Решение по делу № 2-141/2022 (2-5389/2021;) от 03.06.2021

УИД № 72RS0014-01-2021-009093-40

Дело № 2-141/2022

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

г. Тюмень                                                                           26 апреля 2022 года

Ленинский районный суд г. Тюмени в составе:

председательствующего судьи Терентьева А.В.,

при секретаре Шуваевой М.А.,

с участием истца, представителя истца Свидерской Е.А.,

представителя ответчика Еремеева Д.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-141/2022 по исковому заявлению Иванченко Галины Николаевны к Быковой Нине Николаевне о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки, включении квартиры в наследственную массу, признании фактически принявшей наследство, признании права на наследование доли,

установил:

Иванченко Галина Николаевна (далее – истец, ФИО1) обратилась в суд с иском, с учетом уточнения в порядке статьи 39 ГПК РФ, к Быковой Нине Николаевне (далее – ответчик, ФИО4) о признании недействительным договора дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, расположенной по адресу: <адрес>, заключенного между Головиной Серафимой Николаевной и Быковой Н.Н., применении последствий недействительности сделки, включении имущества в наследственную массу, признании за Иванченко Г.Н. и Быковой Н.Н. права на квартиру по 1/2 доли в праве, признании фактически принявшей наследство после смерти ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

Требования со ссылкой на статьи 166, 177 Гражданского кодекса РФ мотивированы тем, что ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась матерью истца Иванченко Г.Н. и ответчика Быковой Н.Н., а также ФИО3, умершего ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умерла. В собственности ФИО2 находилась квартира, расположенная по адресу: <адрес>. Согласно сведениям из ЕГРН от 24.11.2020, собственником указанной квартиры является ответчик Быкова Н.Н. Однако переход права собственности на основании договора дарения от 06.04.2016 в отношении указанной квартиры в собственность Быковой Н.Н. осуществлялось обманным путем, а также убеждением ФИО2 в том, что ее бывший супруг - Царегородцев Борис претендует на указанную квартиру. Утверждение об этих обстоятельствах Быковой Н.Н. повлияло на решение ФИО2 оформить договор дарения квартиры, так как испытала нервное потрясение. На момент заключения договора дарения ФИО2 имела плохое зрение, проблемы с памятью, сахарный диабет, являлась инвалидом второй группы, то есть находилась в состоянии, в котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими. Указанные обстоятельства подтверждаются объяснениями, данными Головиной С.Н. в ОП-1 УМВД России по г. Тюмени 08.05.2016, объяснениями Иванченко Г.Н., данными в ОП-1 УМВД России по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ.

Истец и представитель истца в судебном заседании заявленные требования, с учетом их увеличения поддержали, просили иск удовлетворить.

Ответчик Быкова представила в дело письменные возражения, в которых просила в иске отказать. В обоснование своих доводов указала, что с 15.04.2016 является собственником спорной квартиры, несет бремя ее содержания. О спорной сделке истцу стало известно в 2016 году, что подтверждено самим истцом, в связи с чем срок исковой давности для оспаривания договора дарения пропущен.

Представитель ответчика в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований, поддержал доводы изложенные в отзыве, указал на пропуск срока исковой давности.

Исследовав материалы дела, выслушав пояснения явившихся лиц, свидетелей, суд считает, исковые требования подлежат удовлетворению.

Как установлено судом и следует из материалов дела, что ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась матерью истца ФИО1 и ответчика ФИО4, а также ФИО3, умершего ДД.ММ.ГГГГ (т. 1, л.д. 12-13, 31, т. 2, л.д. 4 оборот - 5).

В собственности ФИО2 находилась квартира, расположенная по адресу: <адрес>.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умерла, что подтверждается свидетельством о смерти (т. 1, л.д. 10).

В исковом заявлении истец указывает, что согласно сведениям из ЕГРН от 25.11.2020, собственником указанной квартиры является ответчик Быкова Н.Н., в качестве основания возникновения права явился договора дарения от 06.04.2016 (т. 1, л.д. 16-19).

Судом установлено и следует из содержания представленного в дело договора дарения, что 06.04.2016 между ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения (даритель), и ответчиком ФИО4 (одаряемая) заключен договор дарения квартиры по адресу: <адрес> (пункт 1 договора).

Переход права собственности к ответчику на спорную квартиру зарегистрирован в установленном порядке, что подтверждается записью в ЕГРН № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1, л.д. 16-19).

Истец в обоснование исковых требований указывала на то, что в период подписания и заключения оспариваемого договора дарения ФИО2 имела плохое зрение, проблемы с памятью, сахарный диабет, являлась инвалидом второй группы, то есть находилась в состоянии, в котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

В судебном заседании истец также поясняла, что в спорный период ответчик забирала мать - ФИО2 из дома с документами и увозила в неизвестном направлении.

Данные обстоятельства подтверждаются также представленными в дело постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, объяснениями ФИО2 и ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, объяснениями ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1, л.д. 21-27).

В силу пункта 1 статьи 167 Гражданского кодекса РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Положениями пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Необходимым условием действительности сделки является соответствие волеизъявления воле лица, совершающего сделку. Таким образом, сделку, совершенную гражданином в состоянии, когда он не осознавал окружающей его обстановки, не отдавал отчет в совершаемых действиях и не мог ими руководить, нельзя считать действительной.

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте положений пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Неспособность дарителя в момент заключения оспариваемого истцом договора дарения понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания договора недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент заключения договора, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Определением суда от 23.07.2021 назначена амбулаторная посмертная судебно-психиатрическая экспертиза (т. 1, л.д. 92-95).

Как следует из заключения судебно-психиатрической экспертизы комиссии экспертов Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая психиатрическая больница» от 01.09.2021 № 1884 (т. 1, л.д. 219-223), что ФИО2, 1930 года в юридически значимый период 2016 года обнаруживала признаки психического расстройства в форме «Другого органического психотического расстройства» (Р06.81). Это подтверждают данные наблюдения терапевтом по месту жительства в связи с наличие хронических заболеваний (последствия острого нарушения мозгового кровообращения, сахарный диабет) с необходимостью освидетельствования психиатром, назначения терапии. Психическое расстройство у испытуемой носило характер неуклонного нарастания когнитивного дефицита с постепенной утратой навыков и умений. В юридически значимый период у подэкспертной уже обнаруживались нарушения ориентировки во времени, была нарушена волевая регуляция (неухожена внешне, растерянна, ничего не делает), грубо снижена память на текущие события( не могла запомнить специальность врача, постоянно звонила в скорую помощь и не помнила об этом), периодически испытывала обманы восприятия, что свидетельствует о нарастающей деменции. Кроме того, вероятно, обнаруживалась бредовая трактовка происходящего - (дочь прячет таблетки). Данные дальнейшего наблюдения клиницистами подтверждает выраженность когнитивного дефицита вплоть до распада личности к 2018 году. Сделкоспособность предполагает сохранность осмысления происходящего на уровне личностного смысла, способность регулировать свое поведение самостоятельно, прогнозировать последствия своих поступков, т.е сохранность интеллектуального и волевого компонентов, что отсутствовало в данном случае, и следовательно, ФИО2 не могла понимать значение своих действий и руководить ими при совершении юридического акта 06.04.2016.

Оценивая представленное заключение, суд исходит из того, что судебно-психиатрическая экспертиза проведена комиссией экспертов, обладающих достаточной квалификацией и необходимыми познаниями в области психиатрии, имеющим достаточный стаж работы, а само заключение содержит необходимые выводы, ссылки на примененные методы исследования при производстве экспертизы, специальную литературу.

Нарушений при производстве экспертизы и даче заключения требований Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», статей 79, 83 - 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые бы свидетельствовали о неполноте, недостоверности и недопустимости заключения судебно-медицинской экспертизы судом не установлено.

Оснований не доверять заключению комиссии экспертов не имеется, выводы экспертов детальны, последовательны, не противоречат иным доказательствам, основаны на исследовании медицинской документации, эксперты предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Ходатайств о назначении по делу повторной или дополнительной экспертизы от сторон не поступило.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что ФИО2 на момент заключения оспариваемой сделки не понимала значение своих действий, в связи с чем суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для признания договора дарения квартиры от 06.04.2016, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный между ФИО2 и ответчиком Быковой Н.Н. недействительным.

Отклоняя доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности суд исходит из следующего.

В соответствии с п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Как разъяснено в п. 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Там же в абзаце 2 указанного пункта изложено, что вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исследуя вопрос о сроках реализации права на судебную защиту, Конституционный Суд Российской Федерации в ряде определений (от 14 декабря 1999 года N 220-О, от 3 октября 2006 года N 439-О и др.) со ссылкой на правовые позиции, сформулированные в Постановлении от 16 июня 1998 года N 19-П, неоднократно указывал, что установление этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность гражданского оборота и не может рассматриваться как нарушение права на судебную защиту. Положения, устанавливающие срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности, а также определяющие начало течения срока исковой давности, сформулированы таким образом, что наделяют суд необходимыми дискреционными полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела.

Из приведенной правовой нормы и акта ее толкования следует, что правом на обращение в суд с иском о признании недействительной сделки, совершенной в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, обладает потерпевший, а после его смерти - его наследники (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2016 г. № 58-КГ16-18).

Таким образом, право на оспаривание договора дарения возникло у истца ФИО1, наследника ФИО2, лишь после смерти наследодателя, то есть с 25.09.2020. Настоящее исковое заявление направлено истцом в суд посредством почтовой связи 31.05.2021 (т. 1, л.д. 36).

При таких обстоятельствах, суд, определив начало течения срока с момента смерти ФИО2, приходит к выводу, что именно с этого момента истец, будучи наследником, мог реализовать свои наследственные права, а также осуществить их судебную защиту, как лицо, имеющее с указанного времени субъективное право на обращение в суд с иском, в связи с чем настоящее исковое заявление подано ФИО1 в пределах годичного срока исковой давности.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1153 Гражданского кодекса РФ признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Согласно разъяснениям, данными в пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", под совершением наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, следует понимать совершение предусмотренных пунктом 2 статьи 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации действий, а также иных действий по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии, в которых проявляется отношение наследника к наследству как к собственному имуществу.

В качестве таких действий, в частности, могут выступать: вселение наследника в принадлежавшее наследодателю жилое помещение или проживание в нем на день открытия наследства (в том числе без регистрации наследника по месту жительства или по месту пребывания), обработка наследником земельного участка, подача в суд заявления о защите своих наследственных прав, обращение с требованием о проведении описи имущества наследодателя, осуществление оплаты коммунальных услуг, страховых платежей, возмещение за счет наследственного имущества расходов, предусмотренных статьей 1174 ГК РФ, иные действия по владению, пользованию и распоряжению наследственным имуществом. При этом такие действия могут быть совершены как самим наследником, так и по его поручению другими лицами. Указанные действия должны быть совершены в течение срока принятия наследства, установленного статьей 1154 ГК РФ.

В целях подтверждения фактического принятия наследства (пункт 2 статьи 1153 ГК РФ) наследником могут быть представлены, в частности, справка о проживании совместно с наследодателем, квитанция об уплате налога, о внесении платы за жилое помещение и коммунальные услуги, сберегательная книжка на имя наследодателя, паспорт транспортного средства, принадлежавшего наследодателю, договор подряда на проведение ремонтных работ и т.п. документы.

Судом установлено и следует из представленных в дело доказательств, что согласно справке ОП № УМВД России по г. Тюмени от 01.12.2020, что истец проживала с ФИО2 в спорной квартире (т. 1, л.д. 14).

Более того, в материалы дела также представлено заявление ответчика от ДД.ММ.ГГГГ, в котором последняя требует от истца освободить в срок до ДД.ММ.ГГГГ квартиру по адресу: <адрес>, указывая, что истец проживает в ней незаконно (т. 1,л.д. 29).

Факт проживания истца в спорной квартире также подтвердили свидетели в ходе судебного разбирательства, оснований не доверять которым у суда не имеется. Их показания соотносятся с иным доказательствами по делу.

Также судом учитывается тот факт, что истцом в материалы дела представлены платежные квитанции об оплате коммунальных услуг в отношении спорной квартиры (т. 1, л.д. 225-236).

Кроме того, судом установлено и следует из представленных по запросу суда доказательств, что ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ было составлено завещание, в соответствии с которым спорная квартира была завещана дочерям – Быковой Н.Н. и Головиной Г.Н. в равных долях по 1/2 доли каждой (т. 1, л.д. 82, т. 2, л.д. 9 оборот - 10).

На основании изложенного, суд полагает, что имеются правовые оснований для признания за истцом Иванченко Г.Н. и ответчиком Быковой Н.Н. права собственности на наследование доли в квартире по адресу: <адрес> по 1/2 доли каждой.

Руководствуясь статьями 194 – 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

исковые требования Иванченко Галины Николаевны – удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный между ФИО2 и Быковой Ниной Николаевной.

Применить последствия недействительности сделки, признать квартиру, расположенную по адресу: <адрес> имуществом подлежащим включению в наследственную массу.

Признать Иванченко Галину Николаевну фактически принявшей наследство после смерти ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

Признать за Иванченко Галиной Николаевной и Быковой Ниной Николаевной право собственности на наследование доли в квартире по адресу: <адрес> по 1/2 доли каждой.

Настоящее решение является основанием для прекращения права единоличной собственности Быковой Нины Николаевны в отношении квартиры, расположенной по адресу: <адрес>.

Решение может быть обжаловано в Тюменский областной суд через Ленинский районный суд г. Тюмени в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы.

Мотивированное решение составлено 05 мая 2022 года.

    Судья                                                                             А.В. Терентьев