Решение по делу № 11-5297/2021 от 13.04.2021

Дело № 11-5297/2021                     Судья: Рыбакова М.А.

Дело № 2-5041/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

13 мая 2021 года                             г. Челябинск

         Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

         председательствующего     Шалиевой И.П.,

         судей             Кучина М.И., Тетюева С.В.

         при секретаре Ишкининой Л.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Боброва Сергея Ивановича на решение Центрального районного суда г. Челябинска от 21 октября 2020 года по его иску к Бобровой Фатиме Акрамовне, Мирасовой Галжимал о признании недействительным договора дарения земельного участка, признании права собственности на земельный участок.

    Заслушав доклад судьи Кучина М.И. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, пояснения истца Боброва С.И., поддержавшего доводы жалобы, ответчиков Бобровой Ф.А. и Мирасовой Г., а также их представителя Сорочинского С.Ю., возражавших против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

    Бобров С.И. обратился в суд с иском к Бобровой Ф.А. и Мирасовой Г. о признании недействительным договора дарения земельного участка площадью 840 кв.м, расположенного по адресу: <адрес>, заключенного между ответчиками 24.01.2015 года, признании за собой права собственности на этот земельный участок.

    В обоснование настаивал на том, что даритель Мирасова Г. (его бывшая теща) распорядилась земельным участком, ей не принадлежавшим, поскольку ранее её супруг ФИО14. начал процедуру дарения этого земельного участка истцу, которая не была завершена по причине смерти дарителя. Сама Мирасова Г. 11.04.2001 года дала нотариальное согласие своему супругу на дарение земельного участка Боброву С.И. Фактически истец владеет спорным земельным участком и ведет на нём строительство жилого дома с 1994 года по настоящее время. При расторжении брака с Бобровой Ф.А. вопрос о разделе имущества не ставился, по устной договоренности супруги разделили имущество, при этом на земельный участок Боброва Ф.А. не претендовала, его судьбой не интересовалась, зная, что истец владеет им и осуществляет строительство.

    В судебном заседании истец Бобров С.И. на удовлетворении заявленных требований настаивал.

    Ответчик Мирасова Г. иск не признала, настаивая на законности оснований возникновения её права собственности на земельный участок по праву наследования и последующей передачи его по договору дарения своей дочери – Бобровой Ф.А. Подтвердила, что в 2001 году её супруг действительно имел намерение подарить земельный участок Боброву С.И., как супругу дочери для их совместного пользования, на что она дала согласие, но договор дарения не состоялся.

    Ответчик Боброва Ф.А. исковые требования также не признала, сославшись на пропуск истцом срока исковой давности.

    Решением Центрального районного суда г. Челябинска от 21 октября 2020 года Боброву С.И. в удовлетворении исковых требований отказано.

         В апелляционной жалобе Бобров С.И. полагает принятое судом решение ошибочным, просит его отменить и вынести по делу новое решение. Настаивает на том, что его тесть при жизни намерен был подарить земельный участок Боброву для того, чтобы он мог построить на нём дом, с чем согласились Мирасова Г. и Боброва Ф.А. Истец за счет своих средств, а также средств, предоставленных его отцом, приобретал строительные материалы и построил дом. Боброва Ф.А. строительством дома не интересовалась, участия в нём не принимала. После развода была достигнута устная договоренность о том, что Бобровой Ф.А. достанется 2 квартиры, а истцу – дом. Бобров С.И. достроил дом и стал жить в нём с новой женой и 2 детьми. Оспариваемый договор дарения нарушает имевшиеся договоренности, лишает истца его имущества. Также полагает, что судьей были допущены процессуальные нарушения, выразившиеся в предвзятости, нарушении принципа состязательности сторон, лишении истца возможности представить своих свидетелей. Ответчицы обманули Боброва С.И., оговорили его, утверждая, что он избивал их и угрожал им. Также не согласен с применением судом срока исковой давности, который подлежит применению не с 24.01.2015 года, а с 07.05.2017 года, когда Бобров С.И. узнал о нарушении своего права. Также ссылается на пандемию Ковид-19, в рамках которой были приняты серьезные ограничительные меры, в связи с чем он смог отправить иск в суд по почте лишь 29.05.2020 года. Полагает, что данные обстоятельства являются основанием для восстановления сроков исковой давности. Настаивает на том, что с 1994 года он являлся реальным собственником земельного участка, обустраивал его, оплачивал земельный налог, что свидетельствует о наличии оснований для удовлетворения его иска в силу приобретательской давности.

        Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований к отмене решения суда первой инстанции не установила.

    Согласно ч. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имуществ.

    В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

    В силу ч. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

    Согласно ч. 2 ст. 223 ГК РФ в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

    Как разъяснено в пунктах 52, 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 10/22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в соответствии с пунктом 1 статьи 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (далее - Закон о регистрации) государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке. Если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права. Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 6 названного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с пунктом 2 статьи 8 ГК РФ.

    Судом первой инстанции установлено, подтверждается материалами дела и по существу не оспаривается сторонами, что постановлением главы администрации Центрального района г. Челябинска №615 от 21.06.1994 г. в собственности ФИО15 был предоставлен земельный участок площадью 0,084 га, расположенный по адресу: <адрес> для строительства индивидуального жилого дома, что подтверждается свидетельством на право собственности на землю Серии <данные изъяты>

ФИО16. умер <данные изъяты> года.

    17.12.2014 года его дочери Бобровой Ф.А. и супруге Мирасовой Г. выданы свидетельства о праве на наследство по закону по ? доле каждой на земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты> площадью 840 кв.м, расположенный по вышеуказанному адресу.

    24.01.2015 года между Мирасовой Г. (дарителем) и ФИО17., действующей по доверенности от Бобровой Ф.А. (одаряемой), заключен договор дарения ? доли в праве на указанный земельный участок. Запись о государственной регистрации права собственности Бобровой Ф.А. на земельный участок внесена в ЕГРН 29.01.2015 года

    Допустимых доказательств, подтверждающих возникновение права собственности на спорное имущество у него, истец, на котором в силу ст. 56 ГПК РФ лежит такая обязанность, не представил.

    Суд первой инстанции верно исходил из того, что право собственности Мирасова Акрама на спорный земельный участок возникло в 1994 году до вступления в силу Закона о регистрации, не подлежало обязательной регистрации для его подтверждения, и перешло к его наследникам по закону на основании п. 2 ст. 218 ГК РФ. Истец Бобров С.И. наследником Мирасова Акрама ни по закону, ни по завещанию не является.

    Суд правильно указал, что нотариальное согласие Мирасовой Галжимал, данное ею 11.04.2001 года супругу ФИО18, на дарение приобретенного в течение брака спорного земельного участка с незавершенным строительством жилого дома Боброву С.И. в отсутствие заключенного договора дарения не имеет юридического значения и не подтверждает переход права собственности на спорный земельный участок от Мирасова А. к Боброву С.И., поскольку такое согласие само по себе не является основанием возникновения (перехода) права собственности на земельный участок.

    То обстоятельство, что процедура дарения земельного участка Боброву С.И., начатая в 2001 году, до смерти ФИО20 в 2007 году завершена не была, а договор дарения в пользу истца не подписывался и не заключался, с достоверностью установлено судом первой инстанции и сторонами не оспаривается. При этом, как пояснил судебной коллегии Бобров С.И., его брак с Бобровой Ф.А. был расторгнут в 2004 году.

    Таким образом, поскольку ответчики являются наследниками ФИО19. в равных долях, право собственности наследодателя на земельный участок являлось ранее возникшим, Мирасова Г. и Боброва Ф.А. правомерно вступили в права наследства в отношении указанного земельного участка.

    Предусмотренные законом, ч. 1 ст. 234 ГК РФ, основания для признания права собственности истца Боброва С.И. на земельный участок в порядке приобретательной давности отсутствуют. Данный вывод суда первой инстанции основан на правильном применении указанной нормы, соответствует разъяснениям, данным в пунктах 15, 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. №10/22, поскольку истцу достоверно было известно о том, что с 1994 года собственником земельного участка являлся ФИО21, об отсутствии заключенного и оформленного им в надлежащей форме договора дарения в пользу Боброва С.И., а также о том, что он не является наследником ФИО22 ни по закону, ни по завещанию. Таким образом, истцу достоверно было известно об отсутствии у него оснований возникновения права собственности на земельный участок.

    Суд первой инстанции верно указал, что само по себе осуществление истцом строительства на не принадлежащем ему земельном участке возникновения права собственности на этот земельный участок для него не порождает.

    Доводы апелляционной жалобы об осуществленном истцом на спорном земельном участке исключительно за свой счет строительстве жилого дома, который, как пояснили стороны, не достроен и в установленном законом порядке не зарегистрирован, правильность выводов суда первой инстанции не опровергают.

    При этом судебная коллегия отмечает, что положения частей 2, 3 статьи 222 ГК РФ не исключают права Боброва С.И. при наличии к тому достаточных оснований обратиться к Бобровой Ф.А. с исковыми требованиями о возмещении расходов, связанных с осуществленной истцом на земельном участке ответчицы постройкой.

    Доводы апелляционной жалобы истца о заключении им при расторжении брака с Бобровой Ф.А. соглашения о разделе совместно нажитого имущества допустимыми письменными доказательствами не подтверждены, а ссылки на устный характер такой договоренности не отвечают положениям статьи 161 ГК РФ. Позиция ответчицы, не подтвердившей наличие такой договоренности, в силу статьи 162 ГК РФ не дает оснований считать такую договоренность состоявшейся.

    Суд также верно указал, что предусмотренных законом оснований для признания недействительным договора дарения доли в праве собственности на земельный участок, заключенного 24.01.2015 года между Мирасовой Г. и Бобровой Ф.А., не имеется.

    При этом суд правомерно сослался на положения абзаца второго части 3 статьи 166 ГК РФ, в силу которой требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено лишь в том случае, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

    Вывод суда о том, что, поскольку Бобров С.И. не является собственником земельного участка, то он не имеет законного интереса в признании договора недействительным, является правильным.

    Обоснованным является и применение судом предусмотренных статьей 196 ГК РФ последствий пропуска срока исковой давности, поскольку, как уже указано выше, Боброву С.И., начиная с 1994 года было известно о принадлежности земельного участка ФИО23., об отсутствии заключенного в пользу истца договора дарения, равно как и об отсутствии у него оснований для возникновения права собственности, в том числе в порядке наследования после смерти ФИО24 в <данные изъяты> году.

    Суд, сославшись на положения статьи 10 ГК РФ, предполагающей добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий, учитывая, что сведения ЕГРН носят открытый характер, а истцу было достоверно известно о том, что он не является собственником либо законным владельцем земельного участка, обоснованно указал, что действуя с должной степени осмотрительности и добросовестности, Бобров С.И. имел возможность узнать о зарегистрированном праве собственности Бобровой Ф.А. с момента его регистрации, то есть с 29.01.2015 года.

    Поскольку с иском в суд Бобров С.И. обратился только 17.06.2020 года, срок исковой давности, установленный ст. 196 ГК РФ был им пропущен, что с учетом положений п. 2 ст. 199 ГК РФ явилось самостоятельным основанием для отказа в иске.

    Доводы апелляционной жалобы о том, что об оспариваемом договоре дарения между Бобровой Ф.А. и Мирасовой Г. от 24.01.2015 года Бобров С.И. узнал лишь 07.05.2017 года, ссылки на пандемию Ковид-19 и принятые в рамках ней ограничительные меры, не свидетельствуют об ошибочности выводов суда первой инстанции, наличии оснований к отмене принятого им решения и вынесению нового об удовлетворении иска Боброва С.И.

        Выводы суда первой инстанции соответствуют обстоятельствам данного дела, основаны на правильном применении норм материального права. Оснований для переоценки выводов, сделанных судом первой инстанции, у судебной коллегии не имеется. Существенных процессуальных нарушений, в силу части 4 статьи 330 ГПК РФ влекущих безусловную отмену решения суда в апелляционном порядке, судом первой инстанции не допущено. Оснований к отмене решения суда и принятию нового решения об отказе в иске по доводам апелляционной жалобы не установлено.

         Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

         Решение Центрального районного суда г. Челябинска от 21 октября 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Боброва Сергея Ивановича – без удовлетворения.

         Председательствующий

         Судьи