Решение по делу № 22-94/2019 от 18.12.2018

Судья Чайковская М.А. Дело № 22-8840/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

«24» января 2019 года г. Красногорск

Московской области

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего Тихонова Е.Н., судей Бондаренко Т.В. и Снегирева Е.А.

с участием прокурора Цурикова П.А.

осужденных Ж. и П.

защитников Эль Мавеед А.Н. и Матвеевой М.А.

при секретаре Магомедове М.М.

рассмотрев в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению прокурора на приговор Люберецкого городского суда Московской области от 14 ноября 2018 года, которым

Ж., <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, гражданин РФ, ранее не судимый

признан виновным и осужден по ст. 291 ч.2 УК РФ к штрафу в размере 200.000 рублей.

П., <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, гражданин РФ, ранее не судимый

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 33 ч.5, 291 ч.4 п. «а» УК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления.

За П. признано право на реабилитацию.

Разрешена дальнейшая судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Снегирева Е.А., выступление прокурора, полагавшего приговор суда отменить по доводам представления, осужденных и адвокатов, полагавших приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Приговором суда Ж. признан виновным в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере.

Преступление совершено <данные изъяты> в <данные изъяты>, расположенном <данные изъяты>у <данные изъяты>, при обстоятельствах подробно изложенных в приговоре суда.

П. оправдан в пособничестве в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере, группой лиц по предварительному сговору.

В судебном заседании Ж. вину признал полностью и от дачи показаний отказался, воспользовавшись своим правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ.

П. вину в предъявленном обвинении не признал и также отказался от дачи показаний, воспользовавшись своим правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ.

В апелляционном представлении прокурор находит приговор суда незаконным. В обоснование указал, что стороной обвинения суду представлены все доказательства, собранные на стадии предварительного расследования: показания свидетелей, письменные и вещественные материалы дела.

Согласно предъявленному обвинению Ж. совершил дачу взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору, при этом П. совершил пособничество в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору.

Фактически денежные средства получены должностным лицом Ц. от Г., указанные лица ранее осуждены приговорами <данные изъяты>).

Указанными приговорами от <данные изъяты> и <данные изъяты>, постановленными в особом порядке, установлено, что «сведения о том, что К. и Ж. вступили в преступный сговор, направленный на передачу денежных средств О. в качестве взятки, а именно то, что денежные средства в размере <данные изъяты> рублей предоставит Ж. до Г. довел Петровский В. состоящий в должности юриста ООО «<данные изъяты>», который от имени К. в последующем координировал действия Ж. и Г.

При постановке приговоров в отношении О. и Г. судом установлено, что обвинение, включающее сведения об осведомленности П. о назначении передаваемых денежных средств в качестве взятки, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, а сами осужденные О. и Г. - согласны с данными обстоятельствами.

Согласно постановленному приговору от 14.11.2018 подсудимый Ж. вину в инкриминируемом деянии признал полностью, то есть признал, что им совершена дача взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору с К. и П.

Фактическое согласие с предъявленным обвинением О., Г. и Ж.. указывает на обоснованность обвинения П. в совершении им пособничества в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору.

Ж. предъявлено обвинение в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору, а именно в совершении преступления, предусмотренного п.«а» ч.4 ст.291 УК РФ, при этом судом его действия квалифицированы по ч.2 ст.291 УК РФ, как дача взятки должностному лицу через посредника в значительном размере. Квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору» судом из обвинения исключен, как не нашедший своего подтверждения в судебном заседании.

Данный вывод суда не соответствует материалам уголовного дела, является противоречивым и образует коллизию с отдельными доводами самого приговора.

Так, судом установлено, что «когда О. вышел из больницы, К. оказался за пределами России и, узнав от Г., что денежные средства уже можно передать О., решил привлечь к совершению данного преступления, а именно к даче взятки, Ж.,.. . о чем сообщил Г.

Поскольку Г. не был близким знакомым Ж.., К. по телефону дал указание юристу ООО «<данные изъяты>» П.. сообщить Ж. о необходимости передачи <данные изъяты> руб. в <данные изъяты>, при этом не раскрыл последнему с какой целью необходимо передать указанные деньги».

Таким образом, судом установлен факт привлечения К. для совершения преступления Ж.., то есть на появлении сговора у указанных лиц, отражен способ сговора, а именно через пособника П.

Также усматривается прямое противоречие в следующих выводах суда: Ж. признан виновным в даче взятки, то есть умышленного преступления, вместе с этим, согласно приговору К. «не раскрыл последнему (то есть Ж..) с какой целью необходимо передать указанные деньги».

Так как судом установлено, что информацию о предназначении денег Ж. получил от К. через П. то П. был об этом осведомлен ранее Жирова А.С.

Факт того, что Ж. вступил в преступный сговор с К. именно через пособника П. объективно подтверждается протоколом осмотра детализации телефонных переговоров, которым 02.11.2017 в 10:28 зафиксирован телефонный разговор Ж. и П. Какие-либо соединения в этот период времени между Ж. и К. отсутствуют. На это обстоятельство ссылается Жиров А.С. в ходе допроса 23.11.2017, показывая, что с К. по поводу денежных средств он не общался.

О том, что именно П. довел преступный умысел К. до Ж. объективно свидетельствуют слова П., сказанные им Г. в ходе телефонного разговора, состоявшего 02.11.2017 в 10:41: «<данные изъяты>».

Ж. допрошенный 04.11.2017 в качестве подозреваемого, указал, что о необходимости передачи денежных средств он узнал от Г. в ходе телефонного разговора, однако, как в ходе первого телефонного разговора между Г. и Ж., состоявшегося 02.11.2017 примерно в 11:53, Г. не сообщает Ж. о необходимости передать денежные средства. Данный факт объективно ставит под сомнения показания Ж. в этой части, а также подтверждает, что К. вступил в преступный сговор с Ж. через пособника П.

Обстоятельством, указывающим на то, что Ж. действовал в группе лиц совместно с К. также является их общий корыстный умысел (К., как генерального директора и учредителя организации, которая является собственником самолета, Ж. как руководителя организации, которая является фактическим эксплуатантом воздушного судна), мотивированный нежеланием уплаты таможенных платежей.

Также судом дана ненадлежащая оценка отраженному в приговоре факту привлечения К. в качестве курьера Ш. для перевозки общественным транспортом денежных средств от Ж. к Г. в качестве обоснования наличия сговора между К., Ж. и П. равно как и не дана надлежащая оценка переписке между Г. и К. в интернет-мессенджере «WhatsApp», в ходе которой К. 02.11.2017 в 12:29 направляет Г. сообщение, в котором выясняет, вышел ли О. из больницы и успеют ли они «добить» вопрос с адвокатским запросом, после чего Г. пишет сообщение, в котором доводит до сведения К. о произошедших событиях.

Факт того, что К. дал указание П. привлечь к участию в преступной деятельности Ж. подтверждается результатами оперативно-розыскной деятельности, а именно его телефонными переговорами, в ходе которых К. открыто говорит собеседникам, что это он сказал взять деньги у Ж.

Поведение К. в ходе бесед, а именно его открытость перед посторонними лицами в разъяснении им обстоятельств совершенного преступления, также косвенно подтверждает и разъяснение им (К.) деталей преступной деятельности П.

Вышеуказанные обстоятельства, а также объективные действия Ж. и К. в полной мере отражают наличие у них преступного сговора, что свидетельствует о совершении Ж. преступления, предусмотренного п.«а» ч.4 ст.291 УК РФ, то есть судом действия Ж. квалифицированы неверно без полного анализа и изучения материалов уголовного дела, без проверки доказательств с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела, что напрямую отражено в ст.88 УПК РФ.

Суд в нарушение норм УПК РФ необоснованно признал протоколы допросов П. недопустимыми доказательствами, указав, что не может положить их в основу приговора, поскольку П. был допрошен в качестве свидетеля.

Так, в соответствии с п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде.

Согласно материалам уголовного дела П. допрашивался в качестве свидетеля в присутствии защитника, в суде от дачи показаний отказался, подтвердив свои показания, данные в качестве обвиняемого, в соответствии с которыми он ранее данные показания в качестве свидетеля, поддерживал в полном объеме.

Данная позиция подтверждается постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.03.2004 №1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», согласно которому, решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в п.З ч.2 ст.75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение, и какая норма закона нарушена. Каких-либо нарушений, допущенных в ходе допроса П. судом не установлено.

Судом дана ненадлежащая оценка показаниям Г. в части причастности П. к совершению преступления. Так, судом установлено, что согласно показаниям Г. «..<данные изъяты>», а также показаниям Г., данным им на предварительном следствии, которые полностью соответствуют и телефонному разговору, состоявшемуся 02.11.2017 в 10:41 между Г. и П.

Таким образом, П. был полностью осведомлен, что денежные средства, которые Ж. должен передать Г., являются взяткой за ранее направленный ответ на запрос Псковской таможни. На это прямо указывают фразы П.

Судом необоснованно указано, что содержащиеся в показаниях Г. сведения несут иной смысл, нежели в первоисточнике, однако судом не отражено, какие именно сведения отражены в первоисточнике, анализ или сравнение не приведены.

Довод суда о неосведомленности П. противоречит установочной части приговора, в которой отражено описание преступных действий Ж..

Так, К. привлек Ж. через пособника П. и довел до него преступный умысел, т.к. Ж. ни с К., ни с Г. 02.11.2017, до звонка П. не контактировал, и не мог ни от кого узнать, кроме как от П. о предназначении денежных средств.

Также осведомленность П. о назначении денежных средств в качестве взятки подтверждается протоколом допроса П. в качестве обвиняемого от 25.06.2018, согласно которому последний показывает, что «денежные средства, которые передавались Г., по моему убеждению предназначались для него лично за его работу в решении вопроса в <данные изъяты>».

Указанная осведомленность усматривается из акта прослушивания переговоров П. и Г., запись которых осуществлена на диск, приобщенный к материалам уголовного дела с маркировкой «<данные изъяты>», в ходе которого обсуждается необходимость передачи денежных средств в качестве взятки для составления ответа на запрос необходимого для передающей взятку стороны содержания.

Вывод суда о том, что П. в ходе разговора обсуждал передачу денежных средств за составление ответа на адвокатский запрос, а не на запрос Псковской таможни, вследствие чего не был осведомлен о преступном умысле Ж. и Г., не соответствует действительности, так как, исходя из материалов уголовного дела, заинтересованными лицами в лице К., Ж Г. осуществлялась передача денежных средств за предоставление должностными лицами <данные изъяты> документально формализованной информации о пассажирском назначении воздушного судна - самолёта <данные изъяты>, с целью дальнейшего использования данного документа для оспаривания решения Псковской таможни в арбитражно-процессуальном порядке.

Данный факт подтверждается показаниями обвиняемого Г. от 29.12.2017, согласно которым на телефоне было установлено мобильное приложение - интернет мессенджер «WhatsApp», в котором отражена переписка с абонентом «К., абонентский номер: +<данные изъяты>. В данной переписке идет речь относительно самолета <данные изъяты> per. № <данные изъяты>, адвокатского запроса и запроса Псковской таможни, а также относительно денежных средств передаваемых О. в качестве взятки, за подготовку ответов на указанные запросы.

В соответствии с ч.1 ст.307 УПК РФ описательно- мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

В приговоре от 14.11.2018 в качестве места совершения преступления указано место передачи денежных средств - <данные изъяты>, <данные изъяты>, вместе с этим, согласно обвинительному заключению и материалам уголовного дела денежные средства передавались по адресу <данные изъяты>, <данные изъяты>, то есть судом неверно установлено место совершения преступления. Необходимо принимать во внимание, что в <данные изъяты> существуют как <данные изъяты> проезд, так и <данные изъяты> проспект.

Согласно ч.ч. 1,2 ст.389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Учитывая, что выводы суда об отсутствии предварительного сговора между Ж.. и П. об отсутствии осведомленности у П. о назначении денежных средств в качестве взятки, и, как следствие, отсутствие у него умысла на совершение дачи взятки, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также учитывая существенные нарушения уголовно-процессуального закона в виде указания неверного места совершения преступления и незаконного признания ряда доказательств в качестве недопустимых, постановленный приговор Люберецкого городского суда Московской области от 14.11.2018 по уголовному делу <данные изъяты> в отношении Ж., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 4 ст. 291 УК РФ и П., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст. 33 и п. «а» ч.4 ст. 291 УК РФ, является незаконным.

Просит отменить приговор Люберецкого городского суда Московской области от 14.11.2018 года, а уголовное дело передать на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционном представлении, выслушав участников процесса, судебная коллегия считает приговор подлежащим отмене ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, а уголовное дело возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по следующим основаниям.

Согласно ч.2 ст.297 УПК РФ приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он основан на правильном применении уголовного закона и постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Данные требования закона судом первой инстанции не были выполнены.

В силу ч.3 ст.389.22 УПК РФ обвинительный приговор суда первой инстанции подлежит отмене с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в ч.1 и п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

Согласно п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В соответствии со ст.220 УПК РФ в обвинительном заключении должны содержаться сведения о месте и времени совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

По смыслу закона органы следствия обязаны полно установить и изложить в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении событие преступления и другие обстоятельства его совершения, имеющие значение для данного дела.

К обстоятельствам, имеющим значение для уголовного дела, согласно ст.73 УПК РФ, относится событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины, мотивы и другие обстоятельства.

Данные требования закона не были выполнены следователем при предъявлении обвинения Ж. и П. и составлении обвинительного заключения.

Органами предварительного следствия П. обвиняется в совершении пособничества в даче взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору.

Описывая действия П. органы предварительного следствия указали, что он, выступая в качестве пособника, в ходе телефонного разговора, состоявшегося 02.11.2017 года довел до сведения Г. информацию о том, что К. и Ж.. вступили в преступный сговор, направленный на передачу денежных средств О. в качестве взятки, а именно, что денежные средства в размере <данные изъяты> рублей предоставит Ж.

Кроме того, Петровский В.В., координируя действия взяткодателя Ж. и посредника Г., в ходе вышеуказанного телефонного разговора дал указание Г. связаться с Ж. и обсудить с ним время и место передачи денежных средств.

Органами предварительного следствия Ж. обвиняется в совершении дачи взятки должностному лицу через посредника в значительном размере группой лиц по предварительному сговору.

В предъявленном Ж. обвинении органы предварительного следствия не раскрыли действия П. как координатора действий взяткодателя Ж. и посредника Г.

По смыслу ст.ст. 15 и 252 УПК РФ суд, не являясь органом уголовного преследования, и не выступая на стороне обвинения или защиты, обязан провести судебное разбирательство только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

В связи с тем, что имеются препятствия для рассмотрения и принятия судом решения по существу дела на основании составленного обвинительного заключения в отношении Ж. и П. которые невозможно устранить в судебном заседании, уголовное дело в отношении последних подлежит возвращению прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отмене постановленного в отношении Ж. и П. приговора.

В соответствии с ч.4 ст.389.19 УПК РФ доводы апелляционного представления, касающиеся обвинения и неверной оценке исследованных в судебном заседании доказательств, представленных стороной обвинения, судебная коллегия не рассматривает, поскольку указанные доводы будут являться предметом рассмотрения в ходе предварительного следствия и нового судебного разбирательства.

Избранные меры пресечения в отношении Ж. в виде домашнего ареста и П. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, суд апелляционной инстанции считает необходимым оставить без изменения.

С учетом изложенного, руководствуясь ст.ст. 237, 255, 389¹³, 389¹⁵, 389²⁰, 389²² и 389²⁸ УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Люберецкого городского суда Московской области от 14 ноября 2018 года в отношении Ж. и П. отменить, а уголовное дело возвратить Московскому прокурору по надзору за исполнением законов на воздушном и водном транспорте для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меры пресечения – Ж. в виде домашнего ареста и П. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, оставить прежними.

Продлить Ж. меру пресечения в виде домашнего ареста на 3 месяца, то есть до 24 апреля 2019 года включительно.

Определение вступает в законную силу со дня оглашения. Вступившее в законную силу судебное решение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи