Решение по делу № 33-350/2020 от 18.12.2019

Дело № 33-350/2020 (2-276/2019)

УИД72RS0014-01-2018-008256-78

апелляционное определение

г. Тюмень                 20 января 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе

председательствующего	Журавлёвой Г.М.,
судей	Смоляковой Е.В., Пленкиной Е.А.,

       с участием прокурора                  Козыревой М.В.,

при секретаре Магдич И.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ответчика Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Областная клиническая больница <.......>» в лице представителя М.И.А. на решение Ленинского районного суда г. Тюмени от <.......>, которым постановлено:

«исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Областная клиническая больница №2» в пользу М.Л.А. компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей, расходы по оплате юридических услуг в размере 15 000 рублей, расходы по оплате судебной экспертизы в сумме 65 411 рублей.

В остальной части иска отказать».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Смоляковой Е.В., пояснение представителя ответчика М.И.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения истца М.Л.А., просившего оставить решение без изменения, заключение прокурора Козыревой М.В., полагавшей решение оставлению без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

М.Л.А. обратился в суд с иском с учетом уточнений к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области «Областная клиническая больница № 2» (далее – ГБУЗ ТО «ОКБ №2») о взыскании расходов на оплату платных медицинских услуг в размере 2 600 руб., расходов на оплату услуг представителя в размере 50 000 руб., расходов на оплату услуг по проведению комиссионной судебно-медицинской экспертизы в размере 65 411 руб., компенсации морального вреда в размере 1 200 000 руб.

Исковые требования мотивированы тем, что <.......> истец был прооперирован по поводу полученной по неосторожности травмы голени, <.......> выписан из стационара и направлен на амбулаторное лечение. Несмотря на то, что в выписном эпикризе указано на то, что истец выписывается в удовлетворительном состоянии, из больницы вышел на костылях и сильнейшими болями, которые продолжались 1 год 11 месяцев. Вследствие оказанной ответчиком медицинской помощи истец получил инвалидность второй группы. В апреле 2017 года вынужден был обратиться в Федерального государственное бюджетное учреждение «Российский научный центр «Восстановительная травматология и ортопедия» имени Академика Г.А. Илизарова» Министерства здравоохранения Российской Федерации» (далее – ФГБУ «РНЦ «ВТО» им. Академика Г.А. Илизарова» Минздрава России), где находился на стационарном лечении с <.......> по <.......>, где было выявлено, что после оперативного вмешательства и последующего лечения у ответчика произошло укорочение нижней конечности на два сантиметра. Только <.......> установлено, что кости голени срослись правильно. При обращении в ФГБУ «РНЦ «ВТО» им. Академика Г.А. Илизарова» Минздрава России истец понес расходы, связанные с проведением необходимых анализов и консультаций, которые составили 2 600 руб. Согласно акту экспертизы № У-803 от <.......> качества оказанной медицинской помощи, проведенной <.......> Тюменским филиалом общества с ограниченной ответственностью «АльфаСтрахование-ОМС» (далее – ООО «АльфаСтрахование-ОМС») были выявлены дефекты оказания медицинской помощи и самого лечения, приведшие к инвалидизации.

<.......> судом в качестве соответчика привлечено ООО «АльфаСтрахование-ОМС».

<.......> в соответствии со статьей 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица привлечена Б.Л.Е..

<.......> с учетом мнения сторон и статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определил считать ответчиком по настоящему спору ГБУЗ ТО «ОКБ №2».

<.......> в соответствии со статьей 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены М.А.М., П.А.М., В.А.В.2

В судебное заседание не явились третьи лица М.А.М. AM., П.А.М., В.А.В., Б.Л.Е., о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, просили рассмотреть дело в их отсутствие. При таких обстоятельствах суд счел возможным рассмотреть дело при данной явке в силу статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

М.Л.А. в судебном заседании исковые требования поддержал, указал, что после операции нога долго не заживала, аппарат болтался, появилась экзема, сначала установили вторую группу инвалидности, потом после операции, проведенной в г. Кургане, установили третью группу инвалидности. Несмотря на то, что он уже являлся пенсионером, до травмы он работал. Только после того, как он попал к врачу П.А.М., который посмотрел снимки его направили в г. Курган куда он поехал самостоятельно, а квоту на операцию ему выделили уже тогда, когда он находился в г. Кургане. Нога долго заживала, он постоянно испытывал боль, ходил только при помощи костылей, а потом трости. До операции у него никаких заболеваний не было, он имел место работы, с которой пришлось уволиться после установления инвалидности.

Представитель истца М.Л.А. – О.О.Ю., действующая на основании доверенности, требования иска с учетом уточнений поддержала по указанным в нем доводам,

Представители ответчика ГБУЗ ТО «ОКБ №2» – М.И.А., Д.Д.В., действующие на основании доверенности) исковые требования не признали по причине того, что экспертами неверно интерпретирован термин дестабилизации аппарата, установленного М.Л.А., отраженный <.......> в протоколе осмотра врача, в связи чем действия врача, направленные на диагностические манипуляции, выставлены в качестве дефекта, что не отражает истинной картины проведения лечения на амбулаторном этапе. Полагали размер компенсации завышенным.

Третье лицо П.А.В. в суде пояснил, что при приеме <.......> истца аппарат был стабилен, о чем он записал в протоколе осмотра. Между тем, учитывая период его установки он принял решение о проведении клинической пробы и ослабил аппарат, для того, чтобы пациент мог пробовать ходить. Почему он не указал в протоколе о проведении клинической пробы, а применил термин дестабилизация, пояснить не может. Считает, что в рассматриваемом случае имела место клиническая проба, а не указание на то, что аппарат не стабилен.

Судом постановлено указанно выше решение, с которым не согласен ответчик ГБУЗ ТО «ОКБ №2» в лице представителя М.И.А., в апелляционной жалобе просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме.

Считает, что заключение судебно-медицинской экспертизы не является допустимым доказательством в связи с неполнотой и противоречивым толкованием выводов эксперта. Вывод эксперта о том, что на этапе амбулаторного лечения в травматологической поликлинике в ходе очередного приема <.......> выявлена дестабилизация аппарата Илизарова, однако каких-либо мер по этому поводу предпринято не было, не соответствует действительности. Из пояснений третьего лица врача травматолога-ортопеда П.А.М., данных в ходе судебного заседания от <.......> следует, что <.......> истец был на приеме, аппарат Илизарова был стабилен, фиксировал правильно, однако учитывая сроки лечения, тяжесть перелома, аппарат Илизарова был дестабилизирован действиями врача с целью проведения клинической пробы по поводу консолидации перелома. Данная манипуляция проводилась под контролем лечащего врача с помощью соответствующего инструмента, а не являлось неконтролируемым процессом. Также данный факт подтверждается протоколом осмотра от <.......>, в котором указано, что аппарат Илизарова стабилен, фиксирует правильно. Далее указано, что врач П.А.М. выполнил перевязку, аппарат Илизарова дестабилизирован. Данное обстоятельство также отражено в заключении судебно-медицинской экспертизы. Таким образом, судебно-медицинскими экспертами неверно интерпретировано действие врача П.А.М., который дестабилизировал аппарат целенаправленно по медицинским показаниям. В ходе допроса эксперт О.В.М. подтвердил тот факт, что при тех обстоятельствах, в которых находился пациент (сроки лечения, тяжесть перелома), принятие решения врачом о проведении клинической пробы верно, однако он толковал буквально термин дестабилизирован, который был указан в протоколе осмотра от <.......>, расценил его не как манипуляцию, проводимую под контролем лечащего врача, а как неконтролируемый процесс. Таким образом, экспертом не учтен тот факт, что <.......> истец обратился к врачу с отсутствием жалоб на нестабильность аппарата Илизарова, что и было отражено в описании текущего состояния пациента в протоколе осмотра, а именно: аппарат Илизарова стабилен, фиксирует правильно. Далее врачом было принято решение о проведении клинической пробы, которая описана в протоколе осмотра от <.......> как дестабилизация аппарата. Эксперт также в ходе допроса в судебном заседании утверждал, что клиническая проба проводится в срок не более 7 дней. Однако представителем ответчика представлены в материалы дела Клинические рекомендации «Лечение пострадавших с открытыми переломами костей конечностей методом чрескостного остеосинтеза», согласно которым всем больным перед снятием аппарата в течение 2-4 недель проводят воспитание регенерата – больные полностью нагружают конечность после перевода аппарата в нейтральное состояние и постепенного удаления спиц. Однако судом не положен в основу решения данный документ, которым обязаны руководствоваться врачи при лечении больных с указанным типом перелома костей, выводы о проведении пробы в течение срока, не превышающего 7 дней, основаны на пояснениях эксперта. Кроме того, заключение экспертизы не содержит в себе оценки объективно и тактически правильной манипуляции по снятию аппарата внешней фиксации с учетом развития кожного заболевания – микробной экземы. Также не дана оценка влияния на замедленную консолидацию перелома и вторичное смещение костных отломков сопутствующих диагнозов пациента – ожирение 3 степени, органическое поражение головного мозга, с учетом лечения его в амбулаторных условиях и возможного нарушения ортопедического режима. Также эксперт в ходе судебного заседания дал противоречивые пояснения по вопросу снятия аппарат Илизарова и наложения лонгеты. Он пояснил, что при развитии микробной экземы кожи пациента, с учетом того, что срок для проведения клинической пробы по поводу консолидации перелома истек, сращения костей не произошло, снятие аппарата Илизарова и наложение лонгеты было единственно верным решением врачей ГБУЗ ТО «ОКБ № 2», однако данная манипуляция согласно выводам заключения экспертизы выставлена в качестве дефекта оказания медицинской помощи. Указанные противоречивые выводы заключения судебно-медицинской экспертизы не могли быть положены в основу решения как допустимое доказательство, поскольку не устанавливает однозначной вины ответчика в наступивших негативных последствиях и наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчика и наступившими последствиями.

Отмечает, что в связи с тем, что экспертом в ходе судебного заседания были даны пояснения, вступающие в противоречия с выводами, указанными в заключении эксперта, представителем заявлено ходатайство о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы. Судом данное ходатайство не удовлетворено, что является с учетом явных несоответствий выводов экспертного заключения и пояснений эксперта, неполноты заключения, нарушением статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Считает, что истцом не доказан факт физических и нравственных страданий, связанных с действиями врачей ГБУЗ ТО «ОКБ № 2». Со стороны ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» предпринимались все возможные и основанные на стандартах оказания медицинской помощи меры по лечению истца. На стационарном этапе согласно выводам заключения эксперта медицинская помощь оказана без дефектов. На амбулаторном этапе выявлены следующие дефекты: дестабилизация аппарата Илизарова (по данному термину произошла неверная интерпретация экспертов) и непринятие мер по его укреплению; проведение манипуляции по снятию аппарата Илизарова и наложению лонгеты (вывод о том, что это является дефектом, был опровергнут в ходе допроса эксперта О.В.М. в ходе судебного заседания). Также в качестве дефекта выставлено неправильное установление диагноза хронический остеомиелит. Однако какого-либо влияния данное действие врача наступление негативных последствий для истца не оказало. В остальном на амбулаторном этапе медицинская помощь оказана полно и своевременно. На всех этапах оказания медицинской помощи ответчиком оказывалось пристальное внимание к больному, принимались меры к направлению на бесплатное лечение в ФГБУ «РНЦ «ВТО» им. Академика Г.А. Илизарова» Минздрава России. Инвалидность пациента в последующем была снята. В связи с изложенным компенсация морального вреда в размере 250 000 руб. существенно завышена, степень нравственных и физических страданий не оценена судом с учетом индивидуальных особенностей истца и конкретных обстоятельств дела.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор В.Т.А. просит оставить решение без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие представителей ответчика ООО «АльфаСтрахование-ОМС», третьих лиц М.А.М. AM., П.А.М., В.А.В., Б.Л.Е., извещенных о времени и месте судебного заседания.

Заслушав стороны, заключение прокурора, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, возражений, проверив решение в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии с требованиями части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как установлено судом и следует из материалов дела, согласно выписному эпикризу из истории болезни <.......> травматологического отделения взрослого стационара ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» истец поступил в стационар <.......> экстренно с диагнозом: закрытый перелом обеих костей левой голени со смещением, прооперирован <.......>: наложение АВФ на левую нижнюю конечность, выписан с рекомендацией наблюдения в травматологической поликлинике или у травматолога, терапевта по месту жительства с <.......> (л.д. 13).

Из акта экспертизы качества медицинской помощи № У-803 от <.......>, проведенной экспертом качества медицинской помощи 7219006 по поручению ТФ ООО «АльфаСтрахование-ОМС» следует, что выявлены дефекты медицинской помощи: невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, стандартами медицинской помощи и (или) клиническими рекомендациями (протоколами лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, приведших к инвалидизации. Согласно выводам оказанная амбулаторная медицинская помощь на отдельных этапах лечений не соответствует методике внеочагового остеосинтеза костей голени по Илизарову, что привело пациента к инвалидности, ответчик подвергнут штрафу в размере 25 362 руб. 50 коп. <.......> главный врач ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» с актом экспертизы ознакомлена, акт подписан с протоколом разногласий.

<.......> истцу проведена операция: остеосинтез левой голени аппаратом Илизарова, корригирующая остеотомия через зону ложного сустава большеберцовой кости, пластика дефекта наноструктурным углеродным имплантом.

Поскольку между сторонами возник спор по поводу качества оказанных медицинских услуг, по ходатайству сторон <.......> на основании определения Ленинского районного суда г. Тюмени по делу назначена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы по материалам дела <.......> от <.......> ГБУЗ ТО «Областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (Отдел сложных экспертиз) на основании проведенного судебно-медицинского исследования экспертная комиссия пришла к выводам о том, что согласно представленным медицинским документам у истца имели место закрытые переломы левых большеберцовой (многооскольчатый) и малоберцовой костей в нижней трети тела со смещением отломков.

По поводу полученных повреждений первая медицинская помощь оказана истцу, возможно <.......> в медицинском учреждении Свердловской области в виде иммобилизации левой нижней конечности гипсовой лонгетой. В последующем истец бригадой скорой медицинской помощи доставлен из дома в приемное отделение ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» г. Тюмени. <.......> после осмотра и обследования своевременно и правильно были диагностированы вышеуказанные переломы, снята гипсовая лонгета и наложено скелетное вытяжение за левую пяточную кость, проведена госпитализация в травматологическое отделение. При поступлении в отделение осмотрен лечащим врачом совместно с заведующим, правильно выбрана тактика оперативного лечения в виде чрескостного компрессионного остеосинтеза с применением аппарата внешней фиксации (аппарат Илизарова), выполненного ему <.......>. В послеоперационном периоде, учитывая удовлетворительное общее состояние, истец <.......> выписан на амбулаторное лечение. Медицинская помощь на этапе стационарного лечения в ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» в период времени с <.......> по <.......> была оказана истцу своевременно, в полном объеме и без недостатков. Лечение его проводилось верно, в соответствии с общепринятой методикой, ранняя выписка из стационара была обоснована. После выписки из стационара истец продолжил лечение у травматолога травматологической поликлиники ГБУЗ ТО «ОКБ № 2».

В ходе очередного приема <.......> у истца выявлена дестабилизация аппарата Илизарова, однако каких-либо мер по этому поводу предпринято не было и только <.......>, он с запозданием был направлен на врачебную комиссию для определения дальнейшей тактики, по решению которой <.......> аппарат Илизарова был снят и наложена гипсовая повязка. После снятия аппарата Илизарова в ходе лечения отмечено замедленное и неправильное сращение переломов большеберцовой и малоберцовой костей, истцу 17. Марта 2017 года был выставлен диагноз неправильно слабоконеолидирующийся оскольчатый перелом н/3 обеих костей левой голени, контрактура левого голеностопного сустава. Хронический остеомиелит костей левой голени, вне обострения» и он <.......> направлен на консультацию в ФГБУ «РНЦ «ВТО» им. Академика Г.А. Илизарова» Минздрава России. При консультации в ФГБУ «РНЦ «ВТО» им. Академика Г.А. Илизарова» Минздрава России <.......> истцу выставлен диагноз ложный сустав левой б/б кости, что явилось показанием для проведения ему <.......> операции в объеме рассечения неправильно сросшихся переломов обеих костей левой голени с пластикой дефекта большеберцовой кости имплантом и последующим повторным остеосинтезом костей аппаратом Илизарова. Учитывая несросшиеся, вследствие повторной операции, переломы обеих костей левой голени истцу <.......> была установлена вторая группа инвалидности сроком на один год. В последующем послеоперационном периоде у истца отмечено правильное сращение оперированных костей левой голени и <.......> аппарат Илизарова был снят, даны рекомендации по восстановлению функции конечности. На момент переосвидетельствования <.......> в Бюро медико-социальной экспертизы после сращения прооперированных переломов костей левой голени у истца сохраняются нарушения статодинамических функций левой голени в связи с чем ему установлена третья группа инвалидности сроком на один год. Таким образом, на этапе амбулаторного лечения истец в травматологической поликлинике ГБУЗ ТО «ОКБ № 2» были допущены следующие нарушения диагностических, лечебных и организационно-тактических мероприятий: в течение длительного времени (с <.......> по <.......>) при наличии нестабильности аппарата Илизарова не предпринято никаких мер по его укреплению, не дана оценка правильности стояния костных отломков, контрольные рентгенограммы не направлены на описание рентгенолога; в записях врачебной комиссии <.......> не указаны показания для снятия аппарата Илизарова, не описан локальный статус, не отмечено неправильное состояние отломков и не предпринято мер по их коррекции, а вместо этого наложена гипсовая лонгета; при осмотре <.......> необоснованно выставлен диагноз хронический остеомиелит, который не подтвержден в ходе консультации <.......>.

В данном случае при выявлении нестабильности аппарата внешней фиксации необходимо было выполнить контрольную рентгенографию, оценить правильность стояния отломков и принять меры по укреплению аппарата Илизарова с устранением смещения отломков (при наличии) самостоятельно или направить для этого в стационар.

Нестабильность аппарата Илизарова обусловила недостаточный контакт костных отломков, их вторичное смещение, повлекло замедленное и неправильное сращение переломов, что потребовало проведения повторной операции и удлинило общий срок лечения.

В остальном медицинской помощь на амбулаторном этапе была оказана истцу правильно.

Оказание медицинской помощи без указанных нарушений могло предотвратить развывшийся неблагоприятный исход в виде неполного и неправильного сращения костей голени.

Следовательно, между вышеуказанными нарушениями оказания медицинской помощи и наступлением неблагоприятного исхода у истца с последующим установлением у него группы инвалидности имеется прямая причинно-следственная связь.

Согласно пункту 25. «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных Приказом Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.

Учитывая вышеизложенное, нарушения диагностических, лечебных и организационно-тактических мероприятий, допущенные на амбулаторном этапе лечения в ГБУЗ ТО «ОКБ № 2», причинили здоровью истца вред средней тяжести, как повлекшие временное нарушение функций органов и (или) систем продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня).

В связи с возникшими вопросами по выводам, содержащимся в заключении эксперта, в судебном заседании был опрошен эксперт О.В.М., который пояснил, что заключение дано в соответствии с буквальным толкованием сведений, отраженных: в протоколах осмотра врачом пациента, содержащихся в медицинских документах. В протоколе осмотра <.......> зафиксировано о дестабилизации аппарата Илизарова, а не о клинической пробе.

Частично удовлетворяя исковые требования, исходя из того, что в ходе рассмотрения дела установлена причинно-следственная связь между некачественным оказанием медицинской помощи и наступившими последствиями в виде причинения истцу вреда средней степени тяжести, инвалидизации, суд взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 250 000 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб., расходы на оплату судебной экспертизы в размере 65 411 руб. Суд отказал во взыскании расходов на оплату медицинских услуг в размере 2 600 руб., поскольку истцом не представлено доказательств, подтверждающих необходимость несения данных расходов.

С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они мотивированы, соответствуют установленным обстоятельствам дела, основаны на правильном применении и толковании норм материального права и исследованных судом доказательствах, оценка которых произведена по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия считает, что доводы апелляционной жалобы в основном выражают несогласие с оценкой суда представленных доказательств, в том числе с экспертным исследованием, однако несогласие стороны с оценкой суда основанием для отмены судебного постановления не является.

В силу части 2 статьи 7, части 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации охраняется здоровье людей, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В соответствии с частями 1, 2, 5, 6, 7 статьи 4 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются, в частности, соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В силу части 21 статьи 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу части 1 статьи 19 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на медицинскую помощь.

Согласно частям 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии с частями 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно заключению комиссионной судебной-медицинской экспертизы <.......> на этапе амбулаторного лечения М.Л.А. в травматологической поликлинике «ОКБ № 2» были допущены следующие нарушения диагностических, лечебных и организационно-технических мероприятий: в течение длительного времени (с <.......> по <.......>) при наличии нестабильности аппарата Илизарова не предпринято никаких мер по его укреплению, не дана оценка правильности стояния костных отломков, контрольные рентгенограммы не направлены на описание рентгенолога; в записях врачебной комиссии от <.......> не указаны показания для снятия аппарата Илизарова, не описан локальный статус, не отмечено неправильное стояние отломков и не предпринято мер по их коррекции, а вместо этого наложена гипсовая лонгета; при осмотре <.......> необоснованно выставлен диагноз «Хронический остеомиелит», который не подтвержден в ходе консультации <.......>.

В данном случае при выявлении нестабильности аппарата внешней фиксации необходимо было выполнить контрольную рентгенографию, оценить правильность стояния отломков и принять меры по укреплению аппарата Илизарова с устранением смещения отломков (при наличии) самостоятельно или направить для этого в стационар.

Нестабильность аппарата Илизарова обусловила недостаточный контакт костных отломков, их вторичное смещение, повлекло замедленное и неправильное сращение переломов, что потребовало проведения повторной операции и удлинило общий срок лечения.

В остальном медицинская помощь на амбулаторном этапе была оказана М.Л.А. правильно.

Оказание медицинской помощи без указанных нарушений могло предотвратить развывшийся неблагоприятный исход в виде неполного и неправильного сращения костей голени.

Следовательно, между вышеуказанными нарушениями оказания медицинской помощи и наступлением неблагоприятного исхода у М.Л.А. с последующим установлением у него группы инвалидности имеется прямая причинно-следственная связь.

Согласно пункту 25. «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных Приказом Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.

Учитывая вышеизложенное, нарушения диагностических, лечебных и организационно-тактических мероприятий, допущенные на амбулаторном этапе лечения в «ОКБ № 2», причинили здоровью М.Л.А. вред средней тяжести, как повлекшие временное нарушение функций органов и (или) систем продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня).

Несогласие с выводами судебной экспертизы, отклоняются судебной коллегией. Экспертные заключения оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами. Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Экспертиза выполнена экспертной комиссией из четырех квалифицированных экспертов, имеющих высшее медицинское образование, прошедших специальную подготовку, большой стаж работы по специальности.

Эксперты предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключение экспертов содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на все поставленные судом вопросы достаточно ясны и полны. Сомнений в правильности и обоснованности данного заключения, а также каких-либо противоречий судебная коллегия не усматривает, оснований не согласиться с заключением экспертов не имеется.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы о несогласии с заключением судебно-медицинской экспертизы, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку не представлены доказательства, отвечающие требованиям ст. ст. 59, 60 ГПК РФ, опровергающие правильность и обоснованность экспертного заключения, ставящие под сомнение объективность его выводов. Данному заключению судом дана правильная правовая оценка.

Доводы жалобы о необоснованном отказе в назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы, судебная коллегия находит несостоятельными, так как законных оснований для назначения дополнительной экспертизы не имелось. Каких-либо заключений, опровергающих выводы экспертов суду представлено не было.

У суда первой инстанции отсутствовали законные основания для назначения по делу дополнительной судебно-медицинской экспертизы, предусмотренные ч. 1 ст. 87 ГПК Российской Федерации, поскольку в судебном заседании был заслушан эксперт, который дал пояснения по заключению судебной медицинской экспертизы и развернутые ответы. Его показания также были оценены судом в совокупности с иными доказательствами по делу.

Само по себе отклонение судом первой инстанции заявленного ходатайства не свидетельствует о незаконности оспариваемого судебного постановления, поскольку в силу части 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации достаточность доказательств для разрешения конкретного спора определяется судом.

Доводы апелляционной жалобы о том, что истцом не доказан факт физических и нравственных страданий, судебная коллегия отклоняет.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно части 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 ГК РФ). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Судом размер компенсации морального вреда определен в сумме 250 000 руб.

Определенный судом размер компенсации морального вреда судебная коллегия полагает соразмерным физическим и нравственным страданиям, а также обстоятельствам причинения вреда. Оснований для взыскания компенсации морального вреда в меньшем размере у судебной коллегии не имеется.

При таких обстоятельствах доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к несогласию с выводами суда и не содержат фактов, которые не были проверены или учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения решения по существу спора, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда.

Выводы суда первой инстанции по обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения исковых требований, подробно мотивированы, основаны на правильном применении норм гражданского законодательства, регулирующих спорные правоотношения, и соответствуют представленным по делу доказательствам, которым судом дана оценка, отвечающая требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Нарушений судом норм процессуального права, являющихся в соответствии положениями части четвертой статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов апелляционной жалобы, не установлено.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Тюмени от <.......> оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Областная клиническая больница № 2» – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи коллегии: