Решение по делу № 22К-6544/2017 от 13.12.2017

Судья Герасимова М.А. Дело № 22-6544/2017

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Владивосток 15 декабря 2017 года

Приморский краевой суд в составе:

председательствующего Медведевой Т.И.

при секретаре Липченко П.С.

рассмотрел в открытом судебном заседании 15 декабря 2017 года в апелляционном порядке материал по апелляционной жалобе адвоката Рагулина С.В. в интересах обвиняемого Ф.А.А.

на постановление Надеждинского районного суда Приморского края от 27 ноября 2017 года, которым

Ф.А.А.,

обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ,

продлён срок содержания под стражей на 1 месяц 00 суток, всего до 05 месяцев 11 суток, т.е. до 29 декабря 2017 года, с дальнейшим содержанием в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Приморскому краю.

В удовлетворении ходатайства защитника Рагулина С.В. об изменении Ф.А.А. меры пресечения на домашний арест – отказано.

Заслушав доклад судьи Медведевой Т.И., мнение прокурора Синицыной М.Ю., полагавшей постановление изменить, пояснения обвиняемого Ф.А.А., полученные посредством системы видеоконференцсвязи, защитника – адвоката Рагулина С.В., просивших постановление отменить, избрать меру пресечения в виде домашнего ареста, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Как следует из описательно-мотивировочной части постановления суда, Ф.А.А. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, ...

...

Он же обвиняется в том, что в период с 28.11.2016 по 12.12.2016, являясь должностным лицом, используя своё служебное положение, действуя из корыстных побуждений, ...

...

Как следует из материала, старший следователь следственного отдела по Надеждинскому району Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Приморскому краю Ш.Д.А., с согласия руководителя следственного органа, обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого Ф.А.А. под стражей сроком на 01 месяц 00 суток, а всего до 05 месяцев 11 суток, то есть до 29 декабря 2017 года, с приведением подробных мотивов в обоснование заявленного ходатайства.

Постановлением Надеждинского районного суда Приморского края от 27 ноября 2017 года ходатайство следователя удовлетворено, обвиняемому Ф.А.А. продлён срок содержания под стражей на 1 месяц 00 суток, всего до 05 месяцев 11 суток, т.е. до 29 декабря 2017 года, с дальнейшим содержанием в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Приморскому краю. В удовлетворении ходатайства защитника Рагулина С.В. об изменении Ф.А.А. меры пресечения на домашний арест – отказано (л.д. 118-120).

В апелляционной жалобе, поданной в интересах обвиняемого Ф.А.А., адвокат Рагулин С.В., полагая, что постановление вынесено необоснованно, просит постановление суда отменить; в удовлетворении ходатайства старшего следователя СО по Надеждинскому району СУ СК РФ по Приморскому краю Ш.Д.А. о продлении в отношении Ф.А.А. меры пресечения в виде заключения под стражу отказать; в случае невозможности отмены в отношении обвиняемого Ф.А.А. меры пресечения в виде заключения под стражу, в соответствии со ст. 110 УПК РФ, изменить на меру пресечения, не связанную с содержанием под стражей. В обоснование своей позиции указывает, что постановление следователя о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей не соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, поскольку доводы, изложенные в нём, противоречат друг другу, и не соответствуют материалам, представленным суду в обоснование заявленного ходатайства.

Так, согласно постановлению о возбуждении перед судом ходатайства о продлении меры пресечения в виде заключения под стражу, Ф.А.А. может оказать давление на свидетеля Ю.Л.И. и иных лиц, которые располагают сведениями об осведомлённости Фанграта А.А..., может принять меры к уничтожению доказательств, поскольку ему известно их местонахождение, в связи с тем, что он ... может предпринять активные меры к сокрытию следов преступления путём внесения ложных сведений в реестры пациентов, уничтожить или внести сведения в их амбулаторные карты или талоны приёмов, тем самым воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Вместе с тем, как следует из того же постановления сотрудники ... Ю.Л.И., К.О.С., Б.Р.В. уже допрошены в рамках уголовного дела, более того, протокол допроса свидетеля Ю.Л.И., как и дополнительный протокол допроса того же свидетеля приобщены к материалам дела, обосновывающего заявленное ходатайство. На том же листе постановления содержатся сведения об изъятии в ... документов и их осмотре.

Соответственно доводы органа предварительного следствия, обосновывающие заявленное ходатайство, противоречат не только постановлению, но и материалам дела.

Вопреки утверждениям суда и требованиям ч. 3 ст. 108 и ч. 2 ст. 109 УПК РФ указанные следователем доводы не подтверждены конкретными материалами дела и фактическими обстоятельствами.

Суд первой инстанции проигнорировал позицию, изложенную в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», где разъяснены и установлены критерии, по которым судами принимаются решения о продлении обвиняемым меры пресечения в виде заключения под стражу.

Суд руководствовался лишь сведениями, которые изложил следователь в своём ходатайстве, и которые не подтверждены материалами дела, то есть основал своё решение на предположениях, что запрещено ч. 3 ст. 240 УПК РФ.

Данный факт подтверждается содержанием описательно- мотивировочной части обжалуемого постановления суда, поскольку её содержание полностью соответствует заявленному ходатайству следователя, и противоречит материалам, представленным суду в обоснование заявленного ходатайства.

Так, согласно постановлению суда, Ф.А.А. обвиняется в двух эпизодах преступной деятельности, совершённых им в период времени с 28.10.2016 по 25.11.2016, и с 28.11.2016 по 12.12.2016 соответственно.

Вместе с тем в материалах, представленных суду, содержится постановление о привлечении в качестве обвиняемого от 20.07.2017, согласно которому Ф.А.А. инкриминируется совершение преступления в период времени с 25.10.2016 по 25.11.2016. Иных документов, позволяющих суду сделать указанный выше вывод, в материалах не содержится.

Полагает, что судом первой инстанции не соблюдён п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», т.к. суд первой инстанции самоустранился от проверки доводов, изложенных в ходатайстве органа предварительного расследования, поскольку каких-либо документов, подтверждающих заявленное ходатайство, в материалах, представленных суду, не содержится.

Ни один из свидетелей не говорит о совершённом Ф.А.А. преступлении, а показания свидетелей Г.Л.Г., К.В.Н., М.А.А. вообще основаны на предположениях, что в силу п. 2 ч. 2 ст. 73 УПК РФ позволяет их оценивать как недопустимые доказательства.

Ссылаясь на положения п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», полагает необоснованным вывод суда о возможности продолжения Ф.А.А. заниматься преступной деятельностью.

Так, Ф.А.А. ранее не судим, проживает совместно с супругой и двумя малолетними детьми по месту регистрационного учёта, имеет официальный источник дохода, ранее к уголовной ответственности не привлекался, по месту жительства и месту работы характеризуется положительно. Вместе с тем, органом предварительного расследования суду не представлено никаких доказательств, что им, его защитником либо иными лицами имели место попытки склонить свидетелей к даче ложных показаний, либо уничтожить доказательства по уголовному делу.

Ссылаясь на положения п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», указывает, что на момент рассмотрения вопроса о продлении срока содержания под стражей Ф.А.А. срок предварительного следствия составлял почти 6 месяцев, что, с учётом того обстоятельства, что Ф.А.А. инкриминируется один эпизод преступной деятельности, свидетельствует о явной неэффективности предварительного следствия.

Более того, обосновывая продление срока содержания под стражей, следователь, а за ним и суд указали на необходимость допроса всех свидетелей, указанных Ф.А.А. в представленных в аналитический отдел ... списках, то есть не конкретизировали кого именно и в связи с чем необходимо допросить, что позволит и в дальнейшем произвольно продлевать срок предварительного следствия и содержания под стражей, поскольку невозможно будет осуществлять судебный контроль за деятельностью органа предварительного расследования.

В ходе судебного заседания сторона защиты обращала внимание суда на то, что органом предварительного следствия указано, что с предыдущего продления меры пресечения, то есть с 26.10.2017, допрошено более 100 свидетелей из так называемого списка.

При этом, в материале, представленном суду, нет ни одного протокола следственного действия, проведённого с 26.10.2017 по настоящее время. Из чего следует вывод о том, что в течение месяца предварительного следствия с момента предыдущего продления срока содержания под стражей следователем вообще не проводились какие-либо следственные действия. В этой связи стороне защиты непонятно, каким образом суд установил какие следственные и процессуальные действия выполнены по уголовному делу, и какие действия запланированы следователем, если выполненные действия не подтверждены материалами, представленными суду, а запланированные – абстрактны и не конкретизированы.

В судебном заседании стороной защиты в материалы дела приобщено свидетельство о праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>, принадлежащее на праве собственности Ф.А.А., и согласие лица на проживание в нём Ф.А.А. в период исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста в случае избрания таковой.

Учитывая, что домашний арест является альтернативной мерой заключению под стражу, то цели, которые ставятся органом предварительного расследования при возбуждении ходатайства – изоляция Ф.А.А. от общества, ограничений передвижения и общения с определённым кругом лиц, могут быть достигнуты посредством применения положений ст. 107 УПК РФ.

Суд первой инстанции в своём решении указал, что данная мера пресечения не может быть применена к Ф.А.А., поскольку по указанному адресу он проживает совместно со своей супругой – Ф.М.С., которая также работает в ..., в связи с чем он может склонить последнюю к сокрытию следов преступления и уничтожению необходимой информации.

Данный довод не убедителен и не основан на материалах дела, представленных суду.

Более того, как следует из заявленного ходатайства, а также из постановления о продлении срока предварительного расследования от21.11.2017, органом предварительного расследования проведён весь комплекс следственных мероприятий, за исключением допроса так называемых свидетелей из списка, представленного Ф.А.А. в аналитический отдел ... и предъявления последнему обвинения в окончательной редакции. Соответственно, довод суда первой инстанции о возможности влияния Ф.М.С. на ход предварительного расследования надуманный, и не подтверждён материалами дела.

В то же время суд апелляционной инстанции в силу ст. 389.20 УПК РФ правомочен по собственной инициативе, либо по ходатайству стороны зашиты изменить в отношении обвиняемого Ф.А.А. содержание под стражей на иную, более мягкую меру пресечения.

Полагает, что в силу ст. 389.15 УПК РФ вышеперечисленные обстоятельства являются основанием для отмены обжалуемого решения суда первой инстанции.

Возражения на апелляционную жалобу не поступили.

Выслушав стороны, проверив представленный материал, изучив доводы апелляционной жалобы, применяя положения ст. 389¹⁹ УПК РФ, суд апелляционной инстанции полагает постановление суда подлежащим изменению, исходя из следующего.

Согласно ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трёх лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

В силу ч. 1 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст.ст. 97 и 99 УПК РФ.

Согласно ст. 99 УПК РФ при решении вопроса о мере пресечения и определении её вида при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, должны учитываться тяжесть преступления, которое инкриминируется обвиняемому, сведения о его личности, возраст, состояние здоровья, семейное положение, род деятельности и другие обстоятельства.

Согласно ст. 109 ч. 2 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлён судьёй районного суда.

Как видно из материала, 29.05.2017 следственным отделом ОМВД России по Надеждинскому району в отношении Ф.А.А. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.

18.07.2017 в 20 час. 05 мин. в порядке ст.ст. 91-92 УПК РФ по подозрению в совершении указанного преступления Ф.А.А. был задержан.

20.07.2017 Ф.А.А. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.

20.07.2017 Надеждинским районным судом Приморского края в отношении Ф.А.А. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца, то есть до 18.09.2017 включительно.

14.09.2017 Надеждинским районным судом Приморского края срок содержания обвиняемого Ф.А.А. под стражей продлён на 01 месяц 11 суток, а всего до 03 месяцев 11 суток, то есть до 29.10.2017.

26.10.2017 Надеждинским районным судом Приморского края срок содержания обвиняемого Ф.А.А. под стражей продлён на 01 месяц 11 суток, а всего до 04 месяцев 11 суток, то есть до 29.11.2017 включительно.

При продлении обвиняемому срока содержания под стражей суд первой инстанции учитывал, что Ф.А.А. обвиняется в совершении тяжкого преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, а именно в совершении мошенничества с использованием своего служебного положения, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком до 6 лет; органами предварительного следствия установлено, что преступление совершено Ф.А.А. в условиях неочевидности и с использованием занимаемого служебного положения; срок содержания Ф.А.А. под стражей истекает 29.11.2017; срок предварительного следствия по делу продлён и.о. заместителя руководителя следственного отдела по Надеждинскому району Следственного управления Следственного комитета РФ по Приморскому краю до 29 декабря 2017 года.

При этом суд первой инстанции исходил из того обстоятельства, что по уголовному делу необходимо выполнить ряд следственных действий, направленных на окончание предварительного расследования, следователю необходимо в полном объёме допросить в качестве свидетелей лиц, указанных Ф.А.А. в предоставленных в аналитический отдел ... реестрах, ещё не допрошенных, предъявить Ф.А.А. обвинение в окончательной редакции, выполнить требования ст.ст. 215 - 220 УПК РФ, составить обвинительное заключение, направить уголовное дело прокурору с соблюдением положений ч. 1 ст. 221 УПК РФ и Постановления Конституционного Суда РФ № 4-П от 22.03.2005, для чего требуется дополнительное время.

При этом суд первой инстанции пришёл к выводу о наличии достаточных оснований для подозрения Ф.А.А. в причастности к совершённому преступлению, неэффективности предварительного расследования по делу не установил; учитывал необходимость проведения того объёма процессуальных действий, который запланирован следователем, и указан в ходатайстве, что представленные органами следствия материалы достаточны для решения вопроса о продлении обвиняемому Ф.А.А. срока содержания под стражей.

Суду первой инстанции не были представлены сведения, препятствующие нахождению Ф.А.А. в следственном изоляторе, либо свидетельствующие о невозможности содержания его в условиях изоляции от общества в связи с наличием заболеваний.

Суд не усмотрел оснований для отмены меры пресечения или изменения на более мягкую, при этом согласился с доводами, изложенными в ходатайстве, что обстоятельства, предусмотренные ст.ст. 97, 99 УПК РФ, послужившие основанием для избрания обвиняемому меры пресечения, к моменту рассмотрения вопроса о продлении её действия не изменились и не утратили своего значения. В связи с чем суд полагал необходимым в удовлетворении ходатайства защитника об изменении меры пресечения на домашний арест отказать, и продлить Ф.А.А. срок содержания под стражей на период предварительного следствия.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда в части, поскольку в соответствии со ст.ст. 240, 241 УПК РФ выводы суда могут быть обоснованы только установленными по делу фактическими обстоятельствами на основании доказательств, исследованных в судебном заседании.

Так, довод адвоката Рагулина С.В., что Ф.А.А. инкриминируется совершение преступления в период времени с 28.11.2016 по 12.12.2016, при отсутствии подтверждающих документов, заслуживает внимания.

В описательно-мотивировочной части оспариваемого постановления наряду с указанием об обвинении Ф.А.А. органами предварительного следствия в совершении незаконного получения в период с 28.10.2016г. по 25.11.2016г. доплаты в сумме 201480 рублей 00 копеек (абзацы 1 и 2), содержится указание о том, что Ф.А.А. обвиняется в незаконном получении в период с 28.11.2016г. по 12.12.2016г. доплаты в сумме 250240 рублей 00 копеек (абзацы 3 и 4).

Однако, как видно из имеющегося в представленном материале постановления о привлечении Ф.А.А. в качестве обвиняемого от 20.07.2017г. (л.д. 41-42) обвинение в совершении каких-либо действий в период с 28.11.2016г. по 12.12.2016г. ему органами предварительного следствия не вменялось.

Поскольку иных данных о предъявлении обвинения за период с 28.11.2016г. по 12.12.2016г. в представленном материале не содержится, поэтому указание об этом, содержащееся в 3 и 4 абзацах постановления, не подтверждается представленным материалом, и подлежит исключению из описательно-мотивировочной части постановления суда.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции находит обоснованными выводы суда о том, что по представленному материалу имеется достаточно данных, подтверждающих обоснованность выдвинутого подозрения в отношении Ф.А.А., исходя из предъявленного обвинения за период с 28.10.2016г. по 25.11.2016г., и соглашается с выводами суда о наличии оснований для применения в отношении обвиняемого Ф.А.А. меры пресечения.

При определении вида меры пресечения, избираемой обвиняемому, суд должен руководствоваться положениями ст.ст. 99, 100 УПК РФ, а именно, учитывать как тяжесть преступления, так и сведения о личности подозреваемого, его возраст, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства, к которым, в частности, относятся конкретные обстоятельства преступления, наличие исключительных обстоятельств для избрания меры пресечения подозреваемому (обвиняемому).

Однако, в соответствии с положениями ст. 97 УПК РФ установление этих обстоятельств является основанием для избрания любой меры пресечения, а не исключительно меры пресечения в виде заключения под стражу, как полагает в постановлении суд первой инстанции.

Вопреки положениям уголовно-процессуального закона, при рассмотрении ходатайства следователя в отношении Ф.А.А. суд первой инстанции не дал надлежащей оценки характеру, степени общественной опасности и конкретным обстоятельствам преступления, в совершении которого обвиняется Ф.А.А., совокупности сведений о личности обвиняемого, а также не привёл в постановлении каких-либо конкретных доказательств, свидетельствующих о реальной возможности совершения обвиняемым действий, указанных в ст. 97 УПК РФ, в случае избрания меры пресечения, не связанной с содержанием под стражей.

Согласно ч. 1 ст. 107 УПК РФ домашний арест заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в полной либо частичной изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением ограничений и (или) запретов и осуществлением за ним контроля.

Суд первой инстанции не принял во внимание, что в рассматриваемом ходатайстве не содержится убедительных доводов, из которых следовало бы, что избрание иной меры пресечения, не связанной с содержанием под стражей, не обеспечит надлежащее поведение обвиняемого Ф.А.А. на данной стадии производства по уголовному делу, а также его явку в органы следствия, а затем в судебное заседание при рассмотрении дела по существу.

Вместе с тем, как видно из представленного материала, уголовное дело № в отношении Ф.А.А. было возбуждено 29.05.2017, однако до 18 июля 2017 года какая-либо мера пресечения в отношении обвиняемого не избиралась.

Каких-либо данных о том, что Ф.А.А. в указанный промежуток времени не являлся к следователю либо иным способом препятствовал предварительному расследованию по делу, в представленном материале не имеется. Напротив, с момента возбуждения уголовного дела Ф.А.А. давал признательные показания ... (л.д. 36-40, 45-49).

Как усматривается из материалаи дополнительных документов, представленных в суд апелляционной инстанции,Ф.А.А. обвиняется в совершении одного преступления, предусмотренного ст. 159 ч. 3 УК РФ,относящегося к категории тяжкого преступления, обвиняемый дал признательные показания относительно внесения им в..., положенных в основу предъявленного обвинения, при этом указанный в обвинении материальный ущерб по данному преступлению в сумме 201480 рублей 00 копеек возмещён полностью сразу после возбуждения уголовного дела 29.05.2017 и до предъявления обвинения 20.07.2017 (что подтверждается приходным кассовым ордером № 137 от 22.06.2017),и свидетельствует об уменьшении степени общественной опасности содеянного; Ф.А.А. ранее не судим и к уголовной ответственности не привлекался (л.д. 93); официально трудоустроен, зарегистрирован по адресу: <адрес>, где постоянно проживает с семьёй, имеет на иждивении двух малолетних детей - 4 и 6 лет (л.д. 101, 102),по месту жительства и по месту работы характеризуется исключительно положительно (л.д. 95, 100); на учёте у врачей нарколога и психиатра не состоит (л.д. 94).

Как следует из копии свидетельства о государственной регистрации права, собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, является обвиняемый Ф.А.А. (л.д. 104).

Как следует из согласия № 25АА 2256918 от 25.11.2017, удостоверенного нотариусом, супруга Ф.А.А. – Ф.М.С. дала своё согласие на его проживание в принадлежащей им на праве общей совместной собственности квартире, расположенной по адресу: <адрес>, на период применения меры пресеченияв виде домашнего ареста (л.д. 112).

Согласно протоколу судебного заседания, вышеуказанные документы были приобщены к материалам по ходатайству адвоката Рагулина С.В. (л.д. 115-116).

Принимая во внимание характер, степень общественной опасности и конкретные обстоятельства преступления, в совершении которого обвиняется Ф.А.А., отношение к содеянному, его поведение после возбуждения уголовного дела, данные о личности обвиняемого, руководствуясь принципом гуманизма, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о возможности применения к Ф.А.А. более мягкой меры пресечения, и считает возможным избрание в отношении обвиняемого Ф.А.А. домашнего ареста.

С учётом требований ст. 107 УПК РФ и обстоятельств дела, суд апелляционной инстанции находит законным и обоснованным запретить Ф.А.А. покидать своё жилище и менять место жительства без разрешения контролирующего органа и следствия, общаться с участниками досудебного и судебного производства (потерпевшие, свидетели, обвиняемые, если таковые имеются), вести переговоры с использованием любых источников связи, отправлять и получать почтовую корреспонденцию. Контроль за соблюдением данных запретов следует возложить на уголовно – исполнительную инспекцию по месту жительства.

При этом суд апелляционной инстанции полагает, что мера пресечения в виде домашнего ареста, будет являться достаточной гарантией как явки обвиняемого Ф.А.А. в органы следствия и в суд, так и иных аспектов его надлежащего поведения в целях достижения следственных интересов.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что суд первой инстанции не учёл фактические обстоятельства, которые могли повлиять на его выводы, поэтому полагает необходимым в соответствии со ст.ст. 389¹⁶, 389²⁰ УПК РФ изменить постановление суда и, с учётом положений ст. 107, ч. 7¹ ст. 108 УПК РФ, избрать в отношении Ф.А.А. меру пресечения в виде домашнего ареста по месту его регистрации и фактического проживания до 29 декабря 2017 года, что соответствует сроку предварительного следствия по делу, который продлён до 29 декабря 2017 года.

При таких обстоятельствах, доводы адвоката Рагулина С.В., что цели, которые ставятся органом предварительного расследования при возбуждении ходатайства – изоляция Ф.А.А. от общества, ограничений передвижения и общения с определённым кругом лиц, могут быть достигнуты посредством применения положений ст. 107 УПК РФ, заслуживают внимания и подлежат удовлетворению.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о невозможности избрания меры пресечения в виде домашнего ареста.

Так, выводы суда первой инстанции, что обвиняемый проживает в указанной выше квартире со своей супругой Ф.М.С., которая является работником ... может склонить её к сокрытию следов преступления, либо уничтожению необходимой для следствия документации, им самим могут быть приняты меры к уничтожению доказательств по делу, поскольку ему известно об ихместонахождении, а также он может оказать давление на свидетелей, носят предположительный характер, поскольку предварительное расследование по уголовному делу длится свыше 6 месяцев (уголовное дело возбуждено 29.05.2017), реестры об оказании неотложной медицинской помощи, положенные в основу предъявленного обвинения, изъяты; какие ещё вещественные доказательства по делу за указанный период следствия не были изъяты, и почему, в ходатайстве следователя и постановлении суда не мотивировано.

Является ли супруга обвиняемого – Ф.М.С. в силу положений ст. 56 УПК РФ свидетелем по уголовному делу, давала ли она какие-либо показания (с учётом положений ст. 51 Конституции РФ) судом первой инстанции не проверено и не оценено, а представленный материал каких-либо сведений, что Ф.М.С. является свидетелем со стороны обвинения, не содержит.

Оказание давления на свидетелей по уголовному делу исключается возложенными на Ф.А.А. ограничениями на период домашнего ареста, в связи с чем ссылка суда на показания свидетелей Г.Л.Г., К.В.Н., М.А.А.,что они опасаются оказания на них давления со стороны Ф.А.А., в случае нахождения его на свободе, является несостоятельной.

Как видно из протоколов допросов свидетелей Г.Л.Г., К.В.Н., М.А.А., они были допрошены 15 июня 2017 года и 17 июля 2017 года, то есть в тот период, когда в отношении Ф.А.А. никакая мера пресечения не избиралась.При этом, доказательств, что Ф.А.А. пытался оказать давление на указанных свидетелей либо иных свидетелей по делу, даже в тот период, когда в отношении него не избиралась мера пресечения, в представленном материале не имеется.

Ссылка суда первой инстанции на тот факт, что в ходатайстве следователя указано, какие следственные и процессуальные действия выполнены по уголовному делу с момента возбуждения дела, и на необходимость проведения дополнительного объёма процессуальных действий, которые следователь в целях сохранения тайны следствия не обязан конкретизировать в ходатайстве, с целью исключения давления на свидетелей, расценивается судом апелляционной инстанции как неубедительная, поскольку указанная общая формулировка повторяется из одного ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей в другое, также аналогично переходит из одного постановления суда в другое (л.д. 50-53, 54-58, 59-62).

Как правильно указывает в апелляционной жалобе адвокат Рагулин С.В., органом предварительного следствия указано, что с предыдущего продления меры пресечения, т.е. с 26.10.2017, допрошено более 100 свидетелей из так называемого списка, однако, в представленном суду материале нет ни одного протокола следственного действия, проведённого с указанной даты, при этом представленные копии протоколов допросов свидетелей Ю.Л.И., допрошенной 16 июня 2017 года и 12 июля 2017 года (л.д. 68-72, 73-76), Г.Л.Г., допрошенной 17 июля 2017 года (л.д. 77-80), К.В.Н., допрошенного 15 июня 2017 года (л.д. 81-84), М.А.А., допрошенного 15 июня 2017 года (л.д. 85-88), принимались во внимание Надеждинским районным судом Приморского края при избрании Ф.А.А. меры пресечения в виде заключения под стражу 20 июля 2017 года (л.д. 50-53), а также при продлении указанной меры пресечения 14 сентября 2017 года и 26 октября 2017 года (л.д.54-58, 59-62). В период с 26.10.2017 в представленном суду материале нет ни одного протокола следственного действия, проведённого с указанной даты следователем в обоснование заявленного ходатайства о продлении Ф.А.А. меры пресечения в виде содержания под стражей.

При этом суд апелляционной инстанции не ставит под сомнение необходимость проведения следственных и иных процессуальных действий, направленных на окончание предварительного расследования, но убеждён, что с учётом возлагаемых запретов, нахождение обвиняемого под домашним арестом никак не будет препятствовать следователю в производстве следственных и иных процессуальных действий, как со свидетелями, которых необходимо допросить, так и с самим обвиняемым, который будет доставляться при необходимости в орган предварительного следствия, а также в суд, транспортным средством контролирующего органа, что прямо предусмотрено законом (ч. 12 ст. 107 УПК РФ).

Тот факт, что Ф.А.А. инкриминируется совершение преступления с использованием занимаемого служебного положения, не влияет на вывод суда апелляционной инстанции об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, поскольку виновность и доказанность квалифицирующего признака не может быть предметом судебного разбирательства на данной стадии досудебного производства по уголовному делу. Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отмечает, что с момента возбуждения уголовного дела, когда в отношении Ф.А.А. не избиралась мера пресечения, и до настоящего времени Ф.А.А. от занимаемой должности врача-терапевта (зам. главного врача) ... не отстранялся. Однако, нахождение Ф.А.А. под домашним арестом с учётом возлагаемых на него запретов исключает возможность выполнения им служебных обязанностей.

Вывод суда о возможности продолжения Ф.А.А. заниматься преступной деятельностью, как указано в апелляционной жалобе адвоката, в обжалованном постановлении отсутствует, следовательно, данное основание не нашло подтверждения в суде первой инстанции, несмотря на то, что данное основание указывалось в описательно-мотивировочной части постановления при изложении содержания ходатайства следователя (л.д. 118 стр. 2).

Доводы апелляционной жалобы и аналогичные доводы, высказанные адвокатом Рагулиным С.В. и обвиняемым Ф.А.А. в суде апелляционной инстанции, о доказанности (недоказанности) вины обвиняемого Ф.А.А. в предъявленном ему обвинении, правильности квалификации его действии, об оценке доказательств - показаний свидетелей Г.Л.Г., К.В.Н., М.А.А., как недопустимые доказательства, не могут быть предметом проверки и оценки суда апелляционной инстанции на данной стадии досудебного производства по уголовному делу.

С учётом необходимости проведения следственных и иных процессуальных действий, направленных на окончание предварительного расследования по уголовному делу, выполнения требований ст.ст. 215-217 УПК РФ, составления обвинительного заключения, о чём указано в постановлении суда, а также учитывая оставшийся срок предварительного расследования – до 29 декабря 2017 года, вопреки доводам адвоката Рагулина С.В., оснований для вывода о неэффективности предварительного расследования не имеется. Вместе с тем, суд апелляционной инстанции полагает, что заслуживает внимания довод адвоката Рагулина С.В., высказанный в суде апелляционной инстанции, что за прошедший 6-месячный период предварительного расследования по уголовному делу не установлен и не привлечён потерпевший.

Доводы адвоката Рагулина С.В. о несоответствии постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражейположениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ не влияют на существо принятого судом решения, поскольку суд апелляционной инстанции в силу ст. 389.19 УПК РФ поверяет законность, обоснованность и мотивированность обжалованного постановления суда, а не ходатайство следователя.

Существенных нарушений норм УПК РФ по доводам апелляционной жалобы и представленному материалу, влекущих отмену постановления, суд апелляционной инстанции не усматривает.

При указанных обстоятельствах, апелляционная жалоба адвоката Рагулина С.В. подлежит частичному удовлетворению.

Руководствуясь ст.ст. 389¹⁵, 389¹⁶, 389¹⁹, 389²⁰, 389²⁸, 389³³ УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

Постановление Надеждинского районного суда Приморского края от 27 ноября 2017 года в отношении Ф.А.А. – изменить:

указание об обвинении Ф.А.А. в незаконном получении в период с 28.11.2016г. по 12.12.2016г. доплаты в сумме 250240 рублей 00 копеек (3 и 4 абзацы) из описательно-мотивировочной части постановления - исключить;

избрать обвиняемому Ф.А.А., меру пресечения в виде домашнего ареста по адресу: <адрес>, срок которого установить до 29 декабря 2017 года.

В соответствии со ст. 107 УПК РФ на период нахождения Ф.А.А. под домашним арестом запретить ему:

покидать жилище, расположенное по адресу: <адрес>, без письменного разрешения следователя и контролирующего органа, за исключением случаев посещения учреждений здравоохранения для получения медицинской помощи, при наличии соответствующих оснований, и с разрешения лиц, осуществляющих производство по уголовному делу и контролирующего органа;

менять указанное место проживания без разрешения следователя;

общение с лицами, проходящими по настоящему уголовному делу в качестве потерпевших, свидетелей, обвиняемых и подозреваемых (при их наличии), за исключением защитника-адвоката, встречи с которым должны проходить по месту домашнего ареста, а также близких родственников, круг которых определён законом;

вести переговоры с использованием любых средств связи, включая стационарные и мобильные телефоны, электронной почты, сети «Интернет», за исключением использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом, со следователем. О каждом таком звонке обвиняемый должен информировать контролирующий орган;

отправлять и получать посылки, бандероли, письма, телеграммы за исключением корреспонденции, связанной с осуществлением прав участника уголовного судопроизводства по уголовному делу.

Возложить осуществление контроля за нахождением обвиняемого Ф.А.А. в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением наложенных судом запретов и ограничений на федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий правоприменительные функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осуждённых.

В соответствии с ч. 12 ст. 107 УПК РФ в орган предварительного следствия, а также в суд обвиняемый Ф.А.А. доставляется транспортным средством контролирующего органа.

Разъяснить обвиняемому Ф.А.А., что в случае нарушения им меры пресечения в виде домашнего ареста и условий исполнения этой меры пресечения следователь вправе подать ходатайство об изменении данной меры пресечения.

Обвиняемого Ф.А.А. – из-под стражи освободить.

В остальной части постановление - оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Рагулина С.В. – удовлетворить частично.

Апелляционное постановление вступает в законную силу с момента провозглашения и может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главами 47.1 и 48.1 УПК РФ.

Председательствующий: Т.И. Медведева

Справка: Ф.А.А. содержится в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по ПК.