Решение по делу № 11-9328/2023 от 23.06.2023

Судья Хлёскина Ю.Р.

дело № 2-157/2022

УИД 74RS0042-01-2023-000166-02

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-9328/2023

24 июля 2023 года                             г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Скрябиной С.В.

судей Стяжкиной О.В., Федосеевой Л.В.,

с участием прокурора Рыскиной О.Я.,

при секретаре судебного заседания Алёшиной К.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО4, ФИО1, ФИО2 к Обществу с ограниченной ответственностью «Мечел-Транс Авто» о компенсации морального вреда, причинённого в результате смерти ФИО8, взыскании судебных расходов,

по апелляционной жалобе Общества с ограниченной ответственностью «Мечел-Транс Авто» на решение Усть-Катавского городского суда Челябинской области от 20 апреля 2023 года.

Заслушав доклад судьи Стяжкиной О.В. об обстоятельствах дела и доводах апелляционных жалоб, объяснения представителя ответчика ФИО9 поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения истцов ФИО4, ФИО1, ФИО2, их представителя ФИО11 на апелляционную жалобу, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО4, ФИО12, ФИО13 обратились в суд к Обществу с ограниченной ответственностью «Мечел-Транс Авто» (далее – ООО «Мечел-Транс Авто»), в котором просили взыскать в пользу истцов с ответчика компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей каждому; взыскать в пользу истца ФИО4 с ответчика все понесённые по делу судебные расходы.

В обоснование требований указали, что ФИО3 состоял в трудовых отношениях с работодателем ООО «Мечел-Транс Авто» с 19 февраля 2013 года по день несчастного случая (до 20.03.2019 года). Согласно судебных решений, судебной экспертизы и фактических обстоятельств по делу смерть ФИО8 наступила при выполнении трудовой функции старший водитель экспедитор на грузовом автомобиле, перевозившем грузы на дальние расстояния по заданию работодателя. Смерть работника ФИО8 наступила вследствие развития у него <данные изъяты> заболевания во время работы в период с 2013 года по 2019 год - <данные изъяты> при несоблюдении работодателем режима труда и отдыха, не предоставлении ежегодного работнику в силу закона ежегодного отпуска, при наличии медицинских противопоказаний к работе у работника, работодатель допускал до работы работника с повышенным артериальным давлением, работодатель допускал работника до работы достоверно зная, что работнику согласно оплаченных листов временной нетрудоспособности проведена операция по <данные изъяты>), работодатель достоверно знал о перегрузках работника и о напряжённости трудового процесса, так как работник фактически не отдыхал, а находился за пределами нормы рабочего времени в пути и наличие напряжённости трудового процесса свидетельствует о нарушении работодателем не только норм трудового законодательства, но и нарушением работодателем норм по охране труда. Судебными актами установлен и подтверждён факт несчастного случая с работником ФИО8 как несчастный случай, связанный с производством, подлежащий оформлению Актом по форме н-1. ФИО3 профессионально на протяжении многих лет работы в ООО «Мечел-Транс Авто» - с 2013 года по 2019 годы был не годным к работе на грузовом автомобиле, был не годным к выполнению вменяемой ему работодателем по трудовому договору трудовой функции в качестве ст. водителя - экспедитора при наличии в совокупности также противопоказаний к физическим перегрузкам. Работодатель достоверно знал, что у работника ФИО8 имеются заболевания <данные изъяты> системы и не направил работника ФИО8 на повторный и другие медицинские осмотры по графику в целях соблюдения существующих норм по охране груда. Из-за работодателя произошёл фактор утраты близкого человека навсегда (л.д. 3-7).

Определением суда от 6 апреля 2023 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечено Федеральное государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Медико-Санитарная часть №» Федерального медико-биологического агентства России (л.д. 71).

Истец ФИО4, представитель истца ФИО15. в судебном заседании исковые требования поддержали в полном объеме.

Истцы ФИО12, ФИО13 в судебное заседание суда первой инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом (л.д. 76, 78), предоставили заявления о рассмотрении дела без их участия, исковые требования поддерживают (л.д. 81, 82).

Представитель ответчика ООО «Мечел-Транс Авто» ФИО9, в судебном заседании исковые требования не признала, ссылаясь на доводы, изложенные в письменном отзыве на исковое заявление.

Суд постановил решение, которым исковые требования удовлетворил частично.

Взыскал с ООО «Мечел-Транс Авто» в пользу ФИО4 компенсацию морального вреда в размере 800 000 рублей, расходы на оплату юридических услуг в размере 2 500 рублей, почтовые расходы в размере 198 рублей 80 копеек.

Взыскал с ООО «Мечел-Транс Авто» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 400 000 рублей.

Взыскал с ООО «Мечел-Транс Авто» в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 400 000 рублей.

Взыскал с ООО «Мечел-Транс Авто» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме. Указывает на то, что судом первой инстанции нарушены нормы материального и процессуального права. Судом первой инстанции при вынесении решения был сделан необоснованный вывод о наличии вины ООО «Мечел-Транс Авто» в смерти работника ФИО8, построенный на ранее рассмотренных судебных актах, которыми случай, произошедший с ФИО8 был признан несчастным случаем на производстве с обязанием оформить акт формы Н-1. При этом в данном акте причиной несчастного случая указана смерть в результате общего заболевания, что говорит об отсутствии причинно-следственной связи между смертью ФИО8 и выполняемой им работой в ООО «Мечел-Транс Авто». Более того, отсутствие указанной причинно-следственной связи было подтверждено истцом и отражено в протоколе судебного заседания от 20.04.2023г.: «…если бы он умер дома на диване, я бы не обратилась в суд, а он умер на работе…», однако не были приняты во внимание судом первой инстанции в нарушении норм процессуального права. Законодательством Российской Федерации не предусмотрена обязанность работодателя по возмещению компенсации морального вреда при несчастной случае на производстве в отсутствии вины работодателя. Более того, отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими негативными последствиями в виде смерти работника было подтверждено и самим судом первой инстанции, что указано в выводах суд, прописанных на стр.11 оспариваемого решения (абзац 5). Судом первой инстанции не были приняты доводы ответчика о том, что по результатам ежегодных медицинских осмотров ФИО3 признавался пригодным к работе. Менее чем за 1,5 месяца до своей смерти ФИО3 был признан врачебной комиссией годным к исполнению обязанностей водителя-экспедитора, без каких-либо ограничений, данный вопрос судом первой инстанции исследован не был. Судом первой инстанции не были приняты во внимание доводы ответчика о том, что истцу, в отличие от ответчика, было известно о наличии у ФИО8 заболевания <данные изъяты> системы, повышенного артериального давления, а также перенесенного в 2017 году <данные изъяты>. Несмотря на это, ни истец, ни соистцы не сообщали работодателю о данном факте, не приложили никаких усилий для укрепления здоровья супруга, родителя, как заботливые члены семьи. Судом не приняты во внимание доводы ответчика о том, что информация о состоянии здоровья работника может быть у работодателя только исходя из официального медицинского заключения с соответствующим диагнозом (абз.7 ст.88 Трудового кодекса Российской Федерации), напротив, работник был признан годным к работе. Полагает, что наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. Также суд не учел, что соистцы не принимали участия в судебных заеданиях, доказательств наличия нравственных страданий не предоставляли, на момент смерти ФИО8 являлись совершеннолетними людьми, проживали отдельно от ФИО8 и на его иждивении не находились. Кроме того, судом в решении не указано, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер компенсации морального вреда.

Истцами представлены письменные возражения на апелляционную жалобу, в которых просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения. Указывают, что решение суда вынесено на основании исследованных доказательств, нарушений норм материального и процессуального права не допущено (т.1 л.д.218-221).

Заслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего решение законным и обоснованным, изучив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Частью первой статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что охрана труда - система сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социально-экономические, организационно-технические, санитарно-гигиенические, лечебно-профилактические, реабилитационные и иные мероприятия.

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части первой статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда. В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.

В силу ст. 220 Трудового кодекса Российской Федерации в случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.

Согласно абз. 2 п. 3 ст. 8 Федерального закона № 125-ФЗ от 24 июля 1998 г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

На основании ч. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, суд также должен учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, принимая во внимание требования разумности и справедливости.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем (абз. 4 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33).

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, ФИО3 состоял в трудовых отношениях с ООО «Мечел-Транс Авто», с 19 февраля 2013 года по 20 марта 2019 года в качестве водителя-экспедитора, (т.1 л.д. 104-108).

20 марта 2019 года в 08.30 час. в пути следования на перекрестке автомобильных дорог «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», на грузовом автомобиле, принадлежащем работодателю, с ФИО8 произошел несчастный случай со смертельным исходом.

20 марта 2019 года ФИО3 умер (т.1 л.д. 12).

Из справки о смерти от 21 марта 2019 года причиной смерти ФИО8 является <данные изъяты> (т.1 л.д. 58).

Из акта о расследовании несчастного случая (несчастного случая со смертельным исходом) от 29 апреля 2019 года следует, что 16 марта 2019 года в 08 часов 50 минут старший водитель-экспедитор ООО «Мечел-Транс Авто» ФИО3 от диспетчера получил задание по доставке груза и путевой лист №280. В 09 часов 30 минут ФИО3 прошел предрейсовый медицинский осмотр в МБУЗ «Городская клиническая больница №6», на здоровье не жаловался. После подготовки автомобиля к рейсу, 17 марта 2019 года автомобиль <данные изъяты> с государственным номером <данные изъяты>, под управлением ФИО8 был отправлен по маршруту <данные изъяты>, с грузом – колесные пары. 19 марта 2019 года в 21.45 час. ФИО3 остановился на ночной отдых на стоянке «<данные изъяты>» в <адрес> до утра 20 марта 2019 года. В 08 часов 26 минут 20 марта 2019 года ФИО3 выехал со стоянки, а в 08 часов 29 минут совершил остановку на краю проезжей части. Около 12 часов 00 минут по Челябинскому времени в ООО «Мечел-Транс Авто» поступил звонок от сотрудников полиции о том, что водитель ФИО3 обнаружен мертвым. Согласно письму и.о. начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Саратовской области» от 19 апреля 2019 года 21 марта 2019 г. в Хвалынском районном отделении ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Саратовской области» было произведено судебно-медицинское исследование трупа ФИО8 Предварительной причиной летального исхода явилось заболевание <данные изъяты>. При судебно-химическом исследовании крови от трупа ФИО8 этиловый спирт не обнаружен. Причина, вызвавшая несчастный случай, указанная в акте: <данные изъяты>. На основании проведенного расследования комиссия пришла к заключению, что данный несчастный случай подлежит квалификации как несчастный случай, не связанный с производством, учету и регистрации не подлежит (т.1 л.д. 101-103).

Не согласившись с указанным актом, ФИО4 обратилась в Усть-Катавский городской суд Челябинской области с требованием признать акт расследования несчастного случая со смертельным исходом от 29 апреля 2019 года и заключение государственной инспекции труда от 9 января 2020 года в отношении ФИО8 недействительным (т.1 л.д. 96-100).

Решением Усть-Катавского городского суда Челябинской области от 20 октября 2020 года исковые требования ФИО4 оставлены без удовлетворения (т.1 л.д. 109-113).

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 18 октября 2022 года, решение Усть-Катавского городского суда Челябинской области от 20 октября 2020 года отменено, принято по делу новое решение, которым акт о расследовании несчастного случая со смертельным исходом от 29 апреля 2019 года и заключение государственного инспектора труда от 9 января 2020 года по несчастному случаю, произошедшему 20 марта 2019 года с ФИО8, признаны незаконными; несчастный случай со смертельным исходом, произошедший 20 марта 2019 года с ФИО8, ДД.ММ.ГГГГ рождения, признан связанным с производством; на ООО «Мечел-Транс Авто» возложена обязанность составить акт о несчастном случае на производстве по форме Н-1, произошедшем 20 марта 2019 года с ФИО8, и выдать его экземпляр ФИО4 в установленные сроки; с ООО «Мечел-Транс Авто» в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб. (т.1 л.д. 146-158). Для установления причинной связи между возникшим у ФИО8 заболеванием, приведшим к смерти, с его профессиональной деятельностью, судом апелляционной инстанции назначена экспертиза профессиональной пригодности и связи заболевания с профессией (т.1 л.д.146-158).

Рассматривая спор, судебная коллегия исследовав письменные доказательства по делу, выводы заключения судебной экспертизы об отсутствии причинно-следственной связи производственных факторов при выполнении ФИО8 обязанностей старшего водителя-экспедитора грузового автомобиля при наличии неудовлетворительных условий труда, пришла к выводу о том, что ФИО3 с учетом имеющихся у него заболеваний была противопоказана работа по профессии водитель-экспедитор, а именно управление автомобилем (категории С, Е) и физические перегрузки, однако он длительное время работал по этой профессии с нарушениями режима труда и отдыха (превышениями продолжительности ежедневной работы, отсутствием положенного междусменного и еженедельного отдыха, не предоставлением полноценного ежегодного отпуска), после проведенных ему операций <данные изъяты> на легкий труд он не переводился; при увеличении рабочего времени сверх нормативного увеличивалось и время его нахождения во вредных условиях труда, предусмотренное картой специальной оценки условий труда (протоколами исследований), в отсутствие регламентированного отдыха невозможно восстановление функционального состояния организма; периодические медицинские осмотры проводились без изучения медицинской документации и установления имеющихся заболеваний, препятствующих работе по его профессии, предрейсовый медицинский осмотр не исключал допуск к работе при повышенном артериальном давлении. Указанные производственные факторы в их совокупности способствовали ухудшению состояния здоровья ФИО8, поэтому находятся в косвенной связи с наступлением несчастного случая в виде смерти.

Судебная коллегия указала, что несчастный случай со смертельным исходом ФИО8 может быть квалифицирован как несчастный случай на производстве, несмотря на то, что причиной его смерти являлось общее заболевание, поскольку несчастный случай произошел в течение рабочего времени, при исполнении трудовых обязанностей в месте выполнения работы (при управлении автомобилем по поручению работодателя), с работником, застрахованным от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, производственные факторы, сопряженные с работой старшего водителя-экспедитора и допущенные работодателем нарушения труда и отдыха работника способствовали наступлению несчастного случая.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда от 09 февраля 2023 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 18 октября 2022 года оставлено без изменения, кассационная жалоба ООО «Мечел-Транс Авто» без удовлетворения (т.1 л.д.159-167).

В силу п. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, судебными актами достоверно установлено, что смерть работника ООО «Мечел-Транс Авто» ФИО8 произошла в результате несчастного случая, связанного с производством.

На день смерти у ФИО8 остались жена ФИО4, сын ФИО13, сын ФИО12 (т.1 л.д.68, 69,70)

ООО «Мечел-Транс Авто» оказана материальная помощь семье умершего работника в размере 70 000 рублей (л.д. 63), что не оспаривалось истцами.

Разрешая спор и удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на ответчика гражданско-правовой ответственности по возмещению истцам морального вреда - как работодателя, поскольку погибший ФИО13 состоял в трудовых отношениях с ответчиком, при исполнении трудовых обязанностей, в рабочее время с ним произошел несчастный случай на производстве, в результате которого наступила его смерть.

Определяя размер компенсации морального вреда в пользу ФИО4 в сумме 800 000 руб., в пользу ФИО1, ФИО2 по 400 000 руб. каждому, суд первой инстанции в полной мере учел имевшие место фактические обстоятельства дела, степень вины ответчика, а также нравственных страданий истцов, заключающихся в безвозвратной потере близкого человека, супруги ФИО14 состояли в браке более 30 лет, имели детей, до смерти ФИО2 проживали совместно, вели общий быт, возраст истца на момент смерти супруга, изменение привычного уклада и образа жизни, нарушение целостности семьи и семейных связей, требования разумности и справедливости с точки зрения защиты прав и интересов обеих сторон.

Судебная коллегия считает выводы суда в части определения размера компенсации морального вреда правильными, поскольку факт причинения истцам морального вреда в виде нравственных страданий нашел свое подтверждение в ходе производства по делу.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы на необоснованное взыскание компенсации морального вреда в пользу совершеннолетних детей проживающих отдельно, судебной коллегией подлежат отклонению как основанные на неверном толковании норм материального права.

В абз. 2 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» (далее - Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33) разъяснено, что возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

В случае смерти работника или повреждения его здоровья в результате несчастного случая на производстве члены семьи работника имеют право на компенсацию работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного нарушением принадлежащих им неимущественных прав и нематериальных благ (абз. 3 пункта 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33).

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Допрошенные в суде апелляционной инстанции истцы ФИО13, ФИО12 подтвердили факт того, что они поддерживали с отцом тесную родственную связь, постоянно общались, отец оказывал им как моральную так и материальную помощь, внезапная смерть отца стала для них глубоко травмирующим личным событием и явилась невосполнимой утратой, они навсегда лишились заботы, поддержки и внимания близкого человека, отец был для них опорой, защитой, что не может не отразиться на их психологическом состоянии.

Допрошенная в суде апелляционной инстанции ФИО4 пояснила, что с супругом была знакома с 14 лет, прожили в браке 32 года, потеря супруга оказалась для нее сильнейшим ударом, что сказалось на нервной системе, в связи с ухудшением здоровья ей пришлось уволиться с работы, весь быт по дому лег на нее, в настоящее время проживает одна.

По мнению судебной коллегии, присужденный размер морального вреда согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (ст. ст. 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

Доводы апелляционной жалобы о том, что наличие факта родственных отношений, само по себе, не является достаточным основанием для взыскания компенсации морального вреда, не свидетельствуют о наличии оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

Исходя из положений Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2); каждый имеет право на жизнь (пункт 1 статьи 20); право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (пункт 1 статьи 41).

Приходя к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска, судебная коллегия принимает во внимание пояснения истцов о том, как на них отразилась потеря близкого человека, изложенные в исковом заявлении, а также в ходе судебного разбирательства суда апелляционной инстанции.

Доводы апелляционной жалобы о том, что истцы ФИО13, ФИО12 не проживали совместно с отцом, не находились у него на иждивении, не являются основанием для отмены решения суда, поскольку не уменьшают степень перенесенных истцами нравственных страданий и не влияют на размер присужденной в их пользу компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что вина работодателя в произошедшем несчастном случае отсутствует, не установлена прямая причинно-следственная связь между действиями ответчика и наступившими последствиями в виде смерти работника, несостоятельны, опровергается материалами дела и установленными по делу обстоятельствами. Работодатель не освобожден от гражданско-правовой ответственности по возмещению компенсации морального вреда в результате несчастного случая на производстве (смерти работника), поскольку в соответствии со ст. ст. 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации, именно на работодателе лежит обязанность по обеспечению безопасности и условий труда, которые должны соответствовать государственным нормативным требованиям охраны труда.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что судом первой инстанции не были приняты во внимание показания истца ФИО4, отраженные в протоколе судебного заседания от 20.04.2023г., не является основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку выводы суда сделаны на основании совокупности доказательств, представленных как истцом, так и ответчиком, а не только на основании показаний истца.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что ФИО3 проходил ежегодный медосмотр и признавался годным для работы, не подтверждают нарушений судом первой инстанции норм права, повлиявших на исход дела, так как не опровергают обоснованность выводов суда. При должной внимательности и осмотрительности, при наличии листков нетрудоспособности, работодателем не были приняты все необходимые меры для установления причин нетрудоспособности и наличия противопоказаний к выполняемой работе ФИО8

Доводы апелляционной жалобы о том, что при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции не учел имущественное положение ответчика, во внимание не принимается, поскольку Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает возможность уменьшения размера возмещения вреда с учётом имущественного положения причинителя вреда лишь тогда, когда такой вред причинён гражданином (часть 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 88, 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела. К издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе: суммы подлежащие выплате экспертам, специалистам, расходы на оплату услуг представителей, а также связанные с рассмотрением дела почтовые расходы, понесенные сторонами.

В соответствии со ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

В соответствии со ст. 48 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи.

Согласно статье 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Истцом за оказание юридической помощи оплачено 2 500 руб. (т.1 л.д.98). Из материалов дела следует, что представитель истца ФИО16. принимал участие в подготовке дела к судебному разбирательству, в судебном заседании 20.04.2023 года, где давал объяснения.

С учетом требований разумности, принимая во внимание сложность дела, объем оказанных представителем услуг, суд взыскал с ответчика расходы на оплату услуг представителя в размере 2 500 руб.

Учитывая отсутствие в деле доказательств чрезмерности указанных расходов, судебная коллегия считает возможным согласиться с размером указанных расходов, взысканных судом первой инстанции.

Кроме того, истцом понесены почтовые расходы в размере 198 руб. 80 коп. Данные расходы признаются необходимыми, подтверждены документально (т.1 л.д.89, 35-40).

В соответствии со статьей 103.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд взыскал с ответчика расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб.

Суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, выводы суда не противоречат материалам дела, основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и соответствует нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с выводами суда и не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, либо опровергали выводы суда, в связи с чем, признаются судебной коллегией несостоятельными и не могут повлечь отмену правильного решения суда.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Усть-Катавского городского суда Челябинской области от 20 апреля 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Общества с ограниченной ответственностью «Мечел-Транс Авто» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 28.07.2023 г.