Решение по делу № 33-157/2020 от 09.12.2019

Дело №33-157/2020

Судья: Мальцева О.Н. (№2-4155/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

15 января 2020 года                             г. Тамбов

Судебная коллегия по гражданским делам Тамбовского областного суда в составе:

председательствующего Босси Н.А.,

судей Бучневой О.А., Юдиной И.С.,

при ведении протокола помощником судьи Труновой Ю.Е.

с участием прокурора Лесняк Е.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Хвостовой Марины Викторовны к Боякову Дмитрию Сергеевичу о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам Хвостовой Марины Викторовны и Боякова Дмитрия Сергеевича на решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 10 сентября 2019 года.

Заслушав доклад судьи Бучневой О.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Хвостова М.В. обратилась в суд с иском к Боякову Д.С. о компенсации морального вреда в размере 500 000 руб. В обоснование указала, что 08.12.2017 г. в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего по вине Боякова Д.С., погибла родная тетя истца Левина Н.И.

Приговором Тамбовского районного суда Тамбовской области от 17.10.2018г. Бояков Д.С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком 2 года с лишением права заниматься определённой деятельностью - управлять транспортными средствами на срок 1 год 6 месяцев. Потерпевшей по уголовному делу была признана Хвостова М.В.

В результате преступных действий ответчика ей причинён моральный вред, в связи с утратой близкого человека.

Определением Октябрьского районного суда г.Тамбова от 24 июля 2019 года к участию в деле привлечены в качестве третьих, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Левин А.В. и Фадина Л.И.

Решением Октябрьского районного суда г.Тамбова от 10 сентября 2019 года исковые требования Хвостовой М.В. удовлетворены частично. Взыскана с Боякова Д.С. в пользу Хвостовой М.В. компенсация морального вреда в размере 60 000 руб. В удовлетворении исковых требований Хвостовой М.В. в большем размере отказано. Взыскана с Боякова Д.С. в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 300 руб.

На решение суда поданы апелляционные жалобы Хвостовой М.В. и Бояковым Д.С.

В апелляционной жалобе Хвостова М.В. просит решение суда изменить в части подлежащей взысканию суммы. Указывает на то, что сумма компенсации морального вреда, определённая судом, не соответствует характеру и объёму причинённых ей нравственных и физических страданий и является несправедливой и чрезмерно низкой.

В апелляционной жалобе Бояков Д.С. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, в удовлетворении исковых требований Хвостовой М.В. отказать.

Автор жалобы полагает необходимым личное участие в судебных заседаниях Хвостовой М.В. для того, чтобы у суда была возможность оценить характер и степень нравственных и физических страданий истицы. Однако она не принимала участия в судебных заседаниях, исковое заявление было подписано её представителем, а степень страданий была выражена в письменных пояснениях, представленных суду в электронным письме со вложенным файлом, которое поступило на электронный адрес суда 09.09.2019 г. от Екатерины Саар, а не самой истицы. Обращает внимание на то, что степень страданий оценить по указанному электронному письму не представляется возможным, так как письмо пришло от неизвестного адресата и установить действительно ли содержащиеся в нём пояснения Хвостовой М.В. были изложены и написаны истицей лично, также не представляется возможным.

Не согласен с тем, что Хвостова М.В. признана потерпевшей по уголовному делу, так как права потерпевшего переходят к одному из близких родственников погибшего, перечень которых закреплен в п.4 ст.5 УПК РФ. Хвостова М.В. является племянницей погибшей, то есть не подпадает под указанный перечень.

Полагает, что для целей применения компенсации морального вреда, закреплённой в нормах ст.ст. 150,151 ГПК РФ, состав семьи должен определяться, исходя из требований ст.2 СК РФ, п.1 ст.31 ЖК РФ, п.1 ст.69 ЖК РФ. Хвостова М.В. с Левиной Н.И. не проживала и не является её близкой родственницей, так как истица является родственником погибшей третьей степени. Оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется.

Считает, что поскольку заявленные требования Хвостовой М.В. являются неделимыми, следовательно, должны быть предъявлены ко всем участникам дорожно-транспортного происшествия. Левин А.В., являющийся вторым участником дорожно-транспортного происшествия, не был признан виновным, исходя из приговора суда. Однако в том же приговоре суд сослался на выводы эксперта Сутормина Е.В., который пришёл к выводу о прямой причинной связи с дорожно-транспортным происшествием обоих водителей, и осужденного и потерпевшего. При этом Левин А.В. был привлечён к участию в деле в качестве третьего лица, а не ответчика.

Проверив материалы дела, выслушав истца Хвостову М.В. и её представителя Тарасову О.Г., поддержавших доводы своей жалобы и возражавших против удовлетворения жалобы Боякова Д.С., ответчика Боякова Д.С. и его представителя Мальчукову И.Ю., поддержавших доводы своей жалобы и возражавших против удовлетворения жалобы Хвостовой М.В., третьих лиц Левина А.В. и Фадину Л.И., заключение прокурора, полагавшего, что решение суда подлежит отмене с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 4 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Решение суда указанным требованиям закона не отвечает, поскольку суд первой инстанции неправильно истолковал и применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причинённого в связи со смертью потерпевшего, иным лицам.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что 08.12.2017 г. водитель Бояков Д.С., который управлял принадлежащим ему автомобилем Chevrolet KL IJ Cruse, регистрационный знак ***, при движении по участку 9-го км. автодороги «Котовск-Тамбов» в направлении г.Тамбова, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, проявляя преступную неосторожность, в нарушение требований п.6.2, п.10.2 ПДД РФ, вёл транспортное средство со скоростью 97 км/ч, что не позволило ему обеспечить возможность постоянного контроля за движением транспортного средств, в результате чего при возникновении опасности для движения в виде движения автомобиля Volkswagen Polo под управлением водителя Левина А.В., осуществляющим маневр поворота налево, мер к снижению вплоть до полной остановки транспортного средства не принял, также на запрещающий сигнал светофора пересёк границу регулируемого перекрёстка, вследствие чего, в границах регулируемого перекрестка допустил столкновение с автомобилем Volkswagen Polo, под управлением водителя Левина А.В. В результате столкновения транспортных средств пассажиру автомобиля Volkswagen Polo Левиной Н.И. были причинены телесные повреждения, от которых последняя скончалась.

Вина Боякова Д.С. в совершении данного дорожно-транспортного происшествия, в результате которого наступила смерть потерпевшей, подтверждена приговором Тамбовского районного суда Тамбовской области от 17.10.2018 г. и апелляционным постановлением Тамбовского областного суда от 04.12.2018 г.

Хвостова М.В. в рамках уголовного дела по обвинению Боякова Д.С. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, признана потерпевшей.

Согласно материалам дела Хвостова М.В. является племянницей погибшей. Левина Н.И. и мать Хвостовой М.В. - Фадина Л.И. являются родными сёстрами.

Владельцем автомобиля Chevrolet KL IJ Cruse, регистрационный знак ***, является Бояков Д.С., автомобиля Volkswagen Polo, регистрационный знак ***, - Левин А.В.

Данные обстоятельства подтверждаются материалами дела и сторонами не оспариваются.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что Хвостова М.В. имеет право на компенсацию морального вреда, поскольку в результате преступных действий Боякова Д.С., истец потеряла родственника - тётю, с которой поддерживала тесный контакт из-за отсутствия у Левиной Н.И. своих детей, на что указывает, в том числе, и то обстоятельство, что организацией и оплатой ритуальных услуг занималась Хвостова М.В., которая были признана потерпевшей по уголовному делу. На момент смерти Левиной Н.И. Хвостова М.В. с ней не проживала, однако, в связи с отсутствием у последней детей, она относилась к племяннице как к дочери, помогала ей материально, отношения сложились близкие и были построены на взаимной поддержке. Хвостова М.Е. испытывала и продолжает испытывать глубокие нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу утраты близкого человека, которые со временем лишь усугубляются, о чём Хвостова М.В. указала в представленных суду письменных пояснениях.

Судебная коллегия с таким выводом суда не может согласиться по следующим основаниям.

Согласно ч.1 ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

На основании ст.1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно ч.2 ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из разъяснений, содержащихся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» следует, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях, связанных с утратой родственников.

Согласно п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует учитывать, что поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Вместе с тем при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Как следует из указанных выше норм о возмещении морального вреда и постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1, законодателем не определён круг лиц, имеющих право на получение компенсации морального вреда в связи с утратой близких людей, он определяется в зависимости от обстоятельств, свидетельствующих о причинении данным лицам морального вреда в связи со смертью потерпевшего с наличием именно семейных отношений.

Вопрос о том, кто именно из близких погибшего потерпевшего имеет право на компенсацию морального вреда, причинённого в связи с его смертью, следует решать, опираясь на понятие «член семьи».

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2009 года № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», членами семьи гражданина являются проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители. Членами семьи могут быть признаны и другие родственники независимо от степени родства (например, бабушки, дедушки, братья, сестры, дяди, тети, племянники, племянницы и нетрудоспособные иждивенцы).

Согласно ст. 2 Семейного кодекса Российской Федерации к членам семьи могут быть отнесены: супруги, родственники первой и второй степени (родители и дети), усыновители и усыновленные, фактические воспитатели и воспитанники, отчим и мачеха, пасынок и падчерица.

При определении круга лиц, относящихся к близким родственникам, судебная коллегия также исходит из положений абз. 3 ст. 14 Семейного кодекса Российской Федерации, согласно которым близкими родственниками являются родственники по прямой восходящей и нисходящей линии (родители и дети, дедушки, бабушки и внуки), полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры.

Статьёй 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к близким родственникам отнесены: супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.

Суд первой инстанции, оценивая письменные пояснения Хвостовой М.В., представленные в суд, пояснения третьих лиц, показания свидетелей, пришёл к выводу, что смерть Левиной Н.И. причинила нравственные страдания племяннице Хвостовой М.В., с которой она поддерживала близкие отношения.

Вместе с тем, в силу изложенного племянники, относящиеся к родственникам третьей степени, могут быть отнесены к числу лиц, имеющих право на компенсацию морального вреда, лишь в том случае, если они являлись фактическими воспитателями, проживали с тётей одной семьей или их родственные, семейные связи были наиболее тесными, чем поддержание обычных родственных отношений.

При рассмотрении настоящего дела судом первой инстанции не принято во внимание, что факт родственных отношений сам по себе не является достаточным основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда в связи с гибелью потерпевшего. В каждом конкретном случае суду необходимо установить обстоятельства, свидетельствующие о том, что лица, обратившиеся за компенсацией морального вреда, действительно испытывают физические или нравственные страдания в связи со смертью потерпевшего, что предполагает в том числе выяснение характера отношений (семейные, родственные, близкие, доверительные), сложившихся между погибшим и этими лицами, утрата которых привела бы к их нравственным и физическим страданиям, имело ли место совместное проживание с погибшим и ведение с ним общего хозяйства до наступления смерти последнего, обращение за медицинской и психологической помощью в медицинские органы вследствие причиненных им физических и нравственных страданий (морального вреда).

Вывод суда первой инстанции о сложившихся близких и родственных отношениях Левиной Н.И. и Хвостовой М.В., проживавших в разных населённых пунктах, были основаны исключительно на пояснениях представителя истца, а также мужа Левиной Н.И. - Левина А.В. и родной сестры погибшей - Фадиной Л.И. об испытанных истцом физических и нравственных страданиях. Хвостова М.В. лично в судебных заседаниях не участвовала, о перенесённых ею нравственных страданиях, их степени и в чём они выражались не поясняла, ограничившись предоставлением письменных объяснений.

В судебном заседании апелляционной инстанции Хвостова М.В. пояснила, что у тёти не было своих детей, в связи с чем с момента её рождения тётя относилась к ней как к своей дочери. В детстве она, Хвостова М.В., приезжала к тёте на летние каникулы в военный городок, где тётя жила с мужем. После переезда тёти с мужем на постоянное место жительства в Тамбовский район, они постоянно созванивались, проводили вместе праздники, обсуждали бытовые вопросы.

Между тем, данные доказательства для взыскания компенсации морального вреда в связи со смертью тёти судебная коллегия считает недостаточными.

Само по себе регулярное общение по телефону, встречи по праздникам, приезды в гости не даёт оснований для взыскания компенсации морального вреда в связи с гибелью тёти. Данные отношения свидетельствуют о том, что между племянницей и тётей существовала связь, которая действительно была основана на отношениях родства, но при этом нормальных отношениях между родственниками. Оснований для вывода о том, что эти отношения выходили за рамки обычно принятых, были более тесными, нежели отношения просто между родственниками, судебная коллегия не усматривает.

Доказательств причинения нравственных страданий, вызванных нарушением именно тесных семейных связей ввиду смертельного травмирования Левиной Н.И., истцом не представлено.

Оплата Хвостовой М.В. расходов, связанных с похоронами Левиной Н.И., основанием для удовлетворения иска не является, поскольку оказание финансовой поддержки мужу погибшей Левину А.В. в организации похорон при том, что самому Левину А.В. в дорожно-транспортном происшествии был причинён вред здоровью, и по состоянию здоровья ему было затруднительно не только организовать похороны жены, но и принимать участие в рассмотрении уголовного дела в отношении Боякова Д.С., что подтвердила в судебном заседании апелляционной инстанции Хвостова М.В., бесспорно не подтверждает факт тесных семейных отношений.

Привлечение Хвостовой М.В. в качестве потерпевшей по уголовному делу в отношении Боякова Д.С. не свидетельствует о необходимости безусловной компенсации морального вреда.

Как следует из положений ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, приведённых выше, племянницы не относятся к близким родственникам погибших.

Из копии постановления о признании потерпевшей ст.следователя СО ОМВД России по Тамбовскому району от 06.01.2018 г. и протокола допроса потерпевшей Хвостовой М.В. следует, что Хвостова М.В. привлечена в качестве потерпевшей по уголовному делу, в связи с тем, что близкая родственница погибшей - родная сестра Фадина Л.И. не может представлять интересы Левиной Н.И. по состоянию здоровья и отсутствию свободного времени, что соответствует требованиям ч.8 ст.42 УПК РФ, в соответствии с которой по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего, предусмотренные настоящей статьей, переходят к одному из его близких родственников и (или) близких лиц, а при их отсутствии или невозможности их участия в уголовном судопроизводстве - к одному из родственников.

У погибшей Левиной Н.И. есть близкие родственники - супруг и родная сестра, которые выразили намерения обратиться в суд с иском к Боякову Д.С. о компенсации морального вреда, в связи со смертью Левиной Н.И.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает решение суда о взыскании компенсации морального вреда подлежащим отмене с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Октябрьского районного суда г.Тамбова от 10 сентября 2019 года отменить и принять по делу новое решение.

В удовлетворении исковых требований Хвостовой Марины Викторовны к Боякову Дмитрию Сергеевичу о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Председательствующий:

Судьи: