Решение по делу № 33-408/2021 от 14.12.2020

Строка № 2.209, г/п 0 руб.

Судья Вербина М.С.

Докладчик Попова Т.В.                Дело № 33-408/2021              28 января 2021 года

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе:

председательствующего Хмара Е.И.,

судей Бланару Е.М., Поповой Т.В.,

при секретаре Искусовой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием видеоконференц-связи в городе Архангельске гражданское дело по иску Пискарева М.В. к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор № 1 УФСИН России по Архангельской области», Федеральной службе исполнения наказаний о взыскании компенсации морального вреда по апелляционным жалобам истца Пискарева М.В. и представителя ответчиков Федерального казенного учреждения «Следственный изолятор № 1 УФСИН России по Архангельской области» и Федеральной службы исполнения наказаний Верещагиной О.А. на решение Октябрьского районного суда города Архангельска от 30 сентября 2020 года по делу № 2-2036/2020.

Заслушав доклад судьи Поповой Т.В., судебная коллегия

установила:

Пискарев М.В. обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор №1 УФСИН России по Архангельской области» (далее – СИЗО-1) о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование заявленных требований указал, что в августе 2017 года он доставлен под конвоем из <адрес> в СИЗО-1. В период с августа 2017 ода по декабрь 2018 года содержался в камерах №, №, №; с февраля по апрель 2020 года - в камере №. Помещения камер оборудованы двуспальными кроватями, тумбами, стулом, 2 скамьями, вешалкой для вещей, полкой для телевизора, полкой для туалетных принадлежностей, сушилкой для белья, занимающими, включая зону умывальника и санузла, около 16 кв.м. помещения камеры. Общая площадь камер составляет не более 34 кв.м., что значительно меньше заявленной администрацией СИЗО-1 площади камеры 40 кв.м. С учетом расстановки мебели свободная площадь камер составляет около 18 кв.м. В помещениях указанных камер совместно с ним одновременно находилось от 12 до 20 человек, что свидетельствует о нарушении в СИЗО-1 санитарной площади на 1 человека, составляющей 4 кв.м. Пребывание в стесненных условиях оказывало на него сильное психологическое давление, в связи с чем он испытывал моральные страдания. Оценивая указанные условия как бесчеловечные, просил взыскать с СИЗО-1 в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

Судом к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний (далее – ФСИН России), в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, ФКУЗ «Медико-санитарная часть № 29 ФСИН России» (далее – МСЧ-29), Управление Федеральной службы исполнения наказаний России по Архангельской области (далее – УФСИН России по Архангельской области), должностные лица Шорников С.Л., Карлин А.А., Денисенко МА.

В судебном заседании Пискарев М.В., участвующий при рассмотрении дела посредством видеоконференц-связи, заявленные требования поддержал по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно просил учесть, что в связи с длительным нахождением в СИЗО-1 в стесненных условиях, он вел малоподвижный образ жизнь, вследствие чего у него развилось <данные изъяты>

Представитель ответчиков ФКУ «СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области», ФСИН России, а также третьего лица УФСИН России по Архангельской области Верещагина О.Ю., действующая на основании доверенностей, возражала против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в возражениях. Полагала исковые требования не подлежащими удовлетворению. Пояснила, что установленный действующим законодательством СИЗО-1 лимит наполняемости составляет 283 человека. В учреждении имеются два режимных корпуса, эксплуатация второго режимного корпуса приостановлена. Администрация СИЗО-1 при поступлении в учреждение лиц, обвиняемых и подозреваемых в совершении преступлений, не вправе отказать в их приеме в связи с превышением лимита наполняемости.

Представитель МСЧ-29 Боброва Ю.А., действующая на основании доверенности, полагала требования истца не подлежащими удовлетворению.

Третьи лица Шорников С.Л., Карлин А.А., Денисенко М.А. в судебное заседание не явились, извещены о рассмотрении дела надлежащим образом, ходатайствовали о рассмотрении дела без их участия.

Решением Октябрьского районного суда города Архангельска от                               30 сентября 2020 года исковые требования Пискарева М.В. к СИЗО-1, ФСИН России о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично. С Российской Федерации в лице ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Пискарева М.В. взыскана денежная компенсация морального вреда в размере 10 000 рублей 00 копеек. В удовлетворении исковых требований к СИЗО-1 отказано.

С данным решением не согласился истец, в апелляционной жалобе указал, что взысканная судом сумма компенсации морального вреда в размере 10 000 рублей является незначительной и несоразмерной тому вреду, который был ему причинен, а также тем страданиям, которые были им перенесены столь длительным содержанием в условиях нарушения санитарных норм. Просит решение суда отменить, требования удовлетворить в полном объеме, взыскав компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

В поданной апелляционной жалобе представитель ответчиков ФСИН России и СИЗО-1 Верещагина О.А. указала на несогласие с принятым по делу решением, просила его отменить, принять новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. Считает, решение суда незаконным и необоснованным ввиду неправильного определения обстоятельств, имеющих значение для дела. Поскольку отказ в принятии подозреваемых и обвиняемых в СИЗО-1 по мотиву наполнения действующим законодательством не предусмотрен, незаконность действий администрации СИЗО-1 отсутствует. При этом сам по себе факт содержания лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществленные на законных основаниях, не порождает у него право на компенсацию морального вреда. Доказательств несения истцом физических и нравственных страданий в материалы дела по вине ответчиков не предоставлено, ввиду чего требования о взыскании компенсации морального вреда не подлежали удовлетворению.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы ответчиков истец Пискарев М.В. с доводами указанных жалоб не согласился, просил в их удовлетворении – отказать.

Истец Пискарев М.В., участвовавший в судебном заседании апелляционной инстанции посредством видеоконференц-связи, доводы, изложенные в поданной им апелляционной жалобе, поддержал по изложенным в ней основаниям, дополнив, что по иному аналогичному делу сумма компенсации морального вреда в пользу лица, содержащегося в аналогичных условиях, судом взыскана в значительно большем размере. Считает, размер компенсации морального вреда, взысканный в его пользу, не соответствует тем страданиям, которые он понес, учитывая также период времени его содержания в условиях нарушения нормы жилой площади. С доводами жалоб ответчиков не согласился.

Представитель ответчика ФСИН России и третьего лица УФСИН России по Архангельской области Верещагина О.А. с апелляционной жалобой истца не согласилась, поддержала доводы, изложенные в апелляционных жалобах ответчиков.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились.

В соответствии с ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступивших на нее возражений, заслушав истца, участвовавшего в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, представителя ответчиков и третьих лиц, судебная коллегия приходит к следующему.

В ст. 53 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В силу ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов либо должностных лиц этих органов подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как предусмотрено п. 2 ст. 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из анализа указанных положений закона следует, что применение норм о возмещении (компенсации) вреда предполагает наличие общих условий гражданско-правовой ответственности: наличие вреда, противоправность действий (бездействия) его причинителя, наличие причинно-следственной связи между вредом и противоправными действиями (бездействием), вина причинителя. Недоказанность одного из названных элементов состава правонарушения влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований.

В силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, во взаимосвязи со ст. ст. 1064, 1069 ГК РФ, бремя доказывания наличия вреда, противоправности действий (бездействия) лица, причинившего вред, и причинной связи между противоправными действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившим вредом лежит на истце; ответчик при предоставлении истцом доказательств трех составляющих наступления ответственности обязан доказать отсутствие вины. Сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

Согласно п. 5 ст. 23 вышеназванного Федерального закона норма санитарной площади в камере на одного человека - 4 кв. м.

Статьей 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации установлено, что норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров. Осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности.

Таким образом, действующим законодательством установлены различные нормы жилой площади, норма которой зависит от исправительного учреждения, статуса лица, содержащегося в нем.

Судом первой инстанции установлено, что истец содержался в СИЗО-1 в период с 19 августа 2017 года по 09 декабря 2018 года и с 28 февраля 2020 года по настоящее время. При этом в период с 19 июля 2017 года по 17 апреля 2018 года истец содержался в СИЗО-1 в качестве осужденного (имеется вступивший в законную силу приговор мирового судьи судебного участка № 3 Няганского судебного района Ханты-Мансийского автономного округа от 18 апреля 2013 года), ввиду чего в указанный период на него распространялись положения ст. 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, устанавливающей норму жилой площади в расчете на одного осужденного не менее 2 кв.м. В указанные периоды норма жилой площади не нарушалась.

Вместе с тем, судом установлено, что в период с 18 апреля 2018 года по 09 декабря 2018 года и с 28 февраля 2020 года по настоящее время истец содержался в СИЗО-1 в качестве обвиняемого, в связи с чем на него распространялась установленная в соответствии с абз. 5 ст. 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» норма санитарной площади в камере на одного человека в размере 4 кв.м. и такая норма нарушалась в некоторые из периодов нахождения истца в СИЗО-1 (в периоды с 19 апреля 2018 года по 22 апреля 2018 года, с 24 апреля 2018 года по 03 мая 2018 года, с 04 мая 2018 года по 02 июля 2018 года, с 18 июля 2018 года по 13 августа 2018 года, с 15 августа 2018 года по 05 сентября 2018 года, с 06 сентября 2018 года по 10 сентября 2018 года, 11 сентября 2018 года, с 08 октября 2018 года по 11 октября 2018 года, с 12 октября 2018 года по 30 октября 2018 года, с 31 октября 2018 года по 12 ноября 2018 года, с 28 февраля 2020 года по 29 апреля 2020 года).

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции на основании ст. 3 Конвенции от 04 ноября 1950 года «О защите прав человека и основных свобод», ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст. ст. 2, 15, 17, 18, 21, 46 Конституции Российской Федерации, ст. ст. 151, 1069, 1071, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 74, 77.1, 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее – УИК РФ), ст.ст. 1 и 8 Федерального закона от 30 марта 1999 года № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», ст. 4, 15, 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста России от 14 октября 2005 года № 189 (далее – Правила внутреннего распорядка), а также ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, пп. 6 п. 7 Положения о ФСИН России, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004 года № 1314, разъяснений п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», пришел к выводу о нарушении СИЗО-1 в некоторые из периодов содержания истца в нем установленной законом нормы жилой площади, что не могло не вызвать у истца физических и нравственных страданий. При этом надлежащим ответчиком по делу суд признал ФСИН России, которая представляет казну Российской Федерации.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводами суда, считает их правильными, основанными на исследованных доказательствах, которым была дана верная правовая оценка, выводы в решении подробно мотивированы, полностью соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам дела, сомнений у судебной коллегии не вызывают.

По общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В связи с этим, учитывая специфику спорных правоотношений, обязанность доказать факт причинения вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам в результате незаконных действий (бездействия) органа государственной власти либо его должностного лица в данном случае возлагается на истца. Ответчик же должен доказать отсутствие своей вины в создании ненадлежащих условий содержания истца.

В данном случае установлено, что в некоторые из периодов истец содержался в камерах СИЗО-1, норма жилой площади площадь которых, с учетом их наполняемости, не соответствовала установленной законом норме.

Суд, установив вышеуказанное нарушение личных неимущественных прав истца ненадлежащими условиями содержания в СИЗО-1, взыскал в его пользу компенсацию морального вреда, при этом исходил из того, что в результате несоблюдения нормы жилой площади, истец претерпел нравственные страдания.

Судебная коллегия считает, истец в данном случае имеет право на компенсацию морального вреда, поскольку ему причинены лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, и которые были не совместимы с уважением к человеческому достоинству. Содержание истца в следственном изоляторе в условиях, не соответствующих установленным нормам, влечет нарушение его прав, гарантированных законом, и само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, что в соответствии с упомянутыми выше правовыми нормами и является основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда.

При этом вопреки доводам апелляционных жалоб ответчиков, доказательств отсутствия вины в создании ненадлежащих условий содержания истца, не представлено. Ссылаясь на наполняемость СИЗО-1 с превышением установленных норм, невозможность отказа в принятии поступающих лиц, ответчики при этом доказательств невозможности размещения истца в иные камеры, жилая площадь в которых с учетом наполняемости соответствовала бы установленной норме, наличия более свободных камер, не представили.

Определяя размер компенсации морального вреда в 10 000 рублей, суд руководствовался требованиями закона и исходил из конкретных обстоятельств дела, в частности учтя характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, период содержания истца в условиях, не соответствующих установленным законом требованиям (истец в ненадлежащих условиях содержался несколько периодов, прерывающихся периодами содержания в надлежащих условиях), индивидуальные особенности истца, отсутствие неблагоприятных последствий в виде причинения вреда здоровью в результате допущенных нарушений (ссылка истца на приобретение <данные изъяты> именно в результате действий ответчиков не подтверждена доказательствами, отвечающими требованиям относимости и допустимости), принципы разумности и справедливости.

Судебная коллегия находит размер взысканной компенсации морального вреда соразмерным причиненным истцу нравственным страданиям. Определенная судом компенсация морального вреда отвечает требованиям разумности и справедливости. Степень нравственных и физических страданий оценена судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей истца, отсутствия доказательств причинения того вреда здоровью, на который ссылался истец в ходе рассмотрения дела, степени вины ответчика. Фактически доводы апелляционной жалобы истца о размере компенсации морального вреда не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела. По существу они сводятся к несогласию с той оценкой исследованных доказательств, которая дана судом первой инстанции. Однако оснований для переоценки представленных доказательств у судебной коллегии не имеется, поскольку установленные ст. 67 ГПК РФ правила оценки доказательств судом нарушены не были, выводы суда первой инстанции полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, нарушений норм материального и процессуального права, приведших к неправильному разрешению спора, судом не допущено.

С учетом изложенного, оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере у судебной коллегии не имеется.

Ссылки истца на судебную практику в части определения размера компенсации морального вреда во внимание не могут быть приняты, поскольку они не имеют преюдициального значения для разрешения настоящего дела. Кроме того, размер такой компенсации в каждом конкретном случае определяется индивидуально, исходя из особенностей конкретного дела, и не может быть поставлен в зависимость от размера компенсации, определенной иными судами при разрешении иных дел. Взыскание компенсации морального вреда в сумме, ниже чем взыскано по иным делам, о несправедливости размера взысканной компенсации не свидетельствует.

С учетом изложенного, ссылка истца на иные судебные постановления при определении размера компенсации морального вреда основанием к увеличению суммы компенсации, изменению решения суда служить не может.

Таким образом, по существу доводы, изложенные в апелляционных жалобах, приводились сторонами в суде первой инстанции, они были предметом судебной проверки и оценки. Каких-либо новых данных, не учтенных судом при рассмотрении дела, апелляционные жалобы не содержат, в связи с чем они не могут быть признаны состоятельными, поскольку, не опровергая выводы суда, по существу сводятся лишь к несогласию с ними.

Принимая во внимание, что обстоятельства, имеющие значение для дела, судом установлены правильно, нарушений норм материального и процессуального права не допущено, оснований для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, в соответствии с требованиями ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст. ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда города Архангельска от 30 сентября 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы истца Пискарева М.В., представителя ответчиков Федерального казенного учреждения «Следственный изолятор № УФСИН России по Архангельской области» и Федеральной службы исполнения наказаний Верещагиной О.А. – без удовлетворения.

Председательствующий                            Е.И. Хмара

Судьи                                        Е.М. Бланару

Т.В. Попова