Решение по делу № 22-2814/2022 от 26.04.2022

Судья Исакова С.В.

Докладчик: судья Богданова А.Г.    Дело № 22-2814/2022

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Новосибирск 9 июня 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда

в составе:

Председательствующего судьи Богдановой А.Г.,

судей Филатовой А.А., Близняк Ю.В.,

при секретаре Балахниной Н.А.,

с участием:

государственного обвинителя Дзюбы П.А.,

осужденного С.А.С.,

адвоката Юргановой М.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению <адрес> межрайонного прокурора <адрес> Ромащенко П.А., по апелляционным жалобам осужденного С.А.С., адвоката Б.А.Н. на приговор <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым:

С.А.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, <данные изъяты>:

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> районным судом <адрес> по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года условно, с испытательным сроком 1 год 6 месяцев;

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> районным судом <адрес> по п.п. «б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 10 месяцев;

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> районным судом <адрес> (с учетом изменений, внесенных апелляционным постановлением <адрес> областного суда от ДД.ММ.ГГГГ) по п.п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 158 (2 преступления), ч. 2 ст. 69 УК РФ, с отменой на основании ч.4 ст.74 УК РФ условного осуждения и с частичным присоединением на основании ст. 70 УК РФ неотбытого наказания по приговору от ДД.ММ.ГГГГ - к лишению свободы на срок 3 года 4 месяца;

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> районным судом <адрес> по п. «б» ч. 2 ст. 158, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 69 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года 2 месяца, с частичным сложением на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ наказания по данному приговору с наказанием по приговорам от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ - к лишению свободы на срок 4 года, окончание срока отбывания наказания - ДД.ММ.ГГГГ, не отбыто 2 дня лишения свободы;

осужден по ч.3 ст.321 УК РФ к лишению свободы на срок 6 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания С.А.С. исчислен со дня вступления приговора суда в законную силу, с зачетом в срок отбывания наказания времени содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора суда в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

По делу разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Изучив материалы дела, выслушав государственного обвинителя Дзюбу П.А., поддержавшего апелляционное представление и возражавшего против удовлетворения апелляционных жалоб, мнение осужденного С.А.С. и адвоката Юргановой М.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб и возражавших против удовлетворения апелляционного представления, судебная коллегия,

установила:

    Приговором <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ С.А.С. признан виновным в дезорганизации деятельности учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества, то есть в применении насилия, опасного для жизни или здоровья в отношении сотрудника места лишения свободы, в связи с осуществлением им служебной деятельности.

Преступление совершено около 20-00 часов ДД.ММ.ГГГГ, на территории <адрес>, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании С.А.С. вину в совершении указанного преступления не признал.

В апелляционном представлении <адрес> межрайонный прокурор <адрес> Ромащенко П.А., не оспаривая правильность квалификации действий С.А.С., находит приговор подлежащим изменению в связи с неправильным применением судом уголовного закона и несправедливостью назначенного осужденному наказания.

Так, во вводной части приговора судом указано, что срок наказания С.А.С. в виде лишения свободы по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ истекает ДД.ММ.ГГГГ. Постановлением <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в ходе рассмотрения уголовного дела С.А.С. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, действовавшая в том числе на момент провозглашения приговора - ДД.ММ.ГГГГ, С.А.С. по приговору от ДД.ММ.ГГГГ был не отбыт срок наказания в виде 2 дней лишения свободы, то есть ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, которые в соответствии с положениями ст. 70 УК РФ должны были быть присоединены к наказанию, назначенному по данному уголовному делу.

Не применение судом положений ст. 70 УК РФ привело к двойному зачету ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ в срок отбывания наказания С.А.С. как по приговору от ДД.ММ.ГГГГ, так и по приговору от ДД.ММ.ГГГГ, а также к назначению осужденному чрезмерно мягкого наказания.

Кроме этого, в нарушение разъяснений, приведенных в п.55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» судом во вводной части приговора не указано, какая часть наказания реально не отбыта С.А.С. по приговору от ДД.ММ.ГГГГ.

По результатам апелляционного рассмотрения просит изменить приговор, указав в его вводной части неотбытую С.А.С. часть срока наказания в виде лишения свободы по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ; в соответствии со ст. 70 УК РФ, путем полного присоединения к назначенному по данному уголовному делу наказания неотбытой части наказания в виде лишения свободы по приговору от ДД.ММ.ГГГГ в виде 2 дней лишения свободы, назначить С.А.С. окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 6 лет 2 дня, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный С.А.С. находит приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, просит его отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

По мнению осужденного, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы; в приговоре не указано, по какой причине при наличии противоречивых доказательств суд принял одни из них и отверг другие. Указывает, что вину в совершении преступления он не признает, доказательства его виновности отсутствуют и в приговоре не приведены, а имеющиеся противоречия не устранены.

С.А.С. отмечает, что свидетели – сотрудники исправительного учреждения, очевидцами событий не являлись, а о произошедшем им стало известно в силу исполнения своих должностных обязанностей, в связи с чем их показания должны быть признаны недопустимыми доказательствами. Полагает, что указанные свидетели могли лишь подтвердить факт наличия у Б.В.А. телесного повреждения, которое тот мог получить и при иных обстоятельствах. Никто из свидетелей не видел, чтобы он наносил удары потерпевшему или вообще подходил к нему, между тем, свидетели С.А.Н. и Д.Я.И. видели, как Б.В.А. поднимался после падения, при этом никого из осужденных рядом с ним не было.

Обращает внимание на показания потерпевшего Б.В.А., в соответствии с которыми у нападавшего на него лица после нанесения удара на лбу осталась гематома, однако в соответствии с данными медицинского свидетельствования С.А.С., а также с заключением судебно-медицинского эксперта, показаниями допрошенных свидетелей, какие-либо повреждения в области лба у него отсутствовали. Данное обстоятельство, по мнению осужденного, свидетельствует о том, что на Б.В.А. напало иное лицо. Так как лично они с потерпевшим знакомы не были, С.А.С. полагает, что Б.В.А. высказал предположение о том, что преступление было совершено С.А.С. Кроме этого, показания потерпевшего содержат существенные противоречия и не согласуются с показаниями свидетелей в части того, куда именно С.А.С. убежал после нанесения Б.В.А. ударов. Отмечает, что показания Б.В.А. об имевшемся у него диагнозе (сотрясении головного мозга) и сроках временной нетрудоспособности опровергаются имеющимися в материалах уголовного дела медицинскими документами, а при поступлении в медицинское учреждение потерпевший вообще не пояснял, при каких обстоятельствах им были получены телесные повреждения.

Считает, что суд не принял во внимание и не дал оценки видеозаписи с видеорегистратора, на которой слышен разговор между потерпевшим и другими осужденными, из которого следует, что телесные повреждения Б.В.А. нанес осужденный цыганской национальности. В то же время отмечает, что из указанной видеозаписи невозможно установить, кем, когда и в каком конкретном помещении она была сделана; на ней не виден сам потерпевший и его травма. Имеются сомнения в относимости указанной видеозаписи к настоящему делу и в достоверности данного доказательства, а именно в том, что видеозапись не является постановочной. При осуществлении видеозаписи проводившее ее лицо в нарушение должностной инструкции не назвало дату, время, свою должность и специальное звание, характер выполняемой задачи и проводимого мероприятия.

Считает, что из числа доказательств его виновности должны быть исключены запись из журнала оказания медицинской помощи амбулаторным больным, согласно которой ДД.ММ.ГГГГ в 21 час 45 минут была оказана медицинская помощь Б.В.А., сообщение из <данные изъяты> РЦБ, согласно которому ДД.ММ.ГГГГ в 21 час 55 минут в медицинское учреждение поступил Б.В.А. с диагнозом «ушибленная рана надбровной дуги», поскольку из данных документов невозможно установить, кому именно была оказана медицинская помощь, и каким образом эти документы относятся к делу.

Полагает, что предварительное расследование по настоящему делу являлось неполным, в частности, необходимо было в соответствии со ст.193 УПК РФ провести опознание с участием свидетеля Г.Е.В., у которого не выяснено, когда, где и между кем он видел борьбу, поскольку показания данного свидетеля опровергаются иными доказательствами. Также не проведена экспертиза по медицинской маске потерпевшего, в связи с чем не установлено, что на данной маске, а также на лице потерпевшего была кровь, а не иное вещество. В связи с этим полагает необходимым исключить из приговора выводы суда, а также показания допрошенных лиц в той части, что они видели на лице и на медицинской маске Б.В.А. именно кровь, принадлежащую потерпевшему.

Обращает внимание на то, что к материалам уголовного дела приобщены две противоречащие друг другу характеристики на него из исправительного учреждения от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ, однако судом данные противоречия не устранены.

Кроме этого, по мнению осужденного, судом уголовное дело рассмотрено необъективно, с обвинительным уклоном, существенно нарушены его права. Были необоснованно отклонены все заявленные им ходатайства, в том числе об исключении доказательств, он был лишен возможности обжаловать принятые решения.

В апелляционной жалобе адвокат Б.А.Н. также просит отменить приговор, указывая, что судом существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, в частности правила проверки и оценки доказательств, неправильно применен уголовный закон, изложенные в приговоре выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Анализируя показания потерпевшего, свидетелей, исследованную видеозапись с видеорегистратора, адвокат указывает, что судом проигнорированы и не устранены имеющиеся в доказательствах противоречия, имеющиеся сомнения в виновности не истолкованы в пользу осужденного. Судом проигнорированы доводы стороны защиты о непричастности С.А.С., который во время событий занимался ремонтом в отряде, к преступлению, а также о том, что между потерпевшим Б.В.А. и осужденным С.А.С. имелись неприязненные отношения. Отмечает, что после произошедшего Б.В.А. принимал участие в задержании С.А.С., при этом чувствовал себя хорошо, его жизни и здоровью ничего не угрожало.

В приговоре не мотивировано, по какой причине суд принял показания потерпевшего в качестве доказательства виновности осужденного, в то время как они не подтверждаются другими доказательствами. Отмечает, что ни сотрудники исправительного учреждения, ни осужденные не видели, при каких обстоятельствах потерпевшим были получены телесные повреждения. При отсутствии иных объективных доказательств, одних лишь показаний потерпевшего недостаточно для постановления обвинительного приговора. На видеозаписи с видеорегистратора голос потерпевшего не идентифицирован, невозможно установить, что именно произошло, имелись ли у Б.В.А. вообще телесные повреждения.

Обращает внимание на то, что согласно показаниям потерпевшего Б.В.А., нанесшее ему удары лицо было без очков. Вместе с тем, С.А.С. имеет плохое зрение и постоянно носит очки.

Свидетели В.А.С., Ш.Д.В. поясняли, что со слов потерпевшего Б.В.А. им известно, что телесное повреждение последнему было нанесено ударом головы в лицо. В то же время свидетели С.Ю.И., Р.Д.А. указали, что, со слов потерпевшего, его ударили кулаком.

Отмечает, что свидетель Д.Я.И. находился в момент произошедшего неподалеку от Б.В.А., видел только лишь то, что у потерпевшего упали ключи, слышал, как Б.В.А. сообщил по рации, что на него напали, но кто напал - не указывал. Также Д.Я.И. не видел рядом с потерпевшим каких-либо лиц.

Приводит доводы, аналогичные изложенным в апелляционной жалобе осужденного, о том, что показания Б.В.А. о наличии у С.А.С. на лбу следа от удара головой, опровергаются объективными доказательствами, из которых следует, что никаких телесных повреждений в области лба у С.А.С. не было; о возможной причастности к преступлению иного лица по прозвищу «Цыган», что следует из исследованной видеозаписи с видеорегистратора.

По мнению адвоката, мотив совершения преступления по настоящему делу не установлен. Отмечает, что произошедшее с Б.В.А. не могло повлечь дезорганизацию деятельности исправительного учреждения, а составление сотрудниками Учреждения рапортов и отбирание объяснений входит в их должностные обязанности. Также полагает, что действия по повреждению области брови вообще не могут быть квалифицированы как опасное для жизни и здоровья насилие.

Выслушав мнения сторон, проверив представленные материалы дела, изучив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Обстоятельства, при которых совершено преступление и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию, судом установлены верно.

Доводы апелляционных жалоб о постановлении приговора на основе противоречивых показаний потерпевшего, а также утверждения С.А.С. об отсутствии доказательств его вины в совершении преступления, за которое он осужден, судебная коллегия находит несостоятельными.

Проанализировав и дав надлежащую оценку всем исследованным доказательствам, проверив доводы подсудимого о невиновности, в том числе и доводы, аналогичные указанным в апелляционных жалобах, суд мотивировал в приговоре, почему он, с одной стороны, принял те или иные доказательства в качестве допустимых и достоверных, признал их в своей совокупности достаточными для разрешения дела, а с другой стороны отверг показания подсудимого и выдвинутые им аргументы в свою защиту. Оснований для признания каких-либо доказательств, впоследствии положенных в основу приговора, недопустимыми, суд первой инстанции не усмотрел. Судебная коллегия таких оснований также не находит.

Суд привел в приговоре показания осужденного, дал им правильную оценку и обоснованно, с приведением убедительных мотивов, признал не соответствующими действительности показания осужденного о том, что потерпевший Б.В.А. оговаривает его в совершении преступления, а телесные повреждения получил при иных обстоятельствах.

Несмотря на занятую осужденным позицию по отношению к предъявленному обвинению, суд пришел к обоснованному выводу о его виновности в совершении преступления, который подтверждается достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств, собранных в ходе предварительного следствия, исследованных с участием сторон и подробно изложенных в приговоре.

Так, потерпевший Б.В.А. пояснил о нанесении ему ударов С.А.С. головой в область лица слева, а также кулаком руки в область левого предплечья при осуществлении им законной деятельности как сотрудника исправительного учреждения по проведению проверки осужденных, склонных к побегу. Кроме того, суд верно в приговоре сослался и на показания свидетелей Р.Д.А., П.Н.И., О.П.С., С.Ю.Н. – сотрудников ФКУ ИК-№ ГУФСИН России по <адрес>, пояснивших, что ДД.ММ.ГГГГ по поступившему по радиостанции сигналу о нападении на сотрудника исправительного учреждения в отряде №, они направились в помещение отряда, где видели Б.В.А., у которого было окровавлено лицо и рассечена бровь, и который указал, что на него напал и причинил ему телесные повреждения осужденный С.А.С.; свидетелей В.А.С., Ш.Д.В., С.А.Н., которым со слов потерпевшего стали известны аналогичные сведения, кроме этого, они видели у потерпевшего телесное повреждение – рассечение в области брови; свидетелей З.С.Н., С.А.Н., Б.А.С., К.Р.В., П.В.Ю., Г.Е.В., Д.Я.И., в соответствии с которыми в вечернее время ДД.ММ.ГГГГ в помещении отряда сотрудники исправительного учреждения разыскивали осужденного С.А.С. в связи с нападением на Б.В.А., также свидетели видели Б.В.А., у которого была кровь на лице, рассечена бровь; приказ о назначении Б.В.А. на должность младшего инспектора группы безопасности ФКУ ИК-№ ГУФСИН России по <адрес>, должностную инструкцию, в которой зафиксирована обязанность Б.В.А. проверять в жилой зоне осужденных, склонных к совершению побега, суточную ведомость надзора ФКУ ИК-№ ГУФСИН России по <адрес>, согласно которой Б.В.А. заступил на службу с 08-30 часов ДД.ММ.ГГГГ до 08-30 часов ДД.ММ.ГГГГ; данные записи видеорегистратора, зафиксированного в момент событий на форменном обмундировании потерпевшего, просмотренной судом в ходе судебного следствия, и из которой следует, что потерпевший, находясь в помещении общежития исправительного учреждения, по радиосвязи вызывает сотрудников в пятый отряд в связи с нападением, которое совершил С.А.С., в кадре видна медицинская маска Б.В.А. со следами крови. Также суд верно привел в приговоре данные об обращении Б.В.А. ДД.ММ.ГГГГ за медицинской помощью в связи с полученными им телесными повреждениями; заключение судебно-медицинской экспертизы, согласно которому потерпевшему Б.В.А. было причинено телесное повреждение в виде раны на верхнем веке левого глаза на фоне кровоподтека, переходящего на веки левого глаза, которое квалифицировано экспертом как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья сроком до 3-х недель, а также телесные повреждения в виде кровоподтеков на левом предплечье, которые не причинили вред здоровью потерпевшего.

Приведенные в приговоре анализ и оценка исследованных доказательств соответствуют требованиям ст. 88 УПК РФ.

Признавая показания потерпевшего и свидетелей достоверными, суд правильно указал, что они являются последовательными, согласуются между собой и соответствуют другим приведенным в приговоре доказательствам.

Каких-либо сведений о заинтересованности потерпевшего и свидетелей при даче показаний в отношении осужденного, оснований для его оговора, а равно противоречий в их показаниях, которые признаны судом достоверными, по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности С.А.С., судебной коллегией не установлено.

Как потерпевший, так и свидетели были допрошены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний.

Несмотря на то, что допрошенные свидетели непосредственными очевидцами нанесения С.А.С. ударов Б.В.А. не являлись, их показания суд обоснованно признал относимыми к делу, поскольку в совокупности с другими доказательствами они подтверждают виновность осужденного в совершении преступления. Сотрудники исправительного учреждения прибыли на место преступления непосредственно после его совершения и сообщения о нападении на Б.В.А., обнаружили потерпевшего с телесными повреждениями, при этом он указал на осужденного С.А.С. как на причинившее их лицо; свидетели из числа осужденных, отбывавших наказание в ФКУ ИК-№ ГУФСИН России по <адрес>, также видели у Б.В.А. рану и кровь на лице, а также сообщили, что сотрудники исправительной колонии искали С.А.С. в связи с нападением на Б.В.А.

Из показаний потерпевшего Б.В.А. следует, что осужденный С.А.С. был хорошо ему известен по роду служебной деятельности, поэтому он уверенно указал на него как на лицо, совершившее преступление. Потерпевший не опознавал С.А.С. по телесному повреждению в области лба либо по отсутствию очков, а потому доводы стороны защиты о том, что у С.А.С. не зафиксировано ссадины либо гематомы на лбу, а также о том, что С.А.С. постоянно носит очки, на правильность выводов суда не влияют и не свидетельствуют о недостоверности показаний потерпевшего. Кроме этого, согласно показаниям Б.В.А., после нанесения ему С.А.С. удара головой, его лицо, а также область левого глаза были залиты кровью, он практически ничего не видел. Допрошенные по настоящему делу свидетели также подтвердили, что у Б.В.А. была рассечена бровь, из раны шла кровь, которая также была на лице потерпевшего.

При таких данных доводы С.А.С. о том, что на лице Б.В.А., а также на его медицинской маске могла быть не кровь, а иное вещество, о не проведении соответствующей экспертизы судебная коллегия находит несостоятельными и явно надуманными.

Из материалов дела следует, что при обращениях в медицинское учреждение к врачу-неврологу Б.В.А. неоднократно выставлялся диагноз «Неуточненная внутричерепная травма». Кроме этого, потерпевший был временно нетрудоспособен. В соответствии с заключением судебно-медицинского эксперта, для заживления повреждения в виде раны на верхнем веке левого глаза, имевшейся у потерпевшего, необходимо время до 21 дня включительно от момента причинения травмы. В связи с этим, каких-либо недостоверных данных о состоянии его здоровья, сообщенных потерпевшим в судебном заседании при допросе, судебная коллегия не усматривает.

Указание в сообщении из медицинского учреждения (том 1, л.д. 12), принятом оперативным дежурным отдела полиции по телефону, о наличии телесных повреждений у Б.В.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, вместо верного - Б.В.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является явной технической ошибкой, которая не повлияла на правильность установления судом обстоятельств дела, на допустимость доказательств, составление процессуальных документов.

Вопреки доводам стороны защиты, данных о том, что С.А.С. в то время, когда потерпевшему Б.В.А. были причинены телесные повреждения, не был на месте преступления, не имеется, никто из допрошенных лиц таких показаний не давал. Осужденный находился в отряде уже после того, как скрылся с места совершения преступления, и когда его искали сотрудники исправительного учреждения. Согласно показаниям Б.В.А., после нанесения ему ударов, С.А.С. убежал. То, в какое именно помещение направился осужденный после совершения преступления, существенным для дела обстоятельством не является, выводов суда о виновности С.А.С. не опровергает.

Также судебная коллегия соглашается с той оценкой, которую суд первой инстанции дал показаниям свидетелей З.С.Н., С.А.Н., Д.Я.И. в той части, что потерпевший мог получить телесные повреждения от падения, поскольку эти показания основаны на предположениях свидетелей, кроме этого, они опровергаются заключением судебно-медицинского эксперта, в соответствии с которым телесные повреждения у Б.В.А. образовались от не менее чем двух травматических воздействий твердыми тупыми предметами; не могли образоваться при однократном падении с высоты собственного роста.

Противоречия в показаниях свидетелей Р.Д.А., С.Ю.Н., Т.А.Ф., П.Н.И., О.П.С. в части того, нанес ли осужденный удар потерпевшему кулаком либо головой, также устранены судом путем сопоставления и анализа данных доказательств, при этом суд пришел к правильному выводу о незначительности этих противоречий и о том, что они не влияют на допустимость и достоверность показаний свидетелей, поскольку установлено, что первый удар потерпевшему в область лица С.А.С. нанес головой, а второй удар в область предплечья – кулаком.

Показания свидетеля Г.Е.В. обоснованно приняты судом в качестве доказательства виновности С.А.С. в той части, в которой они согласуются с иными исследованными доказательствами, в частности с показаниями потерпевшего и других свидетелей. Так, несмотря на то, что свидетель не смог назвать конкретные данные лиц, которых он видел, пояснив, что они ему не известны, тем не менее, Г.Е.В. указал, что ДД.ММ.ГГГГ около 20 часов видел в помещении отряда одного из осужденных с сотрудником ФКУ-№ ГУФСИН России по <адрес> вдвоем, затем этот осужденный убежал, а вскоре началась суматоха, в отряд зашли сотрудники исправительного учреждения, которые стали искать данного осужденного. Показания свидетеля Г.Е.В. в той части, что сотрудник исправительного учреждения и осужденный боролись на полу, не нашли своего подтверждения совокупностью исследованных судом доказательств, такие действия в отношении потерпевшего С.А.С. не вменялись, судом не установлены.

Следственные действия по настоящему уголовному делу проведены в соответствии с требованиями УПК РФ, протоколы следственных действий также обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами.

Научность и обоснованность выводов, изложенных в заключении судебно-медицинской экспертизы в отношении Б.В.А., компетентность судебного эксперта, а также соблюдение при проведении экспертного исследования необходимых требований уголовно-процессуального закона сомнений не вызывают.

Видеозапись с видеорегистратора, прикрепленного на форменном обмундировании потерпевшего, исследована в ходе судебного заседания в совокупности с другими доказательствами, получила надлежащую оценку в приговоре. Оснований, по которым данная видеозапись не могла быть принята в качестве доказательства по делу, не установлено, а тот факт, что потерпевший, с учетом внезапности нападения и причинения ему телесных повреждений, не назвал при осуществлении видеозаписи дату, время, свою должность и звание, характер фиксируемых событий, таким основанием не является. Относимость указанной видеозаписи к рассматриваемым событиям сомнений у судебной коллегии не вызывает, а доводы осужденного о том, что видеозапись является постановочной, несостоятельны и явно надуманы.

Как установлено судом, С.А.С. был нанесен удар головой в область лица слева, а также удар кулаком в область левого предплечья младшему инспектору группы надзора отдела безопасности ФКУ ИК-12 Б.В.А., потерпевшему был причинен легкий вред здоровью, повлекший кратковременное расстройство здоровья на срок до 3-х недель. Данное насилие, примененное С.А.С. к сотруднику места лишения свободы, судом правильно, с учетом выводов судебно-медицинской экспертизы, отнесено к насилию, опасному для здоровья данного сотрудника и действия осужденного правильно квалифицированы по ч.3 ст.321 УК РФ.

Вместе с тем, из описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния и при квалификации действий осужденного судебная коллегия считает необходимым исключить указание суда на применение С.А.С. в отношении потерпевшего насилия, опасного для его жизни, поскольку опасности подвергалось именно здоровье потерпевшего. Вносимое изменение не влияет на законность и обоснованность приговора суда, объем обвинения С.А.С. и общественная опасность его действий не уменьшаются, а потому основанием для смягчения назначенного наказания такое изменение не является.

Сомнений в том, что С.А.С. действовал умышленно, не имеется. С.А.С. осознавал, что является лицом, осужденным за совершение преступлений и отбывающим наказание в виде лишения свободы в исправительном учреждении, а Б.В.А. является сотрудником данного исправительного учреждения, находится в форменном обмундировании и исполняет свои должностные обязанности при проверке осужденных, склонных к побегу. Мотивом насилия по отношению к сотруднику места лишения свободы явилась неприязнь С.А.С. как осужденного, к потерпевшему в связи с его служебной деятельностью.

Применение насилия в отношении сотрудника места лишения свободы в связи с осуществлением им служебной деятельности, является дезорганизацией деятельности учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества. Кроме этого, как правильно указал суд первой инстанции, вследствие противоправных действий С.А.С. сотрудники исправительного учреждения были вынуждены прервать исполнение своих должностных обязанностей, проводить проверочные мероприятия, составлять рапорты, а потерпевший Б.В.А. – покинуть место службы и обратиться за медицинской помощью.

Доводы апелляционных жалоб о недоказанности виновности осужденного, установленной судом первой инстанции, противоречат приведенным в приговоре доказательствам и сводятся к их переоценке, тогда как судом все доказательства всесторонне исследованы и оценены по внутреннему убеждению, с указанием надлежащих мотивов, по которым приняты одни доказательства и отвергнуты другие.

Доказательств, которые свидетельствовали бы о невиновности С.А.С. в содеянном и опровергающих совокупность доказательств стороны обвинения, а также правильность установления судом фактических обстоятельств дела, - не добыто.

Основания для иной юридической квалификации действий осужденного отсутствуют.

В суде апелляционной инстанции по ходатайству С.А.С. в качестве свидетеля защиты был допрошен Л.Ю.А., который пояснил, что с ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ года отбывал наказание по приговору суда в ФКУ ИК-№ ГУФСИН России по <адрес>, где был знаком с С.А.С., в настоящее время, как и С.А.С., содержится в ФКУ СИЗО-№ ГУФСИН России по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ днем он пришел в отряд № исправительной колонии к своим знакомым осужденным, пошел на улицу покурить, и, проходя через помещение на первом этаже отряда, увидел Б.В.А., которого знал как сотрудника исправительного учреждения, и который пришел проверять осужденных, склонных к побегу. Б.В.А. запнулся о лежащие на полу стройматериалы, начал падать, но полностью не упал, так как помог себе руками, уронил на пол ключи и кепку, которые ему подал кто-то из осужденных. С.А.С. до этого он видел в отряде, в одном помещении с потерпевшим тот не находился. Знает, что впоследствии в отряде была суматоха, Б.В.А. по рации вызывал других сотрудников исправительной колонии.

Оценивая показания данного свидетеля, судебная коллегия находит их не соответствующими фактически имевшим место обстоятельствам и недостоверными, и полагает, что они даны Л.Ю.А. с целью поддержать позицию С.А.С. по уголовному делу и помочь ему избежать уголовной ответственности и наказания за содеянное, поскольку Л.Ю.А., как и С.А.С., является лицом, отбывающим наказание в виде реального лишения свободы. К такому выводу судебная коллегия приходит в связи с тем, что данные показания свидетеля защиты опровергаются всей совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе показаниями потерпевшего Б.В.А., категорично утверждавшего, что имевшиеся у него телесные повреждения были получены не от падения, а именно от ударов, которые нанес ему С.А.С., заключением судебно-медицинского эксперта, исключившего возможность образования у Б.В.А. телесных повреждений от однократного падения с высоты собственного роста. Также о недостоверности показаний Л.Ю.А. свидетельствует и обозначенное им время событий – днем, в то время как по настоящему делу было объективно установлено, что С.А.С. нанес Б.В.А. телесные повреждения около 20-00 часов. Также судебная коллегия отмечает, что как следует из пояснений С.А.С. в суде апелляционной инстанции, они с Л.Ю.А. одновременно содержались в ФКУ СИЗО-№ ГУФСИН России по <адрес>, где обсуждали обстоятельства уголовного дела в отношении С.А.С. Ни в ходе предварительного следствия, ни в суде первой инстанции о наличии такого свидетеля защиты С.А.С. не указывал.

Органами предварительного следствия уголовное дело в отношении С.А.С. расследовано, а судом рассмотрено полно, всесторонне и объективно.

Приведенные осужденным доводы о неполноте предварительного следствия являются необоснованными.

Разрешение вопроса о достаточности или недостаточности доказательств на предварительном следствии отнесено к компетенции следователя.

С.А.С. и его защитник имели возможность на предварительном следствии оспаривать действия следователя, а также заявлять ходатайства, приводить свои доводы относительно инкриминированного деяния и представлять доказательства.

Совокупность представленных органами следствия доказательств признана судом достаточной, поскольку позволила установить фактические обстоятельства дела и прийти к обоснованному выводу о виновности осужденного.

При рассмотрении уголовного дела в отношении С.А.С. судом были соблюдены принципы состязательности и равноправия сторон, право на защиту осужденного. Все ходатайства разрешены с принятием соответствующих процессуальных решений, все версии, выдвинутые стороной защиты, в том числе о невиновности С.А.С. в содеянном, - аргументированно отвергнуты. Обвинительного уклона при рассмотрении дела судом не допущено. Осужденным реализовано его право на обжалование приговора, при этом в жалобе в том числе приведены доводы о необоснованном отклонении ходатайств стороны защиты в ходе судебного следствия. Между тем, таких фактов судебной коллегией не установлено. Удовлетворение ходатайства какой-либо из сторон является правом, а не обязанностью суда, в связи с этим, несогласие с результатами рассмотрения судом первой инстанции заявленных ходатайств, само по себе, применительно к обстоятельствам данного дела, не свидетельствует о нарушении норм УПК РФ и не является основанием для отмены приговора.

При назначении С.А.С. наказания суд первой инстанции в соответствии с требованиями уголовного закона учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осужденного, наличие смягчающего и отягчающего наказание обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, всех конкретные обстоятельства дела.

Судом были тщательно исследованы все характеризующие личность С.А.С. сведения, в том числе характеристики на него из исправительного учреждения. С учетом составления данных характеристик ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ и отбывания С.А.С. в указанный период назначенного ему наказания, в ходе чего сотрудники администрации исправительного учреждения наблюдали за его поведением, каких-либо существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда при назначении осужденному наказания, в данных характеристиках не содержится.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание С.А.С., судом обоснованно учтено наличие у него заболеваний.

Какие-либо иные обстоятельства, прямо предусмотренные уголовным законом в качестве смягчающих, сведения о которых имеются в материалах дела, но не учтенные судом, отсутствуют.

Суд не усмотрел исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления в соответствии со ст. 64 УК РФ, а также оснований для назначения наказания без учета правил рецидива с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ. Судебная коллегия их также не находит. Правовые основания к применению положений ст.73, ч. 6 ст. 15 УК РФ отсутствуют.

Отягчающим наказание осужденного обстоятельством суд признал наличие в его действиях рецидива преступлений, который по своему виду является опасным.

Вид исправительного учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать назначенное ему наказание, определен судом в соответствии со ст. 58 УК РФ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, из материалов дела не усматривается.

Вместе с тем, заслуживают внимания доводы апелляционного представления об изменении приговора в связи с неправильным применением судом уголовного закона.

В случае, если новое преступление совершено лицом после провозглашения судом одного обвинительного приговора в отношении этого лица (ст. 310 УПК) до момента полного отбытия им наказания по такому обвинительному приговору, применяются правила назначения наказания по совокупности приговоров.

Как следует из материалов уголовного дела и установлено судом, С.А.С. совершил преступление в период отбывания наказания в виде лишения свободы по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. При таких обстоятельствах окончательное наказание С.А.С. подлежало назначению с применением ст.70 УК РФ.

По смыслу закона и соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» при решении вопроса о назначении наказания по совокупности приговоров следует выяснять, какая часть основного или дополнительного наказания реально не отбыта лицом по предыдущему приговору на момент постановления приговора, и указать это во вводной части приговора. В случае совершения нового преступления лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся на момент избрания меры пресечения в виде содержания под стражей за вновь совершенное преступление. Если указанная мера пресечения не избиралась, неотбытой частью наказания является срок, оставшийся ко времени постановления последнего приговора.

Срок отбывания С.А.С. наказания по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ истекал ДД.ММ.ГГГГ.

При этом постановлением <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в ходе рассмотрения уголовного дела С.А.С. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, действовавшая в том числе на момент провозглашения приговора - ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, С.А.С. по приговору от ДД.ММ.ГГГГ на момент избрания меры пресечения в виде заключения под стражу был не отбыт срок наказания в виде 2 дней лишения свободы (10 и ДД.ММ.ГГГГ), которые в соответствии с положениями ст. 70 УК РФ подлежали присоединению к наказанию, назначаемому за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.321 УК РФ.

Судом данные положения уголовного закона учтены не были, что повлекло несправедливость и чрезмерную мягкость назначенного С.А.С. наказания.

Кроме этого, в нарушение требований уголовно-процессуального закона во вводной части приговора судом не указано, какая часть наказания в виде лишения свободы по приговору от ДД.ММ.ГГГГ реально не отбыта осужденным.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает необходимым устранить допущенные судом первой инстанции нарушения, дополнив вводную часть приговора соответствующим указанием, а кроме этого, назначить С.А.С. окончательное наказание с применением положений ст.70 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности осужденного, путем полного присоединения к назначенному С.А.С. по ч.3 ст.321 УК РФ наказанию неотбытого наказания по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в виде двух дней лишения свободы.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия,

определила:

Приговор <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении С.А.С. изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния и при квалификации действий осужденного указание суда на применение С.А.С. в отношении потерпевшего насилия, опасного для его жизни.

Дополнить вводную часть приговора указанием на то, что по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ С.А.С. не отбыто наказание в виде двух дней лишения свободы.

В соответствии со ст.70 УК РФ, по совокупности приговоров, путем полного присоединения к назначенному С.А.С. по ч.3 ст.321 УК РФ наказанию в виде лишения свободы на срок 6 лет, неотбытого наказания по приговору <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, назначить С.А.С. окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 6 лет 2 дня, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения. Апелляционное преставление <адрес> межрайонного прокурора <адрес> Ромащенко П.А. удовлетворить. Апелляционную жалобу адвоката Б.А.Н. удовлетворить частично. Апелляционную жалобу осужденного С.А.С. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а лицом, содержащимся под стражей – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу, через суд первой инстанции, и рассматривается в порядке, предусмотренном статьями 401.7, 401.8 УПК РФ.

Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии при рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

    Председательствующий: подпись

Судьи: подписи

Копия верна

Судья                                        А.Г. Богданова

Новосибирского областного суда