Решение по делу № 33а-2438/2020 от 05.08.2020

Судья Балашов Д.А. №33а-2438/2020 10RS0016-01-2020-000491-17 2а-390/2020

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

04 сентября 2020 г. г. Петрозаводск

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Карелия в составе

председательствующего судьи Соляникова Р.В.,

судей Сильченко Р.П., Щепалова С.В.

при ведении протокола помощником судьи Отрощенко П.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседанииадминистративное дело по апелляционной жалобеадминистративного ответчикана решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 10июня 2020 г.по административному исковому заявлению Ямщикова Александра Николаевича о признании действий (бездействия) Федеральной службы исполнения наказанийнезаконными.

Заслушав доклад председательствующего, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Административный иск предъявлен по тем основаниям, что Ямщикову А.Н., отбывающему по приговору суда наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Карелия, ответом должностного лица ФСИН России от 20 мая 2020 г. № 12-30769 отказано в переводе в исправительное учреждение по местужительства егородителей.Административный истец просил признать данный отказ незаконным.

Решением суда административный иск удовлетворен.

Оспариваемое решение об отказе в переводе признано незаконным и на ФСИН России возложена обязанность в течение тридцати дней с момента вступления в законную силу решения суда принять решение о переводе административного истца для отбывания наказания в Нижегородскую область.

С указанным решением суда не согласен административный ответчик, в апелляционной жалобе просит его отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на то, что обращение административного истца рассмотрено в установленный срок, по нему принято оспариваемое решение, которое его права не нарушает, поскольку изменения в УИК РФ, предусматривающие право осужденного на перевод в исправительное учреждение, расположенное на территории субъекта Российской Федерации, где проживает один из его близких родственников, вступают в силу не ранее 29 сентября 2020 г. В настоящее время не принят порядок перевода осужденных для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое. Иных оснований для удовлетворения заявления административного истца у ФСИН России не имелось.Административный истец неоднократно осуждался (в том числе, по приговору, по которому он отбывает наказание в настоящее время) судами Республики Коми, где зарегистрирован, проживал он сам до осуждения, а также проживает его супруга. При этом Республика Карелия относится к близлежащему к Республике Коми региону (с учетом расстояния между ними менее 2000 км). Расстояние между г. Сегежа Республики Карелия и г. Арзамас Нижегородской области, где проживают родители осужденного, составляет около 1400 км.Административный ответчик выражает несогласие с выводом суда первой инстанции о том, что оспариваемое решение нарушает право административного истца на семейную жизнь. Ссылается на приоритет норм национального права, регулирующих порядок перевода осужденных, над нормами международного права. Обращает внимание, что осужденный поддерживает социально-полезные связи с родителями путем ведения переписки, телефонных переговоров, направления посылок, доказательств наличия непреодолимых препятствий для сохранения социально-полезных связей при отбытии наказания в Республике Карелия не представлено.

Административный истец в письменных возражениях полагает необоснованной апелляционную жалобу ФСИН Росси и просит оставить решение суда первой инстанции без изменения, обращая внимание на возраст, имущественное положение и состояние здоровья его матери, что обуславливаетневозможность реализовать право на свидание с нейболее 4 лет.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель административного ответчика Пищугин В.А. поддержал доводы жалобы.

Административный истец, участие которого в суде было обеспечено посредством системы видеоконференц-связи, просил отказать в удовлетворении апелляционной жалобы.

Заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела и доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

По делу установлено, что административный истецс 21 ноября 2016 г. отбывает наказание в виде 13 лет 6 месяцев лишения свободы (начало срока – 19 августа 2015 г., окончание срока – 18 февраля 2029 г.) в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Карелия по приговору Ухтинского городского суда Республики Коми, которым он был осужден за совершение преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3ст. 131, п. «а» ч. 3 ст. 132 УК РФ.

Административный истец до осуждения был зарегистрирован и проживал по ул. (...) в (...) Республики Коми, а его супруга проживает по ул. (...) в (...) Республики Коми.

Родители административного истца проживают в (...) Нижегородской области, при этом мать родилась в (...) году и имеет (...), а отец родился в (...) году. Ямщиков А.Н. поддерживает с ними связь путем переписки, телефонных переговоров, получил от них 5 посылок.

Свиданий с кем-либо в период отбывания наказания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Карелияадминистративный истец не имел.

Вступившим в законную силу решением Сегежского городского суда Республики Карелия от 12 декабря 2019г. на ФСИН России возложена обязанность рассмотреть по существу вопрос о переводе Ямщикова А.Н. для отбывания наказания в исправительное учреждение по месту проживания его родственников в Нижегородскую область.

Во исполнение указанного решения должностным лицом ФСИН России 20 мая 2020 г. письмом № 12-30769 отказано в переводе административного истца в исправительное учреждение в Нижегородскую область.

По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 73 УИК РФ, осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены. В исключительных случаях по состоянию здоровья осужденных или для обеспечения их личной безопасности либо с их согласия осужденные могут быть направлены для отбывания наказания в соответствующее исправительное учреждение, расположенное на территории другого субъекта Российской Федерации.

В соответствии с ч. 2 ст. 73 УИК РФ при отсутствии в субъекте Российской Федерации по месту жительства или по месту осуждения исправительного учреждения соответствующего вида или невозможности размещения осужденных в имеющихся исправительных учреждениях осужденные направляются по согласованию с соответствующими вышестоящими органами управления уголовно-исполнительной системы в исправительные учреждения, расположенные на территории другого субъекта Российской Федерации, в котором имеются условия для их размещения.

Отклоняя обращение административного истца, административный ответчик, не усмотрев исключительных обстоятельств, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в исправительном учреждении Республики Карелия, разъяснил о предстоящем 29 сентября 2020 г. вступлении в силу Федерального закона от 01 апреля 2020 г. № 96-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации» (далее – Закон № 96-ФЗ), сообщив, что после введения закона в действие вопрос о переводе может быть вновь рассмотрен.

В соответствии с ч. 1 ст. 81 УИК РФ осужденные к лишению свободы должны отбывать весь срок наказания, как правило, в одном исправительном учреждении либо следственном изоляторе, в том числе в случае назначения им в период отбывания лишения свободы нового наказания, если при этом судом не изменен вид исправительного учреждения.

Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 26 января 2018 г. №17 утвержден Порядок направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое, в соответствии с п. 13 которого перевод в исправительные учреждения, расположенные на территории других субъектов Российской Федерации, осуществляется по решению ФСИН России.

Постановлением Европейского Суда по правам человека (далее – Европейский Суд) по жалобам №№ 35090/09, 35845/11, 45694/13 и 59747/14 «Полякова и другие против России» (вынесено 17 марта 2017 г., вступило в силу 3 июля 2017 г.) установлено нарушение ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) в связи с несоблюдением права заявителей на уважение семейной жизни ввиду направления заявителей для отбывания наказания в исправительные учреждения, расположенные на значительном отдалении от места проживания их семей и близких, и отсутствием у заявителей реальной возможности добиться в национальных судах отмены соответствующих решений.

Заявители жаловались, ссылаясь на ст. 8 Конвенции, на нарушение их прав на уважение семейной жизни ввиду отсутствия практических возможностей для посещения их в исправительных учреждениях в связи с решениями об их распределении в отдаленные исправительные учреждения и последующей неспособности добиться их перевода в другие учреждения.

Европейский Суд напомнил, что «право на уважение семейной жизни – это неотъемлемая часть прав заключенного, которые предоставляют ему власти, или при необходимости оказать ему помощь в поддержании связи с близкими родственниками... По вопросу семейных посещений, согласно ст. 8 Конвенции государство обязано учитывать интересы осужденного и его родных, а также членов семьи... Помещение осужденного в особое исправительное учреждение может привести к возникновению вопроса по ст. 8 Конвенции, если это повлияет на его личную или семейную жизнь и выйдет за рамки «обычных» лишений и невзгод и ограничений, характерных для самого понятия о тюремном заключении» (п. 81 постановления).

Европейский Суд также установил, что в рассмотренном им деле «в отношении каждого заявителя расстояние (от 2 000 до 8 000 км) между исправительными учреждениями и местом жительства родственников заключенного было достаточно отдаленным, чтобы создать трудности этим лицам» (п. 82 постановления).

Европейский Суд отметил, что «реабилитация, то есть реинтеграция осужденных в общество, является обязательной для любого общества, в системе ценностей которого человеческое достоинство занимает центральное место... Статья 8 Конвенции требует от государства оказания всей возможной помощи заключенным по созданию и поддержанию отношений с людьми, находящимися вне тюрьмы, в целях содействия социальной реабилитации заключенных. В этом контексте имеет значение расположение места содержания заключенного под стражей... В то время как возмездие остается одной из целей лишения свободы, акцент в европейской пенитенциарной политике в настоящее время делается на реабилитационную цель лишения свободы, особенно к концу длительного срока тюремного заключения... Несмотря на тот факт, что Конвенция не гарантирует право на реабилитацию как таковое, практика Европейского Суда предполагает, что осужденные, включая пожизненно осужденных, имеют возможность реабилитироваться» (п. 88 постановления).

Европейский Суд подчеркнул, что «согласно Европейским пенитенциарным правилам... национальные власти обязаны предотвращать разрыв семейных связей и обеспечивать для заключенных разумную степень контакта с их семьями, предоставляя возможности для посещения так часто, насколько это возможно, и максимально нормальным образом» (п. 89 постановления).

Европейский Суд отметил, что «факторы, влияющие на возможность родных заключенного навещать его или ее в определенном исправительном учреждении, могут существенно различаться в каждом конкретном случае. Финансовая ситуация в семьях и реалии транспортной системы в различных областях могут значительно различаться. Таким образом, даже если географическое расстояние между домом заключенного и исправительным учреждением для двух разных заключенных одинаково, возможности их родных навещать их могут в корне отличаться друг от друга. Требования к национальному законодательству в области географического распределения заключенных заключаются не в том, чтобы установить критерий для измерения расстояния между домом заключенного и исправительным учреждением или составить исчерпывающий перечень причин отступить от общих применяемых правил, а скорее в том, чтобы предоставить условия для адекватной оценки исполнительной властью индивидуальной ситуации такого заключенного и его или ее родных, и учесть все факторы, которые на практике влияют на возможность посещения заключенного в определенном исправительном учреждении» (п. 92 постановления).

Европейский Суд установил, что «п. 1 ст. 73 УИК РФ устанавливает общее правило географического распределения заключенных в Российской Федерации («общее правило распределения»), в соответствии с которым заключенные должны отбывать наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали («регион проживания») или были осуждены («регион осуждения»). То же положение указывает, что в «исключительных случаях» допускаются отступления от общего правила распределения. Оставляя в стороне вопрос о том, какие случаи по смыслу этого положения можно считать исключительными, как несущественный в рамках настоящего дела, Европейский Суд отметил, что дух и цель общего правила распределения из ст. 73 УИК РФ состояли в том, чтобы сохранить социальные и семейные связи заключенных с местом, где они проживали до заключения... Таким образом, общее правило распределения совпадает с правилом 17.1 Европейских пенитенциарных правил, и рекомендует, по мере возможностей, определять заключенных в места лишения свободы, которые находятся вблизи места их проживания или социальной реабилитации... а также с принципом исправления» (п. 94 постановления).

В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2018), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28 марта 2018 г., указано на необходимость применения судами Российской Федерации при рассмотрении административных дел вышеприведенной правовой позиции в целях эффективной защиты прав и свобод человека.

Аналогичные выводы сделаны Европейским Судом и при рассмотрении дел «Абдулкадыров и Дахтаев против Российской Федерации» (жалоба № 35061/04, постановление от 10 июля 2018 г., вступило в силу 03 декабря 2018 г.), «Войнов против Российской Федерации» (жалоба № 39747/10, постановление от 03 июля 2018 г., вступило в силу 03 октября 2018 г.).

Согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 1 п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания», определение либо изменение конкретного места отбывания осужденными уголовного наказания в виде лишения свободы не могут быть произвольными и должны осуществляться в соответствии с требованиями закона. При этом следует учитывать законные интересы осужденных, обеспечивающие как их исправление, так и сохранение, поддержку социально полезных семейных отношений (ст.ст. 73, 81 УИК РФ).

С учетом приведенных правовых позиций Европейского Суда по правам человека и Верховного Суда Российской Федерации к иным исключительным обстоятельствам, предусмотренным ч. 2 ст. 81 УИК РФ, среди прочего относится невозможность заключенного поддерживать семейные связи во время тюремного заключения (кассационное определение Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 06 ноября 2019 г. № 5-КА19-51).

Материалами дела подтверждается намерение и желание административного истца поддерживать связь со своими родителями.Также в дело представлены документы, доказывающие состояние здоровья матери, затрудняющее ее перемещение на значимые расстояния, а также желание обоих родителей часто видеться с сыном.

Таким образом, в настоящее время административный истец в силу своего нахождения в исправительном учреждении на территории Республики Карелия фактически лишен возможности получения личной встречи с родителями путем реализации права на свидание, гарантированное ч. 1 ст. 89 УИК РФ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, обращения административного истца о переводе в исправительное учреждение по месту жительства родителей мотивированы необходимостью поддержания социально полезных связей с ними(на расстоянии, ориентировочно превышающем 1400 км.от г. Сегежа, при отсутствии прямого транспортного сообщения).

Судебная коллегия полагает доказанным невозможность поездок родных административного истца для свидания с ним в исправительном учреждении, расположенном в Республике Карелия.

Доказательств злоупотребления правом со стороны административного истца административным ответчиком не представлено.

Поскольку перевод осужденных в целях реализации права на общение с близкими родственниками обусловлен необходимостью реализации права на уважение семейной жизни, вопрос об определении круга близких родственников, с которыми он имеет возможность и намерен общаться посредством проведения свиданий (в данном случае с родителями, а не супругой), определяется им самим.

По информации Управления исполнения приговоров и специального учета ФСИН России в ГУФСИН России по Нижегородской области в исправительных учреждениях строгого режима для лиц, ранее отбывавших наказание в виде лишения свободы,при лимите наполнения 4712 места содержалось 2890 человек.

Формальные ссылки ФСИН России на ст.ст. 73, 81 УИК РФ, без рассмотрения вопроса об объективной необходимости перевода административного истца для отбывания наказания в иное исправительное учреждение с точки зрения защиты его права на уважение семейной жизни и наличия соответствующей возможности, не отвечает приведенному выше толкованию действующего законодательства, в связи с чем являются необоснованными.

Не представлено административным ответчиком и доказательств тому, что сопоставление конкурирующих индивидуальных интересов, в частности, права административного истца на уважение семейной жизни, с общественными, пропорционально допущенному ограничению прав заявителя.

При этом судебная коллегия отмечает, что на момент нарушения прав административного истца, обусловленного отсутствием защитных механизмов, которые могли бы уравновесить широкую свободу усмотрения ФСИН России в сфере распределения осужденных, констатированного Европейским Судом при рассмотрении приведенных выше дел, Закон № 96-ФЗ не был принят, а в настоящее время еще не вступил в законную силу.

В этой связи принятие упомянутого закона с условием отложенного введения его в действие не может являться дополнительным препятствием для восстановления нарушенных прав Ямщикова А.Н. на уважение семейной жизни, тем более при отсутствии до настоящего времени соответствующих подзаконных актов, регламентирующих порядок реализации данного закона.

Довод о приоритете норм национального права по вопросам перевода осужденных над решениями межгосударственных органов (в том числе, в контексте ст. 79 Конституции Российской Федерации), отклоняются применительно к положениям ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 38, п. ж.1 ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации, ст. 8 Конвенции и ст.3 УИК РФ.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу об удовлетворении заявленных требований.

По изложенным мотивам оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 309,311 КАС РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 10 июня 2020 г.по настоящему делу оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.

Вступившие в законную силу судебные акты могут быть обжалованы в кассационном порядке в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу.

Кассационные жалоба, представление подаются в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции, принявший решение.

Председательствующий

Судьи