Решение по делу № 11-7268/2020 от 16.06.2020

Судья Максимова Н.А.

Дело № 2-862/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Дело № 11-7268/2020

13 июля 2020 года г.Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Сакуна Д.Н.,

судей Мокроусовой Л.Н., Андрусенко И.Д.,

при секретаре судебного заседания Татаринцевой А.Н.,

с участием прокурора ФИО7,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Журавлевой Натальи Николаевны к акционерному обществу «Челябинский электрометаллургический комбинат», обществу с ограниченной ответственностью «Урало-Сибирская металлургическая компания» о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием,

по апелляционной жалобе общества с ограниченной ответственностью «Урало-Сибирская металлургическая компания», по апелляционному представлению прокурора Калининского района г.Челябинска на решение Калининского районного суда города Челябинска от 29 января 2020 года.

Заслушав доклад судьи Мокроусовой Л.Н. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения представителя истца – ФИО10, действующего на основании доверенности, возражавшего относительно доводов жалобы, заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Журавлева Н.Н. обратилась в суд с иском к акционерному обществу «Челябинский электрометаллургический комбинат» (далее - АО «ЧЭМК») с требованием о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 960 000 рублей, к обществу с ограниченной ответственностью «Урало-Сибирская Металлургическая компания» (далее - ООО «УСМК») с требованием о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 40 000 рублей, а также возмещении понесенных по делу судебных издержек в виде расходов на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, расходов на оформление доверенности в размере 1 600 рублей, почтовых расходов.

В обоснование заявленных требований указала, что в периоды с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время состояла в трудовых отношениях с АО «ЧЭМК» и его правопредшественниками, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ состояла в трудовых правоотношениях с правопредшественниками ООО «УСМК». В указанные выше периоды работала во вредных условиях труда. 05 сентября 2011 года ей был установлен диагноз профессионального заболевания органов дыхания - <данные изъяты>, а впоследствии утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> бессрочно. Актом о случае профессионального заболевания от 09 сентября 2011 года установлено, что профессиональное заболевание возникло в результате длительного воздействия на организм человека вредных производственных факторов или веществ, непосредственной причиной профессионального заболевания является контакт с углеродной пылью, при этом вины истца в профессиональном заболевании не выявлено. В результате полученного заболевания ей причинен моральный вред, поскольку она испытала и испытывает в настоящее время физические страдания, выражающиеся в постоянных болевых ощущениях в груди и горле, регулярных приступах удушья, в страхе за свое здоровье и жизнь, переживаниях из-за невозможности вести прежний образ жизни, недосыпаниях из-за приступов удушья, переживаниях из-за необходимости постоянного использования ингалятора для восстановления дыхания. Причиненный ответчиками моральный вред оценивает в 1000000 рублей и просит его взыскать с каждого из ответчиков пропорционально отработанному времени.

Определением суда первой инстанции от 31 декабря 2019 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечено ОАО «Златоустовский Металлургический завод».

В судебном заседании суда первой инстанции истец Журавлева Н.Н. и её представитель ФИО10, действующий на основании доверенности, заявленные требования поддержали в объеме и по основаниям, указанным в иске.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель ответчика АО «ЧЭМК» ФИО8, действующая на основании доверенности, исковые требования признала частично, представила письменные объяснения по делу, в которых факт причинения Журавлевой Н.Н. морального вреда действиями ответчика не оспаривала, однако полагала сумму компенсации морального вреда завышенной. Указывала на то, что истцу было известно о вредном характере её работы. Ссылалась на отсутствие у ответчика умысла на причинение вреда здоровью истца.

В судебном заседании суда первой представитель ответчика ООО «УСМК» ФИО9, действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, представил письменные объяснения, в которых факт причинения Журавлевой Н.Н. морального вреда действиями ответчика оспаривал, указав, что ООО «УСМК» является ненадлежащим ответчиком, поскольку профессиональное заболевание у истца возникло в период работы на АО «ЧЭМК».

В судебное заседание суда первой инстанции представитель третьего лица ОАО «Златоустовский металлургический завод» не явился, о месте и времени судебного заседания извещен надлежащим образом.

Суд первой инстанции принял решение, которым исковые требования Журавлевой Н.Н. к АО «ЧЭМК», ООО «УСМК» о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, удовлетворил частично. Взыскал с АО «ЧЭМК» в пользу Журавлевой Н.Н. в счет компенсации морального вреда 115 200 рублей, в счет возмещения расходов на оплату услуг представителя 4 000 рублей, в счет возмещения нотариальных расходов 800 рублей, в счет возмещения почтовых расходов 214 рублей 90 копеек. Взыскал с ООО «УСМК» в пользу Журавлевой Н.Н. в счет компенсации морального вреда 4 800 рублей, в счет возмещения расходов на оплату услуг представителя 4 000 рублей, в счет возмещения нотариальных расходов 800 рублей, в счет возмещения почтовых расходов 214 рублей 90 копеек. В остальной части в удовлетворении заявленных требований отказал. Взыскал с АО «ЧЭМК» в доход муниципального бюджета государственную пошлину в размере 150 рублей. Взыскал с ООО «УСМК» в доход муниципального бюджета государственную пошлину в размере 150 рублей.

В апелляционной жалобе представитель ответчика ООО «УСМК» ФИО9, действующий на основании доверенности, просит отменить решение суда, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований к ООО «УСМК». Полагает, что судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, нарушены нормы материального права. Считает, что ООО «УСМК» является ненадлежащим ответчиком, поскольку согласно акту о случае профессионального заболевания от 09 сентября 2011 года, лицом, допустившими нарушение государственных санитарно-эпидемиологических правил и нормативных актов в отношении истца, указано АО «ЧЭМК». Полагает, что профессиональное заболевание истцом получено именно в период работы на АО «ЧЭМК», долевая ответственность иных работодателей, на предприятиях которых ранее трудился истец, не установлена. Кроме того, профессиональное заболевание получено истцом в результате работы в должности <данные изъяты>, а в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец работала в должности <данные изъяты>. Полагает, что истец проработал в ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» (правопреемник ООО «УСМК») незначительное количество времени, что не могло вызвать у неё профессиональное заболевание. Считает, что из представленных в материалы дела документов, вина ответчика ООО «УСМК» в причинении морального вреда Журавлевой Н.Н. не усматривается.

В апелляционном представлении прокурор Калининского района г.Челябинска просит решение суда первой инстанции отменить, вынести по делу новое решение о частичном удовлетворении исковых требований. Полагает, что судом при вынесении решения нарушены нормы материального и процессуального права, поскольку, установив основания для возникновения ответственности у работодателя по возмещению причиненного вреда здоровью истца, судом не в полной мере проанализированы обстоятельства причинения вреда в результате воздействия вредных факторов при работе на нескольких предприятиях, не учтена вина каждого из ответчиков в причинении вреда здоровью истца с учетом характера её работы на каждом предприятии пропорционально времени, в течение которого истец работала на предприятиях ответчиков во вредных условиях.

В возражении на апелляционную жалобу представителя ответчика ООО «УСМК», на апелляционное представление прокурора Калининского района г.Челябинска представитель истца ФИО10, действующий на основании доверенности, просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу представителя ответчика ООО «УСМК», апелляционное представление прокурора Калининского района г.Челябинска без удовлетворения.

В суд апелляционной инстанции поступило заявление прокурора Калининского района г. Челябинска от 22 июня 2020 года об отказе от апелляционного представления на решение Калининского районного суда г. Челябинска от 29 января 2020 года.

Согласно статье 326 Гражданского процессуального кодекса РФ отказ от апелляционных жалобы, представления допускается до вынесения судом апелляционного определения. О принятии отказа от апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции выносит определение, которым прекращает производство по соответствующим апелляционным жалобе, представлению. Прекращение производства по апелляционным жалобе, представлению в связи с отказом от них не является препятствием для рассмотрения иных апелляционных жалоб, представлений, если соответствующее решение суда первой инстанции обжалуется другими лицами.

Учитывая, что прокурор Калининского района г. Челябинска отказался от апелляционного представления, судебная коллегия считает возможным принять отказ прокурора от представления и прекратить апелляционное производство по апелляционному представлению на решение суда.

Однако, прекращение производства по апелляционному представлению в связи с отказом от него не является препятствием для рассмотрения иных апелляционных жалоб, если соответствующее решение суда первой инстанции обжалуется другими лицами.

Истец, представители ответчиков и третьего лица не приняли участия в суде апелляционной инстанции, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о рассмотрении дела заблаговременно размещена на официальном сайте Челябинского областного суда в сети Интернет. В связи с чем, на основании части 2.1 статьи 113, статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность принятого решения в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей (ч. 2 ст. 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (ч. 2 ст. 37), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (ч. 1 ст. 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие не обеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами, обязательное социальное страхование в случаях, предусмотренных федеральными законами (ч. 1 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (ч.2 ст.22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу ч.1 ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно ч.1 ст. 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Статья 210 Трудового кодекса Российской Федерации определяет основные направления государственной политики в области охраны труда. К ним, в частности, относится защита законных интересов работников, пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также членов их семей на основе обязательного социального страхования работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает, в том числе возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору. Данные отношения регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абз. 2 п. 3 ст. 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со ст. 3 данного Федерального закона профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в соответствии с частью четвертой статьи 3 и частью девятой статьи 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда.

Учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).

В силу Федерального закона Российской Федерации от 30 ноября 1994 №52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации введена в действие с 01 января 1995 года.

До указанного периода компенсация морального вреда была предусмотрена ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 31 мая 1991 года №2211-1, которые применялись на территории Российской Федерации с 03 августа 1992 года до принятия Гражданского кодекса.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Журавлева Н.Н., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работала на Златоустовском Ордена Трудового Красного Знамени Металлургическом заводе в качестве электрослесаря <данные изъяты> в центральной лаборатории автоматизации производства, в качестве <данные изъяты> в паросиловом цехе, в качестве <данные изъяты> в прокатном цехе; в период с ДД.ММ.ГГГГ работала на Челябинском Ордена Ленина электрометаллургическом комбинате (в настоящее время АО «ЧЭМК») в плавильном цехе № ферросплавного производства в качестве <данные изъяты>, с ДД.ММ.ГГГГ переведена в цех электродных масс электродного производства в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ комбинат преобразован в АО «ЧЭМК», ДД.ММ.ГГГГ АО «ЧЭМК» переименовано в ОАО «ЧЭМК», в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась в отпуске по уходу за ребенком. ДД.ММ.ГГГГ цех электродных масс электродного производства передан в аренду ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» с сохранением технологии производства и вида выпускаемой продукции. ДД.ММ.ГГГГ Журавлева Н.Н. уволена в связи с переводом в арендуемый цех электродных масс электродного производства ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» по соглашению между руководителями, ДД.ММ.ГГГГ принята в порядке перевода в арендуемый цех электродных масс электродного производства в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ уволена в связи с переводом в ОАО «ЧЭМК» по соглашению между руководителями. ДД.ММ.ГГГГ принята в порядке перевода в цех электродных масс электродного производства в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ переведена в смесильно-прессовый цех в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ переведена в том же цехе в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ переведена в смесильно-прессовой цех электродного производства на отделение по производству электродной массы размольно-формовочный участок в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ переведена в цех электродных масс на размольно-формовочный участок в качестве <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ ОАО «ЧЭМК» переименовано в АО «ЧЭМК», ДД.ММ.ГГГГ переведена в энергетический цех участок насосных станций и гидросооружений электромонтером по обслуживаю электрооборудования в качестве <данные изъяты>

Из представленной представителем ООО «УСМК» в материалы дела исторической справки, правопреемником ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» являлось ООО «Содействие», которое прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме слияния с ООО «ЧелябМеталлик» (л.д. 235 том 1).

ООО «ЧелябМеталлик» прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения к ООО «Перант», которое прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме слияния с ООО «УСМК».

Таким образом, ООО «УСМК» является правопреемником ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии», ООО «Содействие», ООО «ЧелябМеталлик», ООО «Перант», что также подтверждается выписками из Единого государственного реестра юридических лиц (л.д. 60-92, 236-248 том 1).

Кроме того, факт трудовых отношений Журавлевой Н.Н. с ООО «УСМК», АО «ЧЭМК» подтверждается записями в трудовой книжке, копиями трудового договора, соглашения об изменении к трудовому договору, копиями приказов (распоряжений) о приеме, переводе на работу, копиями личных карточек работника, личными заявлениями истца, представленными в материалы дела (л.д. 20-25 том 1, л.д. 217-222, 231-233), и не оспаривается сторонами.

Из акта о случае профессионального заболевания, утвержденного главным государственным санитарным врачом по Челябинской области 09 сентября 2011 года, следует, что в период работы в АО «ЧЭМК» у Журавлевой Н.Н. выявлено наличие профессионального заболевания – <данные изъяты> (л.д. 27 том 1).

В ходе проведения расследования случая профессионального заболевания установлено, что общий стаж работы Журавлевой Н.Н. в цехе электродной массы – 23 года 11 месяцев, из них по профессии <данные изъяты> - 9 лет 3 месяца. В обязанности <данные изъяты> входит: проверка исправности решеток и герметичность шиберов на дозировочных бункерах и шнеках; производство дозировки углеродистых и связующих материалов; производство дозировки размолотых углеродистых материалов по весу; проверка полной разгрузки бункера, производство по загрузке углеродистых материалов в дозировочные бункера смесильных машин, контроль за качеством дозируемого углеродистого материала. По заключению комиссии заболевание является профессиональным и возникло в результате длительного воздействия на организм человека вредных производственных факторов или веществ. Настоящее заболевание является профессиональным и возникло в результате несовершенства технологий, неэффективности вентиляции. Непосредственной причиной заболевания послужил контакт с углеродной пылью.

Лицами, допустившими нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и нормативных актов, указано АО «ЧЭМК», вины работника в ходе проверки не установлено.

Впервые Журавлева Н.Н. была направлена и прошла медицинское освидетельствование 31 октября 2011 года, по результатам медико-социальной экспертизы решение о группе инвалидности и степени утраты профессиональной трудоспособности не было принято.

20 августа 2012 года Журавлева Н.Н. повторно прошла освидетельствование, при этом ей впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> по профессиональному заболеванию от 09 сентября 2011 года сроком на 1 год.

Утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> сохранялась при последующих переосвидетельствованиях до 27 августа 2015 года.

27 августа 2015 года по результатам переосвидетельствования Журавлевой Н.Н. установлена утрата профессиональной нетрудоспособности <данные изъяты> сроком на 1 год.

23 августа 2016 года по результатам переосвидетельствования Журавлевой Н.Н. впервые установлена <данные изъяты> группа инвалидности по причине «профессиональное заболевание», сроком на 1 год, установлена утрата профессиональной нетрудоспособности <данные изъяты> сроком на 1 год.

Третья группа инвалидности по причине «профессиональное заболевание» и степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты> сохранялись до ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии со справкой, выданной Бюро № 13 - филиалом ФКУ «ГБ МСЭ по Челябинской области» 04 октября 2019 года, Журавлевой Н.Н. установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием бессрочно, оснований для установления группы инвалидности не выявлено (л.д. 32 том 1).

Истцу разработаны программы реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, в соответствии с которыми ей рекомендованы лекарственные средства, санаторно-курортное лечение пульмонологического профиля (л.д. 38-44 том 1).

Суд первой инстанции, проанализировав обстоятельства дела, оценив представленные доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к обоснованному выводу о наличии правовых оснований для возложения на АО «ЧЭМК» и ООО «УСМК» обязанностей по компенсации причиненного истцу морального вреда, поскольку в период работы на данных предприятиях у Журавлевой Н.Н. было выявлено профессиональное заболевание, находящееся в причинно-следственной связи с воздействием вредных производственных факторов в процессе выполнения ею трудовых обязанностей.

Указанные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на законе, поэтому являются правильными.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2001 года №1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 года по делу "М. (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Судебная коллегия отмечает, что размер компенсации морального вреда по настоящему делу определен судом первой инстанции с учетом всех обстоятельств дела, характера и степени физических и нравственных страданий Журавлевой Н.Н., продолжительности периода, отработанного в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных факторов в АО «ЧЭМК», ООО «УСМК», степени вины ответчиков, возраста истца и степени утраты им профессиональной трудоспособности – <данные изъяты>, вследствие профессионального заболевания бессрочно, невозможности полного устранения последствий воздействия неблагоприятных факторов на здоровье истца, а также требований разумности и справедливости, что соответствует положениям ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации.

Сумму компенсации морального вреда, взысканной с АО «ЧЭМК», в размере 115 200 рудей, и сумму компенсации морального вреда, взысканной с ООО «УСМК», в размере 4800 рублей, суд посчитал разумной и справедливой, то есть, позволяющей, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, а с другой стороны - не допустить неосновательного обогащения истца.

Доводы апелляционной жалобы о том, что незначительный период работы истца в обществе с ограниченной ответственностью Торговый Дом «Центр пищевой индустрии», правопреемником которого является ООО «УСМК», с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, составивший 455 дней, не мог повлиять на возникновение и развитие у Журавлевой Н.Н профессионального заболевания, а, следовательно, ООО «УСМК» не может нести ответственность за полученное истцом профессиональное заболевание на другом предприятии в другой период, не состоятельны в силу следующего.

Как видно из записи в трудовой книжке Журавлевой Н.Н., ДД.ММ.ГГГГ ОАО «ЧЭМК» передавало в аренду ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» цех электродных масс электродного производства с сохранением технологии производства и вида выпускаемой продукции, на срок до ДД.ММ.ГГГГ.

Данное обстоятельство подтверждает, что истец была трудоустроена в ООО Торговый Дом «Центр пищевой индустрии» (в последующем реорганизованное в ООО «УСМК») с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и работала фактически в том же цехе электродных масс электродного производства и в той же должности (<данные изъяты>), что и в ОАО «ЧЭМК».

Таким образом, воздействие вредных факторов, на которые было указано в Акте расследования профессионального заболевания от 09 сентября 2011 года, на организм истца происходило не только в период её трудоустройства в АО «ЧЭМК» в период с 1987 года по 1997 год и с 1999 года по настоящее время, но и в период работы у ответчика ООО «УСМК» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, то есть нарушение трудовых прав истца не обеспечением безопасных условий труда происходило и со стороны ООО «УСМК» в период 1998-1999 годов, когда законом была предусмотрена ответственность в виде компенсации морального вреда, поэтому с учетом приведенных выше норм материального права, в частности, Трудового кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», разъяснений, данных в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", у суда первой инстанции имелись правовые основания для возложения на ответчика ООО «УСМК» обязанности по возмещению истцу компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы о получении профессионального заболевания Журавлевой Н.Н. лишь в период её работы в должности <данные изъяты> не состоятельны, и не соответствуют установленным по делу обстоятельствам.

Согласно Санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) № от 22 июня 2011 года период работы истца в ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» в должности <данные изъяты> учтен при расчете общего стажа работы в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профессиональное заболевание (л.д.28-31 том 1).

Кроме того, первое исследование рабочего места <данные изъяты> <данные изъяты> проводились в 1997 году, где комиссией было установлено превышение ПДК почти в два раза (11 мг/м3 при ПДК 6,0мг/м3), технология производства в указанном цехе не была изменена и в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, когда истец состояла в трудовых отношениях с ООО Торговый дом «Центр пищевой индустрии» в должности <данные изъяты> цеха электродных масс электродного производства. Следующее исследование наличия вредных производственных факторов проводилось в 2002 году, где так же было обнаружено превышение ПДК.

В свою очередь, доказательств того, что условия труда в арендованном цехе на рабочем месте истца в должности <данные изъяты> цеха электродных масс электродного производства в период её работы с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, не являлись вредными, отсутствовала запыленность воздуха рабочей зоны, ответчик ООО «УСМК» суду не представил, в том числе карты аттестации рабочего места.

Вопреки доводам жалобы, судом первой инстанции установлена степень вины ответчика АО «ЧЭМК», которая составляет 96% и степень вины ответчика ООО «УСМК», которая составляет 4%. Данный расчет производился судом, исходя из пропорции отработанного времени во вредных условиях труда у каждого из соответчиков согласно Санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) № от 22 июня 2011 года (л.д. 28-31 том 1).

Таким образом, в апелляционной жалобе не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судом первой инстанции обстоятельства и выводы.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, считает их законными и обоснованными.

Судебная коллегия не находит оснований для отмены решения, поскольку представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правильно применены нормы материального права, нарушений норм процессуального закона при разрешении спора не допущено.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда города Челябинска от 29 января 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Урало-Сибирская металлургическая компания» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: