Решение по делу № 8Г-4030/2022 [88-5835/2022] от 15.02.2022

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                            № 88-5835/2022

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                                   24 марта 2022 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Фроловой Т.В.,

судей Латушкиной С.Б., Кожевниковой Л.П.,

при участии прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1085/2021, УИД 24RS0002-01-2021-001156-79 по иску Краснова Валентина Валерьевича к Министерству обороны Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Министерства обороны Российской Федерации на решение Ачинского городского суда Красноярского края от 22 июля 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 10 ноября 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б., выслушав заключение прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К., полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Краснов Валентин Валерьевич (далее по тексту – Краснов В.В., истец) обратился в суд с иском к Министерству обороны Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований Краснов В.В. указал, что 26 октября             2018 г. он был призван на военную службу в ряды Российской Армии. 5 августа            2019 г. в 17 часов 15 минут в войсковой части № г. Ачинска Красноярского края на технической территории склада № при проведении работ по разгрузке снарядов произошёл пожар с последующим подрывом хранящихся боеприпасов. В результате взрывов боеприпасов ему причинены повреждения здоровью, относящиеся к тяжким. После получения ранения он был доставлен в Центральную районную больницу № 1 г. Ачинска, где ему была оказана первая медицинская помощь и поставлен диагноз «<данные изъяты>». С 14 августа 2019 г. по 27 сентября 2019 г. он находился на стационарном лечении в клинике офтальмалогии Военно-медицинской академии, где ему были сделаны несколько операций, поставлен окончательный диагноз: <данные изъяты>. Выписан со стационара с рекомендацией продолжения лечения. С 9 октября 2019 г. по                    18 октября 2019 г. находился на стационарном лечении в хирургическом отделении филиала № 5 ФГКУ «425 ВГ» Министерства обороны России. Во время нахождения на лечении проводились операции по <данные изъяты>, необходим был приём лекарственных средств и инъекций, проводились облучения. Указанные травмы и операции доставляли ему сильную физическую боль, в состоянии травматического шока находился несколько дней. Краснову В.В. делали обезболивающие инъекции, давали таблетки, проводили обследования, оперативные лечения, рентгены, флюорографию, которые доставляли ему сильную физическую боль при малейшем движении. Также боль ощущалась и при нахождении в лежачем положении в голове, на глазах, лице и во всем теле. Краснов В.В. продолжает лечиться и в настоящее время. Испытывает нравственные страдания, поскольку в армию его призвали абсолютно здоровым, а во время службы в 21 год он стал <данные изъяты>. <данные изъяты>.

Краснов В.В. просил суд взыскать с Министерства обороны Российской Федерации в свою пользу 2 500 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.

Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 22 июля 2021 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 10 ноября 2021 г. исковые требования Краснова В.В. удовлетворены частично.

С Министерства обороны Российской Федерации в пользу Краснова В.В. в счет компенсации морального вреда взыскан 1 000 000 рублей.

В удовлетворении остальной части требований отказано.

С Министерства обороны Российской Федерации в бюджет муниципального образования г. Ачинск Красноярского края взыскана госпошлина в сумме 300 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Министерство обороны Российской Федерации просит отменить решение Ачинского городского суда Красноярского края от 22 июля 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 10 ноября 2021 г.

На кассационную жалобу АО «Согаз», прокуратурой Красноярского края принесены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились.

На основании части пятой статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в письменных возражениях АО «Согаз», прокуратурой Красноярского края на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 3797 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений не было допущено судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 26 октября 2018 г. Краснов В.В. призван на военную службу Военным комиссариатом Сорочинского городского округа Грачевского и Красногвардейского районов Оренбургской области. Для прохождения военной службы с 29 октября 2018 г. направлен в Войсковую часть 41659 г. Алейска Алтайского края.

На основании приказа командира войсковой части 41659 от 14 июня 2019 г. № Краснов В.В. направлен в служебную командировку для участия в составе подразделения в систематизации ракет и артиллерийский боеприпасов в войсковую часть № <адрес>, куда прибыл 16 июня 2019 г.

5 августа 2019 г. в ходе проведения погрузочно-разгрузочных работ с боеприпасами в хранилище № на технической территории войсковой части                      № в <адрес> произошёл пожар с последующим подрывом части хранящихся боеприпасов.

Склад хранения ракет и артиллерийских боеприпасов как структурное подразделение войсковой части № входит в состав организационной структуры 1062 ЦМТО Министерства обороны Российской Федерации.

В результате взрыва боеприпасов истец получил травмы <данные изъяты> и <данные изъяты> и был доставлен в КГБУЗ «Ачинская межрайонная больница № 1», где были выполнены <данные изъяты>.

После оказания неотложной помощи Краснов В.В. был эвакуирован в КГБУЗ «Красноярскую краевую офтальмологическую клиническую больницу им профессора П.Г. Макарова», где ему было выполнено <данные изъяты>.

С 14 августа 2019 г. по 27 сентября 2019 г. Краснов В.В. проходил лечение в Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова г. Санкт-Петербург, где ему были сделаны две операции: ДД.ММ.ГГГГ - <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ - <данные изъяты>. По результатам лечения выставлен окончательный диагноз: <данные изъяты>.

В период с 9 октября 2019 г. по 18 октября 2019 г. Краснов В.В. находился на стационарном лечении в хирургическом отделении филиала № 5 ФГКУ «425 ВГ» Минобороны России, где ему 10 октября 2019 г. установлен окончательный диагноз: <данные изъяты>.

17 октября 2019 г. Краснов В.В. освидетельствован военно-врачебной комиссией филиала № 5 ФГКУ «425 ВГ» Минобороны России, по результатам освидетельствования полученное Красновым В.В. 5 августа 2019 г. увечье квалифицировано как военная травма и ему установлена категория годности к военной службе «В» - ограниченно годен к военной службе.

По факту произошедшего 5 августа 2019 г. взрыва боеприпасов постановлением руководителя военного следственного отдела СК России по Красноярскому гарнизону ЦВО от 5 августа 2019 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 349 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением руководителя военного следственного отдела СК России по Красноярскому гарнизону ЦВО возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 285 Уголовного кодекса Российской Федерации, в отношении начальника отдела хранения (ракет и боеприпасов) в/части №- БВ Т., а также по признакам части 5 статьи 33, части 3 статьи 285 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении заведующей хранилищем склада К.

В рамках расследования вышеуказанного уголовного дела в отношении потерпевшего по данному делу - Краснова В.В. была назначена и проведена медицинская судебная экспертиза.

В соответствии с заключением комиссии экспертов отделения судебно- медицинской экспертизы филиала № 3 ФГКУ «111 Главный Государственный центр судебно-медицинских и криминалистических экспертиз» № от 8 апреля            2020 г. имевшаяся у Краснова В.В. травма <данные изъяты> квалифицирована как причинившая тяжкий вред здоровью, <данные изъяты> квалифицирована как причинившая лёгкий вред здоровью.

Из заключения по материалам служебного разбирательства по факту получения Красновым В.В. указанных травм, проведённого временно исполняющим обязанности начальника штаба 2 мотострелкового батальона войсковой части 41659, следует, что вины Краснова В.В. в произошедшем не установлено, указано, что основной причиной случившегося явился взрыв снарядов при проведении работ по их разгрузке.

Разрешая по существу заявленные Красновым В.В. требования о компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался положениями Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих», Устава внутренней службы Вооружённых Сил Российской Федерации, утверждённым Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2017 г.           № 1495, статей 150, 151, 1101, 1064, 1084, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в пункте 11 постановления Пленума от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», в пунктах 1, 8 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 20 октября 2010 г. № 18-П, на основании установленных по делу обстоятельств, пришёл к вывод о том, что увечья, повлекшие причинение тяжкого и лёгкого вреда здоровью, получены Красновым В.В. при исполнении обязанностей военной службы не по его вине, а вследствие ненадлежащего исполнения должностными лицами воинской части № предписаний Устава внутренней службы, обязывающих их обеспечить безопасные условия прохождения военной службы подчинёнными военнослужащими, принимать меры, направленные на обеспечение защищённости военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей и на предупреждение получения увечья военнослужащими, в связи с чем имеются основания для возложения на Министерство обороны Российской Федерации гражданско-правовой ответственности по возмещению морального вреда истцу.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции принял во внимание степень вины ответчика, отсутствие вины Краснова В.В. в причинении ему вреда здоровью, значительный период реабилитации и восстановления истца после получения травмы <данные изъяты>, неоднократные оперативные вмешательства, которые <данные изъяты>, возраст истца и необходимость его социальной реабилитации с целью встраивания в общественную жизнь, предполагающую возможность получения образования, что при <данные изъяты> представляет для истца объективные затруднения, овладение иными общественно-полезными навыками, возможность обретения семьи и её последующего содержания и обеспечения, в связи с чем счёл возможным определить размер компенсации морального вреда в сумме 1 000 000 руб.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 ГПК РФ, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с принятым по делу решением.

Оснований не согласиться с выводами суда первой и апелляционной инстанций по доводам кассационной жалобы не имеется, поскольку данные выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред (абзац первый пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счёт соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Статьёй 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причинённый жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, а также при исполнении обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 (статьи 1064 - 1101), если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Конституционный Суд Российской Федерации в пункте 3 Постановления от 20 октября 2010 г. № 18-П, ссылаясь на свою позицию, выраженную в Постановлении от 26 декабря 2002 г. № 17-П, указал, что военная и аналогичная ей служба (служба в органах внутренних дел, противопожарная служба и т.п.) представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства, общественного порядка, законности, прав и свобод граждан и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах; лица, несущие такого рода службу, выполняют конституционно значимые функции, чем обусловливается их правовой статус, а также содержание и характер обязанностей государства по отношению к ним. Обязанности, возлагаемые на лиц, несущих военную и аналогичную ей службу, предполагают необходимость выполнения ими поставленных задач в любых условиях, в том числе сопряженных со значительным риском для жизни и здоровья, что в силу Конституции Российской Федерации, в частности её статей 37 (части 1 и 3), 39 (части 1 и 2), 41 (часть 1), 45 (часть 1), 59 и 71 (пункты «в», «м»), влечёт обязанность государства гарантировать им материальное обеспечение в случае причинения вреда жизни или здоровью в период прохождения службы. Конкретизируя названные положения Конституции Российской Федерации, федеральный законодатель закрепил в числе особых публично-правовых способов возмещения вреда, причинённого жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, обязательное государственное страхование жизни и здоровья военнослужащих, специальное пенсионное обеспечение и систему мер социальной защиты, цель которых в максимальной степени компенсировать последствия изменения их материального и социального статуса, обеспечив соразмерный получавшемуся денежному довольствию уровень возмещения вреда.

Учитывая особый характер обязанностей государства по отношению к военнослужащим как лицам, выполняющим конституционно значимые функции, а также задачи Российской Федерации как социального государства по обеспечению эффективной защиты и поддержки семьи и исходя из того, что правовой статус семьи военнослужащего, погибшего при исполнении воинского долга (умершего вследствие увечья, ранения, травмы, контузии, полученных при исполнении обязанностей военной службы), производен от правового статуса военнослужащего и обусловлен спецификой его профессиональной деятельности, федеральный законодатель предусмотрел также особый правовой механизм возмещения вреда, причинённого в связи со смертью кормильца, для членов семей погибших (умерших) военнослужащих.

Одной из форм исполнения государством обязанности возместить вред, который может быть причинён жизни или здоровью военнослужащих при прохождении ими военной службы, является обязательное государственное личное страхование за счёт средств федерального бюджета, установленное законом в целях защиты их социальных интересов и интересов государства (пункт 1 статьи 969 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих»). В конституционно-правовом смысле страховое обеспечение, полагающееся военнослужащим и приравненным к ним лицам в соответствии с Федеральным законом от 28 марта 1998 г. № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы», - наряду с иными выплатами, которые в целях возмещения вреда, причинённого жизни или здоровью, могут быть установлены им на основании других законов, - входит в гарантированный государством объём возмещения вреда, призванного компенсировать последствия изменения их материального и (или) социального статуса вследствие наступления страховых случаев, включая причинённый материальный и моральный вред (пункт 3.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20 октября               2010 г. № 18-П).

В пункте 4 Постановления от 20 октября 2010 г. № 18-П Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что согласно статье 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, службы в милиции и других соответствующих обязанностей, возмещается по правилам главы 59 (статьи 1064 - 1101) данного Кодекса, если законом не предусмотрен более высокий размер ответственности. В системной связи со статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, и статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которой вред, причинённый незаконными действиями (бездействием) государственных органов либо их должностных лиц, подлежит возмещению за счёт соответствующей казны, это означает, что обязанность по возмещению вреда, причинённого жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц, в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации за счет соответствующей казны возникает в случае установления вины государственных органов или их должностных лиц в причинении данного вреда. Следовательно, статья 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации позволяет использовать дополнительно к публично-правовым средствам социальной защиты военнослужащих и членов их семей меры гражданско-правовой ответственности в тех случаях, когда вина органов и должностных лиц государства в причинении вреда жизни или здоровью гражданина при исполнении им обязанностей военной службы установлена. Аналогичная правовая позиция изложена в пункте 4 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 17 мая 2011 г. № 8-П.

Из приведённых нормативных положений и правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации следует, что обязанность по возмещению вреда, причинённого жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, в том числе компенсации морального вреда, за счёт соответствующей казны может быть возложена на государственные органы или должностных лиц этих органов при наличии противоправности деяния и вины указанных органов и лиц в причинении вреда жизни и здоровью военнослужащего. Если в действиях государственных органов, а также их должностных лиц не установлено противоправности и вины в причинении военнослужащему вреда, то основания для компенсации морального вреда по нормам главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствуют.

Разрешая спор по существу, правильно применив к спорным отношениям приведённые выше нормы материального права, а также правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащиеся в постановлении от 20 октября 2010 г. № 18-П, и разъяснения, данные в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», установив, что в действиях должностных лиц воинской части имеется вина и противоправное поведение, выразившиеся в ненадлежащем исполнении предписаний Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г.                 № 1495, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правильному выводу о наличии оснований для возложения обязанности компенсации морального вреда на Министерство обороны Российской Федерации.

При этом судами нижестоящих инстанций дана оценка постановлению руководителя военного следственного отдела Следственного Комитета Российской Федерации по Красноярскому гарнизону по Центральному военному округу о возбуждении уголовного дела, из которого следует, что начальник отдела хранения (ракет и боеприпасов) в/ч № Т., достоверно зная об отсутствии подписанного начальником Склада приказа о выполнении мероприятий по повседневной деятельности, вопреки требованиям Руководства по обеспечению безопасности и военной службы, поручил выполнение военнослужащими по призыву 5 августа 2019 г. погрузочно-разгрузочных работ с грубейшими нарушениями требований безопасности с боеприпасами на технической территории склада в хранилище № под руководством заведующей хранилищем К. При этом в нарушение пункта 81 Руководства по эксплуатации ракетно-артиллерийского вооружения и пункта 9.2.5 инструкции, запрещающих проведение работ с боеприпасами при отсутствии исправной тары, Т. приказал К. выполнять погрузочно-разгрузочные работы, перевозку боеприпасов и последующее их перемещение в хранилище без тары, вопреки пункта 8.1 Руководства по эксплуатации ракетно-артиллерийского вооружения дал указание использовать для перевозки боеприпасов автомобили, не имеющие кассетных стеллажей, выгружать в хранилище с помощью деревянного трапа под углом 45 градусов, скатывая снаряды с кузова грузового автомобиля на пол хранилища, после чего укладывать боеприпасы в несколько рядов капсульными втулками по направлению к месту разгрузки. К., непосредственно руководившая работой по выгрузке боеприпасов, исполняя заведомо незаконный приказ и указания Т. о порядке погрузочно-разгрузочных работ, перевозке и складированию боеприпасов, действуя вопреки требованиям пункта 617 Руководства для арсеналов, пункта 4.1 инструкции по организации временного хранения, пункта 3.3.2 инструкции, дала указания на укладку зарядов военнослужащими по призыву в ряды на пол хранилища при отсутствии исправной порожней тары, специальных рам или каркасов, а также в нарушение пункта 78 Руководства по эксплуатации ракетно-артиллерийского вооружения и пунктов 5.1.27 и 9.2.5 инструкции, организовала разгрузку снарядов с кузова автомобиля путем скатывания по трап, что привело к их беспорядочному скоплению на полу хранилища.

Около 17 часов 5 августа 2019 г. в помещении хранилища № на технической территории Склада, действуя в соответствии с приказами и указаниями Т. и К., не зная об их незаконности и, не имея должной специальной подготовки, один из военнослужащих скатывал с кузова автомобиля снаряды вниз, а другой принимал их и складировал на полу в ряды, допуская неаккуратное скатывание снарядов на бетонный пол хранилища. Принимавший не успел принять один из снарядов, в связи с чем произошло его неконтролируемое скатывание с последующим ударом об капсюльную втулку одного из лежащих неподалеку зарядов, его воспламенение, приведшее к пожару и последующим неконтролируемым взрывам снарядов – сначала в хранилище №, а после в других хранилищах и открытых площадках, расположенных на технической территории Склада. Произошедшие взрывы повлекли гибель прибывшего на место командира отделения пожарной группы, причинение телесных повреждений различной степени тяжести военнослужащим и гражданам, а также существенное повреждение военной техники, зданий и сооружений Министерства обороны Российской Федерации, различного имущества физических и юридических лиц, учреждений и органов государственной власти, то есть тяжкие последствия.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебные инстанции также учли разъяснения, содержащиеся в абзаце втором пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», приняли во внимание степень нравственных или физических страданий истца с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальные особенности истца и другие конкретные обстоятельства, свидетельствующие о тяжести перенесённых им страданий

Выражая несогласие с судебными актами, заявитель приводит доводы, в том числе, о наличии об отсутствии вины в причинении истцу вреда здоровью и отсутствии в связи с этим правовых оснований для возложения на Министерство обороны Российской Федерации обязанности компенсировать истцу моральный вред, которые были предметом исследования и оценки судебных инстанций и правильно отклонены по мотивам, подробно изложенным в судебных актах, и по существу сводятся к иному толкованию норм материального и процессуального права и оспариванию указанных выше обстоятельств, основанных на оценке доказательств по делу, а потому не могут являться основанием для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку в силу положений главы 41 ГПК РФ суд кассационной инстанции не наделён полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств. В силу статей 67 и 3271 ГПК РФ оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций, и иная оценка доказательств стороны спора не может послужить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке при отсутствии со стороны судов нарушений установленных процессуальным законом правил их оценки.

Вопреки доводам кассационной жалобы, установив, что вред здоровью истцу был причинён вследствие ненадлежащего исполнениями должностными лицами воинской части № предписаний Устава внутренней службы, обязывающих их обеспечить безопасные условия прохождения военной службы подчинёнными военнослужащими, принимать меры, направленные на обеспечение защищённости военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей и на предупреждение получения увечья военнослужащими, при этом отсутствие своей вины ответчик не доказал, суды нижестоящих инстанций пришли к правильному выводу о том, что в данном случае моральный вред, причинённый истцу, пострадавшему в результате незаконных действий соответствующих должностных лиц, подлежит возмещению непосредственным причинителем вреда.

По настоящему делу юридически значимые обстоятельства судами первой и апелляционной инстанции определены правильно, выводы судов подробно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на фактических обстоятельствах дела, установленных по результатам исследования и проверки в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ доказательств, представленных в материалы дела.

Судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятых по настоящему делу судебных постановлений по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятые по делу решение суда и апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежат.

Руководствуясь статьями 3797, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

определила:

решение Ачинского городского суда Красноярского края от 22 июля 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 10 ноября 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Министерства обороны Российской Федерации - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи