Решение по делу № 22-3572/2018 от 19.11.2018

Судья:Баханова Л.М.                Дело №22-3572 /2018

Судья-докладчик: Кастрикин Н.Н.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Иркутск.                             4 декабря 2018 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе:

председательствующего Кастрикина Н.Н.,

судей Серебренникова Е.В., Колпаченко Н.Ф.

при секретаре Волобуевой Д.Н., с участием осужденного Попова С.В. его защитников Поповой О.Л. и адвоката Чумакова Д.С., прокурора Демитрович Е.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Попова С.В., адвоката Беззубенко А.Н., защитника Поповой О.Л. на приговор Усть-Удинского районного суда Иркутской области от 10 июля 2018 года, которым

Попов С.В., родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты).

Осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ к 6 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Срок наказания исчислен с 10 июля 2018г. Взят под стражу из зала суда. С Попова С.В. в пользу Т. взыскано в счет компенсации морального вреда 300000руб. Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Кастрикина Н.Н., выслушав осужденного Попова С.В. и его защитников П. и адвоката Чумакова Д.С. поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Демитрович Е.В. о законности приговора суда первой инстанции и необоснованности доводов поданных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда Попов С.В. признан виновным в покушении на убийство Т. не доведенном до конца по причинам от него не зависящим. Преступление совершено 6 февраля 2017г. на лесной деляне расположенной в выделе 18 квартала 258 Верхнеилимской дачи Верхнеилимского участкового лесничества Усть-Удинского района при обстоятельствах указанных в приговоре суда. В судебном заседании осужденный Попов С.В. виновным себя не признал.

В апелляционной жалобе осужденный Попов С.В. не соглашаясь с приговором, считает его не законным. Полагает, что судом необоснованно были учтены только показания потерпевшего Т. и свидетеля Н., а его показания об обстоятельствах произошедших событий неверно расценены как попытку уйти от ответственности. Утверждает, что инициатором конфликта являлся Т., который первый нанес ему удар по голове, пинал его ногами, а Н. наставлял на него ружье. Нож ему в руку попал случайно и он им воспользовался для самообороны, а не с целью лишить Т. жизни. При желании это сделать он имел такую возможность когда остался наедине с Т., однако он поехал на свой стан с целью по телефону вызвать помощь Т. и рассказал о произошедшем М. Утверждает, что Т. и Н. дают против него показания желая выгородить себя, поскольку они представляли для него угрозу от которой он защищался. Просит отменить приговор и прекратить в отношении него уголовное преследование.

В апелляционной жалобе адвокат Беззубенко А.Н. в интересах Попова С.В. указывает на тот факт, что её подзащитный с приговором не согласен, полагая, что он действовал в состоянии обороны, защищая себя. Не оспаривает правильности установления того факта, что Попов нанес Т. ножевые ранения, но полагает, что сбор доказательств вины Попова в покушении на убийство произведен с обвинительным уклоном и обвинение строиться только на показаниях потерпевшего Т. и свидетеля Н., которого расценивает как фактического соучастника нападения на Попова. Указывает на тот факт, что инициатором конфликта явился Т. в грубой форме требовавший вернуть ему определенное имущество и первый нанесший Попову удар в область головы. Ссылается при этом на выводы судебно-медицинской экспертизы установившей наличие у Попова телесных повреждений причинивших легкий вред здоровью. Приводит в жалобе версию произошедших событий в изложении своего подзащитного и полагает, что Попов действия Т. и Н. воспринимал как нападение на него и по этой причине нанес Т. удары ножом в грудную клетку. Приводит в жалобе показания Т. и Н., усматривает в них не устраненные в судебном заседании противоречия и полагает что показания вышеуказанных лиц суд принял как доказательства виновности Попова только исходя из тяжести причиненных им потерпевшему телесных повреждений. Ссылается на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ №19 от 27.09.2012г. о том, что обороняющийся в силу душевного волнения не всегда может оценить характер и опасность посягательства на него и избрать соразмерный способ защиты. Выводы суда об отсутствии обстоятельств свидетельствующих о наличии в действиях Попова элементов необходимой обороны или её превышения считает не правильными.

Не верной считает квалификацию действия Попова как покушение на убийство. Поскольку покушение на убийство возможно только с прямым умыслом суд необоснованно отверг доводы защиты об отсутствии у Попова такого умысла. Выводы суда, что Попов оставил Т. умирать без оказания помощи и преступление не было доведено до конца поскольку этому помешал Н. и своевременно прибывшая помощь иных лиц, что свидетельствует о наличии у Попова умысла на лишение потерпевшего жизни расценивает как предположение. Суд не дал оценки тому обстоятельству, что когда Н. покинул место происшествия Попов подходил к раненому Т. и не что не мешало ему осуществить свой умысел на убийство до конца при его наличии. Неверную оценку получили показания Попова и свидетеля М. касающиеся того, что Попов сообщил М., что он порезал Т., поскольку именно после этого М. сообщил о случившемся руководству с помощью которого было организовано прибытие скорой помощи. Делает вывод, что действия Попова после причинения Т. ранений свидетельствуют, что он предпринял все возможные меры по оказанию помощи Т. для сохранения его жизни. Полагает, что доводы подсудимого об отсутствии у него умысла на убийство не опровергнуты приведенными в приговоре доказательствами. Приговор просит отменить и вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник Попова О.Л., допущенная судом для защиты Попова С.В., наряду с адвокатом с приговором так же не согласна, находит его несправедливым и необоснованным. Считает, что суд ошибочно квалифицировал действия Попова как покушение на убийство, поскольку данное обстоятельство Попов никогда не признавал, указывая, что у него отсутствовал умысел на убийство. Постановленный приговор считает не соответствующим требованиям ст. 297 УПК РФ. Ссылается на позицию подсудимого Попова по делу утверждавшего, что конфликт справоцировал сам потерпевший и Попов вынужден был защищаться и обороняться. Считает неправильной оценку судом показаний потерпевшего и свидетеля Н.. Приводит показания Попова об обстоятельствах произошедших событий на лесной деляне, ссылается на наличие установленных у Попова телесных повреждений и считает доказанным факт нападения Т. на Попова, тот факт, что нападение было опасным и степень физического воздействия со стороны Т. нарастала и нападавших было двое. Делает вывод, что свидетель Н. принимал так же участие в нападении на Попова, поскольку наставил на него с целью устрашения ружье.

Считает, что суд не учел тот факт, что показания Т. о высказывании Поповым угроз в его адрес свидетель Н. не подтвердил. Не верным полагает вывод суда, что когда Попов был сбит с ног и находился в положении лежа, он не был лишен возможности передвигаться и не был ограничен в выборе своего поведения. Полагает, что обстановка в которой произошел конфликт, агрессивное поведение потерпевшего, применение Н. оружия давали основания Попову опасаться за свою жизнь и соответственно он имел право на самооборону. При решении вопроса о том были ли превышены пределы необходимой обороны суду следовало учитывать не столько тяжесть причиненных телесных повреждений Поповым Т., сколько обстоятельства характеризующие имевшее место посягательство.

    Суд не учел при постановлении приговора факт подмены следственными органами пуховика, как вещественного доказательства по делу на куртку, что расценивает как нарушение права на защиту. Не верными считает выводы суда, что убийство Попов не совершил по причинам от него независящим, поскольку Попов определенное время оставался наедине с раненым Т. и мог осуществить свой умысел при наличии такового. Однако Попов с места происшествия поехал за помощью на другой стан, где находился телефон поскольку сам не имел возможности транспортировать Т. в больницу. Полагает, что судом в приговоре не приведены неопровержимые доказательства того, что у Попова был умысел на убийство Т..

При условии если суд апелляционной инстанции не усмотрит в действиях Попова необходимой обороны просит учесть, что выводы суда об отсутствии оснований для переквалификации действий Попова на ст. 111 УК РФ не соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела.

    Указывает на тот факт, что потерпевший Тармаков подтвердил, что Попов оставался с ним наедине, разговаривал, а потом уехал, а свидетель Н. подтвердил свое отсутствие в течении 15 минут, что свидетельствует о наличии у Попова возможности осуществить свой умысел на убийство при его наличии, что он не сделал. Показания свидетелей М. и Л. так же расценивает как подтверждающие наличие у Попова возможности осуществить свой умысел, что он не сделал. Полагает, что показания вышеуказанных лиц подтверждают, что имеются доказательства того, что Попов действительно нанес Т. несколько ударов ножом, не имел умысла на убийство, разговаривал с Т. после причинения ему ножевых ранений, отказался от доведения якобы имющегося у него умысла на убийство и на его действие не повлияли действия Н., и что он предпринял меры к оказанию помощи потерпевшему. Делает вывод о неправильной квалификации действий Попова по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ и полагает, что при отсутствии в действиях Попова признаков необходимой обороны, его действия могли быть квалифицированы по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ.

        Приговор просит отменить и вынести оправдательный приговор, а если не будет установлено признаков необходимой обороны переквалифицировать действия Попова на п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ со снижением размера назначенного наказания и применением положений ст. 73 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.

    Вопреки доводам жалоб осужденного и его защитников выводы суда о доказанности вины Попова С.В. в совершении преступления предусмотренного ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ основаны на правильной оценке совокупности всех доказательств которые непосредственно были исследованы в суде и приведены в приговоре. Суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и привел в приговоре доказательства свидетельствующих о совершении Поповым С.В. покушения на убийство Т.

    По мнению судебной коллегии все доводы жалоб сводятся к предложению произвести субъективную переоценку доказательств по делу в пользу версии Попова С.В., что Т. являясь инициатором возникшего между ними конфликта на производственной почве первый нанес ему удар по голове, после чего возникла обоюдная драка. Когда в руке Попова оказался нож, выпавший из ножен, висящих на его поясе, Т. стал угрожать ему убийством, предлагал Н. так же совершить его убийство и последний произвел в него выстрел из ружья. Он, опасаясь за свою жизнь, нанес нецеленаправленные удары ножом в тело Т.. После произошедшего он, оставшись наедине с Т., разговаривал с последним, в дальнейшем пытался завести автомашину, чтобы отвезти Т. в больницу, а потом уехал на стан на другой лесной деляне, где находился телефон. Приехав на стан, он разбудил М. и сказал последнему, что необходимо вызвать скорую помощь для Т. М. он дал свой транспорт, чтобы тот уехал к месту происшествия, куда и сам чуть позже поехал на автомашине, но не доехал, поскольку встретил возвращающегося М. сообщившего, что Т. уже повезли в больницу.

    Однако приведенные в приговоре доказательства в своей совокупности правильно оценены судом первой инстанции, как опровергающие версию событий выдвинутую Поповым в свою защиту.

    Показания потерпевшего Т., приведенные в приговоре, подтверждают, что в ходе возникшего конфликта с Поповым последний первый ударил Т. после чего произошла взаимная драка, борьба в ходе которой Попов из одежды вынул нож, угрожал убить Т. дважды ударил ножом в область сердца, третий удар ножом он нанес Т. лежащему на земле метился при этом в сердце, но не попал, поскольку он руками оборонялся от нанесения удара. Попов пытался нанести ему и четвертый удар ножом, но Н. потребовал от Попова прекратить свои действия под угрозой производства выстрела после чего Т. слышал звук выстрела. После выстрела Попов его оставил и по его произнесенным словам угроз он понял, что Попов направился в сторону Н. который убежал. Вернувшись к нему Попов вытащил его из под автомашины где он пытался спрятаться и после его слов дать ему возможность умереть спокойно, уехал с места происшествия. Он самостоятельно смог забраться в будку, где находился по его мнению в течении 40 минут или часа, после чего ему была оказана помощь в том числе приехавшим М.. Показания потерпевшего опровергают версию Попова о том, что он после совершения преступления совершил действия свидетельствующие о желании его оказать помощь раненому Т..

    В ходе следственного эксперимента Т. воспроизвел обстоятельства при которых ему были причинены Поповым ножевые ранения.

    Показания Тармакова согласуются с показаниями свидетеля Н., подтверждающими, что в ходе конфликта именно Попов первый ударил Т. и завязалась драка и борьба в которой Н. вообще не участвовал. Он видел в руках у Попова нож, как Т. пытался его выбить ногой. Попов угрожал зарезать Т., а последний пытался его успокоить. Он не наблюдал моменты нанесения ударов ножом Поповым Т.. Принеся к месту происшествия ружье о предложил Попову бросить нож, однако тот отказался. Он произвел выстрел в землю, чтобы испугать Попова но Попов с ножом двинулся в его сторону и он, испугавшись, убежал в лес, чтобы позвать на помощь остальных членов бригады. При возвращении слышал звук отъезжающего транспорта. Со слов приехавшего на лесоделяну М. ему известно, что Попов приехав с места происшествия на свой стан рассказал М., что зарезал Т.. Со слов Л. и Щ. после транспортировке Т. в больницу ему стало известно, что Попов нанес Т. три удара ножом и последний удар уже лежащему.

    Показания свидетеля Морковкина согласуются с показаниями свидетеля Н. потерпевшего Т. и подтверждают, что ему, вернувшись на стан на лесоделяне, Попов сообщил, что он порезал Т. за то, что последний высказался в его адрес нецензурно. Он поехал на место происшествия, где действительно обнаружил раненого в грудную клетку Т., который рассказал, что в ходе возникшей ссоры и драки Попов ударил его ножом в том числе и лежащего, после чего приходил чтобы добить. Он перевязал Т. и по телефону организовал вызов скорой помощи. Показания вышеуказанного свидетеля опровергают доводы попова, что он вернувшись на стан предпринимал какие-либо меры по оказанию помощи Т. оставленному в лесу с ножевыми ранениями.
Это сделал М. прибыв на место преступления и обнаружив там Т. с серьезными ножевыми ранениями.

    Показания свидетелей Щ. и Л. подтверждают, что со слов прибежавшего к ним в лесу Н. им стало известно, что Попов порезал Т.. Вернувшись на стан, обнаружили лежащего в вагончике раненого Т.. Со слов Т. им стало известно, что его действительно в ходе ссоры порезал ножом Попов.

    Выводы судебно-медицинской экспертизы подтверждают, что Т. были причинены 3 колото-резанных ранения проникающие в брюшную полость два из которых с ранением левого легкого, гемопневмоторакс слева. Повреждения относятся к причинившим тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Выводы дополнительной судебно-медицинской экспертизы, приведенные в приговоре подтверждают, что повреждения Т. могли быть причинены при обстоятельствах которые указал Т. в ходе следственного эксперимента.

В приговоре приведены и другие доказательства совершения Поповым преступления, в том числе протоколы осмотра места происшествия в ходе которых обнаружены и изъяты одежда Т. со следами похожими на кровь и повреждениями. Согласно экспертного заключения на куртке Т. имеется три сквозных щелевидных повреждений образованных клинком. В месте указанном Поповым был изъят нож как орудие преступления и ножны к нему. Так же было изъяты и осмотрено гладкоствольное ружье в месте где его оставил Н. и гильза 12 калибра с места происшествия.

Приведенные в приговоре доказательства, их анализ сделанный судом первой инстанции позволил прийти к правильному выводы об отсутствии в действиях Попова элементов необходимой обороны с чем полностью соглашается судебная коллегия. Доводы жалоб об оговоре Попова Т. и Н., поскольку последние совершили преступление в отношении Попова от которого он был вынужден обороняться не могут быть признаны состоятельными. Немцов не был участников конфликта, не имел никаких неприязненных отношений к Попову, не совершал на него нападение, а применял оружие только с целью заставить Попова прекратить свои действия в отношении Т., который к этому времени уже причинил Т. ранения. Выстрел не производился в Попова. Н. подтвердил, что Попов первый нанес удар Т., после чего завязалась его драка с Т.. Показания свидетеля М. свидетельствуют, что вернувшись с места совершения преступления Попов свои действия в отношении Т. объяснял только тем, что последний оскорбил его нецензурно и при этом не заявлял о совершении им действий при обороне от имевшего место нападения на него. При этом Попов не объяснял какие именно повреждения причинил он Т., ничего не говорил М. и о том в каком состоянии он оставил Т.. У Н., как очевидца преступления не было оснований для оговора Попова, поскольку сам он никаких противоправных действий не совершал. В то же время его показания согласуются с показаниями потерпевшего Т., что свидетельствует об их достоверности. Вопреки доводов жалоб показания Т. и Н. не содержат существенных противоречий, позволяющих сомневаться в их достоверности. Наличие у Попова телесных повреждений в области головы причинившие кратковременное расстройство здоровья Попова суд первой инстанции обоснованно не признал обстоятельством, что на него первого было совершено нападение и он был вынужден обороняться. Свои выводы об этом суд мотивировал в приговоре и с ними соглашается судебная коллегия, полагая, что является доказанным тот факт, что Попов первый начал драку в ходе которой применил нож причинив Т. три ножевых ранения грудной клетки, соответственно Попов не мог находиться в состоянии необходимой обороны. Получение Поповым телесных повреждений в ходе затеянной им же драки так же не может расцениваться как основание защищаться от действий Т. применяя нож.

Суд первой инстанции обоснованно усмотрел противоречия в показаниях Попова об обстоятельства применения им ножа данных на предварительном следствии и в судебном заседании, прийдя к правильному выводу, что Попов их корректировал в свою пользу исходя из избранной позиции защиты – нахождение в состоянии необходимой обороны. Действительно Попов в ходе предварительного следствия пояснял. что нанес удар ножом стоящему Т. в момент, когда последний ему угрожал лишением жизни, а Н. целился в него из ружья. Остальные удары он наносил уже после производства выстрела Н.. В судебном заседании Попов пояснил, что все удары ножом он нанес Т. после производства выстрела Н., испугавшись, что его могут лишить жизни. Причину в противоречий в показаниях Попов не объяснил. Его показания противоречат показаниям Т. пояснившего, что третий удар ножом Попов нанес ему лежащему на земле и прекратил свои действия после прозвучавшего выстрела, что согласуется с показаниями Н. о том, что он говорил Попову, чтобы тот бросил нож и потом произвел выстрел в момент когда Т. уже лежал на земле, суд обоснованно расценил их как не достоверные.

    Вопреки доводам жалоб суд дал правильную квалификацию действиям осужденного, как покушение на убийство. При этом суд дал оценку поведению Попова как в момент совершения преступления, так и его действиям после его совершения. Попов нанес три ножевых удара в жизненно важную часть тела Т. причинив ему телесные повреждения относящиеся к разряду тяжких опасных для жизни и здоровья, то есть выполнил объективную стороны преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ. Согласно показаний самого Попова он понимал, что причинил Т. серьезные телесные повреждения. После того как Т. и Попов остались на месте преступления наедине, Попов подходил к Т., однако никакой реальной помощи ему не оказал и не пытался оказать, сознавая, что события произошли в лесу в месте значительно отдаленном от населенных пунктов и Т. не мог получить медицинскую помощь.

Показания свидетеля Б. подтверждают, что Т. был доставлен в больницу с ранениями безусловно опасными для жизни и при несвоевременном оказании ему медицинской помощи умер. Доводы жалоб, что Попов покинул место преступления поскольку телефон по которому можно было вызвать скорую помощь находился на другой лесоделяне не состоятелен. Из показаний свидетеля М. Попов, прибыв на лесоделяну, сообщил ему только о том, что он порезал Т. за нанесенные ему оскорбления и не пытался организовать помощь Т.. Это сделал М. выехав на место происшествия, а Попов остался на лесоделяне и вместе с М. не поехал, хотя и мог это сделать. Следовательно, Попов не совершал никаких активных действий по спасению жизни Т., выполнив объективную сторону преступления причинив потерпевшему три опасных для жизни телесных повреждения. На место совершения преступления Попов поехал только после того как Т. был уже увезен оттуда другими лицами. Из показаний Т. следует, что после полученных ножевых ранений он пытался прятаться под автомашиной откуда его вытащил Попов, держа при этом в руке нож. Попов действительно уехал с места преступления, но только после того как он ему сказал о том, что Попов его уже зарезал и он не хочет умирать в его присутствии. Из показаний свидетеля М. следует, что Т. ему рассказывал, что после причинения ему телесных повреждений Попов приходил его добивать и оставил его одного только по просьбе Попова, который предполагал наступление своей смерти от совершенных Поповым действий. Действия Попова по причинению тяжких телесных повреждений Т. опасных для его жизни, оставление его в опасном для жизни состоянии без оказания элементарной медицинской помощи одного в лесу в феврале месяце вне отапливаемого помещения, в значительном отдалении от населенных пунктов, сообщение о содеянном им М. только на другой лесоделяне находившейся от места совершения преступления на расстоянии нескольких километров объективно свидетельствуют о наличии в его действиях прямого умысла на лишение жизни Т., смерть которого не наступила только в результате активных действий иных лиц, то есть по причинам от Попова не зависящим.

Нарушений норм уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение приговора, судебная коллегия из материалов уголовного дела не усматривает. Довод жалобы, что следствием была заменена куртка Попова являющаяся вещественным доказательством не влияет на законность приговора, поскольку как следует из его текста суд исключил протокол осмотра куртки из доказательства по делу.

Наказание осужденному Попову С.В. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности покушения на совершение особо опасного преступления, всех смягчающих обстоятельства по делу, при отсутствии отягчающих обстоятельств. Наказание соразмерно содеянному, соответствует данным личности осужденного характеризующегося положительно и ранее не судимого. Назначенное наказание нельзя признать явно несправедливым вследствие его чрезмерной суровости.

При установленных судебной коллегией обстоятельствах все доводы апелляционных жалоб являются не состоятельными и отклоняются.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

    Приговор Усть Удинского районного суда Иркутской области от 10 июля 2018 года в отношении Попова С.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Попова С.В., его защитников П.., Беззубенко А.Н. без удовлетворения.

    Определение может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ

Председательствующий:                Кастрикин Н.Н.

Судьи:                            Серебренников Е.В.

                                Колпаченко Н.Ф.