному делу. Таким образом, судебная коллегия находит законным и обоснованным постановление суда от <дата>, содержащее как указание о преждевременности заявленного сторонами ходатайства, так и решение об отказе в удовлетворении ходатайств Астаниной И.В., ее защитника Павловой Н.Н., защитника Крицкой О.И. о возвращении уголовного дела прокурору. Судебная коллегия с данными выводами суда соглашается и не находит оснований к изменению или отмене постановления от <дата>.

Доводы жалоб о необходимости оформления постановлений суда об отказе в возвращении уголовного дела прокурору, не основаны на законе, поскольку ст. 256 УПК РФ не предусматривает таких требований.

Вопреки утверждениям жалоб о не разрешении судом ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору, судом в обжалуемом приговоре рассмотрены и оценены все доводы, неоднократно выдвигавшиеся стороной защиты о наличии по предъявленному обвинению недостатков, влекущих, по мнению стороны защиты, необходимость возвращения уголовного дела прокурору. При этом, как следует из протокола судебного заседания и материалов дела, подобного рода ходатайства неоднократно заявлялись стороной защиты, при этом прокурором, поддержавшим в полном объеме обвинение по данному уголовному делу, также неоднократно и последовательно заявлялось о необоснованности заявленных ходатайств. Судебная коллегия также не усматривает предусмотренных законом оснований для возвращения данного уголовного дела прокурору по доводам апелляционных жалоб.

Приведенные в неоднократно заявленных стороной защиты ходатайствах доводы о несоответствии обвинительного заключения по делу требованиям закона были опровергнуты судом первой инстанции при постановлении приговора, согласно которого суд первой инстанции установил обоснованность предъявленного обвинения и то, что изложенные в обвинительном заключении обстоятельства подтверждаются совокупностью допустимых доказательств, достаточных для постановления обвинительного приговора.

Доводы жалоб о нарушении судом первой инстанции требований ч.1 ст. 252 УПК РФ голословны, не соответствуют материалам уголовного дела и содержанию обжалуемого приговора.

Необоснованны доводы жалобы осужденной Астаниной И.В. о недопустимости в качестве доказательства показаний представителя потерпевшего в судебном заседании, поскольку представитель потерпевшего вправе дать суду пояснения по всем обстоятельствам рассматриваемого уголовного дела: как в части фактических обстоятельств совершенного преступления, так и относительно разрешения вопросов, возникающих при рассмотрении уголовного дела судом. Доводы жалоб об участии представителя потерпевшего ФИО63 без предоставления действующей доверенности на участие в ходе предварительного следствия, получили правильную оценку суда в приговоре и также не могут быть приняты как основания к отмене или изменению обжалуемого приговора.

Оценив в совокупности все исследованные судом доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что действия Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. по хищению денежных средств Потерпевший в период времени с <дата> года были охвачены единым умыслом, несмотря на то, что каждый раз после получения суммы в размере 263800 рублей (в том числе – в <дата>) Астанина И.В., Астанин О.В. и Гильмутдинов Я.Х. имели реальную возможность распорядиться полученными суммами.

Вывод суда о вменяемости Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. и Андреевой Т.В. сделан судом первой инстанции, в том числе, с учетом данных о личности каждого из осужденных, а также их поведения при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции. Принимая во внимание отсутствие сведений о каких-либо психических заболеваниях осужденных, равно как и сведений о том, что кто-либо из них состоял ранее, или состоит в настоящее время на учете у врача-нарколога или врача- психиатра, судебная коллегия также не усматривает оснований к переоценке выводов суда первой инстанции в данной части, в том числе - по доводам жалобы осужденной Астаниной И.В. в отношении Гильмутдинова Я.Х.

С учетом правильно установленных фактических обстоятельств уголовного дела, действия подсудимой Астаниной И.В. суд первой инстанции правильно квалифицировал по ч. 4 ст. 159 УК РФ как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана группой лиц по предварительному сговору лицом с использованием своего служебного положения в особо крупном размере; действия подсудимых Астанина О.В. и Гильмутдинова Я.Х. – каждого по ч. 4 ст. 159 УК РФ как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере.

В то же время, обжалуемый приговор подлежит изменению по следующим основаниям:

Как следует из приговора суда, Андреева Т.В. признана виновной и осуждена по ч.5 ст. 33 ч.4 ст. 159 УК РФ за пособничество в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере. Также судом установлено, что в результате совместных и согласованных действий Астаниной И.В., Астанина О.В. и Гильмутдинова Я.Х. при пособничестве Андреевой Т.В. в период с <дата> похищены денежные средства в размере 1 319 000 рублей, в результате чего Потерпевший причинен материальный ущерб в указанной сумме, что является особо крупным размером.

Тем не менее, как следует из того же приговора, судом было объективно установлено, что Андреева Т.В. в период с <дата> по <дата> намеревалась передать Гильмутдинову Я.Х. денежные средства в сумме 263 800 рублей (разницу между завышенной и фактической стоимостью аренды нежилого помещения), однако, <дата> преступная деятельность Андреевой Т.В. пресечена сотрудниками УФСБ России по Красноярскому краю.

В дальнейшем, передавая около <данные изъяты> <дата> по адресу: <адрес>, Гильмутдинову Я.Х. 263 800 рублей (разницу между завышенной и фактической стоимостью аренды нежилого помещения), Андреева Т.В. действовала под контролем сотрудников УФСБ России по Красноярскому краю, в рамках оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент».

Таким образом, указанные действия по передаче Андреевой Т.В. <дата> Гильмутдинову Я.Х. 263 800 рублей, не имели противоправного характера и не могут быть расценены как реализация данной осужденной умысла на совершение пособничества Астаниной И.В., Астанину О.В. и Гильметдинову Я.Х. в мошенничестве в особо крупном размере.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание о совершении Андреевой Т.В. пособничества в хищении Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. денежных средств в размере 1319000 рублей в период с <дата>, уточнив, что Андреева Т.В. совершила пособничество в хищении Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. в период с <дата>, денежных средств в размере 1055200 рублей. Указанное изменение приговора влечет необходимость смягчения наказания, назначенного судом первой инстанции Андреевой Т.В.

Кроме того, как следует из материалов уголовного дела, заместителем прокурора Красноярского края Афанасьевым А.Е. в ходе рассмотрения данного уголовного дела был заявлен гражданский иск в интересах Российской Федерации в лице Государственного учреждения – <данные изъяты> Российской Федерации о солидарном взыскании с Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х., Андреевой Т.В. материального ущерба, причиненного преступлением, в размере 1319000 рублей. Копия данного искового заявления, как это следует из протокола судебного заседания, была вручена сторонам. В то же время, судом не было принято какого-либо решения о принятии гражданского иска к производству, права гражданского ответчика, предусмотренные ст. 54 УПК РФ подсудимым не разъяснялись. Указанные отступления от норм процессуального закона, а также изменение приговора со снижением объема обвинения в отношении Андреевой Т.В. делают невозможным рассмотрение заявленного гражданского иска прокурора в интересах Российской Федерации по данному уголовному делу судом апелляционной инстанции. С учетом изложенного, судебная коллегия считает необходимым отменить приговор в части удовлетворения гражданского иска, возвратив уголовное дело в тот же суд для рассмотрения его в порядке гражданского судопроизводства.

Доводы апелляционной жалобы осужденной Астаниной И.В. о денежных купюрах, подлежащих передаче в счет погашения части исковых требований прокурора непосредственно связан с рассмотрением заявленных исковых требований, в связи с чем также подлежит разрешению при рассмотрении по существу заявленного прокурором гражданского иска. Также при рассмотрении заявленного прокурором иска судом первой инстанции подлежат рассмотрению и другие возражения против удовлетворения исковых требований, заявленные осужденной Астаниной И.В. и ее защитниками.

Доводы жалоб о нарушении принципов устности и гласности судебного разбирательства по делу, о не исследовании прокурором письменных доказательств по делу, судебная коллегия находит необоснованными. Так, из протокола судебного заседания суда первой инстанции по делу следует, что представление и исследование письменных доказательств по делу проводилось как стороной обвинения, так и стороной защиты с соблюдением требований ч.1 ст. 240 УПК РФ, в открытом судебном заседании, с участием как обвиняемых, так и их защитников. Каких-либо заявлений или замечаний о нарушении прокурором процессуального порядка представления доказательств или их исследования судом в судебном заседании ни от обвиняемых, ни от их защитников не поступало, что прямо следует из протокола судебного заседания. При этом ни Астанина И.В., ни адвокат Крицкая О.И., которые воспользовались правом принесения замечаний на протокол судебного заседания, не заявляли о нарушении прокурором в судебном заседании порядка представления и исследования письменных доказательств.

Как следует из протокола судебного заседания, судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с соблюдением всех принципов судопроизводства, в том числе - состязательности и равноправия сторон, права на защиту. Суд первой инстанции оценил доводы всех участников процесса, предоставив сторонам равные возможности для реализации своих прав, при этом ограничений прав участников уголовного судопроизводства, допущено не было.

Вопреки доводам жалоб, содержание доказательств, исследованных судом первой инстанции, приведено в приговоре суда верно. Замечания на протокол судебного заседания, поданные осужденной Астаниной И.В., объективно рассмотрены председательствующим в судебном заседании судьей. Удостоверение верности некоторых замечаний на протокол судебного заседания, в то же время, не опровергает выводов суда о доказанности виновности осужденных, равно как и не может служить основанием для отмены или изменения приговора суда по доводам апелляционных жалоб.

Доводы жалобы осужденной Астаниной И.В. о наличии конфликта интересов прокурора <адрес> при рассмотрении уголовного дела судебная коллегия считает надуманным, так как из материалов дела следует, что государственное обвинение по делу поддерживали прокуроры прокуратуры Красноярского края, обвинительное заключение по делу также утверждалось заместителем прокурора Красноярского края.

Оценивая доводы апелляционного представления о необходимости отмены обжалуемого приговора и постановлении нового обвинительного приговора, судебная коллегия считает, что оснований для изменения или отмены приговора по доводам апелляционного представления не имеется.

При назначении наказания Астаниной И.В., Астанину О.В. суд учел характер и степень общественной опасности преступлений, ими совершенных.

Вывод суда первой инстанции о назначении Астаниной И.В., Астанину О.В. основанного наказания в виде лишения свободы с учетом фактических обстоятельства дела, данных о личности подсудимых Астаниной И.В. и Астанина О.В., а также влияния назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семьи, судебная коллегия находит верным, поскольку считает, что исправление подсудимых Астаниной И.В. и Астанина О.В. невозможно без изоляции от общества, а назначение более мягкого наказания, не связанного с лишением свободы, не достигнет целей наказания.

Доводы апелляционного представления о необходимости назначения Астаниной И.В. и Астанину О.В. более продолжительного срока основного наказания в виде лишения свободы носят формальный характер и удовлетворению не подлежат. Так, из апелляционного представления следует, что необходимость усиления наказания как Астаниной И.В., так и Астанину О.В. мотивировано автором представления совершением тяжкого преступления, обстоятельствами совершения данного преступления, в том числе- использованием Астаниной И.В. при его совершении служебного положения. В то же время, все указанные обстоятельства уже были учтены судом первой инстанции. Ссылка же в апелляционном представлении о том, что Астанина И.В. и Астанин О.В. не признали свою вину в совершенном преступлении, не раскаялись, не приняли мер к возмещению причиненного преступлением ущерба, не могут быть основанием к усилению наказания, поскольку является способом защиты, избранным подсудимыми, что соответствует ч.2 ст. 45 Конституции Российской Федерации. Перечисленные обстоятельства не могут быть признаны и отягчающими наказание, поскольку перечень таких обстоятельств исчерпывающе изложен в ст. 63 УК РФ.

Также с учетом корыстного характера совершенного преступления, судебная коллегия считает обоснованным и назначение осужденным Астаниной И.В. и Астанину О.В. дополнительного наказания в виде штрафа. При этом, вопреки доводам жалобы осужденной Астаниной И.В., судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела было подробно исследовано в судебном заседании материальное положение осужденных Астаниной И.В., Астанина О.В. Так, несмотря на наличие у них пожилых матерей, требующих материальной помощи и несения затрат по обеспечению должного за ними ухода, судом принято во внимание и наличие у Астаниной И.В. и Астанина О.В. имущества, подвергнутого аресту, стоимость которого в достаточной мере обеспечивает как гражданско-правовые требования к осужденным о возмещении материального вреда, причиненного преступлением, так и полную выплату штрафа в размере, назначенном им судом первой инстанции.

Дополнительный вид наказания в отношении Астаниной И.В. в виде лишения права занимать должности на государственной службе или в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий судом первой инстанции и вовсе фактически не назначено, так как не определен судом срок применения данного наказания. Апелляционное представление лишь констатирует, что данный вид дополнительного наказания осужденной Астаниной И.В. фактически не назначен судом и, в то же время, вовсе не содержит каких-либо доводов о назначении Астаниной И.В. данного вида дополнительного наказания. Таким образом, с учетом требований ч.1 ст. 389.24 УПК РФ, судебная коллегия считает необходимым не назначать Астаниной И.В. дополнительного наказания в порядке, предусмотренном ч.3 ст. 47 УК РФ, поскольку наказания, назначенного ей в пределах санкции ч.4 ст. 159 УК РФ достаточно для достижения уцелей наказания в отношении осужденной.

Доводы апелляционного представления о необоснованном ограничении прав осужденных Астаниной И.В. и Астанина О.В. при определении ограничений при назначении судом дополнительного наказания в виде ограничения свободы судебная коллегия находит обоснованными. В то же время, оценив всю совокупность обстоятельств, положительно характеризующих личность Астаниной И.В. и Астанина И.В., отсутствие обстоятельств, отягчающих их наказание, учитывая, что преступления совершенны ими впервые, а также принимая во внимание наличие у них постоянного места жительства, пожилых родственников, вцелом положительные характеристики их поведения по месту жительства и работы, условия жизни их семьи, судебная коллегия считает излишним назначение им дополнительного наказания в виде ограничения свободы, поскольку наказания, назначенного им судом в пределах санкции ч.4 ст. 159 УК РФ основного – в виде лишения свободы и дополнительного в виде штрафа является достаточным для исправления осужденных.

Доводы жалобы осужденной Астаниной И.В. о не принятии судом решения по вопросам устройства её матери-<данные изъяты>, о сохранности жилья осужденных Астаниных: жилья и иного находящегося там имущества, автомобиля, не могут служить основанием к отмене или изменению обжалуемого приговора. Так, из материалов дела следует, что подобного рода заявления или ходатайства ни Астаниной И.В., ни Астаниным О.В., ни другими заинтересованными лицами не заявлялись и судом первой инстанции не рассматривались. Из материалов дела, заявлений родственников, поданных суду апелляционной инстанции о разрешении свиданий с осужденными Астаниной И.В. и Астаниным О.В. следует, что у них в <адрес> находятся иные родственники, способные осуществлять надлежащий уход за матерью Астаниной И.В., равно как и принять надлежащие меры к сохранности имущества осужденных.

Доводы о не указании во вводной части приговора о первоначальном поддержании обвинения по уголовному делу прокурором прокуратуры <адрес> Складаном В.Н. на законность и обоснованность постановленного приговора не влияют.

Доводы жалобы Астаниной И.В. о неверном указании в приговоре о наличии у Гильмутдинова Я.Х. высшего образования вместо указания о среднем специальном образовании удовлетворению не подлежит, так как у Астаниной И.В. не имеется полномочий на обжалование приговора в интересах осужденного Гильмутдинова Я.Х., а указание об образовании другого осужденного по делу какого-либо влияния на установленные судом фактические обстоятельства уголовного дела, равно как на доказанность виновности осужденных или на назначенное им наказание влияния не оказывают.

С учетом изменений, внесенных Федеральным законом от 03 июля 2018 года №186-ФЗ в ст. 72 УК РФ, регулирующую порядок зачета в срок отбывания наказания сроков содержания под стражей, руководствуясь ст. 10 УК РФ, судебная коллегия считает необходимым уточнить резолютивную часть приговора указанием о зачете осужденным Астаниной И.В., Астанину О.В. каждому в срок отбывания наказания срока их содержания под стражей в период с <дата> по <дата> и с <дата> по <дата> включительно согласно п. «б» ч.3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в колонии общего режима.

Других оснований к изменению обжалуемого приговора по доводам апелляционных жалоб судебная коллегия не находит.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 389.13, ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор <адрес> суда г. Красноярска от <дата> в отношении Астаниной И.В. и Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х., Андреевой Т.В., изменить:

Исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание о назначении Астаниной И.В. дополнительных видов наказания в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев и лишения права занимать должности на государственной службе или в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий.

Считать Астанину И.В. осужденной к лишению свободы сроком на 5 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима со штрафом в сумме 600000 рублей.

На основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Астаниной И.В.: в период с <дата> по <дата> и с <дата> по <дата> включительно зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений, предусмотренных ч. 3.3 ст.72 УК РФ.

Исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание о назначении Астанину О.В. дополнительного вида наказания в виде ограничения свободы на срок 1 год.

Считать Астанина О.В. осужденным к лишению свободы сроком на 4 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 400000 рублей,

На основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Астанину О.В.: в период с <дата> по <дата> и с <дата> по <дата> включительно зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений, предусмотренных ч. З.3 ст.72 УК РФ.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание о совершении Андреевой Т.В. пособничества в хищении Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. денежных средств в размере 1319000 рублей в период с января по июнь 2016 года, уточнив, что Андреева Т.В. совершила пособничество в хищении Астаниной И.В., Астаниным О.В., Гильмутдиновым Я.Х. в период с <дата>, денежных средств в размере 1055200 рублей,

Считать Андрееву Т.В. осужденной за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ за пособничество в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере на сумму 1055200 рублей.

Смягчить Андреевой Т.В. наказание, назначенное за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ до лишения свободы сроком на 2 года 10 месяцев.

Отменить приговор в части разрешения гражданского иска, заявленного заместителем прокурора Красноярского края Афанасьевым А.Е. в интересах Российской Федерации в лице Государственного учреждения – <данные изъяты> о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, возвратив уголовное дело в тот же суд для рассмотрения иска в порядке гражданского судопроизводства.

В остальной части этот же приговор в отношении Астаниной И.В., Астанина О.В., Гильмутдинова Я.Х. и Андреевой Т.В. оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя прокуратуры Красноярского края Ивановой Е.Ю., апелляционные жалобы с дополнениями: осужденной Астаниной И.В. и в её интересах адвокатов Заблоцкого С.С., Павловой Н.Н., Ганжи П.А., Курпаса Р.Ю., апелляционные жалобы адвоката Крицкой О.И. в интересах осужденного Астанина О.В. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: