Решение по делу № 33-4913/2021 от 06.04.2021

Судья Телкова Е.И. Дело № 33-4913/2021

Советский районный суд г.Нижнего Новгорода

№2-2143/2019

52RS0003-01-2019-000287-58

НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Нижний Новгород                        11 мая 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:

председательствующего судьи               Паршиной Т.В.

судей          Карпова Д.В., Кулаевой Е.В.

при секретаре судебного заседания      Лаврентьевой Ю.Н.

рассмотрев в открытом судебном заседании дело

по апелляционной жалобе Дряхловой Натальи Павловны

на решение Советского районного суда г.Нижнего Новгорода от 19 августа 2019 года

по делу по иску Кашинской Ирины Михайловны (правопреемника Семеновых Надежды Алексеевны) к Дряхловой Наталье Павловне о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки,

заслушав по докладу судьи Нижегородского областного суда Карпова Д.В., судебная коллегия по гражданским делам

УСТАНОВИЛА:

Изначально Семеновых Н.А. обратилась в суд с иском к Дряхловой Н.П. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки и с учетом измененных исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ просила суд признать договор дарения квартиры от 19 ноября 2018 года недействительным и применить последствия недействительности сделки, путем прекращения права собственности на квартиру по адресу: [адрес] Дряхловой Натальи Павловны и признания права собственности Семеновых Надежды Алексеевны на квартиру по адресу: [адрес].

В обоснование заявленных требований указала, что 19 ноября 2018 года между Семеновых Н.А., [дата] г.р., и ответчиком, Дряхловой Н.П., [дата] г.р., заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу: [адрес].

Семеновых Н.А. ссылалась, что подписала договор дарения под моральным убеждением со стороны Дряхловой Н.П., которая ввела ее в заблуждение, обещав оказывать уход и помощь.

В момент подписания договора истец находилась в морально подавленном состоянии, поскольку все еще переживала смерть мужа, с которым прожила в браке 35 лет, а больше родственников и близких людей у нее не имеется. Подписывая договор дарения, истец не понимала, что безвозмездно отчуждает свое единственное жилье, и фактически остается без жилья.

Действия ответчика, которая обещала истцу уход и содержание, должны быть квалифицированы как сокрытие сделки ренты, в силу чего договор дарения является еще и притворной сделкой. Договор дарения не соответствовал воле истца и был заключен под влиянием обмана.

Преклонный возраст Семеновых Н.А. на момент заключения оспариваемой сделки (77 лет), что затрудняет ориентированность в практических вопросах, делали невозможным должное восприятие сути содержания сделки и понимание ее правовых последствий. Совершая дарение, даритель должен осознавать прекращение своего вещного права на объект дарения и отсутствие каких-либо притязаний на подаренное имущество. В свою очередь, на одаряемом лежит обязанность по фактическому принятию дара, то есть совершению действий, свидетельствующих о вступлении в права владения, пользования и распоряжения подаренным имуществом.

В данном случае передача имущества по договору как таковая не состоялась. Дряхлова Н.П. в спорную квартиру не вселялась, расходов по ее содержанию не несла, т.е. фактически не вступала в пользование жилым помещением. Истец продолжает проживать по указанному адресу, несмотря на регистрацию права собственности ответчика на квартиру, и нести бремя содержания жилья.

После подписания договора дарения, его стороны не совершали действий по исполнению сделки. Данные обстоятельства могут быть расценены как отсутствие у сторон намерений исполнять совершенную сделку и как следствие создать ее правовые последствия. Подписывая договор дарения, истец ввиду стечения тяжелых жизненных обстоятельств, а именно, необходимость в постоянном уходе по состоянию здоровья, отсутствия близких людей, рассчитывала на материальную помощь и уход со стороны ответчицы, не предполагала и не могла предположить, в силу возраста и состояния здоровья, что последняя будет иметь право распоряжаться и быть собственником ее квартиры, что является существенным для истца, являющейся одиноким пожилым человеком, нуждающимся в уходе и не имеющим другого жилья. Следует учесть, что договором дарения не предусмотрено сохранение за истцом права пользования данным жильем, т.е. договор дарения заключен на крайне невыгодных для нее условиях.

Решением Советского районного суда г.Нижнего Новгорода от 19 августа 2019 года исковые требования удовлетворены. Договор дарения квартиры, расположенной по адресу: [адрес] от 19 ноября 2018 года признан недействительным. Применены последствия недействительности сделки путем прекращения права собственности на квартиру, расположенную по адресу: [адрес] Дряхловой Натальи Павловны и признания права собственности Семеновых Надежды Алексеевны на квартиру, расположенную по адресу: [адрес].

Определением Советского районного суда г.Нижнего Новгорода от 29 октября 2019 года исправлена описка, допущенная в решении Советского районного суда г. Нижнего Новгорода от 19 августа 2019 года по гражданскому делу [номер] по иску Семеновых Надежды Алексеевны к Дряхловой Наталье Петровне о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки, а именно: дата принятия решения суда в окончательной форме следует читать «23 августа 2019 года».

Вступившим в законную силу определением Советского районного суда г.Нижнего Новгорода от 25 августа 2020 года заявление Кашинской И.М. о процессуальном правопреемстве удовлетворено. Заменен истец Семеновых Надежда Алексеевна на Кашинскую Ирину Михайловну (наследника по завещанию) в порядке процессуального правопреемства в установленном судом правоотношении по решению Советского районного суда г.Нижнего Новгорода по делу [номер] ввиду смерти Семеновых Н.А.

В апелляционной жалобе Дряхловой Н.П. поставлен вопрос об отмене состоявшегося решения как вынесенного с нарушением норм материального и процессуального права, определяющих условия и основания для признания сделки недействительной.

Заявитель указывает, что у суда отсутствовали основания для признания договора дарения недействительным, на момент совершения сделки воля Семеновых Н.А. была направлена на отчуждение спорного имущества по договору дарения Дряхловой Н.П., стороной истца не доказан факт нахождения истца Семеновых Н.А. в момент оформления договора в таком состоянии здоровья, при котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими. Факт заблуждения также не доказан.

Законность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы гражданского дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения явившихся лиц, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как установлено судом первой инстанции и усматривается из материалов гражданского дела, квартира, расположенная по адресу: [адрес], жилое помещение общей площадью 50,3 кв.м., находящаяся на четвертом этаже этого многоквартирного дома до отчуждения находилась в собственности Семеновых Надежды Алексеевны на основании: договора о безвозмездной передаче жилья в собственность от 25.07.2002, свидетельства о праве на наследство по завещанию, выданного нотариусом [адрес] [дата], о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 22 сентября 2014 года сделана запись регистрации [номер].

[дата] между Семеновых Н.А., истцом по делу, с одной стороны, и Дряхловой Н.П., с другой стороны, заключен договор дарения, согласно которому истец подарил ответчику указанное жилое помещение.

Государственная регистрации права собственности была зарегистрирована Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области [дата], номер регистрации [номер] [номер]

Как следует из материалов дела, [дата] ФИО15. умерла, о чем свидетельств запись акта о смерти.

На основании поданного Кашинской И.М. заявления [дата] нотариусом Запорожец С.К. заведено наследственное дело [номер] к имуществу умершей 25 января 2020 года Семеновых Н.А.

Судом установлено, что Кашинская И.М. является единственным наследником, обратившимся к нотариусу. Доказательств того, что завещание ФИО2 от [дата] ([номер]) отменено или в установленном порядке признано недействительным (ничтожным) не представлено.

Указанное послужило основанием для совершения процессуального правопреемства, о чем принято определение суда, прошедшее проверку в апелляционной и кассационной инстанции, ввиду чего у судебной коллегии не имеется оснований для приостановления разбирательства по делу до разрешения судебного спора о признании завещания недействительным.

Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, положения которой послужили основанием для предъявления иска, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В силу пункта 2 данной статьи при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

По смыслу приведенных положений статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался. В подобных случаях воля стороны, направленная на совершение сделки, формируется на основании неправильных представлений о тех или иных обстоятельствах, а заблуждение может выражаться в незнании каких-либо обстоятельств или обладании недостоверной информацией о таких обстоятельствах. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Таким образом, по настоящему делу с учетом заявленных ФИО16 исковых требований и их обоснованием юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством являлось выяснение вопроса о действительной воле сторон, совершающих сделку, с учетом цели договора, его исполнения, предполагаемых и наступивших правовых последствий.

Основываясь на представленных доказательствах (объяснениях ФИО2, отраженных в исковом заявлении, данных в судебном заседании и протоколе допроса, медицинских документов о наличии у истца хронических заболеваний, установлении второй группы инвалидности, показаниях свидетелей, а также наличии завещания на имя Кашинской И.М., оцененных по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом первой инстанции было достоверно установлено, что оспариваемый договор дарения от 19 ноября 2018 года не повлек правовых последствий, присущих сделке по отчуждению имущества, за исключением формального осуществления государственной регистрации перехода права собственности, а воля ФИО2, достигшей к моменту совершения договора дарения 76-летнего возраста, при его заключении была направлена на возможность обеспечения перехода права собственности на спорное жилое помещение к новому приобретателю исключительно на возмездной основе.

Судом установлено, что в МФЦ при сдаче документов на регистрацию правовые последствия заключаемого договора ФИО11 не разъяснялись, новый собственник имущества ФИО3 расходы по содержанию спорной квартиры не несла, там не проживала и не состояла на регистрационном учете, лицевой счет с ФИО2 на ФИО3, не переоформляла и обратилась за переоформлением лицевого счета по услугам ЖКХ только в январе 2019 года.

Судебная коллегия указывает, что, вопреки доводам апелляционной жалобы, вопрос о переоформлении лицевого счета на квартиру поставлен ответчиком Дряхловой Н.П. лишь 10.01.2019, т.е. после обращения истца ФИО2 в правоохранительные органы [дата].

При этом, судом принято во внимание тот факт, что иного жилого помещения у истца, кроме подаренной ответчику квартиры, нет, а по условиям договора дарения она не сохраняла право пользования этой квартирой.

Данный вывод суда в постановленном решении полностью соответствует условиям договора дарения, а также требованиям применимых норм материального права – ст.209 ГК РФ, в силу которой прекращение титула собственности влечет утрату правомочия пользования вещью, имея в виду, что в рамках обязательственных правоотношений с новым собственником не достигнуто соглашение о сохранение права пользования жилым помещением.

Помимо указанного, как следует из протокола допроса ФИО2 в рамках рассмотрения заявления КУСП [номер] от 03.01.2019, совершенная сделка дарения квартиры от 19.11.2018 года является возмездной, так как ФИО3 приходила к ФИО2, приносила продукты и лекарства, убирала квартиру и давала денежные средства. Указания в апелляционной жалобе на данные объяснения не опровергают, а подтверждают верность произведённой судом квалификации оспариваемой сделки в качестве недействительной.

Приведенные обстоятельства были обоснованно расценены судом первой инстанции в качестве достаточных оснований для признания оспариваемого договора от 19 ноября 2018 года недействительной сделкой, совершенной вследствие существенного заблуждения ФИО2 относительно правовых последствий, которая оспариваемая сделка порождает, принципиально отличающихся от тех, на наступление которых она в действительности рассчитывала.

Доказательств обратному стороной ответчика представлено не было.

Напротив, из объяснений ФИО3 в суде апелляционной инстанции следует, что отношения с ФИО2 изначально строились на возмездной основе, обусловленной потребностью последней в посторонней помощи и бытовом уходе, которые оказывала ей ФИО3 в течение двух лет и продолжались до заключения оспариваемого договора дарения.

При этом сам по себе факт того, что ФИО2 знала о наименовании договора об отчуждении квартиры (дарение), сам по себе не опровергает наличие существенного заблуждения в природе сделки, поскольку у нее, как видно из объяснений сторон и объективных обстоятельств, сформировалось искаженное понимание о наличии у одаряемой ФИО3 встречного обязательства по осуществлению ухода и оказания материального содержания, что противоречит существу дарения как безвозмездного и безусловного отчуждения вещи (ст.572 ГК РФ).

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд ошибочно указал о том, что ФИО2 считала заключенный договор об отчуждении квартиры договором ренты, тогда как последняя сама в судебном заседании указывала на осознание ею факта выдачи генеральной доверенности, не подрывает верность выводов суда по существу спора о неправильном формировании воли истицы как дарителя, поскольку вне зависимости от того, как сама истица обозначает природу сделки, таковая определяется именно совокупностью существенных условий, которые в рассматриваемом деле содержат признак возмездности в виде содержания и ухода, составляющий один из элементов таких договоров об отчуждении вещи как договоры ренты и пожизненного содержания с иждивением. Об указанном свидетельствует также и содержание искового заявления ФИО2

Утверждения, содержащиеся в апелляционной жалобе о нарушении правил исследования и оценки доказательств по делу, неосновательны. В решении суда приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Судом первой инстанции дана надлежащая оценка всем имеющимся в деле доказательствам, в том числе свидетельским показаниям Лобанова С.В. и Ильина В.В., в соответствии с правилами об относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, которые очевидно свидетельствовали о том, что внешнее выражение воли ФИО2, отраженное в договоре дарения от 19 ноября 2018 года, не соответствовало ее подлинному содержанию вследствие заблуждения, что в силу статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации является необходимым и достаточным основанием для признания сделки недействительной.

В связи с признанием договора дарения от 19 ноября 2018 года недействительным не усматривает судебная коллегия нарушений и в выводах суда о применении последствий недействительности сделки в виде прекращения права собственности на квартиру у Дряхловой Н.П., что соотносится с требованиями статей 166 и 167 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу приведенных выше мотивов, а также иных мотивов, приведенных в обжалуемом судебном постановлении, вывод суда первой инстанции о наличии достаточных правовых оснований для признания оспариваемых договоров дарения недействительными сделками, применении последствий их недействительности является правильным, а состоявшееся решение - справедливым, законным и обоснованным.

Все обстоятельства, которыми аргументирована апелляционная жалоба, являлись предметом обсуждения в суде первой инстанции при рассмотрении дела. Выводы, изложенные в судебном постановлении, не противоречат нормам материального и процессуального права, обоснованы доказательствами, которым дана надлежащая оценка в решении суда. Обжалуемое судебное постановление имеет правильное правовое и фактическое обоснование.

При таком положении нет оснований считать, что, рассматривая гражданское дело, суд неправильно применил нормы материального права. Нарушений или неправильного применения норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено. Апелляционная жалоба заявителя удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г.Нижнего Новгорода от 19 августа 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Дряхловой Н.П. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи