Решение по делу № 33-888/2021 от 15.02.2021

Судья Байметов А.А.                                    № 2-2419/2020

                                (в первой инстанции)

                                № 33-888/2021

                                (в апелляционной инстанции)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

22 марта 2021 года                                      г. Севастополь

Судебная коллегия по гражданским делам Севастопольского городского суда в составе:

председательствующего судьи Радовиля В.Л.,

судей Ваулиной А.В., Герасименко Е.В.,

при секретаре Карпенко А.В.,

рассмотрев в отрытом судебном заседании апелляционное представление заместителя Прокурора города Севастополя на решение Ленинского районного суда города Севастополя от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу по исковому заявлению прокурора города Севастополя в интересах Российской Федерации, представляемой Территориальным фондом обязательного медицинского страхования города Севастополя, к Иванову А. В. о возмещении ущерба в порядке регресса,

заслушав доклад судьи Ваулиной А.В.,

установила:

Прокурор города Севастополя обратился в суд в интересах Российской Федерации, представляемой ТФОМС города Севастополя, к Иванову А.В., в котором просил взыскать ущерб в порядке регресса в размере 151 161 рубля 92 копеек.

В обоснование своих требований указал, что в результате ДТП ДД.ММ.ГГГГ и столкновения по вине Иванова А.В., управлявшего автомобилем <данные изъяты>, с автомобилем <данные изъяты>, находившегося под управлением ФИО, водителю, а также пассажиру ФИО, находившимся в последнем транспортном средстве, были причинены телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью для каждого. Расходы на восстановительное лечение потерпевших в размере 151 161 рублей 92 копеек ТФОМС города Севастополя оплатил в полном объёме. Поскольку постановлением Ленинского районного суда города Севастополя от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении Иванова А.В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, было прекращено за истечением срока давности уголовного преследования, то есть по не реабилитирующим основаниям, то истец полагал, что понесённые государством расходы на лечение потерпевших подлежат возмещению ответчиком, как причинителем вреда.

Решением Ленинского районного суда города Севастополя от 08 декабря 2020 года требования прокурора города Севастополя удовлетворены частично. С Иванова А.В. в пользу ТФОМС города Севастополя в порядке регресса взыскан ущерб в размере 30 232 рублей 38 копеек. В иной части требований отказано.

С таким решением суда заместитель Прокурора города Севастополя не согласен и в своей апелляционной жалобе просит его отменить, как постановленное в нарушении норм материального и процессуального права, приняв новое решение об удовлетворении заявленных требований по доводам, аналогичным исковому заявлению. Указывает, что согласно положениям статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации силу преюдиции имеет лишь постановление суда о прекращении уголовного дела в отношении Иванова А.В., которым его вина в произошедшем ДТП была установлена. Апелляционное определение Севастопольского городского суда от 20 сентября 2018 года по спору между ФИО, ФИО и Ивановым А.В. о взыскании компенсации морального вреда преюдициальным не является, так как принималось по делу, имеющему иной предмет и основание, а потому районным судом в основу решения положено необоснованно. По этим мотивам апеллянт полагает, что понесённые государством расходы на лечение потерпевших в ДТП подлежат полному, а не частичному возмещению Ивановым А.В.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции представитель ТФОМС города Севастополя не явился, был надлежащим образом извещён о времени и месте его проведения. В соответствии со статьёй 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Участвующий в деле прокурор апелляционное представление поддержал, просил её удовлетворить.

Иванов А.В. решение суда просил оставить без изменения.

Выслушав явившихся лиц, проверив материалы дела, законность и обоснованность постановленного решения суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учётом положений части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и из материалов дела следует, что в период времени с 18.50 часов до 19.00 часов ДД.ММ.ГГГГ на нерегулируемом перекрёстке <адрес> и <адрес> в <адрес> произошло ДТП с участием автомобиля <данные изъяты>, находившегося под управлением Иванова А.В., и автомобиля <данные изъяты>, находившегося под управлением ФИО В результате описанного столкновения ФИО и пассажир его автомобиля ФИО получили телесные повреждения.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта ДД.ММ.ГГГГ № мд ФИО получил следующие телесные повреждения: сочетанная травма: <данные изъяты>. Повреждения осложнились развитием травматического шока 1-2 степени. Указанные телесные повреждения относятся к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта от ДД.ММ.ГГГГ № мд ФИО получила следующие телесные повреждения: <данные изъяты>. Указанные телесные повреждения относятся к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.

Ввиду полученных травм ФИО проходил лечение:

- ДД.ММ.ГГГГ – оказана скорая неотложная помощь ГБУЗС «Центр экстренной медицинской помощи и медицины катастроф», диагноз <данные изъяты>, стоимость которого составила 1 684 рубля 20 копеек;

- с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом <данные изъяты> в стационаре ГБУЗС «Городская больница № им.Н.И.Пирогова», где произведено наложение наружных фиксирующих устройств, дренирование плевральной полости, обработка места открытого перелома, наложение наружных фиксирующих устройств с использованием компрессионно-дистракционного аппарата внешней фиксации, удаление дистракционного аппарата, реконструктивно-пластические операции на грудной стенке и диафрагме при дефектах диафрагмы и гигантских постравматических диафрагмальных грыжах, стоимость которого составила 120 905 рублей.

Ввиду полученных травм ФИО проходила лечение:

- с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом <данные изъяты> в стационаре ГБУЗС «Городская больница № им.Н.И.Пирогова», стоимость которого составила 28 572 рубля 72 копейки.

Расходы на оказание медицинской помощи ФИО и ФИО в общем размере 151 161 рубля 92 копеек были в полном объёме оплачены ТФОМС города Севастополя.

Ссылаясь на то, что постановлением Ленинского районного суда города Севастополя от 12 апреля 2018 года, вступившего в законную силу от 24 апреля 2018 года, которым уголовное преследование в отношении Иванова А.В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, было прекращено за истечением срока давности уголовного преследования, то есть не по реабилитирующему основанию, истец полагал, что в данном случае на ответчика в порядке регресса должна быть возложена обязанность возместить расходы государства по лечению потерпевших в полном объёме.

Разрешая спор, и частично удовлетворяя требования прокурора города Севастополя, суд первой инстанции, приняв в качестве преюдиции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Севастопольского городского суда от 20 сентября 2018 года, исходил из обоюдной вины обоих водителей участников ДТП в произошедшем столкновении транспортных средств. Приняв во внимание установленную по ранее рассмотренному гражданскому делу степень вины каждого водителя: Иванова А.В. – 20%, ФИО – 80%, районный суд пришёл к выводу, что понесённые расходы на лечение ответчиков подлежат возмещению в размере, соразмерном его степени вины – в сумме 30 232 рублей 38 копеек.

Проверяя законность и обоснованность судебного постановления по доводам апелляционного представления, судебная коллегия не усматривает правовые основания для отмены или изменения состоявшегося судебного акта.

В соответствии со статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно пункту 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

На основании статьи 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

В силу статьи 38 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» страховая медицинская организация оплачивает медицинскую помощь, оказанную застрахованным лицам в соответствии с условиями, установленными территориальной программой обязательного медицинского страхования за счет целевых средств.

На основании части 1 статьи 31 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» расходы, осуществленные в соответствии с настоящим Федеральным законом страховой медицинской организацией, на оплату оказанной медицинской помощи застрахованному лицу вследствие причинения вреда его здоровью (за исключением расходов на оплату лечения застрахованного лица непосредственно после произошедшего тяжелого несчастного случая на производстве) подлежат возмещению лицом, причинившим вред здоровью застрахованного лица.

Право Территориального фонда обязательного медицинского страхования, в интересах которого в рассматриваемом случае действует прокурор, на предъявление иска к юридическим или физическим лицам, ответственным за причинение вреда здоровью застрахованного лица, в целях возмещения расходов в пределах суммы, затраченной на оказание медицинской помощи застрахованному лицу, предусмотрено подпунктом 11 части 7 статьи 34 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации».

Средства обязательного социального страхования являются федеральной государственной собственностью (часть 3 статьи 13 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации»).

Из приведенных норм права следует, что Территориальный фонд обязательного медицинского страхования при несении расходов на оказание медицинской помощи застрахованному лицу имеет право регрессного требования непосредственно к лицу, причинившему вред.

Доводы апелляционного представления о том, что преюдициальное значение по настоящему делу имеет лишь постановление Ленинского районного суда города Севастополя от 12 апреля 2018 года о прекращении уголовного дела в отношении Иванова А.В. по не реабилитирующим основаниям, а апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Севастопольского городского суда от 20 сентября 2018 года в основу постановленного решения положено необоснованно, в связи с чем, на ответчика как единственного виновника произошедшего должна быть в полном объёме возложена гражданская ответственность по возмещению вреда, в том числе, расходов на лечение потерпевших ФИО и ФИО, судебной коллегией отклоняются.

Действительно постановлением Ленинского районного суда города Севастополя от 12 апреля 2018 года уголовное дела и уголовное преследование в отношении Иванова А.В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации прекращено на основании пункта 3 части 1 статьи 24 и пункта 2 части 1 статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации за истечением срока давности уголовного преследования.

Из это судебного акта следует, что в ходе расследования уголовного дела установлены следующие обстоятельства ДТП – ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 18.50 часов до 19.00 часов, в светлое время суток, водитель Иванов A.B., управляя технически исправным автомобилем марки <данные изъяты>, в нарушение требований дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости» Приложения № Правил дорожного движения Российской Федерации, осуществлял движение в городе Севастополе по <адрес> в направлении <адрес>, по главной дороге прямо, со скоростью не менее 60 км/час, которая превышает максимально допустимую скорость движения на данном участке дороги, указанную на знаке (40 км/ч).

В пути следования водитель Иванов A.B., подъезжая к нерегулируемому перекрёстку неравнозначных дорог <адрес>, проявил преступную небрежность, не предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, и, действуя в нарушение требований части 1 пункта 1.5, части 1 пункта 8.1, пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, не избрал безопасную скорость, которая бы обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением его транспортного средства, и при возникновении опасности для движения, которую он объективно был в состоянии обнаружить – автомобиль <данные изъяты>, под управлением водителя ФИО, который пересекал данный перекрёсток, двигаясь по второстепенной дороге <адрес>, прямо, со стороны <адрес> в направлении <адрес>, не принял возможных мер к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, а, применив небезопасный маневр перестроения, изменил направление своего движения влево, в результате чего на указанном нерегулируемом перекрестке неравнозначных дорог совершил столкновение с автомобилем <данные изъяты>, в качестве пассажира в котором на переднем пассажирском сиденье находилась ФИО

В результате действий водителя Иванова A.B., которые привели к указанному дорожно-транспортному происшествию, водитель автомобиля <данные изъяты>, ФИО, а также его пассажир ФИО получили телесные повреждения.

Также из постановления следует, что причиной данного дорожно-транспортного происшествия послужило нарушение водителем Ивановым A.B. в комплексе требований дорожного знака и Правил дорожного движения Российской Федерации, а именно: части 1 пункта 1.5, части 1 пункта 8.1, пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, а также дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости» Приложения № Правил дорожного движения Российской Федерации, который гласит: «Запрещается движение со скоростью (км/ч), превышающей указанную на знаке».

Нарушение водителем Ивановым A.B. в комплексе требований вышеуказанных дорожного знака и пунктов Правил дорожного движения Российской Федерации, состоит в прямой причинной связи с наступившими последствиями в виде причинения тяжкого вреда здоровью ФИО и ФИО

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 28 октября 1996 года № 18-П, и в определении от 18 июля 2006 года № 278-О, решение о прекращении уголовного дела не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено статьей 49 Конституции Российской Федерации. Прекращение уголовного дела ввиду истечения сроков давности само по себе не является свидетельством незаконности осуществлявшегося против лица уголовного преследования; оно означает не исправление ошибки или иного нарушения закона, а отказ от дальнейшего доказывания виновности лица несмотря на то, что основания для осуществления в отношении его уголовного преследования сохраняются. Таким образом, прекращение уголовного дела ввиду истечения сроков давности не влечет полную реабилитацию лица, в отношении которого прекращается дело, и вместе с тем, не может расцениваться как признание его виновным в совершении преступления в смысле статьи 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Также, Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 15 июля 2008 года № 501-О-О указал, что для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда по уголовному делу, обязательным является только приговор, вступивший в законную силу, и только по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом (часть 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Следовательно, отнесение на основании части 1 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации постановления о прекращении уголовного дела к письменным доказательствам по гражданскому делу не предполагает обязанность суда признавать без дополнительной проверки те или иные обстоятельства, изложенные в этом постановлении.

Таким образом, постановление о прекращении уголовного дела не создает преюдицию при рассмотрении дела в гражданском порядке, а является одним из доказательств и подлежит оценке наряду с иными доказательствами в их совокупности, что вызывает необходимость для потерпевшего нести бремя доказывания иска в полном объёме.

Следовательно, поскольку Иванов A.B. в названном постановлении о прекращении уголовного дела от 12 апреля 2018 года не был признан виновным в совершении уголовного преступления, вывод о его вине и размере причиненного ущерба не мог быть подтверждён только данным постановлением, а подлежит установлению в ходе судебного разбирательства на основании совокупности представленных сторонами доказательств с учётом положений статей 12 и 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на основании принципов состязательности и равноправия сторон с предоставлением суду исключительной компетенции в вопросе оценки доказательств.

Согласно разъяснениями, изложенным в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Вопрос о соответствии действий участников ДТП требованиям Правил дорожного движения Российской Федерации, и установление его виновника является правовым вопросом, который относится к исключительной компетенции суда.

При этом, поскольку в деликтных отношениях действует презумпция вины лица, причинившего вред, административное или уголовное преследование только одного участника ДТП, в данном случае Иванова A.B., не является преградой для правовой оценке действий второго участника ДТП, ФИО, и выяснения в исковой процедуре его виновности либо невиновности.

В целях проверки и оценки степени вины каждого водителя в ДТП ДД.ММ.ГГГГ было запрошено и исследовано уголовное дело № в отношении Иванова А.В. по части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, ряд копий документов которого приобщены к материалам настоящего дела в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, как доказательства, подтверждающие обстоятельства, имеющие юридическое значение и подлежащие в связи с этим установлению.

Судебной коллегией установлено, что в ходе производства по уголовному делу был проведен ряд экспертных исследований обстоятельств рассматриваемого ДТП.

Так, согласно заключению комплексной комиссионной экспертизы ЭКЦ УМВД России по городу Севастополю от ДД.ММ.ГГГГ №, установлено, что в действиях водителя автомобиля <данные изъяты> ФИО усматриваются несоответствия требованиям пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации и дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу». В действиях водителя автомобиля <данные изъяты> Иванова А.В. также усматриваются несоответствия требований пункт 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации и дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости» 40 км/ч, чем была создана аварийная обстановка. Эксперт пришёл к выводу о том, что с технической точки зрения действия Иванова А.В. находятся в причинной связи с ДТП, поскольку для него техническая возможность избежать ДТП заключалась в выполнении им комплекса требований пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации и дорожного знака «Ограничение максимальной скорости» 40 км/ч.

В соответствии с выводами заключения дополнительной судебной автотехнической экспертизы ФБУ «Севастопольская ЛСЭ Минюста России» от ДД.ММ.ГГГГ №, водитель Иванов А.В. в данных дорожных условиях должен был действовать в соответствии с требованиями пунктов 10.1 и 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, а водитель ФИО – в соответствии с требованиями части 1 пункта 8.1, части 1 пункта 13.9 и дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» Приложения № Правил дорожного движения Российской Федерации; водитель ФИО, выезжая со второстепенной дороги на главную дорогу, не уступая дорогу автомобилю <данные изъяты>, своими действиями создал опасную дорожную ситуацию, но определить, кем из водителей была создана аварийная дорожная ситуация, с технической точки зрения не представляется возможным; водитель ФИО с технической точки зрения располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем <данные изъяты> в случае выполнения им требований части 1 пункта 8.1, части 1 пункта 13.9 и дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» Приложения № Правил дорожного движения Российской Федерации, для чего помех с технической точки зрения не усматривается; в действиях ФИО усматриваются несоответствия требованиям части 1 пункта 8.1, части 1 пункта 13.9 и дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» Приложения № Правил дорожного движения Российской Федерации, которые с технической точки зрения, состоят в причинной связи с ДТП.

Согласно заключению повторной комплексной комиссионной автотехнической и видео-технической экспертизы ЭКЦ УМВД России по городу Севастополю от ДД.ММ.ГГГГ №, в изложенной дорожной обстановке на ранней стадии развития происшествия при приближении автомобиля <данные изъяты> к перекрёстку, на котором произошло столкновение, водитель Иванов А.В. должен был выбирать скорость с учётом установленного дорожным знаком 3.24 Правил дорожного движения Российской Федерации ограничения скорости 40 км/ч, которая бы обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил дорожного движения Российской Федерации, действуя таким образом, в соответствии с требованиями в частью 1 пункта 10.1 и пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Также эксперт пришёл к следующим выводам:

водитель автомобиля <данные изъяты> ФИО при выезде на перекрёсток неравнозначных дорог со второстепенной дороги при наличии дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» должен был убедиться в безопасности и предоставить преимущество движущемуся по главной дороге транспорту, независимо от направления его дальнейшего движения. Такие действия водителя ФИО регламентированы требованиями пункта 13.9 и дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» Правил дорожного движения Российской Федерации;

с момента обнаружения опасного приближения к полосе его движения автомобиля <данные изъяты> водитель Иванов А.В. должен был действовать в соответствии с требованиями части 2 пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которым при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства;

водитель ФИО, возобновив движение после остановки перед пересекаемой проезжей частью, не обеспечил право первоочередного проезда через перекресток автомобилю <данные изъяты>, и создал тем самым условия, в которых водитель Иванов А.В. предпринял экстренные меры, направленные на предотвращение происшествия, следовательно, такие действия водителя ФИО создавали опасность для движения;

на ранней стадии развития происшествия водитель Иванов А.В. своими действиями, не соответствующими требованиям части 1 пункта 10.1 и пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации в части требовании дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости 40 км/ч», связанными с приближением к перекрёстку со значительным превышением допустимой скорости, создавал условия, которые могли ограничивать возможность водителю ФИО обеспечить Иванову А.В. преимущество на перекрестке, такие действия Иванова А В. создавали необходимые для развития происшествия условия, следовательно, водитель Иванов А.В. своими действиями создавал опасность для движения;

водитель автомобиля <данные изъяты> Иванов А.В., который своими действиями, не соответствующими требованиям части 1 пункта 10.1 и пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации в части требовании дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости 40 км/ч», связанными с выбором скорости, значительно превышающей допустимую на рассматриваемом участке дороги, лишил себя технической возможности предотвратить происшествие, создал аварийную обстановку;

оценка технической возможности предотвратить происшествие для водителя ФИО возможна после оценки его действий применительно к требованиям пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации относительно требований дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» и пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации, суть которых сводится к необходимости обеспечить право первоочередного движения транспорту, который движется по пересекаемой главной дороге;

поскольку выезд автомобиля <данные изъяты> создал помеху для движения имевшему право первоочередного движения автомобилю <данные изъяты>, создав таким образом условия для развития происшествия, действия водителя ФИО могут быть оценены, как несоответствующие требованиям Правил дорожного движения Российской Федерации, однако, аварийное сближение транспортных средств в данной дорожной ситуации имеет особенность, связанную со значительным превышением установленной скорости автомобилем <данные изъяты>, движущимся по главной дороге и удаление этого автомобиля от перекрёстка на расстояние более 60 метров при разрешенной скорости движения определяло возможность для водителя ФИО полностью покинуть перекресток, не создавая помех для водителя автомобиля <данные изъяты>, если бы последний двигался с допустимой на данном участке скоростью;

окончательная оценка действий водителя ФИО применительно к требованиям пунктом 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации относительно требований дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» и пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации, и решение вопроса о наличии у него возможности предотвратить происшествие, может быть выполнено судом самостоятельно с учетом изложенных обстоятельств;

оценочное значение скорости движения автомобиля <данные изъяты> составляет 79-81 км/ч, которое является минимально возможным, поскольку в расчетах не учитывались затраты кинетической энергии транспортных средств на деформацию и разрушение деталей автомобилей в ходе их контактного взаимодействия, а также на деформацию и разрушение деталей автомобилей в результате контакта с бордюрным камнем и опорой городского электроосвещения.

Также эксперт указал, что решение вопроса о связи действий участников происшествия с наступившими в результате ДТП последствиями не входит в компетенцию комиссии экспертов, однако в рамках технического заключения эксперт-автотехник определил, что в причинной связи с происшествием находятся действия водителя Иванова А.В., несоответствующие требованиям части 1 пункта 10.1 и пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации в части требовании дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости 40 км/ч». При этом эксперт также установил, что в действиях водителя ФИО не усматривается несоответствий требованиям Правил дорожного движения Российской Федерации, которые находились бы в причинной связи с происшествием.

Оценивая приведенные выводы экспертных исследований, в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не принимает их выводы в части определения действий кого из водителей явились причиной ДТП, поскольку оценка правомерности действий каждого из участвовавших в ДТП водителей с позиции Правил дорожного движения Российской Федерации относится к компетенции суда, который посредством исследования и оценки представленных сторонами доказательств должен определить лицо, неправомерные действия которого находятся в причинно-следственной связи с произошедшим столкновением.

Между тем, судебная коллегия находит, что иные выводы приведённых заключений авто-технических экспертиз не находятся в противоречии между собой и в определении обстоятельств развития аварийной дорожной ситуации, с учётом действий водителей, дополняют друг друга.

На основании оценки приведенных и исследованных в судебном заседании доказательств судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1.3. Правил дорожного движения Российской Федерации участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать требования и, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения травщиков, действующих в пределах предоставленных им прав и регулирующих тое движенце установленными сигналами.

Согласно пункту 1.5. Правил дорожного движения Российской Федерации участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

В соответствии с пунктом 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации на перекрестке неравнозначных дорог водитель транспортного средства, движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной, независимо от направления их дальнейшего движения». Уступить дорогу (не создавать помех) - требование, означающее, что участник дорожного движения не должен начинать, возобновлять или продолжать движение, осуществлять какой-либо маневр, если это может вынудить других участников движения, имеющих по отношению к нему преимущество, изменить направление движения или скорость.

По смыслу пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации водитель транспортного средства двигающегося по второстепенной дороге должен, в любом случае, предоставить преимущество в движении транспортного средства двигающимся по главной дороге, независимо от направления их движения.

В рассматриваемой дорожной ситуации ФИО не имел права выезжать на перекрёсток, не убедившись в том, что он не создаст помех транспортным средствам, двигающимся по главной дороге.

При этом из материалов дела следует, что в момент столкновения автомобиль <данные изъяты> под управлением ФИО находился в движении.

В то же время, водитель Иванов А.В., двигаясь по главной дороге, вправе был рассчитывать в соответствии с указанным пунктом правил на беспрепятственный проезд перекрестка. Правилами на него не возложена обязанность предполагать выезд транспортного средства со второстепенной дороги в нарушение требований Правил дорожного движения Российской Федерации.

Объективных доказательств подтверждающих, что исходя из особенностей конфигурации перекрёстка, наличия каких-либо преград, с учётом установленных обстоятельств развития дорожной ситуации и скорости движения автомобиля <данные изъяты> под управлением Иванова А.В., ФИО был лишён возможности своевременно обнаружить его движение в направлении перекрёстка и выполнить предписания пункта 13.9 Правил дорожного движения Российской Федерации о предоставлении преимущества проезда, материалы дела не содержат.

Таким образом, в рассматриваемой дорожной ситуации ФИО не имел права выезжать на перекрёсток, не оценив дорожную ситуацию в соответствии с пунктом 1.5 Правил дорожного движения Российской Федерации, то есть, не убедившись в том, что он не создаст помех транспортному средству двигающимся по главной дороге.

В то же время, пунктом 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации предусмотрено, что водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил (часть 1).

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства (часть 2).

В данном случае, из материалов следует, что Ивановым А.В. допущены нарушения части 1 пункта 10.1 и пункта 1.3 Правил дорожного движения Российской Федерации в части требовании дорожного знака 3.24 «Ограничение максимальной скорости 40 км/ч», поскольку установлено, что Иванов А.В. двигался со скоростью превышающей 60 км/ч.

Судебная коллегия полагает, что Иванова А.В. в состоянии был обнаружить на дороге опасность для движения (автомобиль ФИО) и затормозить вплоть до остановки, однако предпринятые им действия не позволили ему избежать столкновения, поскольку выбранная скорости и траектории движения транспортного средства, не позволила ему иметь возможность постоянного контроля над движением транспортного средства и в создавшейся ситуации остановить автомобиль и избежать столкновение с автомобилем ФИО

Между тем нарушение Ивановым А.В. пункта 10.1. Правил дорожного движения Российской Федерации не могло являться основанием для отказа в удовлетворении его встречного иска и удовлетворении иска ФИО в полном объеме исходя из установленных обстоятельств противоправных действий.

Применительно к рассматриваемой правовой ситуации движение другого участника дорожного движения с превышением установленной Правил дорожного движения Российской Федерации скоростью само по себе не является для ФИО гарантией возможности совершения манёвра, при котором создаётся опасность для движения и основанием для освобождения от ответственности.

На основании вышеизложенного, судебная коллегия приходит к тому, что столкновение автомобилей произошло по вине обоих водителей, а именно – ФИО, управляя автомобилем, при выезде на перекрёстке неравнозначных дорог со второстепенной дороги на главную дорогу, не убедился в безопасности своего манёвра, не уступил дорогу имеющему преимущество автомобилю под управлением водителя Иванова А.В., приближающемуся по главной дороге к перекрёстку дорог с левой стороны по отношению к расположению автомобиля ФИО, создав помеху его движению, и вынудив изменить скорость и направление движения, а Иванов А.В., выбрал небезопасную для данной дорожной обстановки скорость движения, что и привело к столкновению автомобилей.

С учётом изложенного судебная коллегия определяет степень вины каждого из водителей в столкновении автомобилей в следующем соотношении: ФИО – 80 процентов, а Иванова А.В. – 20 процентов.

К тем же выводам об обоюдной вине и степени вины каждого водителя в описанном столкновении транспортных средств пришла и судебная коллегия по гражданским делам Севастопольского городского суда в своём определении от ДД.ММ.ГГГГ, постановленном по гражданскому делу по спору между ФИО и ФИО, с одной стороны, и Ивановым А.В., с другой стороны, о возмещении ущерба и компенсации морального вреда. Данный судебный акт по настоящему делу имеет силу доказательства и не может быть не принят во внимание судебной коллегии.

При таких обстоятельствах доводы апелляционного представления о том, что Иванов А.В. является единственным виновником ДТП от ДД.ММ.ГГГГ, на которого должна быть возложена полная гражданская ответственность по возмещению государству затрат на лечение граждан, получивших в результате столкновения тяжкие телесные повреждения, несостоятельны. Эти доводы основаны на неверном применении норм материального и процессуального права, и фактически сводятся к иной ошибочной оценке доказательств.

Поскольку понесённые ТФОМС города Севастополя расходы на оплату лечения подтверждены надлежащим образом с учётом положений частей 2 и 3 статьи 31 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ, то решением суда с Иванова А.В., с учётом степени его вины в ДТП, в пользу названного истца обоснованно взысканы затраты на оказание медицинской помощи в размере 30 232 рублей 38 копеек. Оснований для удовлетворения требований иска в полном объёме не имелось.

Решение суда требованиям закона отвечает и отмене по доводам апелляционного представления не подлежит.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда города Севастополя от 08 декабря 2020 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу заместителя Прокурора города Севастополя – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня принятия.

Председательствующий:                        В.Л. Радовиль

Судьи:                                    А.В. Ваулина

                                    Е.В. Герасименко